Как всегда, все в последний момент! В последний день, в последнюю ночь! Эта пагубная привычка сначала возникает, воспитывается, а потом закрепляется глубоко в подсознании со школьной скамьи. Тащится через институт и приносится на работу теперь уже на всю жизнь. Весь месяц пинать балду, валять дурака и заниматься черт знает чем, чтобы за один-два дня в муках и поту кое-как состряпать очередную лажу!
А потом говорят: мол бардак, разруха... Господи, как это старо...
В офисе находилось шесть человек – трое мужчин и три девушки:
Чего-то шефа долго нет.
Это не к добру, знать серьезный разговор.
А что у него сегодня?
Да эти, как их там… фрутоняня.
А-а... вот оно что...
Странно, ролик вроде отличный получился. Все в общем тренде для такого рода продукции.
Сюжет классический, много света, симпатичный трек..
Я эту мелодию еще три дня напевала – никак из головы не выходила: «Фрутоняня в помощь маме». Четыре нотки и такой беспроигрышный мозготрахательный эффект!
Может, пиццу закажем?
Не… давайте роллы, я так хочу роллы!
И том-ям!
За дверью послышался громкий стук каблуков.
Кажись идет!
Тихо!
Все мигом уткнулись в экраны мониторов, свернув окна социальных сайтов. Дверь чуть не вылетела с петель:
Твою ты мать! – шеф захлопнул дверь — стены и компьютеры аж закачались, швырнул толстую папку на стол.
Что случилось, Сергей Анатольевич? - с ноткой придурковатости поинтересовалась одна из сотрудниц.
Что случилось? - шеф почесал нос, - обломались по полной, весь материал запороли!
Как так? - сотрудник плохо изобразил искреннее участие, вызвав недобрую ухмылку на лице шефа.
Дерьмовый ролик мы состряпали, ребятишки! Я щас таких люлей огреб, мать вашу!
Как?
Почему?
Вы же сами сказали, что отлично получилось, - все расстроились.
Сергей Анатольевич рухнул в свое кресло, ослабил галстук, выдохнул.
Блин, по форме все Ок. А содержание подкачало.
В смысле «подкачало»? - игры в интонации сотрудника уже не было, была оборона и вызов.
Шеф исподлобья покосился на него, налил из электрического чайника воды в заляпанную чашку, выпил.
В смысле что целевуха пролетает. У тебя как там было? «Фрутоняня в помощь маме»? Так?
Ну да.
Ну да-а-а, - передразнил начальник, - дорогуша, у нас давно не патриархат! Ты про феминизм слыхал?
Слыхал.
У нас три девчонки работают, а вон в соседнем офисе девяносто процентов — сотрудницы. Некоторые допоздна вкалывают как проклятые, семьи кормят. Когда им по магазинам шастать, ты подумал?
Ну-у...
Вот тебе и ну-у.. у нас теперь мама как папа, а папа как мама, понял?
Э-ээ...
Папы тоже по магазинам ходят и покупают детское питание, а у вас - «фрутоняня в помощь маме» - минус половина покупателей! - объяснил он, - блин, это что бизнесом называется?!
Ну не знаю, я и без реклам всяких обхожусь. Мне жена список пишет. Просто иду и покупаю ей в помощь йогурт какой надо. - недоумевал покрасневший сотрудник.
Шеф хлопнул себя по коленке:
Блин, Володенька, пойми у них мозги по другому отформатированы! Для них все население планеты Земля — это клиенты. Население делится на два пола — мужской и женский. И когда ты пишешь «помощь маме» ты пятьдесят процентов прибыли сливаешь тупо в унитаз!
С минуту все соображали.
Это мы, все такие из себя творческие художники, - продолжил объяснять Сергей Анатольевич, - рифма, трек, картинка..., а у них коммерческий логос. Другой гештальт! Поэтому ролик — говно!
И что же теперь делать?...
Не знаю… не знаю! Думайте! - шеф недовольно передернулся телом, Володя вспомнил какой-то советский фильм.
Сотрудники стали потихоньку тыкать курсорами в крестики социальных страниц, закрывая одну за другой, и настраиваться на непредвиденный аврал.
Короче, у нас есть полдня на реабилитацию. Делайте что хотите, но завтра последний срок, иначе они наймут другое агентство, а вам х..р моржовый, а не премия. - он поднялся, поправил галстук и застегнул пуговицу, - я к генеральному.
Дверь снова хлопнула, тонкая ваза с пластиковым цветком, затанцевав на столе, чуть не опрокинулась на бумаги.
В офисе повисла тишина.
***
Остаток дня прошел в беспорядочной суете, шумной болтовне, доходящей до склок. В итоге сошлись на единственно возможном решении - придется подлечивать готовый материал, поскольку делать ролик с нуля нереально. Через час, этажом ниже в звукозаписывающей студии в наушниках с микрофоном сидел сотрудник, на экране прокручивался ролик «фрутоняни» с детским пюре.
- Ну чего готов? – прокричал один из наблюдавших за стеклом сотрудников.
- Давай! - махнул тот, поправляя наушник.
- Тишина, пишем!
По экрану понеслась до одури надоевшая всем картинка: пышущая светом и счастьем кухня, радостные лица родителей и детей, крупные планы баночек детского питания «фрутоняня». И вот, наконец, женский голос начал напевать осточертевшее: «фрутоняня в помощь маме». Сотрудник в наушниках приготовился, напрягся пружиной и выдал в финале этой фразы слова «и папе». За стеклом вся группа отреагировала крайне недовольно— получилось грубо и топорно. Тот понял, залился очищающим кашлем, выпил стакан минералки, пошлепал себя ладонями по щекам, помотал головой, дал сигнал, что готов. Но всякий раз было что-то не то...
С двенадцатой попытки бедолаге удалось поймать интонацию: «и папе» получилось вкрадчиво, мягко, с певучими нотками заботливого молодого отца.
- Готово! Супер! - рявкнул один из сотрудников из параллельной реальности студии, топорща большой палец правой руки.
Коллектив разом облегченно выдохнул. Кое как справились. Позвонили шефу, информировали. Тот ответил: «Хорошо, завтра утром посмотрим. Без опозданий!». Вечером всем составом решили отправится в кабачок немного расслабиться. Были коктейли, были полуночные танцы. Старенький хит Виа-Гры «Good morning, папа, в нашей песне только паузы» орали под караоке хором.
На следующее утро шеф, окруженный взволнованными, но верными товарищами, вонзился взором в экран монитора. Просмотрели. Потом еще раз и еще раз.
"Фрутоняня в помощь маме (и папе!)" - Сергей Анатольевич, ставил на паузу, отматывал назад, прислушивался, морщился, плевался:
Тьфу, ты, ешкин кот! Ну халтура! Ой халтура...
Сотрудники в ужасе следили за реакцией, боясь произнести слово. Все понимали, что корявая заплатка «и папе» - это отметина повального раздолбайства и непрофессионализма, результат многолетнего вконтактирования и фейсбучиванья вместо добросовестного труда над совершенствованием рекламного искусства. Фальшивка и клеймо на всеобщей репутации.
Когда капля пота упала на рукав шефа с багрового лба Володи, тот остановил ролик, поглядел мрачно на всех.
Ну Сергей Анатольевич, ну за полдня с нуля то… это ж нереально..., - начальнику стало даже жалко их.
Да я понимаю все…, - озадачено выдохнул он и вытащил флешку из гнезда - мда-а..., короче поеду, ладно. Ну блин если опять! Если опять!...
И дверь хлопнула.
Офисная жизнь замерла, даже том-яма не было...
Вернулся Сергей Анатольевич часа через два, и, не говоря ни слова, стал разбрасывать запечатанные конверты каждому сотруднику на стол. Минутное недоумение и залп восторга оглушил пространство офиса. Уборщица в конце коридора аж вздрогнула.
- Ура-а-а-а!!!
- Скажите мне спасибо, сильно прогнуться пришлось!
- Ой, спасибо-спасибочки пребольшущее, Вы наш дорогой Сергей Анатольевич! – девушки потянулись лабызать своего шефа. Парни крепко жали вспотевшую руку.
Открыли форточки, зазвенели бокалы, хлопнуло шампанское.
- Ну давай за папу, едрить мать ее вдоль и поперек! - сияющий шеф взметнул бокал, чокнулся с каждым.