Наш небольшой ведомственный детский садик БУСа – это особая моя память. Не знаю почему, но я очень многое помню именно из этой жизни. Наверное, потому, что был он круглосуточный и нас частенько оставляли там на всю рабочую неделю. Вообще, к ужасу современной медицины и педагогики, напомню, что в шестидесятые годы прошлого столетья наши родители упорно строили коммунизм, им некогда было годами сидеть с детьми. В ясли нас отдавали в два (!) месяца. Мамы приходили в положенное время, кормили нас грудью или из бутылочки, и шли на свои рабочие места до следующего кормления.
Сейчас невозможно представить, как они, наши мамы, умудрялись жить в таком графике? Вечером куча постирушек, уборки, мытьё, варка - не было памперсов, стиралок-автоматов, посудомоечных машин.. Когда же они отдыхали? И как можно было требовать с них, рабочих строителей светлого будущего, ещё какой-то интеллектуальной духовности? Но они как-то умудрялись и в кино ходить, и газеты читать, и книги, и заниматься общественной работой.
В садике у меня произошла одна романтическая история, история любви. Нет, я в то время могла любить только маму и воспитательницу Клавдию Петровну. Но вот именно её в один прекрасный момент отправили, как мне показалось, на пенсию. Я, кстати, очень долго боялась этого слова: для меня пенсия ассоциировалась с похоронами. Это уже наработавшись, я частенько повторяла – скорей бы на пенсию!
Короче, в садике я всегда была заводилой. И если у меня было плохое настроение, то вся группа показывала пример идеальной воспитанности. Но как только во мне просыпалась фантазия – комната или площадка во дворе превращалась в муравейник, где все с энтузиазмом играли в придуманную мной жизнь. Конечно, в куклы я играть не любила, больше нравились кубы-кубики, грузовые машины и экскаваторы, самолётики. Соответственно, играли мы всем этим с мальчишками. Самыми близкими друзьями у меня были Серёжа Цеханович и Саша Романенко. Сашка жил в одном доме с тётей Раей, Серёжка напротив в шахтёрской малосемейке, но гуляли мы, как правило, в детсадовском дворе, потому что это было рядом с моим домом – двухэтажным общежитием на улице Шахтной.
А история была такая. На утренней прогулке, а была уже весна, и прямо на снегу появлялись лужицы, подрались Сашка с Серёжкой. Они валялись в снегу и закатились в лужу. И выкрикивали друг другу страшные ругательства, конечно, детские. А я была где-то в другом месте и не знала о случившемся.
Перед обедом, когда все вернулись в группу и разделись, мальчишек посадили к батарее сушиться. А мне сказали, чтобы я к своим друзьям не подходила. И вообще – хватит! Пора научиться играть в куклы! С чего бы это, удивилась я?
Оказалось, что дрались ребята из-за меня – кто на мне женится. Причём, мальчики из интеллигентных семей ругались взрослыми словами и оба были травмированы: у Серёги был разбит нос, Сашка заработал синяк на щеке и распухшую губу. И лужа опять же... А они оба никогда не оставлялись родителями в саду на ночь. Представляю, как попало воспитателям!
После сончаса, когда мне опять не разрешили играть с друзьями, я села в угол на трубу отопления и горько заплакала – как же эта любовь попортила нашу верную мужскую дружбу!.. И тут в дверях появилась Клавдия Петровна!
- Иришка! Первый раз вижу, что ты плачешь! Ну-ка иди сюда быстренько. Рассказывай, что случилось.
- Серёжка и Сашка подрались - кто на мне женится-а, - прорыдала я.
- Так это же здорово, когда тебя любят! Чего ж ты плачешь? Радоваться надо!
- Ага! А мне теперь с ними играть не разрешают!..
Она погладила меня по голове, прижала к себе. Что-то сказала воспитательнице, потом подозвала мальчишек:
- Если вы любите Иру, то зачем себя так некрасиво ведёте? Видите, как ей плохо сделали. Вы ещё маленькие, поэтому дружите втроём. А когда вырастете, всё само выяснится. Договорились?
Так мы и дружили-любили друг друга. Для нас это означало друг за друга стеной стоять, на помощь приходить днём и ночью, не ябедничать, не сдавать взрослым. И больше мы никогда не ругались. Но в школе нас всех троих распределили в разные классы. А потом Саша с родителями уехал на материк…
***
Серёжка Цеханович напомнил через много-много лет ещё одну нашу героическую историю. Три богатыря, блин! Скорее всего, это был выходной после праздника. На празднике у нас в группе присутствовали воздушные шары. В нашем детстве это не было обыденным, как сейчас, за рубль в любом киоске.
Для нас, между прочим, воздушный шарик был настоящим праздником! И если он лопался… Я иногда даже горевала. Мы из его остатков надували маленькие шарики и лопали их о друзей, налетая неожиданно и стукая их этим шариком по лбу! Мы эти цветные резиновые лохмотья использовали по максимуму, вплоть до резинки на рогатку. Ну, да, в списке моих игрушек были и рогатки…
Никто из нас не помнит, чего это среди бела дня нам взбрело в голову воровать из нашего детского сада воздушные шарики. Но точно помню, что идея родилась из ниоткуда, когда мы втроём пришли во двор детского сада традиционно погулять и обнаружили открытую форточку в туалете. Форточка находилась за углом от центрального входа, так сказать, со двора. И, хотя окно было высоко, но тут же находился большой деревянный короб, канализационный люк, откуда периодически вонючая машина выкачивала туалетную грязь.
Ну да, не было у нас тогда унитазов со сливными баками. В туалете мы пользовались банальными железными горшками, холодными всё время и зелёными. А под окном туалета находилась дырка, прикрытая деревянной крышкой, вот и вся канализация. А ещё в туалете стояла большущая полка из квадратиков – туда мы ставили свои именные горшки, потому что гигиена и в те годы имела особое значение. И дезинфекция хлорная… Отвлеклась…
Итак, Сашка, Серёжка и я решили поиграть в воздушные шарики и разработали план их похищения. Мы, кстати, рассуждали вполне логично: за выходные они всё равно сдуются, это раз! Во-вторых, праздника же уже нет, кому они нужны, эти шарики?! И, в-третьих, шарики сделаны, чтобы ими играть, а не чтобы они там висели и лопались от одиночества!
После этого, подбадривая друг друга, мы полезли на короб, потом загрузили меня на раму, я зацепилась за открытость, и даже засунула голову в туалетную комнату. Потому и не помнит Сергей, чем закончилась наша авантюра, что отбой дала именно я. Глянула вниз, а там до пола так далеко! И запросто можно свалиться в эту дырку туалетную… А поскольку одеты мы были довольно по-зимнему, то есть колобки в шубах и пурговиках, то, кроме меня, в форточку вряд ли кто пролез бы. Так и закончилось приключение…
***
А вот летнее приключение, тоже не менее хулиганское, закончилось для меня совершенно плачевно! Опять мы гуляли в садике вечером. Родители охотно отпускали нас туда, ибо это была облагороженная территория, не далеко от наших домов и понятно, где искать, чтобы домой забрать. Что-то мы там играли на песочном круге с какими-то деревянными щепками. Рисовали какие-то границы, но точно не в ножички, для этого маленькие были пока.
В это время по тротуару мимо двора шла Рита, наша ровесница и одногрупница. Спокойная, приличная девочка, никогда не кричащая, не дерущаяся. И вот чего мы к ней прицепились?
- Давайте Ритку побьём? – даже не знаю, кто из нас это предложил…
- А за что?
-А… А у неё мама учительница!
- И что?
-А пусть не выбражает из-за этого!
Этот аргумент меня убедил, я точно помню, что именно положение риткиных родителей стало отправной точкой нашего коварного замысла.
В режиме детского сада мы всегда были главными заводилами всех игр. Но не всегда и не всех приглашали в свои игры. А хотелось участвовать в массовке всем, мы же росли в период коллективизма полного! Если тебя не взяли в игру, ты уже никому не нужен, ты один, ты никто! Это сейчас каждый сам за себя, у нас было по другому.
Когда мы позвали Риту с нами поиграть, она с радостью согласилась. Ей, наверное, было скучно одной гулять по тротуару. Мы помогли перелезть ей через забор, а потом торжественно объявили, что будем её бить за то что у неё мама учительница (Кошмар какой-то! Но было…). Рита была на голову выше меня, длинноногая, она быстро оценила обстановку и, поскольку выход через калитку был перекрыт мальчишками, рванул к забору, откуда только что прибыла к нам.
Я была ближе всех к ней и рванула следом. По заборам я лазила достаточно умело и быстро. Но в этот раз справедливость восторжествовала и Рита оказалась ловчей меня. Она перелезла через забор, прыгнула на тротуар и была такова. А я, спрыгивая, повисла на штакетине на подоле платья. Любимое розовое платье с вышитыми красными петухами острая палка прорвала насквозь. А поскольку веса во мне было на крупного хомяка, то я зависла на добротной льняной ткани и…
Мальчишкам снять меня не удалось, сама я, сколько ни крутилась, ни дорвать, ни отцепиться не смогла. Так что висела, пока не появилась в районе детсадовской площадки чья-то мама и не сняла меня с забора. Так было наказано зло. Больше мы за просто так драться не лезли. Только по делу и за правду. Но и сегодня не очень приятно вспоминать этот поступок, потому: прости нас, Рита!