Первый секретарь Новосибирского обкома КПСС дважды распоряжался моей судьбой, дважды произносил сакраментальное «снять с работы и отдать под суд!». Первый раз летом 1966 года, когда произошел этот печальный случай, второй раз – в 1974 году, когда я уже работал в институте прикладной физики.
Оба раза послушные его воле партийные функционеры пытались исключить меня из партии, снять с работы, предъявить уголовное обвинение и посадить в тюрьму. Слава богу, оба раза не удалось ничего сделать.
Дело их было неправое, но они могли посадить меня и без суда, и без следствия, по крайней мере, в предварительное заключение. Я думал, что они так и сделают и был готов к этому, но, к счастью, этого не случилось.
Власть у секретарей партии была огромной. Мне удавалось доказать свою невиновность просто чудом. Но оба раза мне, прежде всего, в личных беседах секретари райкомов, а потом и на бюро говорили:
«Покайся, партия великодушна, она простит тебя, если ты покаешься». Я не каялся. Мне не в чем было каяться. Я не был виноват в том, в чём они пытались меня обвинить. Я радовался только одному, – времена уже были не те – в 37-м меня бы просто расстреляли. Теперь же вынуждены были разбираться и соблюдать хоть какие-то правила приличия.
Удивительно, но по поводу снятия с работы я совершенно не переживал. Я переживал за заболевших детей, за боль их родителей, за загубленный сезон в пионерлагере, за его коллектив, за крупную неудачу в работе нашего профкома.
Но все же я подумал и о себе:
– Меня освободили от обязанностей председателя, а ведь я был на половине ставки.
Формально моя основная работа – младший научный сотрудник Института теплофизики.
С этой работы профсоюз меня снять не может.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/03/27/531