Проснувшись рано утром Андрей не хотел шевелиться вообще, но случилось так, что вставать ему все равно придется. И скорее раньше, чем позже. Сегодня молодой человек отправится в военкомат, а после пополнит ряды таких же солдат в горячей точке. Не будет уже уютных вечеров с сестрой на кухне. Останется только вечер. Чаще холодные и влажные окопы, чем теплая, хоть и не такая сухая как кухня, часть. О том, что домой вернется только похоронка и груз 200, парень еще не подозревает и относится к происходящему с долей легкомысленности. Всего лишь война. По дороге на фронт молодой человек старается не задумываться о сути происходящего, о цели и важности, но все равно до конца избавиться от мысли о том, что в вагонах, несущихся на встречу в ночи, такие же люди как он, только некоторые из них остыли и лежат в железных коробках, не получалось.
Когда идеи об этом перестали просто докучать, а вытеснили мысли о родине, победе, доме, семье и теплом чае, Андрей понял, что просто сходит с ума. Нет. Это была не депрессия или начинающееся биполярное расстройство. Это был просто нечеловеческий выброс адреналина. Бушуя в крови, он заставлял зрачки сужаться и расширяться, попеременно заставляя дрожать от озноба и обливаться потом от жары. Истерика, что странно, никак не начиналась. Только взгляд все больше напоминал не человеческий, а собачий. Причем, загнанной бешеной собаки. Безумной, но где-то глубоко внутри понимающей, что скорый конец близок. Андрей осознал, что воевать ни за своих, ни уж тем более за чужих он не имеет ни малейшего желания. Он сильно пожалел о том, что когда в последний раз покидал стены родного дома как следует не попрощался с родными, а лишь простодушно отшутился, что не на всю жизнь уходит. А что, если на всю? Этот вопрос не дает покоя. Что, если финалом его жизни станет пуля или мина, а не старость в компании детей, внуков и жены?
Так прошла ночь нашего героя в дороге. Но под утро, когда усталость взяла верх над страхом, пришло неожиданное решение. Будь, что будет. Мина, так мина, но бояться он не будет. Лучше умереть молодым глупцом, чем старым трусом. Подумав об этом, парень все же нашел Морфея и отправился в его царство.
Первые дни были самыми тяжелыми, хоть Андрей недавно и демобилизовался, но все же гражданка несколько расслабляет. После нескольких криков:“В атаку!” несколько раз у парня случались приступы паники. Потому что когда своими глазами видишь то, о чем никогда не показывают по телевизору, то как количество твоих товарищей уменьшается в геометрической прогрессии, то как мучительно умирают боевые товарищи, командиры , как они становятся просто заменяемым пушечным мясом, а ты ничего, абсолютно ничего не можешь с этим сделать, кроме как взять в руки оружие и бежать по трупам. И как бы ты не дорожил человеком, даже попрощаться с ним нормально не можешь. Хоть и стараешься не привязываться, но это не помогает. Просто где-то на подкорке сидит, что одних скоро заменят другими. И будут те же разговоры, те же песни под металлический звон гитарной струны. Будет все то же самое, но из смены в смену по другому. Сознание вопит о неправильности происходящего, а тело… Тело несется навстречу врагу. И сколько бы люди не убеждали себя, что когда все кончается, становится проще, но горькое осознание самообмана приходит после возвращения домой. Немного позднее понимаешь, что оставляя войну, не прощаешься с ней, ведь она никогда не оставляет тебя.