Старыми девами не рождаются. Ими становятся по разным причинам. Кто-то из-за неправильного воспитания. Кто-то в погоне за карьерой не замечает, как проходит время. Разборчивые невесты, из тех, что мелькают в соцсетях с красноречивыми статусами вроде «Да, я такая. Гордая и неприступная. У настоящей девушки должен быть настоящий мужчина, а не тряпка. Тряпки должны быть со швабрами». Не бывает даже двух похожих человеческих судеб.
Как и почему Лапанальда Пофивсталовна Дрезинина попала в категорию старых дев? Наверное, на этот вопрос однозначного ответа не было. Она наоброт, очень любила мужчин и с юных лет мечтала о замужестве. Родители её, несмотря на то, что были идейными коммунистами ( диковинное имя Лапанальда гордо расшифровывалось как лагерь папанинцев на льдине, а имя отца Пофивстал означало ничто иное, как победитель фашистов Иосиф Виссарионович Сталин), считали, что девушке образованность вообще ни к чему, надо сразу со школьной скамьи- в семейную жизнь. Её много знакомили с подходящими по мнению отца молодыми людьми- такими же убежденными марксистами-ленинистами. Но всё как-то не ладилось, кандидаты в мужья бежали почему-то от Лапанальды, как от огня. Годам к тридцати она, совсем уже отчаявшись, подумывала уже сменить фамилию, имя и отчество на более благозвучные, кляня и виня мать с отцом за процветающий в семье культ Ильича. Но придя в паспортный стол с километровой очередью и представив себе всю эту волокиту, она развернулась, махнув рукой и ушла домой. В конце концов, не имя красит человека… И окружающие уже привыкли к ее необычному имени, называли ее кратко –Лапа. По отчеству к ней никто не обращался, а что до фамилии…она всё же надеялась в скором времени её изменить.
Но шли года, а мужчин, желающих связать свою судьбу с Лапанальдой, уже успевшей стать окончательно чумурудной сорокадвухлетней старой девой, всё не было на горизонте.
Однажды в канун Рождества, в муниципальной поликлинике, где трудилась Лапанальда гардеробщицей, их немногочисленный женский коллектив соорудил по поводу праздника скромный стол. Разговоры как-то сразу зашли на тему святочных гаданий и обрядов. Опосля двух рюмок чистейшего, как слеза, медицинского спирту и нехитрой закуси в виде квашенной капусты и маринованных бочковых огурцов, Лапанальда несколько разгорячилась, впалые щеки ее даже чуть-чуть порозовели, маленькие блёклые глазки за стеклами внушительных очков масляно заблестели.
-А знаете ли вы, что самое эффективное гадание на суженого, это гадание на сковороде?- раздухарилась лаборантка Глаша, крепко сбитая разведенная бабёнка, ровесница Лапанальды,- Ровно в полночь положите под свою кровать сковородку с блинами, приговаривая при этом: «Суженый-ряженый, приходи ко мне блиночков отведать». И ложитесь спать. Во сне суженный непременно должен явиться, но запомните одно условие. Ни при каких обстоятельствах нельзя вставать с кровати до самого утра и тем более заглядывать под неё. Иначе можно обнаружить под кроватью…настоящего мужчину!
Женский коллектив перепуганно заквохтал, а Лапанальда нервически хихикнула, чудно сжав рот куриной гузкой и огладила вспотевшей ладонью свои букли цвета «Махагон». Крепко-накрепко запомнив слова Глаши, она, вернувшись в свою одинокую квартирку, первым делом затеяла блины. Напекла изрядную стопку, отыскала старую, внушительных размеров сковороду, засунула кушанье под кровать, произнеся при этом сакральную фразу и, наконец, улеглась. Но спать в эту ночь Лапанальда не собиралась. То и дело она вскакивала, включала свет и заглядывала под кровать. Ничего не происходило, блины оставались нетронутыми, никакой, даже самый захудалый мужчинка под кроватью так и не появился. Около пяти утра Лапанальду сморил сон. Здоровый крепкий сон без сновидений…
Наутро Лапанальда еле встала на работу. Сотрудницы заметили, что она рассеянная и явно не выспалась и вовсю подтрунивали над ней.
«Смейтесь, смейтесь»,- про себя подумала Лапанальда, твердо уверенная повторить гадание на сковороде сегодня же.
Однако ни сегодня, ни следующей ночью ничего не произошло. И вот наступило седьмое января. Поликлиника в этот день не работала и Лапанальда сходила с ума от одиночества и скуки. Прослушала по телевизору речь митрополита Всея Руси, но как-то не прониклась. Просмотрела все традиционные вечерние концерты, и Баскова, и Петросяна со Степаненко. Время потихоньку близилось к полночи, когда Лапанальда проголодалась. Полнота ей не грозила, от природы она была худосочная, как щепка. Заглянув в свой допотопный холодильник «ЗИЛ» времен Брежнева, Лапанальда обнаружила там кипу вчерашних блинов. Заморив червячка холодным заветренным блинчиком, она уже привычным жестом водрузила оставшиеся блины на сковороду и отправила их под кровать…
Проснулась Лапанальда среди ночи от холода. Оказалось, форточка была открыта. Она любила свежий воздух и частенько спала с открытой форточкой даже в лютый мороз. Только она вознамерилась спустить ноги на пол, как вдруг из-под кровати раздалось:
-Чвак-чвак-чвак!
-Ага!- подпрыгнула от радости Лапанальда, абсолютно не испугавшись и включила свет…
Её радости не было предела. Под кроватью действительно уплетал блинчики самый настоящий мужчина. Он был щупленьким, неказистым, с реденькой рыжей бороденкой, но живой, настоящий!
Ничуть не смутившись, незваный гость отёр грязную птичью ручонку о свою видавшую виды поддергайку и церемонно протянул ладонь Лапанальде:
-Разрешите представиться, Козьма. А Вас как величают, барышня?
-Лапа, -кокетливо присела в реверансе Лапанальда…
Оказалось, Козьма был самым обыкновенным вором и проник в дом Лапанальды через открытую форточку. Не найдя ни в комнате, ни в холодильнике, чем поживиться, он зачем-то заглянул под кровать, а вдруг… Каково же было удивление Козьмы, что там его поджидала сковородка с блинами! Живот его громко урчал и настойчиво требовал пищи, особого приглашения под кровать на блины ему было не нужно. Они разговорились о жизни и уже через полчаса знакомства называли друг друга Козя и Лапа. Он так и остался у нее. Она его отмыла, приодела, окружила нерастраченной заботой. Он завязал с темным прошлым, починил в ванной кран, а на кухне прибил полочку. Вскоре Козьма и Лапанальда поженились, к всеобщему удивлению окружающих. Свидетельницей со стороны невесты на свадьбе, конечно же, была лаборантка Глаша. Супруг настоял, чтобы Лапа взяла его фамилию. Так она стала Лапанальдой Дубак-Приблатнённой. Но ведь имена, фамилии- это же такой пустяк по сравнению с настоящим женским счастьем. В конце концов, не имя красит человека!