Который день Данила спускался в Гору и долго шел извилистыми ходами, безошибочно находя путь в подгорных лабиринтах. Чем глубже он уходил, тем ярче светилась рунная вязь на его теле, помогая слышать камень и видеть в кромешной тьме. Долог путь, но он шел без устали, стремясь к своей цели, и когда наконец достигал ее - замирал, каждый раз будто впервые пытаясь осознать всю ценность своей находки.
Он активировал кристаллы, раскладывал их полукругом и в их ярком свете густая зелень камня становилась прозрачной, как морская вода на пронизанной солнечными лучами отмели. Высокая, в два данилиных роста глыба казалась застывшей волной, невесть как попавшей в недра Горы.
Данила становился совсем близко, положив обе ладони на удивительно гладкую, будто кем-то обработанную переднюю поверхность камня, и ждал. От его дыхания туманился громадный кристалл, в груди, будто чугунная плита, лежала тяжесть непринятого решения.
Небывалой величины и красоты находка сделала бы его самым удачливым из ныне живущих Мастеров! Перед ним были его слава и богатство. Так почему же он медлил, не открывал её миру?
Такой огромный кристалл, такой чистоты и брагородства, Данила мечтал найти уже давно. И давно решил, что с ним сделает. Он не продаст его, хотя желающие купить, несомненно, сразу же найдутся. Накопитель такой мощности любого захудалого барона тут же сделает равным по мощности князю, а князю даст в руки силу, способную создать империю...
Только Данила не желал, чтобы его находка умножала мощь кичливых аристократов. Здесь, в Приозерном краю, в предгорьях Драконьего Хребта, он создаст Цитадель Мастеров! Мастера должны быть свободны, и учиться мастерству здесь сможет всякий, лишь бы был талант и усердие.
Здесь, в диких и почти неосвоенных местах, магия еще так хаотична, стихийна. А с помощью этого камня Мастера объединят свои силы, и создадут свой собственный мощный Источник! Они построят настоящий замок, где студенты и их наставники будут в безопасности, а магия поможет возводить стены, охранять, освещать, исцелять и создавать новые, пока еще даже непридуманные, прекрасные вещи… Мастер не должен работать из-под палки за кусок хлеба. Он должен творить!
Внутри камня что-то шевельнулось, прозрачная глубина потемнела, и Данила вмиг забыл обо всем, вглядываясь в кристалл. Она пришла, разбуженная теплом дыхания, и мучительное нетерпение овладело юношей. С тех пор как Данила впервые увидел деву, глядящую на него из камня, все потеряло для него смысл, все перевернулось, он жил ради этих мгновений, когда, как сейчас, тонкие пальцы касались его ладоней – пусть разделенные прозрачной преградой, но ему казалось, он чувствовал их!
Она была бледна, Данила понял это еще раньше – угасала с каждым днем. Что было тому причиной? Он не знал. Они не могли говорить, лишь сердца его касались отблески ее чувств. Радость, что он пришел, тоска по солнцу – она когда-то ходила зелеными лугами предгорий и купалась в хрустальных озёрах! Какая сила заточила ее в камень, как давно она была здесь? Данила не знал ответа на эти вопросы. Но он знал другое – он не сможет уже оставить ее. И видеть, как она становится все тоньше и прозрачнее было так мучительно больно!
Ночами напролет он сидел за книгами, пытаясь понять, как быть, что же делать. Но все без толку, и ни один из знакомых Мастеров не мог дать дельного совета.
А значит, ему придется решить самому. Это было страшно. От того, верно ли он поступит, зависело слишком многое. Собственной жизнью распоряжаться легко. Распорядиться чужой оказалось куда труднее.
Но сегодня он решился.
Данила склонился и прижался губами к камню, там, где были ее узкие ладошки. Поверхность оказалась теплой, шелковистой, как нежная девичья кожа. Его волос будто коснулась невидимая рука…
Тогда он выпрямился, отступил и взялся за молот.
Как долго он работал? Данила не смог бы сказать. Время поменяло свой привычный ход, часы спрессовались в мгновения, а потом будто вовсе замерли. Наконец, он отступил и уронил резец.
Дева, изваянная из прозрачного кристалла, стояла перед ним. Как живая, да! Но она была неподвижна и холодна! Закрыты глаза, безвольно опущены вдоль тонкого стана руки, молчаливо сомкнуты уста… Она была само совершенство – красива так, что сердцу больно, а глаза желали любоваться этой холодной красой. Но обнять ее, прижать к себе казалось немыслимо – она была и слишком хрупкой для этого, и слишком неприступной…
Данила коснулся руки, тронул пальцами завиток волос на плече – ничего. Дева оставалась недвижимой, неживой. На ум пришли старые сказки, и, стыдясь самого себя, он пробовал целовать холодные губы. Нет… Она не ожила, не ответила на поцелуй.
Что же он наделал?! Неужели его решение было неправильным? И он своими руками уничтожил ее, живую, настоящую, получив взамен лишь безжизненный камень?
Данила сел на каменный пол, уронив голову на руки, полный отчаяния и безнадежного горя.
Звон рассыпающегося осколками стекла оглушил его.
Лучи зеленого света ударили во все стороны, слепя. Нежные пальцы коснулись его руки, и щеку обожгло горячим дыханием:
- Мастер должен творить!
Повинуясь ее воле, плавился камень, гора меняла свой облик,превращаясь в то, что видел в своих мечтах Мастер.
Мощные башни вознесли к небесам гордые шпили, квадратные зубцы украсили высокие стены, а внутри, посреди широкого мощеного светлыми плитами двора, развернул ажурные лепестки цветок из зеленого камня.
- Ты - Источник? - Данила держал ее за руки, боясь отпустить хоть на минуту.
Она засмеялась.
-Я - твоя мечта. А Источник - наша любовь. Она может плавить камень и возводить замки. Дай мне имя и поцелуй меня. А впрочем...сначала поцелуй!