Посвящается Василию Киндинову. Отрывок из повести "Медосмотр".
(Приключение времен заката СССР. Латвия.).
Рисунки Василия Киндинова к рассказу здесь:http://kindinov.com/article/4
Кабинет начальника секретной службы
Закат советских времен. Латвия. Кабинет секретной службы. Со стены на начальника и неудачного агента смотрит портрет Феликса Дзержинского.
Майгонис Горбуновс (латгалец), вместе с проштрафившимся нерадивым подчиненным – Вилисом Ольгертовичем Алкснисом рассматривал фото новых претенденток на вербовку в секретную службу.
– Лиене сорвалась с крючка! Зато есть Марина! Красавица, и как раз тот типаж, что нам нужен! У нее есть уязвимое место: она влюблена и немножко беременна. Достаточно немного надавить, до слез, а тут вслед за слезами являются мы, и она согласится!
– Когда я с пролетарской беспощадностью начинаю вдумчиво объяснять задачу по вербовке девушки, ты тут же начинаешь ломать передо мной японскую трагедию: отец — рикша, мать — гейша, сын — Мойша, а я в провале операции — невиноватый!
– Не виноватый! Ну, не успел, не уследит! Но она же не последняя!
– Как ты, бандерлог, проваливающие одно задание за другим, собираешься на нее надавить до слез?
– Легко: сделаю фальшивое письмо от жениха, что он ее бросил. Она расстроится, сделает аборт, почувствует себя никому не нужной, и тут мы ее подберем! Что надо наши гинекологи восстановят так, что комар носа не подточит! Действовать?
– Что меня серьезно и по настоящему радует, так это то, что в случае начала глобальной ракетно-ядерной войны на тебя можно смело положиться. Ты хоть не сойдешь с ума, ведь для этого его надо хотя бы иметь, по крайней мере. Так что ты тут стоишь? Действуй! Бегом! И ко мне с докладом!
***
В общежитии Марина осталась одна. "Ну вот, в этой комнате мне жить одной! Не успела подруга Лиене приехать, как тут же ее хирург к рукам и прибрал! – Марина осваивалась на сборах. – А мне тут скучать!"
– Разрешите? – Вестовой матрос постучался в дверь и протянул девушке конверт.
Известие было не радостным: парень жениться передумал. Уютное и правильное будущее, которое она строила, рухнуло в один момент. Удар для девушки был страшен, но надо было работать.
"Предатель! – Глотая слезы, она желала уколы и ставила капельницы, так как работы в госпитале было много. – Из принципа он получит рога! Большие и ветвистые! Согрешу с первым же матросом! Гадина!"
Девушку просто «накрыло»! Накрыло с головой жестяным банным тазиком по той же голове. Ни о ком и ни о чем она больше слышать не хотела, никого не хотела видеть.
Вечером к Марине в комнату заглянул Вилис Ольгертович Алкснис, куратор по военным сборам. Разговор начался издалека и сначала не предвещал никаких неприятных сюрпризов.
Началось с того, что на военных сборах ею все довольны. Но у Марины было неспокойно на душе: просто так такие люди в гости не заглядывают.
Предчувствия оправдались, когда он предложил поработать на государство.
– Хорошее предложение, Вилис Ольгертович, и как раз вовремя! Значит вы там совмещаете? – У девушки от обиды на возлюбленного и измену колотилось сердце, ноги сделались ватными, во рту пересохло. – Даже удивительно, насколько вовремя.
"Отмщу! Хоть с этим..." – Марина чувствовала себя преданной и покинутой. В этот момент она была готова отдаться кому угодно и как угодно, любым способом, любой особи мужского пола.
– Нам такие девушки умные и красивые очень нужны! – Уточнил Алкснис.
Противный запах тройного одеколона резанул обоняние беременной девушки.
– Да? И брошенные? Она смотрела на агента мокрыми от слез глазами. – И беременные? То-то вашего одеколона противно! Аж тошнит! А может у меня токсикоз? Она повела носиком и скривилась.
– Это тройной одеколон! Дефицит! – Он заметил ее сморщенный носик.
— Вы понимаете, — доносились до Марины слова Вилиса сквозь шум в ушах, — что мы сейчас должны принять меры. С беременностью! И немедленно!
— Так, аборт значит... А что мне потом делать? — спросила Марина.
— Работать на государство! Работать верой и правдой! Душой и телом!
Вилис Ольгертович Алкснис даже не представлял, что в ближайший час переживет самое бурное приключение из всех, что случались с ним за все годы службы.
— Значит, продать душу и служить телом? Вот с этого и надо было начинать! Подстилкой... Слышала, но не верила!
Но роли тут же переменились.
– Хорошо, поработаем! – Марина и неожиданно схватив мужчину за голову, привлекла Алксниса к себе и стала целовать в губы.
"Один страх, и ни какого удовольствия…" – Тот был не девственник, но в данной ситуации был более чем шокирован.
– Чувствую я, что к разрушению моей жизни причастна контора! Ну, агент, раздевайся! – Девушка стала стягивать с себя одежду. – А я стриптизом мужским полюбуюсь! За одно и посмотрю, насколько контора во мне заинтересована! Марина заставила оказаться в положении "лежа", а потом сняла с себя футболку. На секунду девушка застыла как кролик перед удавом.
"Сейчас меня будут насиловать!" – Агент смотрел на раздевающуюся женщину и ему было не по себе.
– Ну, давай, обними меня! Поцелуй! А слабо меня приласкать? Ну, держись, конторский! – Марина оседлала Алксниса. – Докажи свою преданность!
Агент крепко обнял девушку, прижав к широкой груди. Скрипели кроватные пружины.
– Ну что, козел, гожусь я в агенты? – Марина насиловала агента как могла, мстя каждым своим движением и за измену Андриса, и за его предательство..
– Терпи, козел конторский! Раз девушек вербуешь, должен сам представлять, каково нам будет вот так... Теперь Марина жестоко и грубо насиловала агента, ни на секунду не задумываясь, что при этом испытывал мужчина.
– И это все, на что ты способен? – Когда все закончилось, она встала, надела платье. – Маловато! А теперь убирайся! Не буду я делать аборт! Поеду к тетке в деревню и там рожу! А вы все мужики козлы, даром, что из конторы! Ненавижу! А ваша контора и без меня обойдется! Вон!
"Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас..." – Решил горе агент, понимая, что ужас в виде разговор с начальством у него еще впереди.
Ночь Марина провела в слезах: она не могла заснуть... Сон не приходил. Поворочавшись, она встала с кровати и пошла на кухню, сделать себе чашку чая. Душистый напиток слегка успокоил нервы, пропала дрожь в руках и появилось искушение побить посуду. В голову молодой женщины лезли разные мысли: "А готова ли я к тому, что прошлая жизнь останется позади? Готова стать матерью одиночкой? Да, готова!"
Она помыла казенную чашку с трудом подавляя делание разбить ее о стену.
"Не надейтесь, себя и ребенка убивать не буду! – решила она – А мой парень предатель! Ненавижу! "
Утром к ней приехал жених Андрис...
"И какие черти принесли Андриса сюда? Вражьи происки! – Вилис Ольгертович Алкснис подслушивал с помощью фонендоскопа через тонкую стенку за семейным скандалом. – Для вербовки она почти поспела!"
– Марина, я никаких писем не писал! Я очень тебя люблю и очень соскучился. Откуда ты это взяла? Какие письма? Мы недалеко! Проще самому приехать! А где письмо? Порвала?
– А мне что, в музей эту гадость отправить? - Андрис был крепким, сообразительным мужчиной. Немного вспыльчивым, но ласковым и отходчивым. - Порвала и выкинула!
– Ну и дура!
Звук пощечины. Слезы и истерика.
- Наверное, я бы сошла с ума, если бы ты не приехал сегодня! –
– Воркуют голубки!
– Поцелуй меня!
– Знала бы ты, как я соскучился без тебя, как я хочу тебя, я как вспомню о тебя так у меня встает!
– Соскучился, голубок! Нет, вряд ли. Просто потребность организма пригнала тебя сюда! А после этого гадкого письма я думала, что ты меня не любишь!
Потом стало тихо и скрипели кроватные пружины.
– Я соскучился! А ты соскучилась, малышка?
– Да!
– Выходи за меня замуж.
Заскрипели кроватные пружины... Завтра ее снова ждал напряженный трудовой день медсестры в госпитале, а секретного агента очень тяжелый разговор с начальством.
"И эта сорвалась! – понял Вилис Ольгертович. – А мне светит пионерлагерь! Но какая же вкуснятина досталась этому Андрису ... Всю операцию нам сорвал!"
***
– Если мой Андрис узнает, о том, что было – намекнула Марина горе-агенту, – оторву яйца! И никакая контора не спасет!
От взгляда Марины ему почему-то стало холодно и неприятно свело под ложечкой…
– Контора умеет хранить тайны! – Вилис Ольгертович Алкснис вздохнул.
Болтать было не в его интересах. Если узнает жена – полная катастрофа.
А впереди был доклад начальству о провалившейся операции и пионерлагерь в качестве наказания...