Молва уже запамятовала откуда у вихрастого сорванца нашего загородного рая появилась такая странная кличка, но Пуфик* был обычным мальчуганом, почти ничем не выделяясь от других шалунишек Озерного. Летом он ловил золотых карасей в заросшем пруду, ставил петли на сусликов, делал вылазки на общественный баштан, в зимние каникулы - гонял зайцев по заснеженным лощинам, а в остальное время - учился, учился и еще раз учился. Неоднократно оставаясь… второгодником! Но поселковые задиры мальца уважали, потому что никто лучше него не знал, как надуть жабу соломинкой, чтобы та при этом не испустила дух и не сильно обиделась.
Жабий спец жил под опекой старенькой бабушки, его непутевая родительница сбежала с очередным хахалем в столицу и вот, уже пятый год от нее ни письма, ни весточки. Отца своего он не познал, по раскосым глазам и монгольским скулам Пуфика можно было лишь предположить, что мать его, кукушка, "осваивала" когда-то просторы Бурятии.
Паренек был очень привязан к своей бабушке, любил больше матери родной и во всем ей помогал. То дровишек наколет, то ключевой водицы принесет с лесного родника, бывало и огород поливал, и жуков колорадских травил, и за лекарствами для нее в амбулаторию бегал, одно плохо - сачковал от уроков, совсем не тянулся к знаниям, а все больше к дикой природе.
Как у всех детей подросткового возраста, была у него заветная мечта: сделаться охотником, жить в тайге и добывать пристреленным винтарём пушного зверя. Очень ему понравился два раза увиденный в сельском клубе фильм "Дерсу Узала"! Он бы его и в третий раз посмотрел, но картину увезли в район и только ободранная ветром афиша у правления колхоза о ней еще напоминала.
Когда Пуфик с большим трудом окончил восьмилетку, многие его сверстники были уже студентами разных союзных вузов, а его самого ждала армия, к которой он давно готовился, стреляя из самодельного ружья по консервным банкам и воронам.
Провожали его в рекруты всей деревней. Бабушка, сгорбившись у родного крылечка, украдкой вытирала платочком слезу, чувствуя, что уже не дождется своего единственного внука. Приболела некстати, да и годков уже - восьмой десяток…
Пуфик погиб на острове Даманском, 2 марта 1969 года, защищая границу в ходе советско-китайского конфликта. Похоронили парня как полагается, со всеми почестями и трехкратным воинским салютом из пяти карабинов. Еле живой бабушке вручили его заслуженный орден. Вскоре и сельскую школу назвали его именем. Настоящим. А мама героя так и не появилась, ходили слухи, что видели ее с протянутой рукой на каком-то автовокзале, но никто не помнил ни города, ни области, ни края. Поди, брешут клеветники, не могла она до такой жизни докатиться…
* Много лет спустя, листая Словарь криминального и полукриминального мира, я к своему недоумению узнал, что по фене слово ПУФИК – это несовершеннолетняя жертва развратника…