12.
Ещё с вечера Сади почувствовала себя неважно. «Пройдёт, завтра пройдёт», подумала Сади. Однако, утром стало ещё хуже.
- Лежи, лежи, милая, - суетился Саша. – Я сам отведу Лёвушку в школу, не беспокойся.
- Ох! Спасибо, что-то я совсем расклеилась.
- Хочешь, я привезу нашего врача из заводской амбулатории?
- Хорошо, если он поможет.
- Так ты лежи, не волнуйся. Вот отведу Лёвушку в школу и тотчас привезу.
- Спасибо, Саша, - благодарит Сади, а сама сдерживает как может эту странную боль внизу живота.
Саша с Лёвушкой ушли. А через час Саша привёз врача.
- Ну, на что жалуетесь, - произнёс с улыбкой врач.
- Да вот, что-то не по себе, - тоже улыбаясь произносит Сади.
- Посмотрим, посмотрим! Александр Михайлович, оставьте нас с больной…
- Конечно, конечно, - Саша вышел и, не зная, чем заняться, пошёл на кухню.
Через несколько минут его нашёл там врч. Он почему-то улыбался.
- Обычное дело, Александр Михайлович! Обычное и божественное.
Саша несколько растерянно молча вопрошал эскулапа.
- Она беременна. Так что, готовьтесь, папаша!
- Как? Что? – повторял Саша, постепенно понимая случившееся.
- А вот так! – лукаво ответил врач. – Поздравляю!
- Я сейчас, - бросил Саша и поспешил к Сади.
- Вот видишь, - как бы извиняясь, улыбнулась Сади, - ты же хотел дочку…
- Это правда? – Саша, наклонившись, радостно поцеловал Сади в щёку, - вот так новость! Лежи, лежи, милая моя, я сейчас.
Вернувшись на кухню, Саша растерянно спрашивал врача:
- А что сейчас делать?
- Пусть останется в постели, вызовите участкового, он подскажет, как быть. Я думаю, что всё будет хорошо, Александр Михайлович.
Однако, уже к вечеру Сади была на ногах. Боль прошла, и она, как обычно, занялась своими домашними делами. На вопросы Саши, а как же быть, отвечала, что ей лучше, что она будет беречься, и что всё обойдётся.
- Ты хоть теперь поостерегись поднимать тяжёлое, больше отдыхай, Сади.
- Вот! Видишь, так ты всё знаешь, - улыбнулась Сади, - лучше любого врача! Буду, буду беречься, доктор!
И всё возвращалось в своё обычное течение жизни.
Так продолжалось до того момента, когда Саша получил срочную правительственную телеграмму из Министерства прибыть в Москву. Это случилось весной.
- Что бы это могло быть, Саша? – взволнованная Сади уже неоднократно задавала Саше этот вопрос.
- Не знаю. Вот завтра поеду, там и определится всё. Вроде бы дела на заводе идут неплохо. И план выдерживаем. Ну да ладно, что гадать. Не волнуйся, тебе вредно волноваться, милая моя, вон какой уже живот! – Саша улыбнулся и обнял Сади. – Я тебя люблю! Всё образуется, не волнуйся.
- Хорошо бы. Ты только сразу сообщи, ладно?
- Сразу, сразу, - снова улыбнулся Саша, - непременно!
Антон Никитич встретил Сашу радостной улыбкой.
- Приехал! Молодец, Санёк. Дело важное, хочу тебе поручить. Садись, садись. Разговор долгий.
Принесли поднос с чаем. «Серьёзный разговор», подумал Саша.
- Угощайся, угощайся! – Антон Никитич задумчиво помешивал ложечкой чай.
- Что-то важное? Срочное? – не выдержал Саша.
- Важное! Ох, как. И срочное, это ты прав. А других дел у нас и не бывает. Вот что, собирайся, бери семью и в Москву. Нашему Министерству поручено большое дело. Срочно восстановить комбинат на севере, сделать дорогу для подвоза сырья, обустроить жилищный сектор. Продукция нужна уже через год. Посидишь здесь, за пару месяцев сделаешь проект, план реализации, подберёшь коллектив специалистов, а там и в путь. – Антон Никитич умолк и посмотрел на Сашу.
- А когда переезжать, Антон Никитич? И куда?
- Пока получишь служебную, двухкомнатную в нашем посёлке на Соколиной горе. Семью устроишь. Пару месяцев хватит, а потом решим, как быть. Я очень надеюсь на тебя.
- Кому сдавать дела на заводе?
- Сдай своему заму. Новый директор пока не назначен. Как семья?
- Хорошо, Антон Никитич.
- Ты, вот что, Санёк. Помолчи. Не моё это дело, но я нашёл твою жену и сына. Постой, постой, - Антон Никитич остановил удивлённого Сашу. – Кузьмичев из Днепропетровска приезжал ко мне и всё рассказал. Он же и помог.
- Это Василий? – встрепенулся Саша.
- Он, он. Не забыл ещё? Так вот, - Антон Никитич снова умолк и посмотрел в глаза Саше.
- Что-то случилось?
- Да… Вот какое дело. Она, как только тебя забрали, отказалась от тебя. Ну… Сам понимаешь, время было такое, а жить нужно было…
- Как отказалась? – недоумёно переспросил Саша.
- Известно как. Ты меня прости, Санёк… Перешла на свою девичью фамилию и сына тоже… Вот почему долго не могли найти. Кузьмичев нашёл. Вот адрес, - Антон Никитич протянул Саше листок с адресом. – Возьми. Поезжай, сам разберись. Трёх дней хватит?
- Хватит…
- Всё. У секретаря возьми все бумаги, приказ, жду тебя через неделю.
Антон Никитич крепко пожал руку Саше, потом обнял.
- Ну, держись, герой! Удачи тебе.
- Спасибо… - Саша, покинув кабинет министра, направился в секретариат, пряча листок с адресом.
Сколько чувств нахлынуло на Сашу, когда он выходил на вокзале родного города. Следы войны были везде, но город жил, строился, и рабочий ритм чувствовался везде. Быстро нашёл по адресу дом, благо знал город хорошо. Волнение страшное. На стук в дверь вышла пожилая женщина с вопросом:
- Вам кого, товарищ военный?
- Ольгу Ивановну, - ответил Саша.
- А, Олю! А она на работе. В школе.
- В школе? – машинально повторил Саша.
- Да, да, здесь за углом, недалеко.
- Эта, что в скверике, да?
- Да! Там её и найдёте.
- Спасибо! – Саша поспешил в школу.
- Что передать? – услышал он вопрос женщины, но не ответил, подумав, «найду сам».
Школу нашёл быстро. Однако, волнение поднявшееся в груди, замедлило его шаги, когда он подошёл к двери учительской. Шли уроки и вокруг было необычно тихо и пусто. Открыв дверь, Саша спросил одиноко сидевшую к нему спиной учительницу:
- Простите, где я могу найти Ольгу Ивановну Серову?
Учительница повернулась на голос.
- А вам она зачем? У неё сейчас урок, - посмотрев на часы, учительница продолжала, - до звонка двадцать три минуты, товарищ военный. Вы, наверно, по поводу своего шалуна? Тогда подождите. По-моему, у неё последний урок, вот и поговорите. Ах! Дети, дети…
- Хорошо, хорошо! Я подожду на воздухе, в сквере, - засмущался Саша и покинул учительскую.
Сидел на скамейке, с волнением поглядывая на часы. Уже собрался вернуться, поднял голову и увидел идущую к нему Ольгу. Встал. Не дойдя до Саши несколько шагов, Ольга споткнулась и схватилась за голову. Саша быстро подбежал к ней. Она в каком-то экстазе буквально упала ему на грудь. Он подхватил её.
- Это ты? Это ты? Живой! Боже! Боже! – повторяла она, и невидящими от слёз глазами пыталась рассмотреть Сашу.
- Я, Оля! И живой, присядь вот здесь, - усаживал Саша Ольгу на скамейку.
- Прости меня, прости! За всё, прости, - быстро говорила она.
- За что, Оля? Успокойся. Вот, только вчера узнал твой адрес. Разыскивал, но всё впустую, - Ольга его не слушала. Она, закрыв лицо двумя ладонями, рыдала.
- Ну, будет, будет, - Саша обнял её за вздрагивающие плечи. Ольга достала платочек и стала вытирать слёзы. Затем отстранила руку Саши, робко посмотрев ему в глаза.
- А ты вон какой, герой. И в чинах…
- Пустое, Оля. А как ты живёшь? – наступила пауза.
- Ты не можешь понять, что я пережила, когда тебя забрали. Как они со мной обращались! На улицу выпихнули, с ребёнком. А как жить? И будущее Аркаши. Что я могла сделать? Уговорили. Дали работу. Вернули квартиру. Чем я могла помочь тебе, там в лагерях? Вот и пришлось вернуть свою фамилию, - Ольга замолчала.
- А где Аркаша, Оля? – тихо спросил Саша.
- Постой! Дай выговориться. Я столько лет ждала этого. Да! Отказалась от тебя… А попробуй я этого не сделать. Мигом на Колыму, с маленьким ребёнком. Ты это понимаешь?
- Успокойся, Оля, понимаю. Не могу тебя винить. Не за что. Такое время было. Сам нахлебался всего вдоволь. И лагеря, и фронт, и смерть ходила рядом… А как Аркаша? Где он сейчас? Вырос, наверное, уже большой парень.
- Аркаша в нашей школе. Учится в шестом классе. У него уроки кончаются сейчас… Только прошу тебя, будь великодушен, не встречайся с ним. Понимаешь…
- Что, Оля? Что я должен понять ещё? – Саша взволновано посмотрел на Ольгу.
- Я не одна. Хороший человек встретился мне. Он и к Аркаше относится хорошо. Не разрушай, прошу тебя, так тяжело доставшееся мне спокойствие.
- Так Аркадий – мой сын, Оля! Я хочу его увидеть. Я как отец имею на это право. И Бог с тобой, прошлого не вернёшь. Как сложилось, так сложилось. Но сына я хочу видеть. Надеюсь, он помнит отца?
- Ты погиб, как герой – вот что он знает. И пусть это останется. Не напрягай психику ребёнка. Прошу тебя!
В это время у ограды сквера появился паренёк с портфелем, который направился прямо к скамейке, где сидели Саша с Ольгой. Саша сразу узнал сына. Паренёк подошёл, улыбаясь, и обратился к Ольге:
- Мама! А Зинаида Степановна сказала, что ты здесь. Вот я и пришёл. Здравствуйте! – обратился он к Саше и улыбнулся.
- Здравствуй, здравствуй! Тебя зовут Аркадий, да?
- Да. А вы кто?
- Аркаша! Это сослуживец Григория Григорьевича, - быстро ответила сама Ольга.
- А-а-а! Дяди Гриши. Здорово! Вы герой? И сколько медалей, орденов! – восхищённо воскликнул Аркаша.
- Да. Вот, как видишь… - Саша не знал, что и говорить.
- А я ещё никогда не видел живого героя! Вы взаправдашний, да?
- Да! Самый натуральный, Аркаша. Можешь потрогать звезду. Иди ко мне, - Саша взял руку Аркаши и задержал в своей руке. Что сейчас творилось в его душе! Сын, рядом, здесь! А вот обстоятельства не позволяют вырваться простым человеческим чувствам…
- Нам пора! Рада была вас встретить. Пойдём, Аркаша, - Ольга решительно встала, - до свидания.
- Ольга Ивановна, если захотите узнать подробности, то Кузьмичев знает, как меня найти, - Саша встал.
- А ты, Аркаша, учись, слушайся маму и не забывай о нашей встрече.
- О, что вы! Я и ребятам в школе расскажу, что разговаривал с героем. До свидания!
Саша долго смотрел вслед Ольге и Аркаше. «Вот обрывается нить, как теперь быть? Что-то надо делать. Сын ведь! Хороший мальчик». В поезде всю дорогу в Харьков думал об этой встрече. Вся жизнь, тяжёлые её времена, проходили перед глазами. Даже новые хлопоты, предстоящий переезд, новое назначение и будущие трудности, всё-всё ушло. Только эта встреча, полная драматизма, занимала все душевные силы. «Хороший мальчик», повторял про себя Саша, вспоминая встречу с сыном.
Поезд приходил в Харьков вечером. Саша добрался домой, когда наступила уже ночь.
- Ты чем-то расстроен? – первое, что спросила его Сади.
- А что, видно? – попытался отшутиться Саша, но Сади снова спросила:
- Что-то случилось в Москве, а?
- Нет, нет. Чаю дашь?
Пока Сади готовила чай, пока Саша пил, молчали. Саша посмотрел на озадаченную Сади и улыбнулся.
- Хорошая моя! Не переживай, в Москве, как обычно, дела, новые задания… Понимаешь, надо ехать в Москву.
- Так ты же оттуда и приехал.
- Я не о том. Меня переводят в Москву. В распоряжение министра. Там будет работа и командировки на север.
- А как же завод?
- Завод сдам заму. Через неделю надо быть в Москве. Ты рада?
- Рада, Саша. Только вот снова переезд, Лёвушке менять школу, снова сборы… Зато папа обрадуется. Он давно ждёт нас.
- Так нам дадут жильё, Сади. Правда, служебное, вот такое, как здесь.
- А зачем, Саша? Папа будет рад нашему приезду. Будем жить вместе. Как здорово! Вот будет ему сюрприз!
- Подожди. Понимаешь, Сади. Это ещё не всё.
- А что ещё?
- Был я в Днепропетровске. Нашлись мои, - Саша в задумчивости умолк. Сади ждала, понимая его состояние. – Видел их. Правда, недолго. С Олей как чужие. Она, когда меня забрали, отказалась от меня. Взяла снова свою фамилию… Вот времена были. А сын уже большой вырос, в шестом классе учится. Но меня не узнал… У неё новая семья. Так что для сына я, вроде бы, погиб на войне. А мальчик хороший. Вот так всё и случилось. – Саша умолк и задумался.
- Так ты и не признался, что ты его отец?
- Нет! Оля просила… Не хотел осложнений. А что, надо было признаться?
- Не знаю, Саша. Ей тоже было несладко. А сейчас и подавно. Если она просила… Потерпи, родной. Подрастёт сын, сам попросит правды. Вот тогда всё образуется.
- Может ты и права. Но как-то больно… Вот время какое. А парень мне понравился. Попробую ещё раз. Вот решу неотложные дела и снова попробую…
- Конечно, - Сади обняла Сашу. – Всё устроится. Иди, отдыхай, хороший мой, уже поздно.
- А как ты? Как себя чувствуешь? – Саша посмотрел на живот Сади, - а как она?
- Хорошо, хорошо, - улыбнулась Сади.
Сборы были короткие. Походная жизнь не обременялась ни громоздкими вещами, ни скарбом. А вот квартиру оставлять было жаль. Привыкли к этой нехитрой обстановке, большой площади, незаставленной мебелью и тем маленьким удобствам каждодневной жизни. Дом. Послевоенный уют без особых изысков…
Сергей Яковлевич не скрывал своей радости. Приехал встречать, суетился, ещё не веря случившемуся.
- Какая там квартира на Соколиной горе? Ты о чём, Саша? Нет, нет! Только домой. Лёвушка! Сади! Я рад! Рад! Вот будет здорово.
Сади обходила квартиру, в которой не была более десяти лет. Её жильё, где прошло всё детство, где было так радостно и приятно. Волна воспоминаний нахлынула на неё и она прослезилась.
- Ну, ну, доченька! Всё позади. Ты дома, - Сергей Яковлевич обнял Сади.
- Ты прав, папа! Дома хорошо. Вот только найти маму. Боже, где она?
- Верю, что отыщем. Прости, мне пора, - Сергей Яковлевич поспешил в прихожую. – Я в Министерство. Буду поздно. А вы здесь располагайтесь. Вы дома! Всё, я ушёл. Сади снова и снова обходила комнаты, трогала вещи, знакомые ей ещё с детства. Всё, всё возвращалось, как тогда, в той мирной довоенной жизни.
- Саша, мы с тобой в большой комнате, а Лёвушка в детской. Боже! Сколько было в ней прекрасных дней с Аней. А сейчас… - она умолкла. Пошла в комнату Сергея Яковлевича. Здесь тоже было всё знакомо. Однако, на большом письменном столе и рядом на тумбочке было множество часов. Разных, порою диковинных, многие из которых шли, показывая время. Сади удивлённо посмотрела на Сашу, который вошёл в комнату.
- Смотри! Я не знала, что папа увлёкся собиранием часов.
- Я догадываюсь, Сади. Ещё в лагере я видел, как однажды он чинил часы дежурному по бараку. Это было как-то необычно.
- Да! Вот не знала. А хорошо дома? Правда?
- Правда, моя хорошая. Ты, я смотрю, просто счастлива.
- Да, Саша. Столько лет скитаний. Вот ещё бы найти маму и Анну. Тогда было бы полное счастье, - наступила пауза, которую прервал Лёвушка.
- Мама, а куда ушёл дедушка?
- На работу, сынок. Он вечером вернётся, будем всей семьёй ужинать. Пойду посмотрю, что там на кухне.
- А я тоже должен показаться у Антона Никитича, Сади. Вот доложу о прибытии и сразу домой. Хорошо?
- Ладно, только не задерживайся. Мы будем тебя ждать.
Московская жизнь, знакомая ей с детства, радовала Сади. Бодрый ритм послевоенной Москвы, деловой, озадаченной тысячами проблем, спешащей людскими потоками, возвращающейся к мирной жизни после такой жестокой войны и потерь, увлекал и её.
Лёвушка пошёл в школу. Ему нравился его новый класс, особенно классная руководительница. Сади нашла телефон Юдит Львовны, позвонив в театр, но не решалась сообщить о себе, что она уже в Москве. «Позже, потом», говорила она себе, «ну как вот, с таким животом. Нет, нет, потом»,
Маша родилась через два месяца. Именно девочка, имя которой уже выбрали. Саша был счастлив и не скрывал этого.
- Лёвушка! У тебя теперь есть сестричка! Машенька.
- Да, папа! А когда я увижу её?
- Вот мама вернётся из роддома, в конце недели, увидишь. Она очень красивая.
- Скорее бы. А она маленькая?
- Да! О, нет. Четыре двести, - отвечал Саша.
Сергей Яковлевич всё спрашивал о состоянии Сади.
- Хорошо, Сергей Яковлевич. Врачи ею довольны, - улыбался Саша. – Не дождусь её возвращения. Вот уже вторую неделю тяну с командировкой.
- А что, что-то важное?
- Весьма, Сергей Яковлевич, министр торопит.
- Да! Дел сейчас много, ты прав. Но дождись всё-таки возвращения Сади. А потом поедешь.
- Так вот и жду!
Возвращение Сади с Машей домой было праздником для всей семьи. В этот вечер все собрались дома. Машенька была центром внимания, радостного умиления и интереса.
- Какая красавица! Не правда ли, Сергей Яковлевич? – радовался Саша.
- Да! Прелестный ребёнок. Ты прав, Саша, - улыбался Сергей Яковлевич, наклонившись над Машенькой, которая сладко спала в своей кроватке. Пока импровизированной, собранной из двух сдвинутых мягких кресел.
- За стол! За стол, - Сади приглашала к ужину, - пусть ребёнок спит, а мы посидим. – Все потянулись к столу.
- Дорогие мои! Вот ещё одна жизнь пришла в этот дом. Сколько здесь было радости! Надеюсь, что так оно будет и впредь. За Машеньку! Пусть она будет счастлива! – Сергей Яковлевич даже прослезился.
- Ну, что ты, папа! У тебя внучка! – Сади обняла отца. – Вот бы мама обрадовалась…
- Да, да, дочка! Совсем забыл! Сегодня узнал от своих, что в Новороссийске работает Лёня Дольский. Хочу с ним связаться. Он в пароходстве, капитаном. Может быть он знает что-нибудь о Лизе? Говорят, он эвакуировался последним пароходом из Одессы, когда их уже бомбили.
- Лёня. Не может быть! Неужели жив. Вот здорово! Он должен знать о маме, определённо, - Сади посмотрела снова на отца. – А когда ты свяжешься, папа?
- Да вот завтра хочу… Боже, хоть бы он был на берегу.
В это время проснулась Машенька, и Сади поспешила на её голосок.
- Я могу чем-то помочь, Сергей Яковлевич?
- Спасибо, Саша!
- Хотите, я проскочу в Новороссийск. Это несколько дней, пока ещё я не получил назначение?
- А это реально?
- Вполне. Только дайте адрес, где искать этого Леонида.
- Вот завтра узнаю более точно. Ты меня очень выручишь, Саша. Сам не могу, дела. Спасибо тебе.
- Всё будет хорошо, Сергей Яковлевич, уверен. А ты, что притих, Лёвушка? Веселей! – Саша обнял за плечи Лёвушку, - как дела в школе? Как друзья?
- Хорошо, папа! И друзей много. Мне нравится.
- Вот и хорошо. Теперь у тебя забот прибавится. Помогай маме. Я вот собираюсь в командировку, пока взять вас с собой не могу, так что ты уж постарайся.
- Постараюсь, папа, - совершенно серьёзно ответил Лёвушка.
- Вот! Это по-мужски! Хвалю, - улыбнулся Саша.
- Не беспокойся, Саша, - Сергей Яковлевич налил ещё по рюмке, - давай за удачу, за всё хорошее!
В Новороссийск поезд пришёл днём. На вокзале к Саше подошёл бравый капитан в морской форме.
- Разрешите обратиться, товарищ полковник? Вы Лунин?
- Да! А вы Геннадий Гаврилович?
- Да! Я вас встречаю. Дольский в море. Срочно швартует танкер. А мы поедем сразу на квартиру. Там подождёте. Он вернётся к вечеру.
Машина бойко неслась по городским улицам. Следы войны ещё были видны, хотя город жил напряжённой деловой жизнью. Подъехали к дому.
- Приехали, - Геннадий Гаврилович вышел, - ты, Степан, подожди здесь, - кинул шофёру. Прошли к подъезду. Поднялись на третий этаж. Геннадий Гаврилович позвонил. Дверь отворилась.
- Вы к Леониду? А его нет, - Саша интуитивно понял, что это и есть Елизавета Михайловна.
- А я к вам, Елизавета Михайловна! Я от Сергея Яковлевича… и Сади… - Елизавета Михайловна, лишившись чувств, повисла на руках Саши.