В обед прошёлся на почту, заодно взял литрусик Венского.
Зашло неплохо.
Плюс, погода благоприятствует. Погода - это вообще великая вещь, от неё много чего зависит. В нашем случае - настроение и желание вспомнить.
Но на этом всё, хотя можно было бы и продолжить.
Но нет.
Михалыч как-то пришел на день рождения к девушке. Там как раз употребляли.
Девушка хорошая такая, грудастая и не дура. Я её тоже знаю, нормальная баба, в общем.
А употребили тогда сильно. А если сильно, значит, компания реально хорошая была, душевная.
Обратная сторона вопроса - добраться домой.
С этим проблема. Поэтому решили заночевать на месте.
Но вот чтобы заночевать на месте - этих самых мест катастрофически не хватало. И Михалыча положили в детскую кроватку.
То ли племянника, то ли еще кого, сейчас уже и не вспомнишь.
А Михалыч спит без трусов. Во-первых, жарко было, а, во-вторых, он всегда так спит.
И вот оно, следующее утро.
Послеупотребительное утро с бодуном и всеми делами. Где-то часов пять утра.
У Михалыча утренний столбняк. Пусть и не сильный, но всё же.
А ещё писать очень хочется.
А в голове ещё сон, добрый такой, как в детстве.
Шепчет, мол, писай куда хочешь, тебе сейчас все можно, мама добрая, ни за что не наругает.
И Михалыч подчиняется позыву сна.
Что означает тёплой струйкой себе прямо в лицо.
От того, видимо, и просыпается. Доброго сна уже нет.
А есть мокрая кроватка, лицо в собственной моче, жуткая головная боль, плюс, ребенка привезут уже этим утром.
Что делать, как жить дальше?
А всё очень просто - встать и идти похмеляться.
Классическая история во время лесных шашлыков, вспоминается чуть ли не каждый второй раз после четвёртого-пятого приёма, когда уже всё равно, о чём говорить.
Сам Михалыч на этот счёт всегда молча улыбается.