Как- то раз мужики по строительству работали, новый амбар барину рубили.
В конце дня в сараюшку заходили покурить, переодеться, кваску попить.
Вот как-то хватился Никола, а спичек у него и нет. Просит Ивана – дай спичку. А тот ему коробок в ответ кидает – бери сколь хошь, а потом сунь его в мой зипун,что за тобой на стене висит, я пока кваску налью. А спички у него в расписной коробок пересыпаны, дедом еще слаженный, с резьбой на крышке и росписью на донышке.
Закурил Никола, и положил коробок в карман зипуна. Только не к Ивану, а к Петру - перепутал, значит.
Хватился Иван, нет коробка, Он к Николе – спички дай! А тот божится – нет у меня, я тебе их в карман запихнул.
- Ну, значит, ты в петькин карман их положил.
А тот схватил свой зипун и к двери спешит.
- У тебя, Петя, говорит Никола, коробок ванин в кармане лежит, я его к тебе не разобравшись сунул, отдай его. А тот возбухает, щеки надувает и в крик – Как это? Зипун мой? Мой. Стало быть, всё, что в нем лежит, тоже моё.
- Да не по совести это, Петруха, говорит Никола, коробок-то Ивана, его еще дед резал и имя своё там оставил.
- Нет, ты не по правилам судишь, говорит Петр. Вот представь, упало мне с дерева яблоко в руку. Так это теперь моё яблоко, и теперь мне его откусывать, такая у меня фортуна.
- А кто это, спрашивает Николай?
- Ну, да вы ученых слов не знаете, отвечает Петр. Скажу понятнее – это вроде, что дышло,куда повернет, туда и едешь. Вот,например, обкурсает меня птица, так это же я буду её подарок с головы счищать, моя это забота. Фортуна стало быть, так положила.
Так что все по правилам – что само упало, то для всех пропало! Мой теперь коробок. И не требуй.
А если сам вытащишь, то жандарму пожалуюсь. Знаешь, как у них такое называется? – Анексия это!
Это вам не игра в поддавки, он тебя за такую аннексию до смерти запорет.
Стали Иван с Николой судить да рядить, никак правды не найдут. Так ничего не придумали, а в карман к Петру лезть не смеют. Уж больно страшное это слово - аннексия, прямо, как змея какая.
А когда хорошая погода пришла, собрала бабка Настасья одежду, на речке выполоскала и на верёвку сушиться повесила. Ветерок погулял, одежонку потрепал, покачал, все из карманов вытряс.
Вернулись мужики с работы, и видит Иван – перед ним на солнышке коробочек дедов лежит, резьбой знакомой светится, ну прямо как с неба упал. Никола говорит: поднимай, Иван, вот тебе твоя анексия, сама к тебе вернулась.
Петька, конечно, в крик, жандармом грозится.
А Никола говорит ему: зазря, глотку дерешь, все по справедливости. Само все решилось, без твоего жандарма. Нет, Петька, что упало – не пропало. В своё время само вернется.
И два шиша ему под нос крутит: вот, говорит, тебе твоя аннексия, а это вот твоя фортуна.
На том они и помирились.