Про Херсонес.
В Херсонесе отстояли литургию в величественном храме князя Владимира. Да, вот такой храм и в таком чудесном месте – на берегу моря, рядом с развалинами античного города – и подобает крестителю Руси. Неподалёку от храма, впереди – памятник апостолу Андрею с крестом, видно, тем, который он водрузил на горах Киевских задолго до начала существования самого Киева, матери городов русских. Позади храма, на том самом месте, где погрузился в купель святой князь, и где на него сошла благодать, излечив от слепоты, душевной вкупе и телесной, стоит красивая ажурная беседка. Вокруг, как и почти везде на берегах Чёрного моря, полно красивых, разных оттенков и разной формы, камней. Ими же усыпано дно беседки-купели. Паломники ищут красивые камешки на память.
Надежда зажгла в беседке две свечи, поставив их между камней, нашла себе несколько красивых камешков, один в форме уха, ругой в форме сердечка. Всё это были видимые всем, но понятные ей одной вехи её личной истории и судьбы, связанной с Киевом и князем Владимиром.
Киев! Это ещё предстоит. Как-то он её встретит на этот раз?
Про Киев.
В Киев приехали поздно вечером, почти ночью. Водители долго плутали по тёмным улицам большого города, пока нашли Фроловский монастырь, где их должны были принять на ночлег. Но тут вышла история: монахини утверждали, что в монастыре нет места, так как они ждут большую группу паломников.
– Только одну ночь! – согласились в конце концов. Отцы были смущены. «Ладно, на одну ночь разместите нас, а утром пойдём разбираться и поищем другой ночлег».
В Киеве у Надежды была своя программа. Она решила переночевать у родственников и посвятить завтрашний день посещению своих памятных мест, которые так часто снились ей ночами. Прошлое ещё жило в её душе и требовало дани. Но как быть теперь, если утром группа уедет в другое, неизвестное место?
– Куда ты поедешь, на ночь глядя! Оставайся с нами! – убеждали подруги. Отец Сергий тоже неодобрительно качал головой: ночь, чужой город.
– Мне не чужой. Я хорошо знаю Киев. Я доберусь.
Отец Сергий и отец Герман провожали её у ворот. Надежда была спокойна и уверена, что Господь не оставит и здесь. Она подошла под благословение к отцу Герману, и тот весело и уверено благословил её. Чувствовалось, что он тоже всецело уповает на Господа и доверяет Ему. Они с Надеждой и без слов хорошо поняли друг друга. А вот отец Сергий благословил нехотя и отпустил с опаской.
Родственники были ей рады. Сразу же, несмотря на поздний час, позвонила брату, и они договорились встретиться на утро.
Прежде, чем лечь в кровать и уснуть, она несколько минут смотрела в окно, на тёмный двор. Деревья за эти годы разрослись так, что стадиона почти не было видно. И всё-таки это Киев!
Про Сашку.
Надя расхаживала вдоль дома, всматриваясь в приближающихся мужчин. Столько лет не виделись! Как он? Может, так сильно изменился, что она его и не узнает? Вот этот? Нет, вроде не он. Так прошло минут пять, и тут она увидела Сашку – точно такой же, как и много лет назад, та же улыбка, та же походка, разве волосы чуть поредели, и лицо стало постарше.
– Привет! А ты всё такая же! Похорошела, помудрела! – он наклонился, и они чмокнули друг друга, куда пришлось.
Они взяли курс на монастырь и всю дорогу оживлённо беседовали.
– Христианство? Православие? – Сашка повертел головой. – Нет, мне всё-таки ближе буддизм. Вот как ты меня много лет назад на рельсы поставила, так я и иду.
Вот как далеко простираются последствия наших поступков и действий, о которых мы сами даже не догадываемся. Она внутренне содрогнулась, а вслух произнесла:
– Ну, вот раз я тебя на них поставила, я тебя с них и сниму.
В Вознесенском храме Фроловского монастыря Надежда купила брату серебряный крест с цепочкой и сама одела ему на шею. Сашка был доволен. С благодарностью принял он и книгу «Пасха Красная», которую она специально везла ему в подарок. Здесь же, встретившись со своими попутчиками, выяснила, что вчера произошла ошибка, что это именно их группу ожидали в монастыре, но не признали.
На трамвайной остановке они простились. Сашка поехал домой, а Надежда начала свое путешествие по Киеву.
Как изменился этот город и сам дух этого города. Она не узнавала его. Он больше не был её городом. Это было что-то другое, чужое и незнакомое. И всё-таки она всё ещё надеялась отыскать вчерашний день – хотя бы какой-то признак, хотя бы какую-то чёрточку того Киева, который знала и любила, который знал и любил её и более – который принадлежал им обоим. Увы, того Киева уже не было. Отныне он существовал только в её памяти.
Надежда тщетно пыталась отыскать тот дом на Большой Китайской, где они жили с Э. после свадьбы. Она находила только пустынные места или развалины. На душе становилось всё тоскливее. Это её путешествие больше всего напоминало прогулку по старому кладбищу, где вместо живых и дорогих людей встречаешь только могилы, да и те заросли травой.
И всё-таки одно напоминание было. Она доехала до Голосеевского парка, проверить – как там фонтан, не починили ли. Но старого фонтана не было и в помине. Однако, недалеко от того места построили новый. При её приближении он вдруг поднял свои струи и зашумел, как живой, точно обрадовался. Позже она разобралась: таково его устройство, что время от времени трубочки поднимаются, и вода устремляется вверх. Но как точно был угадан момент! И как много сказало сердцу это Преображение: точно тот же фонтан, на том же месте, но внешне – другой. И он её узнал! Когда-то она загадала: если починят фонтан, то сбудется желание. Но фонтан не починили, а построили другой. И желание, как теперь она знала, уже сбылось. Ещё тогда! Прости, что я тебя не узнала! Узнала сердцем – а умом… умом я и до сих пор нахожусь в недоумении.
Она рассчитывала попасть ещё к Галине Игнатьевне, но к вечеру так устала и духовно, и физически, что купив в киоске на площади Дзержинского свой любимый Киевский торт, отправилась обратно в монастырь.
Сегодняшний день и дружная компания паломников встретили её с небывалым энтузиазмом. Оказалось, что многие из попутчиц заметили её отсутствие и были им обеспокоены. Кто-то решил, что она потерялась, и пытался её отыскать, кто-то записал в путевом дневнике о её отсутствии, как о каком-то значительном событии. Словом, когда вечером все собрались за ужином, Надежде было радостно снова оказаться среди знакомых и чувствовать их привет. После трудного и скорбного дня это было как подарок и как совет: не надо ворошить прошлое! Зря она отстала от группы. Надо было продолжать паломничество, а не бегать по пустынным местам. Киевский торт тоже пришёлся весьма кстати. Паломники размели его в считанные секунды и наперебой принялись поздравлять Надежду с именинами.
После ужина побывали на вечерней службе, а потом небольшой компанией отправились посмотреть на ночной Крещатик. Бегом пробежали мимо площади фонтанов, где, как и в тот вечер знакомства, полно было молодёжи из всех стран мира, резвящихся детей и красивых девушек. И снова тоже ощущение – это не тот город, совсем-совсем чужой. Тот Киев существует теперь только в её сердце.
http://proza.ru/2017/03/30/1259