Александр ГЕРАСИМОВ
«Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись» ©
Не люблю я, братцы, Европы*. И Америки не люблю, и Зулейки. И не тешу себя надеждами, что когда-нибудь, в обозримом будущем, проникнусь к ним большим настоящим чувством любви. Ибо! Больно уж они от меня далеки. И проблемные они очень. К тому же сказать — что мне какая-нибудь Гекуба? И что я ей? Мне бы с женой своей единоутробной разобраться да с детьми договориться. Заключить с ними пакт о ненападении, а буде у них хорошее расположение духа, так, под шумок, и соглашение о сотрудничестве.
Со времян Варфоломеевской ночи, когда Генрих Навварский отступился от своей веры, и король позволил одним своим подданным резать других, много воды утекло. С той поры Европа крутится, словно уж на сковородке. Впрочем, началось еще раньше — в тот день, когда Каин поднял руку на брата своего, Авеля. Там дело, если кто не помнит, совсем из-за пустяков замесилось — из-за того, чья жертва слаще и в какую сторону дым повалил — столбом ли взвился, или расстелился по земли. И пошло-поехало. Давай друг дружку ослиной челюстью по темечку охаживать! Кровища по бородище, слёзы, стенания и указывание друг на дружку пальцем — вот, кто виноват. А я, мол, хороший. На моей стороне правда. И это у себя-то, на сравнительно небольшой территории, европейцы за столько веков толком разобраться не смогли…
Немудрено, что Западу с Востоком так и вовсе понятия нет, как договориться. Тем более, что в своё время воины Креста попрыгали на коней и, не помышляя о последствиях, пошли Гроб Господень в чужие земли воевать. А нынче спохватились — простите, дескать, извините, что мы у вас там немножко набезобразили, идите теперь вы к нам в дом, мы вам угол отведём и метёлку в руки дадим, будете у нас двор мести за тарелку супа, кококолу и котлету на булочке с кунжутом и розовым луком. Кто старое помянет — тому глаз вон, такие у нас правила. Давайте теперь обниматься станем, раз мы такие хорошие... Не подумали, приглашая в дом малознакомых людей, что у тех может быть иной взгляд на вещи. Совсем иной. Порой, диаметрально противуположный.
Нет, государи мои, не полюблю я Европы. И Америки не полюблю, и Зулейки. Чужие они мне. Мне бы со своими близкими договориться. Только на них ума и сил у меня хватит.
*В данном случае Европа и Америка — реальные дамские имена.