Затяжная звездная ночь уходила. Солнце приветливо освещало бесчисленные пурпурно – фиолетовые озера Юроны, играя бликами по спокойной глади воды. Сквозь полупрозрачные стволы деревьев виднелись тонкие серебряные нити циркулирующего сока, наполняющиеся неоновым свечением. В дни нового цикла кора приобретала кристальную оболочку, после долгожданного фотосинтеза.
Другие расы из разных уголков галактик прилетали за тысячи световых лет ради единственного уникального восхода. Юрона являлась одной из немногих планет-гигантов, где солнце совершало оборот лишь один раз в десять галей, заряжая все живущее очередной порцией жизненной энергии. Планета походила на зажженную свечу: как только огонь начинал затухать, съедая остаток фитиля, появлялся новый заряд, и свеча вспыхивала с новой силой. До восхождения последние электрические искры затухали, оставляя жителей в темноте, и только сейчас возрождалась жизнь.
Прунс, лежа в постели, подергивал лапами, досматривая последний сон уходящего года. Первые лучи проникали сквозь плотно заросшую завесу, от чего лобные чешуйки слегка пульсировали, впитывая солнечную энергию. Шерсть на спине отливала серебром, и в миг сотни маленьких неоновых огоньков заскользили по ней. Слегка потянувшись, он стукнулся лапой о стену. Сознание пробудилось окончательно. Лениво слез с кровати, вдохнув полной грудью Новый Год Юроны, наполненный запахом перерожденной энергии. В груди с отрадой заколотились четыре сердца. Давно Прунс не чувствовал такого прилива сил.
Выходя из дома, он захватил вчерашний недоеденный прангвуг и, подпрыгивая, направился к дому своей избранной особи. Вокруг было до неприличия много туристов, и некоторые расы Прунс увидел воочию только сейчас. Отважные горийцы, безмолвные ритавы, известные политиканы бескрайней вселенной, а также актеры и космические пираты. Проходя мимо местного бара, он разглядел через окторий прославленных героев системы, в стельку пьяных и довольных собой. Сделав незаметно снимок на приксквик, тут же отправил своему другу Бартобелу, наверняка еще спящему в куполе.
Бесконечные вспышки, репортеры, фанаты Юронского Нового Года просто заполонили каждый квадратный метр планеты. На парковочных станциях орбиты не оставалось ни риммы места, по небу ежеминутно пролетали сотни капсул и летательных аппаратов. Прунс лавировал среди них как можно изящней, едва не раздавив крошечных Гарийцев могучей лапой, приняв их за назойливых насекомых. Планета наполнялась шумом моторов, смешанным с сотней тысяч всевозможных голосов и диалектов. Утешало лишь осознание того, что завтрашний день наступит в привычной тишине, под легкую мелодию воздушных потоков, резвящихся в горных воронках и пустотах. Остановившись на Перекрестке Дорог, Прунс с умилением наблюдал, как сородичи радостно обмениваются созревшими чешуйками. Сейчас в нем говорила гордость за свою юность, но обряд совершеннолетия был равнозначен потере девственности и казался молодому и полному энергии существу приближением к старости.
Удивительно, что в основе бытия любого существа лежит зависть и сочувствие. Каждая раса жаждет более продолжительной жизни, сочувствуя тем, чей цикл короче. В такие моменты становится неважно, насколько хорошо ты прожил. Каждое существо в глубине души желало бы родиться иным.
Погруженный в размышления, Прунс не заметил, как вдалеке показался дом Роками. Он невольно замедлил ход. Сегодня у возлюбленной был двадцатый день рождения, выпавший на Новый год. По традиции чегуроидцы в этот день могут пожелать все, что угодно, и им не имеют права отказать. Сказочный день исполнения желаний, неважно какой ценой, даже смерть равнялась подарку. Подойдя к куполу, он, слегка робея, провыл в кармин о своем приходе, тернистые заросли открылись, пропуская внутрь помещения.
Семь галей назад он впервые увидел ее на берегу фиктового озера, где сиреневый цвет воды под серебряным свечением деревьев падал на ее лобные чешуйки, создавая радужное сияние. Прунс тогда сразу почувствовал связь и непреодолимое желание закрепить узы под одним куполом. Правда, буквально через пару дней, когда он узнал ее поближе, у него возникла идея сменить партнершу. Истинная фанатка планеты Земля! Традиции, одежда, а скольких фризов стоила доставка еды с пылу жару, сувениры и прочий земной ужас. Во славу яйцу, из которого он вылупился, другая бы благодарно била хвостом по шикурской траве за его столь терпеливый и выдержанный характер.
Как говорится, любовь способна оправдать любые безумства. И вот не успел Прунс войти в дом, как Роками с лету разложила в ряд странные картинки. Честное скорлупное, слышно было, как от возбуждения все четыре ее сердца колотились в такт. Любимая поведала об уникальном совпадении новогодних циклов Юроны и ее обожаемой Земли! Прунс в ужасе предвкушал ее желание на день рожденья в духе новогодних традиций Землян.
- Прунс, я желаю наряженную елку и подарки под ней, - объявила Роками, в серебряных глазах которой плескался неописуемый восторг.
Итак, пожелание прозвучало вслух и приобрело силу закона. На секунду тело словно утратило жизненную энергию. Худший кошмар, которого Прунс боялся как омлета, неотвратимо превращался в реальность. Смирившись со своей участью и за неимением других вариантов, он мягко произнес:
- Добуду елку любой ценой. Скоро вернусь, - после чего быстрым шагом направился к выходу, обдумывая дальнейший план действий.
Солнце приближалось к зениту, и все вокруг светилось от энергии. До захода оставалось примерно пятьдесят семь космических лиммов. Прунс быстро прикинул разницу во времени, стараясь учесть всевозможные непредвиденные обстоятельства в пути. В этот момент приксквик высветил входящий звонок от Бартобела.
- Вовремя ты проснулся дружище! – с воодушевлением ответил Прунс.
- И тебя с новой чешуйкой. Где ты сейчас, с Роками? – поинтересовался Бартобел, зевая.
- Разбитое яйцо, не напоминай. Мне нужна твоя помощь. Бери модуль, встретимся на автономной парковке, платформа семь, - не дожидаясь ответа, оборвал звонок, и припустил в направлении назначенного места. Сейчас каждый лимм был на счету.
Пробраться незамеченным на станцию было проще простого. Жители и гости планеты с головой погрузились в веселье, оставив на страже порядка пару десятков роботов. Обычно использовали их крайне редко, старые модели были нерасторопны и имели небольшой радиус слежения. Будучи в курсе этих недостатков, Прунс с легкостью миновал охрану. Бартобел не заставил долго себя ждать, припарковав модуль рядом с космическим кораблем марийцев.
- Странное место для встречи ты выбрал, - выходя из транспортного средства, произнес он и направился к другу, попутно рассматривая великолепие некоторых из припаркованных кораблей.
- Так надо, сейчас мы угоним один из кораблей, - уверенно произнес Прунс, краем глаза отметив, как сверкают наливающиеся энергией лобные чешуйки друга. Не давая тому возможности опомниться, с напором продолжил:
- Угоним, совершим гиперпрыжок к Земле, заберем елку с игрушками и пару подарков и вернемся обратно. Если все провернем быстро, никто не заметит, и хвост в яйце!
Бартобел хотел отказаться сразу, даже не рассматривая этот безумный план. Но поразмыслив немного, понял, что входит в круг близких сородичей Роками, а значит, правило безотказности автоматически распространялось и на него.
- Этот и украдем, - указал на первый попавшийся боевой корабль Бартобел, тяжко вздыхая.
- Позаимствуем, - уточнил Прунс, направляясь к входу.
Выбор оказался удачным: воинственная и беспощадная раса Марийцев оставила корабль без охраны. Система пилотирования так же не затребовала индикации, двигатель завелся с пол-оборота. Хозяева корабля даже представить себе не могли, что пара отважных героев рискнет сунуться на борт, несмотря на возможные катастрофичные последствия! Включив режим невидимости, друзья вылетели к орбите, снизив обороты до минимума в попытке проскочить космодром незамеченными. Сами того не осознавая, они затаили дыхание и выдохнули лишь, когда корабль скрылся за метеоритной пылью четвертого кольца планеты.
- Мои чешуйки, я уж было подумал, нас засекут.
Заняв кресло пилота, Бартобел установил маршрут к Земле и, пристегнув ремень безопасности, снял рычаг ускорителя с блокировки.
Прунс завершил точные расчеты приземления и последовал примеру друга, пару раз проверив застежку ремня на прочность.
- Давай, сделаем это!
***
Огромный космический крейсер ощутимо тряхнуло и затянуло в воронку гиперпрыжка. Весь полет к земной орбите занял чуть более двадцати лиммов. Сейчас они наблюдали на мониторе крошечную планету с белыми завихрениями облаков на синем фоне.
Прунса слегка мутило, такие перелеты для него были в новинку. Тем не менее, он отстегнул ремень и стремительно вскочил с кресла. Надо было спешить. Бартобел последовал за ним, закинув на плечо чехол с портативным телепортатором.
Спустившись на уровень ниже, они удобно разместились в посадочном модуле и запустили автопилот, на табло которого высветилось загадочное слово «Тайга». Преодолев тряску при входе в атмосферу, корабль сделал небольшой виток и опустился на поляне.
- Дружище, а ты уверен, что координаты точные? Тут же одна трава, где елки? – удивленно заметил Бартобел.
- Эм..., - протянул Прунс и, присев на корточки, стал сверяться с картинкой. - Точно они, уверен. Один в один!
- Рви тогда букет, лучше больше, чем меньше, - воскликнул Бартобел, не преминув запечатлеть себя на приксквик на фоне бескрайнего зеленого покрова. Он уже предвкушал, как сородичи будут завидовать его необычайному приключению, а уж от особей женского пола отбоя не будет!
- Готово, полетели за игрушками. Ты захватил наш телепортатор?
- Обижаешь Прунс, конечно взял. Куда на этот раз?
- В «Энциклопедии Земных обычаев», которую я одолжил у Роками, говорится, про какой-то то ли Музей, то ли Завод елочных игрушек. Чтобы не провоцировать конфликт с человеческой расой, просто зависнем, телепортируем десяток-другой и пулей обратно.
- А подарок?
- Не вопрос! - Прунс указал на лежащую кучу камней, которые он предусмотрительно собрал, пока рвал самые большие елки.
- Думаю, ей понравится такая коллекция.
Сборы были завершены, измученные, но довольные проделанной работой, товарищи возвращались к крейсеру, припаркованному на земной орбите. Несмотря на тряску, обратный путь в пространственном гиперпрыжке они проспали. Правда, сны были насыщены побегом от разгневанных марийцев, стрелявших из аннигиляторных пушек и грозящих разорвать их на мелкие чешуйки.
Новый год Юроны подходил к концу. Солнце удалялось, а планета сияла и искрилась в неоновых потоках. Припарковав корабль обратно на седьмую платформу, отважные путешественники поспешно покинули станцию, ловко лавируя между вездесущими роботами. Бартобел от души пожелал другу удачи и отправился к себе в купол, захватив по дороге огромную порцию буширка и бочку местного горячительного.
Прунс в свою очередь на скорую руку прилизав взъерошенную и наэлектризованную шерсть и натерев чешуйки до флуоресцентного свечения, захватил подарки и поспешил к куполу Роками. Счастью возлюбленной особи не было предела, когда он поздравил ее с праздником и вручил желанный заказ.
Однако мучения Прунса еще не закончились. Третий желудок уже сводило от голода, пока он терпеливо нанизывал бисерные игрушки на такие же крошечные ветки, наблюдая, как Роками носится с праздничными традиционными блюдами. Затратив почти лимм, герой, переполненный чувством гордости, с облегчением выдохнул, поместив елочное чудо на парящий диск.
Сев за праздничный стол, пара пожелала друг другу побольше энергии в Новом Юронском Году и приступила к трапезе. Стол ломился от разнообразия: были и визгопряды под секорским соком, и клыкераки из теплого источника, который только в этот день закипал, поднимая готовые блюда на поверхность. Роками запустила прикс, настроив на сигналы землян. Последний луч солнца скрывался за горой, пока на экране человек бормотал писклявым голосом о чем - то земном. Роками подняла чашу и на самом великом и могучем из людских языков произнесла:
- Тост! Бахнем!
И добавила уже привычное:
- За новую чешуйку!
Влюбленные уже не обращали внимания на экран, продолжая смеяться и выпивать. Между тем встревоженный репортер сообщал об аномальном исчезновении целой сотни елей в Сибирской тайге, вырванных с корнем, нескольких скал, а также ограблении музея елочных игрушек в Санкт-Петербурге.