Отголосок детства

Тамара Бренман







Отголосок

детства
















2012
 
Тамара Бренман
 






























Редакторы: Евгения Шевченко Лилия Осмоловская


Copyright © 2014 bei T.Brenman Alle Rechte in dieser Ausgabe vorbehalten

ISBN 978-3-944502-73-1

Gesamtherstellung Edita Gelsen e.V. logobo@gmx.de

Printed in Germany
 


2
 
Отголосок детства


СОДЕРЖАНИЕ

Отголосок детства (повесть) 222

Роман. Лилия. 222


РАССКАЗЫ


Друзей не выбирают 222

Новые друзья 222

Примерная семья 222

Какое разное женское счастье 222

О Зое 222

Судьба-злодейка 222

Судьба наследия 222

Тамарина любовь 222

Жестокость родителей 222

Фаина 222

Блюмушка 222

Узники ревности 222

Курортная подруга 222

Счастливая женщина 222

Вещий сон 222

Грустная история из жизни птиц 222
 


3
 
Тамара Бренман
 

Бабка на подхвате 222
Бабушка-семиделка 222
Счастливое время 222
День рождения 222
Новогодние приключения 222
Подруге 222
Жажда 222
Пари 222
Серый. 222
Предновогодняя история 222
Иван, не помнящий родства 222
Иван да Марья. 222
 
























4
 
Отголосок детства

Отголосок детства



У каждого из  нас   

На свете есть места,

Что нам за далью лет

Всё ближе, всё дороже.

Там дышится легко,

Там мира чистота

Нас делает на миг

Счастливей и моложе                Л.Фадеев






Деревеньку    в пять домов 
Снегом   замело в Покров.
Валит дым столбом из труб в небо
Жильцам холод нипочём,
Бабка шанег напечёт ,
Дым печной из труб -
Запахнет хлебом.
Лишь на утро каждый дед
От крыльца сгребёт весь снег
Заскрипит мороз под ногами.
В той деревне в пять домов
Когда-то не было замков,
А гостей встречали пирогами


Глава 1






 В глубоких тайниках моей души живёт память о моём детстве  и  юности. Нет давно тех людей, среди которых я росла, простых сельских тружеников, но память о них жива. Мне захотелось, что-бы другие люди знали о том, какие бывают и должны быть  настоящие человеческие отношения людей, в семье, в жизни и в обществе.

Современные книги многих авторов дают советы не возвращаться к прошлому, но без прошлого не будет и настоящего, иначе бы люди ничего не знали об истории нашей страны, и не было бы интересных, завораживающих романов о прошлой жизни.

Родилась я в городе Архангельске. По окончании ПТУ маму направили работать на Архангельский целлюлозно-бумажный комбинат, в этом городе мы и обосновались. Мама работала в закрытой столовой для партработников и больших начальников.

Строительство комбината началось где то в 1936 году, а первую очередь комбината пустили в 1940 году. Первые рулоны бумаги, новые рабочие места, новые люди приехали на строительство АЦБК. Посёлок рос на болоте. Строительство комбината объявили комсомольской стройкой. Приехало много молодых, энергичных людей. На комбинат направляли людей из трудовых колоний, и даже заключенных. Для всех строились бараки на скорую руку. Так зарождалась жизнь в нашем посёлке под названием Первомайский. Население посёлка - многонациональное. Преобладало русское и немецкое население. Немцы жили ещё до строительства комбината. Затем на стройку съехался люд из разных республик нашей необъятной страны: украинцы, белорусы, евреи, а чуть позже - болгары. Между русскими и немцами случались стычки. Часто это происходило в общественных местах, на праздниках или на танцплощадках. Молодёжь не могла поделить девчат, это и служило причиной раздоров. Крепко подвыпившие парни снимали ремни и, размахивая бляхами, стегали друг друга. Случались и трагические исходы таких драк. Учась в школе, я не ощущала этих междоусобиц, дети не испытывали друг к другу вражды. Ни кто из нас не оскорблял друг друга, будь то немец, русский или еврей. Так мне запомнилось. Коллектив учителей тоже многонациональный и относился к детям доброжелательно, хотя время было трудное, а народ разный.
Первыми на комбинате построили поликлинику, баню, школу, а затем клуб. В новые деревянные двухэтажные дома сразу заселили интеллигенцию: учителей, врачей, инженерных работников, воспитателей детских садов и яслей. Наш дом называли учительским, так как в него заселили большей частью учителей. В этом доме нам с мамой выделили комнату в трёхкомнатной квартире, то есть в коммуналке. Рядом с нами жили ещё трое: воспитательница детского сада и семья из двух человек молодожёнов, работников отдела технического контроля при комбинате. В этой комнате часто менялись соседи. В доме было печное отопление, и ни о каких других удобствах мы даже не смели мечтать. В сравнении с бараками, в которых жили строители и разнорабочие, наш дом был очень хорошим; мы были счастливчиками. За водой ходили на близлежащую колонку, туалет был таким, что страшно вспомнить.

В посёлке было около шести или восьми зданий из кирпича старой постройки, остальные жилые здания из кирпича появились только после 1950 года. Вблизи комбината построили несколько административных зданий и домов для начальства, а неподалёку деревянный клуб, где показывали кино, а вечерами молодёжь, отодвинув кресла к стенам зала, танцевала.
На окраине посёлка была поликлиника, в которую обращалось всё население Первомайского. Позже построили больничные здания, где лечили и оперировали больных.

Школа, в которой я училась, находилась неподалёку от нашего дома. С первого по четвёртый класс я училась хорошо, хотя могла бы и лучше, но ленилась. В школу ходила сама, без сопровождения мамы, сама собирала в портфель школьные принадлежности, сама следила за школьной формой, стирала и утюжила воротнички и манжеты. После школы делала уроки, лишь бы поскорее, и бежала во двор к таким же, как и я, детям. Была я не девчонка  а сорванец в юбке, дружила только с мальчиками, и даже когда мне доставались от них тумаки , никогда не плакала, хотя очень хотелось разреветься. Многое из моего детства запомнилось лет с шести.  Росла очень любопытной и смышлёной, доброй и понимающей, вероятно потому  что жили трудно. Мама растила меня одна, так бывает в жизни, и до определённого времени я не задавала маме вопросов на эту тему.
 

Мама была из многодетной семьи. Родилась в деревне под городом Шенкурском. Маленького роста, пухленькая женщина, черноволосая, с карими глазами - свёрлышками , очень весёлая, несмотря ни на что, очень сильная физически. Я всегда удивлялась тому , как такая маленькая повариха, а котлы носила тяжеленные, чуть легче, чем она сама. На тяготы жизни не роптала и редко жаловалась на мелкие неурядицы по работе или на нездоровье.

Кто знает, выжили бы мы тогда, не работай мама в столовой. Жили скромно. В комнате мебель: кровать с панцирной сеткой, на которой лежала перина, сшитая мамой, лоскутное одеяло покрывало перину . Позже мама связала ажурное покрывало. У окна стоял диван. В углу комнаты, рядом с диваном, красовалось старинное трюмо, которое осталось от прежних жильцов. Старый комод стоял на одной стороне с кроватью. У входа в комнату громоздился шифоньер. Самыми запоминающимися для меня были два сундука, один большой, другой поменьше. Они стояли по обе стороны от печи. В большом сундуке мама хранила своё добро: связанные ею салфетки, покрывала, накидки на подушки, скатерти. Этими вещами она украшала нашу комнату. Очень старые стулья мама покрыла чехлами из суровой льняной ткани, отбеленной в хлорке. Стулья точно такие, как в кабинете у Ильича, которые я видела на картинках в книжках. Сколько помню, мама всю жизнь вязала, улучив свободную минуту. Она вязала даже тогда, когда стала инвалидом. Причем своими култышками изготовляла вещи поразительной красоты, правда медленнее, чем делала это раньше, здоровыми руками. Носками, варежками и салфетками одаривала своих подруг и всю деревенскую родню. В маленьком сундуке лежала обувь, в основном мамина. Многие знакомые нам женщины завидовали, считали нас богатенькими, да это и понятно, жизнь была очень трудной, время голодное, послевоенное. На строительстве комбината те, кто работал, становились на ноги и начинали новую жизнь, многие с нуля. Все девчонки, мои подружки по двору, завидовали тому, что мы обеспечены, что мама повариха, и мы сыты. Да, мы не голодали, как другие.  Иногда что-то перепадало с разрешения старшего повара или заведующей производством. Мама приносила домой немного супа в судках и овощное пюре, которое я любила больше котлет, которые по праздникам давали всем работникам общепита. После праздников доставались обрезки коржей или остатки пирогов с начинкой, ими я угощала своих подружек. Подруга Валька из соседнего дома после такого угощения всегда говорила, вздыхая: «Счастливая ты, Томка». Я ей в ответ: «Ешь, ешь, может в последний раз».

Мне было с чем сравнивать. Когда тётя Фаина , мать Валентины, угощала щами, в которых плавал один листик капусты и картошка с луковкой, тогда я ощутила бедность человеческую, по-детски вздыхала и жалела бедную Вальку и её маму. Мои слова, сказанные тогда Вальке, оказались пророческими. По воле случая или судьбы, мамины пальчики отрезало электрической мясорубкой. Кто-то из работниц во время заправки мяса в мясорубку включил электрический рубильник, и мама стала калекой.


Глава 2.

Крепка детская память. Даже сейчас, когда сама уже бабушка, не могу забыть родных и близких моему сердцу людей. Это были замечательные и удивительные люди. О них мне хочется рассказать всё, что помню, по сей день. Почти каждый год мама отправляла меня на всё лето в деревню к бабушке. Там я росла и крепла, а школьные каникулы были радостными и надолго запоминающимися.

Деревня, где жили наши родственники, имела смешное название – Осерёдок. Домов-то было всего пять. Неподалёку находился медпункт, в котором проживала медичка Люся, да Сельмаг с пекарней. Между нашей деревней и Сельмагом возвышались руины когда-то очень красивой церкви. Когда плыли по реке Ваге , её видно было с реки , и она служила ориентиром, и мы знали, что скоро будем дома. Находился этот Осерёдок на самом высоком косогоре, между деревнями Наводово и Кремлихой. От нашей древни до города Шенкурска семь вёрст пути. Названия всех деревень уже не припомню.
 


9
 
Тамара Бренман
 

Сельчане жили по-разному. По постройкам жилищ можно было судить о достатке.  В те времена уже существовали колхозы, наш колхоз назвали в честь Ильича колхозом имени Ленина. Этим колхозом долгое время правила Тютрина Марина Андреевна, женщина энергичная, волевая. При её правлении колхоз был одним из лучших в области, передовым.

Наш дом находился на косогоре, большой, просторный, с высокими потолками. В нём находились как бы две квартиры – зимняя боковая и летняя (переда). В зимнике и в передах стояли русские печки. Существовали помещение для хранения муки, погреб, поветь и под ним хлев для скота. На поветях всегда запас сена, веников для бани и засушенные бабушкой травки-муравки. На второй этаж вела лестница, где находилась маленькая комната, а вокруг неё огромное пространство, то есть чердак, чего только там не лежало, нужное в хозяйстве добро.

У бабушки Натальи была большая семья. Семеро детей, как козлят, говаривала бабка. Всех надо было прокормить и вырастить. Дети выросли, обзавелись семьями и разъехались по России-матушке кто куда. Остался в доме средний сын – Максим, который работал на пилораме. Бабушкина невестка - Тамара ранее работала курьером в Райисполкоме, а выйдя замуж, устроилась продавцом в сельмаге рядом с домом. Вскоре родились две белоголовые девчонки: старшенькая Любаша и младшенькая Валюшка. Обе похожие на отца. Ещё в доме жил старик, то ли брат деда, родной или двоюродный, звали его Иваном Васильевичем, а дети называли его дедушкой.
Сколько помню, в доме всегда держали скотину: корову, телка, поросят, дюжину овец. Жили безбедно, сытно. Неподалёку, в деревне Афёрово жил младший сын бабушки, мой дядька, Афанасий. Он сам построил свой дом, имел жену и троих детей. Жену звали Валентиной, старшего сына Александром, среднюю дочь Татьяной, а младшую Галиной. Дядя Афанасий служил участковым милиционером, а тётя Валя работала в городском архиве города Шенкурска администратором. Дети учились в сельской школе. Семьи были дружными и, несмотря на занятость, навещали друг друга, а по праздникам ходили в гости друг к другу.
 

10
 
Отголосок детства

О родном деде Семёне более подробно узнала совсем недавно от двоюродной сестры Любы. Ей поведала историю бабушкиной жизни невестка, то есть мама Любы, Тамара Мефодьевна. Оказывается, благостный и таинственный для меня дед Василий, который жил в нашем доме, приходился родным братом деда Семёна. Пока была маленькой, у меня не возникало вопросов, кто был моим дедом и что за старик живёт рядом с нами.

Мою бабулю Наталью наняли прислугой в купеческий дом. Ранее она жила в Химаневе, здесь же её и порекомендовали купцу в работницы. Мне неведомо, какой гильдии был купец и чем занимался. У купца Семёна Васильевича рано умерла жена, оставив двух подростков-сыновей, тех самых из семерых козлят, о которых сказывала моя бабуля. Ещё раньше, до ухода жены, Семён Васильевич заглядывался на рыжую , голубоглазую Наталью. Пока была жива жена, хозяин не смел, приставать к молодухе, а может, боялся жены. Разглядел купец в девушке не только стать, но и хорошую хозяйку, и решил жениться. После смерти жены, ровно через год, девица Столбова стала Докучаевой. Жили хорошо, счастливо. Родился первенец у Натальюшки, так ласково называл её муж. Нарекли Сёмушкой как отца, а затем пошли друг за другом девочки и мальчики, всего пятеро их общих детей. В доме купца стало тесно, и дед Семён занялся строительством нового дома, в той самой деревне Осерёдок.  Старый дом дед оставил в Химаневе своим сыновьям от первой жены. Став на ноги, они по-желали отделиться от отца.

Настали тяжелые времена: революция, гражданская война, раскулачивание. После раскулачивания дед захворал и слёг. Сколь бабка Наталья не старалась спасти Сёмушку, оставил он её с малыми ребятами, скончался. На похороны приехал родной брат, Иван Васильевич, да так и остался жить у нас в доме, потому что часть дома он унаследовал по завещанию брата. Для бабули настали трудные времена. Пришла Советская власть, а с ней и разные напасти.
 




11
 
Тамара Бренман
 

Глава 3.

Перед школой мама решила отправить меня на всё лето в деревню. Она взяла отпуск в конце мая, и мы по полноводной реке Ваге поплыли на белом, колёсном пароходе в деревню. У нас были общие места в каюте у дверей, в которые без конца сновали пассажиры. За дверью, прямо на проходе, шумной толпой ехали цыгане, сидя на полу. Молодые матросы, лавируя меж ними, чертыхались за то, что мешают причаливать и отчаливать на берегу. Цыганки гадали на картах всем желающим и пели свои песни, под которые танцевала их детвора, залетая в нашу каюту и клянча деньги. Одна из цыганок пристала к моей маме с гаданием. Мама долго отнекивалась, но упорная женщина всё же переборола её и, бойко разложив карты, нагадала маме то, что со временем сбылось в её жизни. Я посмотрела на маму и увидела грусть в её глазах. Время прошло быстро, и мы, пересев на другой пароход в Двинском Березняке, поплыли дальше. Приехали мы рано утром и добирались до деревни пешком. Шли через город, потом через лес, поля и деревни. Так рано нас не ждали, все обрадовались нашему приезду. Бабушка Наталья засуетилась у печи и накормила нас яичницей с только что испечённым хлебом, от которого шёл духмяный запах.

Дядя Максим работал на пилораме, уходил рано, и мы не застали его дома. Любаша тёрлась у подола бабки, а та шикала на неё. К столу позвали деда Ивана, который показался мне странным, как бы не в себе. Но он узнал нас, и на его лице расплылась улыбка. Не зная своего родного деда, дед Иван был мне очень дорог, я любила его.
Мне запомнились его худые, костлявые, но тёплые ласковые руки Ими он часто гладил меня по голове и что-то мямлил беззубым ртом. Иван Васильевич - учитель по образованию, но отдал себя служению людям, окончив духовную семинарию. Затем служил батюшкой при церкви, той самой, которая сгорела. Однажды её подожгли и, спасая ценные иконы и церковную утварь, дед Иван чуть не сгорел сам. Бабушка долго выхаживала его, но после пожара дед тронулся умом. Бабушка остригла его опалённые огнём волосы и укоротила ему роскошную бороду. Дед был тих, подолгу устремлял в никуда светло-голубые глаза, часами сидел неподвижно, мало ел и пил. Зато парное молоко пил жадно, большими глотками, обхватив кружку обеими руками. Ходил дед Иван тяжело, шлёпая босыми ногами по белому , некрашеному полу. Несмотря на болезнь, с детьми был ласков и подолгу наблюдал за колыбелью, в которой сопела Валька, моя двоюродная сестрёнка. На его лице отражалось столько тепла и света, а его блуждающая улыбка успокаивала меня. Волосы отросли быстро, и в ореоле белых вьющихся волос и с укороченной бородкой дед Иван казался мне святым, будто с иконы. Я жалела его и, подолгу сидя рядом, любовалась им. Дед Иван, прислушиваясь к нашим разговорам, всё же улавливал, когда речь шла о нём. Его глаза устремлялись то на одного, то на другого.
В этот день переговорили обо всём на свете, свет горел допоздна в окнах нашего дома. С работы пришла тётя Тамара, и снова вспоминали о прошлом, о своих родных и близких, и тех, кто жил далеко от родных мест.
Жизнь в деревне шла своим чередом, а меня, шестилетнюю девчонку, тянуло к деревенской ребятне. Счастливое, беззаботное время. В тёплые летние дни с деревенскими мальчишками и девчонками бегали купаться на речку Игошку, или играли в прятки на зелёном косогоре среди деревьев и кустов, или собирались у нашей бани и рассказывали друг другу страшилки. Через две недели мама уехала домой, оставив меня на попечение бабушке.

В сенокосную пору дядя Максим брал меня с собой в поле. Он познакомил меня с такими же ровесниками, как и я, и мы, словно оголтелые, бегали по скошенному лугу. Взрослые метали сено в стога или складывали в большие кучи, женщины ворошили духмяное сено. Техника тогда была никакая, лошади отвозили сено с дальних покосов поближе к стогам, которое мужчины складывали в скирды, всё делалось вручную. Ребятня бегала босиком по колючему лугу, их ноги были в царапинах, но они даже не обращали внимания на порезы. Бабушка достала мне из старого сундука крошечные лапти, я носилась в них как угорелая. Тоненькая, как тростинка, ноги носили меня сами, редко кто мог меня догнать. Откуда брались силы, не знаю. На сенокос приезжали студенты ВУЗов, учителя сельских школ и горожане из Шенкурска, были задействованы все силы на уборку урожая. Дядя Афанасий тоже работал в поле, причём была задействована его служебная кобыла Варька. В поле жеребята ходили следом за своими мамами , красивые , длинноногие малыши разных мастей. Однажды дядя Афанасий додумался посадить меня на маленького жеребёнка, но его шутка едва не кончилась плачевно для меня. Жеребёнок скинул меня, и я неудачно приземлилась, подвернув стопу. Бабушка Наталья лечила меня, а я грустила без своих друзей, очень не хотелось сидеть одной дома . На детях всё заживает как на кошках, и вскоре я опять убегала в луга или играла на зелёном косогоре возле бани, искала в траве первую землянику, собирала приглянувшихся букашек , а налюбовавшись, отпускала их на волю. Любила играть сама с собой, и мне никогда не было скучно, потому что пела, а пела всегда, сколько себя помню. Голосок звонкий, чистый. Иногда удивлялась сама себе, замечая, что пою свои придуманные песни. Когда стояла жара, я брала у бабушки половичок и шла под гору загорать. Там было прохладнее, и рядом журчал родничок, из которого я ладошками черпала вкусную студёную воду. Родственники знали, где я любила гулять, и к обеду зазывали меня в дом. Бегала я и в дом к дяде Афанасию. С его детьми, Таней и Галей, спускались под гору к маленьким прудам, где бултыхалась деревенская детвора. Сёстры были старше меня лет на пять-шесть, любили меня и не отказывались гулять со мной. Их старший брат Саша брал нас с собой на рыбалку, на речку Вагу. По дороге к реке рвали на лугу ромашки.  Мы ещё долго собирали цветы, и девчонки учили меня плести из них венки. Мне было необыкновенно хорошо, считаю то время самым счастливым.

Лето пролетело очень быстро. Мне показалось, что я пребывала в деревне всего-то две недели. Чтобы проводить нас с мамой, собрались все родичи. Присели на дорожку. Последним попрощался со мной дед Иван. Уткнувшись бородой в моё темечко, поцеловал. После чего дядя Афанасий усадил меня и маму на мотоцикл и повёз нас в город Шенкурск, затем с нашим нехитрым скарбом посадил нас на пароход, и мы с мамой прежним путём
 

14
 
Отголосок детства

поплыли до Архангельска. Конец северного лета. Кое-где уже желтела листва на деревьях. Я постоянно выбегала на палубу по-любоваться желтыми песчаными берегами и маленькими деревушками с белыми церквушками. Меня, маленькую девочку, завораживала бегущая вода. Наш пароход рассекал её носом и пенистые буравчики перебегали с одной волны на другую. Грустно прощаться с летом. И ещё меня пугала неизвестность. Я боялась идти в школу, в первый раз в первый класс. Учиться не хотелось.


Глава 4.

Через два дня начнётся мой первый учебный год, первый звонок, новые друзья, первая учительница. Мама наскоро ушивала школьную форму, которую купила на вырост, загодя. Я в это время разглядывала картинки в букваре и радовалась тому, что уже умею читать по слогам.

В первом классе училась хорошо, научилась красиво писать. Первая учительница - Александра Андреевна, хвалила меня за старание. Повторяюсь, росла озорной и вредной. Даже мальчишки побаивались меня: и те, кто учились со мной, и те, кто дружил со мной во дворе, всегда могла за себя постоять. Храбрости было не занимать, не из трусливых, и в обиду себя никому не давала. По этой причине меня часто наказывала учительница за плохое поведение и даже пересадила меня на первую парту перед учительским столом. К маме приходили родители жаловаться на синяки одногодков, которых якобы я обижала. Мама терпеть не могла разборок и всегда оставалась на нейтральной стороне. Она говорила им: «Дети поссорятся и тут же помирятся, а мы с вами останемся врагами». После жалоб мама делала мне внушение, но я тут же забывала о том, что обещала быть паинькой. К тому же была хитрой, ловкой и терпеливой. Когда играла в прятки, редко кому удавалось меня найти. Причём пряталась всегда в одном и том же месте. В то время существовали дровянники, где хранились дрова для печек. Я пряталась под эти дровянники снизу, цеплялась ручонками за доски и могла провисеть там долго, как обезьяна. Всем на-
 

15
 
Тамара Бренман
 

доедало искать меня и, выбрав момент, я незаметно ускользала домой. Моё потаённое место так никому и не выдала, снова и снова заползала туда, тесно прижимаясь к доскам над землёй. Так и росла, не замечая времени, которое летело быстро.

Тосковала о лете, о деревне, и ленилась учиться. Особенно весной, в дождливые скучные дни, бредила мечтой снова вернуться в любимые края. И всё потому, что места там привольные, красота необыкновенная, чистый, пьянящий воздух. Любила я деревню до самозабвения. Меня покорили её просторы, природа, леса, поля, пашни, мелкие речные заводи, даже лягушатники с пиявками, в которых мы бултыхались. Глухие леса с огромными елями, соснами, их широкими лапами веток, словно из сказки о бабе-Яге. Места грибные. Каких грибов только не отыщешь: грузди, волнушки, рыжики, белые грибы, подосиновики, подберёзовики. Больше всего обожала полянки с лесной земляникой. Между лесами непроходимые болота, куда с большим риском для жизни мы ходили за морошкой, за клюквой и за брусникой. Подполье у баки Натальи ломилось от припасов из ягод, грибов, солений, мочёных яблок и овощей. Особенно вкусны были желтые и белые грузди, хрустящие как огурчики, да с горячей картошечкой, самый смак.
За мою выносливость родственники брали меня в лес. Как не уставала, старалась не хныкать. Возвращались всегда покусанные мошкой и комарами, а под утро невозможно было открыть глаза, такие были отёки вокруг глаз. Однако моя целительница-бабка мазала какой-то «сулемой», так она называла свои настойки из трав, и всё быстро проходило. Отёк спадал.


Глава 5.

Заветные желания сбываются. Школа осталась позади. Настали долгожданные каникулы. Опять путешествие по реке на белом пароходе, и через два дня родная деревня. Бабушка Наталья встречала как всегда пирогами и шанежками. Вся семья собралась за
 


16
 
Отголосок детства

большим самодельным столом, который смастерил дядя Максим. Не было только деда Ивана.

Ровно год как дед Иван слёг и к столу уже не вставал. Когда поели, я помчалась наверх, в его комнату. Дед лежал белоголовый как лунь, в полотняной рубахе. Меня узнал сразу, поднял руки навстречу мне, в глазах показались слёзы, отчего его глаза стали не тёмно-голубого цвета, а мутно-серого. Он безмолвно перебирал мои пальчики, гладил, несмотря на мою худобу, пухлые ладошки и улыбался. Глядя на него, не верилось, что дед сумасшедший. За прошедший год дед Иван ещё больше похудел, зато борода стала ещё длиннее, почти до пояса. Длинные волосы бабушка зачесала на затылок и перевязала резинкой. Чистенький, красивый старец снова показался мне святым и необыкновенным.
Начало лета было дождливое, и мы с сестрёнками почти не выходили во двор. Я часто бегала в избу деда, навещала его, приносила ему еду, воду, молоко. Он всегда по-своему радовался моему приходу.

Однажды дед Иван непривычно для меня перекрестил мне лоб, губы его что-то нашептывали. Думаю, это была молитва. На протяжении всей его болезни я ни разу не видела его таким. Почувствовав что-то неладное, по-детски напряглась и испугалась. Мне показалось тогда, как будто он ждал именно меня, чтобы проститься.
Наутро случилось то, чего все давно ждали, так мне думалось. Когда мы с бабушкой Натальей зашли в комнату деда, он лежал с широко открытыми, потухшими глазами, устремлёнными в потолок, рот был приоткрыт, руки застыли вдоль тела. Он весь вытянулся и показался мне великаном. Бабка Наталья ловко закрыла ему глаза и строго приказала мне удалиться. Хоронили Ивана Васильевича скромно, как впрочем, и всех сельчан. Кроме меня никто не плакал. Кладбище находилось поблизости с домом. Небольшая похоронная процессия шла по узкой дорожке вдоль пшеничного поля. Дед покоился в сколоченном дядей Максимом гробу, и мне не хотелось верить, что его жизнь остановилась.  Какой-то незнакомый доселе старик нёс икону впереди шествия, а родня шла позади него. Бабка Наталья причитала: «Свят-свят» и крестилась. Впервые в жизни за неполные восемь лет я увидела кладбище и могильные кресты. Меня охватил непонятный, жуткий страх, когда гроб с телом опускали в глубокую яму, и вдруг я забилась в истерике.

Меня быстро увели в сторону и сунули в нос какую-то жидкость, позже я узнала, что это был нашатырь. Так не стало моего святого деда.

Однажды я отчётливо вспомнила его на службе в церкви, той самой, которую сожгли нелюди. Он стоял в черной рясе, подпоясанной широким поясом, высокий, худощавый, с окладистой бородой, со светлыми вьющимися волосами. Он самозабвенно читал молитву, и все прихожане, слушая его, крестились, склоняя головы, шепча молитвы. Сколько мне тогда было лет, не помню. Мама не поверила в рассказанное и думала, что всё это мне приснилось. Жаль, что всё уходит в небытие.

Произошёл ещё один случай из детства при живом Иване Васильевиче. Случилось это в Петров день. Вся семья поехала в деревню Ровдино на праздник, к родственникам. Нас оставили дома на попечение Ивана Васильевича, а меня как старшую за няньку. Раньше в деревнях жили открыто, двери никогда не запирались. В чугунное кольцо или в щеколду вставляли метлу, по простонародному – голяк, прутьями вверх, это означало, что хозяев нет дома.
День прошел как обычно. Я играла с младшими сёстрами, кормила их тем, что оставила для нас бабуля. К праздникам бабушка всегда тщательно готовилась, и еды было много: картофельные шаньги, колобки, творог, сметана, кисель из клюквы. Поужинав, уложила меньшую сестру в люльку, укачала её, а потом заглянула к деду Ивану. Увидев, что он спит , отправилась тоже спать. Мы с Любашей спали в одной кровати. Спали крепко. Под утро проснулись от шума. Открыв глаза, услышала, как тётя Тамара причитала: «Слава Богу, детей не тронули!» Спросонья невозможно было что-либо понять. В доме стоял кавардак. Сундуки открыты, всё в них перевёрнуто, какие-то вещи валялись на полу. Лавки, комод и столы сдвинуты. Подполье открыто и там тоже всё перевёрнуто вверх тормашками. Наконец, смекнула, что нас
 


18
 
Отголосок детства

пытались обокрасть. Бабка охала, ахала, дядька матерился, тётка крестилась. На чердаке тоже что-то искали.

Семья беспокоилась за деда, который лежал безмолвно, а в глазах стоял ужас. Деда не тронули, разве что пытались узнать, где спрятано то, что искали. Воры даже копали землю под окнами дома, под фундаментом за зимником. Поняв, что спрос с сумасшедшего никакой, оставили его в покое. Да и что взять с сумасшедшего, но взять было что....

Пропажи икон обнаружили сразу. Украли дорогие по тем временам отрезы на пальто, облигации и деньги. По всей вероятности, искали золото или церковное серебро, которое пропало во время пожара. День был волнительный, но страсти вскоре улеглись, и все радовались, что детей не тронули и не сожгли дом, тем самым не взяв грех на душу. Все домочадцы дружно взялись наводить порядок в доме, расставляя мебель по своим местам и раскладывая вещи по комодам и сундукам. Мы сидели на лавке притихшие, сёстры вообще ничего не понимали.

Днём приехал дядя Афанасий. О случившемся ему сообщил Андрей, мальчишка, который жил в доме напротив. Он съездил на велосипеде до Сельсовета в Наводово, председатель колхоза Тютрина позвонила дяде Афанасию в отделение милиции. Дядя предполагал, что кто-то местный из соседних деревень пытался обокрасть наш дом. Воров так и не нашли, а после этой истории на двери дома повесили большой амбарный замок.


Глава 6.

Жизнь берёт своё, она продолжается, и мои каникулы в суете дней проходили так, как и у всех сверстников. Деревня жила своей жизнью. Снова уборочная пора. Днём в домах оставались только маленькие дети, всё остальное население трудилось денно и нощно, так говаривала моя бабуля. Урожай надо было убрать до дождей. Даже подростки помогали полоть грядки и собирать по
 


19
 
Тамара Бренман
 

осени урожай овощей и ягод со своего участка, поливали грядки на огороде.

Иногда родственники брали меня с собой на сенокос, где с такими же, как я, детьми кувыркалась в сене или гонялась за жеребятами. В короткие минуты отдыха колхозники обедали прямо в поле. Ели чёрный хлеб, испечённый в русской печи, и запивали его молоком. Аппетит у всех был отменный, а бабушкой испечённый хлеб казался очень вкусным. Даже оставшиеся крошки не пропадали даром. Их, как правило, собирали в жменю и бросали в рот, а горбушку хлебную отдавали лошадям. После отдыха дядя Максим забирался на стог сена и подхватывал с вил у баб сухое, ароматное сено. Работа спорилась, иногда женщины пели, их песни разносились далеко в луга. Было хорошо и легко среди этих людей. Их шутки не всегда понимала, они казались мне слишком заковыристыми. Впервые в жизни я держала в руках грабли и ворошила сено. Домой уходили, когда солнце опускалось за гори-зонт. Чувствовалась усталость, а на пухленьких ладошках появились первые трудовые мозоли. Дома ждала нас тётя Тамара, невестка бабушки Натальи. На столе дымился горшок с картошкой и яичница. Ели молча, только маленькая Валюшка хныкала, вертелась около отца и просилась на руки. Поев, я увела её в светёлку, где посреди комнаты валялись на полу её незамысловатые игрушки. Вероятно, ей хотелось спать, потому что в какой-то момент она уткнулась головёнкой в самодельную страшную куклу , сползла на пол и заснула. Вскоре все отправились спать, только бабушка хлопотала у печи. На трудясь в поле, спала я крепко, но в пятом часу утра проснулась оттого, что бабка Наталья гремела палагушками - так она называла всю домашнюю утварь: вёдра, чугунки и крынки. Она готовила пойло для скота, перемешивала съестные отходы и очистки от овощей. Она будто и не ложилась спать. В хлеве ждали корова, хряк и дюжина овец . Потом бабка доила корову , процеживала молоко через несколько слоёв марли и разливала по стеклянным банкам . Затем будила детей и заставляла пить ещё тёплое, пенное, словно взбитое в миксере молочко. Кроме того, уже топилась печь и готовилась еда. Она опять гремела
 


20
 
Отголосок детства

чугунками и крынками, делала творог из скисшего молока, вся сосредоточенная и серьёзная.

Жили сытно, оставшееся молоко сдавали на молочную ферму, где его проверяли на жирность, а потом собранное от частников и колхозное везли в город в больших бидонах. В нашем домашнем хозяйстве не держали кур, почему то все они кукарекали. Бабушка сокрушалась на это явление и яйца для семьи покупала у соседей . Причина этого чуда объяснилась позже. Говорили в деревне, что якобы в доме у знахарки куры не несут яйца, или вылупляются из яиц одни петушки.


Глава 7.

Для меня самым удивительным человеком была бабушка Наталья Устиновна. Всегда при деле, самостоятельная женщина, гордая и, как мне казалось, самая красивая. Да ещё и первый доктор на деревне , настоящая целительница. Я гордилась ею, не раз убеждаясь в её способностях. Не была она знахаркой, но знала цену корешкам. Лечить людей умела травкой, не доверяя порошкам. Лечила всю округу, успевая везде, справляясь с домашним хозяйством, повелевала всеми в доме для порядка, все беспрекословно слушались её советов. Часто в дом приходили скрюченные или с язвами на конечностях или на теле люди, с разными прочими болячками, а после нескольких посещений уходили здоровыми. Целила она не только волшебными руками, но и корешками, и травами, а кому-то и добрый совет молвила. Была в ней необычная красота. Жгуче-каштановые мелко вьющиеся, очень густые волосы, которые она закручивала в валик на затылке и крепила его гребёнками, но выбившиеся пряди и короткие остриженные завитки на солнце создавали пышный ореол вокруг её головы, и она в тот момент казалась мне волшебницей. Перед сном она распускала волосы, и они, покрывая всю спину, спускались до колен. Её ярко-голубые глаза-незабудки и веснушки молодили её. Не помню её полной, всегда оставалась худощавой, очень подвижной до
 


21
 
Тамара Бренман
 

старости. Несмотря на властный характер, она была весёлого нрава, её все любили.

Сама бабуля могла и пригубить чего покрепче, конечно по праздникам. Сама варила брагу, приглашала гостей из всех волостей, встречала радушно, старалась угодить всем, предлагая свою стряпню , была щедрой на угощение. Брагу разливала из большого медного ковша в большие берестяные кружки. Вначале застолья подавала студень, рыбники и свиные колбаски, которые готовились всеми членами семьи. Когда я принимала участие в этом действе, едва превозмогала брезгливость, но ела с большой охотой, было очень вкусно. Чуть позже на столе дымилось душистое жар-кое в большой глиняной крынке. На столе изобиловала выпечка: шаньги, плюшки , колобки. Во главе стола вездесущая русская водка, купленная в сельмаге и охлаждённая в леднике . Чай пили из самовара, и гости не расходились до тех пор, пока не опустошат самовар. Любили в деревне погулять, народ весёлый, жизнерадостный. Иногда в наш дом приглашали гармониста. Обычно бабка зазывала его на Петров день. Под гармонь пели , плясали барыню или пускались в перепляс. Мужики ходили вокруг баб вприсядку или танцевали кадриль. Гости мало хмелели, то ли от избытка еды, закуска была отменная, а те, которые захмелели, выпив лишку, хвалились друг перед другом своими непонятными никому достоинствами и громко орали частушки задиристые, смелые и залихватские, а им в ответ голосили бабы, отбивая дробь и держа руки в боки.

Расходились, как правило, под утро . Прощаясь, извинялись перед хозяевами. Мужики хлопали друг друга по натруженным спинам и нехотя расходились по домам. Дядя Максим валился с ног от излишка выпитого. Тётя Тамара чертыхалась и шикала на него, боясь, что он разбудит детей. Я лежала на печи и наблюдала за происходящим, и не могла заснуть от возни пьяного вдрызг дядьки. Бабка Наталья и вовсе не ложилась спать. Каждый день повторялся, как и предыдущий, та же работа, а после праздника гора грязной посуды, но она легко справлялась, не гнушаясь никакой работой, что-то напевая себе под нос.
 


22
 
Отголосок детства

Глава 8.

Утро. Начинался ещё один мой день в деревне. Хотя бабушка была строгая, я не помню, чтобы она кого-то из детей наказывала или била. Я, бойкая резвая, дотошная, лезла во все дырки. Всё хотелось знать. Везде мешала, и когда выводила бабку из себя, она грозила мне голяком и обещала шваркнуть им, но не более того. Навсегда запомнилась её угроза: «Как шваркну - будешь знать!» Эти слова она отпускала порой и своему подвыпившему сыну.

В доме все были при деле, и мне тоже находилась работа. После праздников приходилось мыть белые некрашеные полы до седьмого пота. Мне на ногу надевали тёрку из металла, и я возила тощей ножонкой по мокрому полу, соскребая жирные или винные пятна. Мыли пол со щёлоком, также мылись лавки и подоконники. Привилегированными были только маленькие дети.
По субботам топили баню, и все, кто мог, носили воду из колодца в большой чан и наполняли водой пустые молочные бидоны. Баня стояла на пригорке через дорогу от дома. Вначале бабка или тётка мыли детей, а потом вся семья вместе мылись и парились на высоком полке, хлестались берёзовыми с вереском венками. Дядя Максим специальным ковшом подливал воду в печурку, откуда шёл горячий воздух. Было жарко, но это действо доставляло удовольствие всем моющимся. Иногда весело бранились, обливаясь то тёплой, то холодной водой, потели, пыхтели, выходили в предбанник охладиться и выпить холодного кваску. Особенно часто топили баню, когда приезжали гости. После бани распаренные, весёлые, румяные, мы садились за стол, и пили чай с мёдом или с вареньем, а кто-то вприкуску , смачно прихлёбывая чай из блюдечек. Неспешно вели беседу о том, о сём, планируя следующий день. Бабушка как всегда давала задания ненавязчиво, определяя сроки исполнения.

Сейчас, когда я сама в таком возрасте, как моя бабуля, удивляюсь тому, как эта неграмотная, деревенская женщина умела содержать в полном порядке хозяйство, разумно распределять время и быть на высоте во всех делах. А какой надо было иметь талант, чтобы ещё и лечить немощных людей. Где она черпала силы, что-
 

23
 
Тамара Бренман
 

бы со всем этим справиться? И я ещё когда-то обижалась, что не приласкает, не приголубит, не по воркует с внучатами. Да когда ей было это делать, до нас ли ей? Хорошо, что я знала, раз не обижает, значит  любит нас всех. Порой поворчит, выпустит пар, и всё на этом, а мне ласкухе всё не хватало какого-то внимания.


Глава 9.

В этот год случилось нечто непредвиденное, а скорее неожиданное. Почтальон Манефа принесла письмо очень странное, без обратного адреса, в большом бежевом конверте за несколькими печатями. Бабка Наталья насторожилась и попросила меня открыть конверт. В конверте не оказалось письма, только большого размера фотография великолепного качества. С фотографии на нас смотрело большое семейство в нарядных, богатых одеждах. Красивая семейная пара восседала в центре, а пятеро детей окружали родителей, сияя счастливыми , неподдельными улыбками. На обратной стороне фото всего три слова: «Я жив, Семён». Бабка Наталья схватилась руками за огненно-рыжую голову, зарыдала и запричитала: «Жив, жив, сыночек, слава Господу Богу, жив, жив!!! Где ты, старшенький, где живёшь, что стряслось с тобой в одночасье?» Впервые бабка машинально притянула меня к себе и плакала долго и безутешно. Я прижимала к своим губам её руки, шершавые, натруженные, и целовала их. До этого случая я редко видела бабушку плачущей. Я была в полном недоумении, но своим детским сердцем чувствовала, что-то неладное случилось в её семье в те далёкие годы, ещё до моего рождения. Я считала маму старшей дочкой, но оказалось, что Семён был первенцем и самым любимым сыном.

Он пропал в гражданскую войну, и о нём не было никаких известий. Мать есть мать, она всю жизнь лелеяла надежду, что жив её Сёмушка. Её надежда оправдалась, пусть не так, как этого ей хотелось, но, Слава Богу, что не зря, через годы, но её радость безмерна и оправдана ожиданием своего любимца. Бабка с горечью говорила: «Имеет семью, а что не рядом, значит не судьба,
 

24
 
Отголосок детства

ведь и остальные дети не рядом, не вместе». Она целовала фотографию и удивлялась тому, что сын с бородой и усами, солидный, важный, и что детки взрослые, красивые. Самая меньшая, как две капли воды, вылитая Устиновна в её молодости, с пышной копной волос. Жаль, что фотография не цветная, а то бы бабка Наталья признала себя в этой девочке.

Вечером, когда вся семья собралась за ужином, все мучились в догадках о происшедшем. Бабка немного успокоилась, в глазах сияла радость, и она старалась утешить остальных членов семьи: «Значит так надо судьбе», - говорила она, - «Храни, Господи, сыночка моего!» Пришёл Дядя Афанасий, и на радостях вместе с дядей Максимом опрокинули по рюмашке за объявившегося брата. Несмотря на радость, все были немногословны, вероятно, каждый размышлял о случившемся по-своему. Тётя Тамара, которая в глаза не видела Семёна, радовалась вместе со всеми за счастье, свалившееся на семью, и вторила молитвам свекрови, разглядывая на фотографии новоявленное семейство . Сочувствовала свекрови искренне, потому что жили они мирно, ладно.
Моя мама узнала об этой новости в конце лета, когда приехала за мной. У мамы глаза всегда на мокром месте, она плакала, что от радости, что от горя, одинаково. Все снова обсуждали происшедшее. Когда я подросла, мне мама рассказала, как провожали на войну брата и других селян. Семья ждала возвращения старшего брата, но прошло много времени после окончания войны, а он так и не вернулся в родные края. Все думали, что Семён погиб, только родная мать не могла в это поверить.

Прошло много лет, а для меня осталась загадкой эта история. Я всё время задаю себе вопрос: «Почему, когда в России всё утряслось, улеглось, сын так и не приехал и не написал родным? - Почему его уже взрослые дети ничего не знают о существующей родне?» Ведь даже если их отец умер, наверняка он рассказывал о своей родной матери, о Родине. На конверте адрес написан рукой Семёна, значит, был где-то и адрес места рождения их отца. Так я и не нашла ответа на мой вопрос. Та фотография до сих пор хранится в моём семейном альбоме. Иногда гляжу на эту фотокарточку и поражаюсь её качеству. Столько лет прошло, пожелтели и
 

25
 
Тамара Бренман
 

выцвели многие старинные фотографии, а эта, как будто только из-под руки фотографа . Снова и снова спрашиваю себя: «Где мой дядька, в какой стране жил и умер, и кто распорядился его судьбой, или он сбежал из России, став белогвардейцем, или что-то неординарное произошло с ним?» Остаётся только гадать.

Сейчас я знаю, насколько была сильна духом и телом моя родная бабушка. Родить пятерых детей, двоих из них в сенокосную страду, в поле, - это уже геройство. Сама перерезала серпом пуповину, сама себе акушер и роженица в одном лице. Всех в трудную пору вскормила грудью без отрыва от житейских забот и дел. Чем не Некрасовский персонаж? Какие могут быть ласки-салазки, успеть бы, отдышаться, передохнуть часок-другой хотя бы ночкой тёмною. Какое надо было иметь здоровье и несгибаемую силу воли, терпение. Хорошо, что дети росли крепкие, а когда вы-росли, стали работящими , под стать ей. Всё это вечерней порой рассказала мне моя мама. Родившаяся в поле, она тоже была выносливой, сильной, несмотря на малый рост. Бабушка называла её Суской – уменьшительно, а имя - Сусанна казалось мне необыкновенным и редким. Бабушка гордилась дочкой и часто повторяла: «Мал золотник, да дорог». Это была наивысшая похвала, и мама очень дорожила этим. Её мать по-своему жалела дочь и меня, безотцовщину.


Глава 10.

Однажды летом я купалась в реке Ваге с двоюродным братом, сыном дяди Афанасия, он ещё был жив. Перекупалась и заболела. Тётя Тамара глянула на меня и, потрогав голову, повела меня к бабке Наталье. Та немедленно уложила меня на печь, закутала в одеяло и стала готовить какое-то варево. Я вся горела от высокой температуры, и становилось всё хуже. Я теряла сознание и бредила во сне. Мне снилось, что я падаю в какие-то овраги и ямы, убегаю от гнавшихся за мной зверей. Очнувшись, в полусне ощутила, что мне втирают в тело какие-то масла или мёд. Бабкины руки скользили по спине, по груди, по пяткам, и я снова впадала в беспамятство. Утром бабушка разбудила меня и дала выпить второй раз противную, густую, зелёную жижу. К вечеру второго дня я почти выздоровела, но бабушка не дала сойти с печи и велела ещё денёк отлежаться. Так я на себе ощутила целительные силы моей рыжей, всемогущей бабули.

Запомнился ещё случай. Как-то мыла посуду, из рук выскользнула стеклянная банка и разбилась об угол печи. Маленький осколок стекла угодил мне в глаз. Я помчалась к бабуле за помощью. Недолго думая, она залезла своим шершавым языком ко мне в глаз и, к моему огромному изумлению, извлекла осколок стекла. Чуть позже она научила меня избавляться от ячменя своей собственной слюной и называла слюну нектаром, что никак не увязывалось в моём понятии – лечение слюной. Мне хотелось по смеяться, но я стерпела, чтобы её не обидеть. Она была бесподобной. Уже в детские годы хотелось мне выразить ей свою признательность в стихах , но плохо получалось , неказисто, смешно и глупо. Гордость за мою необыкновенную бабулю живёт в моём сердце доныне. Я всё-таки написала стихи, посвященные бабушке Наталье Устиновне, от которой в наследство достались веснушки и ещё очень редкое качество, о котором поведаю чуть позже. Жаль только, что она об этом так и не узнала.


Глава 11.

В этот год приехали погостить в деревню из Вельска младшая дочь бабушки с мужем и детьми. Дочь звали Анной, её мужа Фёдором, их старшую дочь Тамарой, а младшую Диной. Нюра, так называла её бабушка, единственная из детей имела высшее образование. Интеллигентная, рассудительная, степенная, но по простоте душевной мать называла её Нюркой, что не вязалось с внешним и внутренним обликом дочери.

Мы с мамой обращались к ней по имени и отчеству – Анна Семёновна . Муж её, Фёдор, в противоположность жене весельчак и балагур. С его лица никогда не сходила улыбка. Он много шутил, любил рассказывать анекдоты. Их дочери, как две капли воды, похожи на отца.

Тамара, девушка лет шестнадцати, пухленькая, застенчивая. Динка, её младшая сестра, в противовес ей - командир в юбке. С длинными косами, взбалмошная, с озорными тёмно-карими глазами и с яркими крупными веснушками, повелевала детьми, как хотела. Деревенские дети побаивались её, но беспрекословно подчинялись Динке. Даже двоюродная сестра Люба остерегалась её, и по возможности старалась спрятаться от Дины. Но со мной не тут-то было. Я дитя не робкого десятка, и Динка сколько не пыталась подчинить меня себе, не получалось. Я делала всё так, как мне нравилось, или так, как меня это устраивало. Дети есть дети, и Динку невзлюбили в деревне.
Хорошо, что семья Дины не гостила подолгу , и рано или поздно вся деревенская ребятня резвилась сама по себе, без командира. Погостив недели две, семья Анны Семёновны на попутных автобусах уезжала в свой город Вельск. Этот город находился недалеко от нашей деревни. Об остальных родственниках, имею в виду не родных сыновей бабушки, я знала только понаслышке или из редких писем, которые она получала.

В городе Шенкурске жили родственники тёти Тамары, её родная сестра тётя Галя и её муж Геннадий. Они чаще других посещали наш дом, так как жили верстах в семи от нашего дома и ходили пешком до деревни. В выходные дни они приходили в баню и все праздники проводили у нас. Тётя Тамара и тётя Галя лицом были похожи друг на друга, а в остальном очень разные. Тётя Тамара дородная, плотного телосложения женщина, а её сестра худосочная, согбенная, хотя лет на шесть моложе старшей сестры. Я думаю, вероятно, потому что не выпускала изо рта папиросу, дымила по-чёрному.

Дядя Гена- инвалид войны. Вместо правой руки торчала культя. В прошлом красивый мужчина, гармонист. Тётя Тамара невзлюбила мужа Галины из-за того, что дядя Гена любил крепко выпить, но из-за сестры терпела его как могла, а когда они уходили домой, облегчённо вздыхала.
 


28
 
Отголосок детства

Мне же нравилась эта пара. Судьба обделила их детьми и, несмотря на их отсутствие, они любили детей тёти Тамары и были добрыми к чужим детям. Когда я стала старше, меня отпускали с сестрёнкой в город погостить у них. Мы ходили пешком к ним, или дядя Афанасий отвозил нас на мотоцикле, когда ехал на работу.

Тётя Галя и дядя Гена жили в доме у матери Геннадия, тёти Юнны. Мать Геннадия, даже в старости очень красивая женщина, с большими серыми глазами, высокая, статная, принимала нас как своих. Щедро угощала, а когда, нагостившись, уходили, рассовывала по кармашкам сарафанов или платьев конфеты и печенье. Сын походил на мать, только ростом поменьше. Нам с Любашкой нравилось бывать у них. Мы чувствовали доброе отношение к нам. У  них всегда было весело. Не знаю, почему в таком большом доме дядя Гена с женой жили на вышке. Нам с сестрой нравилось их жильё, комната казалась прямо-таки игрушечной. Нас туда тянуло как магнитом ещё и потому, что у дяди Гены была гармошка, которая служила дяде Гене вместо иконы. Дядя Гена сокрушался, что не может больше на ней играть, и когда говорил, нежно дотрагивался до кнопочек. Меня тянуло прикоснуться к этим белым кнопочкам.
Когда дядя Гена выпьет, заплачет, запричитает, жалея себя. Они на пару с тётей Галей пели красиво, протяжно, а потом, глядя на гармонь, бывший гармонист, вздыхал так, что у меня гуляли мурашки по коже на моих тоненьких ручках.

      У меня был красивый и звонкий голос, и я часто подпевала им, они просили меня петь новые песни и любили их слушать. Они хвалили меня и называли артисткой, отчего я смущалась, но пела снова и снова. Любаша слушала, раскрыв рот, и её глаза светились от восторга.

Иногда, когда наш пароход приплывал ночью по причине мелководья на реке Ваге, мы непременно шли в дом к тёте Юнне, а утром вся семья Кадниковых провожала нас до деревни и оставалась у нас погостить.
 


29
 
Тамара Бренман
 

Жизнь шла своим чередом, а каникулы, проведённые в деревне, были раем моего детства. В этот раз я уезжала из деревни вместе с бабушкой, она изъявила желание сама или её попросила мама привезти меня домой. Мы летели самолётом -кукурузником. Бабушка как всегда насмешила не только меня. Когда самолёт приземлился в Архангельске, и мы выходили из него, моя бабуля обратилась к лётчику и сказала ему: «Спасибо, хорошо дотащили». Надо было видеть реакцию людей и лётчика. Однако он не обиделся, а вслед ей рассмеялся.


Глава 12.

Вернувшись, домой, я не обнаружила соседей, которые жили в маленькой комнате слева от нас. Их большая семья из пяти человек ютилась в крошечной пятнадцати метровой комнате много лет , к соседям я привыкла. Мама с большим сожалением сообщила, что они съехали от нас. Но когда она сказала, что они переехали в двухкомнатную квартиру, я очень порадовалась за них, они давно заслужили хорошее жильё. Мы с ними жили дружно, и когда мужа Раисы Михайловны репрессировали, мы не только сочувствовали им, но и помогали, чем могли. У неё осталось четверо детей без кормильца, а какая сволочь донесла на Степана Ароновича, никто не знал. Об этом мне рассказала мама. Через несколько лет его реабилитировали посмертно.

В один из зимних , холодных вечеров мама перебирала старые фотографии. Я читала книгу и изредка поглядывала то на маму, то на фото. Она складывала их аккуратно в альбом, иногда останавливалась на некоторых из них, долго смотрела и почему-то вздыхала. На одной задержалась дольше обычного. Меня заинтересовало, и я тоже решила посмотреть, что её так тронуло. На фото была изображена мама в белом платочке, но её трудно было узнать. Заметив мой интерес, она поведала историю, случившуюся с ней.

Когда я была маленькой, её свалил тиф, и маму увезли в больницу. Её едва спасли, но она успела каким-то образом оставить
 

30
 
Отголосок детства

деньги соседке Лизе, которая жила в комнате справа от нас. Она попросила Лизу присмотреть за мною и покупать продукты для меня, чтобы я не голодала. Соседка оказалась жадной и жестокой женщиной. Она, будучи матерью-одиночкой , взяла деньги , но обошлась со мной бессовестно , бесчеловечно. Она не давала мне есть, морила голодом и довела до истощения за те дни , пока мама находилась в больнице. Иногда меня подкармливала Раиса Михайловна, но я не смела, пожаловаться ей на соседку, боялась. В результате, испытывая голод, я втихаря взяла из тумбочки хлеб и съела довольно-таки много. Обнаружив пропажу хлеба, тётя Лиза била меня по рукам скалкой и кричала, обзывая меня воровкой. Я не пожаловалась маме , когда её выписали из больницы. Но маму не обманешь, она сама обо всём догадалась.

Вспомнив про этот случай, мама притянула меня к себе и расплакалась. Эта фотография напомнила ей тяжелые дни. Во время болезни маме остригли волосы, и мне было непонятно, зачем она снялась в таком виде. Позже у неё выросли густые, чёрные как смоль волосы. В этот день мама ещё много рассказала о своей жизни. Зато вспомнили и вслух поблагодарили добрую и отзывчивую Раису Михайловну, и ругали соседку Лизу . Рядом с нами ходило зло и добро, и было радостно оттого, что добрых людей всё же больше, чем злых.


Глава 13.

После того как Раиса Михайловна уехала в новую квартиру, их комната пустовала недолго. Постоянной соседкой стала Таисия Фёдоровна, моя бывшая воспитательница Детского сада. Её я стала называть тётей Тасей. Мы очень подружились с ней, полюбили Таисию Фёдоровну. Она была одинокой, детей не имела, Бог не дал, но она их любила, и детсадовская ребятня отвечала ей взаимностью.

Мама рассказала мне историю её жизни, когда я сама уже была замужней женщиной. Они стали не только соседками, но и хорошими подругами, и часто делились своими радостями, невзгодами и женскими секретами. Приходя с работы и встречаясь на общей кухне, соседка рассказывала о детских смешных шалостях, которые происходили с ними в детском саду. Она говорила это с таким восторгом и радостью, что хотелось слушать бесконечно.

Запомнила она и меня и рассказывала, какой я была смешной и настойчивой. На детские праздники, как правило, давали детям разучивать песенки и стишки. Мне, к большому сожалению, не доводилось выступать, вероятно, не внушала доверия, или боялись, что не справлюсь. На одном из детских утренников, набравшись смелости, я выскочила на середину зала, встала между любимчиками и стала читать, что пришло в голову. Все присутствующие были в шоке. В следующий раз воспитатели включали меня в праздничные программы. Однажды кто-то из воспитателей предложил мне спеть песенку, и им понравилось моё исполнение, после чего мне доставались самые лучшие песни. Так что я не только декламировала, но пела и плясала. Мама едва успевала шить новые наряды и костюмы к праздникам, потому что я быстро росла.

Я терпеть не могла гречневую кашу, которую в детском саду давали почти каждый день. Невзлюбила потому, что её плохо перебирали или не промывали как следует , песок хрустел на зубах. По сей день, испытываю отвращение к гречневой каше. Тётя Тася запомнила это, и когда встречались на кухне, полушутя, полусерьёзно, предлагала мне съесть хотя бы ложечку гречки, хотя это была совсем другая каша.

Таисия Фёдоровна до пенсии проработала воспитателем, и все в посёлке её знали, относились к ней уважительно, раскланивались при встрече.

Как-то мы с мамой заметили, что тётя Тася изменилась внешне. Заметили это и вездесущие сплетницы, которые есть во всех дворах , они стали шептаться. Тётя Тася не обращала на них внимания, и правильно делала.

Когда у соседки появился дядя Андрей, мы с мамой обрадовались её счастью. Она преобразилась, стала ещё красивее. Дядя Андрей вертолётчик, служил на острове Ягоднике, в каком чине - не помню. Не влюбиться в тётю Тасю было невозможно. Раньше с
 

32
 
Отголосок детства

косметикой было проблемно, а она ей не требовалась, потому что имела свою естественную красоту, не тронутую временем. Среднего роста, серо-голубые глаза, густые волнистые волосы и яркие губы. Она до глубокой старости оставалась красивой, а уж что говорить, когда я помню её молодой и цветущей. Со временем только волосы стали седыми.

Как только тётя Тася познакомила нас с Андреем, он сразу же прозвал меня веснушкой. Много лет они встречались как любовники, но в один из дней дядя Андрей предложил ей руку и сердце, а она ему отказала. Он был мужчина под стать тёте Тасе. Крепкого телосложения, брюнет, с тёмно-карими глазами, весёлого характера. Он много шутил, был разговорчив, любил рассказывать анекдоты, знал даже детские. Её отказ остался для нас с мамой загадкой. Вечерней порой соседка, делясь с мамой своими женскими тайнами, плакала, а мама утешала её. Приходя к тёте Тасе, дядя Андрей не забывал про меня и щедро угощал шоколадом. Шоколад кусковой, тёмного цвета, на редкость вкусный. Я бежала к маме и отдавала лакомство ей. Она колола его на кусочки и давала мне немного, а остальное прятала и угощала моих подружек или держала до праздников. Я тогда впервые в жизни узнала вкус настоящего шоколада. По тем временам это было незабываемым лакомством, тогда шоколадные конфеты только начали появляться. Ассортимент невелик, а дорогие конфеты многим были не по карману.
После предложения руки и сердца хоть и последовал отказ, влюблённые ещё встречались года три-четыре. Но однажды к соседке пришли трое сослуживцев дяди Андрея и сообщили ей о гибели любимого человека. На учебных полётах вертолёт рухнул и дядя Андрей погиб, а красивая вьющаяся копна волос тёти Таси стала седой, улыбка померкла. Она долго горевала, мало выходила гулять, ни с кем не общалась. Только работа с детьми спасала её от горя. После случившегося я ещё больше привязалась к своей соседке, жалела её. За мою привязанность к соседке мама ревновала меня к ней, и когда мы ссорились , говорила: «Иди к своей второй матери». Но я её понимала, ведь я её единственная кровинушка.
 

33
 
Тамара Бренман
 

Глава 14.

Мама ревновала меня не только к тёте Тасе, но и к своим самым лучшим и верным друзьям, в чьей семье я постоянно бывала. Подруга по работе тётя Нюра Копылова повариха, как и мама. Обе маленькие, плотные телом и, несмотря на свой рост, сильные. У тёти Нюры, и её мужа дяди Лёни было пятеро детей. Дядя Лёня тоже, как и жена, был мал ростом вровень с женой, но работящий был человек. Я редко видела его дома. К этой семье и ревновала меня мама, наверное, потому, что я у них дневала, и ночевала. Люди наидобрейшие, семья дружная. Я не помню, чтобы они ссорились, на трудную жизнь не роптали, оставались гостеприимными, весёлыми. Их старшие дети учились в средней школе, а двое, как и я, были дошколятами . Мне по всему, как сейчас понимаю, не хватало родных братьев и сестёр. И меня сильно тянуло в их дом, к их детям. Большая семья ютилась в двадцатиметровой комнате в коммуналке . Немного позже им дали в этой же квартире ещё одну комнату, потому что освободилась жилплощадь, в неё поселился их старший сын Николай, который учился в ПТУ. В эту семью я убегала из дома и проводила много времени с их весёлой детворой. Иногда, заигравшись допоздна, они оставляли меня ночевать на полатях с их меньшими детьми. В то время кровати были в дефиците, а у них на семью три кровати на семерых, больше не помещалось в такую комнату . Чаще всего я приходила к ним по воскресеньям, иногда вместе с мамой.

Тётя Нюра слыла отличной поварихой, готовила вкусно не только на работе, но и дома. Оладьи, которыми она угощала чаще всего, запомнились мне на всю жизнь. Пышные оладушки, румяные, хотелось ещё и ещё, но моя скромность или стеснительность сдерживала моё желание. Тётя Нюра смеялась, глядя на меня, и приговаривала: «Ешь, ешь, милая, муки и воды не жалко, у мамки-то такие не поешь!» При этом подмигивала моей маме. Только со временем я поняла, что в большой семье и хлеб с солью и чесноком сладок.

В их семье питание было самое простое, без выкрутасов. Да и когда было тёте Нюре готовить. Повара уходили на работу к пяти
 

34
 
Отголосок детства

часам утра и работали до закрытия столовой, часов до восьми, а то и позже. Мама ругала меня: «Там своих детей семеро по лавкам, не прокормить, ещё и ты бессовестная, ходишь, надоедаешь, да на чужой каравай рот открываешь!» Когда я пошла в школу, стала реже приходить в их большую, дружную семью.

Как-то перед началом учебного года я решила сходить к Копыловым. Едва успела открыть дверь в большую комнату, как в лоб влетело что-то чёрное, тяжелое, острое. Я без чувств, как подкошенная, свалилась на пол. Испуганные дети столпились вокруг меня. Когда я пришла в себя, то вдруг все громко захохотали. На моём лбу вздулась огромная фиолетово-чёрная шишка размером с куриное яйцо. Так играющие с шайбой дети встретили меня в дверях, сами того не желая. Они ещё долго смеялись, а старшая сестра Валя , намочив тряпку холодной водой, прикладывала её к моей шишке.

Придя домой, мне досталось от мамы, и она ворчала : «Так могли и убить». До глубокой старости семья Копыловых и моя мама дружили, ходили, друг к другу в гости, делились наболевшим, помогали друг другу, чем могли, в трудные минуты. Больше всего мне запомнилось то, как дети Копыловых бережно относились к своим родителям. Прожив много лет в одной тесной комнате, когда родители отдыхали, дети уходили на кухню, чтобы не беспокоить их, а за надобностью ходили на цыпочках. Дядя Лёня был строг с ними, но никогда не повышал голоса, только измерив взглядом, умел унять разгорячённых ребят. Каждый из детей помогал по хозяйству. В этой семье было чему поучиться. Я по доброму вспоминаю дорогих моему сердцу людей


Глава 15.

Жизнь шла своим чередом, перемежаясь маленькими радостями и огорчениями. Вопреки моим желаниям, становясь старше, мы всё реже ездили в деревню. С мамой мы виделись только поздними вечерами. После четвёртого класса я училась всё хуже и хуже. Лень сказала своё слово. В пятом классе проблемы с арифметикой,
 

35
 
Тамара Бренман
а потом и с математикой, и с другими предметами сказались на моих отметках и на моём здоровье. Я стала раздражительной, нервной. Ко всему прочему страдала лунатизмом. Мама перед сном стелила на стулья и на пол мокрые простыни, но я всё равно умудрялась гулять по ночам, отчего мама беспокоилась за меня и совсем мало спала, сторожила, как могла. Мама держала козу и на ночь давала мне козье молоко, чтобы я крепче спала. Как она не старалась, я росла хилой, худосочной и психованной.

Когда совсем перестала разбираться в математике, мама обратилась за помощью к учительнице, которая жила ниже этажом. Мария Ивановна преподавала математику в параллельном классе и согласилась со мной заниматься.

Она старалась изо всех сил вдолбить в мою тупую голову первые трудные задачки и примеры. Всё равно училась плохо, шатай-валяй. Да ещё появились подружки, такие же, как я, бездельницы.

В отличие от прошлых лет, когда бегала с мальчишками - ровесниками, стала дружить с девчонками, живущими по соседству. Одну из них звали Таней , другую Валей. С Валей мы дружили ещё до школы. Были обе взбалмошными, часто ссорились и тут же мирились. Уже, будучи школьницами, старались не ходить в школьный буфет, а на деньги, которые нам давали мамы, мы покупали в магазине свежезамороженные фрукты, чаще всего сливу или вишню. Наши мамы, конечно же, за это не погладили бы нас по головке, и мы скрывали от них этот факт. В один из вечеров мы купили очередную пачку с вишней. На улице было холодно, и мы решили с Валюхой зайти в баню. В вестибюле бани было тепло, но там мы встретили знакомую, подругу моей мамы , тётю Таню Травину. Испугались и спрятались в прачечной. Там никого не оказалось. Мы вскрыли пачку с вишней, поставили на батарею, чтобы оттаяла, и, смакуя, съели вишню за милую душу. Когда собрались идти домой , оказались запертыми. Мы стучали, кричали, плакали,  но, видать, было слишком поздно, и баню вообще закрыли. Мы с Валей просидели на гранитных скамейках всю ночь, прижавшись, друг к другу, и нам очень хотелось спать. Наши мамы нас потеряли, и когда утром открыли прачечную, мы ринулись домой. Оказывается, наши мамы пошли в милицию, и нас разыскивали. Конечно же, нам досталось. Это называется, отчебучили. Потом мы послушно ходили в буфет и покупали пирожки или шахматное печенье к чаю.

Самое смешное, что я стала играть в куклы в пятом классе. Пряча от мамы, носила с собой в школу куклу в портфеле. Втихаря играла на переменах, доставала её, когда никого не было в классе, или на перемене пряталась с подружками под школьной лестницей. Кукол шили сами из разноцветных лоскутков, наряжали так, как подсказывал вкус каждой из нас, хвалились друг перед другом своими неотразимыми красавицами. Так нам казалось. Я даже написала стихотворение.

Был из ниток длинный волос,
Заплетали в косы их.
Радовались во весь голос
За красавиц дорогих.

Мама, когда обнаружила моё пристрастие, взялась за меня. Просмотрев мой дневник с двойками, отругала меня и отобрала куклу.

 В те годы игрушки были не по карману, да и ассортимент невелик. Куклы мне казались все на одно лицо. Так что мои игры быстро закончились, а я так и не успела в детстве наиграться вдоволь. Долго ещё жил во мне большой ребёнок: глупый, беззаботный, жизнерадостный, весёлый.

Больше всего на свете я любила петь и с нетерпением ждала уроки пения. Учительница пения Ядвига Карловна хвалила меня и говорила, что у меня очень редкий красивый голос и хороший слух. Однажды она пригласила в школу мою маму и предложила давать мне уроки пения и игры на фортепьяно, причём совершенно бесплатно. Мама не хотела быть зависимой от кого-либо и отказалась от обучения.
 В доме у нас был патефон и много пластинок, и я знала наизусть все песни. Часто я дурачилась и, становясь перед трюмо, изображала артистку, подражая голосам известных певиц, пела голосами Шульженко, Руслановой, Зыкиной. Больше всего любила оперу и, слушая по радио классическую музыку, заливалась соловьём, подпевая знаменитым артистам.

За стенкой нашей комнаты, в другом подъезде , жила моя учительница по русскому языку Надежда Васильевна. Слыша моё постоянное пение, она спрашивала меня на уроках домашнее задание, и когда я попросту плавала и не могла ответить, ставила двойки. Часто довелось слышать от неё басню Крылова, которую знала наизусть, но продолжала сачковать, и пела, как и ранее.

Кроме того, я участвовала в самодеятельности не только в школе, но и в Доме культуры нашего посёлка, и однажды состоялся отборочный тур, и я попала на конкурс песни. Необходимо было исполнить песню «Родина слышит, Родина знает». Ядвига Карловна очень гордилась мной, однако мама не отпустила меня на последний отборочный тур, который проходил в городе Архангельске, даже не объяснив почему.


Глава 16.

По настоящему взялась за ум тогда, когда с мамой стряслась беда. Однажды на работе маме нужно было приготовить мясной фарш. Она стала нарезанное кусками мясо закладывать в мясорубку, а кто-то из сотрудников в это время включил её в электросеть, и мамочка лишилась пальцев на правой руке и двух пальцев на левой. Это случилось, когда я училась в пятом классе. Начальство всячески старалось сделать так, , чтобы маме не дали инвалидность. В результате уговорили. Мама была мягкотелым человеком, нерешительным и не подала в суд на виновника той трагедии. Виновных не нашлось, а мама не могла больше работать поваром. Настали трудные для нас с мамой времена. Мама долго искала работу. Помогало прожить своё подсобное хозяйство, от козы мы имели своё молоко,, от кур яйца. Я уже умела доить козу- Мильку, ухаживала за ней, выгуливала на зелёных лужайках неподалёку от дома. У Мильки было большое вымя, чуть ли не до земли волочилось. Её молоко было вкусным, особенно любила пить холодным. Поначалу не нравилось козье молоко, а потом казалось, что оно вкуснее коровьего, наверное, привыкла. Молоком делились с тётей Тасей.

После увольнения мамы даже наш кот Василий похудел. Кот много лет жил у нас. Он рано утром провожал маму до столовой, поздно вечером встречал, зная, что ему перепадёт что-то вкусненькое. Этот огромный жирный котяра с полосатым окрасом был охотником. Кроме того, мама приносила ему куриные потроха и мясные обрезки, шкурки от курицы . Поначалу он ловил мышей и маленьких птичек, потом добрался до больших птиц, таких как ворона или галка, а потом стал таскать яйца из куриных насестов, а если курица начинала клеваться, то душил её. Васька, так звали кота, ластился только ко мне, с остальными был предельно осторожен, мог оцарапать и даже укусить, изредка тёрся у маминых ног, только когда был очень голоден.

Настали иные времена и для нашего кота. Привыкший к мясу, он стал хиреть на глазах и ещё больше наглеть. Голод - не тётка, и в один из дней он забрался в соседний сарай и задушил курицу. Только принялся потрошить живот, и попался. Его застал за этим действом хозяин сарая и убил нашего Ваську.

После долгих поисков работы мама устроилась в ТЭЦ, где снимала показания с контрольно-измерительных приборов. Работа сменная, но зато больше времени мы проводили с мамой дома. В связи со случившимся я становилась более послушной, старалась помочь по дому, жалела мать. В мамины выходные, чаще вечерами расспрашивала маму о молодости и как-то задала ей вопрос: «Как так случилось, что расту без отца?» Мама часто на мой вопрос отмалчивалась, обходила эту больную для неё тему. Но в этот раз расплакалась и вытирала слёзы батистовым, обвязанным тонкими шелковыми нитками, платочком. Я прижалась к ней и стала утешать её. Мне хотелось знать всё о маме. Давно мучил вопрос, почему в доме нет мужчины, кормильца, и это не давало мне покоя. Наконец-то я вызвала маму на откровенный разговор.
К нам часто приходила в гости тетя Люся, и в этот самый день яузнала от мамы, что это моя родная тётка по отцу. Я была похожа на неё, но не догадывалась ранее, что она мне родня. Черты моего лица совпадали с её обликом, такая же безбровая, с тонким носом, та же форма губ и светлые волосы. Только глаза у меня, как у мамы, чёрные смородины. Взрослые часто шутили, особенно  дядя Максим: «Иди глаза-то помой , смотри какие чёрные». Я отчаянно тёрла их, пока не покраснеют веки и кожа вокруг глаз.

Не догадывалась я и тогда, когда тётя Люся брала меня погостить к себе на остров Ягодник , где жила её семья. Муж тёти Люси военный лётчик, он проходил службу на этом острове, там находился военный гарнизон. У них было двое детей, старшего сына звали Толей, девочку звали Таней. С этими детьми я проводила время и не подозревала, что они мои двоюродные брат и сестра. Толя мой ровесник, Таня младше нас года на три. Если я проводила каникулы в посёлке, мама отправляла меня на две-три недели погостить у тёти Люси.

Мне нравилось бывать у них. Они жили рядом с аэродромом, в казармах. Сам остров невелик, особо разгуляться негде.

Лётчики-холостяки жили отдельно от семейных пар, в бараках. На острове существовало кладбище старой военной техники. И мы с детьми ходили к разбитым вертолётам и самолётам, лазили по обломкам. Толик забирался в искорёженные кабины самолётов, издавал звуки, похожие на рёв работающего мотора. Набегавшись, возвращались домой. Когда стояла тёплая погода, резвились у реки на мелководье, накупавшись, загорали на жёлтом песочке.

После того, как я узнала от мамы, кем мне приходится тётя Люся, я посчитала их заговорщицами, но простила маму и тётку. Позже тётя Люся стала брать меня с собой в Архангельск к деду и бабушке по отцу. Они жили в Архангельске на улице Чумбаро-Лучинского. Мне очень нравился их дом со старинными большими окнами, с широким подъездом, где на высокой крыше находилась башенка с флигелем, на которую мне хотелось забраться.

Семья отца была из потомственных моряков. Пращур отца служил на верфях ещё при Петре первом и строил корабли. Дед был капитаном на судах дальнего следования , плавал по всем морям. Один из сыновей, окончив мореходку, служил на военном судне, не знаю в каком звании. Мой отец служил коком на гражданском судне.
 

40
 
Отголосок детства

Моя мама и отец познакомились в ПТУ, сблизились, но любовь их была короткой. Маму по окончании училища определили на должность поварихи в посёлок Первомайский, работала в закрытой столовой, кормила руководителей комбината, инженеров, как она выражалась, “шишек”.


Почему расстались они, может, помехой стала война? Кто это знает, родилась-то я в 1943 году. Бабка Анна и дед Василий по отцу знали о моём существовании, и когда тётя Люся привозила меня к ним, встречали приветливо, угощали и дарили подарки. Погостив у них, речным путём по Двине возвращалась к родным берегам.

После откровенного разговора с мамой стала меньше ей докучать, щадила нервы, жалела её. Поняла по настоящему бабку Наталью, почему она так оберегала дочь.

Дед Василий и бабка Анна часто зазывали к себе, по-своему жалели. Когда стала старше, ездила к ним самостоятельно без тёти Люси. Когда узнавала, что больны, навещала их. Иногда ездила за покупками в Архангельск или с выступлениями, после концертов заходила проведать стариков.

Однажды довелось встретиться с отцом, хотя старики явно старались предотвратить встречи. Это случилось неожиданно. Я уже собиралась уходить, но они усадили меня поужинать, перед тем как отпустить домой. В доме вкусно пахло выпечкой, и я не могла устоять от соблазна , осталась. В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, на пороге появились женщина и мужчина. В мужчине сразу признала отца, хотя увидала его впервые. Отец и его сестра тётя Люся очень были похожи друг на друга, а я на них. Бабушка Анна позвала их к столу ужинать. Я чувствовала себя не в своей тарелке, напряглась, съежилась. Отец сел напротив и, признав во мне своего ребёнка, опустил глаза. В это время его супруга сверлила меня глазами. Ситуация не из лёгких. Вдруг его жена спросила о чём-то отца, чего я не расслышала, так колотилось моё сердечко. Я больше догадалась, о чём речь. Вопрос прозвучал во второй раз: «Кем я прихожусь в этом доме?» Её вопрос касался меня. Вероятно, родственники скрывали правду о моём происхождении. В те минуты в моей головке возникло столько вопросов.
 

41
 
Тамара Бренман
 

Ком стоял в горле, но я выдержала и не расплакалась. Осмелев, я выпалила: «Отец не тот, кто родил, а тот, кто вырастил!» Мне сразу стало легко и даже по-детски весело. Отец что-то говорил в своё оправдание, то ли мне, то ли своей супруге, но я резко встала из-за стола и выбежала из комнаты. Следом за мной вышли старики. Распрощавшись с бабушкой Анной и дедом Василием , шла, не чувствуя земли под ногами, как в тумане возвращалась домой к своей единственной, любимой мамочке. По детской наивности меня ещё долго тянуло к родственникам отца, ведь они не виновны в том, что не сложились две судьбы воедино. Но зато теперь я точно знала, что мама для меня самое главное, что есть в жизни, самый любимый на свете человек.

После того волнительного события прошло несколько лет. Я уже стала забывать о случившемся. В день моего рождения неожиданно для мамы приехал с подарком отец. Я даже рада была тому, что он не застал меня дома. Я находилась на репетиции в ДК и пришла домой поздно вечером. Мама показала мне на свёрток, оставленный отцом. В нём лежал отрез габардина тёмно-синего цвета и предназначался на пальто. Я холодно отнеслась к подарку, но мама уговорила сшить пальто, что я и сделала позже, и носила это пальто много лет, можно сказать, до свадьбы. Мне в тот день очень хотелось узнать, о чём говорили когда-то близкие друг другу люди, но мама так ничего мне и не сказала. Увидев готовую расплакаться маму, я не стала ворошить её прошлое.
Я повзрослела и стала по-другому смотреть на жизнь.


Глава 17.

Мама трепетно относилась к моему здоровью. Она страшно боялась, что умру, и всеми существующими способами боролась за мою жизнь, старалась поскорее вылечить. У меня над переносицей была синяя жилочка, и одна цыганка предрекла мне недолгую жизнь, чем насторожила и без того суеверную маму. Она боялась потерять меня и остаться совсем одинокой. Страхи оказались напрасными, хотя не раз я была под угрозой стать калекой.
 

42
 
Отголосок детства

К нам в посёлок приехал городской кукольный театр, и дети со всего посёлка столпились перед зданием библиотеки, где должны были показать спектакль. В ожидании зрелища толпа становилась всё больше и больше. Когда открыли дверь в библиотеку, толпа ринулась занимать места в первых рядах. Несколько детей, в том числе и я, оказались под ногами толпы. Об нас запинались и падали взрослые дяди и тёти. Я со своей подругой Валей после этого оказалась в больнице. У Вали пострадала голова, а у меня живот, вывалилась наружу толстая кишка. Хирург Абрикосов вправил кишку на место, операцию делать не стал, заявив: «У детей, как на кошках, всё быстро заживает». Позже эта кишка дала о себе знать. Мама испытала шок, после этого случая впервые увидела я седые прядки в её волосах. Больше ничего не угрожало моему здоровью.

Вскоре мы с Валюхой опять отличились в положительном смысле слова. В один из дивных зимних дней, когда мороз был не сильно крепким, мы с подругой детства поехали кататься на лыжах. За посёлком пролегала хорошо накатанная лыжня. Катались долго на небольших склонах. Стало темнеть, и мы решили вернуться домой. Пошёл снег, мы заспешили ближе к дороге, к людям, и незаметно сбились с лыжни. Вдруг Валя упала, запнувшись за что-то. Я наклонилась посмотреть и увидела в небольшом сугробе, как бы присыпанном горочкой, непонятного цвета брезентовый с пряжками то ли мешок, то ли баул. Валька отряхнулась от снега и хотела ехать дальше. Я же решила взять этот не очень лёгкий мешок с собой и показать маме. Когда мама обследовала нашу находку, тут же побежала в милицию, оставив нас дожидаться.
Два милиционера в присутствии наших соседей описали содержимое инкассаторского мешка, поблагодарили маму, потрепали нас с Валькой по головам и ушли, забрав с собой нашу находку. Соседи стали расспрашивать нас и недоумевали, как этот мешок мог оказаться в сугробе, строя свои предположения. Вскоре всё объяснилось само собой.
Недели через три к нам в дом пришёл мужчина - тот самый инкассатор, которому стало плохо, и теряя сознание, он, как мог, припорошил мешок с деньгами снегом. Сколько он пролежал в
 

43
 
Тамара Бренман
 

снегу, не помнил. Его увидала женщина, проходившая мимо, и вызвала скорую помощь. У него отказало сердце . Как только ему стало лучше, узнав, что мешок спасён, он явился к нам с подарками, искренне благодарил нас с мамой за честность. Когда инкассатор ушёл, мама приласкала меня и похвалила за содеянное добро. Она часто повторяла: «На чужом добре не разбогатеешь, не бери грех на душу!»

Получать подарки всегда приятно, а я очень любила сладкое, особенно конфеты. Куда бы мама их не прятала, я всегда находила. Я, как собака, обладала каким-то невероятным чутьём. Однажды к празднику мама купила шоколадные конфеты и спрятала их за старую фотографию в рамке, которая висела на стене. Когда гости разошлись, я, уже отведав этого лакомства, решила продлить удовольствие. Недолго думая, забралась на тумбочку, где стоял ещё не остывший самовар, и заглянула за рамку с фотографией.

Собачье чутьё не обмануло. Хорошо, что вода в самоваре при остыла, а то бы я крепко ошпарилась. Спрыгивая с тумбочки, я зацепилась подолом сарафана за носик самовара и опрокинула его на себя. Я отделалась лёгким испугом, однако кожа на спине и на ногах покраснела, и я боялась маме пожаловаться. Спустя какое-то время я всё же рассказала ей о случившемся. Она назвала меня плутовкой и лисой - Патрикеевной, пожурила за проказы.
В детстве я много читала, причём всё подряд, без разбору. В посёлке была библиотека, та самая, где я однажды пострадала. Хорошие книги можно было получить по записи, но не все книжки давали читать детям, а мне явно не хватало чего-то особенного, сама не знала чего . Увлекалась чтением допоздна, мама посреди ночи гасила свет и насильно забирала у меня книжки. Потом ворчала на меня, что учусь плохо и просиживаю не над тем, чем нужно. Тыкала пальцем в учебники, называла меня лодырем и двоечницей. Такой вот и росла, вредной, непослушной и настырной. Только по литературе и по русскому языку я имела неплохие отметки, и то, вероятно, благодаря тому, что много читала.
 



44
 
Отголосок детства

Глава 18.

Приближались очередные каникулы. Я просилась в деревню, но у мамы отпуск по графику приходился на август. Я была в отчаянии. «Хочу в деревню», - приставала к маме, упрашивала. Мне шел тринадцатый год, и мама рискнула отправить меня одну. Она приготовила мне еду на два дня пути, посадила на пароход, при этом перед отплытием договорилась с одной семейной парой присмотреть за мной. Семья многодетная, они тоже ехали отдыхать до города Шенкурска. Люди оказались порядочными, предупредительными, вежливыми и добрыми. На протяжении всего пути опекали меня и заботились обо мне, как о своих детях. В Шенкурске меня встретил дядя Афанасий, потому что мама заранее послала ему телеграмму. Так что я не потерялась. На дядином мотоцикле, сидя в коляске, мне казалось, что я летела на крыльях в родную деревню. Так велика была моя радость встречи с природой и близкими мне людьми. Дядя Афанасий не мог скрыть удивления. Он увидел во мне не ребёнка, а девочку-подростка. За те несколько лет, что не приезжала в гости, я заметно выросла, округлились острые плечи, грудь, появился румянец, даже ненавистные веснушки были мне к лицу. Туго заплетённые косы и две завитушки на висках подчёркивали мою привлекательность. Дядя Афанасий привёз меня в свой дом  в Афёрово, а мне хотелось поскорее очутиться в родном доме. Но мне показалось неудобным сказать об этом, потому что они мне тоже родные люди, и отказаться от их гостеприимства я не могла.

Тётя Валя встретила как всегда радушно и была рада, что не обошла их дом. Мне нравился их новый дом, покрашенный в зелёный цвет, с белыми резными ставнями на окнах. Изба была большая, как во всех русских домах того времени, и посреди её стояла печь.

Тётя Валя имела высшее образование и работала архивариусом в городском архиве города Шенкурска. После постройки дома в Афёрове она занялась домашним хозяйством. В доме держали скот, то есть овец, кур, но корову не решались купить, брали молоко у бабушки Натальи до какого-то времени, а потом покупали
 

45
 
Тамара Бренман
 

у соседей. В доме жил кот, рыжий красавец, любимец хозяйки. Был неприступным, держался от всех на расстоянии, чужих не любил. Я часто ходила к детям дяди Афанасия, проводила время с сестрёнками, иногда они приходили к нам в дом. Сёстры были старше меня года на два-три, а брат Саша - на шесть лет. Саша на нас малолеток, смотрел свысока, и дружил с девчонками-одноклассницами, с деревенскими красавицами.

Погостив несколько дней, сославшись на то, что соскучилась по бабушке, я собралась идти в свою деревню Осерёдок. Дядя Афанасий был на службе, а брат Саша согласился меня проводить. Он взял мои нехитрые вещи с моей одеждой и подарками для сестёр, и мы отправились в путь-дорогу.


Глава 19.

Лето стояло тёплое, будто ждало меня. Прошли несколько деревень и пшеничное поле. Воздух был напоён запахами разнотравья, пахло свежеиспечённым хлебом, разносилась песня жаворонка. Мы шли молча мимо сельмага, я забежала поздороваться с тётей Тамарой.  Та увидев меня, обронила слезу, потрепала меня по щеке и сказала: «Да ты уже совсем большая». Когда меня увидел дядя Максим, то смутил меня, как всегда пошутив: «Что это Сусанна такой девушке не могла туфли залатать?» Я едва поняла, о чём речь. Причина такой шутки была в том, что на ногах у меня красовались босоножки плетёночки, красные, кожаные, в деревне таких ещё не носили. А тут на тебе, городская девочка, да в туфлях с дырками. Смех, да и только. Теплей всех встретила бабушка Наталья. Назвав меня помощницей, обняла меня крепко и поцеловала в русую голову. Сестрёнки обхватили меня и потащили к столу, повиснув на мне. Саша оставил мои вещи и засобирался домой, но бабушка не отпустила единственного внука, пока не накормила нас всех шанежками с картошкой. Потом она завернула в полотняное полотенце шанежки для Афоньки и для внучек . Когда идёт разговор о шаньгах, то всегда с улыбкой вспоминаю своего дядюшку. Бабушка прозвала своего сына: «Ещё шаньгу съем". Дядя Афанасий любил материнскую стряпню, особенно шаньги. Её колобки и шанежки таяли на языке: нежные, пряные, духмяные. А дядя Афанасий спрашивал мать: «Можно, я ещё шаньгу съем?»

Не только я одна выросла, мои сёстры Любашка и Валюшка тоже. Моих деревенских сверстников я узнала с трудом, когда встретились. Но они, как и прежде, были стеснительными и скромными. Узнав о моём приезде, они сразу пришли к нам в дом и робко встали у двери. Бабушка едва усадила их на лавку. Выпив чаю, я сразу пошла, гулять с детьми на любимый косогор. День стоял, как по заказу, тёплый, ни тучки на небе, благодать. Дышалось легко после задымленного посёлка, мне казалось, что у меня выросли внутри новые лёгкие. Вид с любимого косогора необыкновенный. Внизу заливные луга, маленькие запруды и озёра, куда каждый год прилетали лебеди. Справа на горе зелёный хвойный лес с огромными, как в сказке, елями. Удостоверившись, что в природе полный порядок, все спустились под гору и пошли к реке Игошке. Через речку пастух гнал стадо коров, которые нехотя шли друг за другом и рьяно размахивали хвостами, отгоняя кровожадных слепней и оводов. Среди стада я признала свою коровушку Добру, чьё молоко кормило всю семью. На её лбу была приметная белая звёздочка, а на правом боку большое белое пятно, похожее на голову телёнка Борьки. Ребята тоже подходили к своим бурёнкам и хлопали их кто по бокам, кто гладил по голове. Пастух погрозил сорванцам плетью и что-то напевал себе под нос.

Мне захотелось скинуть босоножки , чтобы побежать к речке. Она была неглубокая, до лодыжки, как большая лужа. Мои подружки Галя и Надюшка были босые, а Егорка снял сапоги и пошёл следом за мной, шлёпая ногами по воде. Болтали кто о чём, что приходило в голову. Потом пришло на ум кому-то из нас брызгаться, поднимая ногами воду вместе с песком. Догоняя друг друга, каждый из нас старался, как можно больше, намочить друг друга.

Придя домой, я не чувствовала усталости, счастье переполняло меня. Однако в деревне много не разгуляешься, «делу время, а потехе час». Моя бабушка хорошо знала эти пословицы и поговорки и строго учила их соблюдать. Наступали трудовые будни, и
 

47
 
Тамара Бренман
 

всем в доме находилась работа. Зная мою сноровку, как-то бабушка усадила меня за ткацкий станок и показала, как надо ткать половики. Мне понравилось, и я с большой охотой ткала на пол разноцветную красоту. С утра поливали отстоянной водой из бочек грядки, а потом носили воду из колодца и наполняли эти же бочки. Также носили воду в дом, наполняя пустые кадушки для воды. Сиднем не сидели, бабушка всем находила работу. Меньшим давали перебирать крупу, потому что маленькими пальчиками получалось быстрее отсортировать её. Чаще всего приходилось пропалывать грядки от сорняков, а мне доставалось мыть посуду, то, что я не любила делать. Валюшка была маленькой и ей, согласно ее возрасту, не находилось дел, поэтому она ходила за нами следом, хватаясь за подолы, и везде мешала.

По моей просьбе иногда дядя Афанасий и Саша брали меня на рыбалку, на реку Вагу. Дядя Афанасий считал, что вода в реке ещё холодная в июне, и не разрешал мне купаться. Я смотрела на поплавки удочек, и когда мне надоедало, шла наблюдать за ласточками, которые гнездились на высоком глинистом берегу. Гнёзд было много, и птицы влетали в одну дыру, а вылетали в другую. Я пыталась сосчитать, но тщетно, у меня рябило в глазах, и мешали мелькавшие перед глазами птахи. Юркие и быстрые в полете, они улетали и возвращались, принося в клювах соломинки, пёрышки, червяков и мошек, вероятно, для птенцов.

Запомнился один случай. Деревни находились далеко от реки, и однажды, откуда не возьмись, на берегу объявилась кошка. Ума не приложу, откуда она пришла. Огромная, рыжая, откормленная. Она пыталась с края берега дотянуться лапами до ближайшего гнезда, но не тут-то было. Ласточки стаей набросились на кошку, долбили клювами по её голове, да так её затюкали, что она едва ноги унесла. Дядя Афанасий смеялся и приговаривал: «Вот тебе и птички-невелички, а одолели, вот что значит стадный метод борьбы за жизнь!» Наловив рыбы на ушицу, мы весело шагали через луг к дому. Дядька пригласил меня на уху, но мне не терпелось бежать домой к сёстрам и бабуле. По дороге срывала самые крупные ромашки и с большим букетом направилась в сторону дома, распрощавшись с дядей и братом. Перед домом, под горой, напилась родниковой воды, и, поднимаясь в гору, запела песню: «Из далека долго течёт река Волга…»

Во дворе дома Валюшка игралась в песке, а Любаша качалась на качелях, которые соорудил дядя Максим. Подсев к Любе, что было сил, раскачала качели. Подол моего платья раздувался как парашют, косы летали в воздухе, Любаша визжала то ли от страха, то ли от удовольствия, а Валюшка смотрела на нас с нескрываемой детской завистью. Вскоре она побросала свои совочки и лопаточки и тоже запросилась к нам на качели. Как только она забоялась, я остановила их, а обиженная Валька побежала жаловаться к бабуле. Воодушевленная полётом , я пела свои песни так громко, что соседка Валентина, которая жила напротив, вышла из дома и заслушалась. Деревенские тётки прозвали меня второй Зыкиной. Мне было необъяснимо хорошо.

Дни летели как качели. В один из летних дней пришёл Саша и пригласил меня на свой день рождения. Когда я с братом уходила, Любаша надула губы, обиделась, что её не берут с собой. Саша, увидев это, сказал, что ей надо подрасти. На Сашином дне рождении я тоже оказалась не по возрасту и чувствовала себя не в своей тарелке, для поддержки мне не хватало хотя бы Любы. Приглашенная молодёжь чувствовала себя как дома, видно, не в первый раз. Все угощались тем, что приготовила тётя Валя, и громко смеялись над шутками друзей. Даже я заразилась смехом присутствующих, хотя не всегда шутки были для меня понятны, мой заливистый смех выделялся среди всех. Золотое время, когда тебе восемнадцать-двадцать лет. Несмотря на мой маленький возраст, мне было хорошо с этими молодыми весёлыми парнями и девушками. В какой-то момент брат вспомнил историю из моего раннего детства. Когда семья дяди Афанасия жила в Шенкурске, я тоже гостила у них. Однажды тётя Валя, чтобы я не скучала, взяла детей и меня с собой в организацию, где она работала. Около здания архива был зелёный сад, и мы с девчонками пошли играть в этот милый садик. Через какое-то время мне приспичило по-маленькому и, зайдя в кустики, я присела у стены дома. Только я начала процесс, как вдруг в меня вонзилось сто жал, так мне тогда казалось, я взвыла от боли. В том месте оказалось осиное гнездо. Я с
 

49
 
Тамара Бренман
 

визгом, не надев трусы, бегала вокруг деревьев и кустов, падала и поднималась. Дети ошарашенно смотрели на меня, не зная , что делать. В доме, к счастью , было открыто окно, на мои вопли прибежала тётя Валя. Увидев происшедшее, она позвонила дяде Афанасию в отделение милиции, и он немедля повёз меня в деревню к бабушке . Бабка Наталья делала мне какие-то примочки, лечила настоем трав от температуры. Я долго не могла сидеть на попе и спать на спине. Дело прошлое, Саша вероятно хотел рассмешить молодёжь, но переборщил с этой историей. Вся компания смеялась, а я едва сдерживала слёзы. Мне стоило огромного усилия, чтобы не зареветь. Проглотив обиду, я сидела с деланной улыбкой и чувствовала, как пылают мои щёки. Поздно вечером, когда все разошлись, Саша посадил меня на раму велосипеда и повёз до моей деревни. Я всю дорогу молчала, и он понял, что я обиделась. Около калитки дома я спрыгнула с велосипеда, он задержал меня и, смущаясь, извинился за то, что поставил меня в неловкое положение. Но я не умела долго сердиться и сразу забыла об этом и простила Сашу. Люба ждала меня, теребила за руку и спросила: «Ну, как прошёл Сашкин день рождения?»

В это злополучное лето случилась беда, Саши не стало. Он пошёл с друзьями на речку Вагу купаться и утонул. Речка Вага не глубокая, летом мелела, но была она коварна омутами, быстрыми течениями, водоворотами. Саша - мой единственный двоюродный брат и единственный внук у бабули. Этот удар оказался тяжелым для всей семьи. Похоронили Сашу неподалёку от могилы деда Ивана. Мои каникулы были омрачены потерей моего двоюродного брата.

Дети легче переносят горе и быстрее забывают происходящее, но только не мать с отцом. Сколько помню, дядя Афанасий и тётя Валя всю жизнь скорбели по сыну и помнили каждую мелочь, связанную с их родненьким сыночком, из его короткой жизни.
 







50
 
Отголосок детства

Глава 20.

В августе приехала тётя Нюра с дочками. Сёстры были уже девушками на выданье. В один из вечеров, в субботу, они пошли на танцы в клуб, и я увязалась за ними. До начала танцев все посмотрели кинофильм «Свинарка и Пастух». После окончания фильма молодёжь столпилась у танцплощадки в ожидании гармониста. Сколько помню, гармонисты всегда и везде были желанными заводилами на всех мероприятиях. Жизнерадостный, чубастый и лихой молодец не заставил себя ждать.

Танцы начались с кадрили. Я любила наблюдать за танцующей молодёжью. Особенно мне нравился перепляс, во время которого девчата и парни пели залихватские частушки. Мне эти действа были в диковинку. Иногда кто-то из танцоров выходил на середину круга и чеканил каблучками дробь. Молодёжь заводная, парни разудалые, девчата озорные, охочие до частушек. Проскакивали и матерные частушки, которые почему-то сразу запоминались, хотя не всегда их смысл доходил до меня. Я, слыша их, хихикала закрыв рот ладошкой. Все смеялись и я тоже. Рядом со мной стоял паренёк, примерно такого же возраста, он с удивлением поглядывал на меня. Краем уха услышала слово «городская» и поняла , что это относится ко мне. Упёршись на дерево, стоял ещё один паренёк и отмахивался от комаров зелёной веткой.

Танцы были в самом разгаре. Раскрасневшиеся от танцев девчата отмахивались от комаров платочками. Темнело, кто-то включил единственный фонарь над танцплощадкой. Молодёжь не знала усталости. Как только зазвучал вальс, девушки объявили белый танец, и пошли приглашать парней . Деревенские девчата – кровь с молоком, румяные, разгоряченные в танце, не знали устали.

До поздней ночи веселилась молодёжь, а мои сёстры, посмотрев на часы, заспешили домой, не позабыв обо мне. За ними увязались в провожатые двое парней. Всю дорогу они шутили с сестрами, заигрывали и делали им комплименты. Ухажёры ещё долго стояли у калитки нашего дома, а сёстры отправили меня домой. Ещё долго раздавался их весёлый смех, до тех пор, пока тётя Та-
 

51
 
Тамара Бренман
 

мара не позвала хохотушек спать. Я долго не могла заснуть, ворочалась с боку на бок, слушала гудение проводов за окном. Вспоминала тёплый вечер, покрытые туманом луга, запах цветущих кустов и трав, с этими думками незаметно уснула.

Тётя Нюра с девчатами гостили недолго. Провожали с крыльца все, кто находился дома, желая скорой встречи и хорошей дороги. Бабушка, жалея дочку, что-то причитала. Я догадалась, что у тети не всё в порядке со здоровьем, потому бабушка беспокоилась. Она шептала ей на ухо какие-то советы , отчего обе прослезились. Вскоре дядя Афанасий усадил их на мотоцикл и повёз в город Шенкурск, оттуда шёл рейсовый автобус до города Вельска. Ещё не раз и не два ходила с соседскими мальчишками на танцы и наблюдала за красивыми девчатами и парнями, завидовала им, и хотелось поскорее вырасти, повзрослеть и также танцевать. Но моё время ещё не настало.


Глава 21.

В это лето в лесу было много не только ягод, но и грибов. В воскресенье бабушка решила пойти в лес и взяла меня с собой. Загодя, ещё с вечера она приготовила соответствующую обувь и лукошко. Утром другого дня тихо разбудила меня, чтобы не потревожить меньших внучек. Быстро умывшись в бочке с дождевой водой, чтобы не греметь умывальником, мигом проглотив яичницу, запив чаем, стала собираться в лес. Бабушка дала мне резиновые сапожки, которые были не по размеру. Заставила надеть её вязаную кофту, шерстяные носки, чтобы не натёрла мозоли, и велела повязать платок вокруг головы. Она была в резиновых галошах, в длинном сарафане, в туго повязанном вокруг головы платке. Мы весело зашагали под гору. Пройдя наш косогор с ивовыми кустами и дикой смородиной, дошли до реки Игошки, перешли её вброд. Жарким летом она почти высыхала, но, судя по высокому деревянному мосту, весной была полноводной. У бабули лукошко было больше моего, а за плечами у неё висел солдатский мешок с едой и водой, который мог пригодиться в лесу. Поднялись в гору.
 

52
 
Отголосок детства

С высокой горы открывался сказочный вид, прекрасный дивный лес с огромными елями-великанами, а внизу зелёные луга. Походив по краю леса, набрали рыжиков. Бабуля видела их на расстоянии во влажной траве. Разгребая травку, показывала рыжие с синими разводами грибочки, я едва поспевала за ней. Я нашла штук пятнадцать, когда бабушка решила пойти в чащу леса. Шли недолго. Когда пришли в назначенное место, бабуля сняла солдатский мешок, достала из него маленькое эмалированное ведёрко под ягоды и повесила мешок на сук дерева. Я поняла, что будем собирать ягоды. Малины было много, а комаров ещё больше. Собирая ягоды, бабушка мурлыкала незамысловатую песенку. Увидев, что я не столько собираю ягоды, сколько отбиваюсь от комаров, она сорвала цветок пижмы и намазала соцветием себе и мне лицо. Бабушкино лукошко быстро наполнялось, не в пример мне, хотя я тоже старалась не отстать.

Собирая ягоды, вспомнились прежние походы в лес за морошкой. Когда было мне семь-восемь лет, бабушка взяла меня с собой на болото. Морошки много, ягода спелая, янтарная, звала за собой, а болото топкое, опасное. Корзинки уже были полными, и я хотела идти поближе к бабушке, как вдруг увидела толстую чёрную верёвку, которая вдруг ожила и подняла голову. Змея смотрела на меня, не отрывая взгляда. Я оцепенела от страха. Меня спасла вездесущая бабуля, которая тихонечко подошла сзади и, обхватив крепкими руками, оттащила подальше от чёрной змеи. Теперь я старалась быть настороже.

Прошло часа два-три как мы собирали малину. Внезапно я услыхала треск веток и подумала, что это бабуля пробирается через кусты малинника. Но не тут-то было. Бабушки рядом не оказалось, а в малиннике я увидела маленького, круглого, бурого медвежонка, который лакомился ягодами, смешно слизывая с лапы, сорванные вместе с листьями ягоды малины. От этого зрелища я перестала собирать ягоды и негромко позвала бабушку. Она отозвалась сразу. Пробираясь через заросли малинника, она тоже увидела мишку-младенца и тут же схватила меня за руку, сорвала мешок с домашними припасами с лесины и что было мочи припустились бежать подальше от этого места. Чуть позже она объяснила причину нашего бегства. Наверняка где-то рядом с медвежонком находилась медведица, которая могла напасть на нас. У меня только после её рассказа внезапно забилось сердечко, но страх быстро прошёл, потому что с моей бабушкой чувствовала себя всегда защищённой от всех бед. Когда возвращались домой, попутно заглядывали в лесополосы и ещё набрали рыжиков и волнушек. На короткое время присели отдохнуть на пеньки возле ёлочек, пушистые лапы которых завораживали меня своей красотой. Перекусили, напились водицы, и тут я увидела что-то белое, прямо у пенька, на котором сидела. Тронула рукой. Под рукой что-то хрустнуло. Разгребла траву и мох, а там семья белых груздей. Походив поблизости, почти у каждого пенька и между ними мы насобирали полный солдатский мешок грибов. Ноша оказалась тяжелой, грибы да плюс ягоды, мы сразу выбрались на знакомую одной бабуле тропинку и направились к дому. Довольная таким урожаем, моя бабуля разговорилась, а я слушала её, затаив дыхание, несмотря на тяжесть.

У бабки Натальи, как и у всех северных народов, окающий говорок, быстрая речь, насыщенная шутками-прибаутками. Говорила она, что пела. Её речь изобиловала одной ей понятными оборотами. Когда её о чём-то спрашивали, совет какой-то , она говорила: «Давай вместе покумекаем, как лучше…» Мне нравилось в ней, что она никогда не роптала на трудную жизнь и не жаловалась на болячки. Я восхищалась её жизнелюбием и силой духа. Я видела в ней сильную, закалённую годами женщину и любила её за это. Слушая истории из её нелёгкой жизни, незаметно пришли домой, где нас всегда ждали. Домочадцы, увидев наш урожай, радовались вместе с нами. Я рассказала сёстрам о нашей встрече с маленьким Мишкой, девчонки охали, ахали и завидовали нам. Да ещё сердились на нас, что не взяли с собой в лес. Бабушка гладила Валюшку по светлой головушке и обещала взять её в лес в следующий раз. Все принялись чистить грибы, а девчонок тётя Тамара заставила перебирать ягоды. Завершив работу, пошли обедать.

В честь воскресного дня тётя Тамара выставила на стол котелок с наваристым мясным супом и свежие картофельные шаньги. Аппетит отменный. Находившись по лесу, мне еда казалась на-
 

54
 
Отголосок детства

много вкуснее, чем всегда. В другое, обещанное бабкой воскресенье, мы пошли в бор неподалёку от дома вместе с сестрёнками. Окна нашего дома смотрели на этот бор. Зашли на кладбище, где покоилось всё поколение Докучаевых. Бабушка крестилась у каждой могилки, безмолвно шевеля губами. Потом направились в лес. Сестрёнки держались возле бабушки. Наученная ею, я уже знала, где надо искать грибы, и в каком месте растут подберёзовики, подосиновики и беленькие. Краем уха слышала наставления бабушки. Она, тыча палкой по моховым кочкам или раздвигая папоротник, учила внучек отличать ложные грибы от настоящих. Рассказывала, в каких местах, и какие грибы растут в данной местности. Даже маленькая Валька мотала на ус бабкины уроки, но для неё эта вылазка в лес была второй, и она время от времени боязливо озиралась и спрашивала: «Нет ли в этом лесу медведей?»

Мне вспомнилось начало июля этого же года. Мы также вчетвером ходили по этим местам. Бабушка привела нас на солнечную, зелёную поляну, где среди травы росла земляника. Девчонки присели на коленки и, радуясь, собирали спелые ягоды и клали в рот, отчего их мордашки окрасились в алый цвет. Бабушка смеялась над ними и по ягодке смаковала душистую землянику. В какой-то момент она достала из кармана сарафана две эмалированные кружки и дала внучкам. Сама же, как наседка над цыплятами, склонилась над ними и учила собирать землянику в кружку и не мять ягодки. Я так думаю, что это была целенаправленная вылазка в лес, для поучения лесным премудростям. Я ходила вокруг полянки, искала под ёлками белые грибы. Вскоре нашла три боровика с тёмными шляпками и белыми толстыми ножками, а у берёзок нашла подберёзовики на тонких длинных ножках, молодые, красивые. Мне не терпелось похвастать бабушке и показать сестрицам, едва сдержалась и решила отойти подальше в бор, поискать ещё. Однако зоркая и осторожная бабка не выпускала меня из поля зрения и прокричала мне, чтобы не уходила далеко. Нашла ещё два подосиновика с красными головками на длинных ножках и, не выдержав, пошла хвастаться. Подойдя к ним, показала свои находки и хотела переманить бабушку пойти по грибы, но строгая бабушка забрала у меня маленькое лукошко и придвинула
 

55
 
Тамара Бренман
 

мне кружку, в которой на донышке алели ягоды земляники. Пришлось подчиниться и собирать землянику, пока кружка не наполнилась до краёв. Набрав ягод, пошли тем же путём к дому через бор. По пути к дому бабушка нашла ещё подберёзовики и лисички и, довольная находкой, приговаривала: «Ну вот, теперь и на жарёху хватит». Грибная пора только начиналась, и все грибочки были молоденькие, красивые на загляденье и ни одного червивого.

Наша бабушка ничего не делала зря. Мало что провела урок на природе с внучатами, так ещё провела разведку, отчего сделала соответствующие выводы. Опять пересекли кладбище, опять бабка постояла у родных могил, потом вышли к пшеничному полю. Я увидела наш дом, окна залитые солнцем, по краям резные ставенки и, глубоко вдыхая воздух разнотравья, по-детски ликовала. Бабка так искусно прогуляла нас по лесу, что даже пятилетняя Валюшка не успела расхныкаться. Вдоль узкой тропинки по краю пшеничного поля голубели васильки и красовались белые ромашки с жёлтой серединкой. Бабушка взяла кружки с земляникой и пошла в дом, оставив нас на краю поля. Мы ещё долго гуляли, собирали цветы, из сорванных цветов плели венки. Первый венок отдала Валюшке, второй Любашке. Из оставшихся цветов сделали букетик и направились домой.

В этот день ели жареные грибы с отдельно сваренной картошечкой и укропом. Бабушка сказала сыну, что настала грибная пора и самое время делать заготовки к зиме. Наш погреб никогда не пустовал. Каких только солений не было. Каждый сорт грибов солили отдельно в деревянных бочонках: грузди, волнушки, рыжики, а также огурчики и помидоры. Сверху на полках стояли банки с вареньем, а под полом в леднике хранились молочные продукты: сметана, сливки, масло, творог. Без припасов не жили.

После трапезы дядя Максим пошёл забрасывать со двора сухое сено на повети. Мы с Любашей носили воду из колодца в баню. Тётя Тамара купила для сестрёнок ведёрки поменьше, а я носила воду в больших вёдрах. За это тётка меня ругала, приговаривая: «Не носи тяжёлые вёдра, надорвёшься, не сможешь рожать». Тётка чистила холку телёнку Борьке. Валька возилась с собакой, которая не отзывалась на свою кличку. Когда звали Борьку, она
 

56
 
Отголосок детства

стремглав мчалась к тому, кто звал телка. Наша бабушка всех вновь родившихся телят называла Борьками. Вероятно, непонятливая собака приняла на свой счёт эту кличку и тоже стала Борькой, хотя это была сука. Смех, да и только.

Все в доме были при деле. Ко мне пришёл мальчишка из Кремлихи и предложил пойти в кино, но в деревне баня – святое дело, топилась раз в неделю, по выходным, когда приезжали гости. Я осталась дома.

Последние дни моего отдыха оказались самыми благоприятными. С деревенской ребятнёй ходили на речку купаться. Мы бултыхались в близлежащих озёрах и запрудах с пиявками и ползающими гадами. Плавать я не умела и далеко в воду заходить боялась. После того, как утонул брат Саша, бабка запретила мне купаться, да и сама я помнила, как однажды тонула в реке Двине.
Случилось это ещё до школы. По Двине всегда сплавляли лес, и у нашего берега лежали связанные железными тросами боны. Не ведаю, каким образом угодила под эти брёвна. Может, геройство перед одногодками. Когда я хотела поднять голову, чтобы выплыть, то упёрлась головой в эти брёвна и поняла, что не выберусь. Хорошо, что я купалась не одна, и какой-то подросток вытащил меня на берег за ногу. Меня откачали, но меня рвало и лихорадило. Я решила скрыть от мамы случившееся, но не получилось, потому что стала заикаться. Мама узнала об этом от ребят по двору. Она не ругала меня, но постоянно твердила мне, чтобы была осторожной.
А пока я навёрстывала упущенное время и в последние дни пребывания в деревне, осмелев, купалась, радуясь свободе. Я уже заранее грустила о том, что скоро предстоит расставание с полюбившимися, озорными, оголтелыми, взбалмошными девчонками и мальчишками, которые ловили пиявок и кидались ими. Я орала от страха и не представляла себе, как можно брать в руки эту гадость. Было хорошо и весело. Возвращалась домой с грязными, в иле, ногами. Бабушка не пускала в дом, пока не вымоюсь в бочке с дождевой водой. Мылась, наскоро ела и бежала на танцплощадку поглядеть на молодёжь, лихо отплясывающую под гармонь и
 


57
 
Тамара Бренман
 

поющую разухабистые частушки. Возвращалась поздно под назойливый писк комаров и, рухнув в постель, мгновенно засыпала.


Глава 22.

В середине августа приехала мама. Она привезла подарки для сестрёнок. Любаша должна была пойти первый раз в первый класс. Мама привезла ей школьную форму, которая оказалась впору ей, чёрный и белый фартуки. Белый фартук мама всё же укоротила по просьбе тёти Тамары. Вечерами мама вязала к форме белые ажурные воротнички. Любаша радовалась, а Валюшка с завистью смотрела на сестру и намеревалась примерить школьную форму . Мама говорила ей: «Подожди, вырастешь , я тебе куплю такую же». Погостив ещё две недели, мы с мамой засобирались в дорогу. Мама скрыла от меня, что возвращаемся домой на самолёте, а не на пароходе. Дядя Афанасий привёз нас на маленький аэродром, где стоял крошечный деревянный домик, здание аэропорта. Мама хотела сделать мне сюрприз, молчала, думала, что я испугаюсь полёта на самолёте. Она забыла, что я уже однажды летала с бабушкой. Она очень боялась, когда летела за мной, но во второй раз ей было не так страшно. Мы подоспели вовремя, уже объявили посадку. Неподалёку от вокзала стоял самолёт, который в народе прозвали кукурузником. Такие самолёты часто кружили над колхозными полями, разбрасывая какой-то порошок от вредителей полей. Распрощавшись с дядей Афанасием, поднялись по трапу в самолёт. Пассажиры, человек девять, с большими авоська-ми , с нетерпением ждали вылета. Мама поставила свой чемодан на указанное лётчиком место, и мы заняли свободные места.
Наш самолёт быстро оторвался от земли , моё ощущение полёта было непередаваемое. Все сидели спиной к окнам, но, потеснив маму, я повернулась вполоборота к маленькому круглому иллюминатору и стала смотреть на небо и на просторы, которые были под нами. Хотелось кричать: «Ура!» С высоты птичьего полёта я видела такие же маленькие деревушки, как наша, белые церквушки и излучины рек и озёр. Смешанные леса занимали большие
 

58
 
Отголосок детства

территории и уже кое-где покрывались желтизной. Конец августа, близился сентябрь, снова школа и уже седьмой класс. Много нового и интересного ожидало меня.


Глава 23.

Первое сентября, школьная линейка. Она, как всегда, начиналась с приветственной речи директора школы Аркадия Иосифовича Кузьмина. Особенно трогательно поздравляли первоклашек, которые впервые перешагнули порог школы. Как-то особенно торжественно прозвенел звонок, и все учащиеся разошлись по классам. Ровно три летних месяца мы не виделись с одноклассниками и были взволнованы от встречи в новом учебном году. Вошедший в класс наш классный руководитель Яков Иосифович едва угомонил нас. Он также поздравил всех с новым учебным годом.

В седьмом классе появились новые предметы: геометрия и физика, а с ними – мои новые проблемы. Мне они не давались, за что сокрушалась, считая себя безмозглой дурой. Ранее запущенная мною математика давала о себе знать и теперь, как я не старалась наверстать упущенное время, получалось плохо. По остальным предметам всё было более или менее нормально. Любила очень историю и географию. Уроки географии вёл Лочехин Иван Егорович, которого все обожали не только за знание предмета, но и за то, как он умел донести предмет, интересно, порой захватывающе, и увлекал даже самых ленивых учеников. Мне очень нравилось заполнять контурные карты, разрисовывая разные страны и моря цветными карандашами. Мечтая над этим действом о неведомых странах и землях, с нетерпением ждала уроки географии. Иван Егорович умел увлечь географией так, что равнодушных учеников в нашем классе - не было.

Его жена, Елизавета Васильевна, преподавала историю. Её уроки проходили мгновенно. Эти учителя имели какой-то особый подход к детям, к своему предмету, обладали отличными знаниями. Они никогда не повышали голос на учащихся, больше рассказывали, чем спрашивали. Два интеллигентных умных человека пользовались уважением и среди своих коллег. У каждого из нас были свои любимые не только предметы, но и учителя. Только спустя годы начинаешь понимать несправедливость детских суждений о плохих учителях. Сужу по себе: «Нет плохих учителей, есть плохие, ленивые ученики». Ссылаясь на плохих учителей, лодыри стараются любыми способами оправдать себя.

О том, что у преподавателей тоже имелись любимчики, знала ещё с детского сада. Да кто не любит умных, старательных детей? Сколько надо иметь терпения учителям, чтобы не сорваться, не закричать на непослушного или нерадивого ученика, а таких в классе было не один и не два. По количеству учащихся наш класс был самым многочисленным. Мальчишки, самые отъявленные хулиганы. Моя мама за глаза называла их гопниками, которым место в детских исправительных колониях. По успеваемости класс был самым отстающим. Трудно с такими детьми учителю, но нас надо было учить.

В первый день учебного года, после уроков, моя одноклассница Люда бежала к своей первой учительнице Александре Андреевне. Они взаимно любили друг друга, а я по-детски ревновала Люду к Александре Андреевне. Люда опередила меня, и я обиделась на неё за то, что не позвала меня. Александра Андреевна обрадовалась нашему приходу.
Мы обменялись поздравлениями с началом учебного года. Каждый раз, глядя на нас, она удивлялась тому, как мы растём и хорошеем. От неё веяло каким-то материнским теплом, заботой о детях , её энергия передавалась нам, за то мы её и любили. Мы были её первыми ученицами, а она нашей первой учительницей.

После окончания Педагогического училища она вошла к нам в класс робкая, смущённая, словно школьница. Небольшого роста, худенькая, словно десятиклассница. Меня удивляла её самоотдача. Всё без остатка время отдавала она детям, особенно тем, кому тяжело доставалась учёба. Занималась дополнительно после уроков, иногда брала к себе домой и делала с нами домашние задания, помогала, как могла. Её самоотверженности не было предела. Не помню, чтобы кто-то из её учеников сказал о ней плохое слово.
 

60
 
Отголосок детства

Все, кто учился у неё, благодарны ей до глубокой старости. Мне запомнились сказанные ею слова: «Из самых озорных и трудно-воспитываемых детей вырастают самые благородные и благодарные люди». Александра Андреевна даже на переменах старалась организовать полезный досуг для детей. Она придумывала игры соответственно возрасту детей и, смешно сказать, водила на переменках хороводы, напевая песню: «Со вьюном я хожу». Её уроки были образцово-показательными. Её уважали коллеги, старшее поколение преподавателей называло её Сашенькой. Потому в первый день учебного года ноги сами несли нас к ней в класс поздороваться с любимой учительницей. При её жизни я посвятила ей стихотворение, которое прочитала на встрече с одноклассниками
в один из юбилейных вечеров.

Я всегда вспоминаю хрупкие плечи,
Словно девочку в день первой встречи.
Это был Ваш первый урок,
А для нас - первый школьный звонок.

Пролетели года журавлиною стаей.
Вам не терпится знать всё о нас, кем мы стали?
Переняли от Вас доброту и сердечность,
Трудолюбие, честность и человечность.

От качеств таких мы ещё лучше стали,
И за это, поклон до земли перед Вами!
Вновь сентябрь, и опять первоклашки
Уставят на вас озорные мордашки…

Вы расправите гордо хрупкие плечи
И глаза им откроете в мир бесконечный.
И познают детишки от вас доброту,
И счастливыми в школу придут поутру.
 



61
 
Тамара Бренман
 

После прочтения стихотворения она прослезилась и поблагодарила, а мои одноклассники наконец-то узнали о том, что я пишу стихи. Не припомню точно, с какого класса стала рифмовать строчки. О моём творчестве знала только подруга Ольга, с которой делилась самым сокровенным.

В старших классах стала любимой учительница по литературе Козлова Людмила Ивановна. Через много лет ей дали звание «Заслуженный учитель». С гордостью вспоминаю о том, что училась у неё. Она - педагог, достойный награды, и её уроки научили меня многому. Мне доставалось от неё. В седьмом классе от изложений перешли к сочинениям. Сочинять-то я умела славно, но писала с ошибками, порой безграмотно, и сгорала от стыда за учительские эпитеты. Литература - мой любимый предмет, особенно нравилось писать сочинения на свободные темы. В них покоряло свободомыслие. Не любила писать сочинения о Ленине и Маяковском, избегала писать сочинения на эти темы.
Моё маленькое сердце уже тогда отвергало вождя-гиганта, всеми признанного в мире человека, творца революции. Я читала всех классиков, которые преподавались как обязательный школьный предмет, но многое мне не нравилось из той литературы, которую вынуждены были изучать.

Однажды Людмила Ивановна пригласила меня в учительскую и поговорила со мной наедине о моих вольных сочинениях. Я поняла, что она старалась предостеречь меня от моих высказываний, которые могли навредить не только мне, но и ей, хотя думала всё равно по-прежнему, имея на всё своё собственное мнение о жизни, литературе и людях. В те времена мои литературные сочинения были опасны. К тому же у Людмилы Ивановны состоялся разговор с моей мамой. Моя мама глубоко верующий человек в дело партии, вступила в неё по доброй воле и чрезмерно гордилась тем, что она коммунистка. Когда учительница рассказала ей о моих вольных думах в сочинениях, она крайне огорчилась. Придя домой, она принесла моё сочинение и принялась меня воспитывать. Я же завелась и пыталась доказать маме свою правоту.
Я старалась объяснить ей, что взяла материал об Ильиче из учебника, но, не согласившись с текстом, высказала своё мнение о
 

62
 
Отголосок детства

прочитанном материале. Меня и впрямь возмутило то, как Ленин может быть живее всех живых, и как он может быть мне дедушкой, когда я и своего-то не знала. У меня много возникало вопросов по поводу отношения людей к вождю. Я ещё долго препиралась, чтобы отстоять своё мнение, и в результате довела маму до слёз. Но всё же я стала осторожнее излагать свои мысли и писала сочинения согласно книжным материалам.


Глава 24.

Самой неординарной, незабываемой личностью в школе был преподаватель математики Яков Иосифович Корастышевский.

Во время войны его контузило, он хромал на правую ногу. Человек культурный, имел университетское образование. Он должен был преподавать в высшем учебном заведении, но волею судьбы работал в школе. Он отлично знал предмет . Однако учащиеся считали его заумным, а его предмет казался чрезвычайно трудным для нас. Математические формулы и теоремы он облекал в такие замысловатые термины, которые были нам не по уму, или мы просто-напросто были бестолковыми. Несколько человек в нашем классе учились более или менее прилично, остальные хромали по его предмету. Кто-то из родителей пытался жаловаться в определённые инстанции на Якова Иосифовича. Ни единожды его направляли на переподготовку, и на тот срок, пока он отсутствовал, проводила уроки Милита Карловна Гебель. За несколько месяцев её уроков мы подтянулись и стали врубаться в алгебру и геометрию. Нам эти уроки стали казаться более доступными и простыми нашему пониманию. Мне нравилась Милита Карловна. Неторопливая дама, тактичная с учащимися и очень приятная внешне. Я посещала кружок рукоделия, который она вела дополнительно в неурочное время. Благодаря Милите Карловне, научилась вышивать крестиком, гладью, ришелье, мережкой. Она привила мне любовь к рукоделию, и это стало на всю жизнь моим хобби.

После трёхмесячной переподготовки вернулся Яков Иосифович, и у нас опять началась маета с математикой, в частности, у
 

63
 
Тамара Бренман
 

меня. Как ни старалась, тройка являлась мне не часто, только из сожаления ко мне учитель ставил удовлетворительную оценку.

Всё равно я уважала его, и он по-своему любил наш класс и своих учеников-лоботрясов. Мне нравилось, как он называл нас ласково по фамилии с мягким знаком на конце, выражая этим своё расположение к нам: Докучайчикь,Кузнечикь,Ерофейчикь и т.д. Он до окончания десятилетки был нашим классным руководителем, строгим, справедливым. Даже будучи инвалидом, ездил с нами в колхоз на уборку овощей и иногда рассказывал нам о себе, о прошедшей войне, и даже анекдоты, когда пекли на костре картошку.


Глава 25.

Учёба учёбой, а жизнь ставила свои житейские препоны, трудноразрешимые задачи, перемежаясь радостями и неудачами. Живя с мамой, я даже не предполагала , что в нашем доме может появиться мужчина. Оказывается, маму сосватали её подруги втихаря от меня. В один прекрасный день к нам пришёл мужчина, высокий, небритый и под хмельком. Назвался Григорием. Я насторожилась, а мама чувствовала себя растерянной, нервничала. Пробыв у нас с полчаса, ушёл, после чего мама завела со мной разговор о том, как ей трудно жить, как одиноко. Она спросила меня: «Не возражаешь, если дядя Гриша придёт к нам жить?» Конечно, мне не хотелось, но какая-то детская интуиция подсказывала мне, что с приходом мужчины нам станет материально легче прожить, да и маму стало жалко. Я дала согласие, несмотря на то, что дядя Гриша не понравился в таком виде, каким он предстал перед мамой. Мама объяснила, что он не пьёт, а чтобы не стесняться, выпил для храбрости.

Во второй раз дядя Гриша пришёл уже со своими пожитками. Он оказался работящим, прямо двужильным каким-то. Везде успевал, и на работе, и дома. В доме чувствовалась мужская рука. Мы заимели огород и в доме всегда были свои овощи: свёкла, кар-
 


64
 
Отголосок детства

тошка, репа, морковь и свежая зелень. Он же на зиму заготовлял дрова, так как в доме по-прежнему топили печку.

Взаимоотношения в семье становились тёплыми, добрыми. Мама изменилась, похорошела, чаще обычного улыбалась. Я потешалась над ними, такими они были разными. Мама маленького роста, как теперь говорят, метр с кепкой, а она и того меньше, косолапая кубышка. Дядя Гриша под два метра ростом, худощавый, стремительный, неулыба. Когда они шли рядом, без смеха нельзя было смотреть на них, Пат-Паташон, да и только. Ко мне он относился по-доброму, баловал сладостями. Вопреки запретам мамы, покупал конфеты и делал подарки не только к праздникам, но и просто так. К моему огромному сожалению, мамино счастье оказалось недолгим. Мы прожили вместе два с половиной года. У дяди Гриши вышла из тюрьмы бывшая жена, которая сидела за растрату. Будучи директором промтоварного магазина, проворовалась, и посадили её вполне заслуженно. Вышла она по амнистии, и хотя они были в разводе с дядей Гришей, она стала донимать нашу семью. Кляузничала , приходила к нам в дом, скандалила, ворожила, делала гадости.

После таких нападок у мамы сдали нервы и здоровье. В один из дней мама и дядя Гриша решили расстаться, потому что его прежняя жена не оставила нас в покое. Когда он уходил, то обнял нас обеих, и здоровый большой мужчина зарыдал, не стыдясь своих слёз. Прожив со своей первой супругой с полгода, он зачах и скоропостижно скончался . Мы с мамой узнали о его смерти от Копыловых, они жили по соседству с его семьёй. Мама сникла и часто прятала от меня покрасневшие от слёз глаза. Я жалела маму, сочувствовала ей. С этим мужчиной она почувствовала себя женщиной и, наверное, они любили друг друга. Я так и не забыла его, хороший был человек.


Глава 26.

По окончании седьмого класса и сдачи экзаменов мама отправила меня в пионерский лагерь, который находился на озере
 

65
 
Тамара Бренман
 

Смердия. Места красивейшие, само озеро находилось среди густого леса. Два деревянных двухэтажных корпуса светло-зелёного цвета. Неподалёку располагался пищеблок с большой открытой площадкой, где проводились разные развлекательные мероприятия. В спальном корпусе большие комнаты на шесть-семь человек.

Просыпались под звуки пионерского горна, строились на линейку, потом делали зарядку на спортивной площадке. Мне всё было знакомо в этих местах. Когда мама работала поваром, её на месяц отправляли в пионерлагерь работать на кухне. Сотрудникам разрешалось брать с собой детей. Я радовалась, что снова оказалась в этих великолепных местах, среди таких же подростков, как я, и без мамы.
Как же я удивилась, увидев нашего школьного физрука Василия Игнатьевича. Он сам изъявил желание поехать на летний сезон в пионерлагерь, что предвещало всем нам отличный спортивный отдых, а значит – походы, игры, викторины, чему я была несказанно рада.

О Василии Игнатьевиче можно написать целый роман. Он прошёл всю войну, орденоносец. К тому же, очень красивый мужчина: крепкий, сильный, широкоплечий, мастер спорта по тяжелой атлетике. Его предмет в школе любили все без исключения, и разве что только ленивые девчонки в кризисные для них дни игнорировали его уроки, а так редко кто симулировал.
Я любила все виды спорта. Зимой каталась на лыжах и на коньках. На уроках физкультуры прыгала через коня, кувыркалась на брусьях, обожала гимнастику. Боялась только стрелять из винтовки, после того как отстрелила ухо на одном из занятий. Какое-то время болело ухо, и я плохо слышала.

Василий Игнатьевич, не только хороший педагог, но и хороший организатор. Благодаря его способностям, наша школа участвовала в спортивных олимпиадах городов и нередко занимала первые места по лыжам и в отдельных видах гимнастики. К школьным праздникам помогал подготовить спортивные номера, что украшало концертную программу вечеров. Под музыку на сцене делали пирамиды, становясь друг на друга с применением
 

66
 
Отголосок детства

мостиков и шпагатов. Учитель имел тонкий подход к слабакам и учил их закалке. Иногда шутил над ними, не умаляя достоинства учащихся, не способных к физическим упражнениям.

Однажды в зимние каникулы Василий Игнатьевич организовал поход в Холмогоры, на родину Михаила Васильевича Ломоносова.

Берег над Двиной в нашем посёлке смотрел прямиком на Холмогоры. Сборы были недолгими. Спустившись с высокого берега на лыжах на покрытую льдом и снегом Двину, мы резво направились в сторону Холмогор. О Ломоносове мы знали из рассказов учителя географии Ивана Егоровича.

Мне шёл шестнадцатый год, и я едва отпросилась у мамы пойти в поход. Я была самой маленькой среди старшеклассников. Мы прытко ехали по заснеженным полям через накрепко закованные льдом большие и малые речки, мимо редко встречающихся деревушек. За плечами в солдатских мешках находились съестные припасы. Путь неблизкий, и мы быстро притомились. К тому же нас настигла метель, но мы упорно шли вперёд. Кто-то из юношей затянул песню, но Василий Игнатьевич прервал смельчака, предупредив, что может заболеть горло. На коротких привалах перекусывали, делясь с товарищами едой. Ночевали в маленьких деревеньках у гостеприимных колхозников.

Наш поход был рассчитан дней на семь-восемь, сейчас не помню, за какое время преодолели наш маршрут. Мы благополучно добрались до места назначения.
В Холмогорах состоялась встреча с земляками учёного, нам рассказали много интересного из жизни Михайлы Ломоносова и о своей жизни в селе.

Музей Ломоносова существовал с 1940 года, но в момент нашего приезда был закрыт на ремонт, что немало огорчило нас всех. На встречу с нами пришла женщина, дальняя родственница в четвёртом колене, и рассказала, как собирали вещи для музея. Она сообщила нам, что в их селе проживают предки Михаила Васильевича в четвёртом колене: Непряевы, Негодяевы, Ульяновы. Остальные большей частью эмигрировали за границу. После
 


67
 
Тамара Бренман
 

встречи нас накормили в маленькой школьной столовой и оставили переночевать там же.

Утром следующего дня мы отправились к родным берегам тем же путём. Нашу лыжню замело снегом и холодный ветер дул в лицо. Обратная дорога была тяжелой и мы чаще останавливались передохнуть. На привалах делились Холмогорским чёрным и белым хлебом. Запивать было нечем, молоко, которым нас обеспечили колхозники, замёрзло во флягах. Метель изрядно измотала нас, но когда мы увидели свой родной берег, откуда ни возьмись, появились силы. Все словно сговорились и закричали победное ура своей победе над собой. Забравшись на высокий берег Двины посёлка Первомайский, тепло распрощались со своими товарищами по походу и с Василием Игнатьевичем, разошлись по своим домам. Разве можно не уважать такого учителя? Многое помнится из его преподавательской деятельности.
Это было моё последнее пионерское лето. Находясь в пионерском лагере, я позабыла даже о деревне. Пребывание в нём переполняло меня счастьем последних детских радостей. В нашей группе пионервожатой была Валя Лемехова, ученица нашей школы. В группе было больше девчонок, чем мальчишек. Девчонки старались казаться взрослыми, воображали из себя невесть кого. Некоторые из них влюблялись в своих сверстников. Вечерами для старших групп устраивали танцы, а младшие с завистью глядели на них. Развлекательные игры и праздники проводились постоянно, и организатором этих мероприятий являлся всеми обожаемый Василий Игнатьевич.
Музыкальным руководителем назначили Василия Петровича. Его я тоже знала, он работал в Доме культуры. Жизнь в пионерлагере показалась мне праздником. Вечером отправлялись ко сну под звуки пионерского горна. В лагере строго соблюдался распорядок дня.

За время пребывания в пионерлагере каждая смена, а их было три, ходила в поход при любой погоде. Василий Игнатьевич водил нас по интересным местам, мы углублялись в лес, и там, на привалах, он рассказывал нам об истории края, о повадках зверей
 

68
 
Отголосок детства

и о растениях наших лесов. В жаркие дни купались в озере Смердия, там он устраивал соревнования по плаванию. При нём всегда были секундомер и компас. Соревновались только те ребята, кто умел плавать. Остальные болели за своих друзей. Озеро глубокое, но Василий Игнатьевич знал безопасные места, и мы купались именно там, где он останавливался после похода. Из похода возвращались с грибами, а я всегда попутно собирала ягоды черники, брусники или голубики. Рот был чёрным от ягод. Первая смена заканчивалась, я оставалась на вторую. Мама купила путёвку на весь летний сезон. Первую смену провожали торжественно, прощались с ребятами у костра, который был красиво сложен и горел очень долго. Мне взгрустнулось, трудно прощаться с теми, к кому испытываешь детскую привязанность. Наверное, с этого и начинается дружба.


Глава 27.

Утром следующего дня приехали новенькие и снова - новые знакомства и новые друзья. Я общительная по натуре, не любила ссориться, могла уступить, не ввязывалась в неприятные ситуации. Вероятно, шалунья повзрослела, ушло детское упрямство, настырность и вредность, стала робкой и застенчивой. Даже стыдилась, вспоминая, какой я была задирой, не стеснялась давать сдачу обидчикам и дерзить старшим.

Во вторую смену приехал мой одноклассник Вовка Доронин. Его мать работала поварихой в пионерлагере. Ранее тётя Анфиса работала в ресторане официанткой. Вовка приехал с мамой на одну смену, как и я когда-то. Для меня ничего не изменилось. Снова походы, спортивные состязания, игры, танцы, концерты . Июль стоял жаркий. Ребятам не хотелось вылезать из воды. На берегу озера над водой сделали помост, где мы опускали ноги в воду и брызгали друг друга. Берег песчаный, наносной, сделали пляж хоть куда. Там чаще всего купались и загорали младшие группы. Желающие играли на спортивной площадке в волейбол, но из-за жары не хотелось двигаться.
 

69
 
Тамара Бренман
 

В это лето я впервые почувствовала к себе внимание со стороны мальчишек, особенно заметно оказывал его Вовка. В день моего рождения он подарил мне букетик луговых цветов и, как варёный рак, залился румянцем. Его мать после обеда поздравила меня и угостила нас с Вовкой компотом и коржиками. Володя тоже взрослел, и его неловкие ухаживания говорили сами за себя. Когда другие мальчишки проявляли ко мне незначительное внимание, он злился. Хотя Вовка слыл хулиганом в нашей школе, мне он не казался таковым. В отношении девочек он был скромным, не наглым. По отношению к старшим был уважительным. Среди моих однолеток я не встречала наглых парней.

Девчонки, живущие со мной в одной комнате, шептались на мой счёт. Иногда мне хотелось расплакаться от их многозначительных взглядов, едва сдерживалась. Вовка мне нравился постольку - поскольку. Я хорошо знала его по школе, что он влюбчивый, и своим девчачьим чутьём не воспринимала его ухаживания. Кроме всего прочего, я затаила на него обиду. В шестом классе он плохо отозвался о моих тонких ножках в присутствии одноклассников, сказав, что их можно соплёй перешибить. Тогда я не придала значения этой выходке, но за год глупая маленькая девочка выросла и не могла простить обиду. Не скажу, что я злопамятна, но это стало преградой для нашей дружбы.
Июль пролетел незаметно, вторая смена закончилась. Третья смена в пионерлагере оказалась неудачной для меня. Всё было хорошо, костры, праздники, концерты, где я проявила свои способности, выступая с песнями и танцами, аккомпанировал на баяне Василий Петрович. Хорошие были дни. Где-то в середине августа перед сном я неудачно зевнула, да так, что не смогла закрыть рот. Свернула челюсть. Было так больно, что хлынули слёзы, а все девчонки, как на грех, враз захохотали. Я плакала не столько от боли, сколько от обиды на подруг. Одна из них всё-таки испугалась и сбегала в медпункт за медсестрой. Пришла молодая, красивая девушка и неожиданно ударила меня по скуле или по щеке, а может, по подбородку, чего я не припомню точно, и моя челюсть встала на место, правда, внутри ещё долго болела кость, и было больно, есть твёрдую пищу. Через неделю на меня свалилась оче-
 

70
 
Отголосок детства

редная беда. В походе я оступилась и растянула сухожилие на ноге. Едва доковыляла до пионерлагеря, стараясь не показать виду, что больно идти, и вернулась вместе со всеми. К ночи нога отекла, и я плохо спала. Утром, собрав все мои вещи, меня отправили домой на машине, которая доставляла продукты для пионерлагеря. Мне до слёз жалко было расставаться с подружками и очень хотелось присутствовать на закрытии пионерлагеря, на прощальном костре, но, как видно, не судьба.

Мама удивилась столь неожиданному приезду, но, зная, что все болячки мои, как на кошке заживают, лишь пожурила меня. Несколько дней она делала мне примочки и туго перевязывала ногу бинтом. Дня через четыре я уже ходила к подругам и, пройдясь по посёлку, не узнавала его. На центральной улице разбили сквер между двумя дорогами и посадили крошечные деревья, их для прочности привязали к колышкам. Вдоль дороги на высоких металлических конструкциях закрытые белыми плафонами красовались новые светильники. У здания Дома культуры появились четыре пятиэтажных дома, в одном из них новосёлы разгружали машины с домашним скарбом. Посёлок рос, и население увеличивалось за счёт вновь прибывших комсомольцев-энтузиастов.


Глава 28.

Северный народ - необыкновенно гостеприимный, жизнерадостный. В любую семью можно было прийти без приглашения, и всегда встречали, будто самых близких друзей, приглашали к столу, угощали, чем Бог послал. Праздники сопровождались гуляньями, особенно масленица, иногда веселились до утра. А уж как праздновали Рождество и Новый год, не забыть никак. В центре площади у Дома культуры ставили огромную ель и украшали самодельными игрушками, потому что в те времена не было таких красивых ёлочных украшений , как сейчас. Главным украшением праздника являлось население посёлка. Люди доставали из сундуков свои самые лучшие наряды, а в Рождество рядились, кто во что горазд, и умели превратить праздник в незабываемое зрелище.
 

71
 
Тамара Бренман
 

Зазывали в хороводы вокруг ели, пели, плясали так, что дым столбом, как в народе говорили. Шутки, задорный смех выплескивались наружу, заражая даже самых равнодушных к этому действу людей.

Помню всех маминых подруг, которые в ночь перед Рождеством ходили ряжеными по домам, поднимали из постелей незнакомых или своих друзей, заражали их своей весёлостью, поднимали округу своим пением и громким смехом и с удвоенной толпой будили самых ленивых и неподъёмных соседей. У всех болели животы от смеха. Да ещё в каждой квартире подносили водочки чекушку и гостинцы, отчего вдвойне становилось весело. Трудно описать, что вытворял народ, надо было видеть или самим участвовать в этих суматошных зрелищах.

Не помню, сколько мне точно было лет, но в один из Рождественских праздников к нам в дом явился мужчина в медвежьей шкуре. Изрядно подвыпивший, спрашивал меня, узнала я его или нет. Я смеялась и только мотала головой. Изрядно вспотев, мужчина скинул шкуру медведя, и я увидела дядю Лёню Копылова. Он спросил: «Ну что, черноглазая, напугалась небось?!»

Вслед за ним ворвались ряженые бабы в длинных ярких сарафанах с оборками на подолах, на головах яркие цветастые платки, и у всех намалёваны брови, губы и щёки. Я хохотала от души, а у мамы сон как рукой сняло. Мама быстро накрыла стол, достала праздничные кушанья и брагу, которую делала по бабушкиному рецепту. Выпили, закусили и пошли тормошить честной народ. Когда все ушли, я залезла на стул, открыла форточку и глядела вслед уходящим в морозную Рождественскую ночь.


Глава 29.

По возвращении из пионерлагеря самым неожиданным было то, что у нас в доме и в соседних домах провели водопровод, поставили батареи, и в наших квартирах появилось паровое отопление. Печки ещё оставили, газ провели немного позже , но это было для нас большим событием. Не надо носить воду с колонки, то-
 

72
 
Отголосок детства

пить печь и греть на ней воду, готовить еду. Удобства в квартире

– великое дело. Пока только туалеты оставались прежними, до них руки не доходили у комунальщиков. В эти же годы появились первые телефоны, правда, пока у больших начальников. У нас в доме имела телефон завуч школы Серафима Алексеевна, и жильцы дома обращались к ней, когда нужна была медицинская помощь. Без надобности не злоупотребляли просьбами. Потихонечку жизнь в нашем посёлке преображалась. Последние оставшиеся дни каникул я провела в кругу своих подружек, ходила в кино , иногда собирались у меня в доме, крутили патефон и танцевали перед большим трюмо, любуясь собой.

В первый школьный день многих ребят недосчитались. Кто-то пошёл работать, а некоторые решили пойти в ПТУ. Появились новенькие из школы-семилетки. Среди них оказалась девчонка с моей улицы. Мы часто виделись, но не дружили . Первой подошла к ней, и так получилось, что сразу подружились и стали неразлучными подругами, вместе закончили десятилетку, бегали друг к другу по десять раз на день, посещали танцевальный кружок.

Мы очень привязались друг к другу, и наши родители не препятствовали нашей дружбе. Через неделю учёбы весь наш класс отправили в колхоз на уборку картофеля. После сбора урожая нам всем разрешалось взять домой по двадцать килограммов картофеля за свой труд, я же отказалась, потому что у нас был свой огород и свои овощи. Положенную мне норму я отдала Якову Иосифовичу, чему он обрадовался. Но поскольку у него была проблема с ногами, я на пару с Аллой Кузнецовой тащили эту тяжесть, жалея его. Он гладил нас с Аллой по головушкам и говорил: «Спасибо вам, ваша доброта поистине безгранична и в будущем сделает вас достойными людьми!» Мы с Алкой удивлялись его высокопарным словам, но было приятно слышать такую похвалу. Он уважал Аллу, потому что она - одна из лучших учениц в нашем классе. Ему нравилось с ней дискутировать обо всём на свете, она умная девчонка , серьёзная и любознательная. Меня он уважал за безотказность и старание в учёбе, хотя я имела слабые знания. Но, видя моё стремление исправиться, говорил мне: «Докучайчикь, математика даётся не каждому, а тебе может и вовсе не пригодится, по-
 

73
 
Тамара Бренман
 

скольку девушки, выйдя замуж, как правило, не нуждаются в ней, а считать до ста ты уже умеешь и деньги считать научишься». Алка смеялась и дразнила меня постоянно тем, что пора замуж выходить, а не учиться. Яков Иосифович ерошил нас по растрёпанным волосам на коротких передышках, отдохнув, мы снова тащили мешки с картошкой и смеялись над сказанным.

После пребывания в колхозе начинались учебные занятия в школе. Теперь мы с подругой Олей встречались на перекрёстке Центральной и Пионерской улиц и шли вместе на уроки, делясь переживаниями.

Олина мама, Вера Фёдоровна, как и моя мама, мать-одиночка, и Олино детство и моё похожи, как две капли воды. Вскоре после нашего знакомства с Ольгой, тётя Вера вышла замуж. Ольга поначалу отчима не воспринимала, но её настороженность была недолгой, потому что Михаил Александрович человек непередаваемо положительный, рассудительный, добрый, спокойный. Через короткий промежуток времени для их семьи выделили однокомнатную квартиру со всеми удобствами, и они из коммуналки переселились в район новостроек. Расстояние не мешало мне видеться с подругой.

Со временем Оля полюбила отчима так, как любят родного отца. Не знаю подробностей прежней жизни дяди Миши. Он был внимательным к своей жене и падчерице, и я по-хорошему завидовала их взаимоотношениям в семье. У нас с Олей даже характеры были похожи, обе упрямые, настырные. До сих пор удивляюсь, как нам удалось сохранить нашу дружбу. Мы редко ссорились, прикипели душами, что ли.
Две смешные девчонки не только характерами похожи, но и внешне. Обе хрупкие, веснушчатые, с косичками и чёлками на высоких лбах. Из-за остриженных чёлок нам досталось от преподавателей. Нас стыдили за своеволие, за распущенность, за аморальный вид. В те времена школа устанавливала свои правила не только поведения, но и внешнего вида. Носили девочки: коричневого цвета платья с белыми воротничками, чёрные фартуки, в торжественные дни - белые фартуки, аккуратно зачёсанные волосы или заплетённые в косы банты, и никакой самодеятельности не допускалось. Мы легко перенесли этот позор и накручивали остриженные чёлки на стеклянные пробирки, которые брали без разрешения на уроках химии. Над горячей щепочкой нагревали пробирки, обжигая лбы, крутили кудёрышки. Наши светлые волосы темнели от копоти, но нам было все равно, какого цвета завитушки, лишь бы пофорсить. Плоек тогда и в помине не существовало или мы о них не знали. У Оли вились волосы на затылке и на концах косичек, а вот надо лбом нет. Такими вот красавицами мы ходили по школе.

Трудности с математикой и физикой оставались на том же уровне, и я снова обращалась за помощью к соседке Марии Ивановне. Она, в свою очередь, безотказно помогала мне, за что я благодарна ей по сей день.


Глава 30.

В первое воскресенье новой четверти Володя Доронин пригласил меня на свой День рождения. После пионерлагеря мы почти не общались, изредка обменивались незначительными фразами по школьным вопросам. Иногда наши взгляды встречались, но я отводила глаза и по возможности избегала встреч. Мои одноклассницы шутили по поводу Вовкиных воздыханий, но я игнорировала их шутки. Всё же я решила пойти к нему на День рождение. Мама дала деньги на подарок, и я на них купила Вовке книгу «Молодая гвардия». Дверь открыла тётя Фиса, так мы с мамой ей называли. Тоненькая изящная фигура как у девушки, с подкрашенными ресницами и яркой губной помадой на губах. В красивом платье, пахнущая дорогими духами, она провела меня в комнату.

Стол уже был накрыт, на диване сидели две девчонки и трое незнакомых мне мальчиков. Вскоре пришла ещё одна девочка Нелли, которая училась в параллельном классе. Она жила по соседству с Вовкой. Тётя Анфиса пригласила всех за стол и, сняв с красивого платья белый кружевной передничек, попрощалась с нами, предупредив сына, чтоб вел себя прилично. Володя по-хо-
 

75
 
Тамара Бренман
 

зяйски разливал морс по фужерам, предлагал кушанья, приготовленные его мамой. Поначалу вся компания чувствовала себя скованно, но Вовке пришла идея - завести патефон и поставить пластинку любимого всеми танго «Ночи Кабирии». В те времена это танго было самым модным и популярным. Неловкость постепенно прошла, и он вспомнил, что нас не познакомил со своими друзьями. Ели мало, хотя мать Володи расстаралась для единственного сына. В основном налегали на пирожки с капустой, которые имели очень аппетитный вид, маленькие, румяные. А тут ещё Вовка принёс из кухни торт, который, как он рассказал, готовил вместе с мамой. Мать пекла коржи, а Вовка взбивал крем и украшал торт. Тут-то и начался праздник.

Именинник был одет в красивый серого цвета костюм и казался совсем взрослым юношей. Таким я его увидела впервые. К тому же, он красиво ухаживал за девчонками, аккуратно раскладывал кушанья по тарелкам, был неотразим . Его друзья рассказывали смешные истории, осмелев, девчонки хихикали. Потом все решили послушать музыку, и Володя поставил Аргентинское танго и объявил его белым танцем. Все девчонки неожиданно оторопели, так никого из мальчишек не пригласив на танец . Следующей пластинкой был вальс «На сопках Маньчжурии», и Володя пригласил меня на танец. Чего-чего, а танцевал он превосходно, при этом смело обнял меня за талию, и мы закружили в вальсе легко и свободно. Танцы – моя стихия доныне. Больше Володя никого из девчонок не приглашал. Пластинки менялись одна за другой, а мы танцевали без устали.

Мне страшно захотелось пить. Морс мне казался приторным, сладким и я пошла на кухню. Увидев ведро с водой, решила напиться. Только поднесла к губам маленький медный ковшик, почувствовала прикосновение Вовкиных губ на щеке. От неожиданности выплеснула воду на Вовку. Он отскочил и отчаянно зафыркал. Вода попала ему в нос, на лицо и стекала на его элегантный костюм. Я была обескуражена и взволнована случившимся. Это был первый поцелуй, и чтобы замять ситуацию, я засобиралась домой. Володя не стал меня удерживать, хотя по всему было видно, что ему не хотелось меня отпускать. В его глазах стояла
 

76
 
Отголосок детства

просьба: «Не уходи!» После всего случившегося на дне рождения у Володи, я стала избегать его и боялась случайных встреч наедине.

Спустя много лет Володя признался в том, что я была его первой любовью. Но, к сожалению или к счастью, нам не суждено было быть вместе. Безответная любовь вопреки случаю или судьбе тоже имела место и так бывает, что происходит это не так, как нам порою хочется. По окончании восьмого класса Володе расхотелось учиться в школе. У него были проблемы с учителями, да и учёба не шла на ум . В школе его считали трудновоспитуемым хулиганом, и Володя решил сам бросить школу, и пошёл учиться в ПТУ. Окончив училище, он работал сварщиком.

Я слышала мнение учителей о нём, и всё же , зная Володю, была с ними не согласна. Мне кажется, что одна из учительниц просто невзлюбила и провоцировала его, за малейшую грубость наговаривала на него. Однако я ни разу не слышала от него мата, став старше, он изменился в лучшую сторону. В детстве, что греха таить, он хулиганил, но ведь нельзя помнить об этом всю оставшуюся жизнь. Даже помня о том, какая была я, до сих пор стыдно, а уж что говорить о мальчишках. Это, конечно, моё личное мнение.

Прошло четыре года после окончания школы, и Володя женился на той самой девочке Нелли, соседке, которая была на его дне рождения, у них родилась девочка, похожая на неё. Вовке не везло по жизни. У его жены после родов обнаружили полиомиелит. К тому же она ошпарила ноги в горячей ванной, которую приготовила ей мать. Вскоре Нелли не стало, а их дочку родители Нелли Володе не отдали. В будущем Володе тоже не везло с женами, по какой причине - мне неизвестно. Хорошо зная его мать тётю Анфису, встречаясь с ней, я слышала от неё только хорошие тёплые слова о сыне. С возрастом любой человек переосмысливает свою жизнь, стремится к лучшему, думаю, что и он стал порядочным, тактичным, добрым человеком, а кто знает об этом лучше матери.
 



77
 
Тамара Бренман
 

Глава 31.


Весной этого года снова на новостройки комбината приехали молодые люди из разных уголков нашей необъятной Родины. В один из дней администрация комбината организовала встречу патриотически-настроенных молодых людей. Наш лидер компартии

– Лукошников выступил на митинге с напутственной речью к молодым комсомольцам. Посёлок разрастался, строился благодаря этим энергичным, самоотверженным молодым юношам и девушкам. Дома росли как грибы. Молодёжь из бараков расселяли в новые жилые общежития. Семейным молодым парам давали квартиры в новых, построенных ими же, домах-пятиэтажках. Строились новые административные здания, расширялось строительство новых цехов на комбинате. Летом надстроили здание школы и отремонтировали классные помещения. Многие постоянно живущие в бараках жители посёлка переехали в благоустроенные дома. Жизнь менялась к лучшему. Появились новые магазины, в которых заметно вырос ассортимент товаров, появились деликатесы, о которых ранее только мечтали.

После окончания восьмого класса нас отправили на практику, мальчишек - на стройку, в производственные цеха, а девчонок в торговые точки. За практику платили живыми деньгами. Деньги, конечно , мизерные, но первые, трудовые, весьма приятно было даже об этом думать. Нас с Ольгой оформили в продовольственный магазин, в гастрономический отдел. Без смеха мы не могли вспоминать нашу трудовую практику. На кондитерских и хлебно-булочных товарах мы поправились за короткое время, из худеньких девочек превратились в аппетитных толстушек . Молодые люди, заходя в наш магазин за белым хлебом, шутили над нами: «Сами как булочки, да ещё булками торгуют ». Самое смешное, что мы с Олей ни копейки не заработали и нас ещё обвинили в недостаче. Наши мамы, глядя на наши оформившиеся фигурки, шутили над нами, дескать, недостачу наели.

Разумеется, из-за практики в этот год, не могло быть и речи ни о каком отдыхе в деревне. Хотя думы о ней не выходили у меня из головы, как будто внутри меня находился магнит, который притягивал меня в простую, нехитрую среду, в родные, неповторимые края, дорогие моему сердцу.

После окончания практики мы с Олей проводили время в родном посёлке. В тёплые летние дни перебирались на лодке через Двину на Ягодник, купались и загорали на прекрасном песчаном берегу, резвились на отмелях, валяясь в тёплой, нагретой солнцем воде, разбрызгивая пятками лужицы. Если собиралась компания, играли в волейбол на берегу. Вечерами ходили в парк, на танцплощадку. Не забывали посещать репетиции танцевального кружка.

Времени свободного было предостаточно, и мне пришла мысль сшить себе платье. Мне уже хотелось нравиться. Жили с мамой скромно, но мамин сундук был набит до отказа дешевыми тканями впрок, кружевами, которые мама сама вязала. Мама шила хорошо, иногда не только себе, но и подругам. Она и меня учила кроить и шить, но мне не хватало терпения заниматься рукоделием. А тут я вдруг решила отличиться и залезла в мамин сундук, в котором на глаза попалось тёмно-синее, парчовое покрывало. Повертевшись перед зеркалом, примерила его, недолго думая, раскроила его по старой маминой выкройке. Тайком от мамы сшила пышную юбку и коротенькую безрукавку. Какой ужас стоял в маминых глазах, когда она обнаружила уничтоженным, бабушкой подаренное приданое, надо было видеть. Она очень сильно обиделась на меня, ведь это было её приданое, дорогое её сердцу. Мама не умела долго сердиться и, увидев меня в необычном ярком наряде, успокоилась. Костюм очень хорошо подходил мне, подруги завидовали. Тёмно-синего цвета с редко посаженными оранжевыми цветами. Безрукавка покроя принцесс подчёркивала мою талию, широкий пояс тогда был очень популярным в одежде, пышная широкая юбка-колокол, чуть ниже колена. Я чувствовала себя принцессой в этом одеянии. Ко всему прочему, мама достала из маленького сундука туфли её молодости на низком каблучке-шпильке. Они были крохотные, словно для золушки. Мама маленькая и туфельки тоже аккуратные, трдцать третьего размера. Не веря своим глазам, они пришлись мне
 

79
 
Тамара Бренман
 

впору. Наступала пора девичества, и мне хотелось наряжаться, и я стала сама себе шить вещи по журналам мод. Ко мне обращались подружки с просьбой сшить платье или блузу, но я в таком случае напрягала маму, и она принимала участие в выборе фасона и в примерках, когда заказы залёживались, дошивала за меня.

Кроме Ольги я дружила с Тамарой, моей тёзкой. Нам мама сшила одинаковые платья из штапеля. Фасон взяли из журнала. С широким подолом и широким поясом, с бантом на вороте. На нас обращали внимание. Наши земляки – народ с юмором, и однажды кто-то из молодых парней произнёс нам вслед: «Смотри, какие инкубаторские курочки вышагивают!» Мы не остались в долгу и съязвили в ответ обидчикам что-то нелицеприятное. Мы из скромниц превращались в дерзких девушек и могли за себя постоять.


Глава 32.

Каникулы кончались быстрее, чем учебный год. Он начинался, как всегда, с праздничной линейки. Снова повседневные школьные заботы, домашние задания и новые трудности. К тому же мама всё больше требовала помощи, заставляла делать уборку в комнате, готовить. Жизнь не стояла на месте. Девятый класс закончила на троечки и всё по тем же злосчастным предметам, но к экзаменам подготовилась тщательно и сдала довольно-таки сносно. После экзаменов опять трудовая месячная практика. Работали на стройке, убирали строительный мусор в помещениях. Иногда уже в готовых для сдачи квартирах мыли полы и подметали лестничные марши. В два часа дня расходились по домам. Так школа приучала нас к труду.

Многие из нас стали задумываться о будущей профессии, и мы во время передышек размышляли об этом вслух. Многие из ребят мечтали получить высшее образование, мальчишки хотели стать военными.
 




80
 
Отголосок детства

Глава 33.

Неожиданно для меня, по окончании практики, мама предложила поехать в деревню, но без неё. Она считала меня уже взрослой, самостоятельной. Мне пришла в голову идея пригласить в деревню - Олю. Мама не возражала, чему я обрадовалась. Я тут же помчалась к Ольге с предложением поехать в деревню. Её родители вначале сомневались, удобно ли, да и боялись отправлять двух девчонок без сопровождения. Обсудив моё предложение без меня, решили отпустить. Мы сами съездили в город Архангельск и на причале купили билеты на пароход до города Шенкурска.

Очарованные природой, мы заходили в каюту только к ночи. Подолгу смотрели на воду, на берега с маленькими деревушками, на восходы и закаты солнца. В Двинском Березнике пересели на другой пароход поменьше габаритами, и опять с палубы парохода созерцали окрестности. Пароход лавировал по мелководью реки Ваги меж узких берегов, как правило, в это время года она мелела.
На пароходе нами заинтересовались двое юношей, и как бы, между прочим, завели разговор. Одному из них явно понравилась Оля Симпатичные ребята, но оказались слишком настойчивыми. Это нам не понравилось и мы по неопытности не знали, как нам от них избавиться. Однако они почувствовали в нашем молчании пренебрежение к ним и отстали. Мы вздохнули с облегчением, и больше они к нам не подходили. Мы радовались красоте окружающего нас мира и как две голубки ворковали обо всём на свете, счастливые и беззаботные ещё не девушки, но уже не дети.

Где-то неподалёку от Шенкурска наш пароход сел на мель и долго протяжно гудел, подавая сигналы ЧП. Через какое-то время к нам приплыла баржа и вытянула нас с мелководья. Стоя на палубе парохода, заочно знакомила подружку с моей роднёй, рассказывала, кто есть кто, и как зовут, описывала красоты родной земли, по которой предстояло пройти и убедиться в её неотразимости. Пристав к дебаркадеру, решила не беспокоить дядю Афанасия и своим ходом добраться до деревни. Пройдя окраиной города знакомым мне путём, вышли к лесу, весело болтая о том, о сём. Ольга оглядывалась по сторонам и восторгалась увиденным.
 

81
 
Тамара Бренман
 

После родного посёлка, где воздух пропитан запахом дымного комбината, здесь легко дышалось. Воздух был напоён медовым запахом разнотравья и злаков и ещё каким-то непонятным запахом земли и солнца. Пройдя через деревни и поля, километров пять, мы зашли в дом Дяди Афанасия.

Дядька находился на службе, и нас встретила тётя Валя. Сёстры тоже были дома, и я всех познакомила со своей подругой. Нас, как принято в русской деревне, первым делом накормили, затем всё обо всём расспросили и, откушав, мы с Олей засобирались идти дальше, целенаправленно в дом, куда меня всегда влекло. Тётя Валя огорчённо вздохнула и, видя её неподдельное чувство, мы решили задержаться. Я тоже интересовалась их жизнью и здоровьем и, беседуя, не заметила, как зашёл в дом дядя Афанасий. Он упрекнул меня за то, что не зашли к нему в участок. В очередной раз пришлось рассказывать о доме, учёбе, о маме, о планах на будущее.
Вечером в сопровождении сестёр вышли из дому на пригорок полюбоваться вечерним закатом солнца. С горы отчётливо виднелись озёра, мелкие заводи, зелёные луга. Вид такой хоть картину пиши. На луга стал опускаться туман: в деревне первая примета - к теплу. Пахло скошенной травой, которую дядя Афанасий скосил возле дома и на пригорке. Оля вздыхала от переизбытка чувств, глядя на расстилавшиеся просторы нашего края. Одну ночь мы переночевали у них, а утром Дядя Афанасий довёз нас до родного дома.

Нас никто не ждал. Мы приехали без предупреждения. Дома оказались сёстры Люба и Валя. Бабушка ушла из дому кого-то лечить, дядя Максим работал, а у тёти Тамары магазин был закрыт на переучёт. За эти годы Люба выросла и чувствовала себя хозяйкой в доме. Она за короткое время собрала еду на стол, напоила нас чаем из самовара. Дядька помог ей налить воду в самовар, Любаша заправски насыпала углей в жерло самовара и раздула огонь. Дядя Афанасий посмеялся: «Сами с усами!» Любаша смущенно улыбалась. Дядька, отпив за компанию чая, отправился по своим делам.
 


82
 
Отголосок детства

Ольга быстро освоилась в новой среде, и с моей роднёй тоже. Она удивлялась Любиной сноровке. «Ведь совсем девчонка, - говорила она, - а какая проворная». Напившись чая до отвала, Люба повела нас полюбоваться на мой любимый косогор и в первый же день показала Оле окрестности.

Когда пришла бабуля, то на радостях не знала, в какой угол нас посадить, и всё пытала, как живётся маме, как идёт учёба. Оля ей понравилась, и она подивилась её туго заплетённым, длинным косам. Спросила Олю: «Сколько лет отращивала такую красоту?» Вечером, когда все пришли с работы, познакомила подругу с дядей Максимом и тётей Тамарой.
Нам отвели место проживания на вышке, вернее, я сама напросилась туда. В той комнате наверху раньше жил Иван Васильевич. Дядя Максим достал с чердака кровать и поставил её посреди комнаты. Из бабкиной спальни притащили два широких матраца, и мы сами застелили кровать пахнущими свежестью простынями. Свои немногочисленные вещички повесили на вешалки, сделанные дядькой Максимом. На полки, расположенные с двух сторон от кровати, разложили расчёски, зеркальца и прочие причиндалы. Заснуть сразу не смогли, долго болтали. Вспоминали о том, как плыли по реке, как нас встретили, восторгались красотами этих мест. Я ещё многое рассказывала Оле о своих родственниках, о их прошлом и настоящем.
В первый день пребывания нас, как гостей, пощадили и дали выспаться, но в дальнейшем мы не зря ели свой хлеб. По возможности помогали бабушке по хозяйству. После переучёта в магазине тётя Тамара попросила нас помочь ей убрать лишний хлам, навести порядок на полках и красиво разложить товары в стеклянных витринах. Исполняли всё, что требовалось по дому, но у нас оставалось ещё время и на отдых.

В первую субботу решили пойти в клуб на танцплощадку. Познакомились с деревенскими мальчиками примерно одного с нами возраста. Оля поначалу стеснялась, ей всё казалось новым незнакомым, и мы не танцевали, больше смотрели на танцующих молодых людей.
 


83
 
Тамара Бренман
 

После танцев нашлись провожатые. Мы хотели идти пешком, но последовало предложение прокатить нас на велосипедах до калитки нашего дома. Разговора не получалось с малознакомыми юношами. Как не отмахивались от назойливых комаров зелёными ветками, заели нас черти, и, не вытерпев их атак, мы вежливо распрощались с провожатыми.

Как правило, гуляли только вечерами, день всегда был занят. Молодёжь работала допоздна, и свободный досуг проводила в клубе. Они, в частности те парни, с которыми познакомились, работали механизаторами в колхозе. Днём мы видели их на железных конях - тракторах, сенокосилках, и они, проезжая мимо, на поля, приветствовали нас каждый по-своему. Ребята были простые, и с ними легко было общаться. В посёлке городского типа мы были обделены вниманием со стороны своих сверстников, и нам было с кем сравнивать молодых людей. Вели себя тактично, можно сказат, даже осторожно, пока присматривались к нам, шутили, дружбу не навязывали.
Однажды дядя Афанасий предложил нам посетить городскую танцплощадку, сказав, что там намного интересней и лучше. И вот в один из воскресных дней он отвёз нас к Кадниковым, к сестре тёти Тамары. День провели, гуляя по городу по маленьким улочкам, посидели в красивом сквере, сходили к речке Ваге, где находился городской пляж. Вечером поужинали и решили навести лоск перед танцами. Оделись в наши самые нарядные платья, которые украшали красивые, ажурные манишки.

Манишки привёз Ольгин отец из Ленинграда и не забыл про лучшую подругу. Затем навели брови, накрутили кудряшки на пробирках и, уверенные в своей неотразимости, явились на танцплощадку. Сразу же заметили, что произвели впечатление на окружающих, но какое - пока не ведали. Через какое-то время услыхали, как один из юношей сказал другому, показывая на нас: «Смотри, какие два клоуна стоят». Услыхав такую оценку нашей красоте, как по команде, мы направились к выходу. Вместо того, чтобы пойти переночевать у Кадниковых, которые нас так и не дождались, мы направились в деревню. Шли и молчали, будто проглотили языки, а потом, как бы очнувшись, глянули друг на
 

84
 
Отголосок детства

друга и расхохотались, и громкое эхо подхватило наш девичий смех, посмеявшись еще раз над нами. Долго обсуждали случившееся. Больше мы в город на танцы не ходили. Рассказали об этом бабушке и она, успокоив нас, сказала: «Дураков на свете хватает, что вы хотите от деревенщин, что с них взять-то?» Эта оценка послужила нам с Ольгой уроком: теперь мы знали, куда и как одеваться.


Глава 34.

В дождливые, серые дни сидели дома или на закрытом крылечке, слушая шуршание дождя по крыше. Когда надоедало, и не было никаких поручений от бабушки, забирались в свою маленькую светлую комнатку и читали книжки, необходимые нам для школьной программы.

В один из таких скучных дней, перед сном, в нас будто чёрт вселился. Ни с того, ни с чего развеселились и стали швырять друг в друга всё, что под руку попадёт. По обе стороны от кровати находились подвесные полки и на них две картины на глянцевом картоне. На них были изображены библейские персонажи, они в этой комнате стояли и при жизни Ивана Васильевича. Со временем они выцвели от падающего на них солнца, поблекли. Думаю, что никто не придавал значения им, стоят и пусть стоят. И в этот момент мне попала под руку одна из них, и я швырнула её в Ольгу, при этом ощутив её тяжесть. Картина пролетела мимо подруги и ударилась о железную спинку кровати. Угол картины лопнул и раздался звон падающих монет. Мы в недоумении глядели друг на друга, удивляясь происшедшему. Нам было невдомёк, что эти монеты представляют какую-то ценность, потому что в глаза их раньше не видали. Поняли лишь одно, что это какие-то старые деньги. Мы немедленно спустились с вышки, прихватив с собой находку и рассыпанные монеты. Бабушка послала нас за тёткой в Сельмаг, и та немедля пришла домой. Увидев найденные монеты и посоветовавшись со свекровью, она пошла в Сельсовет и оттуда позвонила дяде Афанасию. Он приехал очень быстро. Пригласили
 

85
 
Тамара Бренман
 

в понятые соседей и описали старинные, царских времён монеты из серебра и золота.

Тут только дошло до родственников, что искали воры несколько лет тому назад. Тёте Тамаре достался какой-то процент от клада, но подробностей я не знаю, и не интересовалась никогда.

Меня только волновал вопрос: «Знал ли Иван Васильевич об этом тайнике в нарисованных картонных картинах?» Вот такая незабываемая история приключилась с нами в это лето.

Почти два месяца счастливого отдыха на природе заканчивались, как и лето нашей юности, проведённое среди добрых, хороших людей. Бабушка напекла нам в дорогу шанежек, от которых Ольга была без ума. Положила в авоську литровую банку сметаны для мамы, творог, завёрнутый в промасленную бумагу, масло и копчёное мясо. В подаренную тёткой корзинку из бересты поставила банки с вареньем из тех ягод, которые сами собирали в лесу. Она слишком нас нагрузила и даже ворчала на моё недоумение: «Ничего, молодые, дотащите как-нибудь». Кончилось ещё одно незабываемое лето, золотая пора юности. Дядя Афанасий отправил маме телеграмму, чтобы она нас встретила в городе Архангельске.


Глава 35.

Думала ли я, что нескоро вернусь в эти края, ведь жизнь диктовала свои условия.
У нас осталась пара дней до занятий в школе. Первым делом пошли в школу узнать расписание уроков. Зашли в школьную библиотеку, чтобы взять новые учебники, которые тогда выдавались всем бесплатно. Наступал последний год учёбы самый трудный и ответственный.

Встреча с одноклассниками происходила бурно. Все наперебой делились новостями. Все как-то враз повзрослели, особенно мальчишки, стали дылдами и по росту переросли девчонок. У некоторых из них пробивалась на подбородке и под носом вместо пушка щетина. Девчонки до неузнаваемости похорошели.
 

86
 
Отголосок детства

Наш класс был дружным, несмотря на то, что все мы были разными, и что объединяло нас, мне непонятно до сих пор. Во всяком случае, если кто-то нашкодит исподтишка, никогда не продавали и не жаловались учителям. Совсем как у Дюма: «Один за всех и все за одного». Девчонки в учёбе лидировали, учились лучше, чем мальчишки и были застрельщицами во всех школьных мероприятиях. Заядлой активисткой была Тамара Ерофеева. Неучей, вроде меня, было порядочно, но в основном - середнячки.

После окончания первой четверти мне втемяшилось в голову бросить школу.
В один из учебных дней я осталась дома. Мама не могла противостоять моему упрямству, и была шокирована моим решением. Никакие уговоры не помогали. Тупо глядя в сторону, отмалчивалась. Подруг тоже не слушала, думала о своём. Мне казалось, что учась, трачу время понапрасну, и таким бестолковым не место в школе. Приходила мысль искать работу.
Мама работала, я праздновала свободу, оставшись без каких-либо дел. Прошло какое-то время, и поздним вечером к нам в дверь постучалась соседка. Это была Серафима Алексеевна, наш завуч школы, она жила в квартире напротив. Мама пригласила её пройти. Я сидела потерянная, она присела на диван рядом со мной. Смекнула, что речь пойдёт обо мне. Я надулась, как мышь на крупу, глядя исподлобья на маму. Вероятно, от безысходности она поделилась с соседкой, и та решила помочь ей. Разговор был недолгим, но очень душевным. Её доводы подействовали на меня, и все сказанное ею переосмыслила ночью, так и не уснув до утра. Трудно побороть упрямство. Мне понравилось, что она не стыдила, не поучала, просто просила подумать о смысле жизни, о маме. Когда Серафима Алексеевна уходила, призналась ей, что всё случившееся из-за плохой успеваемости. Напоследок она сказала: «Учиться осталось немного, берись за учебники и всё будет хорошо». Мама тоже не спала, ворочалась, вздыхала, ни слова не говоря. В эту ночь я пожалела о содеянном мною поступке.
Пропустила почти всю вторую четверть, с повинной головою снова явилась в школу. Прогульщицу подруги встретили с радостью. Оля, подойдя ко мне, спросила: «Ну что, подруга, дурью отмаялась?» Учителя смотрели на меня как на явление Христа народу. Началась очередная маета, а не учёба. Меня спасло только то, что повторяли пройденный материал именно по тем предметам, по которым надо было сдавать экзамены. Серафима Алексеевна, встречаясь со мной на лестничной клетке, интересовалась моими успехами, но пока нечем было похвастать. Всю третью четверть и на каникулах зубрила формулы и решала задачки по алгебре, геометрии. Повторяла химию и литературу. Засиживалась до глубокой ночи, навёрстывая запущенные предметы. В подготовке к экзаменам мне помогала Алла. Иногда она приходила ко мне домой или я к ней, и решали задачи, те, которые могли быть на экзаменах. Оля училась успешнее, чем я, и она помогала, как могла, но не всегда умела объяснить ту или иную формулу. Упорные занятия пошли мне на пользу. Яков Иосифович нет, нет, да и похвалит: « Ай да Докучайчикь, ай да молодец!» Но больше тройки я не заслуживала. От просиживания над уроками я даже похудела, чувствовала усталость, недомогание. Мама, глядя на меня, перестала радоваться и переживала за меня, жалела. Взявшись за ум, я почувствовала уверенность в себе и поняла, что могу преодолевать трудности.

И вот конец учебного года, последнего неповторимого. Пора экзаменов. У меня, как будто, открылось второе дыхание. Я заставила себя не дрейфить и сказала себе: «Я обязана сдать, я всё смогу!» И добилась своего. После сдачи последнего экзамена по химии шла домой обессиленная, опустошенная. Казалось бы, радуйся, трудности позади, а я не испытывала никакой радости. Не хотелось даже узнать, какую отметку поставили по предмету. Придя домой, рухнула на диван и спала, не просыпаясь, целые сутки. Ко мне приходили подруги, но мама не пустила их на порог и сама ходила по дому на цыпочках. Чтобы успокоить нервы, она вязала какую-то очередную кофту. Тем самым она оберегала мой сон и волновалась за моё здоровье. Отоспавшись, я проснулась со свежими силами и поняла , что все трудные экзамены позади. Не зря говорят, что сон лечит. Поев, отправилась к Алле, она жила рядом со школой и знала о результатах экзаменов. Алла поздравила меня с четвёркой по химии, чему я не хотела верить и сама отправилась
 

88
 
Отголосок детства

в школу, чтобы удостовериться лично. На очень хорошие результаты я не рассчитывала, потому что стараться надо было в течение всего учебного периода.

На дверях школы висело объявление , на котором стояла дата вручения аттестатов, и в этот же день должен был состояться школьный бал. Мне наконец-то поверилось, что все школьные трудности позади.


Глава 36.

Десятиклассницы готовили себе наряды на выпускной бал. Запасливые родители уже заранее купили платья девочкам или сшили им на заказ. У меня было мало времени для шитья, но мама успокоила меня, сказав, что вместе справимся за два дня. У мамы в сундуке давно лежал отрез белого капрона. Нам осталось купить под него непрозрачную ткань, что мы и сделали, подобрав алого цвета атласную ткань. Фасон придумала сама, потому что была фантазёркой. Платье получилось очень красивое, необычное, не как у всех.

И вот настал день прощания со школой. В фойе школы столпились нарядные учащиеся и их родители с букетами цветов. Прозвенел предупредительный звонок. Директор школы Аркадий Иосифович пригласил всех пройти в школьный зал. Девочки в красивых бальных нарядах, с белыми бантами в косах , лёгкими порхающими походками первыми направились в зал. Юноши, некоторые из них впервые надели костюмы и галстуки, с красивыми стрижками, галантно пропустили своих одноклассниц, следуя за нами.

Перед сценой поставили ряды кресел, на них разместили родителей. Все учащиеся стояли вдоль стен, а посредине зала поставили празднично накрытые столы со сладостями и шампанским. На сцене стоял ряд столов, за которыми расположились наши учителя и классные руководители. На столах стопочкой лежали наши аттестаты и коробочки с медалями для отличников.
 


89
 
Тамара Бренман
 

Началось торжественное вручение аттестатов. Аркадий Иосифович явно волновался, как и все мы. Шестьдесят два выпускника десятого «а» и «б» классов получили аттестаты зрелости. Вначале аттестаты получили отличники и хорошисты, а потом середнячки. Отличников и медалистов поздравляли особенно тепло и им дали слово для выступления. Затем Аркадий Иосифович с дрожью в голосе пожелал всем доброго, светлого жизненного пути и его слова были настолько проникновенны, что тронули сердца всех присутствующих. Выступали многие учителя, которые пришли проводить нас из стен школы, с хорошими напутственными речами и пожеланиями. Взяла слово и наша первая учительница Александра Андреевна. Девчонки стояли, понурив головы, чтобы не расплакаться, так она тронула нас прощальными словами. Александра Андреевна знала нас совсем несмышлёнышами, неугомонными шалунами и первая познакомила нас с первыми буквами алфавита, научила писать. Привила нам любовь к школе. Не только моя мама расплакалась, расчувствовались многие родители. С ответным словом выступил наш одноклассник Толя Золотилов и от имени нашего класса поблагодарил весь учительский коллектив школы за их терпение и огромный труд, за данные нам знания.

После торжественной части всех пригласили за праздничный стол. Мальчики открыли шампанское и многие из нас впервые в жизни выпили за окончание десятилетки, за вступление в новую жизнь. Родители сидели рядом и беседовали с учителями. Было шумно и весело. Сладкоежки налегали на пирожные и конфеты.

Вдруг заиграл оркестр, который открывал начало школьного бала. Девчонки по выскакивали из-за столов и побежали в класс прихорашиваться. Столы сдвинули к стенкам и под мелодию «Школьные годы» девчонки закружились в этом прекрасном вальсе. Они буквально вытаскивали на середину зала не умеющих танцевать мальчишек-одноклассников и тут же учили их делать первые па и шаги, громко вторя словам песни: «Школьные годы чудесные.....!» Конечно же, в ту пору девчонок по статистике было больше чем ребят, и они танцевали друг с дружкой, заменяя в вальсе кавалеров.
 


90
 
Отголосок детства

Родители потихоньку расходились, а те , кто остались, по-хорошему завидовали нам молодым, только что вступающим во взрослую жизнь.

Когда-то всё заканчивается. Наш прекрасный, незабываемый вечер тоже пришёл к концу. Я испытывала непонятную грусть. Жалко было расставаться со школой, да и мучил стыд за троечный аттестат. Всегда задумываешься задним числом и сожалеешь об ошибках юности . Но тут я чётко осознала, что только цель, воплощённая в жизнь, может стать явью всем твоим желаниям! Если за-хочешь сильно, всё достижимо. Внешкольный урок Серафимы Алексеевны помог мне многое переосмыслить и понять. Школа привила положительные качества, за что я благодарна педагогам, посвятившим свою жизнь воспитанию достойного поколения: образованного, умного, целеустремлённого в будущее. Преодолев свою лень, упрямство и бессмысленные амбиции с помощью отзывчивого педагога, доказала сама себе, что победила, пусть не совсем так, как хотела, но победила.


Глава 37.

Летняя пора, дожди. Лето плакало по ушедшей школьной жизни, так мне думалось. Расслабилась и отдыхала, но не долго. В один такой дождливый вечер нашла среди книг сборник стихов Сергея Есенина и принялась перечитывать давно знакомые стихи. В те времена его стихи были под запретом . О его стихах не говорили вслух, шептались или читали в самом близком кругу. Прочитав страниц двадцать, неожиданно для себя, заразившись его поэзией, написала два стихотворения о дорогих моему сердцу краях. Если ранее писала, о чём попало , то в новых стихах обнаружила и смысл, и содержание , и рифму. Самой понравилось. Вдохновившись написанным, на следующий день прямо с утра написала ещё два стихотворения, будто меня прорвало, и так пошло, и пошло, пишу, по сей день. Книга Есенина стала настольной книгой в моём доме.
 


91
 
Тамара Бренман
 

«Делу время, а потехе час». Наутро мама, как бы невзначай, спросила меня: «Что я надумала делать после школы?»

Я и сама об этом думала , но назойливо вертелась мысль - уехать в деревню и там искать работу. Меня настолько притягивала нетронутая красота тех мест, природа и неподдельная простота людей, живущих там. Наблюдала с ранних лет за их жизнью и бытом, мне всё нравилось. Покоряла их работоспособность, они работали, будто играли, открытость в общении, приветливость. Да и в семье бабушки Натальи Устиновны было очень комфортно, я чувствовала себя как дома. Мама, увидев мою задумчивость , переспросила ещё раз, а я ответила: «Хочу уехать в деревню!» Мама загрустила и спросила: «А как же я?»

Прошло какое-то время, и соседка по квартире предложила мне работу в одной из лабораторий на бумажной фабрике. Сосед-ку звали Тамарой Алексеевной. Она, старая дева, с пронзительным взглядом, строгая, небольшого роста, худенькая, с едва заметным горбом на спине, работала заместителем директора на Бумажной фабрике. Они въехали в наш дом в комнату тёти Лизы. С ней жила её старшая сестра Вера. Тамара Алексеевна по натуре была замкнутая, и я была удивлена её предложению.

Встречаясь на общей кухне, здоровались, но она никогда не проявляла ко мне интереса. Зато мама обрадовалась и заторопила меня. Я же боялась, сама не зная чего. В конце августа, договорившись с соседкой, мы пошли на комбинат.

По заранее выписанному Тамарой Алексеевной пропуску мы прошли через проходную и направились в лабораторию. После прохождения практики меня оформили на должность лаборанта. Работа мне пришлась по душе. Не думала, что мне пригодятся школьные знания по химии. За хорошую работу меня отмечали грамотами и даже небольшими денежными премиями. Заметив мою сноровку, меня перевели на поток, на маркировку бумажных кип. Затем перевели во вновь открывшийся цех древесно-волокнистых плит на должность лаборанта, где я и проработала до замужества. Определившись с работой, принесла в дом первую зарплату. Как же радовалась мама, она уговорила меня пойти с ней в магазин и купила мне часы, такие, о каких я мечтала.
 

92
 
Отголосок детства

В свободное от работы время не бросала танцевальный кружок, продолжала ходить на репетиции, была солисткой и участвовала в конкурсах. Среди танцевальных коллективов по Архангельской области наш был одним из лучших. При отборе танцоров многих из них пригласили в ансамбль, организованный Северным русским народным хором. Ездили с концертами в другие города области, выступали в воинских частях, приходилось выезжать в исправительные колонии.

Некоторые одноклассницы после окончания школы вышли замуж, а отличники поступили в ВУЗы. Остальные, как и я, устроились кто где. Моя подружка Оля работала продавцом в отделе канцтоваров и, несмотря на занятость, наша дружба продолжалась. С нею мы чаще встречались на танцульках , так выражалась моя мама , когда я как угорелая собиралась в Дом культуры. Умудрялась за компанию с подругами ходить на танцы в Лахту или в Ширшу, в места военных гарнизонов, к солдатикам и матросам. Эти бесшабашные годы - самое весёлое время. Если работала в утреннюю смену, то с работы мчалась домой, наскоро перекусывала и шла на репетицию.
Руководителем танцкружка был молдаванин Тимофей Барагин. Трудно сказать, как он оказался в наших краях, и не один, а со своим младшим братом Фёдором. Они были настолько разными внешне, но как танцоры были как одно целое. Тимофей - с рыжинкой в волосах, с широкой переносицей, с раздувающимися ноздрями, темпераментный, крепкого телосложения. Профессиональный танцор, и танцы были его стихией. На Родине, в Молдавии, он руководил большим танцевальным коллективом, об этом я узнала от Фёдора. О себе он не распространялся, их жизнь была тайной для нас. Тимофей, талантливый руководитель, благодаря ему наш коллектив был на хорошем счету, прогрессировал, участвуя в конкурсных программах. Все участники коллектива уважали его и старались учиться его мастерству, занимаясь хореографией у станка, отрабатывая все необходимые движения, разучивая не только русские, но и танцы народов мира. Не знаю, почему мы к нему обращались без отчества, он был старше некоторых из нас почти в два раза.
 

93
 
Тамара Бренман
 

Фёдор, его брат: черноволосый, крупного телосложения, высокий красивый парень, отменный танцор, пошёл по стопам старшего брата. Почти во всех танцах солировал, и девчонки старались попасть с ним в пару.

Однажды Тимофей объявил, что к нам приедет представитель из Северного хора имени Колотиловой для отбора лучших участников в танцевальную группу ансамбля при хоре. Все тщательно готовились к просмотру. Каждый из нас мечтал попасть в профессиональный коллектив. На меня обратили внимание и ещё на двоих из нашего коллектива, на Виктора Селиванова и на Свету Калинину. Суждено было попасть в профессиональный ансамбль только Виктору. Я же так и продолжала танцевать в своём коллективе, видать, не потянула. О нас много писали в газетах, были хорошие отзывы о наших выступлениях от зрителей, приглашали нас и в другие города с концертами, чем мы необычайно гордились.
На одной из репетиций появился мужчина, небольшого роста, со смешинками в глазах. Наши девчонки сразу прозвали его живчиком, поскольку он не стоял на месте, всё время двигался. «Олег Попов, ваш новый руководитель, - отчеканил он, - но не клоун». В наш коллектив командировали балетмейстера, решив сделать из нас отменных танцоров. Вместе с Тимофеем он разнообразил постановку танцев, шлифуя мастерство каждого. Коллектив рос, приходили новички, тех, кто не справлялся с хореографией, Попов, не стесняясь, просил уйти. С приходом Попова стали интереснее занятия, более напряженные, разнообразные . Он задумал поставить танцевальную сюиту из танцев народов Мира, и все участники приняли это предложение на Ура. Начались ответственные репетиции, более затяжные по времени , все старались, от-давая все силы для новой программы, работали до седьмого пота.


Глава 38.

Ничего не стоит на месте. Наш посёлок Первомайский рос, хорошел, преображался. ЦБК расширялся новыми производственными цехами и стал одним из лучших по переработке древесины и по изготовлению целлюлозы. В цехах работали молодые специалисты. Новостройки росли . Жизнь бурлила, и мы ощущали себя жителями цивилизованной страны, привыкая к нормальным условиям жизни. Радовались удобствам в квартирах, новым товарам на прилавках магазинов. Всё менялось к лучшему. Жить стало весе-лее.

Мама редко видела меня дома, то она была на работе, то я, если не на работе, значит на занятиях танцкружка или с очередным ухажером на свидании. Повзрослев, поняла, какую неоценимую помощь оказала мне соседка Тамара Алексеевна, устроив меня на работу в лабораторию. Ведь тем самым благодаря ней избежала очередной ошибки. Я могла оставить мать одну, если бы уехала в деревню, и в дальнейшем не простила бы себе этого поступка.


Глава 39.

И вот нежданно-негаданно, почти как в песне Марка Бернеса «Любовь нечаянно нагрянет» пришла ко мне пора любви. Однажды я и моя подруга Люся Синёва решили пораньше уйти с танцевального вечера. Мы шли по Центральной улице нашего Поселка. Вечер стоял тёплый. Навстречу нам шли трое парней, малость подвыпивших, и о чём -то яростно спорили. Проходя мимо нас, один их них, высокий с рыжей курчавой головой, спросил: «Откуда такие красавицы поздним вечером возвращаются?» Мы проигнорировали его вопрос, и пошли дальше, но молодые люди повернули и пошли следом за нами. Мы познакомились и пошли прогуляться. Затем они проводили каждую из нас до своего крыльца. Имена парней начинались все с буквы «А»: Адик, Алексей, Алик. Они были старше нас на два года. В один из воскресных дней мы встретились в парке, прихватив с собой ещё одну подружку Нину. Между нами возникла дружба и долгое время мы так, и встречались все вместе, вшестером . Эти юноши проходили производст-венную практику, а учились в одном из институтов города Архангельска. Определившись в выборе, разделились на пары, стали уединяться, гуляя допоздна по улицам нашего поселка. Чаще всего встречались у реки Двины или на танцплощадках. Хотя и старше нас на два года, юноши были скромными, галантными, а о нас от-дельный разговор.

До сих пор не забыть, как одна из подруг, придя домой со свидания , спросила у матери: «Мам, а от поцелуя можно забеременеть?» Между Аликом и Люсей возникла любовь: первая , чистая, непорочная, продолжалась три года, но так нам только казалось. После окончания учебного заведения Алик уехал по направлению ВУЗа в один из южных районов России . Там он встретил другую красавицу, на которой женился, и через его друзей мы узнали о его измене. Люся долго переживала разрыв с любимым, но время лечит, и привлекательная, стройная блондинка не засиделась в невестах. Люся поехала поступать в один из институтов города Ленинграда и там нашла свою вторую половинку, но забыть свою первую любовь так и не смогла.
Адик и Нина расстались быстро, потому что Адика в его родной Няндоме ждала любимая девушка, а у Нины маячила на горизонте другая симпатия. Они дружили короткое время, но остались друзьями.

У нас с Алексеем дружба переросла в любовь. Пока он был на практике на комбинате, встречал меня с вечерней смены, после свиданий провожал домой, дарил цветы, посвящал мне стихи. После окончания Вуза его направили работать в родной город, мы переписывались . Его письма получала, чуть ли не каждый день, и в одном из них он сообщил, что в скором времени его заберут в армию. Перед уходом в армию он приехал в наш посёлок ради встречи со мною, попрощаться. Он остановился у своего друга на два дня, и эти два дня были очень счастливыми для нас. Прощаясь с ним, я обещала ждать его. Алексея направили на службу в город Горький подводником на четыре года. За хорошую службу через два года его отправили в отпуск и, побыв короткое время в родном отцовском доме у родителей, он приехал в наш посёлок ко мне. Счастье казалось вечным, а любовь светилась в каждом его взгляде, в каждом слове. Я даже написала песню о нашем чувстве.
 


96
 
Отголосок детства

До чего же были мы скромны,
Про любовь стеснялись говорить.
Ночью белой сказочной весны
Лишь могли по улицам бродить.

Припев:

Первая любовь не напоказ,
Выдаёт её сиянье глаз,
А молчанье - вовсе не в упрёк,
Часто для признаний - нужен срок.

Редкие свиданья у реки
Ждали с нетерпеньем каждый раз.
Мыслями лишь были мы близки,
Мучились, не пряча страстных глаз.

Припев.

Первый, неумелый поцелуй,
Робкие объятья и испуг.
Тихо я просила: «Не балуй»
Шли опять, не разнимая рук.

Припев.

Я и предположить не могла, что мы расстанемся . Мы с Алексеем решили провести вечер в Доме культуры. Лёша приревновал меня к одному из знакомых парней, который, несмотря на то, что я не одна, дважды приглашал на танец. Никогда не думала , что Лёша ревнив. Он вспыхнул и наговорил мне столько гадких слов обо мне, которых я сама о себе не знала, и я не простила ему этих слов. Чувства так сразу не угасли. Он писал мне письма, но я не отвечала на них, затаив обиду. Причиной разрыва послужила неадекватная ревность, которой я боялась . И надо же было случиться: за что боролась, на то и напоролась, выйдя замуж за подобного Алексею ревнивца. Моей маме очень нравился Алексей, и она
 

97
 
Тамара Бренман
 

уговаривала меня простить его , но я боялась его сумасшедшей ревности. Ведь такими словами, сказанными им, можно убить любовь, и самое страшное, что можно снова столкнуться с этой, на мой взгляд, судьбой-злодейкой.


Глава 40.

В двадцать лет я вышла замуж за Ефима Абрамовича, и короткое время мы с мужем жили в нашем посёлке, а потом мужа командировали в город Северодвинск, где нам выделили временное жильё. Ефим старше меня на двенадцать лет и до женитьбы мы встречались года полтора, а когда он предложил руку и сердце, согласилась.

Будучи замужем примерно с год, мне захотелось поехать в деревню. Звала Ефима с собой, но у него был ответственный момент в его работе и он наотрез отказался . Как он не сопротивлялся моим просьбам, уступил мне , потому вероятно, что я поехала с мамой . Мы летели в деревню не на кукурузнике, а на новом двукрылом самолёте, и количество пассажиров в нём было гораздо больше, чем в кукурузнике, марку самолёта я не помню. Прилетев в аэропорт города Шенкурска, решили идти пешком по давно знакомым местам и не отрывать дядю Афанасия от службы . Мама поначалу противилась, но я настояла на своём и забрала у неё наши вещи, чтобы ей легче было идти.
Мне очень захотелось повторить этот путь, снова увидеть сосновый бор, маленькие и большие деревни , пройти мимо полей с житом, овсом и пшеницей . Шли медленно, мама часто останавливалась, годы брали своё. Пользуясь отдыхом, глубоко вдыхала давно забытый запах леса, полей и трав. Погода на удивление стояла тёплая, как по заказу. На одном из крутых косогоров полюбовались сверху на работающих в поле колхозников, которые издали, казались лилипутами. В это время года всё было как всегда: сенокосная пора и самое главное - забота об урожае.

Подходя к дядиному дому, почуяли запах свежеиспечённого хлеба. Постояли недолго у калитки, раздумывая, зайти или пройти
 

98
 
Отголосок детства

мимо. Слишком была сильна привязанность к бабке Наталье, хотелось поскорее её увидеть, но мама не по-доброму обожгла меня взглядом. Тут из дома вышла девушка , тоненькая, симпатичная, очень похожая на отца. Она бросила из рук пустые вёдра и побежала нам навстречу. Это была старшая дочь дяди Афанасия - Танюша. Она повела нас в дом.

В такую пору редко кого застанешь дома. Дядька на службе, тётя Валя ворошила сено, предназначенное для домашнего скота. Младшая сестра Галя, как выяснилось, гостила у бабки по материнской линии. Усадив нас на лавку, Танюшка побежала за матерью. Тётя Валя пришла запыхавшаяся из-за горы, но довольная, что не прошли мимо. Расчувствовавшись, пустила слезу, говоря: «Спасибо, уважили, не проскочили мимо стариков». Правда, на стариков они никак не походили. Тётя Валя крепкая, упитанная женщина с ярким румянцем на щеках, явно недооценивала себя. Сразу начались вопросы: «Почему приехала без супруга, почему так рано выскочила замуж, и почему живём не с матерью?» С разговорами не заметили, как вернулся дядя Афанасий. По-прежнему сухощавый, но крепкий, с годами становился всё больше похожим на мать. Оглядев меня с ног до головы, широко улыбаясь, обнял меня как-то очень осторожно и сказал: «Вот ещё тебе одна племянница в дамках». Он имел в виду сестёр по тёте Нюре, которые намного раньше меня вышли замуж. Затем он крепко обнял свою сестру и, взяв её за руку, произнёс: «А ты совсем про нас забыла, маленькая, давно тебя не видал, соскучился». Тётя Валя достала из печи чугунок со щами, выставила на стол солёные огурцы, картошку и свежеиспечённый хлеб. В деревне могли два раза на день есть первое. Тогда ещё не знали, что такое борщ, и когда младшая сестра Галя стала поварихой, научилась варить и борщ, который понравился отцу Гали. Дядька пожалел о том, что младшей нет дома, с сожалением сказал: «Вот бы сейчас борща, да понаваристей!» Тётя Валя спустилась в подпол и подала бутылку водки мужу, которая от тепла запотела. Разговоры завели неспешные о житье-бытье.
Ранее дядюшка был далёк от политики, а тут вдруг коснулся темы, которая наверняка на болела. Он спросил о моём муже, кто
 

99
 
Тамара Бренман
 

он по образованию, где работает и что думает такой грамотный человек о государственных деятелях, правящих в стране в данный момент? Я решила сменить тему разговора, сказав ему: «Дядя Афанасий, я не знаю, что ответил бы мой муж на этот вопрос. Будь проще, не засоряй голову этой чепухой, сама я в политике ровным счётом ничего не смыслю, государственные деятели сегодня одни, а завтра другие». На мои слова он усмехнулся и сказал: «Несерьёзная ты дамочка!» Все рассмеялись. До утра мы оставались в гостеприимном доме родственников.

Мы с мамой долго не могли уснуть, всё время переговаривались, делясь впечатлениями о встрече. Ранним утром услыхала, как тётя Валя выгоняла из хлева овец на пастбище, а дядя Афанасий запрягал жеребца, прежнюю кобылу Варвару по старости свезли на скотобойню. Мы встали проводить дядю. Он предложил ещё погостить, но мы с мамой были непреклонны.
Мы явились к родным так рано, что ещё всех работающих застали дома. Расцеловавшись с тётей Тамарой, тут же попрощались до вечера, она спешила принять хлеб из пекарни. Дядя Максим ненадолго задержался, забрав у нас чемодан, унёс его в сени и проводил нас в дом. Походя, он предупредил нас о том, что мать больна, имея в виду бабушку.
Я вперёд мамы побежала в бабушкину комнату. Любаша и Валя ещё спали. Впервые я увидела бабушку лежащей в постели. Дядя Афанасий знал о болезни матери, но, ни словом не обмолвился о её нездоровье, не хотел расстраивать нас раньше времени. Увидев нас, она привстала и протянула навстречу худенькие руки. Мы по очереди обняли её, а я взяла её за острые плечи и долго целовала её глаза и голову с зачёсанными назад рыжими волосами. Бабушка тихо приговаривала: «Сусаннушка, Тамарушка, родненькие мои».

Видимо, неспроста меня так сильно тянуло в деревню. Каким-то седьмым чувством я ощутила беду. Бабушка пыталась встать, но я уложила её на подушки . Мы с мамой не верили своим глазам, видя нашу бабушку в таком состоянии. Мне казалось, что она всегда будет молодой, сильной, здоровой, и не ожидала увидеть её беспомощной, жалкой. Подобного чувства ещё никогда не испытывала, увидев её такой. В постели лежала испещрённая морщинами старушка, с потухшими, поблёкшими глазами, когда-то синими, как незабудки, не седая, но и не рыжая, как прежде.

Оказывается, бабушка Наталья наступила в хлеву на ржавый обод босой ногой, которая выскользнула из галоши. У неё началась гангрена. Врачи предложили ей удалить пострадавший палец, но она решила лечиться сама. Поначалу ей это удавалось, и она питала надежду на выздоровление. Но, увы, несмотря на её старания, болезнь медленно прогрессировала. Как не уговаривали невестки и сыновья, бабушка стояла на своём и говорила: «Как же я без ноги-то буду корову доить?» У неё ещё жила надежда, что поправится. Ей шёл восемьдесят четвёртый год. Мы удивлялись её выдержке и терпению. Она отказалась даже от таблеток. Когда ей становилось худо, она наливала в рюмку с толстым дном водку и выпивала глоток этой горькой сулемы. Она до конца дней оставалась верна своему любимому слову. Внучки Люба и Валя ухаживали за бабушкой. Любе шёл пятнадцатый год, и она справлялась по дому, хлопотала и за маму и за младшую сестру.
То ли от того, что бабушку переполняла радость встречи, то ли болезнь отступила, в один из дней, неожиданно для всех, она встала с постели. Дядя Максим сделал ей тросточку, и при помощи её она передвигалась по комнатам. Теперь всё хозяйство легло на плечи невестки.

Приехав погостить, нам было не до отдыха. Мы с мамой впряглись в работу по дому. Однажды я поймала на себе пристальный взгляд моей бабули. Она подозвала к себе и попросила посидеть рядышком с ней. Я послушно села на край кровати и взяла её руку в свои ладони. Её рука, прежде горячая, была холодна. Она начала разговор с того, что разуверилась в Боге. Она спросила меня: «Верую ли я в Бога?» В ответ я пожала плечами, не понимая, к чему она клонит. Одно я поняла, что она потеряла веру в Бога. Видно, он не оправдал её надежд на выздоровление. Глядя на неё, поражалась тому, что может сделать с человеком старость и болезни. Она причитала: «Какой же он бессовестный, я же столько сделала добра людям, лечила, помогала, за что же он прогневался на меня?»
 

101
 
Тамара Бренман
 

Вся жизнь её пронеслась перед моими глазами. Почувствовав моё сострадание к ней, она наконец-то выговорилась, облегчила душу, и её исповедь была мне не безразлична.

Буквально дня за три до нашего отъезда нежданно-негаданно бабушка опять встала, неуклюже держась за тросточку, села на лавку и с необъяснимой нам злобой обратилась к сыну, грозя ему тростью: «Что за батог ты мне смастерил, лучше что ли не мог?!» Она, что было силёнок, отбросила трость. Все перестали есть, глядя на неё. Я взяла её под руку и отвела до кровати. Последние дни были самыми тяжелыми. Чутьё подсказывало мне, что скоро грянет беда. Я из последних сил скрывала своё настроение, была ласковой с бабулей, а она, в свою очередь, всё пристальней смотрела на меня, тяжело, вздыхая. Сёстры тоже суетились возле бабушки, поправляли подушки, приносили ей ночной горшок, справить надобность, еду и воду. Они выросли на её глазах и любили её разной, ворчливой, не всегда ласковой, доброй, заботливой, и вечно занятой своими домашними делами, но всё равно родной и любимой.

Я же любила их всех одинаково, любила этот дом, эти неповторимые по красоте места, окружающих людей: простых, понятных, душевных, чутких, внимательных. Предстояла разлука с ними и мучила неизвестность, буду ли я ещё рядом с ними и когда?

Пришло время отъезда. За нами приехал дядя Афанасий. Прощание было тяжелым. Едва скрывая слёзы, мы по очереди поцеловали бабушку. Мама, чтобы не разрыдаться, ушла первой, я уже повернулась, чтобы уйти, но бабушка меня остановила и сказала: «Береги Суску, я долго не проживу». На крыльце рука непроизвольно перекрестила дом и всех провожающих. Обняв сестёр, распрощались с дядей Максимом и тётей Тамарой.
По дороге в аэропорт дядя Афанасий остановился у своего дома, чтобы мы попрощались с его домочадцами. Напоследок тётя Валя положила в сумку к маме подарки и пожелала нам хорошо долететь. Из окошка самолёта, глядя на окрестности дорогих сердцу мест, мысленно сказала себе: «Я ещё вернусь, обязательно вернусь!».
 


102
 
Отголосок детства


Глава 41.

Из Архангельского аэропорта я поехала с мамой в посёлок и находилась с неделю у неё, пока не почувствовала, что у неё прошёл стресс. Только после этого поехала на автобусе в город Северодвинск, где ждал и скучал по мне Ефим. Прожив с полгода в Северодвинске, мы уехали в Ленинград на постоянное место жительства. Поначалу жили с родителями мужа в коммуналке на Литейном проспекте, до тех пор, пока не получили жильё в городе Пушкине. Мама не пожелала жить с нами и осталась в своём родном посёлке. Ко мне она наезжала погостить, да и я её навещала, как могла.

Бабушка весной следующего года умерла в день рождения моей дочки. Четвёртого мая мама принесла телеграмму о смерти ко мне в роддом. Мама жила в это время у нас. Родила я на неделю раньше срока. Муж отдыхал по путёвке в Трускавце, и если бы не мама, мне пришлось бы туго без близких мне людей, потому что беременность проходила тяжело. Получив телеграмму о смерти, маму можно было понять, она разрывалась между радостью и горем. О рождении внучки мама сообщила телеграммой в Трускавец, и супруг прилетел на следующий день. Наверное, всё-таки в жизни существует какая-то закономерность – рождения и смерти, и от этого никуда не деться.
Не могу точно сказать, сколько прошло лет, но я сдержала своё слово и с маленькой дочкой приехала в желанные края . Специально купила билеты на воскресный день, чтобы все были дома. Встретили нас, как всегда, тепло и сердечно. Тётя Тамара встречала так, как когда-то её любимая свекровь, не знала, куда нас посадить. Никогда не сюсюкающая со своими детьми, тётка заговорила с моей дочкой детским голосом, ведь свои-то дети выросли. Любаша училась в Архангельске в Торговом училище на поварском отделении и жила у родной тётки по материнской линии в городе Северодвинске. Белобрысая девочка Валюшка превратилась из гадкого утёнка в миловидную, белокурую девушку.
 


103
 
Тамара Бренман
 

Тётя Тамара всё такая же крепкая, краснощёкая, годы не брали её, а закалили. Дядя Максим полысел, но по привычке приглаживал якобы существующие волосы. Оба ещё работали. Нашего приезда они не ждали, зато ждали в гости старшую дочь Любу.

В доме, как и прежде, всё напоминало о бабке Наталье. Мне казалось, что вот-вот загремит она своими палагушками, крынками или попросит подать ухват. В её комнате по-прежнему стояла кровать, на которой она спала, застеленная лоскутным одеялом, сшитым и подаренным моей мамой. В изголовье кровати, высоко сбитые подушки, накрытые красивой накидкой. У кровати лежал коврик, сотканный самой Устиновной. Самым поразительным для меня оказался приятный запах в её светёлке, будто кто-то разлил духи из жасмина, едва уловимый и нежный, который держался столько лет. В деревне никогда не встречала этого кустарника, и духами, сколько знаю, раньше никто не пользовался. Откуда? Этот вопрос долго стоял у меня в голове, пока не вспомнила, что бабушка настаивала какие-то травки на спирту, а на поветях су-шила свои волшебные муравки и в свободное время колдовала над ними, делая из них отвары, настойки, масла. Побывав на поветях, обнаружила несколько нетронутых пучков трав, высоко подвешенных на проволоке вдоль стен. В старинном буфете до сих пор стояли бутылочки с разного вида жидкостью, изготовленные ею, которые тётя Тамара так и не осмелилась выбросить. Ранее я много рассказывала своей дочери о своей бабуле. Находясь в её доме, решила показать ей, чем бабушка пользовалась, какой посудой (палагушками), водила по комнатам, в хлев, на повети. Дочери всё было в диковинку: дома колхозников, фермы, магазин, баня, окружающая природа с коровами, овцами, лошадьми. Ей исполнилось шесть лет, и всё это она видела только на картинках. Ей, конечно, было что с чем сравнивать - быт деревни и города.

В колхозе мало что изменилось. Родичи по-прежнему трудились, как и раньше, не зная отдыха. Оставаясь втроём, они держали корову, которую неизменно называли Доброй. Добра родилась от Добры, её оставили потому, что предшественница давала хороший удой. Новая Добра отличалась от матери тем, что на боку не
 

104
 
Отголосок детства

было пятен, а на лбу такая же белая звёздочка, разве что меньше размером. Как всегда, держали овец, телёнка, поросёнка, двух кошек и молодую дворнягу с симпатичной мордой и с разными по окрасу ушами, одно ухо белое, другое серое.

Дочку я назвала Женей. Она как привязанная ходила следом за собакой, а та тоже неотступно ходила следом за ней. Едва проснувшись и продрав карие глазки, дочь бежала к Жучке . Городская, избалованная девочка, видевшая животных только на картинках, первое время побаивалась телёнка Борьку, когда попривыкла, то выпрашивала у тёти Тамары краюху хлеба и осторожно тянула ручонку с хлебом Борьке. Телёнок мягкими, влажными губами аккуратно слизывал горбушку шершавым языком, а дочь гладила его по широкому лбу и по носу и спрашивала: «Почему губы-то такие мокрые, слюнявый?» Она влюбилась в него по уши.

На целый день Бориса выпускали из хлева во двор. Для этого дядя Максим сделал загородку для него. Завидев нас, он высовывал свою морду из-за изгороди и ждал свою порцию хлеба. Молодому телёнку хотелось свободы, и однажды он надумал выпрыгнуть из неволи и чуть не распорол живот об колья изгороди. Я едва успела поймать его за шею. На мой крик прибежали тётя Тамара и Валя. Общими усилиями сняли его с острых колышков. Телёнок показался мне очень тяжелым, откормленным. Так мы спасли Бориса. Вскоре у Борьки показались рожки, и мы с дочерью гладили его по голове, ему это очень нравилось и он, наклоняя голову, закрывал глаза от удовольствия и жевал, будто жвачку, свой собственный шершавый язык и мычал. Эх, Борька, Борька.
И тут я вспомнила историю, случившуюся в детстве, о чём не преминула тут же рассказать дочке. В один из летних дней бабушка отправила меня на молокозавод. Она дала мне бидон с молоком, чтобы определить жирность молока. Весело шагая к ферме в красном сарафане с белыми горошками, ни о чём не думая, мурлыкала себе под нос песенку. Там меня уже все знали, ходила не в первый раз. Через короткий промежуток времени мне вернули бидончик, и прежним путём , ничего не подозревая, возвращалась назад. Шла я между двумя загонами, обнесёнными длинными жердями, как бы изгородями. Слева от меня паслись коровы, справа
 

105
 
Тамара Бренман
 

бычки молодые и постарше. Из детского любопытства остановилась у изгороди полюбоваться ими. Вдруг один из них сорвался с места и побежал прямёхонько на меня, круша жерди. От страха я сама не своя ринулась бежать, что было сил, но на моём пути оказалась очередная изгородь, которую я перемахнула, не глядя на её высоту. Всё происходящее увидел сосед, который жил рядом с нами. Он хохотал, схватившись за живот обеими руками. Обернувшись, увидала, что бык застрял в изгороди и пытался выбраться из плена . Наконец он остался по ту сторону забора и разъярённо метался туда-сюда. Дядя Максим долго называл меня рекордсменкой и не велел носить красные одежды, при этом приговаривая: «Не ровен час, забодает!»

В деревне недосуг лясы точить, и я хоть и гостья, старалась делать то, что и дома: мыть посуду после еды, носить воду для стирки и для готовки. Дочь вертелась возле меня, никуда не отпускала от себя, капризничала, чем затрудняла любое дело. Ей казалось, что мне важнее повседневные дела, чем она. Привыкшая к городской жизни, где все удобства и мама всегда уделяла только ей всё внимание, дочка ходила надутая и вредничала. Тогда я решила найти ей что-нибудь отвлекающее.

Дни стояли довольно-таки тёплые. Я попросила тётю Тамару дать какие-нибудь старые одеяла. Расстелила их во дворе дома и уложила её загорать. Жучка тут же улеглась с ней рядышком. И она каждый день, но уже самостоятельно брала одеяла и загорала, играя с собакой. В свободное от дел время ходили отдыхать на мой любимый косогор, где собирали землянику, спускались под гору за молодым щавелем и крапивой, а потом я варила суп. Правда, кроме нас с Женей никто его не ел.

Дочке понравилось в деревне, и она с большой охотой бегала по траве, рвала полевые цветы и наблюдала за жизнью насекомых: жучков, букашек, божьих коровок. Впервые она увидела, как цветёт земляника, и ей очень хотелось сорвать эти беленькие с жёлтыми ресничками цветочки. Я строго-настрого приказала не делать этого, объяснив, что из этих цветов скоро появятся вкусные ягодки.
 


106
 
Отголосок детства

Она послушалась, и когда они поспели, лакомилась ими. Я порывалась сходить с дочкой в лес, как когда-то ходила с бабушкой, по тем же самым местам, но боялась за дочку. Она страдала от аллергии, поэтому росла слабенькой, болезненной.

Я потому и приехала в деревню, надеясь на лоне природы, на чистом воздухе поправить здоровье. К сожалению, натуральное молоко вызывало у неё аллергию, цветы и какие-то травы тоже подействовали на её здоровье отрицательно. Глаза слезились, она чихала, кашляла, иногда задыхалась. Не зная о том, что молоко влияет на неё, продолжала ей давать парное молоко, кормила жирным творогом и сметаной, продолжала гулять с ней на зелёных лужайках. Когда приступы проходили, радовались хорошей погоде, солнышку, синему небу.

В ту пору всегда брала с собой записную книжечку, на природе меня часто посещало вдохновение и в эти минуты писались стихи. Невзначай вспомнилось самое первое, нелепое стихотворение, когда мне было лет семь или восемь. Раньше воду разогревали кипятильником, и меня завораживала закипающая вода, особенно когда поверхность заполнялась белыми пузырьками-буравчиками. Стихотворение было примерно такого содержания: Воду кипятила кипятильником. Захотелось тронуть пузырьки. Меня сильно ударило током, онемели пальцы у руки.

Наблюдая за дочкой, подумала, а не рассказать ли ей об этом случае. У меня возник вопрос, не потому ли я стала писать стихи, что меня крепко тряхнуло током? Сидя на пеньке, я рассмеялась над своим предположением. А если это так, то это чудо, как здорово. Услышав мой смех, дочь примчалась ко мне узнать, что так меня рассмешило.
 







107
 
Тамара Бренман
 

Глава 42.

Через неделю приехала Любаша. В калитку вошла высокая статная девушка, русоволосая, с густым пучком волос на затылке и яркими, нетронутыми помадой губами. Раньше она больше походила на отца, а теперь обозначились и материнские черты лица и фигуры. Мы давно не виделись, и я не могла поверить, что так может измениться человек, так она была хороша собой. Обнялись, расцеловались. Быстро собрали на стол. Дядя Максим в предвкушении беленькой потирал руки. Выпили за встречу, не забыли помянуть бабушку. А говорить было о чём, столько за это время произошло в жизни каждого за нас. Как всегда, разговор зашёл о бабушке. Я попросила Любу рассказать о последних днях близкого всем человека.

Родственники поражались тому, что при таком диагнозе она продержалась без малого год. Я думаю, что благодаря тем самым мазям и маслам она продлила себе жизнь. Даже сельская медичка Люся удивлялась её жизненной стойкости.
Любаша приехала на короткий срок. После окончания техникума, перед тем как определиться с работой, ей предстояла производственная практика. Не могу представить, какой бы стала родная сестра, будь она у меня, поэтому Любашу я по праву считала самой близкой не только по духу, но и по-доброму ко мне отношению, и ещё потому, что она, как никто другой, умела слушать других. С Валентиной, её младшей сестрой, у нас не сложилось дружеских отношений, может, из-за разницы в возрасте.

Тётя Тамара тяжело переносила разлуку со старшей дочерью и ещё не догадывалась о том, какие планы она строила. Люба не хотела жить в деревне и мечтала остаться в Северодвинске. Она хотела сохранить в тайне предстоящие события, но не выдержала и вечером рассказала о них матери. Тётя Тамара положительно отреагировала на новость, даже обрадовалась, так что тревога сестры оказалась напрасной. Тетка произнесла: «Слава Богу, глядишь, и внуков по нянчу!» Она думала, что младшая дочь раньше старшей выскочит замуж, потому, что меняла парней как перчатки, каждый раз возвращаясь по вечерам с новым ухажером.
 

108
 
Отголосок детства


Глава 43.

Беседуя перед сном, тётя Тамара жаловалась на то, что молодёжь уходит из деревни в город. Сетовала, говоря: «Что там, в городе-то, мёд слаще, поди ка совсем его нет». А пока в деревне произошли явные изменения. Ручной труд был меньше востребован, появилась новая техника. Молодым механизаторам хорошо платили, и потому в деревне стало больше работы для мужского населения.

Работа, работой, а Петров день - любимый праздник, и к нему готовились заранее. Тётя Тамара сокрушалась, что при жизни свекрови не научилась варить бражку, а ведь бабушка не раз показывала, как её готовить. После смерти бабули ковши, из которых наливали брагу, красовались на верхних полках, начищенные до блеска. Из них когда-то наливалась пенистая, охлаждённая в леднике брага, вкус которой не забыт. За день до праздника пришли тётя Галя с дядей Геной. Увидев мою дочь, они забыли поздороваться и пристали к ней с расспросами : «Кто ты, да как зовут  прелестное дитя?» Чуть позже соорудили для неё качели и рассказывали ей сказки-небылицы.
Тётя Тамара замешивала тесто на пироги, а мы, когда тесто подошло, навертели с тётей Галей плюшек, которые научила делать мама. Сама тётя Тамара сделала закрытые пироги с рыбой. К Петрову дню зарезали барашка для студня. Потом я колдовала над ним, отделяя косточки, мелко нарезала мясо, перемешав с чесноком, и залила бульоном. К утру следующего дня он успел застыть.
Много раз я присутствовала на этом празднестве, и каждый раз он отличался своей неповторимостью. Пришла вся семья дяди Афанасия, и сразу впряглись в работу, расставляя кушанья, в том числе и те, что принесли с собой. В этот праздник гостей не приглашали, они сами приходили, те, кто желал встретиться. Всё происходило в послеобеденное время. Людей набралось много, не хватало стульев . Последними пришли соседи, что жили напротив. С ними пришла мужиковатого вида женщина, которую я и раньше встречала у нас в доме. Когда-то я слышала от бабушки, как она
 

109
 
Тамара Бренман
 

объясняла одной непонятливой старушке, что Клавка не женщина, а гермафродит. Тогда я даже не могла выговорить это слово и думала, что это какое-то прозвище, а спросить о значении этого слова стеснялась. В данный момент я её не узнала, так она состарилась. Набралось много гостей, пришлось всех потеснить, чтобы посадить и Клавдию Ивановну.

После выпитого спиртного языки развязались, было шумно. Перебивая друг друга, гости сами себя не слышали. Соседка Валентина затянула какую-то старинную, одной ей известную песню из русского фольклора , которую пели, наверное, ещё при царе-горохе. Её муж толкнул её локтем и сказал: «Хватит выть, давай, спой что-то повеселее!» Интересно всё-таки наблюдать за людьми, такими разными.
Веселье было в разгаре, когда пришла к нам желанная гостья Люся-медичка. Она работала раньше в медпункте, что находился напротив сельмага. Теперь Людмила Ивановна работала медсестрой в городе Шенкурске при поликлинике.

Когда мы с сёстрами были маленькими, мы ходили к ней за витаминами. Когда уходили от неё, она нам в придачу давала то глюкозу, то гематоген. Встретившись в городе с дядей Афанасием, она узнала от него о нашем и Любином приезде, захотела увидеть нас.

Запомнилась она мне худенькой, симпатичной девушкой, которая после окончания медицинского училища приехала по направлению в деревню, да так и осталась в ней жить и работать. Прошло столько времени, а Люся мало чем изменилась. По-прежнему хрупкая, черноволосая, привлекательная женщина, и только небольшие «гусиные лапки» морщинки выдавали её возраст. Улыбающаяся, весёлая, она словно ветер ворвалась в наш дом. Мы буквально втиснули Люсю между мной и Любой. Люся не отказалась от штрафной рюмки, выпила разом предложенную ей водку и принялась за угощения.

Как-то само по себе разговорились о детях, может потому ещё, что дочка не отходила от меня, пришлось усадить её к себе на колени. В былые времена, не знаю, кем это было принято, детей не допускали к праздничному столу вместе с взрослыми. Но
 

110
 
Отголосок детства

времена менялись, и где бы, ни была, усаживала свою дочь рядом с собой.

Разговор зашёл о детях. Я рассказала Люсе о проблеме с дочерью и о том , что она страдает аллергией. И чем лечить одышку и насморк, не знаю. Расспросив меня, чем я кормлю дочь, она посоветовала мне не давать ей парное молоко. Мне показался странным её совет, но при гостях не стала ей возражать. Ведь ради дочери приехали в деревню, чтобы поправить её здоровье, и отказаться от молока претило здравому смыслу. Увидев моё недоумение, Люся сказала мне: «А ты попробуй, у тебя ещё всё лето впереди». Я послушалась её, и оказалось, что она права. У Люси дочка тоже страдала аллергией, и по своему опыту и медицинским знаниям она дала мне ещё много полезных советов.
Вскоре честной компании стало скучно, началось непонятное выяснение отношений, и тётка решила выпроводить домой самых шумных. Дядя Афанасий с семьёй решил уйти следом за теми, которых выставили за дверь, и я краем уха слышала, как он на крыльце наставлял их на путь истинный.

Тётя Тамара отставила бутылки с водкой подальше от мужа и предупредила, чтобы больше не пил. Тётя Галя с нашей соседкой затянули песню «По Муромской дорожке». Я извинилась перед Люсей и пошла укладывать дочь. Через минут пятнадцать вернулась. Теперь Любаша делилась с Люсей новостью о своём замужестве.
Я подсела к ним и слушала их неспешный разговор. Наконец гости стали расходиться по домам, а нам с сёстрами предстояла работа. После городского водопровода мытьё посуды не доставляло никакого удовольствия, каторга какая-то, да ещё после такого застолья. Здесь, к большому разочарованию, не текла вода из крана, как в городе, где хозяйки за считанные минуты справлялись с мытьём посуды. В деревенских домах любое мытьё требовало много времени, к тому же, после ополаскивания надо было протереть насухо каждую посудину. Особенно не любила мыть горшки, крынки из-под молока, котелки и сковороды. В печи они обгорали, и приходилось хорошо потрудиться, чтобы отмыть гарь. Увидев, что я шибко стараюсь отмыть сажу с чугунка, тётя Тамара
 

111
 
Тамара Бренман
 

возмутилась, сказав мне: «Что ты дурью-то маешься, делать, что ли нечего?»

Дочка сладко спала, когда я ложилась рядышком с ней. Сразу заснуть мешало гудение проводов за стеной дома. В детстве я засыпала под это гудение и не раздражалась.

После Петрова дня, вопреки поверьям сельчан, погода испортилась на целую неделю, и мы не выходили гулять. У тёти Тамары стояла без дела швейная машинка, на которой уже давно никто не шил. И я решила сшить Любаше платье, хотела блеснуть мастерством, но запорола рукав в пройме. Недели за две до Любиного приезда я сшила платье Валюхе из пупырчатой тафты. Получилась нарядная красивая вещь, и в первый же день она обновила его, одев на танцы. Тётя Тамара нахваливала меня: «Вся в мать, рукодельница». С Любиным платьем опозорилась, но она его всё равно носила, хотя думается, была от него не в восторге. Пока шли дожди, было время поговорить с сёстрами. Сидя на крылечке, вспоминали истории из нашей прошлой жизни в деревне.

У нас ещё гостили тётя Галя и дядя Гена. В ненастные дни они играли в карты, иногда мы тоже подсаживались в их компанию. Как только закончились дожди, мы с Любой и Женей ходили до реки Ваги. Расстояние немалое, и дочка быстро уставала. Тогда мы ложились на траву и отдыхали среди полевых цветов. Дочка, отрывая лепестки с ромашек, писклявым голосом совсем по-взрослому гадала: «Любит, не любит». Переглянувшись с Любой, мы рассмеялись. Как только перестала давать Жене молочные продукты, ей стало намного легче, и она намного лучше себя чувствовала, повеселела.

Самое главное, я заметила, что после общения с животными мой ребёнок начинал чихать, и моментально появлялся насморк. Я после общения дочки с телёнком, кошкой или собакой каждый раз промывала ей нос и глаза, после чего ей становилось легче, и моментально поняла, что аллергию вызывает общение с этими животными. В чём ещё раз убедилась, приехав в Ленинград и сделав пробы на эту болезнь. А пока, лёжа в траве, у дочери опять появился насморк, глаза покраснели, заслезились. Пришлось встать и отменить прогулку. Придя домой, я промыла дочке нос и
 

112
 
Отголосок детства

глазки и каким-то седьмым чувством определила, что дочь среагировала на сено или на пыльцу цветов. Через короткий промежуток времени она, как ни в чём не бывало, рисовала в альбоме божью коровку. Дня через два распрощались с Любашей, у неё начиналась производственная практика, она уехала в Северодвинск.


Глава 44.

Середина лета. На расстеленном покрывале посреди двора мы с дочкой загорали . Она листала книжку с картинками, пыталась читать по слогам. Вдруг я услышала знакомый звук мотоцикла. Поднялась с подстилки и увидела дядю Афанасия. За его спиной сидел мужчина, похожий на моего мужа. Я закричала Жене: «Доча, смотри, кажется, наш папа приехал!» Это и в правду был он. Мы с дочкой кинулись ему навстречу, не ожидая его здесь вовсе. Дядя Афанасий, широко улыбаясь, сказал: «На тебе, племянница, подарочек!»

Мы, конечно же, обрадовались столь неожиданному приезду. Видно, уж очень соскучился без нас. Он нехотя провожал нас в деревню и, очевидно, решил сам приехать. Он оформил служебную командировку и, отметившись в Архангельске, рванул к нам на недельку.

Ефим едва нашёл место нашего проживания. Он приехал, не зная адреса, наобум, зная только фамилию участкового. Как толь-ко он назвал фамилию Докучаева, ему сразу сказали, где его найти. Наша семья была в сборе. Муж быстро освоился с бытом деревни, познакомился с родственниками. Его, как и меня, очаровала природа здешних мест. Он наслаждался чистым, волшебным воздухом, упивался родниковой водой.

Увидев косу, решил опробовать себя в роли косаря, получилось не сразу, но понравилось. С помощью дяди Максима наточил её и на отведённом дядькой участке накосил травы, на сушил и уже сухую забросал вилами на повети. Ему вдруг захотелось поспать на душистом сене, но, не проспав и полночи, сбежал, заели комары.
 

113
 
Тамара Бренман
 

Ефим любил собак и они его тоже. Он сделал конуру для нашей Жучки. Жучку ничем было не заманить в новую квартиру, пока в конуру не залезла кошка. На охотившись Мурка разлеглась, как будто всегда жила в ней. Глупая псина наконец-то поняла, что можно спрятаться в конуре от дождя и от жары . Улучив момент, когда Мурка где-то охотилась, Жучка забралась в новый дом . Иногда кошка и собака спали вместе. Соседи удивлялись, а моя дочь восторгалась их дружбой.

Однажды сосед, живущий в доме напротив, пригласил моего мужа на охоту, и хотя у Ефима оставалось мало дней до отъезда, он согласился. Егор, так звали соседа, заядлый охотник. У Егора была охотничья собака. Почуяв сборы своего хозяина, Вьюга закружилась, радостно виляя хвостом. За мужиками увязалась наша Жучка, на что сосед ехидно усмехнулся, но возражать заезжему гостю не стал. Он спустил с привязи собаку, взял ружьё и окликнул Ефима: «Сосед, готов?» Вьюга ринулась вперёд по знакомой ей дороге, а Жучка путалась у ног Ефима, не отставая ни на шаг. Когда зашли в лес, Ефим намучился с глупой псиной, она боялась каждого шороха и жалась к ногам.
Муж пошёл с соседом в лес ради прогулки, ему хотелось посмотреть здешние места, побродить в чаще леса, полюбоваться природой этого края. Путаясь под ногами , Жучка вдруг исчезла, но на клич отозвалась и опять заплеталась у ног мужа. Егор находился где-то рядом, проверяя капканы. Ходил на разведку по знакомым только ему местам, что-то высматривал и снова возвращался к Ефиму. Вьюга носилась как угорелая, пока хозяин не дал команду: «Вьюга, рядом!» Она тут же оказалась рядом с ним. Ефим не терял времени даром и, обнаружив грибные места, набрал в шапку грибов.

После того как Ефим сходил в лес, мы решили на следующий день пойти втроём и взять с собой дочку, так велико было искушение показать ей те великолепные леса. Мы пошли туда, куда когда-то ходила с бабушкой. Ещё издали завидев могучие ели и высоченные сосны, дочь спросила: «А там живёт Баба-Яга?» Я ей ответила : «Нет, но медведи там водятся». Глубоко в лес заходить не стали из-за дочери, боясь, что устанет.
 

114
 
Отголосок детства

Места дивные, хоть картину пиши. На высокой жёлтой песчаной горе зелёные деревья-великаны с тёмно-коричневыми стволами и ветками-лапищами действительно казались сказочными. Я с дочкой ходила по обочине леса, а Ефим на небольшие расстояния заходил в чащу. Найдя грибы, приносил показать находку дочке, хвастался, а она с восторгом клала их в корзинку. Конечно, как я и предполагала, с непривычки наша малышка устала, и мы вынуждены были вернуться домой.

Неделя пролетела мгновенно, нашему папе пришла пора возвращаться в Ленинград. Собрав его в дорогу, попросила Ефима увезти часть моих вещей. Увидев полный полиэтиленовый мешок тряпок, возмущённый увиденным, сказал: «Ты что, всё это привезла коровам показывать!» Всех рассмешил, а больше всех смеялась дочка. Наш вечный проводник, дядюшка Афоня, приехал за ним и отвёз его в аэропорт. Женя долго махала вслед отцу и кричала: «Папа, приезжай за нами!»

Мы продолжали свой отдых. Когда поспели ягоды, мы с дочкой сходили в лес за черникой. Посыпанные сахарным песком ягодки явно понравились Жене, и она просила ещё и ещё. Привыкшая с детства ходить в лес по ягоды и грибы, я бредила лесом, но боялась надолго оставить дочку, и она боялась остаться без меня. Наконец, я рискнула и в воскресный день оставила Женю с родственниками. Договорившись заранее с дядей Афанасием, поехали с ним в лес по одному ему известным местам. Оставив мотоцикл на дороге, зашли в черничник. Урожай ягод был небывалым. Хорошо, что не надо было идти пешком и нести корзины с ягодами. Всё равно устали, но довольные возвращались в деревню. Перебрав ягоды, наварила варенья тётке и себе. Разлила по банкам и оставила для дочки, поесть.
Глядя на нас, тётя Тамара на пару с мужем в следующий выходной рванули в лес. Год был урожайный, и они принесли полные корзины не только ягод, но и грибов. Мне казалось, не хватит дня перечистить грибы и перебрать ягоды, но всей компанией управились, помогала даже Женя. Часть грибов отварили, остальные пошли на засолку, белые грибы посушили.
 


115
 
Тамара Бренман
 

Август стоял сказочный, лето не спешило уходить. Да, поистине богатым был наш край. Ещё не раз выбиралась в лес одна и уже не боялась оставлять дочку на попечение сестре Вале. Со временем дочка привыкла к родственникам и охотно оставалась в доме, а я налегке шла в лес, в места, знакомые мне с детства. Не проходила мимо родных могил, кланялась, убирала с могил старые засохшие венки, сметала листья. На кладбище особо сильно ощущаешь, как хрупок мир и как коротка человеческая жизнь. Поклонившись усопшим, уходила в лес, думая о живых.

Найдя заветные полянки, кружила по грибным местам и пела заунывную песню. Не заметила, как заблудилась. Как назло, пошёл дождь, из-за туч не видно было солнца. Я была уверена , что хорошо знаю места , двинулась в сторону кладбища. Да вот нет. Оказалос, пошла в другую сторону. Занервничала. Дождь внезапно перестал, будто услышал моё недовольство, вышло спасительное солнышко, и тут поняла, что пошла в обратную сторону, а не к дому. Я заторопилась, потому что очередная туча грозилась закрыть небо. Дождь снова застал меня, когда увидала сквозь редкий лес кладбищенские кресты. И тут грянул гром, и стена дождя обрушилась на меня. Испугавшись грозы, припустилась бежать из лесу. Одежда насквозь промокла. Напуганная и озябшая, наконец-то добралась до калитки дома. Моя прогулка была безуспешной, пустой.

Дочка волновалась, стоя у окна и наблюдая за ненастьем. Едва я успела открыть дверь, как она ринулась мне навстречу. Переодевшись, направилась пить чай с ватрушками, которыми часто баловала тётушка. Женечка тоненькими пальчиками брала со дна корзинки красные ягодки брусники и спрашивала: «Почему так мало, грозы испугалась?» Пришлось признаться и рассказать ей, как всё было. Однако в другой заход в те же места я всё-таки сходила. Набрала брусники килограмм восемь и несколько горстей черники. Дочка помогала перебирать ягоды. Часть брусники замочили, часть сварили на варенье. Женя с большим удовольствием съела чернику даже без сахара, измазала свою мордашку и показывала мне чёрный язык. Брусника ей показалась
 


116
 
Отголосок детства

слишком кислой, и она её проигнорировала, но пироги с брусникой уминала за обе щеки.


Глава 45.

В конце августа засобирались домой. Дядя Афанасий привёз нам обратные билеты на самолёт до Архангельска, мы должны были повидаться с мамой. Постояв в одиночестве на любимом косогоре, прощалась с уходящим летом.

Подёрнутый желтизной лес навеял грусть. Вернулась в дом забрать дочку и чемодан. Дядя Афанасий усадил дочку в люльку мотоцикла, чемодан прикрепил сзади люльки, и тут тётя Тамара спохватилась и закричала дяде Максиму: «Ягоды-то где? Давай, неси скорей, пусть едят!» Я ужаснулась, когда дядя Максим притащил два ведра, одно с морошкой, другое с вареньем из черники. От черники отказалась наотрез. От любимой мочёной морошки не могла отказаться. Увидав надутые тёткины губы, согласилась взять в сумку две литровые банки варенья из черники. Я постаралась убедить родственников, что с ребёнком крайне трудно унести всё это, нереально. Тётя Тамара наконец-то согласилась и пожелала нам хорошо добраться. На прощанье сказала: «Пусть Сусанна приезжает к нам, ведь совсем одна-одинёшенька». Долетели нормально, но с багажом намучились. Хорошо, что есть доброжелательные люди, которыми так богата наша матушка-земля, помогали не раз нести тяжёлые вещи.

Встретившая нас в аэропорту мама ахнула. Как назло, долго ждали автобус до города Новодвинска. Дочь начала капризничать, и я, махнув рукой, пошла, искать такси, на котором добрались до маминого дома.

Посёлок Первомайский переименовали в город Новодвинск, где по-прежнему жила мама. Таксист помог выгрузить и занести в дом тяжелое ведро и чемодан с сумкой. Мы с Женей позвонили с телеграфа в Ленинград , сообщив супругу, что собираемся побыть у мамы. За десять дней пребывания в местах моего детства и юности встретилась со своими подругами, с теми, кто не покинул род-
 

117
 
Тамара Бренман
 

ных мест. Обычно собирались у Ольги или Тамары, иногда встречались у меня.

Подруги обзавелись семьями, у всех были дети, поговорить было о чём. Чаще вспоминали о поре нашей молодости и рассказывали смешные истории, которые когда-то стеснялись рассказывать. Разбирали старые школьные фотографии и сокрушались, как быстро летит время.

Я прошлась по знакомым местам, зашла в парк, постояла на крутом берегу реки Двины. Осень украсила парк багряным листом молодых осинок и клёнов. На противоположном берегу лежал остров Ягодник, где песчаный берег напомнил проведённые дни отдыха. Дорогие сердцу места навеяли грустные воспоминания о прошлом. Спустилась вниз с крутого берега к реке, воды которой блестели на солнце стальным цветом. Как всё-таки красив и суров наш северный край, как по-своему строг и прекрасен в берёзовых хороводах рощ и лесов. Налюбовавшись, с трудом поднялась на гору и пошла к маминому дому. На ум пришли стихи, достав свою записную книжку, написала стихотворение под названием «Уголок родной земли».

Как же можно в наш край не влюбиться,
Разве можно его не воспеть?!
В те лужайки цветочного ситца,
Василькового неба рассвет.

В берестяные станы берёзок,
Словно стройных девиц хоровод,
В изумрудные кудри причёсок
Над прудами задумчивых вод.


Я хожу по росе, словно в детстве,
Умиляюсь до дрожи, до слёз.
Всё гляжу и не наглядеться,
Край родной среди белых берёз.

На цветение трав, земляники,
А над ними стрекоз круговерть.
 

118
 
Отголосок детства

Край людей даровитых, великих -
Как же можно его не воспеть?!

Разве можно в наш край не влюбиться,
Как же можно его не воспеть?!
В те холодного неба зарницы,
В листья клёнов по осени медь.

И какие бы дальние страны
Не манили меня, не влекли,
Моё сердце останется с Вами,
Дорогие мои земляки!

Нам предстояла обратная дорога домой, в Ленинград. Опять я намучилась с подарками от любимой тётки. Варенье из черники оставила маме. Полведра морошки тоже отдала ей. Встретивший нас в аэропорту Ефим взорвался: «Неужели нельзя купить ягоды на рынке и сварить их здесь, зачем везти такую тяжесть?» Но увидев доченьку, сменил гнев на милость, сказав: «Как же ты выросла?»


Глава 46.

Через два года посчастливилось ещё раз побывать в деревне. По весне получила письмо от Тёти Тамары. Она приглашала нас в гости и сообщила дату приезда Любы в деревню. За эти два года Люба вышла замуж и родила сына, его назвали Володей. Сестра приехала без мужа, потому что по графику отпуск у него был в зимнее время. Он работал ремонтником на подводных лодках.

Мы приехали в деревню всей семьёй. У Ефима отпуск выпал с середины июля до середины августа. Встретили нас, как всегда, тепло.

Тётя Тамара уже не держала корову, молоко покупала у соседки Валентины. Казалось, прошло не так много времени, но в деревенской жизни многое изменилось. Молодёжь ринулась на за-
 

119
 
Тамара Бренман
 

работки в города России, а некоторые из них - учиться уму-разуму . В деревне стало малолюдно скучно, потому что остались люди пожилого возраста и старики.

Валюха тоже вышла замуж и жила в другой деревне, навещала мать крайне редко. Любаша приехала с двухлетним Володей. Он очень походил на деда, чем дядька гордился и благодарил дочь, что родила наследника. Он всё ещё работал, потому редко видел внука. Когда он уходил на работу , Вовочка спал, приходил, когда Любаша укладывала сына спать. Только в выходные дни они и виделись.
Моей дочке Володя составлял компанию. Она делала ему куличи из песка в пластмассовых формочках, командовала им, изображая маму. Когда дочь намеревалась играть в прятки, малыш почему-то всегда заглядывал под кровать и кричал: «Вижу, вижу!» Женя смеялась, выходя из-за печки, удивляясь непонятливости маленького Вовы.
Всё было обыденно, как всегда: заботы о детях, стирка, уборка, мытьё посуды, поливка огорода, по субботам баня. Ефиму нравилась деревня, иначе бы он не поехал. Было в ней то, чего не доставало в городе. Он взял на себя обязанность черпать воду из колодца. Ему доставляло удовольствие наматывать длинную цепь на крутящееся бревно с колесом, пока не покажется бадейка, наполненная до краёв прозрачной колодезной водой. Она была до того холодной, что сводило челюсти.

Ефим поражался жителям деревни, которые здоровались даже с незнакомыми им людьми, были охочи до разговоров и сами слушали с огромным вниманием городских да умных.

Как и в прежние времена, мы ходили на речку купаться и загорать. За два года дочка подросла, стала более выносливой и просилась с нами в лес и на речку.

Большим потрясением для меня стало то, что оставшееся население страдало запоями. Стал пить и дядя Максим. Сколько не гостили, он, как мог, сдерживался, но тётя Тамара знала, что стоит нам уехать, начнётся новый этап попоек.

Ещё заметили, что смолкла виновница всех вечеров – гармошка, потому что молодёжи на деревне почти не осталось. Старики
 

120
 
Отголосок детства

коротали время во дворе, на лавочках, вздыхали, охали, причитая о том, как жить дальше. Так теперь жила деревня. Зато радовались приезду детей и внуков, которые гостили в летнюю пору. Печалились, когда провожали в дорогу.

Всё равно деревня жила, и были бесценными её чистый воздух, покой и тишина, чего не доставало в городе. Поражаюсь, чего не хватает людям, когда вокруг столько красоты, столько работы, а они словно слепцы бегут в города, дымные и шумные. Это всё равно что уйти от самого себя, изменить природе, бросить своих стариков.
А пока мы наслаждались окружающей природой, вдыхали целительный воздух,
Ходили на речку и в лес.
Настала грибная пора. Ефим обнаружил на чердаке заплечный кузов и захотел такой же купить, чтобы увезти домой. Мы с мужем были заядлыми грибниками и любили ходить по лесам Ленинградской области. Как только зашёл разговор о кузове, дядя Максим тотчас предложил его Ефиму. Но кузов был слишком велик, и тогда тётка рассказала нам, где живёт старик-корзинщик. На следующий день я поехала с соседом по указанному адресу. Соседа звали Сергеем. После каждого удоя Сергей собирал с молочных ферм бидоны с молоком из каждой деревушки и отвозил на молокозавод. Я уселась на телегу, и мы отправились в путь. Доехав до речки, Сергей остановил кобылу, а сам спустился под мост, сказав мне: «Погодь, молодка, я водицы попью». Я недоумевала, неужели можно пить эту грязную воду. Испив якобы водицы, Сергей вернулся, и мы направились дальше. Через короткий промежуток времени я поняла, что он делал под мостом, и какой водицы он испил. Спустя некоторое время его так развезло, что он едва держал поводья. Я не знала , что делать, если он рухнет спьяну под телегу. От него за версту несло одеколоном. Видать мужик закалённый, мы всё же добрались до места.

У коровника его встретили доярки и, видя его состояние, потешались над ним, подкалывали недобрыми шутками. Они забрали пустые бидоны, погрузили на телегу наполненные молоком. Сергей орал: «Девчата, а где фляга покрепче?» Девчата и бабы розовощёкие

121
 
Тамара Бренман

грудастые все как одна, перемежая слова крепким матом, кричали: «Да тебе самого себя бы довезти такого хорошего, розги по тебе плачут!» Я спросила женщин, где найти Кузьму-корзинщика, и они показали на дом, окрашенный бирюзовой краской , с резными белыми ставенками. Оказалось совсем близко. Минут через двадцать вернулась с коробом нужных размеров, и в придачу Кузьма подарил маленькое лукошко, узнав, что у меня есть дочка.

Бидоны с молоком стояли посередине телеги ровными рядами. Сергей хорохорился перед бабами и чего-то доказывал им. Когда он направился к телеге, я совсем уж засомневалась, увидев его состояние, доеду ли до дома. Пока я отсутствовала, он успел, незнамо где, хватить очередную дозу спиртного. Я от досады, глядя на него, качала головой, но женщины успокоили: «Не переживай, городская, не впервой, кобыла сама довезёт!» Я как чувствовала: на полпути Сергей захрапел, сползая на бок, и чуть было не свалился с телеги, одна вожжа едва не угодила под колесо. Но умная лошадь остановилась, спрыгнув с телеги, подняла вожжи, растолкала пьяницу, не церемонясь с ним, затолкала ближе к бидонам, как кучу дерьма, и впервые в жизни оказалась на месте кучера. Натянув поводья, сказала: «Ну, пошла милая». Кобыла тронулась с места.

Телегу трясло по неровной ухабистой дороге, путь показался долгим. Думала об одном, как довести молоко в целости, сохранности. Дома меня уже ждали. Увидев наш косогор, обрадовалась. Перед горой лошадка почему-то остановилась, и я, завязав поводья за край телеги, соскочила и побежала в дом за подмогой. Валентина побежала за женой Сергея, та, спустившись с горки, не церемонясь со своим пьяным мужем, скинула его с телеги, и ловко усевшись на неё, понукая кобылку, поднялись в гору. Забрав свой короб и корзинку, вздохнула с облегчением. Меня поразил этот горький пьянчуга, и я никак не могла понять, как можно опуститься до такого состояния.
 




122
 
Отголосок детства

Глава 47.

На следующий день тётя Тамара закрыла магазин на переучёт и пошла в управление сельсовета в Наводово, отдать начальству документы. Мы, с утра позавтракав, решили направиться к речке. Пройдя метров триста, дочка заявила, что пахнет дымом. Зная, какой чуткий на запахи нос нашей Жени, решили вернуться домой. Валентина, которая приехала в гости к матери, успокоила нас, но сама встревожилась и пошла с нами. Мы пошли по той же самой дороге, где около магазина спускались под гору и шли полем до реки. Приближаясь к сельмагу, запах дыма усиливался, и сестра побежала в сторону начинавшегося пожара.

Подумали, что горит магазин, а когда подбежали, увидели дым из бывшей когда-то пекарни, которую не стали сносить, а превратили её в склад. Склад находился напротив сельмага. Мы не знали что делать. Из заколоченных окон уже пробивался дым. Неподалёку живущие селяне и проходившие мимо люди засуетились и побежали за вёдрами. Стали черпать воду из близлежащего колодца и поливать деревянное здание, в котором находились ящики со спиртными напитками. Вскоре все услышали треск лопающихся бутылок, и с задней стороны склада пламя вырвалось наружу, там вероятно стояли ящики с водкой. Кто-то из мужчин пытался вырвать щеколду вместе с замком примитивным ломом, но тщетно. Ветер разносил пламя в сторону магазина, и все ринулись поливать ту сторону, от которой исходила опасность, чтобы пламя не перебросилось на магазин. Здоровенный мужик Фёдор, которого на деревне прозвали Ильёй Муромцем, как автомат черпал воду из колодца. Сестра успела сбегать за сыном соседа Сергея, который на мотоцикле доехал до сельсовета, и там вызвали пожарную машину. Но склад успел сгореть, и когда приехали пожарные, тушить было нечего. Магазин отстояли общими усилиями набежавших на пожар людей.

Вслед за пожарными приехали управленцы с нашей тётушкой. Она выскочила из кабины грузовика и кинулась к тлеющему складу. Глаза её помутнели, одна щека задёргалась, и она рухнула без чувств на мокрую от воды землю. Пока тётку приводили в
 

123
 
Тамара Бренман
 

чувство, подъехал участковый, свой в доску  -  дядя Афанасий, единственный на всю округу. Он обошёл с прибывшим с ним инспектором место пожара, расспрашивал присутствующих людей: «Не видел ли кто подозрительных или пьяных?» Очевидцев случившегося так и не нашлось. Как всегда, никто ничего не слышал, не видел. Люди, которые приходили в магазин за хлебом, увидев объявление о переучёте, и ничего не знавшие о пожаре, с любопытством разглядывали место сгоревшего склада и строили свои догадки. Одна из вездесущих бабулей говорила, что, якобы, видала выпивоху Матвея, который с утра был навеселе, но он ли это сделал, кто это знает. Виновника так и не нашли. У нас было предположение, и мы грешили на одного из соседей: шибко он обижался на тётушку, которая не так давно за пьянку выгнала его за порог своего дома. После пожара Тётя Тамара заболела, а мы, щадя её нервы, ничего не говорили на тему случившегося пожара. После этого поджога здоровье тётушки стало сдавать, и она намеревалась уйти с работы. Возраст был предпенсионный, и она давно мечтала об отдыхе.


Глава 48.

Буквально на неделе с тем же самым соседом-алкоголиком случилась до жути смешная история. У нас лет пять, как была построена другая баня. Ту, которая стояла на косогоре, снесли, а новую построили между домами, сразу за нашим колодцем. У соседей бани не было, и они ходили мыться в нашу баню. Мы с Валюхой пошли мыться в баню , и я обнаружила пропажу шампуня, который загодя оставила на подоконнике в предбаннике. После бани, греша на память, решила поискать шампунь в доме, так и не нашла. Я уже успела забыть о пропаже, а утром прибегает к нам соседка Авдотья и кричит нам: «Ой, помогите, Сергею плохо, спасите Христа ради!» Мы, напуганные, побежали к ним в дом. Авдотья отпаивала его водой, а у Сергея изо рта шла пена мыльными сверкающими пузырями. Не зря говорят – «На воре и шапка горит». Сосед до того допился, что ему и шампунь сгодился для
 

124
 
Отголосок детства

опохмелки. Отведав сего напитка, он ещё с неделю писался шампунем. Смех и грех. Все давились от смеха над чудом гороховым, а мы узнали, чья кошка «сало» съела.

Тётя Тамара возмущалась : «Чего пьянчугам не хватает, магазин набит до отказа водкой и дешевым вином, пьют всякое дерьмо, на телевизор денег не пожалел, а на «яблочко» за рубль двадцать денег жалко". И она смачно плевалась в сторону соседского дома. Она имела в виду дешевое яблочное вино, кстати, очень вкусное.
В это время уже и в деревне появились у сельчан телевизоры, правда, не у всех. Егор, с которым однажды Ефим ходил в лес, обратился к Ефиму с просьбой посмотреть неисправный телевизор. Ефим засомневался, сможет ли помочь, но не отказал и пошёл посмотреть в чём дело. Через короткое время вернулся, едва сдерживая смех. Телевизор оказался исправным, однако розетка, державшаяся на честном слове, была неисправна. Разобрав её и присоединив провода, он включил телевизор, и тот нормально заработал. Егор чувствовал себя неловко, а вечером, переборов свою неграмотность, пришёл отблагодарить спасителя, и не с пустыми руками, а с бутылём. Увидав соседа с таким подарком, Мефодьевна набросилась на него чуть не с кулаками: «Опять, пьянь непробудная с бутылкой, пошёл вон, да ещё Максима вовлекаешь в пьянство!» Никогда ранее не видела тётку такой разъярённой.


Глава 49.

Месячный отпуск промчался как один день. Возвращались через Архангельск. Мимо мамы не проедешь, обидится. Всей семьёй заехали в Новодвинск. Ефим оставил нас на неделю у мамы, а сам поехал в Ленинград, спешил на работу.

Мама была уже на пенсии, но работала в столовой гардеробщицей. Чтобы побыть с нами, взяла отгулы. Бывшие одноклассники организовали встречу. Как всегда расстаралась лучшая подруга Оля. Также встретилась с бывшими участниками танцевального кружка. Они по-прежнему собирались на посиделки и стали
 

125
 
Тамара Бренман
 

друзьями, проводили время если не в ресторане, то у кого-нибудь из желающих повеселиться. Многих моих одноклассников жизнь разбросала, но те немногие, что остались в своём родном Новодвинске, остались верны школьной дружбе, и тех, кто приезжает в родные края из других городов и весей нашей необъятной страны, встречают тепло, с распростёртыми объятиями. Хочется им за это сказать огромное спасибо и чтобы они оставались такими как есть на долгие, счастливые годы.

Если хочешь хорошего друга,
В Новодвинске его ты найдёшь.
Он надёжен в делах и в досуге.
Никогда с ним ты не пропадёшь.

В веселье и в скорби поможет,
Подскажет, как сладить с бедой....
Да иначе и жить он не может,
Уж седой, но душой молодой.

Нараспашку открытые двери,
Если в гости к себе позовёт,
И любой в его дружбу поверит,
Хоть о ней не твердит, не поёт…

Много лет уж прошло, не забыть мне
Моих добрых и верных друзей.
То - великое было событие,
Что я встретила славных людей.

С тех лет прошли годы, стала сдавать память, но почему-то запомнились отчётливо именно подробности о детстве и юности. Моя сестра Люба разводит руками от удивления. Уже нет моих любимых родичей, нет мамочки, учителей, да и одноклассников можно на пальцах пересчитать. Я не могу их забыть, память о них живёт в моём сердце.
 


126
 
Отголосок детства

Особенно помню маму. Уже сама не только мама, но и бабушка, а сердце болит по ней . Мне кажется, что я не всё ей отдала, мало уделяла ей внимания, недосказала ей добрых слов. Как виновата была во многих жизненных ситуациях. Жаль, что осознание приходит слишком поздно, и этому нет оправдания. Живёт во мне какое-то чувство вины, хотя считаю, что была ей неплохой дочерью. Спустя годы хочется сказать ей запоздалое - прости.

Прости меня, мама,
За дерзость колючую,
За грубые, гадкие,
злые слова.
Прости меня, мама,
за слёзы горючие,
Я каюсь и знаю -
Была не права.

Мне жаль, спохватившись,
Поздно мы понимаем,
А годы бегут, седины не щадя.
Ведь чаще всего,
Когда мам мы теряем,
За прошлое наше
Виним мы себя.


У нас с мужем хорошая дочь и любимая внучка. Не я одна, знаю и по опыту других бабушек, больше люблю внучку. И пусть моя дочечка не обижается на меня за это даже мне непонятное чувство. Не все наши отношения бывают гладкими, жизнь прожить - не поле перейти, сталкиваемся с недопониманием, но любовь к ним не угаснет, пока жива. Хочется предостеречь их от необдуманных поступков.

Берегите мам, девчонки,
И цените дорогих.
Пусть лишь слышат смех ваш звонкий,
И не огорчайте их.

Жизнь намного легче стала,
Даже с прошлым не сравнить…
Если мамочка устала,
Надо с ней поговорить.

Пожалеть свою родную,
Заглянуть в её глаза,
В добром слове речь простую
Так не трудно ей сказать.

Кто же в жизни всех важнее,
Как ни мама и отец?
Кто вас любит и лелеет ,
Не щадя своих сердец?

Берегите мам, девчонки,
И цените дорогих.
Не бросайте им вдогонку
Слов ненужных, грубых, злых.

Как это ни парадоксально, пока была жива мама, будучи замужней женщиной, чувствовала себя ребёнком. Ни счастье ли это? Как только её не стало, поняла, детство кончилось, так велика оказалась потеря.


Глава 50.

Уже, будучи бабушкой я завела себе огород ради того, чтобы были свои овощи и ягоды, чтобы не покупать на рынке лишь бы какие. Внучка любила клубнику, и мне хотелось побаловать её, любимую. Она с большим желанием ходила со мной на участок, помогала полоть грядки, правда частенько пропалывала и вершки, и
 

128
 
Отголосок детства

корешки, да это не беда. В этот раз я пошла на огород без внучки. Участок находился минутах в тридцати от дома, недалеко от кладбища. Проходя мимо автобусной остановки, решила подождать и поехать на автобусе. В какой-то момент поймала пристальный взгляд незнакомого мне мужчины, который явно чего-то хотел. Увидев моё недоумение, он подошёл ко мне и извинился, начав рассказывать мне - обо мне. Ненароком подумала: "Вроде не цыган, не колдун, тогда кто?" Всё же решила его послушать. Мужчина поведал историю не только моей жизни, но и жизни моей бабушки и мамы, пересказывая достоверно свершившиеся факты из моей жизни. У меня задрожали руки, когда он сказал: «Вы ещё не всё знаете о себе». Я заинтересовалась. Тогда он сказал, что я обладаю не истраченной энергией, имею хорошую ауру и биополе, могу лечить людей. Во время его рассказа я невольно поймала себя на том, что в какой-то мере он прав. Я не раз ловила себя на том, что, не отдавая отчёта своим действиям, помогала внучке быстрее выздоравливать. Стоило мне погладить животик, боль проходила, поглажу головушку, происходило то же самое действо. Значит, не напрасно бабушка во время её болезни пристально смотрела на меня, посылая на меня свои флюиды.

И всё же мне верилось и не верилось во всё сказанное. Хотя чему тут удивляться. Давно пишут в газетах и журналах, убеждая нас в том, что все мы живём в мире тонких энергий, и что мысли могут передаваться на расстоянии, а на других планетах живут существа, которые намного разумнее нас.

Наконец-то пришёл автобус, а мужчина всё говорил и говорил. Зайдя в автобус, я догадалась спросить: «Кто он, и почему я его заинтересовала?» Он сказал, что он экстрасенс и представился мне, назвав свою фамилию. Затем он посоветовал мне употребить мою положительную энергию во благо, направить в нужное русло. Он предложил помочь и обещал научить этой сложной науке. Подсказал, какую литературу необходимо прочесть. Но без обучения не рекомендовал заниматься этим непростым делом, предупредив, что для этого нужны определённые знания, чтобы не навредить себе же. Увидев во мне легкоранимого, слишком открытого человека, посоветовал избегать недобрых, завистливых лю-
 

129
 
Тамара Бренман
 

дей. Когда мы расстались, меня долго не покидало всё сказанное случайно встреченным человеком. Никогда не верила в экстрасенсов, а тут на тебе. Чужой человек, будто гадалка на картах, рассказал то, что было на самом деле. Меня потрясло то, что могу расходовать энергию, которую унаследовала от бабушки, во благо своим близким. Вероятно и то, что нахождение среди природы дорогих мне мест, среди просторов, в среде добрых простых людей способствовало моей положительной ауре, и рада, что обладаю этим чудесным даром.

Прожитую жизнь хочется сравнить со временами года. Жаль, коротким было детство, которое незаметно перешло в юность, после которой наступила зрелость - самый продолжительный период жизни. От старости никуда не денешься. Было в моей жизни хорошее время и не очень, но больше помнится хорошее. Как бы там ни было , любому человеку хочется повернуть время вспять. Но, если бы придти к истокам детства и юности, я бы не возражала прожить жизнь также. Поэтому и решила написать воспоминания о моём прошлом, вернувшись в моё счастливое детство.

Не все имена дорогих моему сердцу людей подлинные в моей книжке, многие просто запамятовала, но ими прожитая жизнь прошла на моих глазах, что-то узнала из рассказов бабушки, мамы и двоюродной сестры. Факты их биографии достоверны. Эту небольшую книжечку посвящаю моим родным и близким, моим землякам добрым отзывчивым людям, среди которых прошли моё детство, моя юность и жизнь.
 













130
 
Отголосок детства

РОМАН ЛИЛИЯ


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.


Глава 1.

        Она была младшей сестрой в семье, а своих старших – брата и сестру не помнит. После их смерти она стала единственным ребёнком в семье. Её родители изо всех сил старались уберечь Лилечку от болезней и невзгод, потому что она была поздним ребёнком, и очень боялись потерять её. Словно какой-то злой рок, преследовал их по жизни.
        Отец и мать любили друг друга, жили дружно, к детям относились бережно, с любовью. Но случилось горе: сын умер на втором году жизни от непонятной болезни, а сестра, на пятом году, умерла от менингита. Родители долго оплакивали крошек, и Лиля стала для них последней радостью и счастьем в их жизни. Они боялись дышать на неё, их девочку-худышку, лелеяли и любили. Когда они решали вопрос, отдать ли дочку в детский сад перед школой, с трудом разрешили проблему, потому что оба работали, а бабушек и дедушек не оказалось рядом с ними. Договариваясь заранее и боясь опоздать, они по очереди забирали Лилю из детского сада. Выходные дни родители старались проводить все вместе, если куда-то выбирались на лоно природы или в гости, брали девочку с собой. Не по годам смышлёная девочка росла «гадким утёнком». Её мама так любила малышку, что не обращала внимания, на этот факт и всегда говорила мужу: «Откормим, обласкаем, ведь у нас в семье нет некрасивых, вырастет - похорошеет». Так и росла Лиля, их любимый цветочек, в любви и нежности. Перед школой родители тщательно подготовили Лилю. Она знала алфавит, умела считать и писать печатными буквами и по слогам составляла слова. Родители гордились ею, особенно мама.
 

131
 
Тамара Бренман
 

       Первое сентября стал праздником для их семьи. Лиля была в восторге от встречи с одноклассниками, и от знакомства с ними у неё светились глаза, от перевозбуждения выступил на щеках румянец. Родители удивлялись происходящим переменам в их ребёнке. Самым счастливым периодом Лилиной жизни, было дошкольное детство.
       Юрий Васильевич – отец Лили – после окончания военного училища был назначен начальником гарнизона в одном из военных городков, проходил службу по их месту жительства, а мама – Людмила Ивановна - по профессии искусствовед, не нашла себе работу по специальности в этом посёлке и работала в санитарной эпидемиологической станции лаборанткой. Когда дочь пошла в школу, родители легко вздохнули: их дочь стала самостоятельной. Они ровно две недели провожали дочку до порога школы, которая находилась недалеко от дома, потом Лиля освоилась и сама спешила на уроки в школу. Училась Лиля с большой охотой и прилежанием, любила учиться ещё потому, что в школе она обрела много друзей и подруг. Она самостоятельно делала домашние задания, и родители радовались её успехам. Они вполне доверяли ей и всё реже и реже проверяли её отметки в дневнике, она была отличницей. Людмила Ивановна не знала, куда пристроить дочь на время каникул, а пока Лиля дружила с детьми, живущими по соседству. Они не уходили далеко от дома и играли на детской площадке под присмотром зорких бабушек. Когда родители находились на работе, Лиля не чувствовала себя брошенной, она сама могла разогреть еду и воду в чайнике, сходить за хлебом в ближайший магазин. Росла девочка самостоятельной. У Лили появились подружки из соседнего двора, Ира и Соня, старше Лили на два года, и вечерами дочка рассказывала родителям о том, какие они хорошие, весёлые и спортивные.
        Отцы девочек тоже были военнослужащими, как и её папа. Девочки, как и Лилия, на лето никуда не уезжали, и их дружба крепилась изо дня в день. Родители спокойно отнеслись к новым дочкиным подругам и утратили бдительность. В этом возрасте, почувствовав свободу в своих действиях, как правило, дети начинают своевольничать. Они часто стали покидать территорию городка, уходя за его пределы. Какой-то период времени всё сходило им с рук, но дети всегда приходили к положенному часу до возвращения родителей со службы и с работы, как ни в чём не бывало. От родителей свои отлучки из городка скрывали.               
        На дворе стояло тёплое лето, конец июля , поиграв возле дома на спортивной площадке, три девочки, Лиля, Соня Ира, решили пойти в поселковый парк, который находился на берегу реки. Когда то это был лес, но жители посёлка превратили его в парк.
        За несколько субботников заросший и запущенный лес превратился в красивый парк с широкими аллеями и тропинками из гравия, появились красивые скамейки на дорожках парка и на высоком берегу реки. Посреди главной аллеи красовалась клумба из разноцветных ромашек, бархатцев и ноготков, а чуть в стороне находилась танцплощадка. С берега открывалась красивая панорама на реку и на противоположный берег, где в это время года загорали на песчаной косе отпускники. По реке баржи сплавляли лес, и белые пароходы курсировали в оба направления. Посидев на скамейке и налюбовавшись вдоволь на купающихся людей, девочки собирались идти домой. В парке было не многолюдно. По краям аллеи шумел редкий смешанный лес с берёзками и молодыми ёлочками. Вдруг Соня заприметила зорким глазом красную ягоду на кустике земляники и побежала удостовериться. Девочки обрадовались находке и зашли в глубину парка. Незаметно они разошлись и потеряли друг друга из виду. Лиля увидела в невысокой траве незабудки и хотела удивить подружек, но подняв голову, увидела перед собой невысокого, крепкого телосложения мужчину, который тихо подозвал её, чтобы посмотреть на сорванный Лилей цветок. Не думая ни о чём плохом, доверчивая девочка подошла к нему, ничего не подозревая. И тут случилось то, что девочка тщательно скрывала многие годы и боялась рассказать родителям о маньяке – насильнике. Она и ранее слышала о таких мужчинах в разговорах от соседских бабушек, но не знала, кто они такие, потому что была слишком мала и ничего не знала о том, что бывают в жизни надругательства над детьми.
 

133
 
Тамара Бренман
 

        Насильник грубо взял Лилю за хрупкие плечи и уложил девочку на землю, приказав ей молчать. Он  заставил её раздеться. Она будто оцепенела и не могла двигаться. Тогда он задрал ей платьице и стащил с неё трусики. Спустив свои спортивные плавки, достал то, что Лиля увидела впервые. В её глазах был неописуемый страх, от которого ей хотелось кричать и визжать, но не могла. Маньяк грубо раздвинул ей худенькие ножки и попытался проникнуть в неё, но Лиля в знак протеста замотала головой и собралась вскочить на ноги. Он с силой прижал её к земле. Он снова старался проникнуть в её влагалище, но у него ничего не получалось, тогда он приказал ей: «Если боишься, возьми в рот, кому говорю!» Она снова замотала головой, прижимаясь худеньким телом к земле, глядя на него полными слёз и ужаса глазами. Мужчина вёл себя осторожно, часто оборачивался по сторонам, а Лиле хотелось бежать, но её словно парализовало. И вот насильник навалился на её всем телом и попробовал снова войти в её плоть. Лиля старалась, как можно крепче сжимать ноги, чтобы он ни проник в неё. От напряжения и от неописуемой боли у неё появился голос, но мужчина зажал ей рот огромной ручищей и снова попытался овладеть ею. Ей хотелось кричать и кусаться. Она изловчилась и укусила ему руку, но только он собрался ударить Лилю, как-то совсем рядом хрустнула ветка. Насильник резко соскочил и ринулся в кусты. Лиля, опустив платьице, с большим усилием воли на четвереньках поползла, а потом, встав, побежала в обратном от него направлении. Бежать пришлось недолго, почти рядом была главная аллея парка. Не замечая вокруг себя гуляющих людей и забыв о своих подружках, она словно от пожара бежала к маме и папе. Ей очень хотелось пожаловаться, поплакать, но она вдруг поняла, что о случившемся надо молчать. Придя домой, она интуитивно, неосознанно, совсем как взрослая, пошла в ванную комнату и долго отмывала, как ей казалось, позор и снова плакала горючими слезами. Родителей дома не было, и она рухнула в свою постель.Она не помнит, сколько времени она проспала. Проснулась утром следующего дня и увидела перед собой обеспокоенную маму, которая с тревогой в голосе пыталась узнать причину столь
 

134
 
Отголосок детства

долгого сна, трогала её голову и держала наготове градусник. На прикроватной тумбочке стоял стакан с водой и бутылочка с валерьянкой. Мама гладила Лилю по голове и спрашивала: «Что болит и где болит?» Лиля боялась раскрыть рот и выдать тайну случившегося с ней несчастья.

       После этой трагедии Лилю будто подменили. Жизнерадостная, общительная девочка замкнулась, стала раздражительной, нервозной, сторонилась своих подружек и отказывалась с ними гулять. К наступающему учебному году отнеслась холодно. Наблюдая за дочкой, мама старалась понять, что происходит с ребёнком. Пробовала разговаривать с ней, но Лиля, молча, уходила от расспросов мамы или ссылалась на головную боль. Однажды Лиля простыла, и Людмила Ивановна вызвала врача на дом. После врачебного осмотра и рекомендаций врача по уходу за больной, Людмила Ивановна вышла проводить врача и в коридоре поделилась с доктором своими подозрениями, и происходящими переменами дочки. Врач сказала, что возможно у ребёнка переходный возраст и со временем всё пройдет, а если не пройдёт и ухудшится её состояние, то стоит обратиться к психиатру.

        Начался новый учебный год, и как бы ни хотелось идти в школу, надо было учиться.
        Лиля пришла в свой класс совсем другой девочкой. Она вся ушла в учёбу, одноклассниц сторонилась, из школы - домой. С родителями была сдержанна, в свободное от уроков время много читала. Грустное у Лили было детство. Но правильно говорят в народе: «Время лечит». Только Лиля этого пока не знала. Детские раны долго заживают и часто возвращают к реальности случившегося на протяжении многих лет.
       Лиля хорошо училась, но продолжала сторониться своих одноклассниц, за что её прозвали – «задавакой и гордячкой». Её сверстницы уже влюблялись, и многие из них дружили с мальчишками из их же класса, на что Лиля смотрела с пренебрежением и совсем не обращала внимания на окружающих её юношей и девушек. После окончания уроков она шла на дополнительные занятия по английскому языку, к репетитору. Её главной задачей
 


135
 
Тамара Бренман
 

было поступить в институт иностранных языков, и она тщательно готовилась к экзаменам. Десятилетку Лиля закончила с отличием.

Девочки готовились к выпускному балу, а Лиля равнодушно слушала их болтовню по поводу красивых нарядов, об охах и вздохах по поводу бала, о девчачьих симпатиях, которыми делились друг с другом подружки по классу. Лиле совсем не хотелось идти на выпускной вечер. Но сжалилась над мамой, которая сама сшила ей красивое платье. Примерив его, увидев в зеркале хорошенькую хрупкую девушку, невольно улыбнулась своему отражению. Мама была счастлива и тут же предложила дочери расплести косы и распустить волосы по плечам, Лиля согласилась и неожиданно для мамы произнесла: «Да меня никто не любит, не для кого стараться, меня все называют - букой!» Людмила Ивановна привлекла её к себе, обняла и сказала: «Ты будешь на вечере самой красивой девушкой, поверь мне, детство кончилось, у тебя начинается новая жизнь».


Глава 2.

        По окончании школы перед Лилей встал вопрос, куда поступать. Родители советовали поехать учиться в г. Ленинград. Там жила родная сестра Людмилы Ивановны – Раиса, Лилина тётка. Созвонившись с нею, Раиса Ивановна согласилась, несмотря на то, что проживала в коммунальной квартире. Осталось только выбрать ВУЗ. Лиля оставшееся до экзаменов время упорно готовилась к экзаменам. Получив нужные документы для поступления: аттестат, характеристику от комсорга и от классного руководителя, Лиля с нетерпением ждала отъезда. Ей было жалко расставаться с родителями, но ведь это не навсегда, думала она.

       Настал день отъезда. Мама заранее помогла Лиле собрать необходимые вещи и учебники. Провожали Лилю до поезда на старом Жигулёнке. Лиля никогда не думала, что так будет трудно расставаться с родными, и чувствовала себя виноватой. У мамы в глазах стояли слёзы, а папа был каким -то потерянным и суетливым, и в данный момент не походил на военного. Прощание было
 

136
 
Отголосок детства

щемящим, и Лиля ускорила его, запрыгнув на ступеньки вагона, скрывая подступающие слёзы. Поезд тронулся, а родители ещё долго махали вслед, каждый из них желал ей удачи и счастья. Разместившись на верхней полке в четырёхместном купе, Лиля впервые почувствовала себя одинокой и за время пути почти всё время спала, избегая знакомства с попутчиками, чураясь разговоров с соседями по купе.

       В Ленинграде её встретила Раиса Ивановна, которая мало походила на её маму и была на десять лет старше её. Тётя Рая жила в тридцатиметровой комнате на проспекте Майорова в коммунальной квартире старинного дома, кроме тётушкиной комнаты было ещё четыре семьи и в каждой семье по три, четыре жильца. Только тётя жила королевой. Когда они ехали в такси, Лиля не отрывала глаз, глядя с восторгом на город её мечты. Увидев широкий, парадный подъезд с витыми решетками под перилами и с высокими лестничными пролётами, Лиля вспоминала ею прочитанные книги, а теперь воочию убедилось в достоверности увиденного бытия. Деятельная тётушка, дав отдохнуть денёк,не мешкая, решила разделить комнату пополам между двумя большими окнами. Они подружились с первого дня, Лиля теперь спасала её от одиночества, а та - в свою очередь – заботилась о племяннице.
     По рассказам мамы, тётя окончила театральное училище и стала артисткой, но мало востребованной, и по истечении времени, поняв, что ей ничего не светит на этом поприще, потому что не блистала особым талантом и красотой, играла второстепенные роли, в удобный для неё момент за неимением ролей она устроилась кассиршей в её же театре. Её коллеги по театру ласково называли её Раечкой. И со временем она не пожалела, что работает в этой скромной должности. Она знала многих знаменитостей, мужчины - бывшие её коллеги - здоровались с нею и нежно целовали ей ручку, женщины заискивали, когда нуждались в билетах на спектакль, и просили Раечку оставить контрамарки. И чувствовала Раиса Ивановна себя своей в их среде.
 

137
 
Тамара Бренман
 

       Лиле очень понравилась тётушка своей непосредственностью и эрудицией. Лиля нисколько не сомневалась в её таланте и не понимала, почему та сдалась. В ней было всё: и кокетство и артистизм, а какой изумительной памятью она обладала. К тому же была невероятной театралкой и знала всех артистов в лицо, взахлёб рассказывая племяннице о своих ролях и смешных оплошностях и промахах. Весёлость тётки так и брызгала из её глаз. К тому же она хорошо одевалась и до глубокой старости следила за собой.

        Всё у Лили складывалось как нельзя лучше. У тётушки она почувствовала себя как дома. Поначалу она трудно привыкала к соседям, их было так много, и самая большая беда - очереди в туалет, особенно по утрам, нервировали её. На огромной кухне всегда кто-то готовил, стирал, бегали по пятам дети. Душевая кабина только по ночам была не занята. На кухне был запасной выход на задний двор, называемый «чёрный ход», куда выносили мусор по узкой, тёмной лестнице, потому что лампочка быстро перегорала, вероятно, из-за сырости. Лиля страшилась выносить мусор, но со временем освоилась и перестала бояться. Так Лиля стала привыкать к условиям быта в одном из красивейших городов мира, живя в центре северной столицы.
        По совету тёти Лиля выбрала ИНЯЗ, она успешно сдала экзамены, её трудолюбие не прошло даром. Начались студенческие годы полные забот, волнений, новых впечатлений и всего того, чего раньше не хватало Лиле. Лиля писала тёплые письма родителям, полные восторга. Главной темой в её письмах была тётя, о которой она писала с восхищением, которая стала её наставницей и подругой по жизни, несмотря на тётин возраст. Писала о красоте города, об Эрмитаже и музеях, о памятниках, храмах и соборах. И, конечно же, об учёбе и своих успехах. Только в разлуке с родными она поняла, как была неласкова с ними и чуралась ласки с их стороны. Не раз она вспоминала, как обзывали её одноклассники - задавакой и букой. В её письмах было столько тепла и нежности. Скрытная ранее и немногословная теперь, она изменилась в корне и писала обо всём происходящем с нею, о новых подружках-сокурсницах, о смешных случаях, происходивших с нею
 

138
 
Отголосок детства

обо всём, что её волновало. В ответ она получала тёплые письма из дома и чувствовала родительскую гордость и заботу о ней. Чаще писала мама, и Лиля знала все подробности из жизни родных ей и самых близких - папы и мамы. В разлуке с ними она отчётливо поняла, как много доставляла им огорчений своим тяжёлым характером, незаслуженно заставляла родителей волноваться. Теперь она через письма старалась исправить свои ошибки.

        Оказавшись в студенческой среде, она недолго держалась особняком. Однако её по-прежнему не привлекали лица мужского пола, хотя в студенческой атмосфере, почувствовала к себе внимание с их стороны. В их институте училась молодёжь со всех окраин большой страны и зарубежья. Её однокурсники моментально передружились друг с другом. Большинство учащихся жили в студенческих общежитиях, а некоторые из них снимали частное жильё от обеспеченных родителей и получали деньги по почте.

       Лилия подружилась с девочкой Алей с её же курса, они вместе проводили свободное от учёбы время. Иногда Аля приглашала Лилю к себе в дом. Там она познакомилась с Алиными родителями и с её сестрой Милой. Они были близняшками, но мало походили друг на друга. Мила – красивая, стройная, Аля – худенькая, невзрачная, и только цвет волос и глаза напоминали об их родстве. Бывать в семье Алевтины ей нравилось. Родители девочек показались ей очень доброжелательными, и когда бы Лиля ни приходила к ним, в доме у них всегда кто-то гостил. Девочки, Лилины подруги, чувствовали себя свободно в их семье. Мила со школьной скамьи дружила с юношей, и однажды сёстры познакомили Лилю с Андреем. Андрей заинтересовался девушкой, что не прошло мимо глаз Милы. Она стала ревновать Лилю к Андрею, о чём не преминула сказать сестрице и предупредила её, чтобы та перестала водить в дом Лилю. Сёстры поссорились, но об их ссоре Аля не сказала Лиле и продолжала приглашать к себе подругу. Бывая у них, она замечала взгляды Андрея, но не придавала этому значения, она всё еще сторонилась молодых людей. А у Милы росло недовольство, ревность и ненависть к Лиле, она любыми способами старалась поссорить сестру с её подругой.
 

139
 
Тамара Бренман
 
        Мила строила не обоснованные ничем козни и наговоры. Лиле было невдомёк, что такое может быть, и не ожидала подвоха со стороны Милы. Она была далека от всего этого, она верила в бескорыстную дружбу и дружба с Алей казалась ей неразрывной.

        У Али был день рождения, и она пригласила Лилю к себе, как самую близкую подругу. Лиля купила цветы и скромный подарок – шкатулку, которую выбирала вместе с тётушкой в Гостином дворе. Аля любила украшения, и об этом знала Лиля, видя, как подруга небрежно разбрасывает свои драгоценности, решила подарить шкатулочку. Когда Лиля пришла в их дом, из гостиной уже доносились голоса, молодые люди о чём-то спорили. Среди приглашённых молодых людей были девочка и юноша с их же факультета и сестра Мила с Андреем. Следом за ней пришли Алины друзья по школе, после их прихода Алевтина позвала всех за праздничный стол. Родители отсутствовали. Впервые очутившись на вечеринке, Лиля чувствовала себя не в своей тарелке и как ни уговаривала себя расслабиться, вела себя сдержанно и скованно. Все были парами, кроме Лили и Али. Разрумянившаяся именинница предлагала закуски и попросила Андрея, как завсегдатая, откупорить вино и шампанское и разлить по бокалам. В середине стола красовалась ваза синего цвета с заморскими фруктами. По всему было видно, что молодые люди были давно знакомы и вхожи в дом, вели себя раскованно, шутили, провозглашали смешные тосты в честь именинницы, рассказывали анекдоты, изображая из себя взрослых дядей. Неожиданно для себя наблюдательная Лиля даже повеселела, глядя на компанию подруги. Некоторые из юношей, перебивая друг друга, и обладая красноречием, пытались завоевать симпатии сверстниц. Все пили вино, и только Лиля пила минералку и морс, вероятно приготовленный Алиной мамой.
Студенты – народ вечно голодный, закуска в момент расходилась, и на правах хозяйки этого дня, после того как опустел стол, Аля предложила потанцевать. Андрей включил магнитофон, весёлая компания под современную мелодию ринулась танцевать. Менялась музыка, пары обменивались партнёрами, кто-то изображал подобие твиста, девочки  – желали танцевать танго и фокстрот, кто-то, уединившись на кухне, целовался. Молодёжь ве-
 

140
 
Отголосок детства

селилась бы до утра, если бы не пришли родители сестёр. Лиля, попрощавшись со всеми, ушла первой. Молодёжь нехотя расходилась.

Выйдя из подъезда, Лиля помедлила. На улице шёл дождь, у её не было зонта.
Не успела она об этом пожалеть, как спускаясь с крыльца, над ней распустился чей-то зонт, владельцем которого оказался Андрей. Лиле стало не по себе. Он извиняющимся голосом сказал, что проводит её только до троллейбуса. Лиля благодарно кивнула головой. Остановка находилась неподалёку. Минут пять они ждали троллейбус, а потом Лиля с лёгкостью взбежала по ступенькам и на прощание помахала провожатому, не догадываясь о том, как ему хотелось быть с нею рядом. В это время Люда допытывалась у Али, куда подевался Андрей, и не увела ли его её подруга. Андрей не вернулся в дом близняшек. Он шёл домой и думал о Лиле. Девушка понравилась ему, как только он увидал её, хоть и показалась ему недоступной дикаркой. С Милой у него было всё просто, встречались они не один год, со школьной скамьи. Он подумывал жениться на Миле, но увидав Лилю, решил отложить свои преждевременные планы и всерьёз желал подружиться с Лилей. Да только Лиля ничего не знала, что творится в душе этого юноши. Она по-прежнему боялась каких-либо знакомств с лицами мужского пола. В ней до сих пор жила травма, пережитая в детстве. Оказавшись в студенческой среде, она узнала много того, что бывает с девушками, и о том, как многие из них смотрят на любовь, как просто и свободно ведут себя с мужчинами. В общении со своими сверстниками у неё открылись глаза на действительность, на мир, полный того, о чём она даже не догадывалась. Большинство её ровесников жили жизнью, полной соблазнов, сегодняшним днём, развлекались каждая по-своему, не думая о будущем. Таких скромниц, как Лиля, среди тех, с кем она познакомилась, были единицы. В этой среде она столкнулась с тем, о чём в школьной жизни и не подозревала. Девочки не только флиртовали, но крутили романы с мужчинами старше себя. Многие из них жили в гражданском браке. Сама же Лиля отвергала любые попытки со стороны воздыхателей, которые приставали к ней. Тётушка была край-
 

141
 
Тамара Бренман
 

не недовольна поздним возвращением племянницы, о чём пообещала сообщить родителям. Лиля извинилась и обещала исправиться. Однако теперь не всё зависело от неё самой.

        Учёба шла своим чередом, с этим у Лили было всё в порядке. Она по-прежнему тщательно готовилась к занятиям, учила не только английский язык, но и параллельно - французский. Учёба ей давалась легко, она была лучшей на факультете. Умудрялась помогать отстающим девочкам, которые приходили в дом и занимались допоздна. Раиса Ивановна не возражала и радовалась тому, что племянница внимательна к подругам, проста в обращении с ними и не заносчива. Но всё меняется когда -то в жизни, и у Лили тоже. Она стала замечать внимание к себе со стороны юношей.


Глава 3.

        После дня рождения у Али та стала сторониться её. Лиля догадывалась о причине отчуждения подруги. После окончания занятий и лекций Андрей зачастил в институт, чтобы увидеться с Лилей. Алина - сестра узнала про это и ворчала на сестру за то, что дружит с разлучницей. Лиля, увидев его на второй день после вечеринки, постеснялась сразу отвергнуть его. Он был очень галантен с нею и пригласил Лилю прогуляться по набережной Невы. Очень эрудированный молодой человек, коренной ленинградец, рассказывал ей о достопримечательностях города, чем ни мало заинтересовал девушку. Так они стали встречаться, но крайне редко. Лиля ссылалась на занятость и на строгую тётю, и Андрей не настаивал на частые встречи. Каждый раз, провожая её до подъезда, он едва справлялся с желанием, поцеловать Лилю. Чувствуя его каким-то особым чутьём, строгим взглядом останавливала его. Тётя уже знала, что у Лили появился молодой человек, и часто спрашивала у неё: «Насколько серьёзные у них отношения?» Лиля с полным равнодушием отвечала: «Он умный юноша, но всерьёз его она не воспринимает».
 


142
 
Отголосок детства

        Однако на самом деле у Лили зародилось что-то такое, чего она сама не понимала. Вероятно, в ней проснулась женщина, вопреки её желаниям и чувствам. Против природы не попрёшь. Гуляя с ним вечерами по проспектам и улицам города, она всё больше узнавала от Андрея об истории города, его людях, памятниках и музеях. Будучи мужчиной, Андрей хотел большего, она это чувствовала, стараясь как можно строже держаться с ним. Он не мог не нравиться ей, нравились его ухаживания и то, как нежно называл её цветочком, который ещё не распустился, не называя имени. Она как-то спросила его: «Почему ты называешь цветочком, имеешь в виду моё имя или что-то ещё?» На что он ответил: «Твои глаза, как незабудки, прелестных, милых два цветка!» Какой же он нежный, думала она, ложась в постель. Она снова возвращалась в детство, память о котором отвратительно действовала на её психику, мешала ей любить. Долго не засыпая, она старалась найти изъяны в его характере. И нашла. Вспомнив, что из-за неё Андрей ушёл от Милы со дня рождения сестры, сделала вывод - он бабник, раз бросил Милу, значит, сможет с такой же лёгкостью уйти от неё. Не зря же Мила запретила Але, её сестре, дружить с нею, да к тому же разносила сплети о ней, как о шлюхе. Мила по-прежнему строила планы и имела виды на Андрея и всеми правдами и неправдами старалась вернуть его, но Андрей не желал возвращаться.
        Ровно год исполнился со дня их встречи. Андрей уже был вхож в дом Лили. Тётушка была неравнодушна к парню. Она нахваливала его, называя умником и всезнайкой, но предупреждала Лилю о том, что ещё рано влюбляться, надо окончить институт тому и другому, а потом думать, как строить жизнь. Захвалив парня, она потеряла контроль над племянницей. Её строгая тётя – театралка, если не на работе, то в театре или на очередном спектакле, и молодые довольно часто оставались наедине.

        Лиля и сама не знала, как это случилось, что она позволила Андрею поцеловать её. Сведущий юноша в мужских утехах, очень умелый и ласковый, вопреки воле, уложил её на тётушкин диван и долго гладил её плечи, шепча ласковые слова, слегка прикасаясь губами её глаз и губ. Лиля словно под гипнозом не могла
 

143
 
Тамара Бренман
 

пошевелиться. Ей нравились его ласки, и эти новые ощущения завораживали всю её. От его прикосновений она расслабилась и впервые ощутила прилив нежности. Андрей незаметно расстегнул пуговички на её халатике и провёл рукой по её груди, отчего её пронзила приятная горячая волна, от которой невольно закрылись глаза, и она потянулась к нему, чтобы поцеловать его. Осмелев, он опускал руки всё ниже, гладил её бёдра и низ живота и молчал, нестерпимо желая её. И в тот момент , когда в Лиле проснулась женщина, и он готов был овладеть ею, раздался звонок. Оба вскочили, как помешанные, приводя себя в надлежащий вид. Хорошо, что тётушка забыла ключи от входной двери. Застав врасплох влюблённых в такой поздний час, Раиса Ивановна была крайне обескуражена и сделала племяннице предупреждение.

      После случившегося Лиля спрашивала, что с нею, любит ли она его и корила себя за слабость. В очередную встречу она решила рассказать ему о том, что случилось с нею в детстве, и передумала, ведь она так мало знала о мужчинах. Она боролась сама с собою и больше решила не встречаться с Андреем. Она боялась, что как только он поймёт, что она не девственница, то бросит её. Лиля стала избегать его. Андрей, зная, когда Лилина тётушка уходит на работу, пришёл к ней , чтобы сказать, как он любит её. Не поверив ему, Лиля впервые в жизни закричала, что не любит его, а любит другого, отчего он поверил в эту ложь и, отчаявшись, выбежал из комнаты, хлопнув дверью. Так Лиля лишилась лучшего друга и очень сожалела об этом. Продолжая учиться, она старалась забыть его. Андрей учился в Политехническом институте, и как бы ни хотелось Лиле вновь увидеться с ним, пути их не перекрещивались.

        Долго такая хорошенькая девушка, да ещё и отличница, не могла оставаться без мужского внимания. На неё началась прямо-таки охота. Особенное внимание оказывал Георгий, его друзья звали Гошей. Горячий кавказец, красивый, темпераментный, говорил Лиле такие комплементы, от которых она краснела и старалась поскорее уйти, спрятаться от него. О нём ходили плохие слухи. Девчонки - скромницы избегали его, боялись, а некоторые запросто встречались с ним и были доступны ему. Он был соблазни-
 

144
 
Отголосок детства

телем женских сердец и думал, что всё ему позволено, жил по своим законам. Он стал домогаться Лили, предлагая ей свою любовь, но она осмелев, отказала ему. Он был упрям, но Лиля игнорировала его ухаживания и однажды сказала ему, что он не в её вкусе. Какой же горец может простить такое, он решил ей тайно мстить за её заносчивость. Только он себя переоценивал, не зная Лили.

У Лили появились новые друзья и подруги, с которыми она зачастила на студенческие вечеринки во Дворец им. Капранова. Ей нравилось танцевать. Поначалу она танцевала в паре с подругами, но когда её стали приглашать юноши, ей понравилось кружиться в вальсе, она перестала сторониться молодых людей, с ними она чувствовала себя Наташей Ростовой. К сожалению вальс и танго стали реже танцевать, появился рокнрол, чарльстон, твист, елька-енька, и стиляги яростно отплясывали эти танцы, избегая танго, фокстрот и вальс. Стали более популярны групповые танцы, куда молодёжь вкладывала свои способности импровизировать.
В один из таких вечеров она встретила Георгия, он был с товарищем. Гоша познакомил Лилю с Николаем. Лиле понравился Николай, и они стали встречаться.

        Лиле показалось, что Георгий вроде как уступил другу Лилю, и перестал девушке докучать своими ухаживаниями. Но Гоша был коварен и хитёр и строил свои планы. Лиля же ничего не подозревала и встречалась с Николаем после лекций у метро, они гуляли по городу, держась за руки. После нескольких встреч Николай попросил Лилю-отличницу оказать помощь в изучении английского языка. Лиля обещала подумать. Поначалу они с Николаем занимались у неё дома в присутствии тёти, но однажды Коля пригласил её к себе в общежитие, где он жил вместе с Георгием. Гоши не было дома, и Николай предложил выпить чаю с конфетами, на что Лиля заметила, улыбаясь: «Мы же пришли заниматься английским, а не чаёвничать». Николай, улыбаясь, не обращая внимания на Лилину несговорчивость, взял её за талию, притянул к себе и стал неистово целовать её, она не стала ему противиться, безрассудно принимая его горячие ласки. Но, когда он уложил её на студенческую кровать и стал расстегивать лифчик, она заартачилась
 

145
 
Тамара Бренман
 

и со слезами на глазах сказала ему: «Я не хочу быть дважды изнасилованной!» Он невольно снял руки с её тела, выпрямился и спросил: «Как это произошло?» Лиля уткнулась лицом в его подмышку и горько зарыдала. Он утешал её, как маленького ребёнка, гладя по голове. Они продолжали встречаться и заниматься английским. Он очень бережно относился к ней, боясь своей необузданной страсти. Лиля боялась ходить к нему в общежитие, как он её ни уговаривал. Встречались теперь они у Лили в присутствии её тёти. Он убеждал Лилю, что когда-нибудь это должно случиться, а она ему в ответ шептала на ухо: «Только по большой любви». После её заявления, они стали реже встречаться. Лиля чувствовала разочарование с его стороны и поняла, что он из тех мужчин, которым всё легко достаётся, и жениться ему ни к чему.

        Как-то подруги по факультету собирались пойти на дискотеку
и позвали Лилю. Было двадцать третье февраля, и Лиля согласилась; Какой ни какой, а праздник, решила она. Когда они пришли, вечер был в полном разгаре. Лиля в красивом коротеньком платьице выглядела соблазнительно. Красивые, длинные ноги привлекали мужчин, а у подруг вызывали зависть. Она давно не видела Николая и, стоя в одиночестве у колонны, вспомнила, как их познакомил Гоша. Вспомнила, как хорошо танцевал Коля, как смотрел на неё. Она желала снова быть с ним, видеть его и танцевать только с ним. Как только она подумала об этом, как перед нею предстал Георгий во всей своей красе. Поздоровавшись с ним, она спросила о Николае, на что тот ответил, что Коля болен, а больных друзей надо навещать. И до сих пор наивная Лиля, не подозревая подвоха, без раздумья, забыв об осторожности, согласилась поехать с Гошей в их общежитие. Она с благодарностью вспоминала о том, что Николай понял её в ту последнюю встречу и пощадил. Она хотела его видеть. Зайдя в уже знакомую ей комнату, она не обнаружила в ней больного Николая. Видя в глазах Лили вопрос, Георгий уверил её, что он сейчас придёт, надо подождать. Он достал из прикроватной тумбочки альбом с фотографиями и положил на стол перед Лилей. Лиля всё ещё не догадывалась о коварстве Гоши, ждала Николая. Пока она разглядывала фотокарточки, Гоша незаметно закрыл двери,
 

146
 
Отголосок детства

а затем подошёл к ней и сказал, что её друг сегодня с другою девушкой, а он рядом и давно любит её. Не давая ей опомниться, он повалил Лилю на свою кровать, крепко прижимая её своим сильным телом и руками, сорвал с неё нижнее бельё, безжалостно овладел ею, говоря обидные слова: «Недотрогу строила, Колю хочешь, а ты, – как все – грязная шлюха». При этом снова и снова безжалостно терзал её тело. Лилю била липкая, холодная дрожь, она была на грани умопомешательства и вскоре потеряла сознание. Очнулась от ударов по щекам. Перепуганный Гоша стоял над нею с мокрым полотенцем и стаканом воды в руках. Бледная, опустошенная Лиля пришла домой под утро. Увидев Лилю в таком состоянии и обеспокоенная столь долгим отсутствием, Раиса Ивановна всполошилась. Увидев её такой измученной, не стала ни о чём расспрашивать племянницу, заставила её лечь в постель. Ночью Лиля бредила. Утром она проснулась разбитая, пыталась встать и пойти в институт, но Раиса Ивановна строго настрого запретила ей вставать. Видя её подавленное состояние, Раиса Ивановна боялась о чем-либо спрашивать.

        В голове у Лили был полный сумбур, мысли мешались в голове, она была на грани сумасшествия. Снова она пережила шок и не знала, что предпринять. Она вспоминала эти страшные события, сравнивая их, и последнее приводило её в бешенство. Она разговаривала вслух, спрашивая себя: «Чем он лучше того насильника, он такой же, ещё хуже, - хитрый и коварный зверь, воспользовавшийся отсутствием Николая, грубо надругался над ней и оскорблял последними словами». Ей не столько больно было физически, как душевно. Ею овладело отвращение ко всем мужчинам, а мерзкого и гадкого Гошу возненавидела всем своим маленьким сердцем и не знала, как отомстить ему. Ею снова овладел страх, рассказать кому то об этом, стыдно было даже с тётей поделиться. И опять она замкнулась и на вопросы тётушки только мотала головой. Надо было жить и учиться. Пропустив неделю, исхудавшая, осунувшаяся от переживаний, она пришла на лекцию. Чтобы забыть свою беду, она снова вся ушла в учёбу, избегала своих на-
 


147
 
Тамара Бренман
 

зойливых подружек, которые приглашали её на вечеринки и на дискотеки.

Как правило, беда не приходит одна. По окончании сессии они с тётей решили поехать к родителям Лили. Раиса Ивановна уже забронировала билеты на поезд. В свою очередь родители решили сделать сюрприз дочери и приехать в Ленинград своим ходом на их стареньком Жигулёнке. Вечером следующего дня к ним пришла телеграмма, в которой сообщалось о гибели Лилиных родителей. Авария случилась под Вологдой. На мокрой от дождя трассе столкнулось несколько машин, главный удар пришёлся по Жигулёнку. Отец погиб сразу, а мама умерла через сутки, не приходя в сознание. Хоронили Лилиных родителей в её родном посёлке. Лиля не знала, что бы она делала без тётушки. Раиса Ивановна, как бы горька ей ни была потеря сестры, больше беспокоилась за племянницу, за её здоровье и утешала, как могла. На похороны приехала Московская родня, которую она увидела впервые. Похороны отца организовала воинская часть, где служил отец, принимали участие соседи и её родные. Бледная, измождённая от горя Лиля плохо соображала и мало кого узнавала, глядя на всех глазами полными страдания. Едва держась на ногах, несколько раз теряла сознание. Ещё не зажили душевные раны. Она была очень слаба. По завершении похорон грянул военный салют, и Лиля от испуга чуть не упала на могильные венки, чья-то сильная рука удержала её от падения.

        После девяти дней они с тётей вернулись в Ленинград. Лиля мало что помнила о похоронах. Она потеряла не только самых близких людей , но и служебную квартиру родителей, в которой она родилась и которая недолго пустовала. При каждом удобном случае она приезжала в посёлок, останавливалась у бывших друзей отца и матери и навещала могилу родителей.
 







148
 
Отголосок детства

Глава 4.

Возвращаясь поездом в Ленинград, Лиля так и не сомкнула глаз. Она ворочалась с боку на бок на верхней полке, боясь упасть. Сон к ней не шёл, как она себя ни уговаривала. Её мысли уходили в детство. Она вспоминала родителей и ругала себя за то, что так мало знала их, уйдя в себя после надругательства над нею. Корила себя за замкнутость, неласковость, и не ценила своих близких. Расшевелив воспоминания, она зарыдала горько, безутешно. Уткнувшись во влажную, вонючую подушку, проклинала себя, говоря: «Лучше бы я умерла, лишь бы они были живы». Ей вспомнился отец - высокий крепкий, с густой шевелюрой непокорных, вьющихся волос и ранней сединой на висках. Строгий со своими подчинёнными, с военной выправкой и командным голосом, он был совсем другим дома. Он любил маму и её – глупую девчонку, был ласков с ними и почему-то часто повторял, обращаясь к ним: «Ничего, мы ещё заживём, разбогатеем». Наверное, имел в виду свою собственную квартиру. Мама смеясь, прижималась к его сильному плечу и по-детски радовалась сказанному, а любимая дочка, как всегда смотрела букой, не понимая, зачем ещё квартира, когда уже есть, не отличая служебное жильё от собственной квартиры.

        Мама, хорошая хозяйка, хлопотунья, всегда старалась вовремя накормить. Она была не так красива, как папа, но тщательно следила за собой. Аккуратная, грациозная, была строга в одежде, сама шила себе и Лиле наряды. Её глаза излучали голубой свет неба, ну совсем, как у дочки. Мамины глаза светились лаской, а у дочери были колючими. Обнимая вечно надутую дочку, заглядывая Лиле в глаза, она часто говорила: «Ты же не Снегурочка, пора оттаять, кроха моя». Лиля отстранялась, думая о чём-то своём, и старалась скорее выскользнуть из её объятий. Ясно вспомнив прошлое, она снова плакала, старалась заснуть, и опять корила себя, называя бесчувственной ежихой. Раскаяние овладевало ею, и снова - безутешные слёзы лились из её глаз. Она никак не могла справиться с навалившимся на её хрупкие плечи горем. Всё смешалось в её голове. Она задавала себе вопро-
 

149
 
Тамара Бренман
 

сы, почему она такая разнесчастная горемыка, когда вокруг счастливые лица, улыбающиеся и радостные люди, и где взять силы, что бы преодолеть трудности на своём пути. Наверное, дело во мне, а я слаба характером,- думала Лиля. Она вновь и вновь вспоминала любящих родителей.

       С горем меняется характер, и Лиля становилась другой. Когда она пришла в институт, её окружили подруги, среди них была Аля. Их сочувствие о потери родителей тронуло её сердце, она ощутила это всем сердцем и была благодарна своим ровесникам. Придя на кафедру, она не обнаружила того, кому она обещала отомстить за обман и унижение. По окончании занятий она подошла к Але и спросила о Гоше. Та обрадовалась, что Лиля забыла об отстранённости, предложила прогуляться после лекции. Видя в глазах Али сострадание, Лиля согласилась.

       Гуляя по набережной, Лиле не хотелось касаться темы о гибели родителей, Алевтина почувствовала это и не приставала с расспросами. Когда молчание стало невыносимым, Лиля спросила, преодолевая неловкость: «Почему не было на занятиях Георгия?» На что Алевтина ответила: «Его выгнали из института». У Лили будто тяжёлая ноша свалилась с души. Она не могла скрыть радости, что больше никогда не увидит насильника и мерзавца. Аля, ничего, не зная о случившемся с Лилей, продолжала рассказывать о том, что произошло на их факультете.

Оказывается, однажды Георгий пришёл в институт весь в синяках. Его друзья издевались над его видом, говоря: «Доигрался в любовь, даже лучший друг не выдержал, набил тебе морду, или попалась стерва, которая разукрасила тебя?!» Лиля слушала и понимала, что не иначе как Николай отомстил ему за Лилю. Ей хотелось в это верить. Не выдержав, нечаянно выдала себя, спросив: «Выходит это Николай разукрасил его наглую рожу?» А за что? И Аля рассказала такое, что не укладывалось в голове девушки. Оказалось, что Лиля была не единственной жертвой насильника, за что его и отчислили из института. Затем его поставили на учёт в одном из отделений милиции, за ним следили и позже после судебного расследования за двадцать четыре часа выдворили за пределы Ленинграда и Ленинградской области. И только теперь она
 

150
 
Отголосок детства

поняла, что в лице Николая, навсегда потеряла не только друга, но и защитника.


Глава 5.

        Годы учёбы бежали, как ручейки. Стайки студентов, как весенние птицы, щебетали кто о чём, радостно перебивая друг друга. Счастливая пора юности. Вроде со стороны всё легко и просто даётся молодому, весёлому народу, но ведь у кого как. У Лили появились новые друзья, желающие заниматься с отличницей, и она никому не отказывала, что укрепляло её знания. Она мечтала стать переводчицей, и тётина жилплощадь наполнялась молодыми голосами. Раиса Ивановна радовалась происходящим переменам с её племянницей и не мешала ей жить. Лиля стала единственным родным ей человеком, её ребёнком, которого сама так и не смогла родить, и она оберегала её, как собственную кровинушку.

        После смерти родителей Раиса Ивановна по сути стала Лилиной матерью, взяв всю ответственность за её жизнь. Лиля во всём чувствовала её присутствие , заботу о ней и была благодарна ей. С неё спала колючесть, она с большим вниманием относилась к тёте, появилась мягкость в движениях, она улавливала плохое настроение тёти и не навязчиво спрашивала об её самочувствии.
Холодным осенним вечером за чашкой чая у них случился откровенный разговор. Обе расчувствовались, вспомнив родителей Лили и положа голову на тётино плечо, Лиля как на духу рассказала ей о прошлой беде. Скрытная, замкнутая девочка полностью раскрепостилась и давно лежавшую грузом тайну поведала тёте. И будто камни слетели с её плеч и израненной души. Обнявшись, обе плакали, и мало чем похожая на маму тётя, вдруг стала совсем такой, как мама, нежной и понимающей. Раиса Ивановна, как когда-то её мама, гладила Лилю по голове и приговаривала: «Всё будет хорошо, доченька, всё будет хорошо, попомни моё слово». Лиле стало легче жить и дышать. Какая-то внутренняя энергия появилась в ней и настойчиво заставляла забыть плохое прошлое и думать только о хорошем будущем. Раиса Ивановна,
 

151
 
Тамара Бренман
 

чтобы Лиля успокоилась, направила разговор в другое русло и поведала историю о своей любви.

        Раечка в семье была, как и Лиля, третьим ребёнком. Это был не ребёнок, а какой-то жизнерадостный живчик, на месте не стояла. Лет с семи часами не отходила от зеркала, крутилась, как юла, изображая из себя то певицу, то балерину. Несмотря на это, училась хорошо. Её одноклассницы, глядя на неё, прозвали вертлявой. Это всё происходило оттого, что Рая с детских лет спала и видела себя артисткой. По окончании школы с первого захода она поступила в театральное училище и училась так же легко, как в школе. Хорошенькая девочка понравилась всем членам экзаменационной комиссии. Рая была лучшей студенткой на своём отделении, подавала большие надежды в будущей профессии и стала артисткой, но только невостребованной. О чём она разочарованно ссылалась на несчастную любовь, которая помешала её продвижению в артистической карьере.

        В училище Рая встретила свою первую любовь – Алексея. Он уже оканчивал училище и, однажды увидев новенькую девчонку, как ему казалось, потерял голову. Познакомились они не сразу. Рая замечала на себе его мимолётные взгляды, но он всегда был в окружении хорошеньких девочек, всегда разных, что её очень огорчало. Она не рассчитывала на его внимание и на его любовь, он казался ей слишком ветреным юношей, слишком красивым и старалась не думать о нём. Однако в её душе зарождалось что-то доселе непонятное, тревожное, вместе с тем грустное чувство неуверенности в себе. Случайно оказавшись в одной компании с Раисой, он позабыл о своей девушке, которая пришла с ним, и стал ухаживать за Раей. Спустя год, они оказались в одной труппе известного всем театра, и Рае казалось, что они всегда будут вместе. Так было поначалу.

        Однажды после спектакля гуляя по Невскому проспекту, делясь впечатлениями от сыгранных ими ролей, Алексей вдруг обнял её и стал целовать на глазах прохожих, сделал ей предложение стать его женой. Растерявшись от такого неожиданного натиска, её щёки вспыхнули, и она немедля согласилась, хотя в те
 


152
 
Отголосок детства

минуты плохо соображала, не знала, как реагировать на его любовь, на этот головокружительный поворот в их отношениях.

Много трудностей было на их пути. Самая главная – проблема с жильём. Прожив у родителей Алексея два месяца, молодая женщина поняла, что не сможет ужиться со свекровью, слишком противоречивы были их характеры, не предвещали счастливой жизни. В один из вечеров Рая предложила переехать в её коммунальную комнату, в которой проживала её старая больная мать. Как только Рая вышла замуж, её мама попросила перевезти её к старшей дочери в Москву, но Рая переселилась к Лёшиным родителям. Теперь же, когда Рая с мужем перебрались в комнату к Раисе, мать настояла сходить на телеграф и переговорить со старшей дочкой. Та сама приехала и забрала мать, дабы условия позволяли им жить в их семье. Алексей и Рая недолго прожили вместе. Лёшина влюбчивость повлияла на семейную жизнь. Рая ничего не могла поделать со своей ревностью, замечая за супругом неадекватное поведение, ложь и обман. Она понимала, что в театре много красивых женщин, гораздо талантливее и интереснее её, а он готов был влюбиться в первую попавшуюся на глаза юбку. Начались сцены, прямо как в театре, скандалы, и однажды Алексей, не взяв с собой даже самые необходимые вещи, ушёл, хлопнув дверью. Они развелись, но продолжали играть в одном театре. После развода Раиса не могла смотреть ни на одного мужика. Вероятно по этой причине у неё не ладилась работа. Роли ей давали самые примитивные, играла она их без души и её талант угасал с каждым днём. После разрыва с Алексеем рухнули все надежды на успех. Она решила, что она бездарная, и дело дошло до того, что она ушла из театра и устроилась кассиршей в своём же театре. Когда прошла многолетняя депрессия, она радовалась, что нашла хоть какую-то работу. Её круг знакомых и друзей – заядлых театралов рос, в ней нуждались и это её радовало. Её жизнь изменилась в лучшую сторону. Появились воздыхатели, ведь она была недурна собой. Были новые предложения руки и сердца, но Рая не желала больше окунуться в семейную жизнь.С появлением племянницы её жизнь изменилась в лучшую сторону. Было о ком позаботиться, Лиля стала смыслом её жизни.
 

153
 
Тамара Бренман
 

        Минуло одиночество. После смерти сестры, она всю себя отдала Лиле. Лиля стала ей и дочкой, и собеседницей, и помощницей, самым близким человеком. В ответ она получала ласку и полное взаимопонимание. Их судьбы слились воедино. Тётушка привила Лиле любовь к театру и, хотя Лиля редко посещала театры , потому что учёба занимала всё её время, она не отказывала тёте изредка посещать театры, которых было предостаточно в их городе, театров не хуже столичных, которые славились своими талантливыми артистами. Когда Раиса видела плохое настроение своей племянницы, она старалась уговорить её развеяться, а с билетами не было проблем. Так они и жили, понимая друг друга с полуслова.


Глава 6.

        Студенческие годы Лили закончились. Получив диплом с отличием, ей предложили работу на кафедре, чего она никак не ожидала. Теперь она знала, как свои пять пальцев, четыре иностранных языка, но её тяготила преподавательская работа. Помимо работы, она изучала историю города, его достопримечательности, посещала Эрмитаж и музеи. Её мечта стать экскурсоводом требовала новых знаний. В свободное от работы время просиживала в библиотеках, изучая интересующие её темы. Проработав учебный год на преподавательской должности, она решила сменить место работы. Тётушка с тревогой смотрела на Лилю-трудоголика, её волновали тёмные круги под глазами племянницы. Она ворчала на неё и говорила: «Так можно сойти с ума, лучше бы больше гуляла». Лиля отмахивалась от неё, говоря: «Недосуг, ещё успею нагуляться!»

        Как то выдался хороший осенний денёк, и тётя уговорила Лилю поехать за город в город Пушкин, погулять по парку и посетить Екатерининский дворец. Лиле эта идея понравилась, и она согласилась. Несмотря на то, что во дворце во многих залах велись реставрационные работы, и многие залы были закрыты для посещения, Лиля была в восторге от увиденной красоты, которую проделали руки реставраторов. Слушая гида о том, что сотворили
 

154
 
Отголосок детства

фашисты во время войны, они с тётей негодовали, но такова - правда, жизни. Гуляя по аллеям парка, они с тётей радовались окружающей природе, по очереди вспоминали стихи Пушкина, глядя на охваченные желтизной кроны деревьев. Посетив Лицей своего кумира, присели на скамейку напротив памятника Александру Сергеевичу отдохнуть. Воскресный день, народ толпился у памятника. Молодая девушка – экскурсовод рассказывала школьникам о Лицее и лицеистах, о дуэли Александра. Лиля даже позавидовала рассказывающей, которая, желая успеть донести свои знания до слушателей, говорила скороговоркой. Отдохнув и сфотографировавшись, они решили погулять по городу. В нём она была впервые, и тётя рассказывала Лиле обо всём, что знала. Лиля загорелась узнать как можно больше и уже строила новые планы. Раиса Ивановна, зная Лилю, будто читала её мысли, она пообещала племяннице в погожий день посетить город Павловск и его Дворец, Лиля согласилась, восторгаясь тётиным предложением. Тётя в который раз подстегнула девушку к её мечте, и в её душе зародилось горячее желание осуществить её. Возвращаясь домой в электричке, она строила новые планы, и желала снова учиться. Она уже жалела о том, что в ИНЯЗе не пошла учиться на исторический факультет, где преподавали искусствоведение на иностранном языке. Поделившись с тётей своими мыслями, та сказала, что совсем необязательно учиться и что ей хватит той настойчивости, которой обладает Лиля и что она с таким же успехом может почерпнуть все знания из книг по искусству, а хорошая Лилина память и желание сотворят чудеса.

        К их разочарованию следующее воскресенье выдалось дождливым, и они отменили поездку в Павловск. «Что тут поделаешь, осень - капризная «дама», и что тут поделаешь с ней» - Раиса Ивановна заговорила стихами. Лиля не отчаивалась и, не теряя времени, засобиралась в библиотеку, чтобы найти нужные книги о Павловске.
        Неделя пролетела незаметно, несмотря на хмурое утро, они собрались вновь по интересующим их местам. С Витебского вокзала отправились в Павловск, который встретил их солнышком, как будто и не было пасмурной погоды. По главной аллее парка
 

155
 
Тамара Бренман
 

они направились к дворцу. Шли медленно, наслаждаясь окружающей природой, и беседовали, предвкушая интересную экскурсию. Дойдя до дворца их, постигло разочарование. Половина здания стояла в строительных лесах, а вторая половина имела жалкий вид - облупившаяся штукатурка и обшарпанные стены здания перед главным входом имели жалкий вид. Зато, когда они вошли внутрь, сразу позабыли о том. Проходя по залам и комнатам дворца, Вокруг царило великолепие, залы и комнаты дворца были отреставрированы. Лиля, перед тем как пойти на экскурсию, ознакомилась со многими экспонатами из книг и многие предметы узнавала. Слушая экскурсовода, они с тётей поражались героизму тружеников музея, которые сохранили редкие коллекции картин, предметы роскоши, фарфора, скульптур, которые были спрятаны от оккупантов горожанами. Много сокровищ мировой культуры удалось спасти в такое страшное время. Всё поражало их воображение, и вновь у Лили возникла упрямая мысль – учиться и познавать искусство и историю разных народов и нести культурные ценности людям. О прошлом города Ленинграда, о героизме рус-ского народа должны знать все народы мира, так думала Лиля в этот момент.

        На выходе из Дворца, кто-то сзади взял Лилю за локоть. Обернувшись, она увидала Николая. За прошедшие годы он мало изменился. Он был не один, с девушкой и, смутившись, он всё же познакомил её с тётей и Лилей. Посмотрев вскользь на девушку, Лиля сразу поняла, что это его родственница, по всей вероятности, кузина. Они вместе вышли из дворца и наперебой обсуждали увиденные сокровища, гуляя по аллеям парка, затем вместе направились к электричке. На Витебском вокзале, прощаясь, Николай выбрал удобный момент, попросил Лилю о встрече, она немедля ответила согласием. Ей так давно хотелось его отблагодарить за его рыцарский поступок. Прощаясь, она попросила предварительно позвонить ей.
Через неделю в назначенную Лилей субботу он ждал Лилю у подъезда её дома. Николай первым делом спросил её, где синеглазая красавица желает прогуляться. Лиле польстили его слова, но она не выдала своей радости от комплемента. Вопросом на вопрос
 

156
 
Отголосок детства

строго спросила: «А куда молодой рыцарь намерен увести или увезти меня?» На её вопрос ответил: «Давай рванём в Пушкин, я там давно не был». В Пушкин, так в Пушкин. Сидя в электричке напротив друг друга, они больше молчали, чем говорили. Николай не сводил с Лили глаз, изучая вновь её изменившиеся черты лица, ставшие ему дорогими. В музее он сразу приметил их с тётей, но не решался подойти сразу, прошло столько времени после их последнего свидания и столько событий, которые ему неприятно было вспоминать. Он винил теперь себя за то, что ни разу не попытался позвонить и встретиться с ней. И вот она рядом, и он жалел о потерянном времени и не верил в случайность встречи, как и она. Но ничего случайного в жизни не бывает. И мысли будто пересекались, и Лиля тоже думала об этом и боялась вновь потерять его, хотя какая-то неопределённость мешала ей. Теперь же она решила: будь что будет. Сорок минут в электричке пролетели незаметно. От Пушкинского вокзала до парка они пошли пешком, взявшись за руки, и наперебой вспоминали своих друзей, не касаясь воспоминаний о Георгии. Погода творила чудеса, согревая их последними лучами осеннего солнца. Николай предложил Лиле посетить Александровский парк, где она ещё ни разу не была. По краям дорожек шумели вековые деревья и попадались редкие скамейки и переходные, горбатые мостики к прудам и искусственным озёрцам. Лиля удивлялась сказочным местам, как малое дитя, восторгалась утками, щиплющими ряску, небольшим полянкам, из разноцветного листа которых выглядывали последние цветы-лютики и увядающие ромашки и клевер. Николай шёл следом за ней и думал: «Какой же я дурак, столько лет жил без этой удивительной девочки, такой славной и непосредственной в своей радости, тонкой души, полной энергии, света и тепла. Чего я ждал, искал, вот она рядом и так хорошо быть с ней, даже идти и просто молчать и наслаждаться её присутствием, дышать одним воздухом, наслаждаться природой. Где я был всё это время, не жил что ли?» Он шёл и разговаривал сам с собой пока Лиля остановившись, не спросила его, о чем  он задумался. Взяв её за руку, ответил: «О тебе, и очень хочу поцеловать тебя, если ты не возражаешь».
 


157
 
Тамара Бренман
 

«Нет, конечно, - ответила Лиля, только попробуй, догони вначале!» И она помчалась через поляну, а он вслед за ней. Лёгкая, как лань, она летела навстречу ветру, а он сильный, спортивный, разве с ним поспоришь, поймал её за талию и целовал неистово её глаза, губы, ладони, едва переводя дыхание. Она не сопротивлялась его ласкам, её маленькое сердечко билось так, как никогда раньше. Она поняла только в эти минуты, что всё - то потерянное время её сердце помнило о нём и он всегда жил в её памяти. Она вспомнила их танцующими, каждое движение  каждое па, каждый его взгляд и вздох, только почему-то боялась тогда быть счастливой. Он снова читал её мысли и называл её глупой маленькой девочкой и снова целовал, не переставая любоваться ею. Дойдя до китайской деревни, они повернули в сторону Екатерининского парка. Устав, присели на скамейку. Он не отпускал её руки, глядя в её синие глаза полные счастья, называл её ласково – цветочком, как когда-то называл её совсем другой юноша и о котором она ненароком вспомнила. «К чёрту, к чёрту, эти никому не нужные воспоминания»,- приказала она себе.

       И правда, счастливые пары часов не наблюдают. Снова гуляя по аллеям парка, восхищаясь шелестящим листопадом, они не заметили, как наступил вечер. Вновь электричка, метро и взволнованная пропажей племянницы тётя у порога дома. Счастливые Лилины глаза рассказали всё. «Значит мир и любовь», - только и произнесла Раиса Ивановна любимому дитя.
       Их встречи были редкими, короткими, но крайне бурными. Их полностью поглотили чувства. Несмотря на это, молодой специалист, как и Лиля, старался, сделать карьеру, осуществить мечты. Поэтому они понимали друг друга и наслаждались тем, что было отпущено временем. Лиля и сама хотела от жизни большего и шла к своей цели напористо, ни минуты не забывая о Николае. Дни встреч были радостными, наполненными смысла и ожидания новых перемен.

       Николай уже год как работал и стал перспективным инженером. Зарплата желала быть посущественнее, на что Николай Семёнович, как его величали в коллективе, говорил коллегам. Но все об этом думали, как он, только об этом боялись говорить вслух.
 

158
 
Отголосок детства

        Ему же было туго, потому что он снимал комнату. В город, в котором он родился и жил, не желал возвращаться, не хотел теснить родителей, живущих в малюсенькой квартире - хрущёвке с его сестрёнкой. Он хотел сам всего добиться в своей жизни, с его напористостью и умом у него неплохо получалось. Николай строил планы на будущее, мечтал о том, чтобы прожить всю жизнь с любимой женщиной, чтобы она ни в чём не нуждалась, жила как у Христа за пазухой, мечтал построить свой дом, прежде чем родятся их дети. В его голове возникали новые идеи касающиеся его профессии, и он решил воплотить их в жизнь во, что бы то ни стало. Любовь делает чудеса с людьми.

        Лиля скучала без Николая. Сидя за книгами, порой забывала о том, что лежало перед ней. Устремлённые в никуда глаза Лили и блуждающая улыбка смущали Раису Ивановну. Тётушка удивлялась переменам, происходящим с племянницей. За короткий промежуток времени девушка стала совсем другой. Ушли круги под глазами, хмурая задумчивость, появился румянец на щеках, в синих глазах светились искорки веселья, она сияла красотой и молодостью. Сама по себе ушла девчачья угловатость и резкость в движениях. Это была совсем другая барышня, духовно наполненная желанием любить и быть любимой. В беседах с тётей она уже не стеснялась и задавала ей такие вопросы, о которых ранее боялась даже думать. Она полностью раскрепостилась, забыв о прошлом. В том была немалая заслуга Николая. Его бережное отношение к ней, осторожные ухаживания, вопреки его темпераменту, действовали на Лилю положительно. Её чувства росли день ото дня, а редкие встречи распаляли её воображение и любопытство ещё не познанной до конца любви. Поэтому она и задавала интересующие её вопросы тёте, которая краснела, как маков цвет. Самой тёте не везло в жизни, она так и не испытала до конца полного восторга от чёртовой, как она называла сгоряча, окаянной любви, и всей душой желала Лиле долгой, большой любви и счастья.
 






159
 
Тамара Бренман
 

Глава 7.

        События их жизни развивались довольно быстро. Николая, как молодого, перспективного инженера, направляли в загранкомандировку. Придя с работы, он сообщил Лиле об этом. Она радовалась его успехам. Притянув её за плечи, глядя в синие, как озёра, глаза, он спросил: «А ты хотела бы поехать со мной?» Растерянная Лиля не знала, что ему ответить. Подумав, задала вопрос: «Надолго и в качестве кого?» И тут Николай впервые признался ей: «В качестве жены, любовь моя!» «А как мои мечты, работа, любимая профессия», - только и успела сказать она в ответ. На что Николай успокоил её, целуя любимые глаза: «Вот там и применишь свои знания и способности, а дальше видно будет, ведь командировка не вечная».

       Свадьбы, как таковой, у них не было, воспротивилась этому действу сама Лиля. Тётушка хотела заказать столик в ресторане где-нибудь на Невском проспекте, Лиля наотрез отказалась, а Николай не возражал. Во Дворце бракосочетаний они зарегистрировались и, пройдя пешком до набережной Невы , взяли обзорную экскурсию на теплоходе. Во время путешествия Николаю пришла идея, которой он поделился с невестой. «А что, если мы сойдём на дебаркадере напротив памятника Петру первому, там отличный маленький ресторанчик, и мы будем там только вдвоём».- «А как же тётя? Она ждёт нас за праздничным столом», - возразила Лиля. – «Нет, нет, тётя всё поймёт» - в порыве чувств ответил Николай. «Сегодня наш день, и мне хочется быть только вдвоём с тобой, к тёте мы ещё успеем». Ресторан на воде произвёл на Лилю неотразимое впечатление. Кроме них, была ещё одна пара – мужчина лет сорока пяти и c ним молодая симпатичная женщина лет тридцати. Они мило беседовали, смеялись и пили красное вино. В ресторане было уютно и необычно нарядно. На столах, покрытых белыми вышитыми скатертями , стояли маленькие вазы с цветами. Молодые юноши приветливо смотрели в их сторону, ожидая заказа. Устроившись неподалёку от уже присутствующей пары, Николай подозвал официанта, и тот принёс меню. Посоветовавшись с Лилей, Николай за-
 

160
 
Отголосок детства

казал шампанское и фрукты. Она была дважды в знаменитом Метрополе, последний раз после окончания института, и тогда ей было в диковинку это увеселительное учреждение. Непривыкшая к таким шумным сборищам, Лиля была не в восторге. Оказавшись с любимым в этом маленьком, как ей казалось, сказочном ресторанчике, она глядела в тёмные, горячие глаза Николая восторженными благодарными глазами. Она слушала его признания и нежно отвечала тем же.

        Вторая пара, сидящая с противоположной от них стороны, часто оглядывались на молодожёнов, и спустя какое-то время они подошли к их столику, извинились за вторжение, поздравив с Днём бракосочетания. Ничего не оставалось молодым, как пригласить их за свой столик. Они познакомились. Вопреки ожиданиям, Наталья и Валерий оказались на редкость интересной, весёлой парой с необыкновенным интеллектом и разнообразили их праздник, праздник любви. После шампанского, мужчины заказали для дам мороженое и шоколад, а себе водку и мясные блюда. Слегка пьяные после полуночи, они всей компанией заявились к перевол-новавшейся от ожидания молодых - Раисе Ивановне. С этой ночи началась их совместная жизнь, медовый месяц, полный новых впечатлений нежданного счастья для Лили.


Глава 8.

        Чуть больше полгода ушло на оформление заграндокументов. Молодые сняли комнату неподалёку от дома Раисы Ивановны и ждали отъезда в далёкую восточную страну, о чём боялись кому-либо сообщить, радуясь удаче или везению. Николай давно мечтал испытать свои силы и знания в строительстве атомной станции, и будто кто услыхал о его планах. Время ожидания томило их, и Лиля за это время успела поработать гидом. В свободное от работы время встречались у Раисы Ивановны, которая скучала без племянницы.

И вот настал день вылета. Лиля с тётей прощались так, будто видятся в последний раз. Раиса Ивановна утирала слёзы батисто-
 

161
 
Тамара Бренман
 

вым платочком и просила писать письма и по возможности звонить. Николай утешал женщин и обещал это делать за жену. Объявили посадку, и молодая пара скрылась из глаз Раисы Ивановны. Вслед им, она трижды перекрестила их по православному обычаю».

Вернувшись из аэропорта, Раиса Ивановна ощутила себя брошенной, одинокой, но надо было жить, работать. «Не хандрить, сказала она себе, - Слава Богу, не немощная, нечего слюни распускать!»

        Как ни говори, привыкшая заботиться о племяннице, она заскучала, не знала, куда себя деть. Как-то позвонила сотрудница - Галина и предложила поехать к ней на дачу. Их выходные совпадали, что бывало редко, и Раиса согласилась. Чтобы не ехать с пустыми руками, напекла пирожков, купила конфет и в назначенный час отправилась к Финляндскому вокзалу, где они договорились встретиться.
Не в первый раз она бывала в этих дорогих ей местах, где жили знаменитые поэты, писатели , художники, артисты – элита Ленинградского общества. Галина Фёдоровна была женой одного из артистов, который рано покинул этот мир, сделав жену вдовой, оставив после смерти крошечный дачный домик в Комарово, где она коротала свои годы. Галя – строгого нрава, весёлая говорунья с пышущим здоровьем, похожая на купчиху - совсем как с картины художника Кустодиева. С ней было хорошо Рае, комфортно, хотя в последнее время они редко виделись. Оказавшись в Сосновом бору после пыльного туманного города, Раиса легко вздохнула. «Вялая какая-то ты, как морёная селёдка. Дыши глубже, подруга», - говорила Галина. На крохотном участке земли краснели садовые ромашки и оранжевые ноготки. Галина каждые выходные, особенно в летнее время, ездила на дачу, как на курорт, и выращивала только зелень и неприхотливые цветы, больше отдыхала, наслаждалась природой. Рая была довольна тем, что Галина вытащила её из душного города, и была за это благодарна подруге. Набрав воды из колодца, они вскипятили воду на электроплитке, Галя заварила крепкий чай со слонами на пачке, добавила ею засушенной травки из мяты
 

162
 
Отголосок детства

и ромашки. Чай показался Рае мёдом, а жизнь – раем. Пирожки оказались кстати. Испытали блаженство после выпитого чая, расслабились и вышли в садик на свежий, пьянящий воздух. Давно Рае не было так хорошо и свободно. Поболтав на отвлечённые темы, командирша Галя не дала долго рассиживаться. Достав из рюкзака консервы, макароны, крупу и разные полуфабрикаты, Галина надёргала в своём огороде разной зелени: – укропа, петрушки, редиски, принялась священнодействовать на крохотной кухоньке. После вкусного обеда они направились в лес, «на разведку», - так сказала Галина. Может что и насобираем, должны уже появиться первые грибы, нет, так погуляем.

        Дачи находились прямо в сосновом бору, но до смешанного леса надо было ещё дойти. Пройдя стороной дачный посёлок, через шоссе, знакомой тропинкой Галина повела подругу по знакомым ей одной местам. В бору было сухо, а в лесу влажно, под ногами мох и кусты высокого папоротника щекотали Раины ноги у самых колен. Галя обула подругу в галоши, голову повязала белым платком и намазала жидкостью от комаров. С непривычки Рая быстро устала, шагая за резвой подругой. Но когда попались на глаза тёмно-красные крепкие головки боровичков, от радости куда-то пропала усталость, любовалась ими и ходила кругами, с азартом ища грибы. Они только появились, и опытная Галина не зря пошла на разведку. Маленькая корзинка с выложенным на дне папоротником, наполнялась красными крепкими сыроежками и красноголовиками. А когда Галина нашла белый гриб, лес стонал от её воплей. «Рая, иди сюда, посмотри», - кричала она зычным голосом! Рая поспешила на зов подруги. Стоя рядом, они радовались своим находкам. Ну, вот теперь и на жарёху хватит, а если ещё найдём, насушим впрок. Передохнув, они направились в сторону дачи. На их пути попалась семейка крепких, молоденьких на загляденье моховиков. Придя на дачу, Рая рухнула в гамак, а Галина, крепкая, сильная, не зная усталости, пошла чистить грибы и кашеварить. «Ну подруга, сказала она Рае, рано ты кряхтеть-то начала, мужичка нет на тебя хорошего. Найду я тебе, воспрянешь, а то вишь разлеглась! Есть тут у меня один на примете, познакомлю, бегать начнёшь, нечего киснуть, не дам тебе в клячу превра-
 

163
 
Тамара Бренман
 

титься, будешь ты ездить со мной каждый выходной на дачу». Рая будто провалилась в сон, никогда так сладко не спала.

В следующий выходной Галина Фёдоровна , оставив подругу одну, куда-то отлучилась. Вернулась быстро и не одна. «Познакомься, подруга, заявила она с порога – это Григорий Степанович». Рая стояла, как вкопанная, не зная, что сказать. Галина смотрела на неё с недоумением. Григорий Степанович поклонился и сказал: «Да мы знакомы, Галенька, вместе учились в театральном». «Вот те на», - только и молвила подруга. Помолчав с минуту, Галина пригласила их к столу. Однако Григорий Степанович отклонил предложение и предложил отдохнуть на природе.

        Последние дни июля были тёплыми, солнечными, но тень от высоких, колышущихся от ветра сосен, ложилась тенью на Галин крохотный участок у дома. Сидя на скамье, начались воспоминания о прошедшей юности, о студенческих годах, а хитрая Галя как-то незаметно исчезла, оставив наедине Григория и Раю. Григорий до сих пор снимался в кино, стал известным на всю страну артистом, только для семейной жизни не сгодился, не везло ему. Слишком требовательным был мужчина, себялюбивым. После трёх неудачных браков, больше не хотел испытывать судьбу, вроде как уединился, решил больше не жениться. Жил на даче один, имел квартиру в центре города и машину, на которой ездил на дачу и на съемки. Когда к нему заявилась Галина, он сразу понял, к чему та клонит и приглашает к себе, известная в округе сводня, и всё же пошёл с ней, чтобы не обидеть её. Да только не предполагал он, что новая знакомая заинтересует его и найдёт своё место в его холостяцком сердце.
        Он ещё в училище заприметил Раю, но волею случая увлёкся другой студенткой, на которой скоропалительно женился по окончании училища и вскоре развёлся. И пошла, поехала вся его жизнь наперекосяк, себя не винил в своей влюбчивости, винил жен. Детей не было по неизвестной ему причине, а когда подумал о потомстве, было поздно. Так и жил холостяком. Не раз и не два Галина предлагала ему своих подруг, но он каждый раз отказывался, зато в снятых уже фильмах проживал чужую жизнь, играя положительные роли мужей, достойных,
 

164
 
Отголосок детства

любящих и любимых. Этим и жил. Глядя на Раису, мысленно сравнивал её с прежней, молодой, симпатичной, и что-то дрогнуло в его одиноком сердце, и он подумал с зародившейся надеждой, что ещё и в пятьдесят лет люди влюбляются. Но дух противоречия боролся в нём. Зачем мне лишние хлопоты, противился сам себе, какая любовь может быть в пятьдесят лет? Галина пригласила его в дом на жарёху, чему он был нимало удивлён и спросил: «А что уже грибы пошли?» Отведав кушанье, приготовленное Галиной, хвалил, украдкой поглядывая на Раису. Кроме жарёхи, пригубили по граммульке самодельного винца, от которого Рая захмелела, а Григорий стал допытываться у Галины, как и из чего она так вкусно сделала вино. Галина с Григорием наперебой травили анекдоты один другого хлеще, веселились от души, не замечая времени. Глянув на часы, хозяйка замахала руками, быстро собирая посуду со стола, извинялась, говоря: «Ой, друзья, пора на электричку, завтра на работу, предлагаю в следующие выходные встретиться». «Извини, Гриша, - делу время, а потехе час, пора баеньки». Григорий остановил её и предложил никуда не торопиться и пообещал увезти их рано утром в город на своей машине. Так и порешили. Снова они пили чай на травках, беседовали, вспоминали былые годы. Потом провожали Гришу до его дома, гуляя по Комаровским местам, обходя вековые сосны, и снова припоминали смешные и комичные истории из своей жизни.

        Встречаясь в Комарово, друзья не замечали времени. Уже Галине не надо было стараться ради них. У Григория и Раи складывались приятельские отношения. Галина поняла, что подспудно Григорий строит планы на будущее, стараясь поближе узнать о Рае всё. Теперь он не хотел торопиться с женитьбой, но мысль иметь женщину в доме не покидала его. К тому же Рая положительно нравилась ему, и его всегда злило то, что та всегда спешила в свою коммуналку, боясь прозевать звонок племянницы из-за границы. Только Рая не знала, что Лиля не могла звонить по неизвестным для Раи причинам. Рая, находясь в одиночестве, не задумывалась
 

165
 
Тамара Бренман
 

над проблемами жизни, считала, что время её ушло, и её мало волновали ухаживания Григория, в душе она посмеивалась над ним, но всё же, это льстило её самолюбию. Порой, оставаясь одна, радовалась, что не надо никуда ехать, торопиться, но назойливая Галина не давала ей покоя. В тоже время Раисе Ивановне нравились Комаровские места, прогулки по сосновому лесу, походы по грибы и ягоды, но она боялась близости, чувствуя намерения Григория.

        Однажды, взяв отпуск , Григорий без приглашения явился к Раисе, и по - командирски, назвав её лежебокой, заставил её собираться в дорогу, на природу . «Что ты считаешь лучше, дышать свежим воздухом или у тебя жабры вместо легких, давай поехали», и Рая, повинуясь его заботе о ней, нехотя стала собираться.
Григорию нравилась её аккуратность, да и ума у неё не занимать, думал он, но коммуналка есть коммуналка, - «Надо будет уговорить её перебраться ко мне, только уж больно она зажатая, с какого края к ней подойти, не знаю ». Бывшие его артистки были полной противоположностью Рае, раскованные, что коробило Григория в ней. В один дождливый серый день у них состоялся долгий и очень важный разговор. Он приехал с цветами и тортиком, и Рае поневоле пришлось предложить чай. Она чувствовала, что этот визит неспроста. Григорий долго молчал, обдумывал с чего начать. Рая была не готова и крайне взволнована, что придавало её лицу миловидность. Наконец Гриша набрался мужества и начал издалека свой путаный монолог. Раечка, конечно, мы не молоды и не богаты, зато крайне одиноки, и может что-то у нас с тобой получится. Ты мне нравишься, как умная женщина, добрая, понимающая, хорошая хозяйка, чистюля… «Стоп, стоп» - остановила его Рая. Ты хочешь сделать мне предложение?» Он замялся, услышав это, а Рая рассмеялась звонким раскатистым смехом. Григорий не обиделся, его поразил этот молодой, совсем как у девочки смех, который он услыхал впервые за время их встреч. Для опытного мужчины, имеющего за спиной три брака, изумила внезапная перемена в этой женщине. «Оказывается, она ещё и весёлой может быть», - подумал он. Подойдя к ней совсем близко, встал на колено, взял её руку в свою, и произнёс совсем как в театре:
 

166
 
Отголосок детства

«Раечка, если не желаешь быть женой, стань мне близкой подругой!» Раю ещё больше разобрал смех, который, звенел как колокольчик. Она взяла его буйную голову и попросила его встать, говоря: «Остынь, Гриша, мы уже не молодые, надо хорошо подумать, торопиться в нашем возрасте ни к чему». Ему не хотелось уходить без ответа. Они ещё долго обсуждали тему, заставшую Раю врасплох, и так ничего не решили. Рая вела себя так, что он боялся даже приблизиться к ней, - «Совсем как целомудренная - думал он - и что мне с этим делать, я же ещё мужик, полный сил и здоровья, а робею, как мальчишка». Ему хотелось кричать, он едва себя сдерживал.

        Проводив поздним вечером своего воздыхателя за порог дома, она так и не смогла заснуть. Её испугала эта встреча, это сумасшедшее предложение Гриши, наступила полная растерянность в мыслях. Дождавшись утра, она позвонила Галине и та отчитала её, как маленькую девочку: «Дура, чего тут решать и думать. Можно подумать, что у тебя есть выбор. Радуйся, подруга, что подобрали и ни кто-нибудь, а заслуженный артист, красавец, как и ты потрёпанный жизнью, не первосортный, но мужик!» Рая бросила трубку, обидевшись на подругу. Та, опять трезвонит: «Ты что не хочешь замуж, живи в гражданском браке, поди, не девочка, всё тебя учить надо, нечего трубкой кидаться, дура и есть дура!» Поездки в Комарово продолжались. Теперь Григорий приглашал их к себе в просторный дом на посиделки. Хмурыми, дождливыми вечерами играли в карты или в лото. В солнечные осенние дни ходили в лес по грибы и ягоды. Дом Григория был красивым, с резными ставенками на окнах, с русской печью, которую Григорий уже не топил. Она стояла как памятник-достопримечательность. Он намеревался её убрать и сделать камин, но никак не решался пока. Когда подруги прослышали про это, обе замахали рученьками, возмутились его решением. На что Гриша сказал: «На что мне она без хозяйки, а так у камина буду время коротать с книгой или со сценарием, глядя упорно на Раю». Без комплексов Галина ему в ответ: «Аль не мужик ты, уговаривать не умеешь, учить тебя надо что ли?!» - «Да вот Раиса – краля, не желает со
 

167
 
Тамара Бренман
 

мной разделить одиночество, и тут ничего не поделаешь. Женщина она осторожная, заторможенная, долго думает », - Рая вспыхнула и засобиралась уходить, не желая продолжать разговор и обсуждать при Галине их отношения. Он поймал её на выходе, и крепко обняв за плечи, повернул лицом к себе, истосковавшийся по женской ласке и вниманию, поцеловал её долгим поцелуем. Рая обмякла, и, растерянно глядя в его глаза, спросила: «И вправду нравлюсь тебе или так…?» Он не дал ей договорить, снова целуя её. Галина тихо выскользнула за двери, оставив их наедине. С этого дня они стали жить вместе, но на все уговоры Гриши, в загс она идти отказалась. Поздняя осень их любви была прекрасной, долгой, счастливой. Этим счастьем они были благодарны Галине, которая подтолкнула их к этому чувству. В их доме Галина не чувствовала себя третьей лишней. С приходом её в доме начиналось веселье. Острая на язык и шутки, она вселяла в них радость жизни и взаимопонимания. Сидя у печки, она подшучивала над ними: «Сами раскочегарились, а когда хозяйка шаньги будет печь в русской печи или хозяин загодя дров не нарубил?!» Но печь заработала, и Рая научилась хоть и не часто в ней готовить. Галина, знай, нахваливала хозяйку за топлёное молоко, за плюшки и за шанежки. Соседи захаживали на огонёк и дивились сноровке хозяйки, лихо справлявшейся с ухватом. «Вот тебе и городская дама»,- говорил Григорий Степанович, - беря её любя за крутые бока и целуя в румяные щёки. За короткое время Раиса Ивановна поправилась, расцвела, чему был рад Григорий.

        Спустя год, Рая получила короткое письмо от племянницы. Та сообщила, что ещё на год продлили срок работы и что у них всё хорошо, и что сама Лиля работает в качестве переводчика. Звонить они не могут, когда вернутся, всё расскажут. Не раз Раиса жаловалась Григорию на отсутствие писем из-за границы, на что тот логично рассуждал: «Страна чужая, работа, по всей видимости, секретная, угомонись, не переживай».
        Однажды Григорий поехал в Москву на съёмки нового фильма и по просьбе Раи зашёл в посольство. Его приняли и объяснили ситуацию так, как он и предполагал. Не откладывая, он в этот же
 

168
 
Отголосок детства

день позвонил Рае и успокоил её. Из слова в слово передал сказанное послом: «Молодые живы, здоровы, работают. В положенный срок вернутся на Родину». После посещения посольства, вскоре Лиле разрешили позвонить тёте. Разговор был коротким, но тётя наконец-то успокоилась, несмотря на разочарование. Ей хотелось знать больше о жизни своей племянницы, но таковы были правила того времени.


ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

Глава 1.

        Прошли два с половиной года, и вот наконец-то Раиса Ивановна и Григорий Степанович спешат в Аэропорт, встречать долгожданную Раину родню. Волнение одолевает тётю, потому что самолёт задерживается в пути. Гриша успокаивает жену, как может, отвлекает шутками-прибаутками. И вот объявили посадку, Раиса Ивановна ринулась к терминалу. Встреча была бурная, со счастливыми слезами. Николая и Лилю трудно было узнать. Позже Григорий Степанович скажет, - как два эфиопа, сильно загорелые и непомерно счастливые оттого, что снова дома, на родной земле. Раиса Ивановна познакомила их с Григорием, для Лили это стало неожиданной новостью. Два с половиной года она ничего не знала о тёте, по телефону общались коротко, а сама она ни разу не спросила о жизни тёти и теперь её мучили угрызения совести. Тётя не умела обижаться, она любила Лилю, как родную дочь и хорошо её понимала. Григорий Степанович, взяв багаж, повёл их к машине и спросил: «Куда прикажете ехать?» Раиса Ивановна загодя приготовилась к встрече и ответила за молодых: «Давай к тебе, Гриша, в Комарово. Отдохнут с дороги, покушают, а там пусть решают, куда им податься». В машине тётя успела сообщить Лиле, что теперь их двое, в своей коммуналке бывает редко, живёт в квартире Григория Степановича или на даче в Комарово.
 


169
 
Тамара Бренман
 

Приехав в Комарово, радушный хозяин хлопотал у стола, помогая жене. В это время тётя выделила молодым отдельную комнату. Переодевшись с дороги, Лилия и Николай ходили по дому и с любопытством разглядывали фотографии артиста Григория Степановича, на которых актёр был сценически разным. До Раи стены были голые, но Раиса Ивановна тщательно подобрала их из самых известных кинофильмов, ею любимых, и в доме стало весело и уютно. Раиса Ивановна подойдя к Лиле, позвала их к столу.

       Гости больше разговаривали, чем ели. Много вопросов накопилось и у тех, и у других. Лиля удивлялась переменам в жизни её любимой тётушки и радовалась за неё  Ей казалось, что та помолодела, похорошела, раздалась в теле, что нисколько не портило её фигуру. Наблюдая за нею, она вдруг ощутила непонятную доселе ревность, тётя ухаживала за мужем, с гордостью рассказывала о сыгранных им ролях и ласково называла – Гришуней. То была какая-то совсем другая, домашняя женщина, раскрепощённая что ли. Григорий Степанович взахлёб рассказывал молодым о том, как познакомила их подруга Галя, и радовался, как малое дитя, их успешному семейному счастью. Николай и Лиля чувствовали себя своими в гостеприимном доме Григория Степановича. Хозяин покорил их своей простотой и радушием. Видя, что молодые притомились за долгими разговорами, Раиса Ивановна предложила им после застолья отдохнуть, отправив их в отведённую им комнату.

      Вечером того же дня они гуляли по окрестностям Комарово. Начало весны, кое-где ещё лежал снег. Подмораживало. Они шли по протоптанным тропинкам, глубоко вдыхая морозный воздух и смолистый запах вековых сосен. Мужчины шли впереди, женщины сзади. Лиля рассказывала тёте о жизни за границей, что работали на закрытом объекте, о личных взаимоотношениях, о чужой стране, очень непохожей на Россию, о людях живущих там благополучнее, чем живут русские люди. Потом коротко объяснила тёте, почему нельзя было часто звонить и писать письма на Родину. Раиса Ивановна, выслушав Лилю, пожаловалась ей на то, как пусто в доме было без неё, одиноко, пока подруга не перевернула всю её жизнь. Они шли, обнявшись, и Лиля восхищалась смелостью
 

170
 
Отголосок детства

родной тёти и её новой, наполненной счастьем жизнью, делилась своими радостями и впечатлениями о своём удачном браке. После прогулки за ужином Николай обратился к Раисе Ивановне с вопросом: «Можно ли пожить временно в её комнате, пока не получат обещанное жильё?» На что та даже обиделась. Утром следующего дня Григорий Степанович отвёз молодую чету в Ленинград, а сам поехал на работу.

        Вернувшись в Ленинград, надо было начинать привычную жизнь. Через короткий промежуток времени молодым супругам предоставили обещанную квартиру в новостройках, в престижном районе города на Московском проспекте. Лиля светилась от счастья. Двухкомнатная квартира была небольшая, но светлая, со всеми удобствами, с лифтом и мусоропроводом на этаже, рай для двоих. Теперь Лиле предстояло создать положенный уют и устроиться на работу. Тётя предложила по поводу получения жилья сделать новоселье в кругу семьи, и Николай с Лилей согласились. Вспомнив о подруге по институту Але, она позвонила ей и пргласила на семейное торжество. Аля пришла не одна, с супругом. В тесной компании за разговорами было приятно и весело. Вспоминали учёбу, смешные и нелепые институтские истории. Григорий Степанович сыпал анекдотами одним за другим и вспоминал Галину, которую почему то забыли пригласить. До позднего вечера веселилась тёплая компания. После Лиля и Николай провожали Алю с мужем до метро и обещали друг другу чаще встречаться. Напоследок подруга пообещала Лиле помочь устроиться на работу, сама Аля работала экскурсоводом в Эрмитаже и пообещала похлопотать за подругу.

        Вернувшись домой, молодые, решили сделать предложение тётушке и Григорию Степановичу, чтобы они перебрались к ним, но Григорий Степанович тут же возразил: «Как это, мою Раечку в домработницы что ли? Нет, нет, извольте возразить?!» А как оставить дачу и свою квартиру? Видя их счастливыми, Рая извинилась и ответила им: «Я так скучала по ней». Ничего успокоила тётя: «Будем чаще навещать друг друга и ходить в гости». И тут как бы невзначай, глядя на Николая, тётя выпалила: «А когда деток собираетесь заиметь?!» Николай с ленцой ответил: «Как только Лиля
 

171
 
Тамара Бренман
 

захочет этого, так сразу и появятся. Этот ответ насторожил тётушку. Чтобы как то сменить тему разговора, Лиля, выбрав удобный момент, уединилась с тётей, уйдя на кухню. Раиса Ивановна, тут же указала Лиле на её подругу, которая была на шестом месяце беременности, хотя под платьем особого покроя, сшитого в дорогом ателье, Лиля не заметила живота у подруги, а та ничего не сказала Лиле о своей беременности, но зато тётя узрела умело замаскированный животик Али.


Глава 2.

Пока Лиле во всём везло, до получения жилья она мало задумывалась о том , чтобы родить. Ещё живя за границей и не предохраняясь, у неё возникали сомнения в этих вопросах, но она стеснялась об этом говорить с мужем, а тот ничего не подозревал или не хотел детей. И вдруг тётя напомнила им вслух, а Лиля ни с кем не хотела делиться своими подозрениями о том, что она бездетная, и изображала из себя счастливую женщину. Лилю не покидала весть о подруге, которая ждала ребёнка, и впервые она позавидовала той. А когда после новоселья гости покинули их уютное гнёздышко, Николай притянул Лилю к себе и нежно целуя, сказал: «Теперь, дорогая, пойдём делать бэби, ведь мы не хуже других умеем это делать, не правда ли?» - «Нет, нет, сопротивлялась Лиля его ласкам, - мы оба под шафэ и делать детей в пьяном виде – преступление, нельзя!» Они лежали на расстеленном, на полу широком матрасе, кровать ещё предстояло купить, и мечтали каждый о своём: Николай о ребёнке и машине, Лиля о любимой работе и о ребёнке тоже. Лиля и тогда не догадывалась, откуда у Николая возникла такая поспешная идея. Позже Николай не раз повторял свою просьбу делать детей и подзадоривал жену, что её подруга перещеголяла её, и чем мы хуже других, поддразнивал её. Сейчас её любимый муж напоминал чуть не каждый день о своём желании иметь потомство, а Лиля боялась открыться в своих подозрениях.
 


172
 
Отголосок детства

В скором времени Лиля посетила женскую консультацию и пришла домой несчастной женщиной, узнавшей с первого приёма у гинеколога, что есть подозрение на бесплодность, потому что матка была недоразвитой, детской. Лиля боялась об этом сказать супругу, ждала результаты анализов

        Работу Лиля нашла сама без помощи подруги. Съездив в город Пушкин, она обратилась в администрацию Екатерининского Дворца, где её помнили как знающего экскурсовода, получила положительный ответ. Одна её мечта осуществилась, и она полностью отдавала себя любимой работе. Другая мечта сносила её голову, и у неё стал портиться характер. Николай стал замечать, что жена не ласкова с ним, раздражительна, отказывалась от ласк, ссылаясь на усталость. У него возникла мысль, не беременна ли она, и однажды, обнимая её и трогая живот, спросил: «А не малыш ли виновник твоего ужасного настроения?» Лиля расплакалась и открыла тайну, долго терзавшую её подозрениями о том, что у них не может быть детей. Для Николая это известие стало потрясением. Он верил и не верил ей. Его будто током ударило в голову. Он едва сдержал свои эмоции, помолчав, спокойно пообещал жене, что дети будут и надо срочно заняться лечением. Он заявил Лиле, что откажется от идеи купить автомобиль, найдёт лучших врачей, будет платить, но без детей он не видит будущего! Лиля подробно рассказала ему о предположениях врача. Та объяснила: «Следствием было насилие в раннем возрасте, и болезнь может отразиться на развитии ребёнка, если даже она и забеременеет. Были повреждены детородные органы, и с этим уже ничего нельзя поделать». Они вместе ещё раз посетили врача, но ответ был тот же.
        Несколько лет они боролись, мечтая о рождении ребёнка, но тщетно. В связи с этой бедой их жизнь стала меняться. Николай стал раздражительным, нервным. Как ни любил он жену, срывал на ней своё зло, чего ранее никогда не позволял себе. Он заставил жену бросить работу и заняться лечением. Что он только ни делал ради спасения жены от бесплодия: лучшие, дорогие курорты, платные врачи, новые методы лечения, но всё – безрезультатно. Иногда, оставаясь один в квартире в отсутствии супруги, которая
 

173
 
Тамара Бренман
 

лечилась в дорогом санатории, Николай плакал от досады на то, что ничем не может помочь любимой женщине, не подозревая, что переживания не проходят бесследно.

        Лиля приехала посвежевшая, похорошевшая. Глядя на жену, он не мог поверить в то, что у такой красивой, желанной женщины может быть какая-то болезнь. Обнимая и целуя её, он требовал немедленно раздеться и лечь в постель. Счастливая от его любви Лиля не сопротивлялась, их страсть была обоюдной, но после наслаждения Лиля, посмотрев на него внимательно, спросила: «А здоров ли ты, милый?» Что-то поразило её в нём, но что она пока не знала. Спустя какое-то время Лиля не на шутку встревожилась. Николай осунулся, появились ранние седины, потухшие глаза, потерянный взгляд, нездоровый цвет лица, нервозность и непредвиденная ревность обеспокоили её. За ужином она спросила Колю: «Ты здоров?», - озабоченно спросила она?» На что тот резко ответил: «А зачем тебе об этом знать?!» Несмотря на грубость, она подошла к нему, обняла любимого, родного ей человека и попросила его обратиться к врачу. К сожалению, они пришли к врачу слишком поздно. У не пьющего, не курящего Николая – объявил врач, неизлечимая степень рака. Через три с половиной месяца не стало любимого Коли, и горе пришло в её дом. Раиса Ивановна не оставляла племянницу в беде, часто приезжала к ней, в полной мере разделяя её горе.

        Прошло три месяца после смерти Николая, и Раиса Ивановна, глядя на Лилю, поняла, что кроме горя, что-то не так, что-то с ней происходит. Бледная, вялая, как тень, плохо ест, не спит по ночам, а не беременна ли она, подумала тётя. Но тут же опровергла свои предположения: врачи ведь не ошибаются. Только когда у Лили появилась тошнота, рвотные позывы и обмороки, тётя насильно потащила Лилю в женскую консультацию. Оказывается, бывают чудеса на свете! Измученная горем и беременностью, Лиля плакала и смеялась в кабинете гинеколога, причитая: «Ребёнок есть, а мужа нет, где справедливость?!» А врач кричал на Лилю: «Прекратите истерику, если хотите чтобы ваш ребёнок появился на свет. Не всё так хорошо у вас, успокойтесь!» Её тут же положили
 

174
 
Отголосок детства

в больницу на сохранение под наблюдение врачей, потому что её случай был крайне редким, доктор боялся выкидыша у пациентки.

        По выходным дням Григорий Степанович и Раиса Степановна навещали Лилю. Иногда тётя приезжала чаще. С беременностью притупилась боль о потере любимого мужа. Вспоминая их счастливую, полную гармонии жизнь, заставляла себя успокоиться, думая о желанном ребёнке, его ребёнке, которого он ждал больше, чем она, и приложил для этого немало сил и здоровья, чтобы он появился на свет. Она не сомневалась в том, что родится непременно сын, потому что очень этого желала. Её выписали на шестом месяце домой. Оказавшись одна в пустой квартире, Лиля начала хандрить, потому что всё напоминало ей о муже. От задумчивости вздрогнула, услышав звонок в дверь. Встретив на пороге тётю, она обрадовалась ей, обняла и расплакалась, благодарно глядя в её глаза, полные заботы и сочувствия. Григорий Степанович был на очередных съемках, и Раиса Ивановна приехала к ней пожить на какое-то время. Лиля была безмерно ей благодарна.

       Вечером, сидя в мягком кресле, тётя надумала вязать тёплые вещи будущему малышу. Перед тем как начать работу, спросила племянницу, - какой цвет она предпочитает, Лиля без сомнения ответила: - голубой или синий? А не рано ли, тётя, примета плохая заранее запасаться, - спросила Лиля – «В самый раз, время трудное, надо ещё много побегать по магазинам, не ждать же до последнего дня. У ребёнка должны быть наготове пелёнки, распашонки и прочие необходимые вещички». Лиля согласилась с родственницей и, глядя, как та ловко владеет спицами, незаметно задремала. Тётя разобрала постель для Лили и пожелала спокойной ночи.
В эту ночь Лиле приснился Николай, здоровый и счастливый. Об этом сне она поделилась с Раисой Ивановной. Обе расплакались, мудрая тётя умело успокоила племянницу и сказала: «Не гоже расстраиваться по этому поводу, сон хороший, добрый, значит надо жить и думать о маленьком, он должен родиться сильным, здоровым, не плаксой, как его мама, ни к чему раскисать». Последний месяц беременности был очень тяжёлым. Разговаривая вслух, Лиля уговаривала себя: «Ребёнок должен родиться
 

175
 
Тамара Бренман
 

крепким и здоровым, желанным, как хотел этого его отец!» Она боялась даже плакать, ведь её слёзы могут навредить маленькому, он наверняка и в утробе чувствует её настроение. Нежно гладя живот и ощущая толчки младенца, Лиля блаженно улыбалась и шептала ласковые слова ещё не родившемуся малышу: «Даже если родится девочка,- говорила она себе, – это плод обоюдной любви, любящего человека, который так заботился о её здоровье и ждал с надеждой его появления и думал о будущем. Я отдам всю свою нежность и любовь этому ребёнку за двоих, я справлюсь, я сильная, и это звучало из её уст как клятва».


Глава 3.

        Роды были тяжёлыми. Лиля не услышала детский крик своего ребёнка, потому что потеряла сознание. Придя в себя, в истерике кричала: «Где мой сын, я не слышу его, покажите, где мой сын?!» И только когда акушерка показала ей малыша, она беспомощно протянула руки ему навстречу. Уже запеленатого кроху положили с ней рядом на минуту и снова забрали. Слёзы радости полились из глаз роженицы. Через неделю у ворот родильного отделения их встречали Григорий Степанович и Раиса Ивановна.

       Какое счастье иметь близких и дорогих сердцу людей, понимающих и готовых в любую минуту оказать посильную помощь, поддержать добрым словом. Конечно, Лиле повезло с тётей, да и Григорий Степанович стал ей своим в доску, как это он сам говорил, и велел называть его дедом. Ведь у этой пары уже не молодых людей никогда не было детей и, увидев впервые в жизни кроху, строгий с виду человек от умиления превращался в доброго деда Мазая или попросту сказать, в улыбчивого, счастливого дедушку. Глядя на эту пару, Лиля благодарила Бога, что не перевелись ещё на свете достойные, замечательные и добрые люди. Как бы ей трудно было без их заботы и внимания. Целый год они жили у неё. Тётя уволилась с работы, чтобы помочь Лиле, а Григорий Степанович не возражал, он стал кормильцем в их доме. По
 


176
 
Отголосок детства

вечерам он уходил в свой родной театр, а в свободное от работы время занимался продовольственными закупками.

        Сколько было радости и переполоха в доме, когда их Ванечка сделал первые шаги, а уж когда залопотал, восторгам не было предела. Григорий Степанович корчил рожи, а малыш заливался звонким смехом. Ровно год Лиля кормила Ванюшку материнским молоком. Ребёнок рос крепышом на радость всем домочадцам. В первые летние дни Григорий Степанович предложил Лиле перебраться в Комарово. Деловито потирая руки, он заявил: «Там воздух чище, чем в городе, молоко из-под коровушки можно покупать. В свободное от съёмок время буду гулять с внуком по лесу». Лиля, конечно же, не возражала: - «Старики мудрые, грех им перечить»,- решила она.
К сожалению, всё в этой жизни упирается в деньги, и Лиля вынуждена была идти на работу, а не сидеть на шее пожилых людей. Поэтому она за обедом завела разговор о том, что на зарплату Григория Степановича жить трудновато, и она решила устроиться на работу. Раиса Ивановна тут же предложила свои услуги няни, а её пенсия тоже вошла в общий бюджет. Так и порешили. Летом ребёнок находился на даче с незаменимой тётушкой, а Лиля вернулась в Ленинград и снова устроилась на прежнее место, квалифицированные, знающие экскурсоводы всегда востребованы. В выходные дни Лиля спешила к сыну и к ставшим ей родными тёте и Григорию Степановичу. Жизнь продолжалась, сын рос в заботе и внимании, а молодая мама хорошела от любви и ласки окружающих её людей, ставших ей родными.

Лиле легко жилось вместе, потому что помощь заботливых людей освободила её от домашних дел. Приходя с работы, она бежала к Ванечке, который был обласкан, ухожен, накормлен, да и для самой Лили всегда был накрыт стол к её приходу. Трудности были только тогда, когда Григорий Степанович уезжал на съёмки, тогда им приходилось добираться в переполненной электричке до станции Комарово, чтобы встретиться с семьёй, ставшей ей родным домом. Зато в кругу близких людей можно было подумать о чём-то важном или прочесть очередные новости или книгу об искусстве.
 

177
 
Тамара Бренман
 

Ребёнок рос в её отсутствии не по дням, а по часам, так ей казалось, и каждая новая встреча и каждый новый день радовал и удивлял чем-то новым.

        Летели не только дни, но и годы. Незаметно для всех Ванечка стал первоклашкой. Провожали в школу всей семьёй. Ребёнок рос любознательным мальчиком, умным, серьёзным. В нём очень угадывались черты мужа и деловитость не по годам. Лиля была горда, когда Ваня стал отличником, а его упорство и настойчивость были схожи с её характером. Их сын стал любимцем в семье и приносил много счастливых минут в их жизнь, а когда становился старше, уже мало нуждался в заботе своих близких, рос самостоятельным.

        У Лили появилось много свободного времени, но грусть не покидала её, и, чтобы отвлечь её, благодаря опять-таки контрамаркам, которые преподносил в подарок Григорий Степанович, она стала посещать театры и навещать своих подруг. Молодая женщина уже меньше тосковала по мужу, но чувство одиночества давило её, а годы без ласки и любви говорили сами за себя, Лиля нуждалась в мужчине, и когда она это ощутила, ей стало досадно за то, что превратилась в затворницу.
Посещая театры, она замечала на себе мимолётные взгляды проходящих мимо мужчин, и это задевало её за живое. Она начала думать о том, что уже навсегда ни кого не полюбит, но как она ошибалась, ещё не зная, что ждёт её в недалёком будущем. Когда она обнаружила внимание со стороны мужчин, ей захотелось жить, нравиться, и те восемь лет, которые проскочили незаметно, показались ей издевательством над самой собой, женским мазохизмом. Однажды она, встретившись с Алей, институтской подругой, та вдоволь покуражилась над ней, что Лиля при такой-то внешности, преждевременно записала себя в мать-одиночку. «К чему такие жертвы - говорила та, - время летит, а мы не молодеем, красота уходит, а там и старость нагрянет незаметно». «И то верно» - думала Лиля , глядя, как тётя постарела на глазах, да и Григорий Степанович тоже. Ему всё реже предлагали роли в театре, и он собирался уйти на заслуженный отдых. Однако ехидная подруга частенько напоминала ей о том, что Лиля не заметит, как сын
 

178
 
Отголосок детства

начнёт влюбляться и бегать за девчонками. Лиля старалась не замечать назиданий подруги, но лицезрея своё отражение в зеркале, удивлялась переменам. В нём она видела себя другой. Худенькая когда-то женщина, обрела соблазнительные формы, грустные, усталые глаза и лёгкие гусиные лапки на краях век, и первые седые прядки. Всё было не в пользу её облику и потрясло её так, что она разревелась навзрыд, до того ей стало жалко себя. С этого дня она решила изменить свой образ жизни, стала следить за собой, пользоваться косметикой, полностью поменять свой гардероб с устаревшими фасонами одежды. Начинался новый этап в её жизни.


Глава 4.

       С этой поры всё поменялось в её сознании. Лиля стала проще смотреть на жизнь и удивлялась сама своему поведению. Случайные знакомства ранее вызывали в ней раздражение, а теперь она легко знакомилась и радовалась появлению новых друзей. Мир показался ей разнообразнее и увлекательнее, о чём она и не подоз-ревала ранее. Всё менялось к лучшему во всём в мире, а не только в её личной жизни. Новые знакомства не только доставляли удовольствие, научили её разбираться в людях, сравнивать их отношения между собой, менялись суждения. Среди таких знакомых оказалось много умных мужчин, достойных её внимания, и один из них понравился ей.

      С Олегом они познакомились на одной из вечеринок у подруги по работе. Немного задавала, остроумный и знающий себе цену холостяк, гордо носил свою кудрявую голову. Поначалу снисходительно отнёсся к знакомству с Лилей, но вскоре понял, что промахнулся. Узнав, что Лиля заядлая театралка, выбрал подходящий момент и, купив билеты на балет в Мариинку, пригласил, как бы, между прочим, её на премьеру. Их встречи были нечастыми, несмотря на это, Лиля почувствовала каким-то вторым чувством его серьёзные намерения сблизиться. С каждой новой встречей его ухаживания становились более настойчивыми, склоняющими на близость и однажды Лиля сдалась на его ласки, не узнавая сама
 

179
 
Тамара Бренман
 

себя. Так они стали любовниками. И всё было бы славно и хорошо, если бы не безрассудная ревность Олега. То ли от большой любви, то ли в силу своего характера: всё моё - моё и твоё моё. Олег ревновал свою возлюбленную так, что тем самым заставлял её отвергать его чувства, ни чем не обоснованная ревность претила её чувствам. В то же время, благодаря его ухаживаниям, она будто воскресла от его любви, ощущая себя любимой. Она стала следить за собой, неузнаваемо похорошела, потому и была желанна, и ревновал он не напрасно, видя, как его друзья одаривают Лилю комплиментами. Они вслух восторгались её умом и привлекательностью, находчивостью отвечать дерзко на их похвалу. Но, вечный холостяк, оплошал и забыл о главном: предложить Лиле руку и сердце. Лиля всё же надеялась на его предложение, но он не сильно торопился, да и какая женщина вытерпит, не будучи замужем, необузданную ревность, ещё не будучи женой. Как только Лиля представила Олега в этом качестве, желание выйти замуж вылетело из её красивой головки, как пушинки с одуванчика. Их роман продолжался больше года, а закончился после очередной сцены ревности Олега. Он ещё долго звонил ей по телефону, извинялся, но она была непреклонна, их связь разорвалась. Испытав новые чувства, Лилю тянуло к мужской половине, и новые романы на короткое время снова вторгались в её жизнь, но после каждого разрыва она ощущала себя опустошённой, разбитой и не нужной ни кому.


Глава 5.

        Однажды на остановке автобуса она увидела мужчину, смотревшего на неё в упор из окна автобуса. Что-то очень знакомое угадывалось в его чертах, но автобус ушёл, а Лиля старалась вспомнить того, кто так пристально смотрел на неё. Вспомнила она его только тогда, когда была уже в постели. Готовясь ко сну, вдруг сердце защемило , и до утра она так и не сомкнула глаз. Вспомнилась вечеринка у подруги Али, её сестра Мила и юноша с зонтом, провожающий её до остановки, чтобы Лиля не промокла
 

180
 
Отголосок детства

под дождём. Так ей захотелось вновь встретить того, кто назвал её однажды цветочком. Только как это сделать, Лиля не знала пока. У неё рождались планы о встрече с ним, так зацепило её это мимолётное видение и эта молчаливая встреча. Теперь её не волновало то, как это произойдёт, она лишь хотела увидеть его, во что бы то ни стало.

Поистине – мир тесен. Они оба не забыли этой встречи и переживали этот момент. Лиля знала, что делать, но не желала обращаться к подруге за помощью.

После того, как Лиля вышла замуж, она и Алевтина ни разу не обмолвились ни об Андрее ни о Миле, словно их не было. Каждый из них жил своей жизнью и не смел вторгаться в семейные дела других людей. Лилина жизнь была наполнена счастьем, и она не задумывалась тогда, что судьба иногда преподносит неожиданные сюрпризы. Но теперь ей так захотелось встретиться с подругой и, как бы невзначай расспросить её о сестре, но дни шли, работа и семья препятствовали её задумкам, а по телефону она не хотела расспрашивать подругу, боясь, что та догадается о её намерениях.

        Прошло какое-то время, и Лиля решила не ворошить прошлое, сказав себе, что поздно схватилась. Только Андрей после этой встречи не успокоился. Прожив с Милой одиннадцать лет, они расстались из-за дикой ревности жены. Он оставил двоих детей, квартиру, машину жене и уехал на заработки на Север страны. Такие специалисты, как он, везде нужны, решил он и уехал не задумываясь. В Ленинград он приезжал в отпуск к родителям, которые заботились о внуках, там он и встречался с детьми и помогал им всем. У Андрея случались кратковременные романы с женщинами-северянками, но во второй раз он уже не хотел обзаводиться семьёй. Увидав Лилю из окна автобуса, он будто аршин проглотил, но не сообразил подняться и выбежать из автобуса, так оторопел от неожиданности. Теперь и он не мог спать, вспоминал, как влюбился в Лилю, как уступил просьбам Милы и женился на ней, чув-
 

181
 
Тамара Бренман
ствуя за собой вину. Ещё задолго до свадьбы Мила поддалась настойчивости Андрея и отдалась ему, потому что была влюблена в него с первой встречи, с первого взгляда. Они долго скрывали от родителей, что живут как муж с женой, пока Мила не забеременела. Узнав о беременности, Андрей предложил Миле узаконить их отношения, а Мила только этого и ждала.

        Теперь Лиля заняла все его мысли. Андрей искал с ней встречи и строил планы, как найти её, ничего не зная о ней. Он вспомнил об Алевтине, сестре Милы, и позвонил ей, но его постигло разочарование, Аля находилась с семьёй в отпуске. Тогда он нашёл в справочном бюро адрес Раисы Ивановны, но и тут его постигла неудача. Соседи сказали, что она либо на даче в Комарово, либо проживает у Григория Степановича, но адреса их - они не знали. Прошло полмесяца, и он дождался приезда Алевтины, которая неохотно дала номер телефона своей подруги. Да только времени оставалось до отъезда на Север всего двое суток. Несмотря на это, он решился позвонить Лиле, и когда та ответила ему, словно онемел, услышав знакомый голос. Его молчание казалось вечным. Лиля подумала, что кто-то ошибся номером, но вдруг, услышав знакомый голос, спросила: «Андрей, это ты?» Разговор был сбивчивым, нервным. Словно мальчик, Андрей едва набрался смелости и предложил Лиле встретиться, прямо здесь и сейчас, не откладывая встречу в долгий ящик. Он будто сошёл с ума. «Так где?» - спросила, Лиля, не раздумывая. Два сердца стучали в унисон и торопились не опоздать. Их час настал.

       Андрей ждал Лилю у входа в метро Московская, узнав от Лили, что та живёт неподалёку от метро. Субботний день, народ на Московском проспекте сновал туда, сюда. Проходя мимо Московского Универмага, Лиля то и дело наталкивалась на прохожих. Все её сбивчивые мысли мешали ей сосредоточиться. Идя на встречу, она спрашивала себя: «Нужно ли это делать, ведь не девочка уже», - думала она, боясь показаться смешной. Может повернуть назад, но ноги сами несли её, вопреки сомнениям. Дойдя до перехода, она поправила причёску и собиралась идти на зелёный свет светофора на другую сторону
 

182
 
Отголосок детства

проспекта, но узнав Лилю издали, Андрей преградил ей дорогу, взяв её за плечи, крепко прижал к себе. Лиля попробовала оттолкнуть нахала, но заглянув в глаза, узнала того, к кому торопилась. «И где тот мальчик?» - подумала Лиля. Перед ней стоял мужчина, косая сажень в плечах, крепкий, высокий с обветренным мужественным лицом и только глаза теже, с любовью смотрящие на неё. Несколько минут молчания. «Ну, что, цветочек, здравствуй»,-робко произнёс Андрей. И эта робость никак не вязалась с его внушительной внешностью сильного, здорового мужчины. Взяв Лилю под руку, он увёл её от толпы ближе к Универмагу, туда, где никто им не мешал. Андрей предложил Лиле зайти в близлежащее кафе. Хотя Лиля туго соображала в этот момент, но кивнула в знак согласия.

       Зайдя в кафе, Андрей ловко помог Лиле снять пальто, перекинул его на спинку рядом стоящего стула, то же самое сделал со своей курткой, затем усадил Лилю на соседний стул, а сам сел напротив Лили. Прежде, чем начать разговор, он долго смотрел на Лилю, не отрывая глаз, изучая её. «Как живёшь, милая?» - наконец-то робея как мальчишка, спросил он. Этот вопрос прозвучал так мягко, будто он всю жизнь только и думал о ней. Лиля чуть не расплакалась от неожиданности. Через столько лет и такая встреча растопила её сердце, но она старалась не торопить события, свалившиеся на неё, как снег на голову. За чашкой давно остывшего кофе они делились своим прошлым, не замечая времени. Глядя виновато в её глаза – незабудки, он с огорчением, как бы между прочим, заметил, что у них осталось очень мало времени и что он должен через день улететь на Север, туда, где он работает и живёт. Лилю будто ошпарило кипятком это известие. Она, справившись с нервами, спросила его: «Сколько у нас осталось времени?» Услышав ответ, она решительно предложила Андрею пойти к ней, не раскаиваясь за свой поступок.

        Случается же такое безрассудство, вспоминала Лиля позже, но не жалела об этом. Это событие стало самым главным в её жизни, самым значительным, которое решительно освободило её от оков одиночества, она ощутила себя нужной, любимой и любящей.
 

183
 
Тамара Бренман
 

       Улетев в Мурманск, Андрей часто звонил Лиле. Один день связал их судьбы навсегда, и они уже не могли существовать друг без друга, а расстояние не мешало их возникшей любви. Ещё целый год Андрею надо было отработать на Севере до окончания контракта, только после этого он мог или остаться и продлить договор, или уехать в Ленинград и жить с родителями. Лиля с нетерпением ждала его приезда, жизнь без него потеряла смысл. Родственников Лиля посвятила в происходящее с нею, и те поддержали её. Только Ванечка не желал видеть в их доме чужого, неизвестного дядю. Он взрослел и по-своему смотрел на события происходящие в его семье.


Глава 6.

        В середине декабря, не предупредив Андрея, Лиля решила взять отпуск и поехать к нему, чтобы вместе с ним встретить Новый год. Вначале она скрывала свою задумку от родных, но потом решила открыться, чтобы избежать обид. Раиса Ивановна впервые упрекнула её за столь легкомысленный поступок, сказав Лиле нелицеприятные, осуждающие слова: «Совсем голову, что ли снесла тебе эта любовь?!» Но Лиля была непреклонна.

Если бы она знала, какой трудной будет дорога к нему, зато каким сюрпризом будет для Андрея её приезд. До Архангельска Лиля летела на самолёте, а до Мурманска она два дня ждала прибытия Ледокола, что бы отправиться в Мурманск. Зима стояла очень холодная, гораздо суровее, чем в Ленинграде. Тридцати восьмиградусный мороз застал Лилю врасплох. Ночуя в гостинице для моряков, она мёрзла даже под одеялом. И лишь думы о встрече согревали её сердце, забывая о холоде. Когда она по трапу поднялась на судно, совсем не думала, как долго будет добираться до желанного города. За ночь, проторённую ранее дрогу на реке Двине, сковало крепким льдом. Ледокол буквально полз через толщи льда, с трудом раскалывая его и застревая в этой массе, а вокруг белое поле снега, слепящее глаза, простиралось вокруг. За всё время она один раз вышла из каюты. Кутаясь в шаль, спросила
 

184
 
Отголосок детства

мимо пробегающего матроса о прибытии судна до места назначения. На что тот ответил: «Как только пробьёмся сквозь льды до моря, и если не застанет в пути пурга». Когда судно вышло в море, поднялся шторм, и Лиля впервые поняла, какая она слабая перед силами природы. Её измотало так, что, когда Ледокол пришёл в порт города Мурманска, она не в силах была сойти по трапу на берег. Тут-то она и пожалела о своей затее, сделать сюрприз своему возлюбленному. Капитан Ледокола сообщил по рации в судоходство, чтобы разыскали инженера-геодезиста Гаврилова и сообщили о приезде его родственницы. Они ведь не знали, кем она ему приходится. Увидав измученную Лилю, Андрей бросился навстречу и, подняв на руки, понёс к уазику.

        Они ехали мимо невысоких домов, напротив которых стояли деревянные строения, похожие на гаражи. Дорога была расчищена от снега, а по краям её высились сугробы, поэтому дома казались Лиле совсем низкими и неказистыми. Доехав до места, Андрей вышел из машины, чтобы открыть дверцу и взять Лилю на руки, но она отказалась, и, как ни кружилась голова, сама шагнула навстречу ему, взявшись за протянутую руку Андрея. Вдохнув свежий, морозный воздух, огляделась. Вокруг было всё белым бело. Отдышавшись, она посмотрела на Андрея, а он, взяв её под руку, указал на двухэтажный дом, похожий на общежитие в котором он жил. По очищенному от снега проходу они вошли в подъезд дома. Следом за ними шёл водитель, нёс Лилин чемодан и о чём-то шутил с Андреем. Лиля только отрывочно услыхала что-то вроде того, что не вывелись ещё и в наше время декабристки.

       В квартире было тепло. Сняв с Лили пальто, он нежно обнял её и засуетился, не зная, что вначале сделать: идти на кухню греть чайник или сразу уложить любимую в постель после столь трудного пути. Очень измученным вид был у Лили.  Глядя в его глаза, Лиля взяла его большую руку и попросила не суетиться, успокоиться и присела на кушетку, стоявшую у стены напротив окна. После горячего чая с мёдом, Лилю разморило и, прислонившись на валик кушетки, она задремала. Андрей аккуратно подложил ей под голову подушку, подобрал Лилины ноги и закрыл тёплым пледом свою возлюбленную.
 

185
 
Тамара Бренман
 

        Первое, что увидела Лиля, проснувшись, небольших размеров стол, а на нём что-то замотанное в газеты и в ватник. Она догадалась и, сняв намотанное, обнаружила маленькую кастрюльку с ещё тёплой, набухшей, рассыпчатой, гречневой кашей. Уходя на работу, Андрей позаботился о ней. На углу стола лежала записка, в которой он обещал прийти пораньше.

        Оглядев «хоромы» Андрея, она умылась, поела и решила навести порядок в жилище холостяка. В комнате стоял полнейший беспорядок. В одном из углов лежала куча каких-то приборов в коробках и без. У стен стояли саморучно сколоченные полки, где лежали какие-то инструменты, непонятные лампы и гора книжек. Напротив полок стоял шифоньер с зеркалом, Лиле казалось, что это единственная вещь достойная внимания. Взглянув на себя, она испугалась своего вида. Она ещё неважно себя чувствовала, но махнув на себя рукой, решила довершить то , что задумала. Заглянув на кухню, обнаружила больше порядка, чем в комнате. Лилю удивила плита-каменка, на которой, вероятно, Андрей готовил пищу. В углу у стенки для печки лежали берёзовые дрова, которыми топилась эта плита. Небольшой подвесной шкафчик с чистой посудой и крошечная мойка была чисто вымыта. «Какой молодец», - подумала Лиля. Заглянув в шкаф, нашла кастрюльку и задумалась о том, что ей приготовить к приходу Андрея. Осмотревшись по сторонам, увидала под подоконником дверцу и догадалась, что там находится ниша, в которой хранятся съестные припасы, и служит она в качестве холодильника. И когда открыла её, увидала просверленную дырочку, заткнутую винной пробкой, чтобы продукты не промёрзли. В нише находились небольшие запасы рыбы, мяса и разного вида консервов. Да только вот разжечь печку она так и не сумела. Расстроившись, вспомнила, что где-то заприметила электроплитку. Обрадовалась своей находке и принялась за работу.

        Андрей пришёл с работы после шестнадцати часов и принес с собой морозный запах зимы. Большой, румяный от мороза, он показался Лиле богатырём. В маленькой прихожей стразу стало тесно вдвоём. Ему не хотелось выпускать Лилю из своих объятий. Она замерла в его сильных руках, всё ещё не веря в происходя-
 

186
 
Отголосок детства

щее. В доме пахло едой, приготовленной ею, и Андрей подумал, какое счастье иметь такую женщину, бежать к ней с работы, целовать и знать, что она рядом, ждёт, любит. Он пришёл не с пустыми руками, и пока Лиля накрывала на стол, Андрей достал из рюкзака бутылку с Шампанским и коробку конфет. Разлитое по стаканам шампанское пенилось не хуже, чем в хрустальных бокалах, так, по крайней мере, казалось, их лица светились счастьем от встречи. Целуя её, он говорил ей ласковые слова, копившиеся и не высказанные в пору их юности в его сердце, единственной женщине, которую помнил и боготворил. Лиля растворялась в них и боялась очнуться и потерять это свалившееся счастье и нахлынувшие чувства.
Их ночь была бурной, страстной, такой, какой Лиля никогда ранее не испытывала.

       Провожая его на работу ранним утром, она с трудом оторвала от него свои руки. В субботу и в воскресенье Андрей обычно работал, но с приездом Лили остался дома и не позволил Лиле заниматься готовкой. Он сам растопил печку и начал готовить еду, при этом не разрешил Лиле даже заглядывать на кухню, сказав, что хочет ей угодить и сделать сюрприз. Лиля с лёгкостью согласилась, как ни мучило её любопытство. Она решила навести порядок в комнате и в душевой, а затем занялась своим внешним видом. Расчесав свои роскошные волосы, убрала в причёску, подкрасила густые ресницы, слегка подвела не яркой помадой губы и осталась довольна собой. Она старалась быть красивой для своего любимого, не подозревая о его затее, но чувствуя, что что-то должно произойти. Так оно и случилось.
В дверь их квартиры позвонили. Когда Лиля открыла её, на Лилю обрушилась толпа нежданных гостей с какими-то свёртками, с ящиками, сумками и цветами. Она подумала, что это какая-то случайность и эти люди перепутали квартиры, но люди вмиг заполнили всё пространство маленькой прихожей и двинулись в комнату, несмотря на растерянную Лилю. Наконец-то до Лили дошло, какой сюрприз приготовил Андрей. Комната наполнилась смехом, шумом, весельем. Она не успевала запоминать имена гостей, настолько была ошарашена их появлением.
 

187
 
Тамара Бренман
 

        В восемнадцатиметровой комнате сразу стало тесно. Преобладающее количество мужчин принялось сооружать подобие стола из откуда-то взятых старых столешниц. Женщины накрыли их цветными скатёрками и взялись доставать из сумок деликатесы. Друзья Андрея ловко откупоривали банки, резали хлеб и булку, дамы делали бутерброды и в конце этого действа на стол водрузили шампанское и разного вида вино и водку. Не хватало лишь стульев, и один из мужчин выбежал на лестничную клетку, позвонил соседям и собрал стулья и табуретки. Лиля не успевала следить за их действиями, поражаясь чувству коллективизма и сноровке, чувствуя себя неловкой и беспомощной.

        Из кухни доносился бесподобный запах плова, заправленного душистыми специями, над которым священнодействовал Андрей, он никому не разрешал приближаться к нему, а пока плов томился в казане под крышкой. Как только он вышел из кухни, обнял Лилю и произнёс: «Это моя любимая женщина, мой цветочек. Прошу любить и жаловать. Надеюсь, вы все уже познакомились». На правах хозяйки, смущённая Лилия пригласила всех за стол, и начался пир, который Лиля помнила все годы её жизни. Это действо больше походило на свадебное застолье. Шум, гам, тосты, поздравления, восторги, крепкие поцелуи и объятия. У Лили такое случилось впервые. Неугомонные друзья умудрялись танцевать на маленьком пустом пятачке по очереди под магнитофон, невесть откуда взявшийся. Вероятно, друзья и коллеги Андрея всё предусмотрели или спонтанно так получилось устроить необыкновенно счастливый день своему товарищу. Лилю потрясла их компания, их крепкая мужская дружба, что было видно невооружённым глазом.
       Андрей незаметно для неё подмигнул танцующей паре, чтобы освободили пятачок площади, и пригласил Лилю на танго любви, крепко прижал к своей груди, и в её душу влилось тепло его горячего, любящего сердца. Его глаза светились радостью, и он, не отрываясь, смотрел в её голубые глаза, любуясь ею.

       Лиля не заметила, как гости убрали стол, вымыли посуду. Волшебство этого непредусмотренного ею праздника затмило её сознание, она не заметила, как разошлась вся компания. Упоён-
 

188
 
Отголосок детства

ные своей любовью, они ещё продолжали танцевать, оставшись наедине под прекрасные мелодии, и не могли остановиться. Близилась ночь, за окном завывала вьюга. Андрей поцеловал Лилю в висок и выключил магнитофон. Затем разобрал кушетку и, взяв её на руки, как ребёнка, бережно уложил Лилю на неё. Шепча слова любви, осторожно снял с неё одежды и, наслаждаясь её красотой, беспрестанно целуя, доведя Лилю до экстаза, овладел ею. Так повторялось несколько раз. Уставшие, разгорячённые, изнурённые любовью и наслаждением, они молчали. Андрей уснул, крепко прижав любимую к себе, а Лиля от переизбытка чувств, целовала спящего ещё не мужа, пока возлюбленного, его могучие плечи, грудь и плакала от счастья и от того, что он рядом,- такой сильный, надёжный, нежный, ласковый. Боясь пошевелиться, она наконец заснула до утра в его объятьях.


Глава 7.

      Счастливые часов не наблюдают. Приближался Новый год. Друзья Андрея решили встречать его где-нибудь в кафе, но самый близкий друг его Геннадий, предложил собраться на встречу у него. Они с женой праздновали новоселье и решили объединить эти два события. Андрей конечно же согласился. Однако их планам не пришлось осуществиться. За два дня до праздника Андрей с Лилей гуляли на главной площади города Мурманска и переусердствовали. Лиля боялась сказать Андрею, что замёрзли ноги, и в результате прогулка по северному городу, закончилась плачевно. Лиля заболела. Заботливый, внимательный Андрей не вышел на работу и ухаживал за нею как за маленьким ребёнком. Не давал ей вставать с постели, поил морсом, горячим бульоном. После того, как температура спала, ставил ей горчичники, укрывал её ватным одеялом. Он своим вниманием сразил её наповал. Так что Новый год прошёл в лечении. Но им было хорошо вместе, несмотря ни на что.
Дни отпуска заканчивались, до отъезда оставалось совсем мало времени. Настала тяжёлая пора расставания, и опять трудная
 

189
 
Тамара Бренман
 

дорога назад ожидала Лилю. Андрей тем же путём проводил Лилю до берега и, грустно глядя в глаза, прошептал, давая ей надежду: «До скорой встречи, родная моя». С этими, звучавшими в её сердце словами, она взошла на трап Ледокола. Думая обо всём произошедшем с нею, вспоминала их встречу, шумную компанию, помня о том, как смотрела на Андрея одна из женщин, устремив на него ревнивый взгляд, и вскоре заторопилась домой. Но Лиля сказала себе тогда: «Не отдам я его никому!» С этими мыслями она не заметила, как Ледокол причалил в Архангельском порту. Оттуда она благополучно долетела до Ленинграда, в аэропорту Пулково её встретил Григорий Степанович.

        Увидав исхудавшую, осунувшуюся от любви и от простуды Лилию, Григорий Степанович подумал: - «Неспроста эта поездка, только чем она закончится?» Усаживаясь в машину, он спросил её: «Как провела отпуск, путешественница?» Лицо Лили просияло улыбкой, и на его вопрос она ответила: «Лучше всех!» - «Куда изволите везти?» - спросил он, - у нас теперь два дома, Ваня с Раей в Комарово. Ты так загостилась, что забыла о том, что у Ванюши каникулы. - «Ура!», - закричала Лиля, и бросилась обнимать Григория Степановича. Осторожней, пожалуйста, а то и до аварии недолго, недовольно проворчал он. Лиля решила уехать до Московского проспекта, чтобы не тащиться в Комарово, ссылаясь на усталость, и пообещала приехать утром следующего дня. Ей хотелось поскорее залезть в ванную и отдохнуть после трудного пути. Григорий Степанович занёс её сумку в квартиру и нагрел чайник. Выпив чая, они распрощались. Закрыв за ним дверь, Лиля поспешила в ванную комнату. Нежась под тёплыми струями воды, услыхала настойчивый телефонный звонок и, как ненормальная, кинулась из ванной опрометью, на ходу обернувшись в полотенце. Пока бежала, телефон замолчал.

        Спала она крепким сном, проснулась от звонка будильника и быстро собралась в дорогу, где ждали родные ей люди. Встреча была тёплой, сердечной, радостной. Все наперебой расспрашивали о Севере, какой он, как перенесла дорогу. Сын спросил маму, видела ли она Северное сияние и какое оно? И только, когда, сын
 

190
 
Отголосок детства

услышал имя – Андрей, насторожился, насупился и ни о чём больше не спрашивал. С Раисой Ивановной ближе к вечеру состоялась доверительная беседа. Кому, как ни ей, доверялись все Лилины тайны, женщине, которая стала ей второй мамой. Ей она рассказала всё без утайки. Перед тем, как отправиться в постель, тётушка, робея, спросила Лилю: «А жениться он не предлагал?» На что Лиля, лишь отрицательно покачала головой, сказав с надеждой в голосе, что не всё сразу, к чему  торопиться, до окончания контракта ещё долго, поживём, увидим. От волнения у неё сжалось сердце при мысли о той женщине, которая раньше всех покинула дом Андрея на их празднике любви. «Кажется, я ревную», - сказала она сама себе и, встав из-за стола, направилась в спальню к сыну.

        Оставалось два дня до окончания каникул сына. «Дети спят крепко и растут во сне», - не раз слышала Лиля от тётушки. Когда сын почувствовал материнский взгляд, задрожали ресницы, и он проснулся. Лиля хотела поцеловать сына, а он отвернулся от неё. Что же ты, сынок такой колючий, как ёжик, что с тобой, иль не любишь меня? На что он ответил: «Зачем ты ездила к этому мужику, ты втюрилась, что ли?!» Лиля рассмеялась и прижала к себе его вихрастую голову. «Сынок, ну прекрати говорить глупости, у кого ты нахватался таких некрасивых слов? Ты совсем уже взрослый и должен понять меня. Я не втюрилась, а влюбилась. Не правда ли, ведь ты тоже влюблён в свою одноклассницу Марину, или мне это только кажется? Не ты ли провожаешь её до дома после уроков и прячешь от наших глаз записочки?» Ванечка надул губы и спросил: «Вы что шпионите за мной все?» - Да нет, Ваня, просто ты не умеешь их прятать». Они оба рассмеялись, и сын, сладко потягиваясь, встал с постели. Как же он вытянулся, наверное, будет высоким, стройным юношей, когда вырастет, дай-то Бог ему здоровья, моему мальчику, прошептала вслед ему Лиля. После завтрака Ваня отпросился у неё поехать с друзьями в Парголово покататься на лыжах, и Лиля дала согласие.

        Дни летели, снова работа и обычные житейские будни поглотили Лилю. По окончании каникул, Лиля с сыном вернулась к себе домой. Андрей не переставал звонить ей, скрашивая её дни счастливыми воспоминаниями и надеждами. Каждый звонок напол-
 

191
 
Тамара Бренман
 

нял её сердце ожиданием встречи с любимым. После отъезда из Мурманска оправилась быстро от осложнений после простуды и, глядя на себя в зеркало, видела хорошенькую, симпатичную даму, вновь обрела прежние формы и выглядела потрясающе. Её любимая работа не давала ей расслабиться, она старалась эффектно выглядеть, тому обязывала её профессия экскурсовода. Вечерами она просматривала новинки по литературе и искусству и пополняла тем самым свои знания. Не забывала и о сыне. Чтобы его не беспокоить, когда он засыпал, заглядывала в его дневник и радовалась его успехам в учёбе. После этого укладывалась спать с думами об Андрее.

        Как-то вечером, ничего не подозревая, почувствовала себя неважно, её подташнивало и знобило. «Наверное впопыхах съела в буфете что-то несвежее», - решила она. Увидев себя в зеркале, ужаснулась своему отражению. Бледно-зелёная тётка смотрела на неё оттуда. Испуганная Лиля хотела позвонить тёте, но, поглядев на часы, не стала беспокоить. Промучившись всю ночь, позвонила в администрацию музея и сообщила, что заболела и собирается на приём к врачу.
Когда врач, осмотрев пациентку, сказал ей о том, что предполагает беременность, Лиля воскликнула: «В мои-то годы, да что вы!». На что врач ответил: «Ничего удивительного и страшного, и после тридцати пяти лет женщины беременеют и благополучно рожают, тем более, как вы говорите, у вас есть ребёнок, вам нечего бояться. – «А пока мой совет, обратиться к гинекологу, и решайте сами, что вам делать». Лиля была потрясена и не знала: то ли, радоваться, то ли плакать.

        Она шла домой в полном смятении, думая о том, как ей быть. Посещение гинеколога подтвердило её беременность. Ночами Лиля плохо спала, решая свалившуюся, как снег на голову, проблему. Вспоминая прошлые события из её жизни  о том, как трудно было забеременеть, длительное лечение, а тут, на тебе, так просто взять и забеременеть. Её отчаянию не было предела. Всё же в тайниках её души теплился огонёк надежды и желания: «А что, если родить, ведь это плод их любви». - Но как на это посмотрит Андрей, ведь она ему ни жена, и может лучше будет сделать аборт,
 

192
 
Отголосок детства

пока не поздно. С этими терзаниями, она заснула лишь под утро. Невыспавшаяся Лиля, с синяками под глазами от бессонной ночи, заставила себя подняться и пойти на работу.

        Узнав о беременности племянницы, Раиса Ивановна обрадовалась и своей радостью воодушевила Лилю, подняла племяннице настроение. «Глупышка, рожай, пока мы в силах, поможем. Сын уже большой мальчик, а сестричка или братик ему не помешает. Да и тебе на пользу, продлишь себе молодость, только не забудь сообщить об этой новости – Андрею. Если ты сама ему не сообщишь, позвоню ему - я», - пригрозила она. Под напором тёти Лиля согласилась, но попросила её повременить какое-то время и сообщить чуть позже. На этом они и договорились.

        Когда позвонил Андрей, Лиле нетерпнлось, сказать ему о том, что ждёт от него ребёнка. Она едва сдерживала своё желание рассказать ему о беременности, лишь твердила ему, что соскучилась и ждёт, не дождётся его, и считает дни до окончания его контракта. «Сколько же терпения у неё, а наверное, нерешительности», - думала тетя. Лишь на пятом месяце беременности она намекнула ему, когда он в очередной раз назвал её ласково цветочком, она воспротивилась и сказала, что она некрасивая, толстая, губастая. Он сразу всё понял и ошалело закричал в трубку: «Цветочек, ты беременна! Это наш ребёнок, я - счастливый отец, спасибо, родная! Только не разочаровывай меня, это правда?!» Лиля чуть не потеряла сознание от большой радости. Взяв неделю за свой счёт, Андрей прилетел в Ленинград, чтобы увидеть своё беременное сокровище, свою любимую.

        Их встреча была удивительно-нежной и, не сводя с Лили глаз, благодарный ей за то, что оставила ребёнка, гладил животик и повторял: «Будет девочка, доченька…» Она отвечала: «Знаю,что хочешь девчонку, а я хочу сына, девочкам в жизни куда труднее», - памятуя о своём искалеченном детстве, - возразила ему Лиля. Только девочку хочу, похожую на маму, снова повторял Андрей. Слыша это, Ванечка проникся уважением к этому сильному и твёрдому мужчине, заботливому и ласковому с его мамой. Андрей, глядя на Ваню, сказал: «Ведь нас, мужчин, преобладающее большинство в доме, и с нашим мнением надо считаться, не прав-
 

193
 
Тамара Бренман
 

да ли, сын? Пока я буду отсутствовать, полностью полагаюсь на тебя, береги нашу маму». Ванечка от произнесённых Андреем слов подумал: «А как же мне его теперь называть, он такой надёжный и умный», - но долго ещё не мог преодолеть этот, как ему казалось, непосильный рубеж в их отношениях. И только со временем с помощью Раисы Ивановны и Григория Степановича он поборол себя и стал называть Андрея - папой. Тяжело было расставаться с любимым, но Лиля теперь знала, что он вернётся, потому что поняла, что её семья в надёжных, сильных руках Андрея, верного и заботливого.

        Лиля была на восьмом месяце беременности, когда Андрей вернулся с Севера и теперь уже навсегда в их семью. Всё изменилось в их совместной жизни в лучшую сторону. Родители Андрея радушно встретили новую невестку, и Лиле они пришлись по душе. Все с нетерпением ожидали появления ребёнка. Обе бабушки готовили приданое новорожденному ребёнку заблаговременно, и Лиля тому не препятствовала. В сравнении с первой беременностью, вторая проходила более сносно, вероятно, из-за должного внимания к её положению родственников, которые теплом и заботой окружили её. В положенные сроки Лиля родила девочку, словно по заказу отца, синеглазую крепышку, которую отец назвал «принцессой». «Ещё один цветочек с глазами-незабудками», - говорил Андрей, восторгаясь малышкой. Это был настоящий праздник в их семье с появлением девочки. Её нарекли красивым именем Мария, и теперь в доме царили – Иван да Марья, их дети. Сразу после рождения ребёнка Лиля и Андрей сочетались браком и жили долго и счастливо.

      P.S. Этот роман написан по рассказу моей знакомой, проживающей в одной комнате с нами до окончания десятилетки. Будучи старше меня на шесть лет, она окончила школу, в которой мы учились. После аварии, случившейся с родителями, её увезла в Ленинград её тётя, о чём я описала в своём произведении. Спустя много лет мы встретились с ней случайно в Ленинградском Пассаже и поддерживали связь друг с другом. Может быть, я слишком эмоционально описала прожитую жизнь Лилии, её переживания. Но как часто в нашу жизнь вторга-
 

194
 
Отголосок детства

ется тот, кто калечит чьи-то судьбы, человеческую жизнь. Какой страшной бывает правда, какими тяжёлыми бывают психологические последствия, преследующие всю оставшуюся жизнь. А негодяи, насильники и убийцы ходят рядом и ищут новую жертву и, зачастую остаются ненаказуемыми законом. Сопереживая ей, я изменила лишь её имя. Хорошо, что на пути Лилии встретились достойные люди, понимающие, добрые, - для которых женщина является символом материнства, мира и семейного очага.
 




































195
 
Тамара Бренман
 

РАССКАЗЫ





ДРУЗЕЙ НЕ ВЫБИРАЮТ


Глава 1.

Роман встретил Наталью в одном из КБ Ленинградского предприятия военного значения, закрытого типа. Часто бывая в служебных командировках, он и не предполагал, что полюбит светловолосую , симпатичную, замужнюю женщину. В самый первый миг, как увидел её, понял – это его женщина. Они оба находились в зрелом возрасте, имели , семью и в каждой семье было по двое детей. Моего героя звали Романом. Зачастив в служебные командировки, его жена Татьяна стала подозревать, что эти поездки неспроста. Женское сердце не обманешь, он чистосердечно признался однажды ей , что полюбил другую и, что думает о ней, и та, другая бередит его душу.

Два года он ухаживал за Натальей, но безуспешно. Дарил её цветы, не стесняясь своих сослуживцев, целовал ей руку при встрече, но, увы. Для Натальи разрыв семьи казался смертельным исходом, хотя Роман исподволь покорил её сердце. Она с трудом превозмогала желание пойти с Романом в ресторан или просто прогуляться по Летнему саду. Он же страдал, нервничал и, разозлившись на самого себя, сокращал срок командировки и возвращался в Северодвинск, в семью по месту службы.

Спустя какое-то время он получил приглашение на юбилейный вечер, посвященный существованию того самого КБ, где работала Наталья. Его жена препятствовала поездке, потому что недомогала, но он рвался туда, к ней, в любое время года, лишь бы увидеть ту, которую хотел любить, пусть даже издалека, на рас-
 

196
 
Отголосок детства

стоянии. Купив в Елисеевском магазине хороший коньяк для сотрудников, он шёл на встречу с непреодолимым желанием , наконец-то признаться Наталье в своей любви . Сказать ей, что грезит по ночам и готов ради неё оставить семью, детей. По дороге зашёл в Гостиный Двор и купил себе новый костюм, рубашку и соответствующий галстук. Он оставил старый костюм в примерочной кабине, бросил взгляд на себя в зеркало и увидел в нём красивого стройного делового мужчину со счастливыми глазами. Лёгкой, юношеской походкой заторопился в знакомый уже ресторан Асторию.

Конец весны. Тёплый, солнечный день. Ему казалось, что нет непреодолимых путей в жизни. В нём жила надежда покорить ту, которая сегодня должна узнать его намерения. Сегодня он непременно упадёт к её ногам и попросит её руки и сердца. Посмотрев на часы, Роман обнаружил , что слишком спешит и в его распоряжении целых полтора часа до встречи. Он зашёл в сквер неподалёку от Казанского собора и сел на скамью. На него вдруг нахлынули воспоминания прошедшей юности. Он вспомнил, как ласково называл свою жену Танчей. Танчу он приметил на концерте в Филармонии, где они и познакомились в антракте у буфетной стойки. Хорошенькая девочка с ямочками на щеках, с ярким румянцем, светловолосая, всё при всём и фигурка, и чуть полноватые ноги . Она показалась ему необычайно весёлой, с открытой улыбкой. Девушка озорно глянула на юношу и подала ему руку для приветствия. Во второй раз он пригласил Танчу на вечеринку к друзьям, где оказалось много общих знакомых. После небольшого застолья, хозяин вечера объявил танцы. Дождавшись, когда объявят дамское танго, Татьяна лёгкой девичьей походкой подошла к Роману и пригласила на танец. С этого дня начались их свиданки. Роман был старше своей подруги на два года. До Тани у него были девушки, но он не испытывал по отношению к ним никаких чувств. Таня с очень мягким , покладистым характером понравилась сразу, а она влюбилась в него с первого взгляда. Друзья Романа старались поступить в институт по месту жительства, но Роман хотел идти по своей стезе. Его не устраивал Архангельский лесотехнический институт, он мечтал попробовать
 

197
 
Тамара Бренман
 

свои силы в Ленинградском Военно-механическом институте. Мечта его осуществилась, он на отлично сдал экзамены , и его ожидали шесть лет учёбы, годы счастливой студенческой жизни. В связи с учёбой они редко встречались с Таней, только после очередной сессии он приезжал в Архангельск. На протяжении всей учёбы они переписывались. Родителям Романа понравилась девушка, и они одобряли его выбор.

Таня тоже не теряла времени и поступила в Медицинский институт в своём же городе. После очередной сессии, он приехал домой и сделал предложение своей подруге.

Свадьба была студенческой. Подруги по Мединституту организовали чудесный праздник по старообрядческим обычаям северян. Было очень весело, гуляли целую неделю. Прятали невесту, требовали за неё выкуп у жениха, водили хороводы и бросали в круг венки из луговых цветов. Затейницы громко пели смешные частушки, предупреждая в них о несладкой замужней жизни невесты, и подносили чарки холостым, молодым людям. Кланялись родителям молодожёнов, предупреждая их о расставании с дочерью, и затем подносили красиво украшенный каравай хлеба на белоснежном полотенце молодожёнам, предлагая отведать хлеб, да соль. Затем надо было невесте и жениху откусить кусок хлеба, как можно больше, и у кого кусок оказывался больше, тот по приметам норовил стать хозяином в доме.
Обучаясь в разных городах, они виделись редко. Как-то сразу после первой брачной ночи Танча забеременела и через положенные девять месяцев родила первенца.

Роман сдавал экзамены и не смог сразу приехать домой. Сама Таня взяла академический отпуск, чтобы исполнять свои материнские обязанности. Две бабушки одна по мужу, другая своя родная, помогали молодой женщине. Все были без ума от малыша. Когда Роман приехал домой, он не узнал своей Танчи. Его встретила пышногрудая, располневшая молодая женщина в длинном халате, лишь со знакомыми ямочками на щеках. Младенец, его сын сопел в кроватке и, как две капли воды, походил на жену. Подойдя ближе, он залюбовался ребёнком. Ему хотелось поскорее взять его на руки, но Таня не разрешила будить его, а сама прижалась к мужу
 

198
 
Отголосок детства

своим большим телом, целуя его, жаловалась на разлуку . Когда ребёнок проснулся, Роман впервые робко взял его на руки, и в нём проснулась необъяснимая нежность к крохе, его сыночку. Он ещё не знал, как назвали ребёнка, и спросил об этом у Татьяны. Таня ждала приезда мужа и, хотела, чтобы он сам дал имя малышу. Роман, не задумываясь, назвал его Александром. Две недели пребывания дома, промчались как мгновение, надо было возвращаться в Ленинград. Тане предстояло расставание с любимым.

Сидя на скамье в сквере, он вспомнил и о приезде Татьяны в Ленинград на время студенческих каникул. Он жил в мужском студенческом общежитии и надо было найти для жены какое-то временное жильё. Его институтские друзья посоветовали поискать жильё у Московского вокзала, где жители города предлагали за небольшую плату комнату или угол, что он и сделал. Одна из женщин прямо-таки ухватилась за него. Записав адрес, вечером того же дня они с Танчей посетили предлагаемое жилище на Владимирском проспекте, которое потрясло их своим видом. Огромные потолки под четыре с половиной метра в большой комнате, спёртый воздух от присутствия большого количества кошек. Затем хозяйка показала на раскладной ветхий диван, стоящий в углу комнаты и места общего пользования в коммуналке. Но что для молодых данные условия, ерунда. Они приходили только переспать ночь. Целыми днями Роман с Таней кружили по городу. Он старался показать ей все достопримечательности знаменитого города на Неве, от Эрмитажа до известных пригородов Царского Села, Павловска, Петродворца и Гатчины. Татьяна была потрясена всем увиденным. Поздним вечером они возвращались в старый, вонючий подъезд на углу Владимирской улицы и Невского проспекта, в комнату с облезлыми кошками и со следами кровавых жильцов на стенах. Но за проживание уже было оплачено вперёд за целый месяц, а не за две недели. Хозяйка спала напротив и храпела, как заправский мужик. Набегавшись за день, они от усталости засыпали мгновенно, несмотря на неудобства предложенного быта. Время летело незаметно для них. Перед отъездом Татьяны они взяли экскурсию по речным каналам северной столицы. На
 

199
 
Тамара Бренман
 

белом маленьком теплоходе, устроились на палубе. Танча вслух восторгалась красивыми видами набережных и Дворцов. Он, обняв её за плечи, рассказывал всё , что знал из истории города , о том, где уже побывал сам. Стоял тёплый, солнечный день, как по заказу. Хотелось любви, близости, но им так и не представилось такой возможности. После экскурсии зашли на Невский проспект в знаменитое кафе-мороженое, которое в народе прозвали лягушатником. Говорили о сыне, учёбе, о своих чувствах и редких встречах. Танча взахлёб, рассказывала о ребёнке, каким он растёт и по которому уже успела соскучиться и хотела поскорее вернуться к любимому первенцу. Роман глядел на неё с обожанием. Когда она улыбалась, её ямочки на щеках были восхитительными. У него дрожало сердце от нежности к ней. Не стесняясь окружающих, он целовал её в эти ямочки. Провожая жену на поезд с Нарвского вокзала, давал наставления беречь сына. Он ещё долго махал рукой, вслед уходящему поезду, насвистывая мелодию из песни «Сиреневый туман».

И вот сейчас сидя на этой скамейке, где они с Танчей однажды зашли отдохнуть после прогулки по Невскому проспекту , он думал о встрече с другой женщиной, которая поселилась в его сердце помимо его воли. В душе он совестил себя, ругал, корил, старался вычеркнуть её из своей жизни и не мог.

Больше всего он думал о детях. После успешного окончания института у них с Татьяной родился второй ребёнок , девочка, нарекли Натальей, так же как звали его новую любовь. В отличие от сына она походила на его самого. Он не мог подумать, что будет любить дочку сильнее, чем сына. Крохотное создание настолько покорило его сознание и его мужское сердце, что когда пришла пора расставания с семьёй, дочь стала преградой его мыслям , уйти из семьи. Однако со временем разрыв назревал всё больше и больше.

В какое-то время он спохватился и, глянув на часы, понял, что пора идти в ресторан. Перейдя на противоположную сторону Невского проспекта, он устремился на остановку троллейбуса, который шёл до Исаакиевского собора. Перейдя улицу, пошёл прямиком до Астории. Здовенный швейцар распахнул перед ним
 

200
 
Отголосок детства

дверь. У входа встречал коллега по работе . В сверкающем огнями холле, он пригладил волосы, оглядев себя с ног до головы в большом зеркале в золочёной раме. Убедившись, что всё в порядке с его внешним видом , пошёл следом за своим коллегой. В большом зале ресторана уже были накрыты столы, которые располагались рядом с окнами. Вся компания сотрудников была в сборе. Поздо-ровавшись со всеми, ему указали на свободное место. И тут он обнаружил, что его пассия сидит далеко от него. Сердце дрогнуло. Успокоив себя, стал думать, что ещё не вечер, и он непременно сегодня же украдёт любимую. Было всё, поздравительные речи, многочисленные тосты за успешные проекты в честь двадцатипятилетней совместной работы, за талантливых руководителей. Роман будто спросонья слышал лишь отрывки фраз. Очнулся он от своих навязчивых мыслей тогда, когда заиграл оркестр, и можно было танцевать. Приглашая Наталью , волновался словно мальчик. Танцевал он отменно и услышал тут же похвалу от неё. Наташа в красивом вечернем платье густого синего цвета, с пышной причёской, уложенной косой вокруг головы, была неотразимо хороша. Он любовался ею, не отрывая от неё влюбленных глаз, и молчал. Необычно быстро закончилась музыка, и он проводил её до стола, нежно пожав ей руку, которую не хотелось отпускать. Но вновь заиграл оркестр и Наталью перехватил его сотрудник , пригласив её на танго. Роман с огромным сожалением смотрел вслед ускользающей от него Наташи, которая грациозной, плавной походкой шла с другим мужчиной, и корил себя за нерасторопность. Он присел у стола, выпил бокал шампанского и стал наблюдать за танцующими парами. Он слышал, как его немолодые коллеги о чём-то громко спорили, решали какие-то задачи, обсуждали новые проекты, стараясь перекричать оркестр. Его эти бессмысленные споры раздражали. Он только и думал, как заполучить свою жар-птицу и увести её с этого вечера.

Наконец пришла его пора. Он пригласил её на тур вальса, и легко кружась, он осмелился сказать ей то , что накопилось в его душе за эти годы. Наталья, замедляя шаги от сказанных им слов, залилась румянцем и вдруг остановилась, но не отняла своей руки, а попросила Романа выйти из зала. Они покинули ресторан,
 

201
 
Тамара Бренман
 

как им казалось незаметно. Дойдя до набережной Невы, они долго гуляли , больше молчали, чем говорили. Наталья давно поняла, что Роман любит её и, сама была неравнодушна к его красивым, настойчивым ухаживаниям. Её коллеги по работе чувствовали, что между ними не всё так просто и были уверены в том, что рано или поздно две красивых пары соединятся.

Наталья прервала молчание и заговорила о детях, как будто знала, о чём думает Роман. Задала больной вопрос, как быть, как оставить их, то-есть бросить семью. Называла это предательством, но в какой-то момент, заглянув в глаза любимого, прижалась к нему с мольбой и болью в глазах, превозмогая нахлынувшие чувства, умоляла его, не делать глупостей. О, как крепки были его поцелуи, вырвавшееся наружу счастье целовать желанную женщину вопреки житейским условностям и порядочности. Они оба теряли рассудок. Их зрелая любовь была ненасытной и застала их врасплох, на грани казалось неразрешимых проблем и разрыва сразу двух семей. В эти минуты они забыли обо всём. Уже опустилась ночь, поднялись над Невой мосты, а они ходили как лунатики, позабыв о времени.

Незаметно наступило утро, и Наталья попросила Романа проводить её до дома. Объяснившись в любви, они так ничего и не решили, но договорились о новой встрече.

Анализируя случившееся , он невольно сравнивал свою жену с Наташей, и спрашивал себя: «Любил ли он Танчу?» Наверное, не зря говорят, что первая любовь проходящая. Но ведь первые свои стихи он посвятил Татьяне, значит, любил её.

Его дар пришёл к нему неслучайно. Тогда, когда он встретил её, он много стихов посвятил именно ей. Став студентом, он ещё больше стал писать, особенно в письмах к Татьяне. К тому же он стал посещать ЛИТО, выступал со своими произведениями на студенческих вечерах, и его друзья по институту хвалили его и просили переписать его стихи. Когда родился сын, он написал изумительные детские стихи и Танча в восторге от стихов, выучила их и пела их сыну как колыбельные песни. Она гордилась талантливым мужем. Первый сборник стихов он опубликовал после окончания ВУЗА. После выпуска второго сборника, его приняли в
 

202
 
Отголосок детства

члены Союза писателей. Он стал известным в поэтических кругах
и многие женщины стали влюбляться в Романа. Он симпатизировал некоторым из них, и с особо настойчивыми женщинами, изредка встречался, провожая до дома, читая им свои произведения и не более того. Всегда помнил о внутренних приличиях, о семейном долге перед близкими и дорогими людьми. Он считал себя стойким оловянным солдатиком, и прекращал навязанные ему встречи. Роман и не предполагал, что встретит женщину уже в зрелом возрасте и лишится покоя. Он корил себя за жестокосердие, но ничего не мог поделать с нахлынувшим большим чувством и всё больше отдалялся от семьи.


Глава 2.

Наталья умная деловая и предприимчивая женщина. До встречи с Романом не могла и предположить, что может влюбиться в тридцать восемь лет. С мужем Гришей они познакомились на вступительных экзаменах в Технологическом институте. Учились на разных факультетах. Гриша, будучи влюблённым в неё, часто спрашивал , почему такая девушка выбрала чисто мужскую профессию. В их институте почти не было женщин. Он часто подшучивал над ней. Дескать, захотела поскорее выскочить замуж. Но серьёзная Наталья относилась с юмором к его высказываниям, и этот юмор ему нравился. Он постепенно узнавал её, и вскоре девушка завоевала его сердце. Ему нравилась её пунктуальность во всём, отзывчивость и аккуратность.

Наташа не была красавицей, но то, как она следила за собой, одевалась и вела себя строго с молодыми людьми, произвела на него неотразимое впечатление.

Ещё при поступлении в Техноложку, при сдаче экзаменов, он обратил внимание на спокойную, уверенную девушку с копной русых волос, в строгом английского покроя костюме, тоненькую, с хорошей фигуркой и красивыми ножками. Они все студенческие годы дружили, и он считал её «хорошим парнем», ему в голову не приходило жениться на ней.
 

203
 
Тамара Бренман
 

По сути, и сам Гриша слыл бабником и при отсутствии женщин на его факультете, бегал на танцы в другие ВУЗы или оказывался в компании Наташиных друзей. До поступления в Технологический институт у него была девушка, его первая школьная любовь, но когда его забрили в армию, им любимая девушка не дождалась его, и вышла замуж за военного. Гришу постигло разочарование, и после случившегося, он дал зарок, не спешить с выбором и как можно дольше оставаться свободным. Однако перед выпускными экзаменами он не выдержал и сделал Наташе предложение. Она обещала подумать. При распределении будущих специалистов на соответствующие должности, те студенты, которые жили непосредственно в Ленинграде, имели право выбора, и преимущество перед иногородними абитуриентами. Остальным предлагались места на периферии. К тому же Григорий сделал шаг конём, и решил укрепить шансы при распределении, жениться.

Наталья долго не думала. Ей нравился Гриша. Всегда деятельный, решительный и один из лучших на своём факультете, он блестяще учился и окончил ВУЗ с красным дипломом. По окончании его, ему предложили место на институтской кафедре, но Григорий давно наметил предприятие, в котором мечтал работать. К тому же Гришины родители имели нужных приятелей, забили для их сына место. Гришино желание совпало с мнением родителей. Отличное окончание ВУЗа стало беспрепятственным вхождением на «Олимп» любимого дела. Григорий – творческий человек. Он имел не только блестящие знания, но и умную светлую голову и целеустремлённость. Он шёл к намеченным целям, на протяжении всей жизни.
После окончания института, его родители постарались для единственного сына и отгрохали шикарную свадьбу. Невестка пришлась им по душе. Не задумываясь, они предложили молодым жить в их доме, чему Наташа обрадовалась . Наташина семья была многодетной, она старшая , а кроме её ещё два брата и две сестры ютились в двухкомнатной квартире. В те далёкие семидесятые годы были большие трудности с приобретением жилья. Большинство людей жили в коммуналках, и Наташа считала, что их семье повезло. Наташин отец строитель и мечтал о даче, и хотел постро-
 

204
 
Отголосок детства

ить какой-никакой дом. На богатый дом они не претендовали , всю жизнь они считали копейки . Они заимели участок в Вырице и летом ездили туда работать и отдыхать одновременно. Отец приобрёл вагончик и решил надстроить его. Каждый год дом рос вширь и вверх. Наташина мама сокрушалась на нехватку денег и критиковала мужа строителя за теремок, который он сооружал. Деньги уходили на стройматериалы, но это какое-никакое достояние родителей. Поэтому Наташа стремилась изменить жизнь и помогала родителям. Огород на даче кормил их семью. Труженики-родители не гнушались делать любую работу, да и дети росли не ленивыми.
У Григория родители из интеллигенции. Отец профессор, а мать музыкальный работник. Их профессорская квартира находилась в центре города, огромная с высокими потолками и с рабочим кабинетом отца. Кроме того были ещё две большие комнаты, и кухня двадцать пять метров два окна которой выходили на Невский проспект. После свадебного пиршества в одном из ресторанов города, молодожёнов поселили в одну из комнат. Наталья не могла поверить в своё счастье. Григорий был неотразим в ухаживании. Удалась не только свадьба, но их совместная жизнь обещала много счастья. Хорошая, интересная работа, условия быта окрыляли молодую женщину. Наташа на глазах хорошела. Ушла худоба, округлились формы. Григорий не скрывал восхищения и влюблялся всё крепче в свою жену. Его переполняло счастье.
По началу супруги даже работали вместе в одном КБ, только в разных отделах и были примером для своих коллег. С достижением любимой профессии, молодые учёные набирались опыта и навыков. Наталья оказалась хорошей невесткой и легко вошла в семью Григория, её полюбили как свою дочь. Вскоре появился первый ребёнок, дочь, а через три года она родила сына. Дети росли, и ничего не предвещало изменений в их семейной жизни. Друзья мужа стали её друзьями. Жили открыто. Часто встречались со своими институтскими товарищами. Наташины родители тоже были вхожи в их дом и чаще всего приходили на семейные торжества. Кроме того появилось много новых друзей по работе. Чаще всего собирались на их просторной, уютной кухне, где обсужда-
 

205
 
Тамара Бренман
 

лись сложные проекты и новшества. Говорили и о переменах в стране, об искусстве, реже касались запретных тем о политике, потому что обязывала секретная работа.

В стране начались перемены, менялось руководство страны. Наталья руководила партийной организацией в своём КБ, была секретарём. Так сложилось, что она на собраниях не занималась никакими разбирательствами, не было на то причин. Люди серьёзные, умные, одинаково мыслили, и были преданы работе, своему делу, не до политики. Как и в каждом коллективе, среди их коллег находились отдельные личности не согласные с политикой партии, но не высовывались, дорожили своими должностями, молча, ждали изменений в стране в целом.

А великая страна жила. Началась перестройка, но их секретный объект и работа полностью поглощала их время и их жизнь.

В их КБ произошло много нового, и интересного в области науки
и техники, и порой не возможно было опомниться от трудов праведных и оглянуться назад. Их коллектив рос, креп и Григория даже наградили за его ценные разработки секретного материала для подводных лодок. Наталья гордилась мужем. После этого Григория повысили в должности и вскоре предложили место в Питерском филиале при Московской Академии наук, о работе которой так мечтал Гриша.
Воспитанием детей до определённого возраста занималась бабушка. Она учила их играть на фортепьяно, водила в разные кружки, на художественные выставки. Наталья и Григорий общались с детьми по вечерам и в выходные дни. Жизнь казалась устойчивой и как-то невзначай их семью постигла утрата. Умер отец прямо на лекции в Вузе. Врачам скорой помощи не удалось его спасти, он скончался от инфаркта. Позже выяснилось, что причиной смерти послужило высказывание одного из отстающих студентов, который невзлюбил профессора за его строгость и требование к знаниям. Перед лекцией находясь в окружении своих сокурсников, он бросил вслед уходящему профессору роковые слова: «Когда же этот жидяря подохнет!» То было тревожное время для еврейского народа и поэтому многие из них старались покинуть страну. Хорошо образованные люди, не смирившиеся с гено-
 

206
 
Отголосок детства

цидом и гонениями, уезжали за рубеж. Это была первая волна эмигрантов. В стране процветал антисемитизм.

После смерти мужа у Раисы Михайловны началась стенокардия и теперь уже её внуки ухаживали за бабулей. Ходили в аптеку за лекарством, выводили на прогулку , обихаживали бесценную для них бабушку. Наташе казалось, что они сильнее любят бабушку, чем её, и в душе даже появилась ревность, но она старалась виду не подавать. Раиса Абрамовна пережила мужа на полтора года. Так в их дружную семью прокралась чёрная полоса. Их дети Денис и Анна, выросшие в обеспеченной семье не знали о нужде и впервые познали горе.

Наташины родители, её родные братья и сёстры, в отличие от семьи Гриши, нуждались в самых простых вещах, и Наталья помогала им деньгами. Когда заболела её мать Мария, она определла её в хорошую клинику, о существовании которой мало кто знал тогда. После длительного лечения мать встала на ноги. Два Ната-шиных брата оказались самостоятельными и сами себе пробивали дорогу. Один учился в Военно-морском училище, другой окончил Строительный техникум и пошёл по стопам отца. Младшие сестрёнки учились в школе. Несмотря на трудности того времени, семья жила дружно, слаженно.


Глава 3.

Наташа, моя подруги по школе. После окончания школы наши пути разошлись, и мы общались друг с другом по телефону и знали о себе почти всё. В отличие от неё я после школы сразу выскочила замуж. Наташа поступила в институт и однажды сообщила мне по телефону, что собирается выбраться в город Пушкин и хотела бы встретиться. К сожалению , встреча не состоялась, но спустя короткое время, я пригласила её на мою свадьбу. Ефим, мой наречённый супруг сразу нашли общий язык с Григорием, и они симпатизировали друг другу. При разговоре с Наташей , она сказала: «Какие же мы счастливые с тобой. У тебя хороший муж и, как правило, еврейские мужья - надёжные мужчины и я не оши-
 

207
 
Тамара Бренман
 

бусь, если за Гришу выйду замуж». В чём-то она не ошиблась. Наталья только не знала , да я и скрывала от неё, что Ефим оказался ревнивцем. Скрывала этот факт и от своей мамы. Мама, мудрая женщина, при первой встрече с зятем определила моё будущее и с горечью в голосе заявила мне: «Намучаешься ты, Тамарушка, нельзя выходить замуж за него, уж слишком большая разница в возрасте»,. Мне же импонировала самостоятельность, серьёзность и интеллигентность выбранного мною мужчины, к тому же поко-рило чувство юмора. Всех бывших ухажёров отмела сразу, сделав свой выбор.

Но разговор не обо мне . Нельзя сравнивать чью-либо жизнь, примеряя её на себя. У всех свои житейские правила, нравы и от-ношения в семье. Всё случалось, и ссоры, и ревность и непонятли-вость друг к другу, упрёки, но до развода не доходило. Скоро пятьдесят лет как вместе. Однако к старости мы лучше не стано-вимся и терпим друг друга.
С годами мы всё реже звонили друг другу, но, как правило, болтали часами. Сейчас уже не помню последний наш разговор. Наташа позвонила мне и сообщила , что хотели бы уехать из Рос-сии, да оказались не выездными. В этот период времени и случи-лось то, чего Наталья и Григорий не ожидали. Тех событий, кото-рые в корне изменят их жизнь.


Глава 4.

После того как после ресторана Роман проводил Наталью до дома, он вернулся домой, в семью. Он не знал, как начать разго-вор о разводе, но надо было что-то делать. Танча сразу заметила перемены в его настроении и первой спросила о причине его не-довольного вида. Роман не преминул сказать ей о желании развес-тись по-доброму, без скандалов и слёз. Татьяна давно ощущала его холодность, и частые командировки оправдали её подозрения в измене мужа. Она попросила дать ей время подумать. Прошла неделя, пряча покрасневшие от слёз глаза, она согласилась на раз-вод. Татьяна предупредила, что детей она делить не собирается,
 

208
 
Отголосок детства

потому что не она виновница развода. Роман пошёл ей на уступ-ки, оставил ей всё, квартиру, детей и ушёл жить к своим родите-лям, которые были потрясены случившимся.

Этого поступка он никак не ожидал от жены, она запретила ему бывать у неё и видеться с детьми, и её родителями. Особенно переживала случившееся – мать Романа. Она все эти годы помога-ла Татьяне воспитывать внуков. Летом брала их на дачу и любила внуков больше чем своего родного сына, жила ради них. Она сда-ла здоровьем, стала молчаливой, корила сына за блажь, пришед-шую ему в голову . Отец же спокойно оценил ситуацию и только спросил сына: «А ты уверен в своей возлюбленной, которая сло-мала тебе жизнь?» Роман не знал, что и ответить отцу. Он ждал звонка от Натальи и её решения. Звонок не заставил его ждать.

Наталья после ресторана тихо зашла в квартиру и чтобы нико-го не разбудить, прошла на кухню, так осторожно, что Григорий не проснулся. Она плохо себя чувствовала, её руки дрожали, ко-гда она ставила на плиту чайник. Её одолевали сомнения, мучил вопрос, что делать. Устоявшийся образ жизни её вполне устраи-вал, но сердце не обманешь, оно собиралось выскочить, только при одном упоминании имени Романа. Она решила не ложиться спать и когда проснётся муж, она скажет ему обо всём.

Утром Гриша обнаружил Наташу спящей за кухонным сто-лом. Он осторожно, чтобы не испугать жену, дотронулся до её плеча. Наталья подняла голову и, увидев Гришу, расплакалась. Гришенька, прости, запричитала она: «Я плохая, неверная, но я не люблю тебя!» Удивлённый Григорий увидел в ней не женщину, а провинившуюся девочку . Красные от слёз глаза, мучение и рас-каяние на лице любимой женщины, заглушили нахлынувшую рев-ность. Он целовал мокрые от слёз щёки и молчал, не в силах что-либо сказать. Он заставил её лечь в постель и отдохнуть от труд-ного дня и пообещал во всём разобраться позже.

Она отключилась сразу от пережитого. Спала она долго и ве-роятно видела тревожные сны. Григорий не раз подходил к ней и заботливо накрывал её пледом. Ему было о чём подумать. Он ни-как не верил всему сказанному ею, не мог сосредоточиться на сво-их мыслях.
 

209
 
Тамара Бренман
 

Наступал вечер . Дети явно волновались за здоровье матери, а отец не мог сказать им ничего вразумительного. Наконец Наталья проснулась, и в первую минуту ей показалось, что ничего не изме-нилось в её жизни. Вспомнив вчерашний вечер, признание Романа и просьбу стать его женой, у её хлынули слёзы. Она зарылась в подушки , чтобы не зарыдать. Она боялась продолжения разговора с мужем и не знала что делать. Наплакавшись вдосталь, она заста-вила себя встать с постели. В ванной комнате привела себя в поря-док и направилась в кабинет свёкра, принадлежавший теперь Гри-горию. Муж ждал её, и на его лице появилась тревога при виде её. Он поднялся из рабочего кресла навстречу ей и спросил о её само-чувствии. Она ничего, не тая, рассказала ему всё , что случилось с нею. Григорий был краток и сказал ей: «Как мне не больно, люби-мая, держать тебя не стану. Давай решим, как нам жить дальше». От его порядочности, ей стало стыдно за себя. Но пути назад не осталось. Ей вдруг стало легко и свободно, и она благодарно по-ложила голову на его плечо в последний раз, подумав о том , что он не только муж, но человек и друг и что она не ошиблась в нём, зная наперёд, что он поможет и спасёт.


Глава 5.

Закончились выходные и снова работа . Домашние дела и пе-реживания ненадолго отошли в сторону. В середине рабочего дня Наталью позвали к телефону, и она поймала себя на том, что за-рывшись в бумагах , не расслышала звонка . Взяв трубку, она услы-хала голос Романа и в первую минуту не знала что ответить. Он спросил : «Всё ли у неё в порядке, и какое решение она приняла?» Наташа дала решительный ответ и пообещала перезвонить вече-ром на его номер телефона. Надо было поговорить с мужем, как им жить дальше. Роман сообщил ей, что живёт у родителей и по-дал на развод с Татьяной.

Рабочее время заканчивалось, но её что-то удерживало ухо-дить домой к мужу, к детям и она отправилась в близлежащий сквер, чтобы ещё раз всё хорошо обдумать. Ей нездоровилось, ве-
 

210
 
Отголосок детства

роятно, оттого что было сыро и холодно. Она отправилась домой и сразу прошла на кухню, где дети о чём-то спорили. Увидев мать, сын спросил её: «Здорова ли она?» Дочь заглянула маме в глаза и прижалась к ней. Она невольно подумала, а что будет с ними, и как дети отреагируют на то, что родители расстанутся. Она боя-лась сказать им правду. За неё это сделал муж вечером за ужином. У Натальи разрывалось сердце от боли , она понимала, что испы-тали дети в этот момент. Но надо было жить и сделать так, чтобы облегчить этот удар.

Через неделю приехал Роман. Он встретил Наташу после ра-боты и нежно обнял за плечи. Узнав от неё все подробности про-исходящего, первым делом решил проблему с жильём . Он снял квартиру по объявлению на окраине города. Затем он позвонил Григорию на работу и назначил встречу. Встретились они на съёмной квартире и переговоры прошли мирно, ведь они были не только бывшими коллегами, но в какой-то мере друзьями, кото-рые решали ранее их служебные проблемы, трудились в одной об-ласти, на благо Родины.

Григорий согласился и в назначенное время приехал в снятую Романом квартиру. Разговор был трудным, но они пришли к еди-ному решению. Григорий уступил свою жену другу, потому что знал, жизнь без любви ни к чему хорошему не приведёт. После разговора Григория с Романом, он предложил Наталье разменять их квартиру . Наталья не согласилась на размен квартиры и сказа-ла, что они с Романом придумают что-нибудь. Самым важным оказался вопрос, как дети воспримут создавшуюся ситуацию и с кем из них захотят остаться.

В один из таких вечеров сын и дочь ответили, что им надо по-думать и пока остались с отцом до принятия окончательного ре-шения. Григорий и Наталья не торопили их, но чувствовали себя отвергнутыми ими. Особенно дочь переживала разрыв в семье. Время решило все проблемы.

Наталья решила уволиться с работы, в которой отработала не-мало лет. Так они решили вместе с Романом. Роман съездил в Се-веродвинск, повидался с семьёй и тоже уволился. На короткое время они оказались безработными. В предприимчивости Роману
 

211
 
Тамара Бренман
 

не откажешь. Встретив в Ленинграде одного из бывших однокурс-ников, занимавшегося бизнесом, он решил пойти по его стопам. Человек решительный, не робкого десятка, с помощью друзей, стал предпринимателем . Он организовал свою фирму по ремонту электрооборудования и тепловых котельных в городе. Наталья ка-кое-то время не работала, хотя Роман хотел взять её к себе в офис в качестве бухгалтера, но она наотрез отказалась работать вместе с мужем . С работой у Романа складывалось всё как нельзя лучше. Он стал зарабатывать несказанно больше денег, чем на прежней работе. Какую-то часть денег он стал откладывать на приобрете-ние собственного жилья. Не забыл он и про детей, чтобы они ни в чём не нуждались, высылал деньги прежней супруге. Спустя ка-кое-то время, Наташа устроилась на работу в частное ателье , на должность раскройщика модной одежды, её зарплата была в два раза больше прежней . У неё появилось много новых знакомых, интересных клиентов. Она открыла в себе новые способности и ей понравилась новая профессия. Она была талантлива и разрабаты-вала новые модели модной одежды. Благодаря ней , в ателье хлы-нули новые заказчики. Как-то рассказав Роману об этом, он пред-ложил Наталье открыть своё ателье и пообещал спонсировать её в бизнесе. На скопленные им деньги на квартиру, он решил купить помещение для собственного ателье в центре Ленинграда. Наташа согласилась и стала искать квалифицированных портных. Роман и тут помог ей, написав запрос в рекламные агенства. Все их планы претворялись в жизнь очень быстро и со временем они открыли ещё несколько филиалов по шитью нижнего белья для женщин и постельных принадлежностей. Малый бизнес стал процветать во всех сферах того времени, но конкуренты не зевали тоже, время было такое.

Роман и Наташа виделись только поздними вечерами, но, не-смотря на занятость, их любовь крепла год от года, наверное, по-тому что они были единомышленниками в любом деле, понимали друг друга с полуслова.

На заработанные деньги они купили квартиру, и дочь Наташи переехала в их дом, а сын остался с отцом, но приезжал в мамину
 


212
 
Отголосок детства

семью. Дети подружились с Романом и не называли его дядей, а просто Романом.

Прошло три года со дня их совместной жизни, и в их дом при-шла радость и счастье. Наташа ждала ребёнка. Она сообщила Ро-ману об этой новости . Роман носился по квартире как сумасшед-ший и кричал: «У нас будет сын, обязательно сын!» Он, будто бы знал это. Наталья в определённый врачами срок родила сына.


Глава 6.

После разрыва с женой, Григорий долго не мог прийти в себя. У него начались проблемы со здоровьем. К нему пришло реше-ние, поменять работу. После недолгих поисков, он устроился пре-подавателем в Технологический институт, в котором когда то учился. Проработав пять лет, он решил уехать в Германию. Съез-див в Московское консульство, он подал документы на ПМЖ. Вернувшись, домой, позвонил Наталье и сообщил ей эту новость. Они до сих пор официально не развелись, и это могло быть пре-пятствием для отъезда. У Григория теплилась надежда на то, что Наташа вернётся к нему. Он звал её с собой. Наташа спокойно вы-слушала эту новость. Она боялась, что больше не увидит сына. Но дела эмигрантов оформлялись долго, и Григорий ждал выезда около трёх лет. Сыну Наташи и Романа исполнился год.

Наконец ему пришёл вызов и Роман, Наташа с дочерью Аней поехали провожать Гришу и Дениса в аэропорт. Годовалого Сё-мочку оставили на Наташину маму, которая нянчила первого вну-ка. Прощание было тяжёлым. Григорий попросил Наталью поза-ботиться о могилах близких ему людей, отца, матери и брата. Ко-гда объявили посадку , они обнялись и Григорий сказал Роману: «Береги её, теперь она насовсем твоя!»

Перед тем как отбыть в Германию, он не продал квартиру, а сдал внаём своим знакомым. Он надеялся, что когда-нибудь в ней поселится его дочь.
 



213
 
Тамара Бренман
 

Глава 7.

Время шло, их бизнес процветал . Кроме того процветал на-ционализм в стране. Вереницы людей стояли в очередях на ПМЖ в Германию и в Израиль, в основном евреи. Всех денег не зарабо-таешь, и у них тоже возникло желание покинуть Родину, но они ещё надеялись на перемены.

В их семье всё было ладно и хорошо . Их любовь крепла. Ро-ман с появление ребёнка стал ещё больше уделять внимания своей жене. По первому её желанию исполнялось всё. Она любила те-атр, шли в театр, устала от работы, брали отпуск и отдыхали в лучших санаториях Союза. Объездили все красивые города и ку-рорты. Роман любил ходить с ней по магазинам и покупать для неё красивые дорогие вещи. Дети росли. Роман наведывался в Се-веродвинск, виделся с детьми и с родителями. Возвращался отту-да невесёлым, что-то его огорчало. Наталье он говорил, что всё хорошо, не хотел её волновать. Григорий писал письма Наташе и звал её с Романом в Германию. Роман уезжать не хотел. По срав-нению с другими знакомыми, они жили хорошо. Своё жильё, своя машина и какие-никакие деньги держали их в стране. К тому же Роман занялся другим бизнесом. Связи решали многое. Он стал работать в таможенной системе перевозок и ушёл из старого биз-неса без сожаления. Однако в стране многое менялось в худшую сторону. Началась перестройка. Поначалу их бизнесу ничего не мешало. С 1988 года начался развал Страны. Стали чаще возни-кать межнациональные конфликты. В этот период времени стала разваливаться экономика. Расцвела пышным цветом коррупция, мошенничество. Большой бизнес крышевали бандиты, а потом дошло и до малого. Люди, которые ничего не делали, хотели лю-бым путём заполучить деньги, стали ненасытными. Тех, кто не хо-тел делиться, запросто убивали, и предпринимателям стало страшно жить. Производство в стране зачахло. Маленькие пред-приятия приватизировались ушлыми ловкачами. Творилось что-то непонятное. Простых людей дурачили, разбогатевшие вкладывали деньги в недвижимость, вели перепродажу квартир, вовлекая по-жилых, одиноких стариков в свои махинации, обещая им золотые
 

214
 
Отголосок детства

горы. В результате сделок, многие старики потеряли своё жильё. Развелось много сомнительных МММ, куда люди несли свои деньги и остались ни с чем. В стране росло недовольство.

Семье Романа ничего не мешало жить и горя не знать, их ма-ло коснулись новшества, вводимые в стране, но они тоже были недовольны преобразованиями, но их работа, их бизнес не давал думать об худших временах до определённого времени. После развала страны лидеры Союза боролись за власть. Возникали межнациональные конфликты, война в Чечне. Страна слабела, разваливалась экономика, процветала коррупция, грозил крах го-сударственной системе . В стране начались масштабные недоволь-ства. Август 1991 года определил их отношение ко всему проис-ходящему.

Однажды вечером Роман завёл разговор об отъезде из страны. В их совместной жизни возникло первое несогласие . Роман пред-ложил жене уехать в Израиль, но жена возражала и просила дать время на раздумье. Она хотела ехать в Европу , а Роман настаивал уехать в Израиль, на историческую Родину не существующих предков. Они остановились на том, чтобы позвонить бывшему му-жу Натальи и посоветоваться с ним.

Они знали, что Григорий прекрасно адаптировался в Германии
и работал преподавателем в одном из Университетов города, в ко-тором жил. Несколько раз велись с ним переговоры по телефону,
и он настаивал на их отъезде из Союза. К этому времени в Ленин-граде уже работало Российское Консульство, и не надо было ехать в Москву. Собрав все необходимые документы, их семья подала прошение на выезд на ПМЖ. в Германию. У них ещё было время подумать остаться или уехать, они ждали вызова три с лишним го-да и продолжали работать и жить в условиях недовольства и хаоса в стране. Их дети росли. Наташины родители наотрез отказались уезжать вместе с ними и даже сердились на дочь, называя её пре-дательницей. Родители Наташи остались жить в той же квартире, с младшей дочерью. Старшие дети уже имели свои семьи и у них уже росли племянники и племянницы. Их род продолжался.
Роман позвонил своим родителям в родные места и сообщил о намерениях, покинуть страну. Родители были крайне озабочены
 

215
 
Тамара Бренман
 

решением сына. Через короткий промежуток времени пришла те-леграмма о смерти отца. Вероятно сообщение сына, стало причи-ной инфаркта. Роман поехал на Родину, проводить отца в послед-ний путь. Увидев мать, он понял, что она тоже долго не протянет. Сорок девять лет совместной жизни с отцом, после его ухода, по-влияли на ее здоровье, мать трудно было узнать.

На похороны свёкра пришла Танча с детьми и со своими ро-дителями, как-никак родня . На поминках зашёл разговор об отъез-де семьи Романа. Роман не поверил, что его бывшая жена отнесёт-ся положительно на решение Романа уехать из страны. Может по-тому, думал он «С глаз долой из сердца вон!». Она по-прежнему не забыла его , но противилась своему чувству и оставалась одна, без мужчины. Роман боялся упустить момент и позвал Танчу в ко-ридор. Она нехотя встала из-за стола и пошла следом за ним. Ро-ман предложил Тане отпустить сына или дочь в Ленинград до их отъезда и помочь им в обучении, но она колебалась. Они ещё мно-го говорили и в конце разговора, она обещала подумать. Она предложила Роману самому поговорить с детьми, сказав напосле-док, что пусть решают дети сами. Она пригласила встретиться у себя дома.

После девяти дней поминок, он пришёл в дом, где жил и где родились его дети. Сын старше дочери на три года, рослый , креп-кий парень, выглядел мужиком . Сохранились материнские черты лица, лишь ямочки на щеках не вязались с его внешностью, но го-ворили о спокойном и добродушном характере сына. Дочь – Ната-шенька, маленькая, миловидная, пухленькая девушка стояла в стороне и исподтишка наблюдала за происходящим. Они редко виделись, потому казались чужими. Подарки отца детям, растопи-ли дочкино сердечко, и лицо её смягчилось. Сын выдержал паузу и отложил подарок на тумбочку, стоящую в прихожей, улыбнув-шись отцу, сдержанно сказал спасибо. На знакомой кухне был на-крыт стол, на котором стоял чайный сервиз, когда-то подаренный им Танче на день рождение. Посреди стола его любимые, румя-ные пирожки с начинкой, напомнили о прошедших домашних праздниках. Роман был тронут вниманием.
 


216
 
Отголосок детства

За чаем завели разговор не сразу. Роман расспросил детей об их успехах в школе, учёбе и планах на будущее. Когда он сказал, что его семья собирается уезжать из страны, образовалась минута молчания , и Роману стало неловко спрашивать детей об отъезде с ними. Он наперёд знал, что последует категорический отказ, что и случилось. На второй вариант, предложить учиться сыну в Ленин-граде, Саша сразу согласился, а Наташа, его дочь ещё училась в седьмом классе, да и мать хотела оставить её до совершеннолетия у себя под боком. Роман не знал, радоваться или плакать. Он по-дошёл к сыну и, взяв его за плечи, сказал: «Ты уже вырос сынок, спасибо!» Танча опустив голову, едва сдерживала слёзы , ей каза-лось, что она теряет сына. Обсудив подробно все детали с учёбой сына, Роман стал прощаться. Напоследок он спросил сына: «А ты не передумаешь?» и тот твёрдо ответил: «Нет, отец!»

Провожая отца, дочь смотрела на него уже более доброжела-тельно, а сын подал руку для прощания. Танча впервые подошла к нему близко и, положив голову ему на плечо , расплакалась . Роман сказал ей: «Прости, я виноват перед тобой, но видно так угодно было Богу и мне». Улетая , он надеялся , что ещё вернётся, по край-ней мере, пока жива мать и его родные дети.
Ровно через год сын приехал в Ленинград и поступил в тот са-мый институт, в котором учился его отец. Всё шло как надо, по плану. Отец предложил жить вместе, а не тесниться в общежитии, но Александр не согласился, И каждое воскресенье бывал в семье отца. Наташе понравился сын Романа, и она и их дети подружи-лись. Когда семья получила разрешение на выезд, они не стали продавать квартиру, а с разрешения Танчи , прописали Сашу у се-бя. Всё складывалось как нельзя лучше, по планам Романа.

Мои родственники, уже готовились ко сну, когда раздался те-лефонный звонок. Чтобы не тревожить дочь и мужа, с первого сигнала взяла трубку. Звонила Наташа и сообщила мне об их отъ-езде в Германию. Я тихонько закрыла дверь в комнату и унесла аппарат в коридор. Давно мы не общались с подругой, Я знала об их желании, уехать, но не знала когда. Прошло более трёх лет , и я как-то смирилась с тем, что ещё не скоро уедут. И, тут вдруг На-
 


217
 
Тамара Бренман
 

ташин звонок взволновал меня. Она сообщила день вылета и хоте-ла попрощаться со мной, как-никак подруги.

В аэропорту Пулково было много народу, но я быстро нашла их. Поскольку у них было много провожатых: вся Наташина се-мья, друзья Романа и его сын, которого увидела впервые, я каза-лась посторонней. Улучив момент , отошла с Наташей в сторонку, пожелала им всем лёгкой посадки и удачно адаптироваться на но-вом месте. Взяла с неё обещание, чтобы непременно позвонила нам, распрощалась вежливо со всеми, покинув Аэропорт. Тогда я ещё не знала, что мою семью ожидало то же самое действо, но до отъезда прошли годы, прежде чем мы с мужем решились уехать.

Документы на ПМЖ сдали почти сразу после отъезда Натальи и Романа , но разрешение на отъезд получили спустя шесть лет . За эти годы произошло много событий не только в стране, но и в на-шей личной жизни. Наша дочь после окончания института вышла замуж за достойного юношу, молодого специалиста. Ефим орга-низовал свой бизнес, мы стали лучше жить и порой забывали о том, что куда-то собирались уезжать. Жили и жили . По-прежнему встречались со старыми друзьями и приятелями, крепко храня тайну об отъезде. Наталья позвонила всего пару раз, в дни моего рождения, говорили мало, потому что дорого стоили разговоры с другой страной. Дружба как-то прервалась сама по себе. Но у нас не было недостатка в друзьях, и я всегда вспоминала нашу дружбу с Наташей и надеялась, что когда-нибудь ещё встретимся.


Глава 8.

Вскоре наши молодые подарили нам внучку, желанное и лю-бимое сокровище, которое стало смыслом нашей жизни. Когда появились деньги, а их всегда приятно иметь и тратить, стало удо-вольствием дарить подарки детям. Появились новые друзья, стало веселее и радостнее жить, ушли на второй план проблемы внутри страны, меньше нас волновали. Несколько раз выбирались на от-дых в другие страны, в Грецию, Израиль, Чехию. Узнали, как жи-вут другие люди, как отдыхают, чем занимаются.
 

218
 
Отголосок детства

По истечении пяти лет, весной получили бумаги из Консула-та, где чёрным по белому было оформлено приглашение на выезд из страны с анкетами, которые надо было заполнить на русском и немецком языках. В семье возникли разногласия , ехать или ос-таться. После долгих разговоров, муж поехал в Консульство и объяснил чиновникам, что у него приличный бизнес, и он ещё не решил окончательно уехать из страны или остаться и получил от-срочку. Я даже обрадовалась такому решению, потому что совсем не хотела уезжать куда-либо из любимого Царского Села. Из го-рода, которого полюбила всем сердцем, всей душой, где было всё близким, знакомым, дорогим, где на каждой улице непременно встретишь знакомое лицо, подруг по работе и даже земляков, ко-торые, как и я – северяне, обживались в нашем прекрасном горо-де.

Бизнес у мужа оказался успешным и сотрудники по бизнесу стали нашими друзьями, дружили семьями и часто встречались у нас или в их компании. Бывая на вечеринках, слышала, как колле-ги мужа ругали его за то , что перенёс отъезд. Некоторые из его друзей тоже ждали вызов на ПМЖ в Германию, а некоторые в Из-раиль. И я понимала, что рано или поздно, под влиянием товари-щей, Ефим снова захочет покинуть страну, чего я не желала. Мне жалко было терять друзей, какие бы они ни были.

С юных лет самыми близкими друзьями до некоторых пор были Галина и Виталий.
Галя моя землячка, учились в одной школе под Архагельском, она старше меня на два года. Я хорошо знала её семью . После окончания школы работали с ней в одной лаборатории на бумаж-ной фабрике ЦБК, дружить не дружили, только здоровались.

Виталий и Ефим, молодые специалисты, были командирова-ны на наш комбинат из Ленинграда, работали инженерами-энерге-тиками. Виталий влюбился в стройную, красивую, горделивую Галю с первого взгляда, а поскольку ухажёр был командировоч-ным, Галя с осторожностью принимала его ухаживания и замуж не торопилась. К тому же у Гали была первая школьная любовь, и она надеялась, что разрыв с любимым временный, и они ещё по-мирятся. В нашем посёлке она слыла красавицей и о ней ходили
 

219
 
Тамара Бренман
 

истории, о её гордой, неприступной натуре. Когда всё-таки Вита-лий добился руки и сердца своей возлюбленной, случилось так, что нас поселили в одну с ними квартиру на короткое время , а по-том им дали новое жильё, а мы остались в этой же квартире.

Севзапэнергомонтаж, где работали наши мужья, находился в Ленинграде, и когда закончилась командировка у Ефима, мы пе-ребрались в Ленинград, где жили родители мужа. Недолго прожив у его родителей на Литейном проспекте, нам дали на первое время комнату в общежитии в городе Пушкине. Когда родилась дочка, нас поселили в двухкомнатную квартиру. Через несколько лет приехали Виталий и Галина уже с двумя дочками . У них в Питере не было друзей и в один из вечеров они пришли к нам в дом, по-сле этого визита у нас с ними завязалась дружба. Они получили жильё неподалёку от нас. Мужья наши продолжали работать в Севзапэнергомотаже, и как прежде отлучались в командировки. Так мы обживались на новом месте.
В какой-то момент Виталию, как молодому специалисту пред-ложили загранкомандировку в Югославию, и Ефим радовался за товарища. Когда в Югославии случился переворот, Ефим совето-вал ему остаться в той стране, но Виталий вернулся в Россию. Предлагали и Ефиму загранкомандировку в одну из восточных стран, но как еврея его не выпустили из России. Муж был крайне зол, унижен, ведь евреев не жаловали в родной стране. По этой причине уже тогда он стал подумывать об отъезде. Кроме того влияли разные инциденты происходящие с нашей дочкой полу-кровкой. Начиная со школьной скамьи, она уже тогда ощутила на себе отношение окружающих её людей, а чуть позже при поступ-лении в ВУЗ, где евреев не жаловали, стараясь завалить на экзаме-нах.
Однажды случай в автобусе тронул и моё сердце. Молодой человек казалось беспричинно, открыто налетел на моего мужа и я как разъярённая львица защищала его от нападения негодяя, ко-торый бросал в лицо нелицеприятные проклятья и пытался уда-рить мужа. Его переполняла такая ненависть к человеку другой национальности, что на его оскорбления в ответ я пустила кулаки и пинала эту сволочь, этого недоумка. Стресс был велик ещё отто-
 

220
 
Отголосок детства

го, что находящиеся в автобусе люди не пытались заступиться за нас. Мы долго не могли прийти в себя, поэтому решение об отъез-де в тот момент тоже сыграл свою роль. И, несмотря на нашу дружбу с Виталием и Галей, мы держали в секрете наши мысли об отъезде, продолжая встречаться, ездить к ним на дачу под Нарвой, на которой Виталий сам построил дом. Нам нравилась их крепкая, дружная семья. Особенно нравился сам Виталий, покладистый, весёлый, добродушный по натуре. Он очень любил Галю, был внимателен к ней, дорожил ею, что видно было невооруженным взглядом. Галя заботливая, хорошая хозяйка, в доме всегда было уютно, царила тёплая атмосфера, взаимопонимание . Они любили приглашать гостей, так и родственников, которых у Гали было предостаточно, а земляки могли приехать без предупреждения. В их доме всегда было многолюдно, весело.

У Виталия была старенькая машина, пятёрочка развалюха , на которой мы ездили к ним на дачу и Виталий копил деньги на но-вую машину. Когда подвернулся момент, и он нашёл то, что хо-тел, у него недоставало денег. Он обратился к нам , одолжить эн-ную сумму денег. Ефим, не задумываясь, одолжил ему деньги на определённый срок. Через полгода Виталий обещал собрать день-ги и вернуть их нам. Спустя полгода он позвонил и попросил про-длить срок ещё на два-три месяца и Ефим согласился. Осенью то-го же года мы приобрели путёвки в Израиль и нам понадобились деньги. Ефим позвонил Виталию и он, спустя два месяца вернул их. Однако после этого наша дружба дала трещину, вероятно, этот звонок оказался не по душе Гале, именно ей. Мы реже стали встречаться. Ощущали отдалённость, они перестали нас пригла-шать на дачу. Ефим злился, но оправдывал себя, тем что, не про-сто так, а из-за нехватки денег спросил, свои, же деньги. Вот так выручил друга, а взамен получил неблагодарность . Не зря гово-рят: «Хочешь узнать друга, дай ему в долг!» Хоть и изредка, мы продолжали встречаться. Галя звонила редко и то по большой ну-жде. У нас с ней было общее хобби по вязанию, и мы обменива-лись пряжей , журналами по рукоделию. Теперь Галя всё реже об-ращалась ко мне с той или иной просьбой.
 


221
 
Тамара Бренман
 

Чувствуя, что мы ни в чём не провинились, пригласили Жда-мировых на нашу серебряную свадьбу, которую решили праздно-вать дома со своими близкими и друзьями. Уже все приглашен-ные были в сборе, не было только Гали с Виталием. Подождав ещё какое-то время, я пригласила всех за праздничный стол. По-сле второго тоста в дверь позвонили, это пришли Ждамировы с цветами и подарками. Их отдалённость и отчуждённость не толь-ко мы, но и наши гости почувствовали сразу. Всегда весёлый, доб-рожелательный Виталий вёл себя сдержанно даже когда поздрав-лял нас. С их приходом обстановка стала скованной и я через силу заставляла себя улыбаться и развлекать гостей. Прежние встречи очень отличались. Раньше Виталий слагал стихи и покорял всех своим остроумием. Особенно на встречах и юбилеях в их семье, праздники проходили на ура. Но тут они и ушли одни из первых. Как только они ушли, началось веселье. После юбилея я всё спра-шивала себя, какая собака пробежала между нами, что случилось, и не хотела верить, что такое может быть. Ещё пару раз случалось быть нам вместе с ними в одной компании. Я почувствовала, что мы теряем навсегда ещё одних друзей.


Глава 9.

И вот неожиданно для меня, Ефим снова пошёл в Консульст-во. Вероятно, инцидент в автобусе подстегнул мужа на отъезд. Мы снова подали документы на выезд, и я уже не противилась, да и дети были с нами заодно. Через год, неожиданно быстро при-шли бумаги, и мы в течение полугода должны были выехать всей семьёй из страны. Когда чемоданы уже были упакованы необхо-димыми по норме вещами, мы решили устроить свои собственные проводы и, несмотря на отдалённость Виталия и Гали, решили пригласить их в гости. Они пришли вовремя, естественно с подар-ками, подарили птицу счастья, сувенир из шпона и цветы. Вроде обстановка была дружелюбной, вспоминали моменты из нашей молодости, о детях, которые выросли и уже имели семью и детей, а дети внуков. Но присутствовала какая-то недосказанность, кото-
 

222
 
Отголосок детства

рая вышла наружу , когда мы пошли проводить их. Было тепло, ле-то в разгаре, и мы шли через Екатерининский парк, цвела сирень, было прекрасное настроение. На выходе из парка Виталий загово-рил о том, что он никогда бы не решился покинуть Родину и задал вопрос Ефиму: «Как он на это решился?» Ефим не хотел ничего говорить другу, с которым работал, дружил больше двадцати лет. Ведь тот знал все наши личные проблемы и проблемы в стране. Галя, всё то, время шла молча. Пришла пора расставаться. Напос-ледок их пожелания показались нам неестественными, холодны-ми. Придя домой, я рассказала дочке об этом. Видя моё пережива-ние она постаралась успокоить меня, сказав, что на завистливых людей, скрывающихся под личиной порядочности, не стоит оби-жаться. Я спросила: «Как так?» И тут она мне поведала, что Галя не преминула сказать, оставшись с Женей наедине: «Сколько бо-гатства то родители вам оставили?» Нам всё стало ясно. Так мы потеряли ещё одних друзей. Нас ждала дорога в другую страну. Но как всегда что-нибудь случается.

У бабушки Олега случился микро-инсульт, она внука вырас-тила и он, как порядочный человек, боялся, что узнав об его отъ-езде, она просто-напросто умрёт. Дети решили повременить ехать вместе с нами, о чём заявили в Консульстве и перенесли сроки их отъезда. В связи с этой ситуацией мы с Ефимом решили выехать без них и ждать детей. Но немецкие законы слишком быстро ме-няются, и так случилось, что мы потеряли надежду воссоединить-ся с детьми. Бабушка Олега умерла через пять лет, наши дети так и остались в России.

Мы с супругом целенаправленно попали в город, который хо-тели. Всё нам нравилось в Германии, но всё оказалось чужим и не таким как нам представлялось . Не было друзей, даже знакомых, всю жизнь надо было начинать с нуля уже немолодым и не совсем здоровым. Как только приехали , иллюзии на хорошую жизнь, в момент улетучилась. Пережили жуткую ностальгию, из-за кото-рой добавились лишние болячки. С получением квартиры, кото-рую нашли через год, стали потихонечку обживаться. До этого жили в Хайме под названием «Крот», в окружении таких же, как мы, эмигрантов из Союза. По истечении двух лет прожитых на
 

223
 
Тамара Бренман
 

чужбине, стали ездить на Родину, ведь там осталась наша семья. Теперь мы были гости и, погостив, сравнивали условия жизни и быта. Сравнения были очевидные не в пользу России. Я даже ру-гала себя за то, что столько времени ностальгировала почём зря, сходила с ума по родным и близким друзьям. Дети поначалу при-езжали к нам раз в год, потом стали реже ездить.

Прожив в Германии девять лет, мне очень хотелось найти На-талью с Романом, но я не знала, где они живут, в каких землях. Уже был интернет, но мы не имели компьютера, и я не знала, как мне их найти . Прежние телефоны не отвечали на звонки. Чужая земля, чужой язык, полное неведение и растерянность. Но у нас появилось много знакомых за эти годы, и одна женщина мне дала прочитать книгу , из которой я поняла, что Наталья и Роман живут в одном городе с нами, ходят по одним и тем, же улицам и за столько лет, мы, ни разу не встретились. Просто поразительно, меня будто молния ударила, когда я это узнала. Но какое меня по-стигло горькое разочарование, когда из этой книги узнала о смер-ти Наташи, не могу передать. Роман посвятил эту книгу её памя-ти, о самой любимой и дорогой женщине. Эта книга исповедь лю-бящего и преданного человека. До последних минут её жизни он был с нею рядом, в горе и в радости. У Натальи была четвёртая степень рака, и Роман боролся за её выживание, не отходя от по-стели любимой жены. Несколько раз я перечитывала его испо-ведь, которую он написал только для своих близких людей. Он не-сколько экземпляров подарил своим друзьям, дружбой с которы-ми дорожил и не попади мне эта книга в руки, я так ничего и не узнала бы о Наташе и Романе. Несколько ночей я не могла спать, вспоминая свою подругу, не говоря о том, насколько сильно по-тряс сюжет книги. Жизнь двух любящих сердец, их взаимоотно-шения, понимание жизни, трудности, которые они преодолевали и самое главное, они не представляли жизни друг без друга.

Когда -то сдержанный в молодости Роман отдал всего себя, всю свою любовь ей единственной неповторимой, его женщине. До последней минуты, до последнего вздоха, был верен ей. Его самопожертвование, уход за умирающей женой , достойно редким людям. Я думала, что таких мужчин уже нет и что мужчины вы-
 

224
 
Отголосок детства

мерли как динозавры, разучились любить, до той поры, пока не прочла книгу и стихи, посвящённые Наталье. Я поверила ему. По телу расползалась дрожь, и невольные слёзы хлынули по щекам, обжигая сердце до душевной боли. Так могут любить редкие лю-ди, но они есть и, Слава Богу. Я рада, что моя подруга была счаст-лива и познала всю глубину человеческих чувств.

Овдовев, Роман замкнулся , спрятался, так велико было его го-ре. Жаль, что так беспощадно время и такие разные дороги ведут нас неведомо куда.

Вот так я случайно узнала прошедшую жизнь моей землячки. Знай, я раньше , что они живут рядом , даже представить не могу, какой бы была наша встреча. Думаю, мы бы снова подружились. Переписав стихи Романа в свой блокнотик со стихами, часто пере-читываю их, настолько они искренние, сердечные, тёплые, настоя-щие и плачу. Ушла ещё одна подруга, потерялась, растаяла, но только не из моей памяти.
У нас с мужем не так много было друзей, но они все были достойны уважения, а среди их, таких любящих и преданных друг другу пар как Наталья и Роман были единицы. Когда умирал пер-вый муж Наташи Гриша, а они жили неподалёку друг от друга и дружили, несмотря на разрыв, он сказал Роману в предсмертный час, что он спокоен за Наталью, потому что она остаётся в надёж-ных руках друга. Какие красивые и светлые бывают взаимоотно-шения людей, настоящих мужчин, даже будучи соперниками, они сохранили честь и порядочность.


Глава 10.

В июне будет одиннадцать лет, как мы живём в Германии, а Родина нет, нет, да и позовёт к себе, напомнит какого ты рода, племени.

Давний старый друг Олег не отвечает на звонки ни по мо-бильному телефону, ни по городскому, ни по международному. Знаем, что оглох, звоним, звоним, всё впустую. Волнуемся, жив ли, ведь долгие годы дружили семьями, ездили, друг к другу в
 

225
 
Тамара Бренман
 

гости, делились наболевшим. В какой-то период одна из сторон, хотела породниться . Дети были одного года рождения, и у Олега была мысль женить сына на нашей дочери. Но, увы. Жизнь распо-рядилась на свой лад.

С Олегом и Ирмой мы познакомились, когда выбрались на экскурсию в Кижи. Глядя на залив, на буравчики за бортом тепло-хода, как -то почувствовали и я, и муж, что мы не одни. Неподалё-ку от нас находилась пара примерно нашего возраста и на мою ре-плику об окружающей нас красоте, отозвался мужчина, да ни как-нибудь, а стихами. Так внезапно мы познакомились. Они нам по-нравились. Оба высокие, стройные, жизнерадостные, произвели на нас приятное впечатление. Как-то запросто Олег пригласил нас в ресторан, заказал коньяк , кофе , шоколад и пирожные. Разгово-рились о том, кто есть, кто и чем занимается каждый из нас в этой жизни. Разоткровенничались, как старые знакомые и на радостях спешили рассказать о себе всё.
Они, как и мы, впервые посетили Кижи. Нас всех покорило деревянное зодчество своей красотой и неповторимостью. Даже не верилось, что без единого гвоздя можно соорудить этакую кра-соту. Луковицы-купола высились на просторе великолепной, се-верной природы. Вокруг простирались поля в окружении лесов. Экскурсовод предложил пройти внутрь помещения, в котором на-ходился музей. В просторной избе увидели редкую домашнюю, крестьянскую утварь: медные ковши, глиняные и чугунные сково-роды и горшки, ткацкие станки, разного вида прялки , домотканые коврики, половики, старинная крестьянская одежда и полотенца из выбеленного льна с ручной вышивкой. Нас встретили мастери-цы в старинных нарядных сарафанах. В середине избы
женщины плели на валиках вологодское кружево, которое ве-роятно плелось на заказ. Я давно мечтала научиться плести кру-жево, поэтому подошла к одной симпатичной, молодой девушке и посмотрела, как ловко она владела коклюшками и заразилась этим рукоделием, глядя на неописуемую красоту. Но нас пригласили в сени. Увидав повети, где сушилось сено, вспомнилась родная де-ревня и даже взгрустнулось. Мы много фотографировались и слу-шали увлекательные истории экскурсовода.
 

226
 
Отголосок детства

Олег оказался очень эрудированным собеседником и интерес-ным рассказчиком, и когда мы вернулись из поездки, напоследок обменялись номерами телефонов. Так мы стали друзьями. Олег закончил Лесотехническую Академию, но не работал по своему профилю. Будучи мастером спорта по боксу, поднялся вверх по спортивной карьере, и со временем стал спортивным босом. Он осуществлял поездки спортсменов по городам и весям страны, принимал спортивные делегации из других стран.

Ирма, жена Олега окончила техникум Морфизприбор и рабо-тала в конструкторском бюро, о работе не любила говорить, она её утомляла, и у Ирмы рано испортилось зрение.

Проживали они вместе с «любимой» тёщей в хрущёвке, в трёхкомнатной квартире. Естественно тёща занимала самую боль-шую по площади комнату с балконом и рядом с кухней, где кон-тролировался каждый их шаг. Их сына Эдика поместили в такую же комнату как у родителей. Комната супругов была заставлена полками, битком набитыми книгами до самого потолка, в том чис-ле и стенка, предназначенная для посуды. Только в середине её стоял телевизор. Кровать размещалась рядом с входной дверью. Пятиметровая кухня была их гостиной. Приезжая к ним в гости Ирма умудрялась принимать нас в своей комнате, подальше от глаз родной матушки.
Когда умерла тёща, Олег не скрывал радости. Из тёщиной комнаты сделал гостиную, предварительно отремонтировав её. Он надеялся, что у тёщи существуют сбережения, но его надежды не оправдались. В наследство от матери остались украшения из золо-та и бриллиантов, которые достались дочери Ирме. Олег грешил на исчезновение денег на сожителя «любимой» тёщи и хотел су-диться с ним, но Ирма отговорила, потому что всё было недока-зуемо. Олег ликовал , что освободился от назойливой тёщи и те-перь приглашал нас во вновь отремонтированную гостиную, где они перезнакомили нас со своими друзьями и приятелями. Благо-даря ним, у меня появилась новая подруга Жанна: рукодельница, умница, красавица и очень добрый и отзывчивый человек. У нас с ней оказались одни интересы и наклонности к рукоделию. И когда я узнала, что она ещё и кружевница, то пристала к ней с просьбой
 

227
 
Тамара Бренман
 

научить плести кружево. И она научила, моя мечта осуществи-лась, благодаря знакомству с нею.

Чаще всего встречались у нас в Пушкине. Олег любил этот го-род и иначе как Царским селом не называл. Он гордился , что зна-ет всю историю города, где провёл своё детство, лечась в институ-те имени Турнера, где перенёс не одну операцию на ноги, и потом всю жизнь носил ортопедическую обувь. Несмотря на свой недуг, стал знаменитым по тем временам спортсменом, боксёром. Силь-ный мужчина, крепкий, с внушительными бицепсами и торсом производил впечатление на окружающих, особенно на женщин.

Приезжая к нам, и гуляя по Екатерининскому парку, говорил: «Живёте на курорте, сказка, а не город!» Гуляя по аллеям парка он рассказывал много интересного, того, чего мы не знали. Он был начитан и хорошо знал дворцовую жизнь коронованных особ. Посещая Екатерининский Дворец, мы не нуждались в экскурсово-де. Он завораживал рассказом не только нас, но и проходящих ми-мо экскурсантов, которые слушали, раскрыв рты, и забрасывали Олега вопросами, на которые он отвечал охотно, без промедления. Она знал все окрестности города Пушкина, вдохновенно читал стихи Пушкина, когда проходили мимо Лицея, в каждом его слове чувствовалась гордость за великих людей. Он знал о них всё, чи-тал наизусть стихи, Пущева, Тютчева, Кюхельбекера. Мы удивля-лись его познаниям, любая встреча с ним была подарком и каждая новая снова была необыкновенной и интереснее прежней.

Иногда мы договаривались с Олегом о встрече и в выходные дни он водил нас по историческим местам Ленинграда. Он отлич-но знал все дома вокруг Марсового Поля, и где и какая знать жи-ла, в каком доме или даже в квартире. Когда он рассказывал, во-круг нас вновь росла толпа, вытесняя нас от рассказчика. Когда мы уходили, Олегу аплодировали вслед. Мы были горды им и благодарны ему.

Олег, очень много рассказывал о своей матери и сожалел, что рано ушла из жизни. Его мать много лет проработала заведующей в Елисеевском магазине. Он, будучи ребёнком , бывая в её кабине-те, встречал знаменитых людей, став старше, понял, почему они приходили с чёрного хода. Но он никогда не осуждал мать, такова
 

228
 
Отголосок детства

была жизнь, блат в стране – обычное дело и многие преуспеваю-щие люди оказывали свои услуги нужным или знаменитым арти-стам, врачам, чиновникам. Олег вспоминал то благодатное время, когда мама его баловала и ни в чём не отказывала сыну. Он не столько гордился ею, сколько был рад, что знал в лицо знамени-тых артистов, от которых его мама приносила билеты в театры, и он сидел на самых лучших местах в партере или в ложе для гос-тей.

Нам всегда казалось, что Олег с Ирмой счастливая пара, но спустя какое-то время я поняла, что ошиблась, но с вопросами не лезла. Весёлая гостеприимная Ирма, латышка.

Однажды я спросила её об имени, она вкратце рассказала о се-бе и попросила называть её Ирой, сказав, что её все так зовут. Я догадывалась почему, но суть не в национальности, лишь бы че-ловек был хороший. Мы очень подходили друг другу, во многом были чем-то похожи, к тому же заботливые хозяйки , рукодельни-цы, много было общих интересов. При встречах, в застолье Ира сыпала анекдотами, как заправский мужик, с ней мы не скучали. Бывая у них, нас всегда встречал говорящий волнистый попугай Кеша, который освоившись с нами, мог поклевать из нашей тарел-ки, посидеть на плече и потрогать аккуратно клювиком за мочку уха. А когда похвалишь его, в ответ получишь трёхкратное спаси-бо. Вот такая птица- умница. У умных людей и птицы умные.
Много лет мы встречались, и я не подозревала , что в их семье не всё в порядке. Ира скрывала, а я почувствовала. В пору первого знакомства , в одну из вечеринок, Олег попытался приударить за мной, но я сразу дала ему понять, он получил надлежащий отпор. После чего он никогда не приставал ко мне , и я забыла про тот по-ступок. Замечала, конечно, что он бабник и любит молоденьких, длинноногих женщин, но не пойман, ни вор. И Ирина никогда не жаловалась. И вот без того хрупкая Ира на глазах стала таять. Врачи обнаружили у неё язву желудка. Не желая глотать таблет-ки, она обратилась к гомеопату, который посоветовал лечение травами и голодание. Ира безропотно слушала врача и долго ле-чилась. Не успела зарубцеваться одна язва, появилась другая. Олег ругал её, но она продолжала лечиться травами. В одну из
 

229
 
Тамара Бренман
 

встреч мы с ней уединились, и я задала ей прямой вопрос: «Ведь неспроста всё это, может какие-то обстоятельства довели тебя до болезни?» Ирина расплакалась и выразила сомнения в поведении Олега, но тут, же засомневалась, она никак не могла поверить в его неверность. Я посочувствовала, как могла, успокоила и посо-ветовала обратиться к другому врачу и не голодать. При следую-щей встрече она сказала мне , что звонил какой-то доброжелатель, и сообщил, что у Олега есть любовница, которая родила от Олега двойняшек. Мне стало ясно, откуда у Иры язва, явно от пережива-ний. Я вдруг возненавидела его. Несмотря на это известие, мы продолжали дружить, встречаться , потому что Ирине нужны были мы и в частности я. Она всё-таки продолжала верить ему , а он на все её вопросы открещивался, старался избегать горячих разгово-ров на эту тему. Знала об этом всём и её подруга Жанна и тоже со-чувствовала ей, поддерживала добрым словом, советом. Ещё одна проблема была у Иры и Олега, они хотели уберечь единственного сына от армии любым способом, и когда пришло время , они дали взятку в военкомате, где он получил освобождение от воинской службы. Как-то Олег проговорился, что мог на эти деньги купить самую лучшую российскую машину.

У Иры настало улучшение в здоровье, вроде всё наладилось. Сын Эдик окончил Политехнический институт, но Иру по-преж-нему не покидали сомнения в измене супруга. Она терпела всё, старалась сберечь семью, махнула рукой на его враньё. Однако она явно почувствовала нехватку денег, стала экономить. Олег за-метил это и стал придираться, чего ранее за ним не наблюдалось. В очередной раз Ира не стерпела и высказала все, что о нём дума-ет. Первый серьёзный скандал снова сказался на Иринином здоро-вье. Спустя короткое время она с кровотечением желудка попала на операционный стол. В один из дней нам позвонил Олег и сооб-щил, что Ирину увезли на скорой в больницу. У Ирины открылось желудочное кровотечение, ей предстояла операция. После срочно-го обследования , её срочно прооперировали. Мы ждали положи-тельного исхода операции. Ирина даже умудрилась позвонить нам на второй день, и мы собирались приехать к ней в Медсанчасть 122, где она находилась. Утром третьего дня Ирина умерла. Её не-
 

230
 
Отголосок детства

верный супруг остался один. Ирину кремировали, так было ею ве-лено. Мы впервые были в крематории, и меня потрясло это дейст-во до глубины души. Так не стало моей доброй подруги.

Как-то прежде за праздничным столом Олег рассказывал, что ему цыганка нагадала одиночество в старости, так оно и случи-лось. После смерти Иры он так и остался один. На поминках здо-ровенный мужик плакал как малое дитя, повторяя: «Всё правиль-но, всё наказуемо, так мне и надо!»


Глава 11.

Мы по-прежнему дружили, но Олег реже стал приезжать в го-род Пушкин. Иногда Олег бывал у нас вместе с Жанной. Мужики говорили о своём, мы о своём. Наверняка Жанна знала об измене Олега, но она не затрагивала эту тему до определённого времени. Я очень радовалась встрече с Жанной и в душе была благодарна Ирине за это знакомство , Жанна стала мне подругой. Мы вспоми-нали наши праздники в общей компании с весёлой Ириной , её остроумные анекдоты, её фирменный торт из безе, который я так и не научилась делать. Светлый человек ушёл из жизни и мне ни-как её не забыть. Вспомнился бумбарашка, который поселился в книжных полках, незадолго до Ириной смерти . Ира часто звонила нам по этому поводу. Нам как-то с Ефимом не верилось в сущест-вование потусторонних сущностей, но не верить своим друзьям, не могли. Мало, что этот бумбарашка стучал где-то за полками, так ещё скидывал книги, а Ирина старалась его задобрить ласко-вым словом и он затихал. Так продолжалось года полтора.

Потом всё прекратилось и жильцы даже как бы заскучали, де-лясь с нами своими впечатлениями.

После очередного приезда к нам и хорошо выпив, Олег разот-кровенничался и рассказал историю, произошедшую с ним при жизни Ирины. Подозрения Ирины были не напрасными и из уст Олега мы узнали всё то, от чего Ира ушла в мир иной.

Однажды Олег попал в больницу с подозрением на инфаркт. Ефим работал, а я была свободна и решила проведать больного
 

231
 
Тамара Бренман
 

друга. Слово за слово и он поведал историю своей любви к колле-ге. Случился служебный роман, от результата которого появились двое близнецов, мальчик и девочка. Его любимую звали Наташей. Видя, что он не собирается оставить семью, Наталья не настаива-ла и решила воспитывать сама своих детей без отца. Олега мучила совесть за содеянное зло перед женой и перед любовницей. Он за-путался и явно раскаивался, но не знал что предпринять. Дети росли, и Олег старался помочь Наталье, давая ей деньги , урывая из семейного бюджета. Что и почувствовала Ирина, но боялась ему об этом говорить. Шли годы, их сын рос, и параллельно росли близнецы с разницей в несколько лет, и всё оставалось как преж-де, пока не умерла Ирина.

Как только Олег остался один, он решил прийти к Наталье, но там его не ждали. Когда он сообщил Наталье о смерти Ирины и предложил ей свою материальную помощь, испытывая денежные затруднения, она согласилась. На руках у Натальи был престаре-лый отец-инвалид, и ей приходилось работать на двух работах, чтобы как-то без особой нужды вырастить своих детей. Её отец отдавал всю свою пенсию дочери, но денег всё равно не хватало. Сын, как только увидел своего отца, возненавидел его сразу и по-ка тот присутствовал, уходил из дома. Дочь отнеслась благосклон-но к его посещениям. Сам Олег, увидев дочь, как две капли воды похожую на Эдика, воспылал любовью к ней. Он делал всё воз-можное, чтобы подружиться с нею, покупал ей подарки и делал всё возможное, чтобы внедриться в семью Натальи. Да не тут-то было. Подарки принимались, как должное обязательство, но жен-щины не благоволили к новоявленному папе, оставаясь равнодуш-ными к его отцовским чувствам. Олег мрачнел, не находил себе места и в результате его настигла сердечная болезнь. Так продол-жалось года четыре, и сын тоже узнал о его причудах и не одоб-рял действия отца. Эдик обо всём этом узнал от своего друга Ки-рилла, который видел не раз Олега с дочерью и тоже был поражён сходством друга с его новоявленной сестрой. Когда Ефим узнал о его неудачах , он отчитал друга и сказал: «Что тебе баб не хватает, жил столько лет и думать не думал о детях, а если не пришёлся ко двору, не рви сердце. Мучает совесть, пошли деньги по почте и
 

232
 
Отголосок детства

весь сказ!» Олег рассердился на Ефима, но ненадолго. Однажды Олега просто не пустили в дом к Наталье, и он с этой бедой при-шёл к нам, на что Ефим высказался: «За любые грехи надо чем-то расплачиваться!» Так Олег и вдовствовал всю оставшуюся жизнь, делая набеги к нам, в его любимое Царское Село, где мы его все-гда привечали.

Как-то раз он приехал к нам со своей начальницей. Став пен-сионером она помогла ему устроиться в Медсанчасть 122 на под-собные работы. Молодая красивая женщина напросилась провес-ти с ней экскурсию по Пушкину и Олег согласился . Было ясное утро, мы как раз завтракали, когда они заявились к нам. Напоив их чаем, мы тоже пошли в парк и, проводив до Камероновой гале-реи, разошлись, оставив их. Погуляв с мужем с полчаса, верну-лись домой, чтобы приготовить обед и для себя и для нежданных гостей. Они загулялись до позднего вечера. Мы думали, что они уже не придут, как вдруг раздался звонок в дверь. Его начальница взволнованная, но весёлая проскользнула прямо-таки в дверь и попросила дать ей йод. Увидав Олега, мы были крайне удивлены. У него была порвана рубашка и из губы сочилась кровь. Ничего не понимая, мы ждали от них объяснения. Взволнованный Олег извинился, что заставил нас ждать, твердил: «Потом, потом!» По-том мы сидели и слушали то Олега, то его начальницу. Олег гово-рил бессвязно, торопился. Елена, так звали его начальницу , пре-рвала его и с чувством, с толком, с расстановкой рассказала нам о «геройском» поступке» Олега Михайловича.

Оказалось, что когда они гуляли по аллеям парка, два моло-дых, здоровых негодяя положили глаз на красивую молодую на-чальницу, которую провожал колченогий старый козёл. Услышав это, Олег приподнял за грудки правой рукой одного из них, и ле-вой другого и хорошенько тряханул обеих. А когда один из них ударил Олега в лицо, не утратив своих боксёрских способностей, он уложил обоих обидчиков на зелёный газон. Вот такой получи-лась экскурсия с молодой начальницей. Олег никак не мог понять, как умудрился порвать подаренную любимой женой Ириной ру-башку и очень сокрушался, пока я на скорую руку чинила её. Поздним вечером мы проводили их до электрички.
 

233
 
Тамара Бренман
 

Мы сообщили Олегу о нашем решении, уехать из страны. Он, как бы , не понял нас. Когда до него дошло, то он сказал, что мы сошли с ума, но не осуждал нас, хотя этого ждали от него. Он, как и Ждамировы был у нас на проводах и остался ночевать. Утром, уходя от нас, спросил: «Может, передумаете?» Но Ефим неизвест-ным мне способом убедил Олега, почему мы уезжаем и какая у нас веская причина для отъезда. Он понимал своего друга и не хо-тел удерживать его. Ближе нас и его сына у его никого не оста-лось.

У Олега и с сыном были проблемы и сложные отношения. Жизнь – сложная штука.
Приезжая из Германии в Россию, первое время встречались, но время беспощадно. Подкралась незаметно старость, здоровье не купить, общались только по телефону. Часто Олег звонил под шафе, значит пил. Сетовал на нас, дескать, покинули Родину, но предателями не называл, а если бы и сказал, не обиделись. Всё-та-ки друзья и в каждом слове своя доля правды, а что у пьяного на уме, то и на языке . Даже наша дочь обеспокоена исчезновением нашего друга. Она вспоминает его смешное: ку, ку в ответ на алё по телефону и смешные моменты из нашей дружбы с ним. Оба друга стали глухими и слушая телефонные разговоры двух стари-ков, смеёмся, зная, что они не всегда понимают друг друга и гово-рят о разных вещах, даже не подозревая об этом. Ничего не поде-лаешь и ничем не поможешь им в данной ситуации.
Не хочется верить, что Олег ушёл из жизни. Сын Эдик непре-менно бы сообщил нам об этом. Значит, он жив, наш самый вер-ный и надёжный друг семьи. Очень надеемся на это.
 












234
 
Отголосок детства

НОВЫЕ ДРУЗЬЯ

С Горянскими мы встретились в Карловых Варах. Они, как и мы приобрели путёвки тогда ещё через Исполком, и так случи-лось, что нас определили в один и тот же санаторий, который при-надлежал Военному ведомству Чехословакии. Познакомились за обеденным столом. Красивая пара произвела на нас приятное впе-чатление. Алевтина и Вячеслав понравились сразу, но в сравнении с нами чувствовалась разница в возрасте. Они были моложе нас. Аля показалась мне очень спокойной и уравновешенной. Покори-ли её синие как омуты глаза и красивый овал лица. Уже не моло-дая женщина была хороша собой и в какую-то минуту я подумала о том, какая же она была очаровательная в молодости, о чём гово-рил весь её внешний вид. Когда мы стали друзьями, мои предпо-ложения оправдались. Она была скромна, одевалась со вкусом, была сдержанна и немногословна. Что она украинка, догадалась сразу, доказательством были черты её лица, хотя говорила она на чистом русском.

Вячеслав, крепкий коренастый мужчина, быстрый, весёлый, жизнерадостный. К тому же в нём присутствовала деловая жилка, видимая сразу, поэтому, вероятно, он сразу сошёлся с моим му-жем. Одни и те же разговоры о политике, спортивная тема и биз-нес который начал потихонечку внедряться в России. Когда одна-жды Ефим поделился с ними тем, что он еврей, Слава сказал, что и он не русский, а болгарин.
Всю группу приехавших распределили по разным санатори-ям, но большинство поселили в Военном санатории в центре горо-да, на главной улице вблизи источников. Несмотря на разрознен-ность, вся группа прибывших на отдых курортников, моменталь-но сдружились и успевали не только лечиться, но и веселиться вместе. Душой группы стала Зоя , необыкновенна женщина с ог-ромным чувством юмора, к тому же приходилась дальней родст-венницей Вячеславу и Алевтине. Она знала миллион анекдотов и умела хорошо рассказывать и всегда к месту. Настроение и красо-та Карловых Вар способствовала тому. Вечерами гуляли по лесу или по красивым улицам города, фотографировались. Стояла тёп-
 

235
 
Тамара Бренман
 

лая весна, вокруг цвели деревья и кусты и везде яркие клумбы ра-довали глаз, не говоря уже о красивейших домах, архитектура ко-торых восхищала каждого прибывшего на лечение. Старинные ис-точники под номерами с красивыми колоннадами и речка Тепла проходила вдоль центральной улицы, в которой плавали большие рыбы, а лёгкие воздушные мостики – переходы тянулись на про-тяжении всей этой красоты. Все первые этажи прекрасных домов сверкали витринами шикарных магазинов, где всегда было много народа. Вечерами загорались красивые фонари и работали улич-ные кафе, где наслаждалась публика яствами местных кулинаров. Вечерами играла музыка чаще классическая на самой большой ко-лоннаде Карловых Вар . Не раз, собравшись вместе , заглядывали в кафешки, скидывались на вино и фрукты, а после закрытия кафе, шли к кому-нибудь в номер и до утра травили анекдоты. Все езди-ли на запланированные экскурсии, восторгались красавицей Пра-гой и окружающими лечебницами, гуляли по паркам и распевали свои любимые песни. Всей компанией перед отъездом отоварива-лись чешской посудой и знаменитыми на весь мир хрустальными люстрами, удивляя чехов своей заполошностью и темпераментом. Мы будто находились в другом мире, полном ярких красок и оча-рования и были покорены всей этой жизнью, такой не похожей на нашу советскую действительность. Когда мы уезжали из Карло-вых Вар, большинство из нас обменялись адресами и номерами телефонов. Особенно мы сдружились со Славой и Алей. Мы стали встречаться, и они влились в нашу общую компанию друзей. В Карловых Варах мы снова побывали, потому что осталось хоро-шее впечатление от отдыха, и к нам изъявила желание присоеди-ниться Алевтина. Вначале Вячеслав не хотел отпускать её, а по-том согласился. Но, во второй раз не было с нами той весёлой, за-водной компании, но снова была весна, и всё благоухало цветени-ем, и мы наслаждались хорошей погодой и отдыхом.

Впервые мы встретились у Горянских, когда они ещё жили у метро Владимирская в двухкомнатной квартире, по случаю дня рождения Вячеслава. После поздравлений мужчины, как всегда, делились своими планами, а мы с Алей своими женскими секрета-ми. Затем дело дошло до анекдотов. Потом мой муж спросил у
 

236
 
Отголосок детства

Славы о прежнем месте работы и Слава нехотя сказал, что ранее работал в органах МВД, а когда ушёл из органов, организовал свой бизнес не без помощи своих друзей. Он планировал постро-ить дом, а квартиру оставить сыну, о чём он с нами и поделился. В какой-то момент этой встречи пришёл их сын Николай, и друзья познакомили нас с ним. Мальчик нам понравился, застенчивый и симпатичный подросток, очень похожий на маму.

Вячеслав и Аля моложе нас на восемь лет, но разница в воз-расте не помешала нашей дружбе. Глядя на энергичного Славу, которая в нём бурлила через край , мы чувствовали себя моложе, находясь с ними. Вячеслав выбрал трудный путь по тем временам, временам перестройки, но легко справлялся с трудностями. К то-му же он выбрал правильный бизнес, как он любил повторять. В Питере, тогда ещё в Ленинграде, плохо обстояло дело с лифтами и их обслуживанием, Вячеслав, благодаря его пробивным способно-стям и предприимчивости , преодолевал существующие барьеры. Он ездил в командировки в Европу и учился почти с нуля новой профессии, чтобы в родном городе заработали новые лифты, бо-лее современные, усовершенствованные и скоростные. Конечно, если у человека есть цель, то он обязательно добьётся желаемого. Эта черта нашего нового друга и покорила нас.

Когда наши отношения с семьёй Горянских стали ещё более дружескими, то я поняла, что их счастливая и крепкая семья – за-слуга жены Алевтины. Аля, настолько работящая как папа Карло, домовитая, очень женственная и гостеприимная , отличная хозяйка и обладала способностями вкусно приготовить любое блюдо. Ко-гда Вячеслав построил дом, Аля напрочь, отказалась жить в Пите-ре и целыми днями тёрла, мыла, украшала и приводила в порядок их детище. Весной и летом пропадала на грядках, заботливо обра-батывая землю, выращивала овощи, ягоды и цветы. На приусадеб-ном участке был полный порядок. Осенью, Алевтина, собрав уро-жай, занималась консервированием огурчиков и помидоров, вари-ла варенье, и на всё хватало времени и её натруженных рук. Она часто показывала мне свои ладони и говорила: «Посмотри Тома на мои лопаты». На её просьбу, я демонстрировала ей свои, такие же натруженные как у женщины – крестьянки. Но разве это пло-
 

237
 
Тамара Бренман
 

хо, такими руками надо гордиться . Я всегда удивлялась тому, как она справляется по хозяйству, дом большой, много достраивалось, и везде нужны были силы убраться и приготовить еду. Несмотря на её медлительность и неторопливость, она с удивительным спо-койствием, с любовью, старанием накрывала на стол, когда встре-чала гостей и даже обычная овсяная каша казалась необыкновен-но вкусной, не говоря уже о тех блюдах, которые она готовила к праздникам. Её умению можно было позавидовать.

Её Вячеслав – полная противоположность ей. Не мужчина, а бочка с порохом, да простят они меня за это сравнение. Любя сво-его мужа, каждый Божий день, провожая его на работу, подавала ему чистую, тщательно отутюженную рубашку и осеняла мужа перед дорогой крестом, как глубоко верующая в православие жен-щина.
Одновременно с отделочными работами в доме , строилась ба-ня. Вячеслав нашёл опытного каменщика, и кладка печи делалась по старинным образцам. Ещё здание бани не было облицовано, а нас уже одних из первых пригласили в баню. Топил Слава сам, ес-ли сказать правильно, священнодействовал. Аля, зайдя в баню, ласково здоровалась , говоря ласково: «Здравствуй банщик!» Я бы-ла немало удивлена такому обращению, но запомнила и, приходя снова в их прекрасную баню, здоровалась как хозяйка. Внутри предбанника, да и в самой бане, всё было отделано штакетником и планочками по краям. На второй этаж вела витая деревянная лест-ница. Помещение было достаточно свободным , и хозяин превра-тил его в тренажёрный зал, а по краям скосов крыши, разместил топчаны, для нечаянно нагрянувших гостей, любителей попарить-ся, отдохнуть после бани и позаниматься спортом. Раздевались в предбаннике, прежде чем зайти в парилку, была достаточно про-сторная душевая комната, где с одной стороны стояла широкая лавка со всеми банными причиндалами – мочалками, расчёсками, мылом и шампунями. Напротив лавки, у печурки водопроводный кран, бочка наполненная водой и два таза с душистыми берёзовы-ми вениками, замоченными в холодной воде. Ополоснувшись под душем, шли в парилку , затем Алевтина плескала какую-то паху-чую жидкость, каждый раз разную на камни в жерло раскалённой
 

238
 
Отголосок детства

каменки и нас обдавало горячим паром. Распластавшись на белых простынях широкого полка через несколько минут, священнодей-ствовали по очереди над распаренными телами. Наступало полное блаженство . И так несколько раз, насколько хватало духа, проде-лывали эту процедуру, затем мылись кто под душем, кто по ста-ринке сидя у шайки с водой, мыли по очереди друг другу спины. Насладившись баней в предбаннике, пили чай с мятой и баранка-ми, или клюквенный морс, приготовленный доброй хозяйкой за-годя, ну совсем как в моей деревне, только не хватало самовара, который хозяева приобрели чуть позже, правда электрический.

Жизнь у Горянских шла своим чередом, была устойчивой, ладной. Вскоре женился сын Николай, через год родился внук. Але дел прибавилось. И тут она не оплошала, несмотря на медли-тельность, успевала порадоваться внуку , любила понянчить. Ко-гда наезжали к ним летом на дачу гости, то и о грядках не забыва-ла. Ведь не только взрослым, но и ребёнку необходимы витамины из собственных выращенных ею ягод и овощей.
Вячеслав - огонь, не только на работе, но и дома. Любил ко-мандовать женой и сыном и всех учил, как надо жить. Но Алевти-на быстро ставила его на место, зная своего драгоценного, не все-гда внимала его советам, знала, когда уступить, а когда дать волю своим эмоциям . Характер у неё был ещё тот, несмотря на видимое спокойствие, о чём раньше я и не подозревала. Сын Николай мол-ча, сносил отцовские учения. Он был разумным молодым челове-ком, очень похожим характером на мать, но в отличие от неё был сдержан и делал всё так, как находил нужным. Шёл своим незави-симым путём.

У Вячеслава бизнес процветал, он мог позволить себе поехать куда угодно, что он и делал. Алевтина же была связана по рукам и ногам со своим домом и участком и по началу, отказывалась куда-либо уезжать и как ярая хозяйка, а лучше сказать, « курица – на-седка» никуда не трогалась с насиженного места. Вячеслав злился на неё и один катался по белу свету. Но однажды Але запала в го-лову мысль, а не один ли он путешествует, а если да, то с кем? К тому же возникло новое подозрение , Слава стал допоздна задер-живаться на работе и под хмельком приезжал домой, зародилась
 

239
 
Тамара Бренман
 

ревность. Дошло до того, что однажды в зимнее время года, она не пустила его в дом, заперев все двери. Как не колотился драго-ценный супруг, как не вопрошал, злясь на жену , её сердце не дрогнуло. Пришлось Славе ночевать в машине. А наутро открыв дверь, она отхлестала его по морде мокрой половой тряпкой . Муж ссылался на вечеринки, которые проводились в ресторанах горо-да, но она ему перестала верить и её подозрения увеличивались.

Как-то приехав к ним в очередной раз, она мне пожаловалась на Вячеслава и уверяла, что он ей изменяет. Мне не верилось, и я как могла, успокоила её. Мы снова сходили в баню, вволю напа-рились, снова пили чай и обсуждали наших мужей. Рассказав о своих подозрениях ещё раз, чтобы развеять их, я рассказала под-руге о своём муже, который ревновал меня все прожитые совмест-но годы. Я старалась убедить её в том, что ревность разрушает любовь и посоветовала ей смириться, сказав ей , что если он и гу-ляет, то рано или поздно перебесится, а семью он не бросит. Не-сколько раз Аля делилась со мной своими новыми подозрениями, но однажды «добрые люди» донесли ей то, чего она так боялась. Мне было жаль подругу до глубины души. Алевтина стала уга-сать, мне казалось, что даже постарела, настолько её потрясло это известие. Переживания сжигали её мозг, и я не знала чем ей по-мочь. И всё же благодаря её же выносливости и силе духа, она не сломалась. Мне кажется её любовь к нему, её хранила. Прожитые годы вместе, сберегли в ней не только привязанность, но и те чув-ства долга, выработанные с годами, незабываемая первая любовь давали ей надежду и силу, она боролась за их совместную жизнь, за любимого мужа.

Однажды когда в очередной раз они пригласили нас к себе, Вячеслав встретил нас у метро Петроградская и прежде чем по-ехать на дачу, он привёз нас к себе в офис.

Там-то я и увидела Алину разлучницу. Никого, не зная, каким-то седьмым чувством, что ли почувствовала её. Когда увидала её, то подумала, что недолгая Славина песня будет продолжаться с этой корыстолюбивой женщиной. Обдерёт Славочку как липку, если ей это удастся и кинет его. Таков уж тип этих женщин , такой ненастоящей мне она показалась, фальшивой. И как в воду гляде-
 

240
 
Отголосок детства

ла. Не могу сказать, что произошло с влюблёнными, то ли Слава переусердствовал, забыв о своём возрасте, то ли любовница захо-тела слишком многого, кто их знает, только Вячеслав опомнился и бес оставил в покое его ребро Адама. Вскоре мы узнали от Али по телефону, что её неверный супруг загремел в больницу и у не-го проблемы со здоровьем. Конечно же, мы тоже всполошились, особенно когда узнали, что у Славы простата и к тому же злокаче-ственная.

Ефим позвонил Славе по мобильному телефону и из своего опыта, посоветовал ему не медлить с операцией. У Алевтины вы-далось тяжёлое время, но она держалась, позабыв обиду на мужа. Вячеслав съездил в Москву на консультацию к знаменитому прок-тологу и тот назначил день на удаление простаты. В дорогостоя-щей клинике Славу прооперировали. До назначения операции Вя-чеслав до того был напуган, боясь умереть, что все свои сбереже-ния и весь свой бизнес и недвижимость перевёл на жену. Когда он после длительного лечения вернулся на работу здоровым челове-ком, он ощутил полный крах в отношениях с любовницей, она по-казала себя во всей своей красе и дала ему понять, что вся их связь пустая игра в чувства. Зато дома ждала его верная, заботли-вая и любящая жена, которая простила ему его похождения и со-хранила семейный очаг.

При очередной встрече он смеялся над своею трусостью, ска-зал нам, что остался без ничего и что Алевтина может делать с ним всё, что захочет и в любую минуту может выкинуть его за дверь. Что на это скажешь? Зато было, что с чем сравнивать. Лю-бая наука не проходит даром. Хорошо, что разум побеждает все амбиции, жизненные недоразумения, непредвиденные ситуации и жизнь снова приобретает смысл и даёт надежду на счастье.
Алевтине казалось, что всё так плохо, рушится семья , ей не хотелось жить, а жизнь взяла и повернулась к ней другой сторо-ной. И пройдя все испытания на выносливость, умная , терпеливая жена победила. Она простила своему единственному все его пре-грешения . Вячеслав глубоко раскаялся в содеянном грехе. Памя-туя об их первой любви, о её старании и борьбе за счастье, он со-хранил семейный тёплый, домашний очаг. В их семье появился
 

241
 
Тамара Бренман
 

всем на радость ещё один внук. В силу своего характера он так и остался неугомонным. Бизнес его процветает. Он является образ-цовым налогоплательщиком и занимается благотворительностью. В своём посёлке он вложил немалую сумму денег на строительст-во новой церкви, куда его жена ходит молиться.

В доме Горянских всегда полно народу, то соседи, то родст-венники, коллеги по работе да и мы частые гости в их гостепри-имном доме. Много желающих приезжает попариться в их пре-красную баню и по традиции установленной хозяйкой этого дома, получив удовольствие от бани, благодарят банщика за лёгкий пар, и говорят спасибо Алевтине. Слава всё такой же живчик. И когда Аля начинает на него повышать голос, он крепко обнимает жену и говорит: «Кто в доме хозяин, ишь расшумелась!»

Теперь Алевтина не пускает в отпуск своего мужа одного, и ездят в дальние страны отдыхать вместе. Давно бы так. Когда приезжают к ним дети с внуками, Алевтина без остатка отдаёт им свою любовь, заботу и тепло своего сердца. И дай им Бог жить, поживать и добра наживать!



ПРИМЕРНАЯ СЕМЬЯ

Какие же они молодцы – супруги Маневичи. Сколько лет мы знаем, друг друга, не устаю восхищаться ими, их добропорядоч-ностью , благородством, обязательностью и дружелюбием. Не только думаю, но и верю, что их друзья и знакомые платят им тем же.

Уже много лет они живут в Германии, а всё возят и возят сво-им друзьям лекарства из России, которых в Германии предоста-точно и не хуже отечественных. Опять-таки из Германии везут по-дарки по просьбе тех же друзей и передают их родственникам и даже мало знакомым им людям.

Познакомил меня с Маневичами - муж, когда мы только посе-лились в общежитии. Ефим и Александр работали в одной орга-низации, и все мы проживали временно до предоставления соот-
 

242
 
Отголосок детства

ветствующей жилплощади в общежитии. Мы жили в одном крыле на втором этаже, Маневичи в другом крыле на первом этаже. В этом семейном доме в основном жили молодожёны.

Люба - жена Саши мне сразу понравилась. Любаша - симпа-тичная, черноволосая, хрупкая с очаровательной улыбкой, к тому же очень приветливая, общительная, при первой же встрече про-извела приятное впечатление. Чуть позже я узнала и ещё о других её качествах, которых мне недоставало самой и, глядя на неё, я старалась перенять то, что необходимо было иметь каждой моло-дой женщине и хозяйке. Чистюля необыкновенная. Жизнь застав-ляла нас научиться многому.

Саша,- Любин супруг был настолько добродушным и обая-тельным, мне казалось, что среди наших знакомых – он единст-венный такой. Александр - весёлый, жизнерадостный, почтитель-ный в обхождении с женщинами. Не красавец, но настолько при-тягательный, внимательный, что в него нельзя было не влюбиться. Я была в восторге от этой пары.
Живя в общежитии, приходилось приспосабливаться к суще-ствующим условиям быта, но молодым хотя и трудно было, все мы легко переносили неудобства той жизни.

У Маневичей в феврале 1968 года родился сын. Узнав об этом,
я пришла к ним поздравить с новорожденным. У них я застала Любину маму. Молодые были необыкновенно счастливы, у Саши блестели глаза и он торопился показать своего младенца, несмот-ря на все предрассудки молодых мам, которые боялись сглаза. Любаша заботливо хлопотала вокруг сына, поправляла пелёнки, разглаживала образовавшиеся морщинки и складочки и аккуратно складывала в стопку чистые подгузники в шкаф. Не помню, сколько метров была их комната, думаю, метров семь-восемь и, несмотря на тесноту всё сияло чистотой, и было уютно в их вре-менном жилище. Сына назвали Димой. Пока я беседовала с Люби-ной мамой, Димуля спал, а мы говорили шёпотом, хотя он был на-столько мал, что вряд ли мог услышать нас. Димочка рос круп-ным, красивым, крепким мальчиком и всеобщим любимцем. За-помнился мне в красивом голубом костюмчике мальчик с голубы-ми глазами и курчавой головой.
 

243
 
Тамара Бренман
 

Вскоре у нас родилась дочка, и мы реже встречались с соседя-ми по дому. Чаще сталкивались в дверях, чтобы разъехаться с ко-лясками, уступая друг другу дорогу или на прогулках с нашими младенцами . Часто встречала тёщу Александра, реже его мать. От Димы были без ума его бабушки, и он был любимым внуком.

Спустя какое-то время, почти всем нам предоставили новое жильё, долгожданные квартиры. Мы получили квартиру в город. Пушкине , а Маневичи пожелали жить в г. Ленинграде. Саша лю-бил свой шумный город, в котором родился. Он чувствовал себя там как рыба в воде , а Пушкин считал большой деревней. В отли-чие от нас мы оба с мужем любили тишину, а Сашу радовали большие проспекты и площади, где кипела жизнь, работали теат-ры и музеи и вокруг сновали деловые люди. Это была его стихия, стихия общительного человека.

Мы как бы надолго отдалились друг о друга. Ефим ещё встре-чался с Сашей по работе, но я о них всегда осведомлялась у мужа
и знала об их жизни почти всё. Однажды Ефим принёс печальную весть о смерти сына Маневичей. Мальчик прожил пять с полови-ной лет и умер от страшной болезни и постигшее их горе живёт с ними, по сей день. После потери сына Люба была неузнаваема и как будто спряталась в ракушку, сторонилась общения с друзья-ми, избегала разговоров и расспросов о сыне. У Саши сникла улыбка, как будто её и не было, он весь ушёл в себя и на расспро-сы отвечал нехотя. Мы переживали о свалившемся на них несча-стье и искренне сочувствовали им.

Во время перестройки, наши мужья организовали совместный бизнес, и мы снова воссоединились и стали встречаться, дружить
и не только с ними, но и с их партнёрами по бизнесу.
Во время перерыва в наших отношениях, Ефим не переставал информировать меня о Саше и Любе, и я узнала, что Маневичи удочерили девочку, потому как очень хотели иметь ребёнка. Впервые увидела их дочь на дне рождении у Саши. Катюня, так звали малышку, очаровала меня. Катя – темноволосая, с тёмными большими глазами , любопытная, улыбчивая девочка и потому как хлопотали вокруг неё родители, поняла, что они полюбили её
 


244
 
Отголосок детства

всем сердцем. Ей было тогда лет пять-шесть. С той встречи и во-зобновилась наша дружба.

В тот вечер у Маневичей мы познакомились с Шустерманами, Юрой и Фридой, которые пришлись мне по сердцу и между нами возникли дружеские отношения, которые продолжались долгие годы. Мы настолько сдружились, что если кто -то из них отсутст-вовал на наших встречах по какой-то причине, нам не хватало их. Мы очень подходили друг другу, хотя были все разными, непохо-жими, - нам было очень хорошо вместе.

Однако с Сашей и Любой нам было особенно тепло. Думаю, что они взаимно относились к нам, потому как делились с нами самым сокровенным. В какой-то период времени Александр пожа-ловался Ефиму на плохое поведение их дочери. Катя была труд-ным подростком, не желала учиться, и стала неуправляемым ре-бёнком. Родители терпели, как могли. Но когда Катерина в пятна-дцать лет загуляла, терпение родителей стало невыносимым и они не знали, что с этим делать. Дочь стала дерзкой и воспитательные работы на неё не действовали, как видно в ней скрывались при-родные пороки её родной матери . По этой причине Саша и спра-шивал совета у Ефима. Родители хотели открыть глаза приёмной дочери, что они ей не родные. Но они настолько полюбили эту дрянную девочку , что безотчётно отдавали ей свою любовь и лас-ку, чтобы она ни коим образом не почувствовала не родство. Этот период жизни у наших друзей был самый трудный в их жизни. Сама же Катерина не догадывалась, что её растят не родные папа и мама. Мы так и не знаем, сказали ли они Катерине, что она приёмыш или не сказали. Однако борьба с Катерининым произво-лом не прошла даром, их родительское доброе отношение к взрос-лому ребёнку, заронило сомнение и им пришлось бороться с этим чувством и стоило им огромных усилий и в какой-то мере здоро-вья. Несмотря на трудности, ценой огромных усилий им удалось повернуть судьбу Катерины в нужное русло. После окончания школы их дочь вышла замуж и родила двух очаровательных детей
– девочку и мальчика, а Саша и Люба став бабушкой и дедушкой перенесли свою любовь на внуков.
 


245
 
Тамара Бренман
 

Наша дружба продолжалась достаточно долго до тех пор, по-ка мы все в одно и тоже время не подали документы на ПМЖ в Германию . За то время произошло много событий в нашей жизни у каждого из нас. У нас в семье родилась внучка Сашенька. Мане-вичи ждали отъезда. У Шустерманов родился внук. Мы с Ефимом первыми покинули страну, а через год после нас приехали в Гер-манию Маневичи. Фрида с Юрой долго ждали вызова и, не дож-давшись, уехали в Израиль на свою историческую Родину . До отъезда в Израиль они побывали в Германии у своего брата в Ган-новере и несколько дней гостили у нас.

Время летит быстро, но несмотря, ни на что мы продолжаем встречаться теперь уже в интернете, в Скайпе, продолжаем дру-жить и ничто доброе и хорошее не забывается, потому как много общего связывало нас на Родине. Несмотря на трудности нового жития, на ностальгию, думаю, что в сердце каждого из нас живёт любовь к своей стране и своему народу. Там, в родном краю оста-лись родные и друзья, милые сердцу, по которым скучаем и разлу-ка с ними, бередит наши души.

Не так давно у Маневичей гостили внуки, и я пообщалась с ними в Скайпе. Как же они мне понравились! Вежливые, скром-ные, умные и внимательные. Вероятно это тоже заслуга не только мамы с папой, но и бабушки с дедушкой. Уроки не прошли даром, и теперь мама воспитывает их по образу и подобию своих приём-ных родителей, которые отдали ей своё благородное сердце и ду-шу во благо их жизни. Ничего не проходит зря в нашем мире, а чувство долга преобладает над малодушием, а оно так необходи-мо каждому живущему на земле человеку, чтобы дети не ощуща-ли себя сиротами.

Не перестаю восхищаться Сашей и Любашей, их жизнелюби-ем, доброжелательностью и простым человеческим пониманием и той отзывчивостью, которую они дарят своим друзьям. Я считаю, что мне повезло в жизни иметь таких товарищей. Меня перепол-няет гордость, имея таких верных и добрых людей. Очень жалко, что они не рядом и живут в другом городе. Красивые, достойные друзья и пусть остаются такими же и радуют нас долгие годы.
 


246
 
Отголосок детства


КАКОЕ РАЗНОЕ

ЖЕНСКОЕ СЧАСТЬЕ

Давно не виделась с подругой Томой. И как принято у немо-лодых женщин при встрече, хочется сразу поведать друг другу о чём-то хорошем. Или вытащить альбом с черно-белыми фотогра-фиями, и вспомнить какими мы были молодыми и беспечными. Так уж повелось, что чаще все Томины подруги собирались у неё. Тамара очень гостеприимная женщина и хорошая подруга. Под бокал сладкого вина разговорились о наболевшем. Пожаловались друг другу на не здоровье , и так незаметно грянувшую старость. Тома достала из книжного шкафа ещё один альбом с фотография-ми , где находились цветные фотокарточки её детей и внуков. То-ма упоительно рассказывала о детях и где и когда снимались они. Мой взгляд задержался на одной из них.

Море, чистое лазоревое небо, золотой пляж и на фоне этой красоты, красивая , статная, молодая женщина, чем-то неуловимо похожая на Тому, и на Валеру, её мужа. Тому помню не такой вы-сокой и стройной. Видна стать Валерина. У дочери мамины ямоч-ки на щеках и глаза и губы, высокая, красивая грудь. Алёна, стар-шая Томина дочь светилась от счастья. Мне казалось, что этой красивой женщине невероятно повезло в жизни. Я не люблю рас-спрашивать подруг о чём-либо , пока они сами не разоткровенни-чаются, потому как по натуре не любопытная. Даже если чувст-вую, что не хотят делиться чем-то сокровенным, не пристаю с расспросами, что бы ни обидеть. Я знала и так много о жизни То-мы, потому как были дружны в девичестве. Я стала рассматривать другие фото, среди которых попадались ещё старые, со времён на-шей молодости . Снова возникли воспоминания о юности, о том, в какое нелёгкое время мы жили, но фотография Алёны так запечат-лелась в моей памяти, что уйдя от подруги, я вдруг вспомнила всю Томину жизнь.
Старшая дочка Алёна развивалась непогодам быстро . Ещё в школе мальчишки ходили за ней табунами. Однако Алёна влюби-
 

247
 
Тамара Бренман
 

лась, в незаметного, на мой взгляд, мальчика. В нашем захолуст-ном посёлке это были свои Ромео и Джульетта, о которых ходили разные слухи. Тамара часто роптала на Алёнку, что та, совсем от-билась от рук , гулящая. Она сторожила Алёнку на лестничной клетке, чтобы любым путём уберечь дочь от необдуманных по-ступков. Выгоняла дочкиного кавалера из подъезда, отрывая, це-лующую парочку друг от друга. Загоняла дочь домой, снабжая за-трещинами, кричала на неё не жалея горла. Но первая любовь у Алёнки и Андрея была на редкость крепкая, настоящая.

Младшая Томина дочь – Ирина была ещё маленькая и требо-вала много внимания, как впрочем, и все дети. Тамара после рабо-ты, хваталась наводить чистоту и порядок, готовила еду. Беспри-зорная младшенькая канючила, просила есть. Муж умудрялся ещё на работе подзаправиться горючим и валялся вдрызг пьяный на диване, а старшей дочери как всегда не сыскать в доме. Тамара разрывалась на части, а Алёне и учёба была нипочём, одна лю-бовь на уме. Так что Тома, на помощь не рассчитывала, старалась справиться сама со своими заботами. Видя полное безразличие к себе, Томка срывалась на мат , хваталась за голову, за невымытую посуду, готовила из того что оставалось в полупустом холодиль-нике, кляня всё на свете. Но жизнь есть жизнь и у каждого она своя, неповторимая.
Время шло и однажды, как снег на голову, мать заметила, что у Алёны растёт живот.
Тома расстроилась. В субботний вечер, когда дочь собиралась уйти из дома, Тамара приказала дочери остаться дома. Взяв себя в руки, была спокойна как никогда. Прогнав младшенькую из кух-ни, чтобы та меньше знала о случившемся, спросила Алёну о том, что она собирается делать, показав на живот. Дочь без промедле-ния выпалила: «Буду рожать и что они с Андреем решили поже-ниться!». Тома расплакалась, не ожидая такого благополучного исхода. Она запричитала: «Ещё школьники , стыд-то какой!» Не-смотря на Томины волнения, всё обошлось на редкость благопо-лучно.

Алёна переехала жить к родителям Андрея, в Загсе их распи-сали, несмотря на несовершеннолетие. Молодые были счастливы.
 

248
 
Отголосок детства

Счастливая пара ещё учились в десятом классе, когда Алёна родила сына. Свекровь любила Алёну, а внука хотела больше чем сама невестка. Свекровь помогала молодой невестке, чем могла. Став женщиной Алёна ещё больше похорошела. «Молодуха на за-гляденье», - судачили соседки. Окончив школу , Андрей поступил в Архангелский Лесотехнический институт, а Алёна на следую-щий год сдала экзамены за десятый класс. С помощью свекрови она растила сына, её мама не осталась в стороне и тоже помогала молодой семье.

После окончания института Андрея определили в город Ка-зань. Он оказался на редкость умным и предприимчивым моло-дым человеком. За эти годы он возмужал и из невзрачного парень-ка стал солидным, видным мужчиной. После распределения их се-мья уехала из родного посёлка и молодому специалисту предоста-вили не только место работы, но и новое жильё. Они зажили луч-ше прежнего, любя друг друга.
Наступили другие времена и молодые люди могли заняться своим бизнесом. Андрей не промах, он знал, чего хотел. Я не знаю, каким именно бизнесом он занимался, поскольку уже не жила в своём родном посёлке и появлялась редко, навещая свою старенькую маму. При очередной встрече Тамара сообщила, что у Алёны и Андрея родился второй ребёнок, и живут они в достатке и счастливы. Я порадовалась заодно с ней и сама поделилась сво-им житьём-бытьём.

Беспощадно проскочило ещё несколько лет, когда я снова прилетела домой, чтобы проводить в последний путь свою маму. Все мои подруги помогали мне в этом печальном мероприятии, они были верными настоящими. В жизни одноклассников много изменилось. И посёлок стал городом Новодвинском. Многих до-рогих моему сердцу людей не досчиталось, многие приобрели бо-лячки, потому как экология была неблагоприятной. У Томы умер муж Валера, как сообщили мне сплетницы, шепча мерзко на ухо, - «По-пьяни». Всегда находится где-то с краю доброжелатель, ведь я и сама могла узнать об этом у Томы. За неделю пребывания на родине, я ещё больше оценила своих подруг, лучше их я уже не встречала по жизни.
 

249
 
Тамара Бренман
 

Тома, как и прежде, собирала своих подруг на посиделки и как прежде взахлёб вспоминали интересные моменты из нашей юности, и видно было, как светлели лица подруг, словно моло-дость на какой-то момент разглаживала морщинки, окрашивая щёки румянцем , зажигая светлячки в глазах. Северяне народ не-обыкновенный, жизнелюбивый, жизнерадостный. Пропустив чуть-чуть сладкой наливочки, шебутные бабки прошлись по час-тушкам, плясали, чудили, позабыв про болячки. Когда запыхались от пляски, уселись за стол, Тамара разоткровенничалась о стар-шей дочери. Теперь семья дочки на широкую ногу жила в столи-це, имела свой дом, дачу в элитном районе Подмосковья. Тома хвалилась обновками подаренными дочкой. Младшая дочь Ира тоже вышла замуж и ждала ребёнка. По всему видно, обе дочери помогали маме, снабжая деньгами и предметами домашнего оби-хода. Тома жила в достатке.

Неугомонная Тамара продолжала работать, подрабатывала, где придётся, оправдываясь , что внукам на гостинцы, да на подар-ки, не ходить же к ним с пустыми руками. Ей хотелось иметь лишнюю деньгу и в гости съездить к старшенькой дочери, внуков дальних посмотреть. Счастливая и довольная приезжала домой.

Находясь в Москве , у Тамары случился приступ. Её давно до-нимала старая болячка, спина не давала ей покоя, она с трудом хо-дила , терпела. Благодаря зятю, её прооперировали в одной из луч-ших клиник Москвы. Если бы не помощь зятя, поправилась бы она или стала инвалидом, кто знает. Так она пожаловалась мне, в одну из встреч. Подспудно я почувствовала тогда, что она что-то не договаривает, но не стала расспрашивать. Подумала, захочет сама расскажет, поделится.

Через какое-то время я снова приехала в родные края, посе-тить могилу матери. И так совпало, что попала на юбилей школы. Нас одноклассников становилось всё меньше и меньше, а из учи-телей присутствовала только одна учительница физики, Римма Фёдоровна. Побывав на школьном вечере, посмотрев концерт уча-щихся школьников, мы снова собрались у Томы. Нас было всего-то семь человек и то из двух классов из «а» и «б». Трое не пришли из-за болезни. Было грустно и весело. Опять воспоминания теши-
 

250
 
Отголосок детства

ли наши души. Какое не тяжёлое было то время , но мы, не сдава-ясь, жили и помнили только хорошие моменты из прошлой жиз-ни. Расставаться всегда тяжело, мои друзья стали мне ещё дороже. Неделя пребывания проскочила незаметно и я так и не повидалась со многими мамиными знакомыми, о чём сожалела. Время беспо-щадно бежит вперёд, и его не остановишь. Уезжала с большой грустью , расставание с друзьями лежало камнем на сердце. Близ-кие мне подруги Оля и Тома чувствовали тоже взгустнули . Ольга провожала меня на поезд, несмотря на её больные ноги. В поезде было о чём поразмышлять, снова хлынули воспоминания о доме, о маме, но впереди ждала встреча со своими близкими домочадца-ми, и это желание грело душу.

За ту неделю, что я отсутствовала, по мне соскучились мои родные, и я испытывала огромную радость, оказавшись дома. И ещё я поняла, что иногда полезно хоть на пару дней исчезнуть, что бы ощутить любовь своих близких. Невероятно сильно соску-чилась внучка, а я по ней ещё больше чем она. Дом есть дом, я, как кошка не люблю никуда исчезать из дома и не люблю куда-то ездить, разве что по необходимости.

Прошло какое-то время и в один из вечеров, усевшись по-удобнее перед телевизором, ничего интересного для себя не на-шла и нажимая на кнопки пульта, остановилась на неизвестном мне доселе канале, где показывали очередную историю из жизни женщин. Все эти передачи не вызывали во мне интереса и я уже готова была, переключится на другой канал, как вдруг увидела на экране молодую красивую женщину, по всему явно знакомую. Вначале усомнилась она ли это, но послушав происходящее, поня-ла, что это Томина дочь Алёна. С нею рядом присутствовали еще две красавицы. Меня заинтересовал их разговор о мужчинах. Ве-роятно, я старомодная дама и с отсталыми взглядами на жизнь или несовременная что ли , поэтому и не люблю смотреть различ-ные показательные шоу с Малаховым , а теперь с Зеленским. Вы-ворачивание наизнанку всю людскую подноготную, претит моим понятиям о порядочности, чести и совести, и умаляет достоинст-ва, каких бы то ни было людей. Я вслушалась в разговор присут-ствующих на экране женщин, которые делились своими чувства-
 

251
 
Тамара Бренман
 

ми перед всей страной. Вероятно, это была середина передачи, по-этому не знала названия этим историям. У меня возник вопрос, что побудило этих молодых дам рассказать о себе , о своей жизни? И тут только до меня дошло, о чём при встрече недоговаривала моя подруга Тома, стараясь скрыть от нас правду о семейной жиз-ни дочери. Она не хотела выносить мусор из избы, а тут на тебе, пересуды на весь мир из уст её дочери. Просмотрев передачу до конца , я разозлилась на всё и на всех , и на себя тоже и поняла суть всего услышанного. Всё неспроста. Это же надо было так обра-щаться с женами, что бы довести их до таких страстей. Больше всего разозлилась на мужиков и спрашивала вслух: «И чего надо этим богатым козлам, если бросают таких умных, красивых, само-достаточных, предприимчивых жён? Остаток дня я находилась вне себя от всего услышанного и увиденного. Стало обидно за подругу и за её красавицу дочь. Я всё задавала и задавала вопро-сы: «А куда ушла старая любовь « Ромео и Джульетты ? Как за-просто можно бросить красавицу с двумя детьми, ради какой-то мимолётной страсти к молоденькой секретутке?» Всплыл перед глазами снова образ Алёны. Золотой пляж, море, лазоревое небо и красавица в мини купальном костюме , с очаровательной улыбкой и с ямочками на щеках, чернобровая, без косметики, точёная фи-гурка, длинные ноги, всё при всём, само совершенство, женщина

– модель! Стало обидно за неё. И что ещё не хватает мужикам? Богатство есть, дети взрослые, много лет прожито вместе, и чтобы
в один миг всё разрушить? Или семейное счастье и покой ничего не стоят и не значат в этом двадцать первом сумасшедшем веке? Чего не хватало, ведь была первая любовь, а она самая сильная, крепкая?! Только ради неё стоило жить. Такова тёмная сторона жизни, моей подруги и её очаровательной дочери, да и мало ли та-ких историй встречается в жизни? Кабы, знать наперёд в этой лу-кавой жизни, что такое может случиться с каждым человеком, как

в пословице, подстелил бы под себя что-то надёжное, чтобы шею не сломать. И возникает вопрос: «И не очередная ли жертва – но-вая жена, ведь и её можно без раздумья легко выставить за дверь современного общества?» Может виной всему происходящему мы сами, а вовсе не судьба? Как знать?!
 

252
 
Отголосок детства

О ЗОЕ

Овдовевшая Зоя два года умывалась горючими слезами. Ранее весёлая , беззаботная, жизнерадостная , порой язвительная по отно-шению к своим небогатым коллегам и друзьям. Зоя не знала не-достатка в семье за обеспеченным, любимым мужем Володенькой и жила, припеваючи, как за каменной стеной. Талантливая, она имела редкий по красоте голос лирическое меццо-сопрано, внеш-не хороша собой, всю сознательную жизнь посвятила мужу. По-сле окончания школы первой из одноклассниц выскочила замуж за высокого с рыжинкой в волосах Володю. Володю я хорошо зна-ла, его младшая сестра Таня была моей подруга детства, да и жи-ли мы неподалёку друг от друга, на

одной улице, в деревянных домах-близнецах.
Володя, окончив ВУЗ в городе Архангельске , стал перспек-тивным инженером, позже большим начальником, затем и бизнес-меном. Будучи замужем за Володей, Зоя Александровна окончила Петрозаводскую консерваторию по классу вокала, и после оконча-ния работала в Архангельской филармонии, где обучала молодое поколение правилам пения и постановке голоса. Сама Зоя пела и выступала с концертами и мечтала сделать карьеру. Её приглаша-ли в Карельскую филармонию работать, но любя своего мужа, по-сле работы спешила домой, вкусно накормить мужа, приласкать, служила ему верой и правдой, боготворила его и своих детей , жи-ла ради семьи. В последние годы жизни Володя сожалел о том, что не дал жене дороги в большое искусство, хотя подспудно Зоя мечтала стать великой певицей.

Все кто знал Зою и, слышал её пение: учителя Зои, земляки, одноклассники, восторгались её пением, зазывали в гости, чтобы насладиться исполнением классических произведений известных во всём мире композиторов, её голосом. Пела Зоя, не хуже знаме-нитой Галины Вишневской и, слушая арии из известных нам опер, мы восхищались её талантом данным Богом, гордились ею. Во время исполнения она преображалась , была неотразимо хороша собой. Лично я видела в ней красивую цыганскую девушку – Кар-мен, из оперы Безе и однажды после встречи с нею написала о ней
 

253
 
Тамара Бренман
 

стихи. А написала их после юбилейной встречи с одноклассника-ми в родном посёлке под Архангельском. Мы заказали вечер в ресторане. На встречу пришли директор школы и учителя. Мно-гих из них уже не было в живых, и мы с первым тостом помянули их. Вечер был запоминающимся, чудесным. После каждого тоста благодарили учителей, вспоминали смешные случаи из школьной жизни, даже прошлись по анекдотам. По просьбе собравшихся од-ноклассников, Зоя исполнила арию Кармен и романс. Все находя-щиеся в ресторане люди, в том числе и работники ресторана, сбе-жались послушать неповторимое Зоино исполнение. Она была не-отразима. Приятная дрожь прошла по телу, слушая её, думаю и других слушателей она покорила не меньше. Душу охватило вол-нение, реакция окружающих людей была волнующей, необычной. Учителя с обожанием и гордостью смотрели на Зою, восторгаясь необыкновенно красивым голосом, высказывая это вслух. Когда расходились по домам, наша первая учительница Александра Ан-дреевна поблагодарила за прекрасный вечер своих бывших учени-ков и сказала напоследок, что самыми благодарными из нас стали те, которые вышли из простых рабочих семей и стали настоящи-ми, добрыми и отзывчивыми людьми. Она гордилась нами. Была ночь, и мы ещё долго гуляли по улицам родного посёлка, вспоми-ная наше детство и юность.

Моей близкой подругой по жизни была Оля, и я никогда не думала, что ещё кто-то может заменить её в моём сердце. Моя се-мья жила в Ленинграде и я не ведала, что под старость лет подру-жусь с Зоей. В какой-то момент Оля сказала мне, что Володя с Зо-ей переехали в Ленинград, в коммунальную квартиру дочери. И узнав об этом, мы с Олей договорились с ней о встрече. Зоя встре-тила нас радушно, стол ломился от яств, поговорить было о чём. Чуть позже Зоя показала свою коммуналку, в которой было три комнаты, в одной из них жила женщина , которая хотела разменять или продать свою комнату. Вскоре они выкупили третью комнату и стали владельцами трёхкомнатной, приватизированной кварти-ры. Им предстоял большой ремонт, и Володя нанял рабочих, кото-рые последовательно, начиная с комнат, осуществляли работу. Зо-енька приводила в надлежащее состояние жилые помещения, а
 

254
 
Отголосок детства

Володя работал, занимаясь бизнесом. Имея деньги , и отменный вкус она старалась сделать из квартиры конфетку, но не успела довести дело до конца. У Володи случился инсульт, и Зоя долго не могла смириться с утратой. Плача, вспоминала счастливые го-ды прожитые вместе с ним. Их бывшие друзья и сослуживцы со-чувствовали ей и как могли, поддерживали в трудное время.

Ровно через два года слетела пелена слёз с красивых Зоиных глаз, но уже не скрыть было следов наступающего старения, по-сле такой утраты. Горе не красит человека. Но Зоя несмотря, ни на что повеселела.

При новой встрече с нею, она жаловалась на то , что при жиз-ни Володи не успела доделать ремонт. Осталась не отремонтиро-ванной кухня и туалет, в коридоре стояли новые двери, унитаз, банки с краской и в упаковках кафельная плитка. Зоя снова строи-ла планы и уже не плакала, когда вспоминала Володю. За накры-тым столом с закусками, приготовленными ею, разоткровеннича-лись. Зоя вспомнила смешные истории из её жизни, и мы с Олей снова услыхали её звонкий грудной, раскатистый смех. Она умела произвести впечатление на слушателей, была умна и эрудирован-на. Перемены были заметны. По натуре общительная, она, нако-нец, проснулась от скорби и печали и понемногу стала петь для своих подруг. Выплёскивая свои эмоции в ариях, брала нас за ду-шу. И слушая её пение, мы понимали, сколько бы времени не про-шло, в её душе по-прежнему живёт боль по любимому. Провожая нас до метро, договорились о новой встрече.

В который раз Зоя пригласила меня к себе. Зоя прекрасно вы-глядела, как всегда красиво накрыла стол с закусками, словно бы на праздник. Время было обеденное, и она предложила кроме са-латов, отведать сваренный ею грибной суп. Пригубили по грамму-лечке водочки под суп из белых грибов. Зоя прекрасно готовит, в этом не было сомнения. Загрустили о прошлом, у Зои рекой хлы-нули воспоминания о муже и о его последних днях жизни. Она ко-рила себя за то, что не уберегла его, не сразу вызвала скорую по-мощь, а сама спасала его, как могла, сожалела о случившемся . Не-задолго до смерти, Володя хотел сделать ей подарок, купить пиа-нино, о котором она мечтала, но её мечта так и не осуществилась.
 

255
 
Тамара Бренман
 

Она снова загрустила. После второй чарки Зоя повеселела и рас-сказала смешной случай, от которого мы долго смеялись, и я вновь услыхала её молодой, заливистый смех, не совместимый с её возрастом. Я радовалась тому, что Зоя не сдалась, ожила, а зна-чит, жизнь продолжается.

Случай небывалый. Как-то Зоенька решила привести в поря-док зимние вещи.
Под руку попало любимое когда-то кашемировое пальто, ко-торое жалко было выбросить, но фасон устарел, и Зоя не знала, что с ним делать. Проветрив его на окне, она бросила его на спин-ку мягкого кресла и на какое-то время забыла про пальто. У Зои в доме живут две кошки, одна очень старая, другая – её дочь. И ста-рая кошка по кличке Муня стала принюхиваться к пальто, тёрлась об него, издавая страдальческие, кошачьи звуки. Зое было невдо-мёк и она, видя это каждый раз, прогоняла Муню с кресла. Та, продолжала с прежней настойчивостью своё дело, несмотря на строгую хозяйку , пробовала стащить пальто с кресла, но завидев Зою, спрыгивала на пол, боясь её рассердить. Так продолжалось с неделю. Наконец Зоя решила взяться за пальто, и хорошо поду-мать, носить его или выбросить. Пальто из добротной ткани, кра-сиво сшито с красивым воротником из песца, сомнения одолевали хозяйку. Муня тут как тут. Оживилась, зрачки глаза расширились. Зоя в недоумении взяла Муню на колени, а та вцепилась беззубой от старости пастью в пальто. « Муня, Мунечка, что с тобой?» - во-прошала Зоя?! Кошка вырвалась из рук хозяйки и уткнулась мор-дой в мягкую кашемировую ткань. У Зои промелькнула мысль, что такое поведение кошки вызвано неспроста. Зоя решила обсле-довать пальто, и была немало удивлена и поражена тому, что в нём обнаружила. Под подкладкой её любимого пальто пряталась крошечная мышка, которая приводила кошку Муню в нервозное состояние и жажду поскорее сожрать добычу. У Зои был шок. Она решительно выбросила на помойку своё пальто. Зоя от души хо-хотала над молодой инфантильной кошкой , которая ни ухом, ни рылом, ни нюхом не почуяла мышь. Зато старая, белая Муня с разного цвета глазами стала её гордостью. Но однажды вынося на помойку мусор, она встретила женщину, живущую в одном дворе
 

256
 
Отголосок детства

с ней, только в другом подъезде. На этой женщине она увидела своё пальто. От финала этой истории у нас разболелись животы от гомерического смеха, после чего мы ещё опрокинули по рюмашке водки, и я робко попросила Зою спеть. Но, к большому сожале-нию, она достала диск и вставила его в магнитофон. Мы погрузи-лись в мир прекрасной музыки и красивого голоса хозяйки. После Зоя пожаловалась, что уже не всегда удаётся взять высокие ноты, потому, что проблемы со здоровьем. Нам было хорошо. Потом я прочитала Зое свои, вновь написанные стихи и Зоя попросила на-писать ей что-нибудь на память в гостевую книгу, которую ведёт уже много лет. Мы не заметили , как наступил вечер, а мне ещё на-до было добираться на метро с метро Петроградской до Царского Села. Тепло распрощались, договорившись об ответном визите.

В электричке я продолжала думать о Зое и внутри меня звуча-ла спетая когда-то ею опера Безе. Горе проходит, а песни остают-ся во благо жизни и всего прекрасного на нашей Матушке земле. Наверное, пелось и жилось Зое хорошо оттого, что рядом с нею был Володя, её вечная любовь, её счастье.



СУДЬБА – ЗЛОДЕЙКА

Не знаю, что во мне такое есть, что так притягивает ко мне женщин на разговоры с незнакомками. Моя дочь сердится на ме-ня. Когда мы идём вместе с ней куда-то , то обязательно подойдёт какая-нибудь женщина, готовая излить мне свою душу . По этой причине стараюсь ходить в магазины без неё, и теряю время на выслушивание чужих и незнакомых мне людей.

Однажды летом мы всей семьёй поехали в Испанию. Дорога дальняя, на полпути автобус заглох, и сорок пассажиров высадили на край дороги из неисправного автобуса. Часов через шесть за нами пришёл другой, более комфортабельный и мы продолжили свой путь к морю. Что поделаешь, и с хорошими автобусами слу-чаются поломки.
 

257
 
Тамара Бренман
 

Ещё в предыдущем автобусе мы успели познакомиться с ря-дом сидящими женщинами. Слева от меня сидела дама, назвалась Татьяной. Она ехала отдыхать со своей невесткой и за небольшой промежуток времени утомили рядом сидящих соседей своими громкими разговорами. После того как нас пересадили в другой автобус, в нём оказалось больше мест чем в прежнем автобусе и я пересела на ряд дальше от назойливой соседки, для того чтобы можно было подремать. Соседки сделали то же самое, глядя на меня. Я даже обрадовалась, что болтушки расстались и можно на-сладиться тишиной и покоем. Но не тут-то было. Хоть и через проход, словоохотливая Татьяна затеяла разговор о своей про-шлой жизни, о её первой любви и о том какими сложными путями она попала в Германию.

Через два года после нашего знакомства, я решила написать рассказ об этой неугомонной, неунывающей уже немолодой, лю-бящей жизнь и приключения женщине.

Татьяна , хохотушка. В её облике сохранились черты былой красавицы. Большие тёмные глаза, губы бантиком, чёрные с про-седью волосы. Мне не нравилась её фигура, из-за большого живо-та, в районе грудной клетки отсутствовала видимость какой -либо выпуклости. Вероятно, в молодые годы она была другой. Но одета она была не по- дорожному, как будто ехала на праздник, на мой взгляд, с шиком, чему я была немало удивлена. Как правило, в ав-тобусе все одеты по -спортивному. На общем фоне Татьяна с не-весткой выделялись, были красиво одеты. На Татьяне было яркое длинное платье, а поверх его красивый жакет . На ногах модель-ные, на высоком каблуке туфли в цвет жакета. Когда мы садились в автобус, я обратила внимание на шляпу, в которой была Татья-на. Ей к лицу была шляпа с широкими полями, теперь она красо-валась на общей полке над её головой.

Татьяна ни капли, не смущаясь , снова заговорила о себе, при-вычным для неё громким голосом. Чтобы не обидеть её , я дотро-нулась до её руки и тактично попросила говорить тише, чтобы не мешать соседям. Она согласилась.

Татьяна приехала в Германию с Украины, из города, название которого я забыла. Однажды она последовала примеру одной из
 

258
 
Отголосок детства

подруг, которая по объявлению в газете нашла себе мужа немца. Татьяна сделала то же самое, что и подруга, и успела забыть об этом, как вдруг получила вызов от немца . Она сломя голову, бро-силась, занимать необходимые для визы и для поездки в Герма-нию деньги. Ей было двадцать восемь лет. С первым мужем она развелась, имела двоих детей мальчика и девочку, и престарелую мать. В первом браке её жизнь не сложилась. Муж пропойца, час-то избивал её, выгонял из дома. В один из дней она не выдержала и сбежала, в чём была, с детьми на руках к матери, которая жила в однокомнатной квартире. Ей такая жизнь обрыгла, и она постави-ла крест на бывшем муже. Разочаровавшись в жизни, молодая, красивая женщина не помышляла о новом браке и считала, что с двумя детьми она никому не нужна. Для времяпрепровождения находились мужчины, но Таня вбила себе в голову, что если ко-гда-то выйдет снова замуж, то только за иностранца , как её подру-га. И вот, оставив детей на мать и пообещав ей, что в случае чего, вернётся, она торопилась в чужую страну.

И вот её заветное желание исполнилось. Чтобы ускорить отъ-езд, она без оглядки раздавала русские деньги чиновникам в Укра-инском консульстве, а когда приехала в Германию с суммой в сто марок, пожалела, что так необдуманно швырялась деньгами.

Ей дали визу всего на три месяца. В аэропорту Дюссельдорфа её встретил мужчина, тот самый, который сделал ей вызов. На его фотографии он выглядел симпатичнее и сразу ей не понравился. Ниже её ростом , крепкий , коренастый, с лицом траченным оспой, но был хорошо одет и с виду интеллигентный. Его звали Виль-гельмом. Вильгельм, увидев Татьяну оробел, настолько она была хороша собой. Красивая высокая, черноволосая украинка не обма-нула его ожидания. Он засуетился оттого, что чувствовал себя не-достойным такой красавицы. Преодолев свою робость, он галант-но поцеловал Тане руку и на непонятном ей языке, улыбаясь, ска-зал ей комплимент. Затем ловко подхватив её багаж, открыл двер-цу такси для Татьяны. Из аэропорта они отправились в Ахен, где проживал данный Богом новоиспечённый кавалер.

Татьяна, рассказывая всю эту историю, немного разволнова-лась, и по-своему понимая её, в свою очередь я спросила: «А как
 

259
 
Тамара Бренман
 

же ты оставила детей на престарелую мать?» Как видно я задела своим вопросом струны её души. Она расплакалась. Её сердце до сих пор грызла совесть и боль за случившееся. В ответ она сказа-ла, что сама мать уговорила её уехать, желая ей женского счастья,

и хотела этого больше чем сама Татьяна.
Я думала, что рассказ Татьяны завершен и хотелось прикор-нуть на какое-то время, закрывались глаза. Но, не тут-то было. Многие туристы уже храпели, подложив под головы валики, а Татьяна ещё больше распалялась от прошлых воспоминаний и то-ропилась всю её жизнь выложить мне. Она настолько углубилась в них, что не замечала времени и того, что я постоянно зеваю. Мне было стыдно и жалко прервать её исповедь.
На одной из вынужденных остановок, водитель автобуса предложил перебраться в спальный бокс, который располагался в конце салона. Из-за того что мы потеряли часть времени в пути, нам компенсировали потерянное время, разрешив занять спаль-ные места, которые были платными. В каждом отсеке было по два места. Мой муж, обследовав предложенные спальные места, сразу отказался от них и снова устроился на прежнем кресле. Наши дети пошли спать в предложенный отсек и проспали до места прибы-тия.

Долго не раздумывая, Татьяна улеглась рядом со мной. Не привыкшая спать в чужих постелях и на чужих матрацах, я под-стелила под себя свою куртку, под голову подложила свою дорож-ную подушечку и только ноги укрыла пыльным дорожным пле-дом. Только я устроилась поудобнее, влезла Татьяна. Предусмот-рительная женщина накрылась своим пледом, часть которого под-ложила под себя, а вторую накинула на себя. Устроившись, она, не позабыв своих житейских мытарств, как ни в чём не бывало, продолжила историю своей несчастной жизни. Мой чуткий нос преследовал запах пыли годами не стираных матрацев и пледов. До сна ли мне было?
Вильгельм привёз её в город, в котором родился и жил. А жил он в двухкомнатной квартире по-холостяцки. И теперь ему пред-стояло жить с женщиной: не знающей его языка, его привычек,
 


260
 
Отголосок детства

его уклада жизни. Он не знал, как с ней говорить и о чём гово-рить.

Прожив с первым мужем немало лет и имея двоих детей, Татьяна была по натуре скромной , стеснительной. Перед чужим мужчиной её сковал страх. Только сейчас она устрашилась своих необдуманных действий. Надо было совсем потерять голову , что-бы вот так броситься навстречу приключениям. Оказавшись в чу-жом доме с незнакомым ей мужчиной, которого впервые увидела, она ощутила себя маленькой, беззащитной девочкой - дурочкой. Явно растерявшейся Татьяне Вильгельм предложил нехитрый ужин из бутербродов и чая. А она только и думала о том, как убе-жать назад. Но как быть с теми ста марками в кармане , которых не хватит добраться даже до аэропорта. Она не знала что делать.
Вильгельм был с ней галантен и вежлив. Немцы ложатся спать рано, как правило, в десять часов вечера, потому, что мно-гим из них приходится рано вставать из-за дальних расстояний до работы . Татьяна в ужасе смотрела на единственную тахту, стоя-щую в гостиной и от этой мысли у неё разболелась голова. Ей очень хотелось прилечь и отдохнуть. Вильгельм застелил чистым бельём эту самую тахту, достал из шкафа два полотенца, одно ма-ленькое, другое побольше и положил их на рядом стоящую тум-бочку. Татьяна знала несколько вежливых слов на немецком язы-ке и, краснея, сказала ему спасибо. Она взяла большое полотенце и решила пойти в ванную комнату, тукаясь во все двери. Виль-гельм взял её под руку и привёл в ванную. Увидав эту просто-рную, облицованную красивой плиткой ванную комнату со всеми удобствами у Татьяны приутих страх. Ей невольно вспомнились условия, в которых она жила и в которых находилась большая часть населения украинцев. Она быстро помылась с дороги и сно-ва испугалась выходить из ванной, не зная как себя вести, какие ждут сюрпризы и неожиданности, и не могла представить своё бу-дущее.

Вильгельм ушёл в спальню, о существовании которой Татья-на ещё не знала. Он был осторожен, ведь он совсем не знал этой женщины, которая наповал сразила своей красотой. Он не знал
 


261
 
Тамара Бренман
 

как себя вести с нею, да к тому же они были словно немые, не зная языка.

Наконец Татьяна оказалась в постели. От усталости она жела-ла поскорее уснуть, забыться в сладком сне. Если Вильгельм ушёл, значит всё не так уж плохо , думала она, а что будет завтра, утро всё покажет. Но не тут-то было. Голову сверлили разные мысли , она раскаивалась за свой побег. Перед глазами стояли её дети и матушка. Она старалась оправдать себя, но не получалось. Вспомнились материнские напутствия в аэропорту , ей стало жал-ко себя, и она горько заплакала в чужую подушку, так и не сомк-нув глаз до самого утра.

Был понедельник, и Вильгельм, положив на журнальный сто-лик ключи от квартиры и сказав что-то на непонятном ей на своём языке, ушёл на работу. Таня поднялась с постели, аккуратно сло-жила постельное бельё, приняла душ и после осмотрела квартиру.

В квартире холостяка было довольно-таки чисто, что её нема-ло порадовало. Заглянула она и в спальню, в которой обнаружила двуспальную кровать, отчего она насторожилась, и в её голове возникли разные предположения. Решив не зацыкливаться на этом, прошла на кухню. Первым делом по-хозяйски заглянула в холодильник, но в нём кроме упаковок с колбасами и сырами ни-чего не было. В морозильной камере она обнаружила курицу, и она решила разморозить её. Она даже обрадовалась тому , что мо-жет хоть чем-то заняться, и решила на обед приготовить и первое и второе. На столе она увидела термос с неостывшим кофе и хлеб в упаковке. Татьяна перекусила и стала смотреть в окно , на чис-тые тротуары, на деревья вдоль них, на красивые дома и машины стоящие у подъездов.
Редкие прохожие неспешно рассаживались по машинам и уез-жали по своим делам.

Для Татьяны не составляло большого труда приготовить обед. Украинские женщины умеют вкусно готовить и хозяйки отмен-ные. Вильгельм приехал с работы в восемнадцать часов. Он с большим вниманием наблюдал за Татьяной, ел, смакуя куриное рагу, лицо светилось от удовольствия, радовался и что-то говорил,
 


262
 
Отголосок детства

говорил, чего невозможно было понять Татьяне. Только по его ви-ду она догадалась, что он доволен.

Наступал вечер, и Таня со страхом ждала очередной ночи. Через неделю он овладел ею, и с ним она впервые ощутила се-

бя полноценной женщиной, чего так и не поняла со своим закон-ным мужем -алкоголиком. Ни о чем хорошем она не могла вспом-нить о нём, приходя с работы в пьяном виде, был груб и жесток с нею . Потому он был противен ей в постели, она отказывалась с ним спать, за что он бил её, крыл матом и всё это происходило на глазах плачущих детей . В первый же вечер их сближения, Татьяна поняла, что Вильгельм именно тот мужчина, которого она ждала.

Первый месяц совместной жизни , показался ей медовым ме-сяцем. Их отношения были тёплыми, желанными, многообещаю-щими. Вильгельм познакомил Татьяну со своими друзьями и в один из выходных к ним пришёл его близкий друг со своей рус-ской подругой . После этого знакомства Тане стало веселее жить. Русскую звали Галей. Галина в этот вечер стала как бы переводчи-цей и когда гости расходились, посоветовала Татьяне взяться для начала за русско-немецкий словарь, она послушалась её совету и в русском книжном магазине купила словарь. Всё стало намного проще и Вильгельм, заглядывая в словарь, учил русские слова.

Всё складывалось, как нельзя лучше, и лучше с каждым днём. Вильгельм называл её Таньей, а она его уменьшительно Вилли. По воскресеньям они ходили гулять. Вилли знакомил её с горо-дом , показывал местные достопримечательности, парки и магази-ны.

Вечерами они захаживали в кафе поужинать. Они на какой-то момент забыли о времени, которое беспощадно шло необычайно быстро, а они так и не узаконили свои отношения, на что Татьяна так надеялась, а сказать, не смела.

Через три месяца заканчивалась виза и она должна была поки-нуть чужую страну, а Вилли , молчал, она думала, что он забыл. Таня решила, будь что будет. С помощью новой подруги Гали, ко-торая устроила вечеринку у себя дома, та, как бы невзначай спро-сила Вилли , собирается ли он жениться на Татьяне. Не глядя ей в глаза, он ей ничего не ответил.
 

263
 
Тамара Бренман
 

Настал день отъезда Таньи . Конечно же, Вилли раскошелился на обратный билет и проводил её в аэропорт. Открыв дверцу так-си, он жадно прильнул к ней и поцеловал, будто в последний раз. Она, оттолкнув его, быстро пошла к фуникулёру, который отправ-лялся в зал для отлёта пассажиров, сдерживая себя, чтобы не обернуться. Мысли о близкой встрече с родными, притупила боль расставания с Вилли.

Через два часа она целовала своих детей и дорогую матушку. Уложив детей спать, весь вечер она рассказывала маме о трёх сча-стливых месяцах, прожитых в чужой красивой стране и о мужчи-не, ставшим ей дорогим. Она, недоумевала о случившемся, ведь она чувствовала, что она небезразлична ему, а выходит наоборот. Обе плакали, мать жалела дочь, сочувствовала, но ничем не могла ей помочь.

Не прошло и месяца, Татьяна получила письмо от подруги Раи, в конверте было и второе письмо от Вилли, написанное Гали-ной рукой. Он хотел, чтобы она приехала , и сделал ей предложе-ние руки и сердца. Вильгельм пообещал сделать ей вызов через немецкое консульство и оплатить визу. Он дал ей надежду, но Татьяна была в смятении и не совсем верила ему, ведь такое обра-щение с ней может повториться. Глядя на детей, она боролась со своими чувствами. Мать, положив голову на плечо дочери, как прежде успокаивала её, и велела не торопиться и ещё раз прове-рить их чувства . Перед сном она сказала ей: «Время рассудит , не спеши». К тому же Татьяна устроилась на прежнюю работу, не си-деть же с детьми на материнской шее, на мизерную пенсию. На те, сто марок, которые она так и не истратила на себя в Германии, она купила на них подарки детям и маме, чем очень всех порадо-вала. Через короткое время, она написала сдержанный ответ на присланное Вильгельмом письмо , конечно же, на русском языке, надеясь на то, что Галя переведёт дословно написанное ею . И сно-ва получила письмо, в котором Вилли, клялся ей в любви и хотел сам за ней приехать. Татьяну мучили сомнения, будет ли с ним так хорошо как прежде. Матушка настойчиво уговаривала уехать. Таня медлила с ответом. Не прошло и двух недель, приехал Виль-гельм. Все были растеряны. Татьяна, не знала то ли радоваться, то
 

264
 
Отголосок детства

ли плакать. Она познакомила Вилли с мамой. Дети спрятались в другой комнате, и Татьяна едва заставила выйти и поздороваться, они, заложив руки за спины, исподлобья смотрели на нежданного дядьку , который пытался поздороваться на русском языке впере-мешку с немецкими словами. Только после привезённых этим дядькой подарков, их глаза потеплели. Накормив с дороги гостя и семью, уложив детей спать, возник вопрос, куда уложить спать нежданного гостя. Вилли, будто прочитал вопросительный взгляд Татьяны. Он предложил Татьяне, пойти с ним в гостиницу. Таня отказалась. Она знала, что без печати в паспорте , никто не пустит их за порог гостиницы, такие были правила в те советские време-на. Он взял её за руки и распрощался, предварительно договорив-шись о встрече. Утром Татьяна позвонила на работу и попросила отгул.

Встретившись с Вилли в назначенное время, они решили окончательно вопрос об отъезде. Им предстояло немало хлопот оформить дела необходимые для выезда, чтобы Татьяна без про-медления могла выехать в Германию. Вилли через неделю вернул-ся в Ахен, а Татьяна оформляла необходимые бумаги для отъезда. Вилли оставил ей деньги на авиабилеты и на прочие расходы.
Настал день отъезда. В самолёте Татьяна строила планы и ле-леяла надежду , что когда-нибудь уговорит Вильгельма вывезти из Украины хотя бы одного ребёнка. Он был в её глазах добрым и понимающим немцем. Вилли встретил свою любимую на высшем уровне, в своём вновь купленном им автомобиле. Заранее был на-крыт стол и приглашены самые верные друзья, из них была Гали-на, личный его секретарь и Татьянина доброжелательная подруга. Татьяна с Вильгельмом прожили безоблачно в законном браке де-сять лет. Бывшая робкая и застенчивая женщина, научилась кру-тить прижимистым в деньгах Вилли мозги. На деле Вилли оказал-ся далеко не таким, каким хотелось бы видеть Тане. Всё познаётся в сравнении. За эти годы Татьяна выучила язык. Зарабатывала деньги, не гнушаясь мыть полы в офисах или немецких домах, же-лающих было достаточно, потому что добросовестно выполняла свою работу. Она была здорова, весела и неприхотлива. Со свои-ми господами быстро нашла общий язык, на праздники за добро-
 

265
 
Тамара Бренман
 

совестный труд немки ей доплачивали. Потому и в обновках себе не отказывала.

Однако за эти годы её не покидали мысли о детях, редких встреч на родине ей было мало. Она чувствовала вину перед ни-ми , перед матерью, у которой стало сдавать здоровье. Она помога-ла им деньгами. Но её душа рвалась на части, потому что дети росли без неё. Сыну исполнилось шестнадцать лет, и он на прось-бу матери, приехать к ней погостить, напрочь отказывался ехать куда-либо, тем более в чужую страну. Кроме всего прочего у сына появилась девушка, которая позже станет Татьяниной невесткой, та самая, которая ехала с нами на отдых в Испанию. Вилли с боль-шим трудом, по истечении многих лет, решился вытащить Татья-нину дочь, когда та стала совершеннолетней. И мать, и дочь были рады согласию Вильгельма . И тут опять начались трудности , те-перь с выездом дочери. Как и раньше, Татьяниной дочке дали вре-менную визу, на три месяца. Когда дочь Людмила приехала в Гер-манию, у Татьяны вся жизнь пошла наперекосяк, о чём она не могла и предположить.

Людмила временно поселилась у матери. В один из воскрес-ных дней пришла телеграмма с Украины, которую послал сын. Прочитав телеграмму, Татьяна помчалась в аэропорт. У матери случился инсульт, и на ходу глотая валидол, Татьяна думала лишь об одном, застать мать в живых. Людмилу она оставила на Виль-гельма.
Приехав в родной край, почувствовала себя чужой. Увидев свою мать в реанимации неподвижной , она ощутила себя беспо-мощной. Справившись с одолевавшим её шоком, все свои силы положила на то, чтобы поднять мать с постели. Два месяца к ряду после реанимации просидела у больной, позабыв про себя. Её уход не пропал зря, мать стала отходить от болезни, разговаривать и шевелить пальцами на правой руке и ноге. Но что два месяца, матери требовалась постоянная забота. Татьяна оставалась до тех пор, пока, мать, не встала на ноги. За всё это время Вильгельм по-звонил ей всего один раз по телефону. Большую помощь бабушке оказывал внук. Он снабжал её лекарствами и продуктами питания, выполнял любую работу по дому. С матерью был холоден, потому
 

266
 
Отголосок детства

что бабушка в трудный период времени взросления, заменила ему мать. Татьяне было больно всё это чувствовать и стыдно за себя. Однажды сын, рассердившись на неё, выпалил: «Тебя мать ждёт та же участь!», - вот только какая, не сказал. В один из дней , когда Татьяне показалось, что можно оставить мать на короткое время, она оставила её одну в доме. Она пошла в ближайший магазин, купить новые вещи для мамы. Пробыв вне дома часа полтора, она не думала о том, что не застанет её в живых. Приобретённые Татьяной вещи : платье с длинным рукавом, платок с кружевом и колготки были одеты на покойницу. Таня не стала звонить в Гер-манию дочери, не хотела огорчать. Похоронив мать, она уезжала к своему Вилли, с чувством выполненного долга и даже не позвони-ла о приезде.

Пока она добралась до Ахена, был уже поздний вечер. В их окнах не горел свет. Вилли, как всегда, в десять часов укладывал-ся спать, Таня не хотела его будить. Она тихонько повернула ключ в двери и на цыпочках зашла в дом. Раздевшись в прихожей, она прошла в гостиную, в надежде, что увидит там дочь, но её не было. Тогда она осторожно открыла дверь в спальню и от неожи-данности отшатнулась и чтобы не закричать, закрыла лицо рука-ми. Ей стало плохо, в отчаянии она зарыдала громко, истошно. Теряя самообладание, постаралась справиться с приступом насту-пающей ярости, бухнулась в кресло. Услышав плач, из спальни выскочила её дочь, встала перед ней на колени и, рыдая, как ма-лое дитя, бессвязно оправдываясь, просила у неё прощения. Дочь целовала руки матери, поливая их горючими слезами, и твердила: «Я не виновата, прости , прости !!» А её Вилли так и не вышел из спальни, спрятался под одеяло, и до утра не поднялся с кровати. Мать и дочь под утро свалил сон, а ночью этого же дня мать слу-шала исповедь своей дочери и верила и не верила всему тому, что произошло за время её отсутствия. Она так была уверена в своём Вилли, и на тебе… Её волновал вопрос, - «Как дочь, её кровинуш-ка оказалась в постели с её законным мужем, разве такое возмож-но?» После того, как Вилли ушёл на работу , у них было много времени чтобы расставить все точки над «и». В доме две женщи-
 


267
 
Тамара Бренман
 

ны и один мужчина и надо было решать, как жить с этим, и кто из них лишний.

Мать осталась на стороне дочери, потому что её дорогой Вил-ли очень постарался в отсутствии её, оставаясь с молодой девуш-кой, любыми путями овладеть ею. Дочь её, как не старалась избе-жать приставаний мужчины старше её на тридцать пять лет, умо-ляла, упрашивала не трогать её, он каждый вечер домогался её . В один из вечеров он попросту изнасиловал её. У Люды никого не было знакомых в городе, ей некуда было идти , не у кого искать защиты. Не зная, что со всем этим делать, боясь его, сильного здо-рового мужчину, каждую ночь терпела его сумасшедший секс. Он был горяч, темпераментен и как рассказывала Татьяна, при хоро-шем «инструменте», и пылком темпераменте, был настоящим му-жиком . Пока Татьяна находилась в родных краях, случилась тра-гедия, и она не знала, как ей с этим жить. Она металась по кварти-ре, Люда смотрела на неё как затравленный зверёк. Они обе боя-лись встречи с Вилли. Он же тоже боялся неприятных разговоров и появился лишь через неделю. Это ещё больше осложняло ситуа-цию. Когда он нежданно вошёл в дом, они обе растерялись.

Разговор был долгим и неприятным. Татьяна с Вильгельмом решили расстаться, но ещё долгое время жили в одной квартире, пока Вильгельм не нашёл себе другую. Искал далеко, а нашёл в своём же доме, только ниже этажом.

Татьяна с дочерью решили не возбуждать против Вильгельма никаких дел. У Татьяны на всё случившееся были свои аргумен-ты. Она жалела дочь, но в этой ситуации винила её. Матери непо-нятно было, как сильная, здоровая девушка, не устояла перед аль-фонсом. Так она думала, сопереживая о случившемся . Вскоре Людмила уехала на Украину и по истечении короткого времени Татьяна вновь сделала вызов дочери на воссоединение семьи.

Теперь Люда живёт отдельно от матери и открыла свой салон, работает парикмахером. Вилли теперь сосед по дому и иногда за-хаживает к своей бывшей жене. Она, после его раскаяния, всё простила ему, но спать они уходят в свои постели.

Когда я всю ночь слушала историю уже не молодой женщи-ны, после её окончания, я посочувствовала Татьяне и не пожалела
 

268
 
Отголосок детства

о том, что не выспалась. Мне почему-то стало больно, досадно и обидно за нас женщин, за наше всепрощение, за глупые ошибки, за непонятные просчёты и за наше потерянное счастье, которое так часто зависит от нас самих. Может, мы ищем его не там где надо и когда надо?

Мы приехали в свой отель на побережье Средиземного моря под утро. Отель находился в часе езды до Барселоны. Меня уже ничего не радовало , чувствовала себя разбитой, клевала носом и мечтала выспаться. Мои близкие тоже выглядели не лучшим об-разом, и все мы решили отдохнуть в предоставленных нам номе-рах. После обеда мы ринулись навстречу солнцу и ласковому мо-рю.
Татьяна с невесткой жили в другом отеле, неподалёку от нас. На второй или третий день пребывания, мы решили найти место на пляже, где было бы меньше отдыхающих и моя дочь - Женя увидала их. Оксана загорала на лежаке, а Татьяна сидела на кра-юшке его в красивом прикиде. На ней была красивая, белая шляпа с широкими полями и такой же белый пиджак, двухцветная розо-во-красная юбка под цвет юбки босоножки. Они предложили нам расположиться рядом с ними. Я спросила Татьяну, почему она не загорает, на что она ответила, что ей недавно прооперировали грудь и загорать ей нельзя. Меня так и подмывало спросить её , за-чем же она поехала, но вовремя сдержалась, решив, что это не моё дело, а морской воздух способствует здоровью. Татьяна поняла, наверное, по глазам моё недоумение и тихо сказала: «Я из-за не-вестки поехала». Ещё пару раз мы встречались с Татьяной на пля-же, и она всегда выглядела элегантной, весёлой, словоохотливой.

Обратная дорога была спокойной , без приключений. Мы де-лились с близкими впечатлениями, от пребывания в Барселоне. В этот раз мы побывали там своим ходом, без экскурсовода. Гуляли по красивым улицам среди необыкновенно красивых домов, непо-хожих друг на друга. Случайно забрели в чудесный парк, который потряс наше воображение своей непохожестью на другие парки европейских столиц.
 



269
 
Тамара Бренман
 

Вот и всё о чём я хотела рассказать . Закончился ещё один пе-чальный рассказ о судьбе-злодейке, а сколько их встречается в жизни, никому не известно.


СУДЬБА НАСЛЕДИЯ

Как часто наша жизнь преподносит нам сюрпризы. Любишь одного, а замуж идёшь за другого или судьба - злодейка меняет жизненные пути, ломает и вершит самосуд.

Галина – моя подруга прожила с нелюбимым мужем почти полвека и не так давно он умер. А мог бы ещё жить долго, если бы бросил пить.

Когда-то молодой, красивый студент мединститута, ещё в Ву-зе на первом курсе влюбился в Галку, а она воротила нос от уха-жёра, потому, что любила другого и никак не могла забыть свою первую любовь.

Очень миловидная школьница с ямочками на щеках, пухлень-кая, застенчивая Галя нравилась мальчишкам. В неё был влюблён одноклассник Игорь, но безнадёжно, потому что у него был со-перник из параллельного класса, Валерка и Галка тоже была влюблена в него. Долго пришлось Валерке сохнуть по любимой, пока однажды я не свела их вместе на моём дне рождении, о чём попросил Валерка заблаговременно и я согласилась. С этого дня они стали встречаться. Их дружба казалась мне неразрывной. Ва-лерка был влюблён в Галку до безумия и не мог дождаться окон-чания школы, чтобы поскорее жениться на ней. У Галки же были давно задуманные планы, её целеустремлённость поражала меня и не только меня. Она хотела стать врачом и несколько лет подряд пыталась поступить в Медицинский институт. Неудача преследо-вала её, хотя в нашем классе считалась лучшей ученицей . Но её настойчивость победила, она стала студенткой желанного ВУЗА. Но учёба не помешала планам Валеры и они поженились. Вскоре Галина перебралась от родителей на жилплощадь мужа. Валера жил с матерью и теперь их стало трое. Со свекровью Галина сразу ужилась, характер у неё был покладистый, спокойный и доброже-
 

270
 
Отголосок детства

лательный, они понимали друг друга с полуслова, так, по крайней мере, казалось Гале. Валера тоже поступил в техникум, и молодо-жёны редко виделись друг с другом. Так началась их совместная жизнь, полная интриг и недоразумений. Поначалу всё было ладно

и гладко, но вскоре у Гали возникли подозрения, оба подозревали друг друга в измене, начались ссоры, а мать Валеры мирила их. Супруг хотел детей, но на протяжении пяти лет Галина, ни разу не забеременела, и это вызывало раздражительность и подозрения у Валеры, она, же часто плакала по ночам и утром с обидой разби-тая, потерянная, не выспавшаяся уезжала в институт.
Уже на пятом курсе Галя стала замечать, что первокурсник Валентин не равнодушен к ней, но на его ухаживания старалась не обращать внимания, потому что не до любви ей было, в доме рев-нивый муж требовал потомства, а её главной целью была учёба, окончание её, а уж потом подумать о детях. Однажды на лекции она почувствовала себя плохо и ушла с занятий домой. Когда еха-ла в автобусе, подумала, не забеременела ли и даже обрадовалась
и хотела скорее поделиться с мужем. Пока ехала, говорила себе: «Я докажу ему, что не бесплодна, пусть знает, что могу родить!» И что же, зайдя в квартиру, обнаружила в прихожей женское пальто и сапожки. Задумалась. Кто бы это мог приехать в гости и где свекровь, её вещи отсутствовали в прихожей. Что-то ей под-сказывало не заходить в комнату, но она по инерции открыла дверь и то, что она увидела, заставило убежать, куда глаза глядят, лишь бы больше никогда не видеть супруга. Она не помнит, как упала, очнулась на больничной кровати. После выздоровления, а это был нервный срыв, она вернулась в дом к матери. Её беремен-ность оказалась ложной, чему она несказанно была рада. Немного успокоившись, она пришла в дом свекрови, забрать свои вещи. Пришла тогда, когда Валеры не было дома, и как не уговаривала её свекровь одуматься и остаться, Галина была непреклонна.

Она ушла в родительский дом , где выросла и была самой лю-бимой дочкой. В семье было трое детей, Галя – самой младшень-кой. Её старшая сестра была замужем и жила в другом городе. Брат жил вместе с родителями. Несмотря на возвращение дочери,
 

271
 
Тамара Бренман
 

родители встретили её радушно и тоже переживали её разрыв с мужем, старались не беспокоить её расспросами, надеялись, что всё обойдётся. Надежды их были напрасными.

Позже выяснилось , что свекровь стала виновницей их разлада и разбила семью. Она поделилась со своей лучшей подругой, не подозревая о её болтливом языке. Сожалея о содеянном зле кая-лась, плакалась подруге. Обвиняла невестку в бесплодии, она очень хотела внуков, а их не было, что и стало причиной расстава-ния молодых. Галя с Валерой развелись. Валера женился на той самой девице, с которой их застала Галка. Ходили слухи, что мать Валерки поспособствовала их союзу.

По окончании института Галина сблизилась с Валентином и, заставив забыть о предательстве своего первого мужа, вышла за-муж за молодого студента. Спустя какое-то время молодым спе-циалистам, выделили квартиру и они стали работать в поселковой поликлинике. Он детским врачом, а она терапевтом . Вначале всё в их жизни складывалось хорошо . Через год родился мальчик, через два года ещё один сынок. Галя была счастливой матерью. Ей по-могали растить детей её мама Шура и бездетная тётка Юля, кото-рая оказалась отменной нянькой. Галя продолжала работать.

Валентин очень любил детей, был примерным отцом и хоро-шим доктором, которого любили поселковые детки, потому что молодой врач имел особый подход к ребятишкам и слыл очень хо-рошим специалистом в своей профессии . У бывшего Галиного му-жа, новая жена родила девочку, которая тоже лечилась у молодого доктора, о чём поначалу не догадывался Валерий, поскольку сам не ходил с ребёнком на приём к врачу, а ходила его жена.

Приезжая на родину, встречаясь с подругами, они мне запре-тили говорить с Галиной о Валере, потому что все они знали о том, что она продолжала любить только его. И когда мы собира-лись вместе и приглашали Галю и Валеру на встречу, то узнав об этом, она могла не прийти, она всячески избегала его. По этой причине мы перестали звать в нашу компанию Валеру, а Галя приходила со своим супругом Валентином.
В нашем посёлке слухи разносятся молниеносно и вскоре от «доброжелателей» теперь уже не Галя, а Галина Ивановна узнаёт,
 

272
 
Отголосок детства

что её муж гуляет и меняет любовниц как перчатки. Вначале он это делал благопристойно, а потом обнаглел и стал приходить до-мой под утро, как ни в чём не бывало, дыша перегаром. Вскоре на нравоучения и просьбы жены махнул рукой и стал закладывать всё больше и больше. «Добрые люди» даже донесли до жены, что он за глаза называет её старухой. Галина Ивановна всё терпела, ушла целиком в работу. Она была хорошим врачом и её назначи-ли заведующей отделением, чуть позже Главным врачом поликли-ники. Мальчишки росли как грибы, а их папа не переставал пить и гулять. Но кто любит пьяниц и скоро все его когда-то любившие его женщины, отказались от него. Он приходил в дом в хлам пья-ным и ни слёзы, ни упрёки жены не действовали на него. Сыновья переженились, появились внуки, а дедушка всё больше пил и пре-вращался в неизлечимого алкоголика.

Однажды приехав к подруге, я боялась подняться по лестни-це, увидев развалившегося на лестничной клетке пьяного мужика, я даже не признала его . Зайдя к подруге, сказала ей об этом, на что она мне сообщила, что этот мужик Галин супруг валяется с вечера в подъезде, а будить бесполезно, пока сам не отрезвеет. Меня это сильно озадачило и потрясло. Иметь всё и стать никем, быть грамотным и деградироваться до такой степени. Как же надо не любить себя, не уважать своих близких и не ценить жизнь пол-ную радости и счастья?!

Вдруг вспомнилась Галина мама . С Галей учились в школе с первого класса, я часто бегала к ним и видела вечно озабоченную делами, затурканную мужем и жизнью тётю Шуру, рано состарив-шуюся. Отец Галки был властным грубым начальником не только на работе, но и дома. Тоже пил и отпускал оплеухи жене, поносил её почём зря. Дети ходили по струнке, избегали его, когда он был под хмельком, прятали мать, боясь гнева отца. А та всё терпела и всё ради детей. Как видно судьба-злодейка тоже достаётся по на-следству, а иначе как это назвать.

Валентин умер из-за пьянства ещё совсем не старым. У перво-го мужа Галины вначале умерла любимая матушка, а потом жена от рака желудка. У Галины куча внуков, которые не дают прохода любимой бабушке, и скучать ей некогда.
 

273
 
Тамара Бренман
 

Жизнь продолжается, несмотря на все горести и перекосы судьбы. Она у всех одна и ради её стоит жить и не принимать её такой, какой она есть. Надо бороться за светлое будущее, за сча-стье детей, и внуков. Надо верить и надеяться только на хорошее в этом несказанно прекрасном мире жития.



ТАМАРИНА ЛЮБОВЬ

Везёт мне на подруг с именем – Тамара. Самую близкую под-ругу зовут Ольгой, с ней мы дружны со школьной скамьи и дай Бог ей долго жить! А второй подругой стала коллега по работе – Тамара, с нею тринадцать лет проработали на Военной кафедре Сельхозинститута, и когда я уволилась, продолжали дружить. Но недавно её не стало . Душевная была женщина, добрая, отзывчи-вая. После её ухода вспомнились мельчайшие подробности из её жизни, которыми она делилась со мной. Вряд ли пока жива сама, забуду её.

С Тамарой Ивановной, так её величали на кафедре, сработа-лись сразу. Коллектив наш состоял из офицеров-преподавателей военного дела. На кафедре обучали молодое поколение студентов военной подготовке, а мы с Тамарой Ивановной занимались оформлением личных дел учащихся, освобождённых от службы в армии студентов.
Сдружились мы моментально, сошлись характерами и пони-мали друг друга с полуслова. Семьями не дружили, но знали о на-шей жизни все подробности , делясь своими секретами гуляя вме-сте по парку, или заходили в близлежащие кафешки, посплетни-чать или поговорить о мирских делах.

Однажды мы с Тамарой договорились походить по магазинам в поисках нарядов, и она зашла за мной, тогда ещё мой муж не был с ней знаком. Когда раздался звонок в дверь, Ефим пошёл от-крывать её и с первой встречи с ним, она произвела на него неот-разимое впечатление. Распахнув двери, он крикнул мне: «Тома, к тебе пожаловала стюардесса!» Так я его познакомила с моей под-
 

274
 
Отголосок детства

ругой. С тех пор он её иначе не называл, как стюардессой. Ещё бы увидев такую красавицу в пилотке, тогда они были в моде, с яр-ким на выпуск платком на шее , в пальто тёмно-синего цвета, лад-но сидевшего на её фигуре и в австрийских сапожках на высоком каблуке, она не могла не понравиться моему супругу. Тамара, ус-лышав от моего мужа слово - стюардесса , скромно ответила что, к сожалению таковой не является, а вот её сестра - на самом деле – стюардесса.

Тамара Ивановна очень походила на казачку, статная, краси-вая, яркая, смуглолицая с выразительным взглядом карих глаз и губами бантиком. Всегда строгая и со вкусом одетая, она нрави-лась мужчинам. А мужчины нашей кафедры обожали и в то же время побаивались её, многие были не прочь поухаживать за ней.

Муж Тамары – Владимир офицер, подполковник, когда ко-миссовали , работал на одном из военных предприятий в городе Пушкине. Он соответствовал своей супруге, так же хорош как она, блондин с вьющейся волной шевелюрой, синими глазами, крепкий статный и всегда весёлый. Приятно встретить такую пару и невозможно не оглянуться вслед. Тамара же жаловалась мне на него и называла его шалопутом из-за его неординарных шуток. Они прожили вместе сорок лет, а начинали они свою молодую жизнь в воинских гарнизонах. Володя всегда смеялся, когда заво-дил разговор о них , что вели с Томой цыганский образ жизни, только танцевать не умели, потому как площадь не позволяла. На мой взгляд, они были счастливы. Я удивлялась бережному отно-шению Тамариного мужа к супруге. Видно было невооружённым глазом, что он души в ней не чаял. Они имели единственную дочь - Ирину, которая росла на моих глазах, такая же яркая и красивая унаследовавшая красоту матери.

Когда мы крепко -накрепко сдружились с Тамарой , она мне поведала тайну своей первой и незабываемой любви. Я даже как-то неожиданно огорчилась за этот факт и за её столь необычную судьбу женщины, которая любит одного, а связала свою жизнь с другим. Но как видно в жизни случается ещё и не такое.
 



275
 
Тамара Бренман
 

Глядя на её дочь – Ирину, я представляла юную девушку Та-мару и понимала, в неё нельзя было не влюбиться. Её дочь, буду-чи студенткой, имела невероятный успех у молодых людей.

В ту пору в юную Тамару влюбился женатый мужчина. Уви-дав её после выпускного школьного бала, Игорь потерял голову и стал искать встречи с красивой девочкой. Учась в школе, она не обращала внимания на своих одноклассников, они казались ей мелкими и глупыми. Нельзя сказать, что она не обращала внима-ния на мальчишек, просто ей не встречались те, которые бы ей нравились, а нравились ей уже юноши постарше из студенческой среды. В её городе было много военных училищ и ей нравились курсанты. Я так думаю, что Тому привлекала не только их вы-правка, но и красивая военная форма. И вот однажды заметив на себе упорный взгляд зелёных глаз, обращённый на неё, Тамара оробела и тоже долго не могла отвести глаза от незнакомого муж-чины . Влюблённый мужчина продолжительное время ходил во-круг, да около Томиного дома, пока её матушка не спросила дочь: «Что за ухажёр ходит под окнами , не к тебе ли повадился?» Тама-ра зарделась румянцем и махнула на мать рукой.

Встретились они на танцплощадке, Игорь пригласил Тамару на танец, и с этой встречи началась их любовь. То, что Игорь же-нат, Тома узнала от матери, сама же она не догадывалась, а Игорь не успел сказать об этом, боялся огорчить любимую. Когда же Та-мара узнала, была встревожена и стала избегать встреч с ним. Игорь не отступался , и однажды подкараулив её, извинился и обе-щал ей развестись с женой, объяснив Тамаре, что его женитьба, - была случайной, вынужденной. Когда их встречи возобновились, он рассказал ей о том, что случилось с ним. Тома полюбив его, ко-нечно же, поверила, а когда любишь, - простишь всё.

Игорь – хорош собой, высокий , спортивный мужчина, галант-ный с женщинами и с неотразимо красивыми глазами , не мог не понравиться Тамаре. К тому же умел ухаживать, дарил цветы, был с нею нежен. Тома заметила, как на него смотрят женщины, по-чувствовала первую девичью ревность, особенно ревновала к же-не, но вела себя с ним строго, боясь попасть в нежелательную си-туацию, случившуюся с её возлюбленным, не допускала близости.
 

276
 
Отголосок детства

Игорь работал в Исполкоме большим начальником, всегда подтянутый, элегантный, обходительный, предупредительный с клиентами, пользовался огромным авторитетом. Его уважали как высококвалифицированного, требовательного руководителя и он, зная это, дорожил своей должностью.

Когда жена Игоря узнала о его девочке, начались в их жизни неурядицы и ссоры, которые чинила молодая жена. Как он не пы-тался убедить жену, что их брак не принесёт им счастья, потому что не любит её, каждый раз получал отказ развестись по-хороше-му . Жена не желала мириться с создавшейся ситуацией. Она иска-ла встречи с разлучницей, а встретив, стала оскорблять наивную девушку , которая ещё и близко-то не подпускала к себе возлюб-ленного, была чиста и невинна, не позволяла ни поцеловать, ни обнять Игорю и не строила никаких планов на будущее. Просто влюбилась по уши и не знала, что с этим делать. Игорь и Тамара встречались около двух лет, но жена Игоря так и не дала развода. Тамарина мама уговаривала дочь расстаться с Игорем, уверяя её, что первая любовь пройдёт и придёт новое чувство в её жизнь бо-лее сильное и сделает её счастливой . Тамара понимала, что жена Игоря не успокоится, не отступится и ценила в женщине упорст-во. Это соперничество не давало ей спокойно жить, любить, встречаться и она отступила, сдалась. Их свидания стали реже и в один из вечеров она решительно сказала Игорю, что устала от не-определённости и желает остаться одна.

Тамара недолго оставалась без мужского внимания. Посещая с подругами вечеринки, она ощущала на себе пристальные взгля-ды молодых, красивых юношей. В их городе преобладало муж-ское население военнослужащих, курсантов военных училищ и хорошенькая девочка многим из них нравилась. Один из воздыха-телей стал её мужем.

Познакомившись на свадьбе у своей подруги с Володей, они стали встречаться. Володя ходил за ней как тень. Его настойчивые ухаживания не прошли даром. Володя был очень чутким и доб-рым юношей и будто психолог чувствовал её настроение. Тома была грустной , потерянной и в их встречах, казалось ему, присут-ствовал кто-то третий, однако его напористость и глубокое чувст-
 

277
 
Тамара Бренман
 

во к любимой взяли верх над Тамариной хандрой и в один из ве-черов он попросил её руки и сердца, объяснившись ей в любви. Тома пообещала подумать и спустя какое-то время согласилась. Будущий офицер был неимоверно счастлив. По окончании учили-ща они поженились. Молодого офицера направили на службу в другой город. Тома даже была рада такому исходу, она думала за-быть свою любовь, но так и не забыла и глубоко прятала её в сво-ём сердце и винила маму в том, что та сломала ей жизнь. Тамара сделала всё, чтобы её муж никогда не узнал об Игоре.

Когда родилась дочка – Ирочка, чувство первой любви приту-пилось, и всю свою любовь она перенесла на ребёнка. Дочь росла, а они мотались по разным гарнизонам, меняя посёлки и города России. Разумеется, как все офицерские жёны, Тома негодовала по этому поводу. Однажды им повезло , Володю направили в их родной город, в котором родилась Тома и где жила её мама. Прие-хав на старое место службы, Володю повысили в звании, он пре-подавал в училище тактику военного дела . К их огромной радости им дали служебную маленькую квартиру в военном городке, пер-вую за всё время службы. Тома ликовала, что будут жить отдель-но от мамы, она надеялась надолго обосноваться в своём городе и найти работу согласно своей профессии. Ей казалось, что всё складывается как нельзя лучше, но снова её первая любовь напом-нила о себе.

В разговоре с матерью, она узнала, что Игорь так и не развёл-ся с женой и у них родились близнецы. Их встреча была неожи-данной. Тамара пришла устраиваться на работу и в коридоре Гор-исполкома встретилась с Игорем . Увидев его, Тома потеряла дар речи, а у Игоря было искушение обнять её, но он испугался пыт-ливых глаз своих сослуживцев снующих мимо по коридорам гос-учреждения. Они поздоровались сдержанно, но глаза говорили за них. Он расспрашивал Тамару об её планах, - надолго ли приеха-ла, и какое дело заставило посетить сиё заведение. Тома вкратце сказала ему о том, что ищет работу. Игорь спросил её: «Зачем ра-ботать такой красивой даме?» Улучив момент, прощаясь с ней и целуя руку, сказал, что надеется на встречу. Тома, заметила, что Игорь спешит, потому как говорил торопливо и переминался с но-
 

278
 
Отголосок детства

ги на ногу. Когда он уходил, она не могла справиться с вновь на-хлынувшим чувством, сердце её колотилось и хотелось плакать.

Работу Тамара нашла быстро и не без помощи Игоря. Новое место работы в какой-то мере соприкасалось с деятельностью гла-вы. Ежемесячно она сдавала отчёты о проделанной работе в Гор-исполком и волей – неволей встречалась на планёрках с ним или на совещаниях. Она старалась как можно меньше сталкиваться с ним, но когда встречались , то её обдавало жаром от его горящих глаз устремлённых на неё. Он непременно говорил ей комплемен-ты, от которых кружилась голова и, просыпаясь ночами, она по-дозревала, что произносит его имя. Хорошо, что Владимир крепко спал и не замечал её маяты.

Однажды Тамару как молодого специалиста-хозяйственника направили в командировку в близлежащие отстающие совхозы их края, по проверке и сдаче сельскохозяйственной продукции. Она оставила дочь на попечение мужа и матери собрала необходимые вещи ,- резиновые сапоги, тёплую куртку, утром следующего дня была у Исполкома. Пять человек из разных отделов ждали слу-жебный автобус, двое мужчин и три женщины. Устроившись на передних местах, водитель ещё ждал кого-то. Как же она удиви-лась, когда в автобус зашли ещё двое мужчин из администрации, одним из них был Игорь, а другой – его заместитель. Тамара едва скрывала своё волнение. В течение недели они объездили близле-жащие, отстающие совхозы области. В каждом из них проводи-лись текучки, совещания. Выезжали на пашни и в овощехранили-ща, сверяли результаты сданной продукции, разговаривали с сель-чанами об их быте, выслушивали жалобы и записывали в блокно-ты результаты проделанных работ. После проверки отстающих совхозов начальство решило навестить самый передовой совхоз. Приехали нежданно поздним вечером. Председателя совхоза вы-звали по звонку, и она весело ворвалась в помещение, в котором была хозяйкой. Крепкая, высокая, краснощёкая председатель сов-хоза, поздоровалась со всеми. Переговорив с высоким начальст-вом, их хорошо покормили, а затем разместили на ночь тут же в управлении. Утром следующего дня – Дарья Васильевна повезла всех на поля, с гордостью показывала своё образцовое хозяйство,
 

279
 
Тамара Бренман
 

советовалась с Главой о введении новых преобразований в их большом хозяйстве, где-то возражала, в чём-то соглашалась. На-последок Дарья Васильевна устроила банкет. И как Тамара не из-бегала близкого общения с Игорем, избежать не удалось. Случи-лось всё вопреки её желаниям. Великодушная председательница на широкую ногу организовала застолье с закусками и винами в угоду начальству. У некоторых мужчин к концу банкета едва во-рочался язык. Молодые женщины под действием алкоголя поже-лали петь, и не прочь были станцевать. Полный комплект пар спо-собствовал этому.

Тамара плохо помнила, каким образом она осталась с Игорем наедине в председательском кабинете. Но, всё что произошло с ними, запомнила надолго. Их

жаркие объятия, горячие губы слились, наконец, не противясь их большому чувству, влекомые - жаждой неизбывной любви, они переступили этот запретный рубеж и испытали неповторимую близость друг к другу и восторг от этой встречи. Два любящих сердца ни о чём не жалели, а в Томе это чувство ещё больше укре-пилось к её единственному любимому мужчине и она ничего не могла с собой поделать. Не могла противиться, пусть единствен-ной, но неповторимой встрече. Конечно, её мучило произошед-шее, но она приказала себе, что такое больше не должно повто-риться и исполнила задуманное. Как не пытался Игорь добиться нового свидания, она была непреклонна, сказав, что не хочет раз-рушать жизнь близким им людям, а любовницей быть не желает, не хочет прятаться и терзаться виною за случившееся, ведь после бурных страстей, могут последовать новые измены. Она не жела-ла этого.

По прошествии пяти лет, Владимиру присвоили очередное во-инское звание и вновь новое место службы, и место жительства. Владимир даже не мечтал оказаться в городе Пушкине Ленин-градской области, это был предел его мечтаний. Дочь могла по-ступить после окончания школы в любой ВУЗ, что она и сделала, сдав экзамены в Медицинский институт, о чём, учась в школе, мечтала. Тамара поначалу холодно отнеслась к новому месту жи-тельства, не нравился климат Северной столицы, не было рядом
 

280
 
Отголосок детства

мамы, кругом незнакомые люди, новые поиски работы. И самое главное, о чём боялась себе признаться, разлука с любимым, кото-рого хоть издалека могла видеть, знать о нём всё, ведь сердце не обманешь. Её мама наотрез отказалась уезжать с ними. Зато им сразу предоставили жильё – двухкомнатную квартиру на въезде в город. Володя в свободное от работы время благоустраивал их но-вую двухкомнатную квартиру. Тома, если не командовала, помо-гала мужу в ремонте, в расстановке вновь приобретённой мебели. Когда закончился ремонт, Тома заскучала, оставаясь одна дома, и стала подыскивать работу , но безуспешно. Только через своих со-служивцев Володя нашёл ей работу неподалёку от дома , на воен-ной кафедре Сельхозинститута, где мы познакомились и подру-жились.

Работая в мужском коллективе, Тамара Ивановна была стро-гой и как не пытались офицеры приударить за красивой женщи-ной, она мягко говорила им, что на работе - мы коллеги и не более того, а свободное от работы время - она посвящает семье. На ком-плименты отвечала шуткой, и никогда, никому не давала повода для ухаживания за ней.

Через десять лет прожитых в городе Пушкине Владимир ско-ропостижно скончался.
На похороны приехали её мама и сестра и Володины родст-венники, которых я увидела впервые. Незадолго до смерти Воло-ди, они отметили сорокалетний юбилей совместной жизни в до-машней обстановке. После этого юбилея Тамара рассказывала как чудил её супруг, был весел и беспечен, объяснялся ей в любви, на-зывал – колдуньей и добавлял ко всему сказанному, что у неё кри-вые ноги. Рассказывая о нём , заразительно смеялась и, показывая свои ноги, спрашивала меня: «Неужели кривые, посмотри?» И мы обе смеялись. Конечно же, Володя так шутил над своей женой, ве-роятно чтобы не зазналась. Он был юморным. Однажды я пришла к Тамаре за тканью, мы обе увлекались шитьём. Они обедали и Володя, встретив меня в прихожей, снял с меня пальто и пригла-сил составить им компанию, сказав: « Я сварил борщ на за...н». Тамара глянула на него своим строгим взглядом, а он продолжал свой монолог, не обращая на замечание супруги. Он любил гото-
 

281
 
Тамара Бренман
 

вить, и Тома всегда говорила, что он это делает лучше, чем она и тем самым облегчает ей жизнь.

Как -то раз мы с Тамарой отоварились за продуктами в обе-денный перерыв, и она позвонила мужу , чтобы он встретил её по-сле работы, потому как сумки тяжёлые. На следующий день Тама-ра рассказала мне, как они опозорились в автобусе . Кроме прочих продуктов, Тома купила три рефлёнки с яйцами, и когда подошёл автобус переполненный

Людьми, Володя с этой хрупкой ношей едва втиснулся с пе-редней площадки, а Тамара вошла с задней. Вспомнив, что у Во-лоди кошёлка с яйцами, крикнула: «Вова, аккуратнее там, яйца не раздави!» Естественно раздался дикий хохот пассажиров и один из них сквозь смех сказал: «Эй, мужик – покажи драгоценные яй-ца!» И пошло и поехало, наш народ хлебом не корми, дай посме-яться. Выйдя из автобуса на своей остановке, возмущённый суп-руг был красным от ярости. Он ругался матом и грозился растоп-тать злосчастные , поистине драгоценные яйца по тем временам, а времена были не самые лучшие. Я тоже хохотала от души.

Всего хватало в их жизни – хорошего и плохого, печального и весёлого. Через год после смерти Володи, у Тамариной мамы слу-чился инфаркт . Она, взяв отпуск, поехала на Родину. Там уже бы-ла её младшая сестра – Рая. С помощью дочерей мать быстро по-правлялась и дочки радовались, что опять все вместе, по вечерам уютно собравшись на кухне, вспоминали прошедшее время.
За три дня до отъезда, сёстры отправились по магазинам за подарками для своих близких, и так распорядилась судьба, - встретили в одном из отделов Игоря. Игорь изменился, как и да-мы, которых он когда-то хорошо знал. И как истинный джентль-мен пригласил их в близлежащий ресторанчик. Тамара долго арта-чилась, но под воздействием сестры, которая не была такой скромной и застенчивой, согласилась испить кофе в их компании. Вначале разговор не вязался, но кроме кофе Игорь заказал коньяк и тонко нарезанные ломтики лимона и предложил выпить за встречу, а чуть позже мороженое и шоколад. Хороший коньяк сделал своё дело, они разговорились, вспоминали молодость и смешные мгновения в их жизни. После ресторана Игорь проводил
 

282
 
Отголосок детства

дам к давно знакомому дому . Рая попрощавшись, зашла в подъ-езд, а Игорь задержал Тамару и спросил о главном, - счастлива ли она. Узнав о смерти Тамариного мужа , он почувствовал нелов-кость. Помолчав, извинился и выразил соболезнование. Проща-ясь, он попросил домашний адрес Томы, и она не смогла ему от-казать. Вечером следующего дня они встретились в парке на том месте, где всё напоминало о прежних встречах. Они сидели на скамейке, взяв её руки в свои, целовал их, объясняясь снова и сно-ва в любви к ней и столько было сожаления в его словах и голосе, столько боли и отчаяния , что Тамара расплакалась и призналась ему, что любила его всю жизнь и никогда не забывала. Двое уже не молодых людей изливали искренние чувства, забывая про свой возраст, и ничто их не смущало, - не потухшая красота Томы, не залысины Игоря. У любви нет возраста, а сердцу не прикажешь забыть и не любить. Игорь ещё хотел увести Тамару в ресторан, но ей было не до веселья, к тому- же оставался один день побыть с матерью, с сестрой и собрать вещи в дорогу. Стояла на редкость тёплая ночь, и они как прежде стояли у подъезда совсем как в юности и, прощаясь, он нежно целовал её глаза и губы не так как в молодые годы горячо и жарко. Взяв её домашний адрес, он обе-щал поздравлять её с праздниками и признаваться в любви своей любимой.

Игорь писал Тамаре не только в праздники, но и тогда, когда его чувства вновь захлёстывали его сознание, бередили память о юной, красивой девушке, далёкой и незабываемой им. Тамара не отвечала на его письма, как не велико было искушение написать. Каждый раз, читая письма, она рыдала, не спала по ночам. Тамара приходила на работу рассеянной, подавленной, она даже осуну-лась от переживаний. Однажды она поделилась со мной своими печалями, и я посоветовала ей, ответить Игорю хотя бы в послед-ний раз. Когда Тамара ответила, он перестал писать письма до востребования, мучить её.

Не ведаю, что написала Тома, но зная хорошо её характер, до-гадываюсь. Думаю, что она благодарила своего возлюбленного за то чувство, которое так и не померкло на протяжении многих лет.
 


283
 
Тамара Бренман
 

Было время, когда Тамаре предлагали руку и сердце мужчины с нашей кафедры, но она так, ни кому и не отдала его. До самой старости она оставалась симпатичной, ухоженной, очарователь-ной дамой, даже тогда, когда дочь одарила её внучками, а позже любимые внучки подарили правнучек, которые атаковывали её дом и она отдавала им свою любовь и ласку без остатка.



ЖЕСТОКОСТЬ РОДИТЕЛЕЙ

Прошло много лет, а мне не забыть Нелю. Учились в одной школе, ходили в танцевальный кружок при Доме Культуры, но близкими подругами не стали, не успели, наверное. Никогда не была завистливой, но её красота вольно или невольно вызывала всё же зависть свойственную не одной мне , но и юным особам. Не стали подругами потому , что у Нели были строгими родители и к себе в дом лишь бы кого-нибудь не впускали.

Нелины отец и мать были учителями в школе семилетке. У Нели были два брата - Толя старше её на три года и Виктор млад-ше на два года. Родители любили больше младшего сына, к стар-шему сыну, как и к дочери, были очень строги, а младшенького сына баловали.

Неля была скромной, застенчивой и когда мы, её ровесницы уже влюблялись и дружили с мальчиками, Нелю родители никуда не пускали, даже к подругам одноклассницам, оберегали её от об-щения с нами. Не знаю, как они разрешили ей заниматься в танце-вальном кружке при Доме Культуры. Нелины огромные, чёрные глаза, вьющиеся волосы, ярко-очерченные линии губ, смуглая ко-жа, привлекали не только мальчиков, но и молодых мужчин. К то-му же она была хорошо сложена и робела от провожающих вслед взглядов мужчин, восхищавшихся её красотой. Неля боялась зна-комиться со своими ровесниками , опять-таки из-за чрезмерной скромности или из-за боязни своих родителей. Кто знает?
Как-то наш новый руководитель танцевального кружка гото-вил танцевальную сюиту народов мира, и Неля вызвалась танце-
 
284
 
Отголосок детства

вать украинский танец . Олег Попов спросил её, - не украинка ли она, на его вопрос она кивнула головой, застеснялась и покрасне-ла. В Гопаке был задействован весь коллектив, а для Нели Попов поставил сольный танец, который потряс не только всех нас, но и зрителей. Название танца - «КУКЛА», а Нелиным партнёром был Фёдор Барагин , наш лучший танцор. Они станцевали его на бис. Неля танцевала так хорошо, как никогда не танцевала ранее. Это был её номер, в котором она полностью выложилась, исполнила его великолепно. Ей даже не понадобился грим, настолько она бы-ла красива в этой роли в кружевном с рюшами концертном наря-де, с ниспадающими на хрупкие плечи локонами. Словно это и не Неля вовсе, а живая, послушная рукам Фёдора кукла, профессио-нально исполнила все па и была обворожительно хороша в танце. До сих пор помню её исполнение и восхищаюсь хореографом По-повым, который нашёл в Неле нужный образ и поставил этот та-нец-шедевр. Это было бесподобно.

После окончания школы, жизнь нас разбросала по разным уголкам земли русской. Я уехала в Ленинград , выйдя замуж. Приехав на Родину, я встретилась с Нелей у неё в доме. Тогда она ещё была здорова, весела и красива как всегда. О дальнейшей судьбе Нели узнавала из писем подруг. Вскоре, после моего отъез-да Нелечка вышла замуж за моего одноклассника Володю Доро-нина и как не препятствовали их браку Нелины родители, они по-женились, и у них родилась дочка, её назвали Ириной. Родители были крайне недовольны её избранником. Они хотели дочери вы-сокообразованного мужа, а Володя – монтажник-электросварщик их не устраивал, как будто им надо было с ним жить, а не Неле.
И надо было случиться беде, о которой никто не ведал и не ждал её. После родов у Нели открылась страшная болезнь - по-лиомиелит, которая дремала в ней все ею прожитые годы. У Нели отказали ноги. Зная Нелю, трудно представить её инвалидом, но это случилось. После случившегося Нелины родители выгнали зя-тя из их дома, разлучили их . Как не боролся Владимир за своё счастье, родители не пускали зятя на порог дома. Спустя какое-то время слишком заботливая мамаша приготовила малоподвижной дочери ванну, не проверив в ней воду и в результате невниматель-
 

285
 
Тамара Бренман
 

ности матери, Неля ошпарила ноги, что усугубило её болезнь. Не-ля прожила недолго, её ребёнок остался без матери. Володе Нели-ны родители ребёнка не отдали. Подробностей судебного разбира-тельства неизвестны.

Нелину дочку воспитывали уже не молодые бабушка с де-душкой. Дочь родилась здоровенькой девочкой и как две капли воды похожей на маму. К сожалению, судьба Нелиной дочки сло-жилась крайне трудной, и будто злой рок преследовал её. После смерти родителей, их младший сын Виктор , высокообразованный, талантливый, по крайней мере, так считали друзья и знакомые лю-ди, коллеги по работе, оставил свою родственницу-племянницу без жилья. Проще сказать, выставил девочку на улицу. Как видно жестокосердие и жадность досталась сыну от родителей по на-следству.

Теперь девочка взрослая и хочется верить, что в её жизни всё изменилось в лучшую сторону и судьба её мамы не повторится. Думаю, что всё устроилось в её жизни и на её пути встретились достойные, понимающие, добрые люди. Дай-то Бог!



ФАИНА

- 1 -

Отоварившись на местном рынке продуктами с двумя тяжё-лыми сумками, я направилась в сторону дома. Переходя дорогу, меня окликнула женщина. Уже стоя на тротуаре, оглянулась, не признав никого, продолжала идти своей дорогой. На перекрёстке улиц снова услыхала своё имя и увидела спешащую ко мне жен-щину . Внимательно посмотрев на неё, едва узнала в ней Фаину. Я с ней была знакома через Веру, её близкую подругу . С Верой мы когда-то вместе работали, и поэтому я много знала о Фаине. Пере-до мной стояла женщина, которая мало чем напоминала ту, какой я её запомнила ранее. Она была на пять лет моложе меня, но глядя на неё, я поражалась тем, как человек мог измениться и рано со-
 

286
 
Отголосок детства

стариться. Только цвет её волос и глаза когда-то незабудки, а те-перь поблёкшие напоминали о прежней Фаине. Фаина спросила с издёвкой: «Ну, что подруга не призналась или зазналась?» Я по-ставила тяжёлую ношу на асфальт и ответила: «Да ни то ни дру-гое, через дорогу не разглядела». Одновременно подумала о том, что никогда не была Фаина мне подругой. Меня крайне удивила её внешность. Передо мной стояла потрёпанная жизнью женщина, о чём красноречиво говорил её облик. К тому же красный цвет ли-ца и одутловатость говорили о том, что она пьёт. Внезапно глаза мои остановились на её шее, где остался красновато -розовый след от удушения . Заметив мой взгляд, Фаина застыла в ожидании во-проса, а я не могла вымолвить ни слова, будто онемела. Её неузна-ваемое горестное лицо с низко опущенными уголками губ вспых-нуло пламенем, глаза стали серыми от выступивших слёз, левая щека задёргалась , и она машинально прижала её рукой. Со мной творилось что -то невероятное. Фаина спросила: «Может, отойдём в сторонку да поговорим? За эти полгода я впервые встретила зна-комую, так хочется выговориться». Фаина была налегке, я отдала ей одну из сумок и мы направились в сторону парка.

Стояла тёплая, летняя погода. Зайдя в парк, мы устроились на одной из скамеек в укромном месте, там, где меньше ходило наро-ду. Над нами высились огромные ели, затеняя нас от солнца. Пре-возмогая неловкость, первой спросила: «Что с тобой случилось?» Фаина долго смотрела куда-то перед собой и не знала с чего на-чать свой печальный рассказ.
Фая - Фаечка, так называл её муж - Владимир, который, как казалось ей, готов был любить её вечно. Но оказалось, что любовь не вечна. Когда их сыну исполнилось пять лет, он ушёл от них, а причиной ухода стала первая, скрытая от него любовь Фаины, жи-вущая в её сердце на протяжении многих лет. До женитьбы на Фаине он три года обивал порог её дома, добиваясь её любви. Хо-роша была девочка, гордая, красивая до невозможности . Влади-мир видел, как на неё смотрят другие юноши и уже тогда страшно ревновал свою несравненную Фаечку.

Фаина училась в медицинском училище, и он старался после занятий встретить свою ненаглядную подругу, лишь бы она не
 

287
 
Тамара Бренман
 

досталась никому другому. Он замечал, как много мужчин обра-щают на неё внимание, и боялся упустить своё счастье. Главное Владимир ранее ничего не знал о своей возлюбленной.

Фаина ещё в школе была, как оказалось потом, безнадёжно влюблена в своего одноклассника и к ухаживаниям Владимира от-носилась с прохладцей. Она носила в своём сердце надежду, что её первая любовь, когда-нибудь вспомнит о ней.


- 2 -

С Иваном они дружили с младших классов, в восьмом классе вспыхнуло чувство. Жили влюблённые неподалёку друг от друга

и по утрам встречались у скверика и вместе шли в школу и из школы вместе. Фае плохо давалась математика, и Ваня помогал ей, а когда она чего-то не понимала, давал ей списать.

У Ивана были интеллигентные родители, строгие и когда уз-нали, что Иван дружит с красивой девочкой-одноклассницей, про-вели с ним беседу. Что уж они там говорили ему, Ваня утаил от Файки, продолжая с ней встречаться. Они после уроков гуляли не-подалёку от дома, но в восемь вечера Иван как угорелый бежал домой, и Фая за это дулась на него.
Фаину мама воспитывала одна. Отец их бросил и ушёл к дру-гой женщине, но навещал их, потому что любил дочку. Он помо-гал им материально, пока не появились дети от другой жены.

Родители Ивана подозревали, что их сын бывает в доме у Фаины, поэтому, как могли, препятствовали их встречам. А у де-тей вопреки всему росло чувство. Когда они, однажды оставшись наедине, делали уроки в доме у Фаины, Иван впервые поцеловал её, покраснел до корней волос и, смутившись, спросил: «Тебя уже кто-нибудь целовал?» Вспыхнув от волнения, она ответила: «Нет».
Фаина не только среди своих одноклассников слыла красави-цей, но и в школе была самой красивой девочкой. Две русые косы вились за спиной, огромные глаза с поволокой, как две незабудки,

и длинные ресницы оттеняли их цвет. Хорошо сложенная, кре-
 

288
 
Отголосок детства

пенькая на вид, потому, что занималась в спортивных секциях, да

и фигурка от природы, точёные ножки. Что-то было от отца, что-то от матери. Какая красивая девочка, слышала она вслед прохо-дящих мимо людей, которые оборачивались, чтобы ещё раз поди-виться на её красоту. Однако она не была заносчивой, а была жиз-нерадостной, общительной, жизнь её била ключом. А тут вдруг любовь – первая несмелая, её маленькое сердце трепетало. Не хо-телось делать уроки, а хотелось смотреть в серые глаза Вани и держаться за руки.

Мама Фаины стала побаиваться, оставлять влюблённых на-едине. Родители Вани стали строже относится к сыну. Но разве запретишь любить, когда два сердца дрожат при встрече, когда го-рят глаза и, ни о чём другом не хочется думать…
Восьмой, да и девятый классы позади. Остался последний год учёбы. В редкие, короткие встречи они только и думали о том, что будет с ними после школы, строили планы на будущее и не подоз-ревали о том, что им уготовано в их жизни.

Родители Ивана ещё усердней старались сделать всё, чтобы оградить сына от «смазливой» девчонки, называя её так между со-бой. Они решали за сына и хотели, чтобы он поступил в высшее учебное заведение, то есть пошёл по стопам отца, сделал карьеру,

а потом, что будет, они подумают за него сами. Влюблённые реже встречались, и Фаина чувствовала своим девичьим сердцем, что-то или кто-то стоит между ними. Она жаловалась маме, которой рассказала о своём чувстве. Мама гладила дочку по русой голове

и успокаивала, как могла, говоря, что всё образуется.
Прозвенел последний школьный звонок. Экзамены и долго-жданный школьный бал.
Мама сшила дочери красивое платье из силона бирюзового цвета, чтобы ещё больше подчеркнуть цвет её глаз. Дочь прыгала от радости и горячо целовала маму в щёки. Та, с любовью смотре-ла на единственную свою доченьку и думала о том, что ждёт её в жизни, как сложится её судьба. Ей так хотелось счастья для неё, и одновременно одолевала непонятная тревога. Она всё время мыс-ленно повторяла: «Не родись красивой, а родись счастливой». Она
 


289
 
Тамара Бренман
 

боялась, как бы её дочка не повторила её жизненный путь и очень беспокоилась за неё.

Со школьного бала дочь пришла домой грустной и старалась избежать материнских вопросов, но мать не обманешь. Как только она посмотрела ей в глаза, поняла, что-то неладное происходит с её кровинушкой. Чтобы не заплакать она ушла от разговоров с ма-терью, пообещав всё рассказать в другой раз.

На завтра с дрожью в голосе Фая сказала матери, что отца Ивана повысили в звании, и они с семьёй уезжают в Москву на его новое место службы. Татьяна Фёдоровна обняла дочь за плечи и сказала, что если Ваня её любит по-настоящему, то рано или поздно они будут вместе. Её мать догадывалась о создавшейся си-туации, но боялась открыть правду дочери и ранить её молодую душу. Она поняла, как не красива её дочь, по понятиям родствен-ников Ивана , неровня ему. Её возлюбленный был полностью зави-сим от воли родителей, которые строили будущее для сына, а не он сам. Как предполагала она, так и случилось.

В учебных заведениях начались экзамены, а Фаина была на распутье, куда поступать. Решив, что не слишком преуспела в учёбе, пошла в медицинское училище. Училась охотно. Ей нрави-лась та среда, в которой она находилась. Новые друзья, подруги, на короткое время притупилось её чувство. Иван писал ей письма, но всё реже и реже, ссылаясь на учёбу . А потом и совсем перестал писать. Фаина наконец -то поняла, что она совсем ему не нужна. В училище хоть и было больше девчонок, чем мальчишек, всё же она пользовалась большим вниманием с их стороны. Даже моло-дые преподаватели обращали внимание на её красоту , и один из них пытался ухаживать за ней. Фаина никак не могла забыть Ва-ню и никого долгое время не пускала в своё сердце, держала всех воздыхателей на расстоянии. Но молодость берёт своё.

Фаину с Владимиром познакомила одна из подруг, и они ста-ли встречаться. Молодой человек был старше Фаи на пять лет. Интересный молодой человек, целеустремлённый, умный и скромный. Он уже заканчивал Военно-медицинскую академию. В пору было жениться после окончания её, чтобы не угодить при распределении места работы в тьму-таракань. Как только он заик-
 

290
 
Отголосок детства

нулся Фаине о женитьбе, ответила ему, что рановато и надо поду-мать. Когда они гуляли вдвоём по улицам родного города, прохо-жие с завистью смотрели на красивую пару. У Фаины ещё не сго-рело чувство к Ивану, она ещё на что-то надеялась и не торопи-лась замуж. Владимир ей нравился , и она не прочь была с ним дружить. Она ценила его внимание к себе и понимала, что он не на шутку влюблён, как говорят по уши.

Как-то мать Фаи возвращалась от своей подруги и застала мо-лодых в подъезде дома.

Фае ничего не оставалось, как познакомить её с Владимиром. Татьяна Фёдоровна пригласила их в дом, после чего сказала доче-ри, что чем стоять и мёрзнуть в подъезде, не лучше ли встречаться у них дома. После сказанного Владимир зачастил к ним. Ему очень понравилась мама Фаины.

Три года ухаживаний не прошли даром. После окончания ака-демии Владимира оставили работать в родном городе, и вскоре он повторно предложил руку и сердце своей любимой. Мама Фаины была на седьмом небе. Ей очень нравился будущий зять. Она це-нила его самостоятельность, деловитость, рассудительность. Од-нако Фаина ещё колебалась и всё чего-то ждала, но Владимир сло-мил её упрямство и они поженились.
Через год родился сын и супруг в честь своего отца, назвал его Игорем. После родов Фаина стала ещё краше, приобрела ка-кую-то мягкость в походке, степенность и немного поправилась, стала более женственной. Владимир её боготворил. К тому же она наконец-то рассталась со своими роскошными косами и сделала стрижку, ей к лицу были распущенные до плеч густые , пышные волосы. По началу, она боялась недовольства мужа, но она пока-залась ему ещё более очаровательной. Он похвалил её и сказал, что давно надо было постричься.

Жили они отдельно от матери. Как молодому специалисту и молодожену Владимиру предоставили двухкомнатную квартиру в новом районе Ленинграда, и Фаина перебралась из Пушкина на новое место жительства. Всё складывалось как нельзя лучше и ни-что не предвещало никаких огорчений в их жизни . Но однажды к ним приехала Татьяна Фёдоровна и Фаина поняла, что мать не со-
 

291
 
Тамара Бренман
 

всем хорошо выглядит . Она, уединившись с ней, пыталась узнать о её болезни, но мать ссылалась на недомогание, не призналась дочери в страшной болезни. После семейного застолья и налюбо-вавшись внуком, она заторопилась домой. Провожая мать до подъезда дома, Фая и не предполагала, что её самому родному и близкому человеку уготована страшная болезнь. Через три месяца Татьяна Фёдоровна умерла от рака. После похорон матери, Фаина уговорила мужа переехать в город Пушкин, а новую квартиру сдать внаём. Поначалу Владимир артачился , а потом уступил сво-ей ненаглядной жене. Фаина убедила мужа , что и воздух в городе Пушкине чище, ему на работу добираться ближе, и гулять с сы-ном в парке приятнее, чем по новостройкам. Он оценил её мудрое предложение. Когда их сын подрос, Фаина устроилась медсестрой

в местную поликлинику на полставки, чтобы пораньше забирать его из яселек. Она работала в процедурном кабинете, и превосход-но делала уколы больным пациентам. Её любили за лёгкие, ловкие ручки, за доброжелательный характер и за то, что была обходи-тельна со стариками. Её красота сочеталась с её добротой и спо-койным характером.

Казалось, всё сложилось в её жизни. Она с нетерпением ждала прихода мужа с работы, была не плохой хозяйкой, воспитывала ребёнка, в доме полный достаток. Чего ещё надо, - самый устой-чивый образ жизни, к тому же схожие интересы с супругом в от-ношении медицины, одинаковый интерес к искусству, много было общего у них. Владимир боготворил её как женщину и мать его ребёнка. Часто гуляя вместе в прекрасном Екатерининском парке
в свободное от работы время, они казались влюблёнными голуб-ками, Владимир так смотрел на супругу, как будто не было вокруг других женщин. Они довольно-таки часто посещали театры, лю-били оперу и балет. К ним в Царское Село часто приезжали дру-зья Владимира, и они сами бывали у них в гостях, на юбилеях или на днях рождениях. Их друзья любили бывать в Царском Селе и после застолья, как правило, шли прогуляться по аллеям парка и около знаменитого Екатерининского дворца. Фаина гордилась му-жем, и как казалось ей, по-настоящему полюбила его за его отно-шение к ней и к сыну. Он был не только хорошим семьянином, но
 

292
 
Отголосок детства

и опытным хирургом, горячо любящим свою профессию. Их жизнь казалась счастливой, благополучной. Молодая женщина не могла даже допустить себе мысли, что всё это такое реальное вдруг исчезнет, улетучится раз и навсегда…

В один из воскресных дней Фаина поехала в Пассаж на Нев-ский проспект. Она хотела обновить свой гардероб, приобрести себе что-то более современное из одежды, присмотреть подарок ко дню рождения мужа. Сын остался на попечении супруга. И на-до было такому случиться, в Пассаже по главному проходу шёл ей навстречу Иван. Увидев друг друга, они словно остолбенели и стояли, молча какое-то время, не веря своим глазам. А потом Иван так обнял Фаину, что из её глаз брызнули непонятные слёзы. Про-ходящие мимо люди расступались и с интересом глядели на пару. И для Фаины словно бы и не было ни мужа, ни сына, и что все прошедшие годы были сном, а Иван никогда не уезжал, живой и невредимый стоит рядом и смотрит на неё безумными от счастья глазами, такой родной и любимый. Она теряла сознание, и если бы он не держал её в объятьях, она бы рухнула. Когда он разжал объятья, и ближе посмотрела на него, увидела совсем другого че-ловека и, несмотря на это поняла, что её любовь к нему так и не угасла , не исчезла и вырвалась наружу в полном объёме. Он , осто-рожно взяв её под руку, отвёл её в сторону и предложил пойти где-нибудь посидеть. Они зашли в близлежащий ресторан на Нев-ском проспекте. Фая, сидя напротив Ивана всё ещё не могла пове-рить в случившееся. Поначалу разговор не клеился и только зака-занное Иваном спиртное, развязало языки . Ивану не хотелось рас-сказывать о своей неудавшейся жизни, он больше говорил о служ-бе. Фаине затуманило голову от выпитого вина, и она вкратце рас-сказала о себе, что нашла нужным сказать . Её всё время так и под-мывало спросить Ивана: «А жену ты сам себе выбирал или роди-тели постарались?» Глядя в его глаза, ей хотелось, как прежде ощутить его любовь за те годы разлуки, пусть короткую, мгновен-ную, но узнать, что, несмотря на все преграды, он не забыл её и всегда помнил о ней. Она не ощущала времени, позабыв о муже и сыне. К переполненному чувству добавился алкоголь, появилась смелость, решительность и когда они уходили из ресторана, она
 

293
 
Тамара Бренман
 

всю душевную боль копившуюся годами выплеснула на любимо-го, обвиняя его в трусости и в эгоизме. Провожая её на Витебский вокзал, он признался, что никогда не забывал её. Им не хотелось расставаться, но посмотрев на часы, она через силу заставила себя уехать. Иван спросил её номер телефона и обещал ей позвонить.

Фаина приехала домой с последней электричкой. Сын уже ви-дел десятые сны, а Володя ходил по кухне как неприкаянный, по-тому как не знал, что думать. Фаина заставила мужа сесть рядом и как есть, всё рассказала ему. Они так и не уснули до утра, разбре-лись по разным комнатам. Владимир, как всегда, в шесть часов утра уехал на работу , чужой, злой и даже забыл за собой закрыть двери. Фая осталась наедине с ребёнком и стала думать, как ей жить дальше.

С работы муж не пришёл ни на первый, ни на второй день по-сле случившегося.

Иван, как и обещал, позвонил Фаине на следующий день и предложил встретиться, но Фаина отказала во встрече. На второй день снова в это же время раздался звонок, и Фаина не хотела брать трубку, но подумала, что это может звонить муж и сняла её. Это был Иван, он настойчиво просил о встрече. Когда она пыта-лась отказать ему , он сказал, что у него заканчивается команди-ровка, и он хотел бы снова её увидеть. Вечером третьего дня они встретились в парке, с ней был сын, потому что его не с кем было оставить. Два часа они ходили по аллеям парка и вели грустные разговоры о жизни, говоря ни о чём. Ребёнку пришла пора спать, и Фаина направилась в сторону дома. Иван шёл следом, понурый, потерянный. У Фаины было ощущение, что это последняя никому не нужная встреча, а рядом совсем незнакомый ей мужчина и что никогда им не быть вместе. В ней боролись противоречивые чув-ства. Прощаясь у подъезда, ей хотелось разреветься. Преодолев слабость, она резко открыла входную дверь и, взяв сына за руку, вошла в дом. Иван в след ей крикнул: «Не уходи!» Но было позд-но. Так они расстались.
Владимир вернулся в дом через неделю. Не сказав ни слова, он забрал свои вещи и ничего не объяснив, уехал в свою квартиру. Сына он навещал часто. Как не пыталась Фаина с ним поговорить,
 

294
 
Отголосок детства

он был беспощаден. Только однажды, навещая сына, на её прось-бу вернуться в семью, он ответил: «Раз столько лет хранила в сердце любовь к своему бывшему, значит это навсегда останется в твоём сердце, а с нелюбящей женщиной я жить, не намерен ». Так Фаина осталась одна с сыном и была благодарна мужу, что он не претендовал на Игоря. Они развелись, сыночек рос, и пришла по-ра, идти в школу. Фаина работала полный рабочий день теперь уже сестрой хозяйкой. Эта работа её вполне устраивала.

Спустя какое-то время в дверь позвонили, и сын открыл её не-знакомому дяде, за что мама сделала ему строгий выговор. Прие-хал Иван с очередной командировкой и от подруги Фаи узнал, что её бросил муж. Он решил наладить отношение и желал возобно-вить встречи со своей любимой женщиной.

Вот тут-то и начался их бурный роман, который каждый раз возобновлялся новыми наездами Ивана, которые он объяснял сво-ей жене своими частыми служебными командировками. И каж-дый раз, когда её возлюбленный уезжал, Фаина чувствовала себя несчастной, брошенной любовницей. В следующую встречу, она решилась поговорить с Иваном серьёзно об их проблеме в отно-шениях, но он объяснил, что непорядочно будет с его стороны бросить жену. Однако Фаину не устраивала судьба вечной любов-ницы, и она об этом твёрдо ему заявила . К тому же, вспомнив стремление его родителей разлучить их во что бы то ни стало, по-няла, что не в жене дело. Больше всего Иван боялся, что его карь-ере придёт конец, его могут разжаловать по службе и это являлось главной причиной его отказа развестись с женой и жениться на Фаине. Так долго всё это не могло продолжаться.

Как только жена Ивана заподозрила мужа в частых отлучках, она строго и прямо спросила: «У тебя есть женщина в Ленингра-де?» После чего Иван всё реже и реже приезжал к Фаине и она, наконец, поняла, что ей незачем строить планы на новую жизнь. Она сникла и чтобы как-то притупить навалившуюся депрессию, незаметно для себя стала употреблять алкоголь, которым сама распоряжалась, будучи сестрой-хозяйкой. Вначале по чуть-чуть, а потом всё больше и больше тянуло заглушить боль души.
 


295
 
Тамара Бренман
 

Время шло, сын рос бесконтрольно, закончил десятилетку, а Фаина жила своей жизнью. Она пила, водила компании с сомни-тельными подругами. Появились новые, соответствовавшие ей воздыхатели, которые беспардонно звонили в дверь и прямиком шли на кухню со спиртным . Приходя в сознание, Фаина пыталась уйти от этой напасти, но её стараний хватало ненадолго. Через ка-кое-то время она узнала, что её сын колется и тут её, будто обу-хом ударило по голове. Она кричала, что есть силы : «Это я, я ви-новата, недосмотрела со своей проклятой жизнью!» Она перестала пить, но слишком поздно. Сына было не спасти. В двадцать один год он умер от передозировки наркотиками, а Фаина снова запила от безысходности и от безволия.

Сидя в парке и слушая историю жизни Фаины, мне трудно стало дышать. Набрав воздуха, я осмелилась спросить её: «Откуда у тебя на шее рубцы?» На что она мне ответила: «Хотела покон-чить с собой неразумной, да откачали, очередной собутыльник снял из петли». Мне стало дурно. Я слушала, и нечего было ска-зать в утешение этой опустившейся женщине, в прошлом такой очаровательной , любящей и любимой , которой сочувствовала всем сердцем и не знала чем ей помочь. Вдруг вспомнились слова моей матушки, которые боялась произнести вслух: «Не родись красивой, а родись счастливой». Тут же на ум пришло другое вы-сказывание - мы сами кузнецы своего счастья. Жаль, что в этой сломанной жизни оказались не соседи , не друзья, а близкие и лю-бимые ею люди, которые остались в стороне ради собственного благополучия.

Наконец я решилась и, извинившись, заговорила: «Раз уж ты меня при встрече назвала подругой, послушай мой совет, бросай своего «зелёного друга », постарайся найти в себе силы изменить свою жизнь. Оглянись, какая вокруг нас красота, какие красивые люди гуляют по парку. Разве тебе этого мало, или у тебя нет дру-зей? Только ради этого стоит жить и радоваться!
Когда мы прощались, я почувствовала, что у Фаины спало на-пряжение, может оттого, что она исповедовалась мне. Очень хоте-лось верить в то, что она найдёт в себе силы изменить жизнь и что мои слова дошли до её сердца.
 

296
 
Отголосок детства


БЛЮМУШКА

Две женщины, заболев тифом, оказались в одной палате. Одна из них - моя мама, которая уже выздоравливала, другую только привезли, она бредила и всё время повторяла невнятное женское имя. Мама не помнила, как проходила её болезнь. Глядя на посту-пившую больную, поняла, что была как и она на грани смерти. Женщина умирала и маму перевели в другую палату, где находи-лись такие же больные, готовые на выписку. В ту пору свирепст-вовал тиф, и мама боялась за мою жизнь. Когда я приходила под окна первого этажа, навестить маму, она махала мне рукой чтобы я ушла домой как можно скорее. Блюма, так звали женщину, не умерла, выжила, и вскоре её перевели в мамину палату для выздо-равливающих пациентов. Здесь они и познакомились.

Однажды мама спросила Блюму об её редком имени и Блюма рассказала маме историю её непростой судьбы и как оказалась она в нашем Богом забытом посёлке и о том, что Блюма в переводе с еврейского языка на русский, означает цветок.

Блюма Борисовна из еврейской семьи. До войны семья жила в Киеве. В семье Блюмы кроме нее, были брат и сестра старше её. Отец Блюмы инженер, а мама преподавала сольфеджио в музы-кальной школе. Её брат и сестра ходили в школу и хорошо учи-лись, а маленькой Блюме было пять лет. Малышку, как она запом-нила, очень крепко любили в семье, и ласково называли Блюмуш-кой. Крошечная девочка, худенькая, с четырёх лет тянулась к ин-струменту, который был единственным богатством в их доме. Увидев тягу своей дочки к музыке, мама стала разучивать с ней нотную грамоту и дочка, удивляла родителей своим старанием. Блюмушка, от горшка два вершка, становилась на цыпочки, под-нимала тяжёлую для её лет крышку пианино, а когда отсутствова-ли родители, она своими крошечными пальчиками нажимала на белые клавиши, стараясь извлечь на память знакомые ей ноты. В пять лет она уже подбирала мелодию, которую держала на слуху. Родители очень гордились ею.
 

297
 
Тамара Бренман
 

У Блюмушки огромные, чёрные, распахнутые в мир глаза, об-рамлённые густыми ресницами, и чёрные мелкие кудряшки спада-ли на лоб и на хрупкие детские плечи, белая кожа и яркие губы. В шесть лет, благодаря стараниям, она уже умела играть небольшие музыкальные пьесы, и мама готовилась отдать её в детскую музы-кальную школу, но планам не дано было осуществиться.

Блюмушке шёл седьмой год, когда началась война. Что случи-лось в ту страшную пору, наверное, знает каждый, кто пережил то жестокое время. Из их семьи чудом спаслась только Блюмушка. Её родные оказались расстрелянными в Бабьем Яру, о чём она уз-нала позже. Крошку Блюмушку спрятала у себя молодая, русская женщина, которая рискуя своей жизнью, сохранила чужую жизнь, жизнь ребёнка. Звали эту женщину – Надеждой. Волею случая, когда фашисты сопровождали толпу евреев на смерть, во внезап-но создавшейся суматохе, кто-то вытолкнул ребёнка за колонну. Надежда бессознательно накрыла девочку полой своей широкой юбки , крепко прижав её к себе, чтобы та не закричала. Блюмушка даже не заплакала. В свой дом Надежда кралась, стараясь, чтобы никто не увидел их несхожесть , широко открытых чёрных глаз ре-бёнка полных ужаса, которые могли выдать её национальность. Престарелые родители долго сокрушались за поступок дочери , но стали на защиту ребёнка и когда случались облавы в поисках ос-татков еврейского населения, способствовали укрывательству не в чём неповинного дитя, жаждущего жить на земле. За время окку-пации, девочку прятали от глаз соседей и дальних родственников,

и в первый раз она вдохнула свежий воздух свободы, только тогда когда освободили город от фашистов. Бледная, щуплая с истощён-ным от недоедания телом, она выжила и только её влажные глаза, стали ещё ярче и выразительнее на её исхудавшем лице. Её спаси-тели отдавали для этого всё, чтобы Блюмушка выжила, отказыва-ли себе в еде, жили впроголодь, делясь с малышкой добытыми крохами.
Надежда для безопасности сразу же дала девочке другое имя,
и смышлёный ребёнок приняла его как должное, она стала Тама-рой. Не сразу, после окончания войны к Блюмушке вернулось её прежнее имя. Часто Блюма задавала вопросы незнакомой женщи-
 

298
 
Отголосок детства

не: «Куда ушла семья и почему она не с родителями?» Трудно бы-ло объяснить ребёнку о случившемся, но с этим надо было жить и растить, ставшую, ей родной дочкой Блюмушку.

Когда Блюма Борисовна узнала от моей мамы, что её дочка на время болезни осталась на попечении соседки, а зовут дочь Тама-рой, она рассказала маме о своей судьбе и о втором имени. Блюма Борисовна не надеялась выжить. Перед выпиской она достала из кармана своего халата, в котором её увозили из дома, фотографию её новой семьи. По всей вероятности, она не надеялась на выздо-ровление и хотела взять её с собой как память.
Блюма Борисовна и мама не стали подругами, но в трудную минуту открылись друг другу. Моя мама не имела высшего обра-зования, из рабоче-крестьянской семьи, но умела слушать и сопе-реживать. Располагала своим вниманием и добротой к себе даже мало знакомых людей. Она тоже рассказала о своей жизни и о том, что одна воспитывает дочь.
Блюма Борисовна имела музыкальное образование, закончила консерваторию, благодаря её спасительнице, ставшей ей второй мамой. Распознав талант Блюмушки, Надежда определила девоч-ку вначале в музыкальную школу, которую та окончила с отличи-ем. Её мама Надежда вышла замуж за Фёдора и у них родилась девочка Таня. Дети росли вдвоём, и Блюма любила своих родите-лей и меньшую сестрёнку как родных. Фёдор Иванович, инженер. По окончании института молодого специалиста направили в город Череповец . Дети выросли, и пришла пора расстаться с родителя-ми . После окончания консерватории Блюма вышла замуж и уеха-ла с мужем на строительство Целлюлозно-бумажного комбината. Прожила в браке со своим супругом Блюма Борисовна недолго. Она оказалась бездетной, по этой причине муж её бросил, уехав со стройки, а она осталась жить и работать в посёлке Первоай-ском. Блюма Борисовна преподавала уроки пения в школе семи-летке, а когда в нашем посёлке построили Дом Культуры , стала работать концертмейстером, и выступала с концертами на празд-никах, к тому же давала частные уроки. Я хорошо знала её. Всегда собранная, аккуратная, маленького роста дама, с красивыми ев-рейскими глазами нараспашку, с вьющимися волосами, которые
 

299
 
Тамара Бренман
 

стали ещё гуще после тифа, талантливая в своей профессии, вызы-вала уважение. Она всегда выглядела нарядной, вероятно потому, что носила бусы из жемчуга, которые гармонировали с её белозу-бой улыбкой и оттеняли цвет её чёрных волос. Она была внима-тельна к людям и к молодому поколению. Часто встречаясь на концертах, после выступления нашего танцевального коллектива, хвалила молодых танцоров и желала успехов. А увидев меня, не забывала передать привет маме, справлялась о её здоровье. Одна-жды она призналась мне в том, что нравлюсь ей, талантливая и что хорошую девочку воспитала Сусанна. Когда я знала, что бу-дет выступать с концертом Блюма Борисовна, спешила её послу-шать, настолько прекрасно она исполняла Рахманинова и Чайков-ского , что уходя после концерта, долго оставалась под впечатле-нием и вспоминала каждый раз мамин сбивчивый рассказ о судь-бе Блюмушки. Придя домой после больницы и, выслушав чужую исповедь, уткнувшись в мамину грудь, рыдала вместе с ней.

Как-то раз Блюма Борисовна , зная, что моя мама вяжет, по-просила узнать её, сможет ли она связать ей носки. Мама согласи-лась, и я пришла к Блюме Борисовне за шерстяной пряжей, кото-рую она приготовила для мамы. Она не отпустила меня, и пригла-сила почаёвничать. Тут-то я и увидела на серванте ту самую фото-графию, о которой рассказывала мама. Хотелось расплакаться, глядя на девочку с широко открытыми на мир глазами, такую не-похожую на своих приёмных родителей, но ставших близкими ей. Она глядела детскими , печальными глазами на окружающий её мир - такой хрупкий и беспощадный к людям, готовый разбить не только чью-то жизнь, но и превратить его в кромешный ад, ни ко-му ненужной войны. - С годами притупляется боль, но забыть о том невозможно, как не забыть судьбы маленькой девочки Блю-мушки, её улыбки и её чёрных, огромных, необыкновенных глаз.

Не знаю, как узнала Блюма Борисовна о моём замужестве. Встретив меня в фойё Дома Культуры, поздравила меня с закон-ным браком и сказала, что еврейские мужчины – хорошие семья-нины и пожелала мне счастья на моём жизненном пути.

А я желаю, чтобы наше поколение никогда не испытывало ни-чего подобного в нашем таком не простом мире, мире противо-
 

300
 
Отголосок детства

стояния и противоречий, чтобы семьи были крепкими, дети цени-ли своих родителей, а родители никогда не теряли детей и своих близких.



УЗНИКИ РЕВНОСТИ

Как-то смотрела прекрасный, на мой взгляд, кинофильм, сня-тый по книге всем известной певицы Валерии. Сей фильм потряс меня своей правдивостью. Сколько женщин находится в такой си-туации , и терпят, скрывают свою личную жизнь. Да ладно бы только звёзды , а что происходит в простых, ничем непримечатель-ных семьях… Я по- настоящему задумалась над семейной пробле-мой женщин, ничем и ни кем не защищённых в нашей непростой жизни. Особенно это прослеживается в нашей стране, где женщи-ны стали узницами мужской ревности. Сколько разбитых сердец, несчастных жизней, к тому же неоправданной ревности и порой со смертельным исходом, сколько искалеченных судеб не только жён, но и детей , страдающих от жестокости родителей и трагиче-ских семейных сцен, где дети являются свидетелями непригляд-ных ситуаций?????

Иногда просматривая глянцевые журналы с красавицами, воз-никает – зависть и думается, - как же они благополучны, удачли-вы , улыбчивы, красивы. Кажется вот они счастливые женщины, но как часто всё бывает наоборот. Да что говорить о богатых и знаменитых, самое ужасное в жизни творится у самых простых обывателей, и людей среднего достатка.
Прожив короткое время в Северодвинске, где жили с мужем в служебной квартире, мы приехали в Ленинград. Прожив какое-то время с родителями мужа в маленькой комнатке в коммунальной квартире, мы решили снять комнату , чтобы не тесниться и жить отдельно от родителей. Поселились опять-таки в коммуналке в доме на Васильевском острове, но вскоре сбежали. Причиной на-шего побега стала молодая пара, живущая по соседству с нами, я уже и не припомню их имена. Совершенно очаровательная девуш-
 

301
 
Тамара Бренман
 

ка, можно сказать – красавица. Её муж мне сразу не понравился, бука, букой, взгляд исподлобья и всегда оценивающе глядел мне вслед, похотливым взглядом . Я старалась избегать встречаться с ним на коридоре и на кухне . Общаясь с соседями по квартире, уз-нала, что эта бедняга ещё и беременная, на меня напал страх за её жизнь.

Поначалу мы терпели их скандалы, которые, как правило, проходили по ночам. Бессонные ночи выводили нас из себя, и муж попробовал разобраться с соседом, но получил пару хороших затрещин от пьяного соседа и решил больше не связываться с ним. И пока мы подыскивали новое жильё, повидали такое, отчего до сих пор при воспоминании, - волосы становятся дыбом. А со-сед продолжал измываться над женой. По ночам эта сволочь тер-зал молодую женщину, избивал до полусмерти, душераздираю-щие рыдания, стоны, крики доносились за стенкой нашей комна-ты. Мне казалось, что будь я на её месте, сбежала бы, а она всё терпела и почти каждый Божий день испытывала унижения и пе-реносила побои пьяного взбесившегося мужа. Нашему возмуще-нию не было предела. Меня поражало то, что она не боролась за себя, и я задавала вопрос себе: «Как можно так не любить себя, что бы выносить такие пытки и издевательства?» Осуждать и воз-мущаться другое дело , когда это не касается себя любимой. Живя рядом с такой семьёй, я и не подозревала, что тоже окажусь, в ка-кой-то мере, в «клещах» ревнивого мужа, только хорошо, что не алкоголика, а здравомыслящего, за что вдвойне обидно.

Вскоре мы подыскали себе другое жильё, но забыть ту страда-лицу я так и не смогла.
До того как выйти замуж, года два я приходила в себя после разрыва со своей первой любовью. Расстались мы опять-таки от беспричинной ревности. Алексей, будучи военнослужащим, прие-хал на побывку на три дня и в один из вечеров мы отправились на танцы, там он и приревновал меня к совсем незнакомому парню, который пригласил на танец. В тот вечер я сбежала от Алексея и порвала все отношения с ним . Он все годы службы писал мне письма и просил прощения, но я оставалась непреклонной в своём
 


302
 
Отголосок детства

решении. Мы расстались, хотя я обещала дождаться его из армии. Долго переживала разрыв.

Встретив мужчину старше себя, я не подозревала, что он уже в возрасте Христа, так он был юн и красив . Дружили мы почти два года, и только в Загсе я узнала, что ему тридцать два года, а мне было двадцать лет. Мы поженились и сыграли довольно-таки скромную свадьбу. Через неделю муж заявил, что пойдём в ресто-ран, потому, что два его друга, и коллеги по работе из-за постоян-ных командировок не присутствовали на нашей свадьбе и хотят увидеть супругу.

В воскресный вечер мы пошли в ресторан Северная Двина, где нас уже ждали двое молодых мужчин приятной наружности. Ефим познакомил меня со своими друзьями. Столик был заказан заранее, и мы направились к уже накрытому столу на четыре пер-соны. Сейчас уже и не припомню, как звали одного из них, а са-мого близкого друга звали Володей. Пару раз провозгласили тост за нас, а потом начались разговоры о работе, которые перемеши-вались непонятными мне техническими терминами. В результате
я скучала и глядела отсутствующим взглядом в зал на окружаю-щих нас людей. Где-то часа через полтора пришли оркестранты, и соседи по столу прекратили служебные разговоры и вспомнили, куда и зачем пришли. Услышав музыку, я вдруг припомнила, что однажды уже была в Северной Двине с танцевальным коллекти-вом, после очередного выступления в филармонии. Тогда мы бы-ли шокированы поведением моряков, которые плавали за границу и вели себя развязно, приставали к нашим девчатам, и уже тогда мне не понравилось это заведение. Когда заиграла музыка, друзья супруга оживились и пару раз пригласили меня потанцевать. Ефим не умел танцевать, хотя первое наше знакомство состоялось на танцплощадке, где мы, потоптавшись с ним на одном месте, поняла, что он никудышный партнёр.

В очередной раз меня пригласил сидящий напротив нас за со-седним столиком морской офицер. Муж сразу погрустнел, когда галантный мужчина спросил у него разрешение потанцевать со мной. Во второй раз увидев, что ко мне направляется снова этот же человек, муж взял меня под руку, и мы пошли топтаться на
 

303
 
Тамара Бренман
 

месте под звуки прекрасного вальса. Друзья супруга поощритель-но захлопали в ладоши. По окончании вечера, подвыпившие и хо-рохорящиеся приятели, сыпали мне комплементы на прощание, и мне казалось тогда, что муж был доволен . Но! Придя домой , на меня обрушился водопад обвинений в мой адрес. Он говорил, что я плохо себя вела и впервые услышала от него грубые слова. Про-плакав в подушку всю ночь напролёт, как только Ефим ушёл на работу, я сбежала к маме и неделю жила у неё. Ефим трижды при-ходил за мной, извинялся, но я не хотела такой жизни. Мама была на моей стороне , но теперь, когда она узнала что он намного стар-ше меня, велела хорошо подумать , пока не появились дети. Одна-ко вопреки всему происходящему я пыталась оправдать мужа, ду-мая о том, что раз ревнует, значит любит. Какая же я была глупая и незрелая.

На четвёртый раз Ефим уговорил меня вернуться в служеб-ную квартиру для молодых специалистов, где мы жили временно и муж пообещал мне, что никогда не будет больше ревновать. Этого обещания хватило на три года.

Переехав в Ленинград на постоянное место жительства, мы на время поселились у родителей мужа. Я искала себе работу, а Ефим не хотел, чтобы я работала и училась, но мне чем-то надо было заняться в этой жизни, я не была бездельницей. Поскольку у себя в родном посёлке я посещала танцевальный кружок, прочи-тав однажды объявление на рекламном щите о наборе желающих в танцевальную группу при Дворце культуры имени Кирова, спросила разрешения посещать студию танца. Он не возражал. Но когда после очередной репетиции поздно явилась домой, мне ни-кто не открыл дверь, и я до утра просидела на ступеньке в подъез-де дома. Ленинград не Архангельск к маме не сбежишь Утром за мною пришёл отец Ефима и заставил меня дрожащую от холода подняться в дом. После этого я бросила ходить на занятия и сиде-ла дома пока не нашла работу. Вскоре от работы мужа нам пре-доставили комнату в общежитии в городе Пушкине, и мы ушли от родителей супруга . Но возникло неудобство ездить на работу на электричке, много времени уходило на дорогу. Пришлось уво-литься, и пока искала новое место работы, не сидела, сложа руки.
 

304
 
Отголосок детства

Каких только я кружков и курсов не посещала, по кройке и ши-тью, по вязанию и машинной вышивке, машинописи, вологодско-го кружева и даже окончила скорняжные курсы. Муж меня даже к рукоделию начал ревновать, но более сдержанно вёл себя, а я ста-ралась пропустить мимо ушей его едкие высказывания по поводу отсутствия дома. Сам же он продолжал ездить в командировки, работа у него такая, что уж тут скажешь.

Живя в общежитии, насмотрелась вдосталь чужой семейной жизни и видела немало страдающих от ревности и жён и мужей в том числе. Только на нашем втором этаже из семи пар молодожё-нов, четыре страдали этим недугом. Особенно запомнилась одна чета Кузнецовых - муж Алексей, жена Татьяна, постоянно ссори-лись. Они жили в противоположном от нас крыле, но ссоры их до-носились и до наших ушей. Мы не знали причины их распрей до определённого времени. Но однажды Татьяна уехала в Рыбинск к родителям, уже , будучи беременной , её красавец муж, не скрыва-ясь от людских глаз, на виду у всех приводил к себе в дом дамо-чек приятной наружности. Вероятно, Татьяна и раньше замечала за ним измену, на этой почве и возникали у них скандалы. По её приезду какая-то «добрая» соседка доложила об это факте, и нача-лось такое, что трудно описать словами. Живущие рядом с ними соседи покидали свои комнаты, чтобы не слышать их криков. Дрались они насмерть, после Татьяна прятала следы побоев. Алексей же гордо носил фингалы и ещё шутил, что пострадал от борьбы с неприятелем. Татьяна боролась, как могла, но мужчина всегда сильнее женщины.

Однажды когда услыхала крики о помощи, я не выдержала и ворвалась в их жилище и встала на защиту Тани, ударив Алексея по спине первым, попавшимся под руку предметом. Толи от не-ожиданности, толи от боли он отпустил Татьяну, которую пытал-ся задушить и рухнул на пол. После этого случая Татьяна переста-ла со мной здороваться, а Алексей зауважал. Вот и помогай после этого. А не закричи она тогда, что могло бы случиться с ней? За пять лет проживания в общежитии насмотрелась немало.

Наши соседи были разных национальностей, несмотря на это все дружили, вместе проводили праздники, собираясь на заднем
 

305
 
Тамара Бренман
 

дворе дома . Собираясь вместе, жарили шашлыки, изощрялись в кулинарии, угождая нашим мужчинам, весело проводили время. Однако разойдясь по своим комнатам, каждый из нас проживал свою жизнь и в каждой из пар случались конфликты, у кого на почве ревности или пьянства, у кого из-за нехватки денег, у всех всё бывало.

Между нашими крылами была комната, в которой жила пара, он литовец, она русская, самая мирная семейная пара как нам ка-залось, ничем не напоминающая о себе , было такое ощущение, что никто не живёт в той комнате. У них у самых первых из моло-дожёнов родился сын – Серёжа. И о его рождении мы узнали не сразу, пока не услышали плач ребёнка. Но однажды муж - Галины Эдик, придя домой, хорошо подвыпивший, стал избивать тихую, спокойную жену. Когда он вытащил её за волосы в коридор, ребё-нок закричал . Позабыв историю с Татьяной, я не выдержала и вы-шла из своей комнаты в коридор и набросилась с кулаками на пья-ное чудовище . Следом за мной вышел Ефим и помог оттащить вцепившегося в Галю Эдуарда. Я кричала как сумасшедшая на всё общежитие: «Видишь, видишь, до чего доводит ревность!» Хотя не знала причины столь ужасного поведения соседа. После этой сцены Эдик проходил мимо нас с опущенными глазами , а по-скольку Ефим был его начальником, то боялся увольнения и при-тих, жили они тихо, мирно.
Через пять лет нас расселили по квартирам и нашими соседя-ми опять-таки оказались воинственные Кузнецовы. Получив квар-тиру, Татьяна и Алексей развелись, продолжая жить вместе . Ещё в общежитии у них родился сын – Игорь и теперь они жили вместе ради ребёнка. Алексей совсем спился и в результате нажил себе непонятную болезнь, отказывали сосуды, и ходил он сине-буро-малиновый, а ведь когда-то был красавцем, любимцем женщин. Его болезнь прогрессировала , ему врачи напрочь запретили пить, но он всё равно пил. Вскоре к нам в дверь позвонила Татьяна и попросила нас зайти к ней и удостовериться, - жив Алексей или нет. Когда приехала скорая помощь, Алексей был уже мёртв.

Мы были счастливы, когда получили эту квартиру, пусть ма-ленькую, со смежными комнатами, так называемую в народе хру-
 

306
 
Отголосок детства

щёбу. Мы радовались как дети, потому, что это было наше собст-венное жильё и даже не служебное. Когда у нас родилась дочка, тяжело жилось в общежитии, общая кухня , у всех дети, очередь в туалет и очередь купать ребёнка на общей кухне, стирка пелёнок, сушить пелёнки тоже негде, проблем много и сплошные неудоб-ства. Поэтому полученная квартира стала нашим маленьким, ти-хим, домашним раем. Казалось, всё удалось в нашей жизни, мы мужали, умнели, ребёнок рос с папой и мамой, но при этом всегда присутствовала какая-то необъяснимая ревность у моего супруга и вспыхивала по непонятным мне причинам. Он всегда подозре-вал меня без всяких на то причин и с трудом сдерживал себя, на-верное, помня про обещание данное мне. Я прекрасно чувствовала его настроение. Теперь он ревновал меня даже к моим подругам и к моим сослуживцам по работе. Я старалась любыми способами заглушить его подозрения, его ревность, как-то ухитрялась сгла-дить приступы её. Вся моя жизнь была борьбой за нормальную, спокойную жизнь. Порой хотелось убежать из дому, но куда? В те времена удерживало всё, потеря жилья при размене, моя никчём-ная зарплата, боязнь развода и наша малышка, которую любили оба до безумия. И опять я мирилась с этой неспокойной жизнью. Всё не расскажешь. Годы шли, а мы продолжали жить вместе, по сей день.

Теперь мы уже старики. У дочки семья и мы живём отдельно от них и не где-нибудь, а в Германии. Несмотря на все удобства быта, наша личная жизнь стала намного тяжелее.

Когда у мужа наступил кризис, т.е. климакс, я в полной мере оказалась беззащитной от его сумасшедшей ревности. Оказывает-ся мужчины труднее , чем женщины переносят этот период жизни. То, что случилось с нами , неописуемо. Это свалившееся на меня испытание на выживание подорвало мне здоровье. И у меня один вопрос – как жить дальше? Или так и терпеть до конца жизни эту проклятую ревность?!
Как часто мы женщины держимся за соломинку хрупкого, мнимого счастья и не хватает мужества уйти. Так много прощаем, не сознавая того, что уже ничего не измениться в нашей жизни и всё надеемся на лучшее, взывая к терпению. Но ведь это терпение
 

307
 
Тамара Бренман
 

– мыльный, радужный пузырь, пока не лопнул, прекрасен, лопнет и от него лишь брызги напомнят о том, что он был. И снова пусто-та и всё остаётся, как было . Больше всего женщину страшит оди-ночество после развода, а спасительная соломинка – это её со-весть, удерживающая её, но не дающая уйти , оставить больного человека, - такая хрупкая и ненужная никому. А ведь ревность та-кого рода – болезнь - не излечимая на мой взгляд.

К тому же жалость присущая многим женщинам мешает бро-сить человека прожившего бок обок много лет и боязнь оставить своего благоверного на развалинах уходящей жизни. И только во-левые, смелые, сильные духом женщины как Валерия срывают с себя оковы рабства с души, преодолевают порог вечного униже-ния и страха, не прощают обид, неоправданной ревности. Они в корне меняют свою жизнь, возвращая своё достоинство, и строят новую счастливую, заставив уважать себя.




КУРОРТНАЯ ПОДРУГА

С Верой я познакомилась, когда отдыхала в Ессентуках. При-мерно моего возраста, но на вид угрюмая дама : вечно озабочен-ная, грустная, нервная, на мой взгляд. Нас с ней поселили в двух-местный номер на восьмом этаже нового санатория, у которого ещё не было названия.

Вера москвичка, замужем, имела двоих детей, приехала на ку-рорт, как и я, подлечить желудок и кишечник. Несмотря на стра-дальческое выражение лица, она имела хорошую фигуру, а когда улыбалась, что происходило крайне редко, резко менялся её об-лик, она становилась миловидной.

Разговорились мы с ней только на третий день. Занятые об-следованием и процедурами виделись с ней только вечерами. К тому же погода стояла в Ессентуках как в Ленинграде, только в Ленинграде уже стояла зима, а на курорте в декабре – это осень.
 

308
 
Отголосок детства

Мы расположились каждая в своей кровати и читали каждая свою книгу. Вдруг резко захлопнув книжку, Вера заговорила пер-вой. Вероятно, что-то прочитанное ею напомнило ей о своей не-счастной судьбе . Горько вздохнув, она разочарованно сказала: «Вероятно, мало в жизни встретишь хороших мужиков или их во-все нет и только в книжках они настоящие». И тут Вера рассказа-ла о своей жизни мне мало знакомой женщине, поведала о том, как встретила свою первую любовь, влюбилась без памяти, с пер-вого взгляда в красивого парня и связала с ним свою жизнь. В ско-ром времени родилась девочка , а ровно через год мальчик. Всё на-чиналось благополучно, но не как у всех. В какой -то момент Вера почувствовала разочарование в интимной жизни, ей хотелось че-го-то большего, но пока она не могла разобраться чего. Фёдор оказался холодным, вечно недовольным жизнью, занудливым му-жем, и самое главное неласковым. На её ласку не отвечал , и у неё возникли подозрения в его неверности . Но понаблюдав за ним, поняла , что он такой по натуре и всегда дома и нелюдимый. К де-тям он тоже относился без особого внимания, есть они и ладно.

Я слушала её и удивлялась тому, чего никак не могла понять. Хотелось вставить слово, но Вера всё говорила и говорила с ком-ком слёз в горле и я не знала чем ей помочь , что посоветовать, как утешить, потому что у меня у самой жизнь была прямо- противо-положной её жизни. Заснули мы под утро . Нас разбудил будиль-ник, взятый мною из дома. Умывшись, мы ринулись на источники с целебной водой, а после на прописанные врачом процедуры. Найдя во мне добрую собеседницу и слушательницу , Вера спеши-ла в санаторий, отвести душу. Но я решила в корне изменить си-туацию и, узнав, что кроме душещипательных разговоров есть ещё кое-что поинтереснее на отдыхе, предложила Вере спуститься в холл и прочесть план мероприятий проводимых в нашем санато-рии. Был канун Нового года, и я решила приобщить Веру к этим мероприятиям и отвлечь её от грустных мыслей о жизни. Вечера-ми стало холоднее и примораживало. Мы выходили с Верой в го-род полюбоваться улицами и парками города. Улицы и деревья были украшены гирляндами разноцветных огней. Ессентуки не-большой город, особенно красивый в центре с белокаменными ле-
 

309
 
Тамара Бренман
 

чебницами и красивыми домами , с парками разбитыми на евро-пейский манер, со скульптурами из мрамора и роскошными гра-нитными большими вазами и фонтанами. Вдоль аллей знамени-тые пирамидальные тополя, кипарисы, огромные голубые ели, пу-шистые сосны вызывали восторг. Гуляющих людей было много, Счастливы пары, спорившие, что-то доказывающие друг другу, смеялись. Старшее поколение прогуливались неспешно, и о чём-то беззаботно разговаривали. Проходя мимо источников с целеб-ными водами , думалось только о чём-то хорошем, забывая о сво-их болячках , с верой в исцеление. Было довольно-таки поздно и не хотелось, уходить в номер . С ленцой возвращались в свой сана-торий. Я шла и вспоминала о том, как мы с мужем отдыхали здесь вдвоём. Правда отдыхали мы по курсовкам и снимали жильё в ча-стном доме. Мы ещё были молодожёнами и мечтали о ребёнке. Так что я уже знала о Ессентуках кое-что и делилась об этом с Ве-рой.

По пятницам и воскресным дням в каждом санатории прохо-дили танцевальные вечера. Загодя вывешивались афиши в холлах санаториев. Что бы как-то отвлечь Веру от её уныния я уговорила её пойти на танцы.

Когда мы зашли в большой зал, веселье было в полном разга-ре. Массовики-затейники работали справно и вскоре мы были во-влечены, вероятно, уже в очередной конкурс, где подбирали пар для нового действа. Ничего не разобрав, я влилась в общую игру и даже получила смешной приз, надувной шарик. В промежутках между викторинами и играми объявляли очередной танец - вальс, и публика упоительно танцевала. И тут я обнаружила, что моя со-седка Вера безучастно стоит у дверей. Я направилась к ней и вы-тащила её в середину зала, чтобы потанцевать. Нас тут же разбили подошедшие к нам мужчины. От неожиданности Вера стала пун-цовой, но партнёр лихо подхватил Веру за талию и они закружи-лись в вальсе. В двенадцать часов вечер закончился и эти двое мо-лодых мужчин проводили нас до нашего номера. Я была рада, что моя соседка повеселела. Мы сразу улеглись спать и вопреки ранее докучливым Вериным разговорам, моментально уснули.
 


310
 
Отголосок детства

Отдых и наше лечение шло успешно. Приближался Новый год. Я, соскучившись по мужу и дочке, часто ходила на телеграф. Это был единственный случай в моей жизни, когда я отдыхала без своих родных. Вера реже чем я ходила звонить своим родным, по-хоже было, что она была в обиде на весь мир и не испытывала ра-дости от разговоров с мужем и с детьми.

Вечером тридцать первого числа на телеграфе было столько желающих поздравить своих родных и знакомых с наступающим Новым годом, что ждать свей очереди, было бессмысленно, по-этому чувствуя такую ситуацию, я позвонила своим с утра по-раньше. Дома застала только доченьку, пожелала ей быть умни-цей и красавицей и передала привет супругу. Вера ждала меня , пе-реминаясь с ноги на ногу. Мы с ней собрались идти на рынок . Ры-нок был частный, и выбор продуктов был невелик. Купив на рын-ке мандарины и яблоки, мы зашли в магазин и купили грузинское вино , которое нам насоветовали продавцы. Новый год мы встре-чали вдвоём с соседкой. За дверями нашего номера было шумно, слышался смех, весёлые голоса. Выглянув за дверь, я увидела большую компанию живущих рядом на одном с нами этаже лю-дей, они, собравшись вместе в холле нашего этажа, встречали Но-вый год. Увидев меня, позвали нас, и мы присоединились к ним, прихватив с собой недопитую бутылку с вином и конфеты. Ото-всюду слышалось веселье, и раздавалась музыка из транзистор-ных приёмников. Выйдя на балкон восьмого этажа, я услышала оркестровую музыку и предложила всей компании пойти в кон-цертный зал первого этажа. Мы все дружно ринулись к лифту. Зал санатория был переполнен. В центре зала стояла огромная, с пу-шистыми ветками сосна: украшенная мишками, клоунами, шиш-ками, звёздочками и мигающими разноцветными гирляндами ог-ней. Непонятно как крепились эти украшения на пышных ветвях лесной красавицы. Веселье было в полном разгаре, и мы момен-тально влились в эту гудящую, как пчёлы, толпу. Никто не стоял на месте, все танцевали.

В какой-то момент объявили конкурс на лучшее исполнение русского танца, и я выскочила в середину зала и, пошла, отплясы-вать, вдруг вспомнив всё, что когда-то умела в девичестве, посе-
 

311
 
Тамара Бренман
 

щая танцевальный кружок . Вспомнила все танцевальные движе-ния и дробуши и перепляс и пируэты, лихо, отплясывая под орке-стровую музыку. Я успела даже устать, а музыка всё играла и иг-рала и вдруг когда я собралась уйти, навстречу мне вылетел хло-пец, похожий толи на украинца, толи на молдаванина, но явно во-еннослужащий , он равный мне по темпераменту закружился в пляске, да так, что я забыла про усталость. Он, то вприсядку, то в прискок двигался вокруг меня, увлекая за собой. Красивыми дви-жениями рук он хлопал ладонями по голенищам сапог и, вскиды-вая руки над головой , кружился вокруг меня волчком. Весь танец толпа не переставала аплодировать. А под последние аккорды му-зыки молодой человек раза три перевернулся через себя. Когда музыка смолкла, ведущая, захлёбываясь от восторга прокричала: «Вот это да! Вот так больные! Это называется, оторвались по пол-ной, молодцы!» Подойдите за подарками и нам вручили приз, по бутылке русского , искристого шампанского. Опять были танцы, викторины, игры, аттракционы . И так до четырёх часов утра. Я ед-ва притащилась в номер, ноги гудели от усталости. Вера тоже не скучала и была навеселе. Спали мы без задних ног до часу дня.

Днём мы вспоминали нашу встречу Нового года и с удоволь-ствием смеялись. Смеялись над нашими молодыми провожатыми кавалерами, по всей видимости, холостыми, которые пытались за нами ухаживать, но мы вежливо отказали им, когда они назначили нам свидание на вечер следующего дня.

Во время отдыха со мной произошёл смешной случай или ка-зус после четвёртого января. Как правило, в одиннадцать часов вечера во всех санаториях отключали воду, да и в обычное время на восьмой этаж плохо поступала вода. Я не рассчитала или забы-ла об этом и решила принять перед сном душ. Только я намыли-лась, предвкушая удовольствие помыться, воду отключили. Крутя краны, я злилась, от шампуня щипало глаза, и я не знала что де-лать. Крикнула на помощь Веру. Она, глядя на меня, давай сме-яться. Вера побежала в комнату и принесла мне графин с неболь-шим количеством воды. Сполоснув глаза, остатки воды вылила на голову и, выйдя из ванной, надумала выйти на балкон, на улице шёл белый, пушистыми хлопьями снег, который лежал на перилах
 

312
 
Отголосок детства

и на краешке балкона. Хватая снег ладонями, я стала смывать пе-ну со своего тела. Вдруг услыхала свист и смех из санатория, что находился напротив. Я пулей влетела в комнату и, схватив поло-тенце, вытерлась насухо. Утром следующего дня пришлось снова смывать с себя остатки шампуня и засохшего мыла. Вопреки сво-ему характеру Вера от души смеялась над случившимся.

Время отдыха подходило к концу и уже хотелось вернуться домой к своим близким и родным домочадцам. С Верой мы стали переписываться, и она довольно-таки часто бывала в Ленинграде у своих родственников, и приезжала к нам в город Пушкин, чтобы встретиться со мной. Мы гуляли по аллеям Екатерининского пар-ка и посетили Дворец. В следующий её приезд мы поехали с ней в Павловск и долго гуляли, наслаждаясь хорошим днём и обсуждая отреставрированные комнаты дворца, восхищались залами, карти-нами, скульптурами и убранством гостиной сервированным бо-гемским фарфором овального стола. После прогулки мы пешком через тоннель железной дороги пошли в город Пушкин. Разгово-рились о жизни. Мне казалось, что ничего в её жизни не измени-лось, я это почувствовала опять-таки по её настроению. Но однаж-ды, примерно через год, ко мне приехала совсем другая женщина Вера, непохожая на ту, которую я знала.

Так получилось, что мой муж находился в командировке, и мы с приятельницей расслабились, приняв грамм по пятьдесят винца. Потом мы решили пойти прогуляться. Я позвала дочь пой-ти в парк с нами, но она отказалась, сославшись на то, что пойдёт гулять с подругами. Гуляя по аллеям парка Вера в какую-то мину-ту неожиданно для меня расплакалась. Глядя на меня глазами полными слёз, выпалила: «Тома, ты меня возненавидишь , и бу-дешь презирать, я - сволочь, которая изменила мужу и при этом я счастливая дура!» Ошеломлённая таким заявлением я оторопела от такого признания, но притянула плачущую навзрыд приятель-ницу к себе, стала утешать её, при этом вытирая с лица расплыв-шуюся тушь. И тут Вера наконец-то поведала мне правду о своей жизни.
Много лет прожив с Фёдором, родив двух детей, она любив-шая его, так и не познала ответной любви от супруга. Она всё пе-
 

313
 
Тамара Бренман
 

редумала, гадала, почему её супруг неласков с ней, чужой. По су-ти, все прожитые вместе годы они не были близкими, а были сосе-дями. Даже при разговоре о нём она не называла его по имени, а только называла соседом. Прожив с ним более тридцати лет, её красавец муж был слабым как мужчина , и наконец-то, она поняла, что он импотент. Теперь она не ждала от него того что женщине было важным в их отношениях. И вот пришёл её день.

Вере от работы дали путёвку в профилакторий города Сестро-рецка. Она была рада, да и родственники приглашали погостить. Там у неё случился роман. Её знакомый был её лет. С виду не очень симпатичный мужчина, но крепкого телосложения и с ним она познала то, чего не хватало ей в браке. Согрешив, она корила

и одновременно оправдывала себя. Слушая и утешая её, я называ-ла её глупой и она ничуть не обижалась на меня. А ведь увидев её, я сразу почувствовала в ней перемены. Она явно похорошела, и в её глазах не было прежней растерянности и скуки. Это была со-всем другая женщина. Я от души радовалась за неё, одобряла её действия, стала как бы её союзницей.
Вера осталась у меня ночевать, и мы ещё долго говорили о разных женских проблемах. Утром Вера засобиралась к своим родственникам, но я предложила ей задержаться у меня до вечера. Мы снова гуляли по парку, и я заметила, что на мою спутницу встречные мужчины обращают внимание. Я невзначай спросила её: «И как долго ты встречаешься с ним?» На что она ответила: «Пока мы вместе, а как будет дальше, не знаю». Завтра он ждёт меня в Летнем саду и её глаза засияли от счастья, вся она будто светилась изнутри и я впервые увидала насколько она симпатич-ная. Вот что делает с женщиной настоящая любовь, но мне так и не удалось побывать у неё в Москве. Одну меня, после отдыха в Ессентуках, муж никуда не отпускал, он стал ещё более ревнивым

и подозрительным по отношению ко мне. К тому же он невзлю-бил Веру, и когда в очередной раз она приезжала к нам весёлая, независимая, жизнерадостная, он едва скрывал своё недовольство.
Сложна семейная жизнь и у всех она разная. И какая женщина не мечтает о счастье, и не желает быть любимой? Таких вероятно нет. Однако счастье порой проходит стороной, с этим трудно ми-
 

314
 
Отголосок детства

риться, но быть любимой надо стремиться . Так что я понимала Веру как женщина и не осуждала её. Пусть не навсегда, пусть на короткое время она наконец-то ощутила себя полноценной жен-щиной и разобралась что к чему, познала приятные стороны жиз-ни и без ума влюбилась пусть не в красавца, но сильного в поло-вом отношении мужчину. Он подарил ей минуты счастья, а со своим супругом она так бы никогда не познала интимную сторону жизни. Когда Вера поделилась с мамой своим счастьем, и о слу-чившемся романе, то та, поняла её и не осудила и сказала ей всем известную пословицу: «С лица воды не пить, имея в виду своего красавца - зятя». Шутливо приговаривала: «Смотри дочь не прога-дай, зри в корень!». Её скромница -дочь вспыхнула от стыда как маков цвет. На что мать сказала ей: «Нас в старые добрые времена никто не обучал правилам любви, не знали, как предохраняться, чтобы не забеременеть, тёмными были, не опытными , стыдливы-ми , скрытными. Сейчас, слава Богу, другие времена. Живи дочь на своё усмотрение, счастье у тебя уже есть – это твои дети, а у меня - мои внуки. Только от тебя самой зависит, как быть люби-мой.



СЧАСТЛИВАЯ ЖЕНЩИНА

И чего она нашла в этом ветреном шалопае Генке, готового залезть первой встречной девчонке под юбку? Вероятно , первая её любовь вскружила ей голову и она ничего не замечала вокруг се-бя.

Чего скрывать и сама Алевтина была легкомысленна, игрива. Ещё совсем девчонкой уже строила серо -голубые глазки маль-чишкам и кокетничала с ними, изображая взрослую девицу. Ну, ещё бы, крепышка, с симпатичной мордашкой, с тяжелыми русы-ми косами ниже пояса и с завитушками у виска, с ямочками на щеках, когда улыбалась и с маленьким красивым носиком как у синички, - она знала себе цену . Подружек у неё не было, по край-ней мере, я не знала. Конечно, ей завидовали девчонки, её свободе
 

315
 
Тамара Бренман
 

со сверстниками и её миловидности. А вот с Геннадием она дру-жила года три. Когда нас послали работать на стройку , то была летняя школьная трудовая практика , в перерывах Гена и Алевтина уединялись и целовались, что нам скромницам, её одноклассни-цам казалось верхом бесстыдства . И кто из нас видел, краснели как маки и перешептывались друг с другом. А влюблённые не об-ращали на нас никакого внимания, тискаяcь при каждом удобном случае.

В какой-то момент Алевтина вдруг исчезла из нашего поля зрения. Встретив как-то её маму, тётю Машу, спросила о ней. Тё-тя Маша отмахнулась от меня как от назойливого комара. Я шла и думала, какие они разные мать и дочь . Мать Алевтины похожа на казачку, смуглолицая, темноволосая и только ямочки у них одина-ковые . А дочка – белолица, видно в папу уродилась милая девица. Как и везде в маленьких посёлках и городишках сарафанное ра-дио работает безотказно , а недоброжелателей всегда хватает , бы-ло бы кому перемывать косточки. О ком ещё судачить, как не о красавицах и их поклонниках.

Работала я с такими женщинами на одном комбинате, они знали всё и обо всех, и разносили слухи по всей округе. И как не скрывала тётя Маша тайну дочери, уже все давно знали , что у Алевтины «шашни» с молодым инженером, - начальником одного из цехов комбината. Его звали Владом. Владу симпатизировала очень прехорошенькая девушка – практикантка – Люда. Она тоже нравилась ему и он начал ухаживать за девушкой. Ему импониро-вал не только её интеллект, но и её гордая осанка, красота и жен-ственность. Об их отношениях никто точно ничего не знал, лишь догадывались, видя, как он на неё смотрит и разговаривает с нею.

И вдруг наши сплетницы надолго замолчали.
С Владом случилась беда. У него обнаружили туберкулёз, а соседкой по дому оказались тётя Маша со своей единственной до-черью. И как уж осмелилась мать Алевтины поручить дочери уход за таким больным, одному Богу известно. У Влада никого из близких родственников не оказалось рядом. Как скоро начался тайный роман у Владислава с Алевтиной, никто не знает. Потому и исчезла от людских глаз Алечка.
 

316
 
Отголосок детства

Продолжительное время болел Влад, но благодаря заботе сво-их соседок по дому, ставшими ему близкими людьми, и хорошим врачам, болезнь отступила. О том, что Алевтина вышла замуж не за того парня, мы – бывшие одноклассницы, узнали слишком поздно и опять-таки от вездесущих сплетниц. Как потом говорила тётя Маша: «Всё было очень скромно и уединённо». Владислав не хотел афишировать свою женитьбу . Когда я увидела его в цехе, он был похудевшим, весёлым, шутил с молоденькими лаборантками и делал необидные внушения бракоделам. Встретив на улице Алю, поговорили. Она мне показалась совсем другой. Передо мной стояла хорошенькая дама, у которой исчезло детское кокет-ство и порывистость в движениях. Она казалась очень женствен-ной, появилась мягкость и степенность, она ступала словно коро-лева. Так внешне изменило её замужество.

После окончания школы мы ещё крепче сдружились с бывши-ми одноклассницами, встречались и знали друг о друге всё. И только Алевтина держалась в стороне от нас. А выйдя замуж, дер-жалась особняком и ни с кем из нас не дружила. У них с Владом появились новые друзья и знакомые, так сказать из высшего об-щества. Может по той причине, что Владислав был перспектив-ным инженером и быстро пошёл на повышение. Через короткое время его назначили директором комбината, и эту должность он занимал недолго, через какое -то время его направили в столицу в качестве управляющего всем лесным хозяйством России, а затем он стал Министром в этой отрасли . От тёти Маши узнали, что у молодожёнов хорошая квартира в престижном районе Москвы. Она гордилась зятем и радовалась за счастье дочери.
Менялась жизнь не только у Алевтины, но и у нас.
Кто бы мог подумать, что отдыхая в Евпатории, на пляже встречу тётю Машу с внучкой , Алиной дочкой, которая, хотя и маленькая, была очень похожа на мать. Тётя Маша всегда была немногословна, как бы боялась сглазить семейное счастье. Она была весела, хлопотала вокруг малышки и скупо отвечала на мои вопросы. А я особо и не лезла к ней в душу. Конечно, я очень об-радовалась встрече с землячкой . Я уже жила в Ленинграде и редко наведывалась в родные края, и мне очень хотелось знать о жизни
 

317
 
Тамара Бренман
 

моих подруг. Договорились ещё раз увидеться на том же месте, но так и не встретились больше, что немало огорчило меня.

Ностальгия рано или поздно заставит бросить все дела и вот я снова в родном посёлке, среди подруг. Меня ждал неожиданный сюрприз. Впервые за много лет в нашей неизменной компании оказалась Алевтина. Она, как и я приехала навестить матушку. Подруги случайно встретили её и пригласили её в свою компа-нию. Самое удивительное, что согласно тогдашней моде, мы обе оказались почти в одинаковых кримпленовых платьях, только раз-ного цвета, на что все подруги обратили внимание. Встреча была потрясающей. Много говорили, разоткровенничались друг с дру-гом. Алевтина, как и прежде, была очаровательной, прекрасно вы-глядела, раскованно себя чувствовала. Её густые волосы были за-браны наверх по моде того времени, и когда выплясывали, её дви-жения были плавными , женственными и от улыбки появлялись прелестные ямочки на щеках. Встреча прошла, как подобает в приятном женском обществе, и мы делились своими впечатления-ми и взглядами на семейную жизнь. Во время встречи счастливая Алевтина, ни разу не вспомнили о Геннадии - первой её любви.

До отъезда в Ленинград, я ещё раз увидела Алевтину и её суп-руга - Влада у подъезда дома, где они раньше проживали. Влади-слав изменился, покрупнел, в его внешности угадывалась началь-ственная важность и самоуверенность, свойственная большим боссам и только глаза оставались такими же, со смешливой искор-кой. У обочины стояла машина. Вероятно, они собирались куда-то ехать. Обменявшись обычными стандартными вопросами, распро-щались, пожелав друг другу всего хорошего.

Прошло много лет с тех пор. Знаю, что матушка Алевтины жива и здорова Дочь Алевтины стала врачом. Владислав на заслу-женной пенсии и у них есть внуки.

Вспоминая свою одноклассницу, несмотря на то , что не стали подругами, горжусь ею, её самоотверженностью и самоотдачей. Отвела беду и болезнь от любимого, сделав его счастливым.

Вот такие у нас северянки, не только красавицы, но и достой-ные восхищения жёны, верные подруги своих избранников. И кто
 


318
 
Отголосок детства

знает , стал бы Алевтинин супруг - министром, не встреть на своём пути вторую половинку?



ВЕЩИЙ СОН

Никогда не верилось в вещие сны, хотя от многих людей слы-шала о них и они у них сбывались. Не верила пока однажды, не увидела странный, и как мне казалось нелепый сон. Проснулась в холодном поту и с каким-то непонятным предчувствием. Запом-нилось всё до мелочей. Придя на работу, поделилась увиденным со своей коллегой Тамарой Ивановной. Тамара Ивановна умела не только гадать, но и разгадывать сны. В её облике было что-то цы-ганское, загадочное, завораживающее, хотя по национальности русская и очень красивая женщина.

От моего рассказа лицо Тамары Ивановны помрачнело . Она раздосадовано поглядела на меня и долго молчала, как будто чего-то испугалась . Затем её лицо наполнилось неописуемой жалостью ко мне, и она произнесла: «Тома, у тебя случится несчастье, какое не знаю». Мне подумалось, что она что-то не договаривает, но смолчала. Позже я поняла, что она боялась сказать правду, кото-рая ожидала меня в скором времени.
А сон был таким.
Я летала, в полном смысле слова, над большим столом, за ко-торым сидели незнакомые мне люди. Стол был накрыт как на праздник, сервирован посудой с различными кушаньями, а неиз-вестные мне люди сидели с опущенными головами. Я же парила высоко в воздухе, как балерина в белой пачке и в розовых пуан-тах, над их головами. Не знаю, как долго длился этот сон, но он поразил меня до глубины души.
Этот сон приснился мне в четверг, в пятницу я рассказала о нём Тамаре Ивановне. В воскресенье, ранним утром, когда мы ещё спали , раздался тревожный звонок в дверь и мой супруг, рез-ко встав с постели, бубня что -то себе под нос, недовольный тем, что его разбудили в выходной день, пошёл открывать дверь.
 

319
 
Тамара Бренман
 

Я уже лежала с открытыми глазами и, почуяв беду, будто прилипла к подушке. Сердце учащённо билось, и я недоумевала, почему муж необычно долго застрял в дверях . Пересилив себя, встала и пошла на цыпочках через комнату, где безмятежно спала дочка. Навстречу шёл Ефим и нёс мне телеграмму, в которой из-вещалось о смерти мамы. Прочитав её, я будто оцепенела. Ноги отказывались идти. Муж взял меня под руки и усадил на краешек дивана , где спала дочь. Я напрягла все свои силы, чтобы не разры-даться и не разбудить дочь. Из последних сил встала и пошла в спальню, закрыв за собой дверь. Тут-то я и дала волю слезам. Проплакавшись , почувствовала облегчение. Надо было что-то де-лать. Взяв себя в руки и переговорив с мужем о предстоящих по-хоронах, в этот же день направилась в аэропорт одна, потому как дочь была больна и должна была остаться с отцом. Предъявив те-леграмму, получила билет и вылетела первым же рейсом в Архан-гельск.

Из Архангельска до Новодвинска ровно час езды на автобусе. Доехав до конечной остановки , направилась к своей подруге Оле, которая по мере возможностей опекала мою маму.

Была Пасха, 26 апреля. Дверь мне открыла Ольга. Она была в полном недоумении, глядя, на меня ошарашено, будто с картины «Не ждали». Я кинулась ей на плечи и горько зарыдала. Она всё поняла. Обняв меня за плечи, провела в комнату. Рассказав ей про случившееся, она изрекла: «А я думала, что у меня сегодня блины не пекутся, прилипают и прилипают к сковороде. Видно не зря та-кое случается».
Было воскресенье, но мы, как только поели, направились в морг, который работал круглосуточно. Только увидев маму, убе-дилась, что она мертва. С понедельника начались все соответст-вующие хлопоты, связанные с похоронами. Убитая горем, плохо соображала, вряд ли бы я справилась с этим действом. Хорошо, что остались на Родине друзья и подруги, которые помогли мне в трудную минуту.
Самое удивительное, что ещё дважды в моей жизни сбыва-лись вещие сны. А цифра – три всё-таки чего-то значит или я ста-новлюсь суеверной.
 

320
 
Отголосок детства

Вернувшись через неделю в Ленинград с похорон, я вышла на работу. Тамара Ивановна тепло встретила меня и от чистого серд-ца посочувствовала моему горю. Через сорок дней мы помянули мою маму, зайдя в уютное кафе. Там она сказала о том, что она знала о моём сне, который предвещал смерть близкого человека, но боялась расстроить меня. Когда она пришла после работы до-мой, то раскинула карты на мою судьбу и ещё раз убедилась в том, что меня ожидает смерть близкого человека . И карта показа-ла на женщину, это оказалась моя мама. Прошло тридцать восемь лет со дня смерти, дорогой, самой родной и незабываемой мамы, но рана так и не зажила.

Совсем недавно получила извещение о смерти Тамары Ива-новны. Она скончалась от третьего инфаркта. Ушла добрая, сер-дечная женщина и подруга. К сожалению, старость и смерть нико-го не щадит. Но память о них продолжает жить.



ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ

ИЗ ЖИЗНИ ПТИЦ

В старой полусгнившей балке на углу соседнего дома лет пять

– шесть как поселились скворцы. Я с мужем все эти годы наблю-дали за их жизнью. На заре они будили нас своим щебетом, осо-бенно активным в начале весны. Мы привыкли к пернатым жиль-цам. Часто садясь на самый краешек крыши, они распевали свои замечательные песни. Мне казалось, что они не только поют, но и изъясняются меж собой на своём птичьем языке, особенно когда пришло время любви.
Любопытная женщина по своей натуре, каждое утро смотрела на эту пару удивительных птиц. Облюбовав это скрытое место под крышей, до того как появилось потомство, эти прекрасные птицы даже не подозревали, что кто-то наблюдает за их жизнью.

Однажды завороженная пением скворца, решила приоткрыть окно и стала смотреть на них, стараясь не шевелить шторой, что-
 

321
 
Тамара Бренман
 

бы не спугнуть их. Самец сидя напротив своей возлюбленной вы-водил самые чистые и правдоподобные признания,, беря высокие ноты, прямо-таки серенаду любви. Затаив дыхание глядела в окно на эту удивительную пару. Самка, не отрывая глаз, смотрела на своего возлюбленного и иногда прикасалась к его пёрышкам во-круг клюва. Самец же распустил свои пёрышки, семенил лапками, приближаясь к ней , боком-боком обхаживал свою возлюбленную, чистил пёрышки и издавал им одним понятные тихие звуки, щёл-кал клювиком и иногда присвистывал.

Она поначалу мало реагировала на его ухаживания, а только прикрывала веками глазки-бусинки и приседала на лапках, как бы остерегаясь его, но не уходила с места. Самец осмелев придвинул-ся поближе к ней и прыгнул на самочку, сплющив от удовольст-вия свою и без того короткую шейку. Потоптавшись на спине воз-любленной, спрыгнул, отряхнув пёрышки, и залился такими сча-стливыми трелями, что его песня разнеслась по всей округе.
При близком рассмотрении скворцы вовсе не чёрные. Их го-ловки и крылышки переливаются на солнце иссиня – тёмно - зелё-ного цвета. Самка, невзрачного серого цвета, но зато глаза более выразительные, чем у самца. Они с жёлтой окантовкой, будто зо-лотое колечко вокруг глаз.

Сидя рядышком крыло в крыло, в их лёгком пересвисте столько нежности, а в трелях столько восторга, и глупому челове-ку становится понятно, о чём они изъясняются.

Как-то вдруг, самка пропала, и мы видели только ей возлюб-ленного. Через какой -то промежуток времени она объявилась. Су-дя по их поведению , мы поняли, что у них появилось потомство. Птенцы находились в потаённом месте, недоступном для наших глаз.

Едва показавшись из гнезда, самка пропищала: «Дорогой, принеси червячка, детки голодные». Скворец тут же ответил: «Сейчас!» и полетел на зелёный газон, вскоре вернулся с букаш-кой в клюве , юркнув в невидимое нам гнёздышко. Мы услыхали как пищали птенцы: «Ещё, ещё!» Как только самка окрепла, она на пару со скворушкой шуршала лапками меж кустов и добывала
 


322
 
Отголосок детства

пищу под засохшей листвой или на газоне для своих маленьких птах.

До середины лета они заботились о своём потомстве, как только птенцы оперились, заботливые родители учили их летать. Это происходило на наших глазах. За короткий промежуток вре-мени их чада тоже шуршали в листьях, добывая себе пищу на ко-ре деревьев выклёвывали личинок. Даже пробовали петь пока что незатейливые песенки. И так из года в год у этих птиц появлялось потомство, и каждый год мы наблюдали их преданную, красивую жизнь с годами она у них не проходила.

Не знаю, знают ли птицы о прогнозе погоды, но бывало так, что они оставались перезимовать в наших краях. Правда, они ред-ко показывались из своего гнезда. Когда таял снег, а он выпадал не так часто и быстро таял, скворцы появлялись и

Под старой слежавшейся мокрой листвой добывали себе корм.
С приходом весны они снова радовали нас, сидя на крыше старого дома и мы как и они надеялись на тёплую весну, а потом ждали лета вместе с ними.

Конечно же, скворцы не могут говорить как люди. Это моё богатое воображение в их щебете, в пересвисте, в повадках птиц, угадывало всё то , о чём они щебечут. Красивые птицы и прекрас-ная, чистая у них любовь.

Птицы настолько привыкли к нам, что не обращали на нас ни-какого внимания, даже тогда, когда мы наблюдали за ними, уже не прячась за шторами, а в открытое окно.

И вот случилось то, чего мы не можем себе простить уже не-сколько лет.
В июле месяце мы уезжали в отпуск. Рано утром, часов около шести, птицы уже вовсю щебетали, как всегда на углу крыши. Пе-ред дорогой решили проветрить квартиру и открыли окно в спаль-не. Готовясь к отъезду, упаковывали последние необходимые ве-щи и даже не заметили, как к нам залетел скворушка. Он вёл себя неслышно, видно притаился или спрятался подальше от нас. Мы его не заметили, закрыли окно и уехали
 


323
 
Тамара Бренман
 

Когда вернулись домой, обнаружили мёртвого скворца, но не сразу, пока не почувствовали запах гниения и следы помёта. Най-дя его под кроватью, похоронили его в парке.

После случившегося, больше ни одна птица не поёт на давно знакомой крыше напротив нашего дома. Пение скворцов слышно где-то неподалёку от нас и под окнами соседнего дома, изредка порхают другие скворцы, ища себе пропитание. Грустная история, не правда ли?



БАБКА НА ПОДХВАТЕ

Дети быстро растут, но ещё быстрее настигает людей ста-рость. К чему я это говорю? Да так! Вспомнилась одна бабушка, которая жила по соседству – Инна Павловна. Наши квартиры бы-ли рядом.

Бабуля эта – клад для живущих рядом с нею молодых мам. За пару десятилетий она помогала им, присмотреть за детьми, пока-чать коляску, поворковать с малышами в отсутствии родителей. Павловна любила детей, и они по-своему любили её добрую, лас-ковую старушку . Когда она ушла на пенсию, то, как все женщи-ны-пенсионерки сидела на лавочке, которая находилась напротив двери нашего дома. Квартир в двух подъездах было по восемь в каждом подъезде и четыре из них коммуналки, жильцов было много. Проходя мимо сидящей на лавочке Инны Павловны, с ней почтительно здоровались. Все без исключения её уважали. До-вольно-таки часто рождались детки в нашем доме, и Павловна бы-ла как бы на подхвате. Молодым мамам то в магазин надо сбегать или за талончиком к врачу, она стала уличной няней и была безот-казной сиделкой. Рядом с ней всегда стояла коляска с младенцем, а то и две. Дети находились под зорким присмотром Павловны, мирно посапывали на чистом воздухе. Через дорогу от нашего до-ма находился сказочный Екатерининский парк , с огромными ста-рыми дубами, тенистыми аллеями и красивым Дворцом Екатери-ны, чьи купола светились на солнце позолотой. Павловна редко
 

324
 
Отголосок детства

ходила в парк, потому как болели ноги. Рядом со скамейкой, где обитала Павловна росли три раскидистых дерева – две липы и мо-гучий дуб. В жаркую погоду деревья спасали бабушку и младен-цев от зноя, а в непогоду от дождя. Если ненароком ребёнок начи-нал хныкать или плакать, Павловна покачивала коляску и пела старые колыбельные песенки.

Много песен и частушек знала эта женщина и, несмотря на старость, её голос был звонким и чистым. Наверное, потому что доброй души человек жил рядом. О её судьбе можно написать книгу и всё в её трудной жизни было правдой, вот только под ста-рость лет она оказалась одинокой при благополучном сыне, так распорядилась судьба.
До определённого возраста так она и нянчила соседских де-тей , напевая колыбельные быстро растущим детям. С подросши-ми детьми ворковала как родная бабушка. Не каждая бабушка умела это делать с родными внуками. Было за что её любить и уважать.

Когда я сама стала бабушкой, частенько подсаживалась к Павловне на скамеечку. Соседями мы были дружными. .Как все-гда ещё одна молодая пара подошла к Павловне и попросила её приглядеть за малышом. Она повернулась ко мне и радостно про-изнесла: «Любят меня детки !» Из соседнего подъезда вышли две старушки и уселись рядом с нами и громко заговорили. Павловна зашикала на них: «Дети спят, а вы тут растрещались, идите в парк там и галдите». Но тут же улыбнулась им, чтобы не обиделись и я обнаружила что у Павловны торчит во рту один единственный зуб. А где ещё -то два, спросила я, на что она ответила: «Там где и все остальные Тамарушка». Павловна и юмористкой была немере-ной. Вот так и жили мы душа в душу.
Росли дети чужие и свои. Когда моей внучке Саше исполни-лось четыре года, она отмочила такое, что стыдно за неё до сих пор.

Сашуля побаивалась Павловны. Как выяснилось позже, из-за того самого единственного зуба у соседки. Вероятно, в её малень-кой головке создалось понятие сходства бабы-Инны с бабой-Ягой. В один из дней это и подтвердилось.
 

325
 
Тамара Бренман
 

Мы шли с прогулки из парка, и подошли к Инне Павловне. Увидев нас, она радостно протянула руки навстречу моей внучке. Саша насупилась, отпрянула от неё и закричала: «Баба-Яга, не тронь меня!». Внучка этим выкрикиванием потрясла не только ме-ня, но и Павловну. Наверное, я рано начала читать Саше сказки или один-единственный зуб Павловны произвёл такое действие на внучку. Радость Павловны вмиг улетучилась, на глаза наверну-лись слёзы. Я растерялась, не зная, что делать. Помедлив, подо-шла к Инне Павловне и обняла её за плечи, а моя внучка с рёвом кинулась бежать домой. Как я не объясняла дежурной бабуле, что моя внучка – глупая, маленькая девочка , она долго сердилась на Сашу и всё твердила, что её любят детки и что Сашу плохо воспи-тали. Продолжительное время внучка сторонилась бабы Инны, старалась не глядеть на неё. Когда Павловна приходила к нам в дом за какой-нибудь надобностью, Саша пряталась от неё.

Годы шли. Павловна старела. Она всё реже выходила во двор, донимали болезни. Соседи не забывали её доброту, навещали её, помогали всем миром, кто, чем мог. В основном приносили про-дукты из магазина, убирали в квартире. Те, кто жил рядышком, то тарелку супа принесут, то любимые ею бананы или пирожки, а кто и кашу сварит.
Когда Саша подросла, перестала бояться и тоже ходила со мной к Павловне, а та, радовалась, как малое дитя и, прикрывая рукой беззубый рот, жаловалась, что совсем нечем жевать, а каша надоела. Саша жалела бабу-Инну.

Когда Инна Павловна умерла, мы долго скрывали её уход от внучки. О смерти Павловны Сашенька узнала от детей, живущих по соседству, когда гуляла во дворе. Дети сидели на той самой скамейке, что раньше была излюбленным местом отдыха Бабушки Инны и по взрослому вздыхали, их глаза были полны грусти .Час-то внучка упрекала меня, что скрыла от неё этот факт.
Когда я хожу на Казанское кладбище города Пушкина, не прохожу мимо могилы Инны Павловны, кладу цветы и благодарю её за всё хорошее, что она делала с любовью людям, живущим ря-дом с нею. Светлый был человек. Всё реже встречаешь таких лю-дей в наше время, уходят Ленинрадцы, отзывчивые, приветливые
 

326
 
Отголосок детства

люди. И пока я живу, буду помнить эту добрую и бескорыстную женщину – Инну Павловну.



БАБУШКА-СЕМИДЕЛКА

Жила-была бабушка одна одинёшенька. Дети выросли , разъе-хались по городам и весям родной страны. Росли внуки, а бабуш-ка жила себе одна и не хотела никому мешать жить, да надоедать. Сколько не звали дети к себе, отказывалась.

Бабушка эта – непревзойдённая рукодельница. Все кто знал её, называли её за глаза – Паучихой или Семиделкой . А прозвали её так потому, что не могла она ни минуты сидеть без дела потому никогда не скучала.

Бабушка по натуре жизнерадостная, весёлая, неунывающая, а за своим любимым занятием, всегда что-то напевала. Много знала она задушевных песен ещё со времён своей молодости, любила петь и порой сама сочиняла какую -никакую песню. Казалось, она умела всё: шить, вязать, вышивать и плести кружева – необыкно-венной красоты. И всё- то у неё спорилось в её умелых руках, вы-полняла с большой любовью любое дело, за которое бралась, де-лала не торопясь, аккуратно.

Пока внуки были маленькими, вязала им тёплые вещички, а варежки и носки каждую зиму новые, потому что вырастали детки из них . Бывало, вяжет и напевает: «Есть носок, вот другой, вареж-ки для Саши, шапочку для Маши». Глаза стали сдавать, а руки ра-боты просят. Сходила к врачу, поменяла линзы и опять за работу, не шьёт, так вяжет. К тому же пряха в своё время была знатная и до сих пор садится за прялку, прядёт и приговаривает: «Ох, пря-дись моя куделька

В ниточки длинные… Раз петелька, два петелька-Свяжу кофты стильные.

Не гнушалась Семиделка и продавать свои изделия, был на них спрос. Деньги за работу брала небольшие, стеснялась. На них
 
327
 
Тамара Бренман
 

покупала пряжу и копила на гостинца внукам. Приезжали дети в гости, и бабуля тратила их на подарки внукам. Но гостили родст-венники недолго, и снова она оставалась одна. Захаживали на чай к Паучихе соседки, её ровесницы, дивились её талантам . На столе вышитая Семиделкой скатерть изумительной красоты в гжелевом синем узоре, на диване маленькие подушечки-думочки в анюти-ных глазках, Красотища. Словно летом расцвели маки на оконных занавесочках.

У окна, поближе к свету красуется вологодское кружевное по-лотно, на валике висят, дожидаясь Паучиху-Семиделку деревян-ные коклюшки. У бабули к коклюшкам особая тяга, любит она их, звонкие они в работе. На кружево любоваться даёт, а трогать ни-кому не позволяет, чтобы не дай Бог сбить порядок палочек или испачкать кружево. В её ловких руках эти деревянные палочки ка-жутся волшебными, так и мелькают. Плетёт и поёт.
Деревянные коклюшки Лечат меланхолию, Эти славные игрушки Издают мелодию. Русского кружева Наплету я дюжину И под звонкие коклюшки
Будет весело старушке! Ностальгию даже лечат Кружевные шалости,-В них зима, снежинки, вечер,-Все земные радости!

Когда устанет бабушка, отдохнёт и снова увлечённо берётся за работу, меняя рукоделие, чтобы не надоедало одно и то же. Гу-лять она стала меньше, тяжело на лестницу подниматься, а уж ко-ли выйдет во двор подышать свежим воздухом, то непременно устроится на скамеечку и опять не без дела, что-нибудь да вяжет, ни крючком, так спицами. Неугомонная прямо-таки. Глянет во двор , и если на дворе плохая погода, вновь садится за любимое дело и опять поёт тихим приятным голосом:
 


328
 
Отголосок детства

Из берёзоньки мои сделаны коклюшки Они звонкие такие будто побрякушки. Плетешок за плетешком – зима на подушке, Завиток за завитком воротник старушке.

Так и коротает своё время эта трудолюбивая бабушка – Семи-делка. Наверное, не зря её прозвали Паучихой, стоит она того, ис-полняя редкие по красоте вещицы, словно паучок плетёт кружево тонкими нитями, словно паутинку. И не берёт её скука, не пугает одиночество, потому, что всегда при деле. А уж когда ждёт в гос-ти родню и тут нет равных ей, на кухне дым коромыслом. Напечёт пирогов, по старинным , знакомым ей одной рецептам, приготовит в горшочках жаркое , - пальчики оближешь и с её напевами, спо-рится любая работа в её руках . Не зря говорят в народе о таких женщинах, руки у них золотые. И это правда!



НЕМЕЦКАЯ ИСТОРИЯ

Случилась со мной одна нелепая история. Находясь в Герма-нии уже два года и пройдя полугодичные курсы, я уже что-то го-ворила по-немецки, плохо, но говорила. Да ещё подводила па-мять.

Перед Новым годом я решила купить подарок любимой внуч-ке. Не поедешь же на встречу Нового года с пустыми руками. Я очень сильно люблю её и всегда старалась купить что-то особен-ное, необычное. Когда ей исполнилось десять лет, мы с мужем уе-хали из России и очень сильно скучали о своих близких, остав-шихся на Родине . Особенно скучали по Саше, она росла на наших глазах, засыпала под мои колыбельные песни, хорошенькая, весё-лая девчушка , наше солнышко. Мне хотелось искупить вину за расставание с ней, ведь она тоже скучала по нас, и росла без нас в самый интересный и прекрасный момент её детства.

И так я решила пойти в самый большой магазин в нашем го-роде, где был очень большой ассортимент игрушек. Мало что бы-ло не счесть полок с игрушками, так ещё в центре огромного зала
 

329
 
Тамара Бренман
 

лежала огромная куча мягких, плюшевых и из новомодных тканей сшитых зверушек необыкновенной красоты. Поначалу я растеря-лась, увидев всё это богатство. Перебирая их , и любуясь ими, я ничего не могла выбрать, глаза разбегались от изумительных дет-ских радостей. Почти час ковырялась в этой груде, наконец, на-шла то, что хотела. Эта игрушка поразила меня своей неповтори-мостью. То была рыжая с белыми пятнышками кошка, прямо-таки живая . Из искусственного меха, но так искусно сделанного, что ничто не напоминало о подделке. Каждая ворсинка отдельная друг от друга, искрилась на этой кошечке. Кошка будто отдыхала лёжа на моей руке. Пушистый хвост закрывал задние лапки, а пе-редние свободно лежали спереди перед её мордочкой. Морда бы-ла настолько естественная и настолько живая, что сразу сразила меня своим невозмутимым видом, а зелёные глаза казались глубо-кими и хищными.

Наша внучка любит животных, но у дочери аллергия на жи-вотных и на все просьбы купить кошку или собаку, следует отказ. Поэтому я без колебаний решила купить внучке эту игрушку. Ме-ня постигло разочарование, в кошельке не оказалось достаточной суммы на игрушку. Нет бы, мне оставить эту кошку в кассе до оп-ределённого времени и сходить домой за деньгами, так нет, я ре-шила спрятать её в самую середину этой груды игрушек, чтобы прийти за нею чуть позже.

Когда я пришла в этот магазин во второй раз, то никак не мог-ла найти свою кошку, она будто спряталась от меня.



СЧАСТЛИВОЕ ВРЕМЯ

Какое счастье видеть внуков, внучек и знать, как они растут, развиваются. Какое это маленькое чудо, создание человеческое! Поначалу - безмолвная кроха, открывающая инстинктивно рот на сосок материнской груди, закрывающая глазёнки от удовольствия и родного тепла, причмокивающая маленькими губёшками. Стоит оторвать, не насытившегося ребёнка от груди, он мотает из сторо-
 

330
 
Отголосок детства

ны в сторону ещё неокрепшую головушку в поисках молока. Сча-стливые мгновения испытывает мать при кормлении своего малы-ша, - необыкновенные, полные нежности и заботы.

Вспоминаю, как боялись за дочку. Хрупкая, тоненькая, болез-ненная в детстве, не верилось мне, что сможет она выносить ре-бёнка, боялась тяжёлых родов. И вот настал день полный тревог. Две бабки, свекровь и я стояли под окнами родильного дома, ожи-дая рождения внучки. Первой увидела дочь свекровь. Я же стояла под окнами с противоположной стороны здания, за что дочь оби-делась на меня. И чего обижаться, главное, - какие чувства испы-тывала я. Для меня это было счастливое время.

И вот дочка дома. Взволнованный зять – Олег ходит кругами вокруг новорожденной. В глазах полный восторг и удивление. Мы
– бабушка и дедушка тоже толкаемся рядом, Вспомнила нас. Когда принесли дочку домой, то боялись её

распеленать, а когда развернули, не знали, как запеленать, такими были тоненькими ручки и ножки доченьки. Первым это сделал муж. Также случилось и у Жени и Олега. Страх стоял у них в гла-зах, но распеленав и увидев ребёнка, страх растаял. Девочка – просто прелесть, с чёрными волосами, смуглая, крепенькая, с плотненькими ножками и ручками, - стала всеобщей любимицей и нашим сокровищем. Радовалась за дочку, что у неё изобилие мо-лока, несмотря на маленький размер груди, и ребёнок не знал не-достатка молока больше года.

Сашенька росла быстро и в каждый период её детства была разной и удивительной.

До появления дочки, зять – Олег был сам как ребёнок, дураш-ливый, взбалмошный, непредсказуемый, так нам казалось, по крайней мере. После рождения Сашеньки, стал серьёзным, ответ-ственным, заботливым отцом и хорошей нянькой, несмотря на за-нятость.

Что мне нравится в детях, что они всегда вместе, чтобы не де-лали, друг без друга ни на шаг и до сих пор образцовые родители, в чём Саше необыкновенно повезло.

Конечно , не самый лучший вариант жить вместе в одной квартире, но как-то уживались и притёрлись друг к другу, преодо-
 

331
 
Тамара Бренман
 

левая житейские трудности. Были неприятные моменты, где-то мы были неправы, а где-то наши дети хотели от нас чего-то боль-шего, но внучка стала связующим звеном в наших отношениях. Жизнь расставила всё на свои места, а Сашенька стала нашим све-точем и мы боролись со своими амбициями и капризами которые случались со всеми нами.

Мы с мужем были в худших условиях, когда родилась дочка и вырастили доброй, искренней, не в меру правдивой, правильной и любимой. Она помнит хорошо, в каких условиях росла, время бы-ло другое более трудное в стране и мы старались вырастить её достойной. Думаю, она не в обиде за нас, за то, что мы иногда бы-ли не нормальными родителями, в детстве боролись с её болезня-ми, за её выживание, потом за её молодость, оберегали и любили её не меньше , чем они любят Сашеньку. Знаю, дочь в душе ревни-во относится к моей любви к внучке.

Женя рано пошла, и потому ножки поначалу были кривыми, позже окрепла и выпрямились. Первое слово сказала в восемь ме-сяцев, когда мы с нею гуляли , выронила варежку. Оглянувшись назад, она чётко произнесла – варежка. У нашей внучки первым словом было – бабля. Дед Ефим услыхав его, сказал, обращаясь ко мне: «Вот видишь, даже внучка подтверждает кто ты на самом де-ле».
Сашенька росла крепенькой, здоровой девочкой, - продолго-ватое лицо с ямочками на щеках, с кудряшками на макушке, яркие губки. Особенно очаровательными были рученьки, пухленькие с ямочками и словно в перевязочках, толстенькие, - крепкие ножки и тоже с ямочками над пальчиками. Всегда хотелось целовать ро-зовые, крохотные пяточки, что я и делала, восторгаясь ею. Саши-ны глазки как два свёрлышка, тёмные выразительные . Когда нача-ла говорить, - басила, и это так забавляло нас всех, росла очень резвой, упрямой и строптивой особенно в раннем детстве. Боль-шого труда стоило уложить её в постель, долго ворочалась, игра-лась и требовала почитать книжку или петь песенки. Несмотря на знание некоторых приёмов, которые проделывала с нею я, она по-долгу не могла заснуть. Я с терпением и любовью смотрела на неё, как она смежает реснички и пела ей свои колыбельные песни.
 

332
 
Отголосок детства

Когда внучка подросла, сама просила меня погладить ей головуш-ку, лоб, носик, щёчки и я как старая ворожея, гладя её кончиками пальцев, приговаривала: «Носик спит, глазки спят, щёчки спят, и она засыпала , такая сладкая и ненаглядная». Сашеньке нравилась колыбельная «Светланы» и она каждый раз просила её спеть. Иногда импровизировала и пела ей на ходу придуманные песни в стиле русских, народных и моя красавица с басистым голоском, сладко засыпала под моё монотонное пение.

Однажды дочь встревожилась. На очередном приёме, врач ор-топед обнаружил у внучки лишнюю складочку на её толстеньких ножках и мы боялись, что Саша будет хромоножкой, но по мере того как росла, у Саши разгладились складочки ушёл жирок и росла она шустрой, бойкой, крепенькой девчушкой.

Была Сашуля очень живой, взбалмошной , чрез меру резвой и непослушной, этакой маленькой врединкой , которой прощались все шалости и проказы. Проказницей была ещё той. Не любила одеваться сама и когда я пыталась ей надеть колготки, она убегала или снимала с себя уже одетые колготки, дразнясь , показывала мне свою упитанную в ямочках попку. Негодуя за её выходку, поймав, шлёпала её ладошкой по упругой попе, а она ещё больше расходилась и, смеясь, пряталась от меня. Болела Саша реже, чем её одногодки, благодаря заботе родителей быстро выздоравлива-ла.

Перед школой в шесть лет родители записали её на подгото-вительные занятия. Не любила внучка посещать эти занятия, хо-дила с ленцой. Нравились Саше музыкальные занятия, проводи-мые там же , больше всего ей понравилась учительница, - моло-денькая как девочка, очень любившая не только свой предмет, но и деток. Дети , посещавшие занятия были в восторге от неё. Ещё Саша любила рисовать, и учителя хвалили её рисунки. Также Са-ша на хорошо сдала первый в её жизни тест, хотя были кое-какие замечания по поводу её неусидчивости, Саша порой мечтала на уроках или отстранённо глядела в окно.

Как-то возвращаясь с занятий, она меня рассмешила до слёз. Напротив нашего дома находится Военно-морское училище, и курсанты часто встречаются на пути. И в тот раз нам навстречу
 

333
 
Тамара Бренман
 

шли два мальчика курсанта и вдруг Саша на полном серьёзе гово-рит: «Ох, чёрт возьми, какие кусатики-красавчики, а я ещё не вы-росла!». Не зная правильного слова это было вдвойне смешно слышать из детских уст такое восхищение молодыми людьми. Я её тут же поправила. Таким смешным было её детство. Когда Са-шенька стала девушкой, она по непонятной мне причине почему-то их всех возненавидела.

А ещё у Саши возникла первая детская любовь к нашему со-седу – Пашке, к рыжему подростку. Наблюдать за ней было край-не интересно. Втайне от неё мы потешались над её поведением. Пашка, чувствовал это и относился очень по-доброму к хорошень-кой малышке . Он поощрял её внимание к нему и ухаживал за ней по-рыцарски, защищал её от других сорванцов живущих в нашем и соседнем дворе, вёл себя очень достойно . При виде Паши внуч-ка робела, краснела, иногда избегала его, а дома говорила о своём рыжем кумире восхищённо, восторгаясь его красотой, утверди-тельно спрашивая: «Бася, правда, он красивый?» Я улыбалась, подтверждая её слова, боясь ранить её первое чувство. В детстве Пашка был нормальным, чутким, добрым ребёнком, а вырос пол-ным балбесом, и только армия сделала его нормальным челове-ком.

В детский сад Сашу не водили, зять воспрепятствовал. Дочь не работала, да и я работала, сутки через трое и мы все вместе рас-тили наше сокровище, баловали, лелеяли, исполняли все прихоти. Особенно баловала её я. Любила внучку наряжать, водить на праздники, читать книжки, дарить игрушки. Вторая бабушка, пока у дочки не появились детки, способствовала тому же. С нею вме-сте водили Сашу на новогодние утренники, позже на школьные праздники, фотографировали её, а бабушка Таня снимала её на ви-деокамеру, о чём осталась хорошая память не только в семейном альбоме, но и на экране нашего телевизора, где мы охотно смот-рим на нашу Сашу. Я же за занятостью нашего деда, даже ново-годние ёлки покупала сама, игнорируя синтетическую , и даже од-нажды в наряде Деда Мороза поздравляла с Новым годом мою восторженную внучку. Что не сделаешь ради любимой девочки. После показа видеофильма, Саша только в своё совершеннолетие
 

334
 
Отголосок детства

узнала правду о Дедушке Морозе, в наряд которого облачилась её родная бабуля.

Какая же хорошенькая была девочка, всегда нарядная, с кра-сиво заплетёнными косичками вокруг головушки умелицей ма-мой. На её частенько обращали внимание прохожие, особенно восторгались ею бабули. Ехали как-то в автобусе, бабулька сидев-шая напротив нас, не удержалась, залюбовавшись ею, обратилась к ней: «Куда это такая красавица с мамой едет ?» И тут моя внучка выдала: «Это не мама мне , а бабушка. Меня такую папа высро-дил!» Все кто слышал это, дружно засмеялись, а бабушка, пряча свой беззубый рот, бесшумно хохотала и, насмеявшись, повторя-ла: «Надо же, надо же папа……!» Сашенька была очень ревнива. В один из дней мы направились с ней в центр города за покупка-ми и подарками для Саши. Садясь в переполненный автобус с пе-редней площадки, стоящий за мною офицер, взяв меня за талию, помог мне войти в автобус и потеснил стоящих в проходе людей, а второй офицер освободил территорию для Сашеньки, сказав: «Какая у тебя мама фигуристая. Услыхав это, Саша надула губы и прокричала: «Не трогай мою бабушку!» Последовали очередные реплики молодых офицеров. Они улыбались , глядя на внучку, и спрашивали её: « Неужели это твоя бабушка, такая молодая и кра-сивая?» Саша сердито глядела на них, поджав губы. Дулась Саша недолго, выбирая себе игрушки, сразу забыла об этом инциденте в автобусе.
Однажды ради Саши , я согласилась участвовать в конкурсе «Ах, эта бабушка». Я не только пела, танцевала, написала ради этого случая сказку и связала для аукциона тёплые носки, которые продали за баснословную цену . На каждый новый номер меняла наряды и по окончанию вечера уходя со сцены, внучка выбежала мне навстречу, поцеловала меня и с глазами полными восторга сказала: «Какая же ты лягантная бабушка, самая красивая и моло-дая! Придя домой, осторожно трогая моё финское, модное, бле-стящее платье из тончайшей ткани, спросила затаенно: «Бася , а когда ты умрёшь, мне достанется твоё платье?» Мы с дочерью не могли не расхохотаться. Ребёнок смотрел на нас непонимающими, невинными глазами.
 

335
 
Тамара Бренман
 

Внучка в какой-то период времени была гадким утёнком. Ве-роятно, это был переходный возраст. Пройдя его, стала постепен-но хорошеть, потому, как мальчишки заглядывались на неё, да и у Саши появились симпатии к ним. Это я заметила на одном из му-зыкальных, школьных вечеров. Во время концерта мальчик из па-раллельного класса, стоя у окна не сводил глаз с моей внучки. Ко-гда я спросила Сашу, что это за мальчик, она засмущалась и сказа-ла: «Да ну его, надоел». Переглянувшись со своей неизменной подругой Ирой, они пересели на другое место, позабыв обо мне , и о чём-то шушукались. Мальчишка продолжал издали смотреть на внучку.

Однажды Саша, разглядывая фотографии в моём личном аль-боме, заинтересовалась ими и как бы невзначай спросила меня: «Как я познакомилась со своим мужем, её дедом, любила ли я его? Была ли у меня первая любовь?» Щадя её первые нежные чувства, я утолила её любопытство. Она же тяжело вздыхала, со-всем как взрослая, а в глазах её было столько грусти и понимания, будто это не я, а она пережила какую-то любовную драму. Такая она была потешная, забавная.

Случайно, делая в гостиной уборку, в одном из кресел с боку есть место для газет, в котором я обнаружила скомканный лист бумаги, в котором Сашенька признавалась в своих чувствах, со-всем как взрослая девушка. Раскрыв её и узнав тайну её любви, я глубоко сожалела и раскаивалась о случившемся. Я не сказала внучке о своей находке, глубоко уважала её чувство и понимала её желание любить и быть любимой. Думаю, это было не послед-нее в её юности письмо и признание.

Не только я испытываю любовь к Сашеньке, даже суровый дедушка по-своему любит её. Он редко видел Сашу , потому как большую часть времени работал, но гуляя с ней по парку , берёг её. Он очень трепетно к ней относился, чтобы не дай Бог не свали-лась в пруд, при кормлении уток, далеко от себя не отпускал. В нашем дворе не было детской площадки , но между деревьями со-седи соорудили самодельные качели и дедушка боялся сильно раскачивать её, а Саша требовала всё выше и выше толкать каче-ли, при этом недовольно кричала на него. Как-то дедушка решил
 

336
 
Отголосок детства

пошутить и спрятался от Сашеньки за широкий ствол дерева. По-теряв деда , она жалобно басила: «Дедушка Абламыч, ты где?» Дед Ефим напугался и тут же вышел, прижал своё сокровище-внучку и утешал: «Я здесь, я здесь Сашенька, чуть не плача». А когда Саша пошла в школу, дедушка по несколько раз говорил всем нам чтобы встречали и провожали её в школу, не оставляя ни на минуту одну в нашем проходном подъезде, хотя мы все стара-лись её уберечь.

До чего же любила Саша качели и однажды могла пострадать за эту любовь качаться на них. Я с нею ходила на детскую пло-щадку неподалёку от нашего дома в чужой двор . Несколько детей ожидали своей очереди. Перед нами на качели уселась девочка-подросток, уже школьница и раскачивалась высоко, чуть не пере-ворачиваясь через перекладину очень долго, и вдруг Сашенька не выдержала и помчалась в направлении оголтелой , раскачиваю-щейся девочки . Я среагировала сразу и бросилась к качелям, что-бы остановить их. Прямо перед ними я упала, чтобы дотянутся до качелей, остановила их, ещё бы момент и кто знает, что могло бы случиться с внучкой. Спасая её, я содрала в кровь себе ноги о гра-вий и вывихнула бедро, долго хромала. Глупая девчонка, как ни в чём не бывало или, не поняв, хотела снова качаться, но пересилив себя, я вежливо попросила её уступить очередь Саше, которая не успела даже испугаться. Когда внучка поняла, что произошло, то жалела меня. А я в свою очередь учила её быть более осмотри-тельной и осторожной.
Много смешных случаев произошло, пока росла Саша, всего уже и не припомнить.
Она была большой фантазёркой и выдумщицей, наверное, все дети в детстве такие. Особенно любила Саша украшать ёлку. Я восторгалась её умением и вкусом. Ещё внучка глядя на меня, на мои рукоделия, стремилась научиться вязать и вышивать, чему я была рада и терпеливо показывала ей, как надо делать ту или иную работу. Жалко только что не хватало ей усидчивости , ведь одного стремления мало в любом деле. Но что -то всё равно в ней сохранилось, какая-то капля к прекрасному и не познанному ею
 


337
 
Тамара Бренман
 

делу . Сашенька могла из красивой цветочной упаковки сделать себе шляпку, росла любознательной и очень любопытной.

Теперь Саша – девушка и каждый Новый день рождение встречает с грустью, говоря: «Какая я уже старуха!» А совсем не-давно спрашивала меня: «Бася, скоро ли я вырасту?»

А я отвечала: «Не успеешь оглянуться солнышко моё!» Сашенька выросла, - высокая, красивая, изящная и яркая де-
вушка. Ко мне приезжает подруга каждый раз задаёт родителям Саши вопрос: «Почему родили всего одного ребёнка, таких краса-виц, не мешало бы иметь побольше, мало постарались для буду-щего». Да и то - правда, потому, что она у них единственная, они просто ненормальные родители , оберегают, опекают и контроли-руют каждый её шаг, позабыв о том, что она уже взрослая девуш-ка.

Но времена меняются. Девушка почувствовала самостоятель-ность и пытается перевоспитывать сама своих родителей, коман-дует и теперь не они её, а она их учит жить по-новому. Я всегда смеюсь над ними и над тем, что родители называют дочку - ма-мой. И такое бывает. Я же по-прежнему горжусь Сашенькой, по-свящаю ей стихи и люблю так, как никогда никого не любила. Да простит меня, моя доченька за неразумную мать, которая ничего не может с этим поделать! Часто вспоминая счастливое детство Саши, не устаю ею восхищаться, этим и живу. Очень хочется до-жить до рождения правнуков и вновь ощутить любовь к малень-ким деткам, таким крохотным созданиям Божьим.
А родителя Саши по-прежнему волнуются за единственную и неповторимую дочку – маму, когда она поздно возвращается до-мой со свидания и лишь мобильная связь неразрывно связывает их с её миром, помогает узнать её местонахождение. Пусть мои дорогие и близкие никогда не знают разлук и печали. Живут в любви и счастье, и удача сопутствует им в этой жизни!
 







338
 
Отголосок детства

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

В канун моего дня рождения решила пригласить к себе ребят из танцевального кружка. Коллектив наш разнокалиберный, то есть девочки и мальчики разного возраста. Пригласила чётное ко-личество, итого четыре пары, чтобы никому не было скучно и примерно одних со мной лет.

Была суббота, не пришёл один из приглашённых . Остальные пришли без опоздания. Вечер удался. Было весело и потому что все танцоры, то, разумеется, танцевали чуть не до упаду, пели, рассказывали небылицы и анекдоты. Хотя было лёгкое светлое вино, и ликёр никто не был сильно пьян. Одна из пар уединилась на кухне, у них была любовь, и они там целовались. Подарков бы-ло много и один общий. Ребята подарили альбом с фотографиями, где весь наш танцевальный коллектив вместе с руководителями кружка был запечатлён в разных видах. Чей-то зоркий глаз сфото-графировал нас в смешных позах, дурашливые, удивлённые лица танцоров во время репетиций и концертов смотрели на меня со страниц альбома. Подарок великолепный. Я удивлялась, как за та-кой короткий промежуток времени они набрали столько фотогра-фий. Поскольку пьяных не оказалось, вечер прошёл достойно и красиво. Отпраздновав, гости, как пришли вместе, так и ушли, громко спускаясь по лестнице и напевая на прощание: «С Днем рождения Тома, с Днём рождения тебя!» Оставшись одна, собрала со стола грязную посуду и хотела помыть. Но в дверь позвонили. На пороге стоял Николай, один из приглашённых, который по не-известной мне причине пришёл после того, как все уже разошлись по домам. Он извинился и робко протянул цветы и свёрток с по-дарком. Я пригласила его пройти в комнату.
Николай очень симпатичный юноша, старше меня на два го-да. Среди своих одногодков очень скромный, застенчивый юно-ша, держался особняком. Может по этой причине и пришёл поз-же. Девочкам из танцкружка он нравился, и мы часто обсуждали меж собой его прозрачно-голубые, как хрусталики глаза, с пово-локой совсем как у девушки. Мы знали в нашем посёлке девочку Надю с такими же, как у него глазами, но чтоб были у парня такие
 

339
 
Тамара Бренман
 

глаза, было всем нам на удивление. Высокий, стройный как топо-лёк, светлые волосы и красивые ярко-очерченные линии губ, при-влекали девушек, но он их сторонился.

Его внеурочный приход меня удивил. Собрав на стол остав-шуюся закуску, пригласила его к столу. Спиртное я ещё не успела убрать и, показав ему на него, предложила выпить за мои восем-надцать лет. У меня ещё не прошёл хмель от ранее выпитого ликё-ра, и я только пригубила из фужера капельку вина. Он пожелал мне любви и счастья, залпом осушив бокал с вином. Впервые я была наедине с молодым человеком и чувствовала себя неуверен-но , скованно , неловко, хотя была девушкой неробкого десятка. Я не заметила , как робость сама по себе улетучилась у обоих. Мы ещё выпили немного. Николай рассказал о себе, о том , как уехал в наш посёлок на комсомольскую стройку, не известив об этом ро-дителей. Я не прерывала его рассказа, слушая очень внимательно. Но вскоре осмелев, он переключился на другой рассказ и открыл мне тайну своей безответной любви. До встречи со мной он навер-няка ни кому не смел, доверить свою наболевшую исповедь о любви к красивой и недоступной в его понятии девушки. Чем-то я его подкупила, наверное, он почувствовал моё расположение , та-кой же чистой и наивной как у него души. Когда он назвал имя своей возлюбленной, то я подумала, что речь идёт о моей подруге, которая жила неподалёку от меня, в соседнем доме. Но оказалась Валя, да не та, а самая красивая девушка в нашем посёлке, жеман-ная хохотушка, по которой вздыхали многие молодые интересные юноши и которая была уже занята одним влюблённым в неё ред-ким шалопаем с которым налюбившись, бесцеремонно расста-лась, встретив на своём пути более ценного и удачливого по жиз-ни мужчину.

Валя – моя одноклассница, красивая крепышка, хорошо сло-женная девушка и когда зашёл о ней разговор, я поняла, что Нико-лаю ничего не светит в его любви. А видел-то он её всего ничего и сразу влюбился с первого взгляда. Валентина пришла к нам в танцкружок, покрутилась возле нас и, поняв, что это не её среда, перестала ходить на репетиции, так и не узнав, какое произвела впечатление на Николая. Вот потому-то он и держался обособлен-
 

340
 
Отголосок детства

но в нашем коллективе и ни на одну девчонку не обращал внима-ния. Как партнёр по танцу был неотразимо хорош и талантлив. Девчонки влюблялись в Колю, а смелые заигрывали с ним, строи-ли глазки, но никто не мог растопить его сердце.

Спустя годы, уже замужней женщиной, часто вспоминала на-шу встречу с Николаем и его признание любви к моей однокласс-нице. Вспоминала его волнение и то, что тогда случилось с нами, вопреки нашей стыдливости. Теперь-то я точно знаю, что может происходить под действием алкоголя. А тогда, не отдавая себе от-чёта, Николай очень робко, преодолев стыдливость, неожиданно для меня попросил показать грудь. Я, не помня себя, расстегнула блузку и поскольку не носила лифчика, открыла свои прелести пе-ред Николаем. Я хорошо знала себя и, втайне от мамы часто смот-рела на себя в зеркало. Фигура у меня была идеальная, о чём я прекрасно знала . Что греха таить в каждой девочке живёт мечта, иметь красивую грудь, талию и ничего порочного в этом нет, что-бы созерцать себя в зеркале. Глаза Николая были полны детского изумления. Он нежно взял меня за плечи, и уложил на диван, на-верняка в эту минуту позабыв о Валентине. Стоя передо мной в напряжённой позе, смотрел на меня своими, неотразимо прекрас-ными глазами. Затем провёл пальцем вокруг одной, затем другой груди и сказал: «Прямо как два яблока». Затем резко запахнул мне блузу, отвернулся и произнёс : «Знай, тебя любит мой друг Гриш-ка и он такой же дурак, как я и ничего не понимает в женщинах!» И к чему он это сказал, вероятно, чтобы оградить себя от соблазна завладеть мной . Или в ту минуту его душу бередили воспомина-ния о красивой девушке Вале, которую любил безмерно и мечтал только о ней. Кто это знает?
Теперь в зрелом возрасте я могу рассудить поведение Нико-лая. Попросту говоря, Николай был девственником, его неопыт-ность, и скромность мешала познать запретную любовь, страх владел им. Им одолевало желание почувствовать себя мужчиной и он мечтал увидеть красоту женского тела, но закомплексован-ность и неопытность, а может порядочность мешала ему, Но при-рода требовала своё и вопреки его чувствам сопротивлялась ему, как могла.
 

341
 
Тамара Бренман
 

На очередной репетиции Николай подошёл ко мне и извинил-ся, а по окончании её назначил мне свидание , в котором я ему от-казала. Отказала потому что ждала из армии своего возлюбленно-го. Николай огорчился и ещё раз попросил прощения за вечер проведённый наедине со мной.



НОВОГОДНЕЕ

Минута за минутой И за часом час Бежали стрелки круто Удивляя нас.

Ещё одно мгновенье – Часы пробьют и вот – С великим нетерпеньем Встретим НОВЫЙ ГОД!

Пусть старый остаётся За гранью новых лет, А новый проживётся Без горести и бед! Давайте быть добрее,

Счастливей с каждым днём, Умнее и мудрее , Храня родимый дом!

И пусть сияют лица На то и Новый год, Чтоб петь и веселиться, Приятных всем хлопот!

Пусть в доме пахнет елью, Чтоб детский смех звучал, Ведь праздник Новогодний – Начало всех начал!
 

342
 
Отголосок детства


ПОДРУГЕ

У меня замечательная подруга. У подруги красивое имя – Ольга. Столько в ней душевного тепла, доброты, а с первого взгляда и не скажешь, а заглянешь в глаза, разговоришься, и так станет хорошо рядом с нею. Удивляюсь ею придуманным, муд-рым присказкам, порой смешным до слёз. Редко видела её груст-ной, хотя её жизнь сложилась не по её сценарию, не такой, какой бы ей хотелось. Хорошо знаю по её делам и поступкам. Характе-рец, правд,а ещё тот, но у нас никогда не возникало разногласий, сорок семь лет нашей дружбы о чём-то говорят. Был небольшой разрыв, но время снова воссоединило нас. Самое главное, что в ней покоряет, умеет слушать, обладает этим бесценным качест-вом. Ненавязчиво любопытна. Спрашивает всегда по делу, и не лишь бы о чём. Обдумывая сказанное, умеет успокоить или по-молчать, прежде чем сказать своё слово. Больше всего мне нра-вится то, что умеет хранить тайны, не терпит сплетен и никому не завидует.

Как же мне повезло с нею. Оленька самокритична и я всегда злюсь на неё за то, как она бичует себя, что из неё ничего дельно-го не получилось. Когда читаю ей свои стихи, она восторгается, а потом, досадливо вздыхая, жалуется на то, что Бог обделил её та-лантом и что из неё ничего путного не получилось. Частенько, прочитав моё новое стихотворение или рассказ, спрашивает: «От-куда я беру такие слова или выражения?»
Потом по несколько раз перечитывает стихи и рассказывает обо мне своим знакомым и друзьям. Безмерно гордится за свою подругу. Хранит много лет мои письма и черновики со стихами, что трогает меня до глубины души.

У нас с Олей прекрасные одноклассники, замечательные лю-ди. Северяне
- народ необыкновенный, благодушный, добрый, приветли-вый. Можно о каждом из них

написать рассказ, повесть или даже роман.
 

343
 
Тамара Бренман
 

Среди одноклассников Зоя , наша гордость, певица с редким голосом. И по тому, как Ольга восторженно говорит о ней, даже не знающий Олю человек , невольно заинтересуется ею. Оля слу-шает Зоино пение как-то по-особому, наклоняя голову и с гру-стинкой в глазах. Потом снова сокрушается за свою никчёмность, вызывая во мне гнев. Сколько раз старалась доказать ей, что она не самый последний человек в обществе и, что её качества дос-тойны уважения. Ведь не каждая женщина имеет то , что заложено в ней, в моей замечательной подруге. Она в любую минуту готова прийти на помощь, будь то подруга, больная соседка, и поддер-жать в трудную минуту.

Много раз Оля сталкивалась в жизни с такими ситуациями, где самоотверженно отдавала без остатка своё драгоценное время, и вкладывала душу. Это стоит того, чтобы об этом говорить и пи-сать. Есть ещё женщины в наших северных далях. Дай Бог, боль-ше бы таких подруг, как моя Оленька.

К старости меняется характер и суждения о жизни. Но, душа моей подруги всегда нараспашку, творит добро, по сей день, ниче-го не прося взамен, не требуя благодарности. Как же мне повезло с подругой и с моими добрыми земляками! Это ли не счастье, иметь такие сокровища?!


ОТКРОВЕНИЕ

Если бы, да кабы… К моему большому сожалению, только в старости я поняла кем мне надо было стать, опоздала. О выборе профессии надо думать смолоду. Считаю, что во мне погибла ак-триса, не только народная, а всенародная. Будучи ребёнком, я всё время пела. Учась в школе, никто не знал о моём увлечении , пока живущая за стенкой Надежда Васильевна, учитель русского языка и литературы, вслух не пожюрила меня, поставив очередную двойку за невыученный урок. Она громко продекламировала зна-менитую фразу из басни Крылова: «Ты всё пела, это дело, так, по-ди-ка, попляши!» Так все в классе узнали о моём увлечении. Что я
 

344
 
Отголосок детства

только не вытворяла со своим голосом и лицом, надо было не только слышать, но и видеть.

В те времена я слышала об Аркадии Райкине только по радио. Телевизоров ещё и в помине не было в нашей глуши. О пародис-тах уже узнала в юном возрасте. Однако двойки не мешали разви-ваться моему творчеству , ни кем не замеченному таланту. Пате-фон был моим учителем и другом . Все находящиеся в доме пла-стинки знала наизусть. Перед тем как поставить иглу на очеред-ную пластинку, рядилась в мамин сарафан, который доставала из маминого сундука, подвязывала его шнуром, набрасывала на то-щие плечики подаренную бабушкой мамину шаль, надевала ва-ленки и, подражая голосу Лидии Руслановой, пела любимую пес-ню «Валенки». Пластинки менялись одна за другой. Хотелось не только петь, но и плясать, мелодия тому обязывала. Пела голосом сестёр Фёдоровых, переходя с первого голоса на второй. Однажды наступив на длинный сарафан, упала, ударившись об угол комода, но плакать, было некогда, надо было поспевать за песней . Бралась за Вертинского. Тоненьким девчачьим голоском тянула «Чубчи-ка» за чуб жалобно и так упоительно. Один раз даже зарыдала над разбитой любовью в одном из романсов.

Становясь старше, меняла репертуар. Мама покупала новые пластинки. Появились новые песни и новые певцы и певицы. Людмила Зыкина , Ольга Воронец, Валентина Толкунова, стали моими кумирами на всю оставшуюся жизнь. Пела до одурения, пока не получалось. Мама готова была меня выгнать из дома, так я ей намозолила глаза и уши.
Как-то соседка по квартире попросила меня, то ли в шутку, то ли всерьёз сменить заезженные пластинки. Она не знала, что пате-фон молчит, и я пою под его сопровождение. Когда она узнала, что пою я, то стала приглашать в гости на свои посиделки и на дни рождения. Таким способом я развлекала компанию соседки тёти Таси.

А уж как приезжала в деревню к своим родственникам , выда-вала концерты по полной. Чистый воздух, раздолья полей, красо-ты родного края, окрыляли мою душу. Особенно пелось, качаясь
 

345
 
Тамара Бренман
 

на качелях. Так пелось, что деревенские жители прозвали неожи-данно для меня Зыкиной и ходили слушать моё голосистое пение. Это мне льстило, и я начинала петь голосами других любимых мною артистов. Повадилась ходить на деревенские танцульки, где нахваталась похабных частушек, порою не совсем понимая, что они плохие и вульгарные. Причём запоминались на лету, нрави-лись до жути. Самое смешное, что сама стала писать частушки, занимаюсь сочинительством оных до сих пор.

Позже подражала голосу Эдиты Пьехи. Любила песню «В этом мире, в этом городе». Даже муж на очередной вечеринке подтвердил похожесть наших голосов. Старалась даже выглядеть как она. Жаль, что в нашем захолустье не пришло в голову пока-зать свой талант художественному руководителю Орлову Геор-гию Михайловичу, а сколько было талантливых девушек и юно-шей в нашем краю. Пыталась исполнять песни Людмилы Сенчи-ной и Анны Герман. Хорошо получалась песня Нанни Бригвадзе «Снегопад». Старалась изо всех сил, что-то было похожим, что-то не очень, но показать своё творчество кому-то я так и не осмели-лась. На Аллу Пугачёву хотела замахнуться, да побоялась, слиш-ком крут и изменчив её голос. Да и сама артистка неподражаемая во всём. Пыталась единожды спеть «Арлекино», да поперхнулась. Видно очень велика аура певицы , действует на расстоянии. Жаль, что никто не прослышал про мой театр «одного актёра».

После окончания школы ринулась поступать, да ни куда-ни-будь, а в Университет

Столицы на факультет журналистики . Мама скопила энную сумму денег и с горем пополам отпустила с троечным аттестатом, но с отличной комсомольской характеристикой , покорять Москву. Смешная, неказистая девчонка превратилась в девушку. Тёмные, пытливые глаза-смородины, пышные, русые волосы после накрут-ки на бигуди, распущенные по плечам, хорошая фигурка, застав-ляли оглядываться молодых людей. Не раз отпускали комплемен-ты, поступающие вместе со мной ровесники.

Москва произвела на меня огромное впечатление. После сда-чи очередного экзамена все поступающие собирались в кучки, ожидая результатов сданных экзаменов. После шли кто куда. Сре-
 

346
 
Отголосок детства

ди нашей группы были двое юношей с гитарами, где они прятали свои инструменты во время сдачи, было не понятно. На радостях от успехов шли в близлежащие скверы или парки и пели. Несмот-ря на то, что мало знали друг друга, сдружились. Один из них сде-лал мне комплемент по поводу хорошего голоса и щёки мои от смущения зарделись румянцем.

Гуляя вечерами по Московским улицам, а чаще на площади возле Кремля услыхала, как молодой человек сказал своему другу: «Смотри, какая девушка идёт, фигурка как гитара, давай познако-мимся». Мне польстило, но я быстро растворилась среди гуляю-щих людей.

С самого детства не была трусливой и могла за себя постоять. Однажды гуляя возле Москва-реки ко мне подошёл мужчина. Раз-говорились. Он стал расспрашивать, откуда такая и что я делаю в Москве. Мужчина примерно лет тридцати, чубастый, губастый, представился режиссёром одного из Московских театров и сказал мне, что я очень хорошенькая, но пошла не по той линии. Он предложил мне показать мои способности и не где-нибудь, а в подъезде рядом стоящего дома. Но не тут-то было. Я строго пом-нила материнский наказ: «Беречь честь смолоду, а тело для му-жа!» Я резко повернулась лицом к губастому мужчине и прокри-чала: «А больше ничего не желаете, задыхаясь от негодования!» Развернулась и пошла к дому, где меня приютила знакомая жен-щина. Университет оказался мне не по зубам. Пожив ещё с неде-лю у Серафимы Дмитриевны, погуляла по Московским просто-рам, побывала на ВДНХ и в музеях города,

вернулась в родную тму-таракань не солоно хлебавши, не-учем, в душе оставаясь артисткой. Нет бы, находясь в Москве по-пробовать себя на театральном поприще. Знала столько песен, стихов, которые хорошо декламировала, прекрасно танцевала. Участвуя в художественной самодеятельности Дома Культуры, была солисткой танцевального кружка, и вдруг потянуло ударить-ся в литературу, не больше, не меньше.
Всё равно по жизни и в душе я так и осталась актрисой. Юмор из меня так и прёт, находчивая дама беспредела, особенно когда пребываю в хорошем настроении. Когда собираемся в компании
 

347
 
Тамара Бренман
 

подруг и я корчу рожи, подруги писаются, не добежав до туалета. Слыша, как они хохочут, начинаю передразнивать их смех , а в конце, когда они, нахохотавшись до изнеможения, начинают лить слёзы, заливаюсь смехом валдайского колокольчика и заканчиваю ржанием Орловского жеребца. Охрипшие от смеха подруги после моего концерта, просят прочесть вновь написанные мною стихи, а потом отдохнув, дружно поём хором песни нашей молодости. Но голос не вечен, как и мы сами. Счастье, что могу писать о смеш-ном прошлом. Ничего не бывает зря.

Вспоминаю свою дочь в школьном возрасте. Всё в жизни по-вторяется . И моя дочура, пока я отсутствовала дома, приглашала в дом свою подружку Иру, доставала из тощего шкафа тюлевые за-навески, потому как из одежды мало что было в шкафу. Обёрты-вала себя и свою подругу в тряпьё, типа индийского сари , полу-чался костюм и на пару голосили русские народные песни. Краси-лись моей нехитрой косметикой и перед моим приходом заметали следы погрома и действа. Соседка, живущая под нами, спрашива-ла при встрече: «Что за праздник у вас соседушка?» Отчего я удивлялась и отвечала: «Сейчас узнаю».

Буквально недавно покушалась на песню Баскова. Очень люб-лю в его исполнении «Скажите девушки подружке вашей». Полу-чались только две первые строчки, дальше дыхалки не хватило, как видно годы берут своё. Не зря артисты уходят в определённый момент с эстрады. Глядя на себя в зеркало, поняла, что «театр од-ного актёра» пора закрывать. Возникла как-то одна случайная мысль, поехать на Минуту славы, да передумала. Разболелась шейка бедра и как представила себя ковыляющей хромой стару-хой , да кривляющуюся на сцене, передумала. По моему энтузиаз-му, мне ещё не дают мои годы, потому что в душе я так и осталась артисткой, Жаль невостребованной, но мне и такой как есть жить весело на просторах необъятной земли.
О профессии, по любому, надо думать заранее, чтобы не оши-биться и не сожалеть о потерянном времени и любимом деле.
 




348
 
Отголосок детства

ЖАЖДА

Выдалось на редкость изнуряющее жаркое лето, ни ветерка, полное затишье. Лес увядал под нещадно палящими лучами солн-ца. Растительность потеряла свой сочный окрас. Мох шуршал от любого прикосновения ступни, мелкой пыльцой поднималась верх вековая пыль. Даже мухоморы высохли и стояли с сиротливо опущенными шляпками. Когда-то сочная гоноболь сморщилась, потеряв последние соки . Ветки деревьев и кустарников хрустели и ломались от малейшего прикосновения. Воздух был горячим. Кое-где на кустах черники синели последние ягоды и краснели кусти-ки брусники на высоких жёлтых кочках . Редкий лесник осмелится пойти в лес в такую пору , разве что с запасами воды, не рискуя схватить солнечный удар, побродит неподалёку от дороги или от деревни и поспешит домой.

Бедняга-заяц долго искал хоть какой-нибудь ручеёк или лу-жицу, но тщетно, всё высохло, испарилось. Обследовав ближай-шие окрестности, он подался на болото, влекомый жаждой. От длительных поисков воды, он уже не прыгал, едва передвигался. Ранее известные ему ручейки напрочь высохли и, потеряв всякую надежду, он через силу решил добраться до болота, которое нико-гда ранее не пересыхало, было топким и богатым ягодами. Болото встретило его изнывающим зноем, как везде в лесу. Он так и не нашёл желанной влаги. От неимоверной усталости заяц прилёг в тени большого болотного куста среди вереска и крепко-накрепко уснул. Проспал заяц всю ночь, а ранним утром потёр лапками свою мордочку, нашёл веточку ольхи, погрыз её. Но горькая кора ольхи вызвала новый приступ жажды. Немного поразмыслив, он решил направиться в самую глухую чащу леса, почти непроходи-мую, где всегда стояла вода, и там было сыро и грязно от избытка воды, потому, что она находилась в низине леса и была мало про-ходимой. Грибники всегда обходили это место стороной, боясь за-вязнуть и зачерпнуть в сапоги эту жижу.

Долго ли, коротко ли настойчивый зайка добрался до чащобы и нашёл небольшую, расплывшуюся лужу и стал жадно погло-щать тёмную, малоприятную жижу, ничего не замечая вокруг. На-
 

349
 
Тамара Бренман
 

сладившись сим источником влаги, он повеселел, а когда оглядел-ся вокруг, увидел перед собой серого лохматого с подпалинами волка, очень измученного на вид. Он хотел было испугаться, но волк не обращал никакого внимания на зайку, он, уткнувшись в лужу жадно и смачно хлюпал языком, так называемую воду, и сглатывал её. Зайцу казалось, что волчище никогда не насытится. Наконец волк прекратил пить и довольный тем , что утолил жаж-ду , как-то вскользь, посмотрел на зайца. Только зайчишка собрал-ся уйти восвояси, как раздался треск сучьев и показался огромных размеров медведь . Шерсть медведя была облеплена колючками репейника. Видно было, что косолапый мишка немало прошёл пу-ти в поисках хоть какой-то влаги. Язык медведя свисал из пасти, большой, длинный как лопата. Увидев медведя, заяц даже пожа-лел о том, что мало попил. Ему вдруг снова захотелось испить тё-плой, тёмной, пахнущей болотиной жижи. А медведь, широко расставив лапищи не языком, а губами жадно всасывал в пасть желанную жижу, раскачиваясь на огромных лапищах. Найдя оче-редную ямку с жижей, чуть ниже косой снова прильнул к ней и снова стал пить горькую, грязную жидкость. Он косым взглядом опять увидел волчью морду, который пристроился совсем близко и жадно принялся цедить сквозь зубы остатки мутной, вязкой жи-жи.

И в этот самый момент раздался оглушительный раскат гро-ма. Заяц подпрыгнул от неожиданности и отчётливо понял своим трусливым сердцем, что пришло спасение, раз будет гроза, будет дождь и живительная влага . Оглядевшись вокруг, он увидел своих сородичей, сидящих рядом с волком и медведем, которые с вели-кой радостью взирали на небо и не убегали, ожидая долгожданно-го дождя. И гром грянул с лавиной дождя и там где находились звери, моментально образовалась огромная лужа, от которой в разные стороны хлынули желанные ручейки. Шкуры животных намокли, но им не хотелось прятаться. Лес как бы вздохнул от зноя. Наконец гроза отгремела, окропив лес долгожданным лив-нем. После грозы воздух стал чистым, прозрачным. Лес будто ли-ковал, омытый чистыми струями дождя, сухая трава наполнилась
 


350
 
Отголосок детства

влагой и тоже ожила, а наши звери, не торопясь мирно разбрелись по своим одним им известным убежищам.

Всем давно известно, что любая беда или экстремальная жиз-ненная ситуация, в данном случае – жара и жажда, сближает не только людей, но и хищников, потому что срабатывает инстинкт самосохранения. И благодаря единению даже звери перестают быть злыми, потому что идёт борьба за выживание, и они стано-вятся союзниками, а не врагами. Это перемирие, пусть короткое, радует, удивляет и восхищает нас.



ПАРИ

Осень вступает в свои права. Ветер играет опадающими ли-стьями, которые ложатся на увядающую траву, и в своём послед-нем полёте словно прощаются с летом.

Тишину нарушили две кукушки -подружки. Летая с ветки на ветку, радуясь последним уходящим тёплым дням, устроили пари, кто кого перекукует. Грибники сбились со счёту, отсчитывая года и удивляясь столь долгим летам. Далеко разносилось их ку-ку и каждый человек, оказавшийся неподалёку, удивлялся их дуэту.

Дятлу надоело их кукование и, слетев с сосны, решил остано-вить неугомонных кукушек. Да куда там. Они, как ни в чём небы-вало продолжали соревноваться. Тогда он вновь влетел на сосну и давай , что было сил долбить по стволу дерева. Теперь трио оглу-шало близлежащие окрестности. И тут одна из спорщиц всполо-шилась тому, что дятел перебил их диалог и на миг замолчали, глядя в ту сторону, где коварный дятел продолжал стучать длин-ным клювом по коре сосны. «Какой вредный и надоедливый»,- ус-лыхал их пересуды дятел, но назло им продолжал своё дело. Ку-кушки враз перелетели на пушистые ветки сосны и в один голос спросили его: «Тебе не надоело долбить, головы разболелись!» И тут мудрый трудяга ответил: «Всему есть мера, ваше пари разбу-дило весь лес и все устали от вашего бессмысленного спора».
 

351
 
Тамара Бренман
 

В лесу стало тихо. Слабое дуновение ветерка продолжало смахивать с деревьев увядающую листву на землю. Редкая стреко-за прошелестит прозрачными крылышками. Гусеницы бабочек за-сыпают под слежавшейся листвой. Труженики муравьи утепляют еловыми и сосновыми иголками свои дома-муравейники. Нет, нет, да выглянет на солнышке гриб-боровик на радость проходящему леснику. Хорошо в лесу в эту пору прекрасную. И лишь изредка да прокукует кукушка. Вторя ей, откликнется улетающая в тёплые края запоздавшая птица.



СЕРЫЙ

До чего бывает жестоким мир и люди по отношению к брать-ям нашим меньшим. Не помню, чтобы раньше случалось такое, чтобы стаи собак расплодились в городах и посёлках в таком ко-личестве . Думаю, это всё происходит от людского бездушия. Заве-дут себе собачек, кошечек, пока маленькие, забавные, наиграются, а потом бросят, как ненужную вещь, этого животного и забудут о нём. Те бедолаги бродят по помойкам, рыщут в поисках пищи и приспосабливаются в этом беспощадном мире. Хорошо если ка-кая-нибудь пенсионерка старушка пожалеет, приведёт беднягу к себе , накормит, обогреет, даст кров и на свою крохотную , скуд-ную пенсию, будет лечить животное и кормить, но всех не накор-мишь, не обогреешь. Но стоит подумать, во что это ей обойдётся лечение в ветлечебнице, где цены непомерные. У некоторых сер-добольных старушек ни одна, ни две, а порой чёртова дюжина ко-шек проживает в их квартирах.

Таких жалостливых и добрых людей становится всё меньше и меньше, не потому ли оголодавшие собаки превращаются в злых, остервенелых животных?

Несколько лет наша семья подкармливала троицу собак двор-няжек. Главой этой семьи был кобель, у которого под защитой были две рыжие, трусливые суки. Моя внучка звала его Серёгой, а все кто, как и мы носили собакам пищу – Серым. Красивая псина
 

352
 
Отголосок детства

этот Серый. Было в нём что-то от овчарки, лайки, терьера, та же стать, морда, окрас. Глаза умные, хитрющие и вероятно его дрес-сировали, когда был маленьким, потому что понимал команды. Серый, привык к моей внучке, чуял её на расстоянии и бежал на-встречу как угорелый. Встречая её, лизал ей руки, а зимой теребил за варежки, пытаясь стащить их, мотал головой и злился, когда она не отдавала ему их. Бегая рядом с нею, он ворчал или лаял на прохожих оказавшихся рядом, показывая всем видом, что охраня-ет её, даже кидался на проезжающие машины сумасшедший пёс.

У Серого пса две его подруги, по сравнению с ним: обе ста-рые, убогие, больные, рыжего окраса и до невозможности боязли-вые. Как видно не просто так они сторонились людей , натерпе-лись при их собачьей жизни человеческой жестокости. Жила эта троица у Финской церкви. Их не только мы прикармливали, но и служители этой кирхи. Особенно жалко было этих собак в зимнее время.
Один год зима выдалась на редкость суровая, снежная. Сугро-бы лежали выше человеческого роста. Эта троица ютилась на под-ворье церкви, где их сытно кормили.

Мы обратили внимание, что у животных к этому времени года шерсть была гуще, чем в другое время года. Они забирались на сугроб и спали , тесно прижавшись, друг к другу, уткнувшись но-сами в густую шерсть, согревая себя своим дыханием. Мы дума-ли, они не выживут, но они пережили эту суровую зиму на ра-дость нам.
Однажды мы потеряли Серого, и две рыжих собаки казались нам потерянными без своего вожака. Моя внучка не знала покоя, искала его по дворам, плакала. Мы уже думали, что его кто-то убил или его отловили. Как же мы обрадовались, когда увидали нашего Серёгу красавца по телевизору. Оказывается в Пушкин-ском районе, был отлов собак на стерилизацию и там нашего лю-бимца стерилизовали. Внучка визжала от радости и ждала, когда его выпустят. Увидев внучку, Серый, высоко подпрыгивал. Он пытался лизнуть её в нос, кружил вокруг её. Потом они бегали друг за другом как ненормальные, выражая непомерную радость от встречи.
 

353
 
Тамара Бренман
 

Раньше у Серого был ошейник, кожаный, красивый. Мы ду-мали, что Серый просто потерялся , но шло время, его никто не ис-кал, сам он никуда не уходил, а какой-то нелюдь позарился на добротный ошейник и украл у доверчивой собаки.

Сколько раз мы пытались завести Серого к себе в дом , под-талкивали его, заманивали колбасой, косточками , но дальше подъ-езда он не шёл. Несмотря на дочкину аллергию, готовы были рас-положить его в прихожей , но все наши попытки были зряшными. Серый не был трусом, но напрочь потерял доверие к людям, уже привык быть свободным и жить в стае как волк. Его рыжие подру-ги плелись повсюду за ним или ждали его на одном и том же мес-те. Он мог обежать все близлежащие окрестности, но всегда воз-вращался в свою семью. Довольно-таки часто мы видели его поку-санным, с ранами на шее, на морде, а один раз было порвано ухо. Он был настоящим бойцом и ревниво охранял свою территорию. Был один недостаток у него , он опрометью бросался на машины и громко лаял и мы всё время боялись за его жизнь. Серый ловкий и быстрый ухитрялся отскакивать из-под самых колёс. А как же он не любил пьяных, заливался злобным лаем, долго преследуя вы-пивох.

Нельзя было не любить Серого: его умные, хитрые глаза, кра-сивую морду, страшного обжору и доброго друга. Он не был ху-дым и не был жирным, однако не ел, что попало и как индикатор, мог отличить синтетическую сосиску от натуральной, в чём мы убеждались не единожды.

Однажды проходя мимо Финской кирхи, наша троица увяза-лась за нами . Серый , то забегал вперёд, то кружил около внучки, играя с нею. Рыжие собаки, брели на расстоянии от нас . Я пыта-лась погладить одну из них, она тотчас поджала хвост и поверну-ла назад. Я отстала, и они снова двинулись за нами, в предчувст-вии того, что их непременно накормят. Они уже знали нас.
Мы шли на базар , и зашли в продуктовый магазин, купить со-бакам сардельки или сосиски. Купив шесть штук, каждой по две, мы направились к нашим питомцам, которые терпеливо ждали на входе из магазина. Мы зашли за угол магазина, чтобы не мешать прохожим. Собаки побрели следом за нами в ожидании еды. Ка-
 

354
 
Отголосок детства

кое же у нас было удивление, когда Серый, которому первому да-ли угощение, отказался от сосиски. Понюхав сосиску, он пренеб-режительно глянул на нас и отвернул морду. Две рыжие съели, но явно без охоты или были не так уж голодны. Внучка погрозила Серому пальцем и попыталась накормить его с руки. Он деликат-но взял сосиску и, подержав в зубах с минуту, сбросил на землю, виновато виляя хвостом и не глядя на нас . Теперь я подошла к ры-жим собакам и дала им ещё по сосиске. Когда они ели, мне уда-лось погладить одну из них по спине. Внучка даже воскликнула: «Вот это да, Бася, погладила!» От второй сосиски Серый пёс де-монстративно отказался. Мы в обиде на него пошли дальше по своим делам. Собаки опять шли следом за нами. По дороге встре-чались знакомые им и нам бабули, и одна из них достала собакам куриные лапки. Рыжие остановились и стали глодать эти лапки, а Серый пёс обнюхивал старушкину сумку, вилял хвостом перед бабушкой и ждал более вкусного угощения. Мы шли и смеялись над Серёгой, говоря:

«Губа не дура, избаловали Серого своей заботой старушенции, похлёбки захотел или ещё что повкуснее ». Когда возвращались с базара, дружная троица лежала на своём излюбленном месте, от-дыхала. Когда проходили мимо их, ухо Серого вздрагивало, видно что-то снилось ему во сне.

И вот снова мы потеряли нашу собаку. Опять внучкины слёзы
и поиски любимой собаки, которая пропала и теперь навсегда. На-ше предчувствие подтвердили сердобольные старушки. Одна из них сообщила нам, что Серый попал под машину. Мы оплакивали его всей семьёй. Как и прежде мы кормили рыжих собак, и горе-вали по Серёге.

В соседнем дворе, живёт очень добрая женщина. Она подоб-рала двух умирающих собак, вылечила их и они стали ей верными друзьями. Где не увидишь её, за ней следуют её питомцы, она им покупает в магазине еду, заботится о них. После гибели Серого, она пригрела ещё две собачьи души, тех двух рыжих, которые ли-шились своего верного друга. Теперь у нее четыре собачьих жиз-ни. Поистине безгранична любовь человека к обездоленным жи-вотным, который творит добро. Побольше бы таких людей жило
 

355
 
Тамара Бренман
 

на наших просторах огромной земли русской! Забота, внимание и доброта как никогда, необходимы нам в нашем обществе, особен-но к старшему поколению, к инвалидам и братьям нашим мень-шим. Глядя на нас, на наше поведение, растёт таким же новое по-коление. Жестокость никого не красит , она уничтожает наши ду-ши, а ведь каждое живое существо - создание Божье и желает жить и здравствовать.


ПРЕДНОВОГОДНЯЯ ИСТОРИЯ.

Настала пора, когда меня стали называть бабушкой, конечно же, я обижалась. Не сердилась только на внучку, которая как-то по-особому произносила слово бабушка : бабуля, бабулечка, ба-сенька. Когда злилась, то бросала вслед: «Бабка !» Но это же моя любимая внучка, разве можно на неё обижаться?

Вспомнился мне, на мой взгляд, уникальнейший и до абсурда смешной случай из нашей жизни. Я по натуре человек весёлый, эмоциональный, люблю шутки, розыгрыши , потому много смеш-ного случалось в моей жизни. Я никогда не думала, что доведётся побывать в шкуре Деда Мороза на Новогоднем семейном торже-стве.
Как-то моя коллега по работе предложила мне костюм Санта Клауса для моего мужа. Сколько себя помню почти всегда стара-лась купить в дом ёлку, да попушистей, да повыше. На красавицу денег не жалела . Бывало покупала ёлочки и у браконьеров, но зато какие это были ёлки, с шишками, ствола не видать из-за густой хвои, а запах… Иногда перла тяжёлую ношу, прячась тёмными дворами, боялась попасть на дежурных милиционеров, которые безжалостно штрафовали за незаконно купленные ёлки.

И вот предновогодние хлопоты. Оттаявшая ель поставлена на самом видном месте, украшения разложены на столе , на диване. Дочка и внучка, восторгаясь красавицей, развешивали гирлянды и ёлочные игрушки. Остался один день до праздника. Внучка осо-бенно взволнована, ведь это самый любимый праздник.
 

356
 
Отголосок детства

Мой муж согласился на роль Санта-Клауса, не подозревая, что это совсем не простое действо. За два часа до встречи Нового года, мы с мужем закрылись в ванной комнате, чтобы облачить дедушку Ефима в наряд Деда Мороза. А закрылись мы от люби-мой и очень любопытной внучки, от которой никуда не спрячешь-ся, везде суёт свой носик.

Сашеньке пошёл шестой год, девочка смышлёная, любозна-тельная, очень подвижная и хорошенькая. Она с нетерпением ждала этот праздник. И в этот последний день года её невозможно было уложить спать. И только муж надел красный халат и шапку, как в дверь кто-то дёрнулся. Дед Ефим разволновался и резко ски-нул халат. Руки у него дрожали, он категорически отказался стать Дедом Морозом. Я держала в руках бороду, предназначенную для приклеивания и, чуть не расплакалась от досады и не знала что де-лать. В дверь снова постучали. Я быстро спрятала костюм в пакет и открыла дверь. Дочка знала о нашей задумке, потому старалась увести внучку, которая рвалась в дверь и очень хотела знать, что проис-ходит за дверями ванной комнаты. Взволнованный муж выскочил из ванной как ошпаренный. В этой суматохе часы тикали, отмеряя время непомерно быстро. Я велела дочери переодеть Сашеньку в красивое платье и сказать ей, чтобы ждала Дедушку Мороза. За-крывшись в ванной , я решила примерить на себя этот злополуч-ный наряд. И вот я в костюме Деда Мороза. Длинный халат при-шлось подвернуть и затянуть широким поясом. Накрасила щёки помадой, приклеила бороду, брови и усы, нахлобучила шапку. Глядя в зеркало, удивилась сама себе. Я стала неузнаваемой. Те-перь осталось незаметно выскользнуть из ванной и взять заготов-ленные подарки для Сашеньки, затем выйти на лестничную клет-ку, чтобы снова зайти в дом, но уже в качестве желанного гостя и долгожданного Деда Мороза.

Я сильно нервничала и переживала, и долго не отпускала кнопку звонка. Я же знала как внучка ждала сказочного персона-жа, а кто я - ряженая кукла, и очень боялась, что Сашенька меня узнает и все задумки могут провалиться. Дверь открылась, опе-
 

357
 
Тамара Бренман
 

шив, я стояла как вкопанная и не могла перешагнуть порог своего дома. Постояв истуканом, ещё несколько минут, преодолев страх, набрав полой грудью воздух, зашла в дом. Навстречу мне выбежа-ла нарядно одетая девочка, прямо маленькая принцесса, в лёгком воздушном белом платье с красивыми рюшами на вороте и подо-ле. Волосы убраны венчик хитро сплетённых косичек. В её глазах светилось счастье и восторг. Её улыбка как бы спрашивала,- неу-жели это всамделишный Дедушка Мороз, неужели принёс желан-ные подарки? Надо было что-то говорить и, набравшись храбро-сти, по возможности изменив голос, я поздравила девочку с Но-вым годом, вручила пакет с подарками и попросила её что-нибудь спеть или рассказать. Саша чуть помявшись, взяла меня за дрожа-щую от волнения руку и, глядя мне в глаза, прочитала стихотворе-ние Мороз-Воевода, которое разучивала под моим руководством. Прочитала с выражением, без запиночки. Затем спохватившись, повела из коридора в комнату, показать красавицу ёлку. Моя дочь шла следом за нами с видеокамерой. Как только я поняла, что сно-ва заговорила своим натуральным голосом, тут же решила ретиро-ваться. Горячо попрощавшись с принцессой и её родителями, вы-шла за дверь, чтобы скинуть такой тяжёлый Новогодний наряд. Сердце бешено колотилось, но поняв, что представление оконче-но, мало-помалу успокоилась . Но теперь мне казалось, что все за-были обо мне. Было холодно, и минут пятнадцать я ждала на лест-ничной клетке в футболке и в легенсах, ожидая свой домашний халат и тапочки.

С той поры прошло тринадцать лет . Саше исполнилось восем-надцать . И вот мы, собравшись все вместе, после очередной встречи Нового года, решили просмотреть плёнку тех лет. Для внучки эта плёнка оказалась сюрпризом и большой неожиданно-стью. Особенно, когда она услышала голос родной бабушки. Она от души смеялась и восторженно кричала «Бабка , бабка, вот это да, вот это сюрприз, через столько лет! Значит она в тот предново-годний вечер от большой радости и счастья, так и не распознала в своей бабушке Деда Мороза. Она бросилась мне на шею и с вос-хищением повторяла: «Ну, артистка, супер-бабушка, круто, ох как круто!» Мы с дедом подробно рассказали всем о той предновогод-
 

358
 
Отголосок детства

ней репетиции и все смеялись над той прошлой историей . Чего не сделаешь ради своих близких и любимых людей. Только большая любовь может на это сподвигнуть и огромное желание чем-то удивить



ИВАН - НЕ ПОМНЯЩИЙ

РОДСТВА

Жил-был кузнечик. Свободный и ничем не обременённый, он целыми днями насвистывал пронзительно свои нехитрые песенки, прыгая с одного растения на другое, ловил на лету мошек и, насы-тившись, пил живительную влагу из сочных злаков или цветоч-ный нектар. Жаркими летними днями прятался за зонтики пыш-ных растений и пел, оглушая окрестности звонкими звуками, по-нятными лишь ему да его сородичам, которые обожали его и по-рой вторили его песням.

Кузнечик был хорош собой, выше всех прыгал и громче всех пел, за что и нравился своим подружкам, которые были без ума в него, влюблены и он казался им необыкновенно красивым. Одна-ко он пренебрежительно относился к своим знакомым подружкам и предпочитал держаться от них на расстоянии, считал их слиш-ком назойливыми. Он любил одиночество. Больше всего он не терпел их худобы, подружки казались ему неказистыми, смешны-ми.

А пока кузнечика радовала свобода, летняя пора, яркие сол-нечные дни и обилие пищи. Ему было хорошо одному и, наслаж-даясь холостяцкой жизнью, он умудрялся подшучивать над свои-ми ровесниками, которые переженились и уже имели дюжину де-тей. Он видел их вечно озабоченными своим потомством и его это забавляло.
Когда настала пора возмужания, незаметно для себя, стал ока-зывать знаки внимания своим сверстницам, но они быстро надое-
 

359
 
Тамара Бренман
 

дали ему. Он никак не мог встретить ту, от которой бы был без ума. Так и гулял он сам по себе, оставаясь весёлым и беспечным.

Однажды, сам того не ожидая, он влюбился. Он встретил ту самую , которая моментально пронзила его сердце, то была лю-бовь с первого взгляда, та о которой он мечтал, бредил по ночам и ждал встречи с нею. Его покорила её красота, её рост, её формы. Несмотря на полноту, его возлюбленная молниеносно передвига-лась от одного растения до другого, и её трудно было догнать да-же ему, что весьма его удивляло. Раньше он думал, что он самый быстрый и резвый, ведь все его ровесники завидовали его сноров-ке и силе. А тут глядя на свою возлюбленную , он был восхищён её грациозными прыжками. Иногда он терял её из виду и был весьма расстроен своей нерасторопностью.
Незнакомка покорила его сердце , и он терял голову от любви к ней. В одночасье, приблизившись к ней, кузнечик упал перед ней на колени и, не задумываясь, предложил ей своё сердце. Его воз-любленная, не переставая жевать какой-то злак, дала согласие на брак. Он танцевал вокруг своей красавицы, и без умолка пел ей свои серенады. Он был счастлив. Его друзья, оказавшиеся побли-зости, увидев его возлюбленную, немели от ужаса, осуждая его выбор. Один из его друзей – женатый кузнечик , хотел предосте-речь своего влюблённого друга, сказав ему, что его пассия из от-ряда саранчи. «Где твои глаза,- сказал он,- твой брак с ней не предвещает ничего хорошего, кроме несчастья». Кузнечик ничего не хотел слышать и знать, он будто оглох. С возрастающей стра-стью и с ещё большим упорством продолжал свои ухаживания.

Наконец их брак состоялся, и вскоре его любимая принесла потомство. Счастье кузнечика оказалось недолгим. Его супруга, как и предсказывали друзья , оказалась прожорливой, ленивой са-ранчой, думающей только о животе своём . Жизнь кузнечика стала кромешным адом. Ему было не до песен, мир померк, стал скуч-ным и ненужным, но он продолжал жить. Надо было заботиться о малышах, ведь его жена думала только о себе, до детей ей не было дела , а дети просили есть. Кузнечик учил детей тому, чего умел сам, всем премудростям бытия: добывать пищу и воду, высоко прыгать, петь. Детки росли не по дням, а по часам и становились
 

360
 
Отголосок детства

похожими на мать, такими же прожорливыми и скучными , петь совсем не умели. Глядя на такую жизнь, он совсем сник и пере-стал петь.

Как-то проснувшись рано поутру, он обнаружил себя в незна-комом чистом поле. Вокруг ни зелёной травинки, ни цветка, ни соломинки. Самое страшное, что он не обнаружил своей семьи, сородичей, и друзей. Ему казалось, что всё вокруг вымерло . Как не прислушивался он, не услышал никаких знакомых звуков. Едва оправившись от шока, собрав всю свою волю, тяжело передвига-ясь на длинных, тонких ножках, он наконец-то добрался до не из-вестной ранее зелёной рощи. Там он встретил божью коровку, ко-торой поведал обо всём случившимся с ним. Она посочувствовала ему и дала добрый совет, - «Не огорчайся и начни новую жизнь». Она пожурила его, назвав его тем самым , - «Иваном – не помня-щим родства». Вот так случается в жизни.
Прошло время. Оказавшись в своей среде обитания, зажили душевные раны кузнечика. Он снова стал петь свои пронзитель-ные песни. Грусть покинула его, он вновь ощутил себя счастли-вым. Тёплым, весенним днём он встретил маленькую, хрупкую особь, которая стала смыслом всей его жизни. Жизнь сложилась, так, как и должно было быть среди своих сородичей . На закате дня, когда солнце уходило за горизонт, сидя напротив друг друга и не отрывая друг от друга влюблённых глаз, их голоса сливались воедино, оглушая окрест необычно звонким пением , и эхо любви лилось навстречу счастью. Правда это, или ложь, так бывает в жизни всё ж!




ИВАН ДА МАРЬЯ

Жили - были старик со старухой в большом красивом граде. Пока были молодыми, жили счастливо, любили друг друга, и всё у них было хорошо да ладно. Как только перевалило за шестьде-сят, у старика - будто голова с катушек съехала.
 

361
 
Тамара Бренман
 

Если раньше Иван Марье не решался, слово громкое сказать , к старости стал, поедом есть, возненавидел что ли. И всё - то ему не так, да не эдак. То не то подала , то невкусно сготовила, то не так слово молвила, требовать много стал от бабы своей, ну совсем как в сказке о Золотой рыбке. Так ведь бабуля то не рыбка, а одних с ним лет - жена. Забыл видно об этом старик.

Марьюшка , - когда -то он так ласково её называл , совсем голо-ву потеряла. И так - то память стала никудышная , а требования у Ивана превеликие, как у господина какого. Хотя и крепкая ещё с виду Марья Ивановна, а всё ж годы берут своё, здоровье стало сдавать. Сама мужа обихаживала, старалась изо всех сил угодить привередливому мужу. А он не замечал её стараний и её болячек.

Надумал Иван лечиться, стал плохо слышать и говорит стару-хе: Давай-ка позвони, старая, Василию, у него знакомства оста-лись, пусть расстарается, друг всё-таки какой-никакой, доктора мне хорошего надо, а то совсем оглухел что-то». Да и то – правда, - бабка говорит одно, а ему слышится совсем Бог невесть что. Со-гласилась Марья, Позвонила Василию Ивановичу, да тот и сам не лучше Ивана, старость никого не щадит. Пошепталась Марья с женой Василия о житие-бытие , отвела душу, и легче стало, а Ива-ну сказала, что болен его друг, проблемы с памятью.

Стала Марья звонить участковому врачу. Врач пришёл, ос-мотрел старика и выписал успокоительные капли. Уходя, сказал: «Здоров ваш Иван Степанович, а вот вам, голубушка, надобно по-лечиться. Запишу как я вас на приём к невропатологу». Не знал врач, что дед её донимает, потому и нервишки расшатались. По-сле посещения врача, старик ещё хуже стал, требования мини-стерские: «Хочу то , надо это…» Попробовала Марья возразить, старик кинул в неё подушку, хорошо отделалась, но обида в ней кипела. На другой день за обедом говорит Марье : «Что за похлёб-ку сварганила, раньше лучше умела , и шваркнул тарелку на пол». Нагнулась Марья поднять осколки, да в спине что-то хрястнуло, ни вздохнуть, не охнуть, разогнуться не может. Едва выпрямилась с горем - пополам и говорит Ивану : «Сходи-ка ты в ресторан, как бывало раньше, может там больше понравится еда». Взбеленился старый: «Ну и пойду, на фиг мне такая кляча, помоложе найду!»
 

362
 
Отголосок детства

Обидно стало Марьюшке, горько заплакала , запричитала. Уткнув-шись в подушку, приговаривает: «Были бы детушки, было бы ко-му пожалеть, а этот старый злыдень, чего надумал - в молодости ревновал, детей не желал, жил для себя, а к старости совсем сбрендил, молодую подавай!» Долго плакать не пришлось. Кри-чит Иван, зовёт Марью: «Подай, старая , костюм нарядный, чего разлеглась дура, да и рубашку посвежее, да галстук не забудь при-нести!» А Марье спина не даёт подняться. Нет бы, стакан с капля-ми попросил принести, так уж как -нибудь доковыляла до кухни. Видит дед, что бабка неподъёмная, как ни в чём не бывало, встал, оделся и пошёл в ресторан, раз жена сама насоветовала, как бы назло ей.

Лежит Марья и причитает: «Господи, помоги, образумь старо-го злыдня. Дай мне сил вытерпеть его капризы!» Пришёл дед до-мой и опять недовольный чем-то. Ходит мрачный, брюзжит себе под нос что -то, что ни день свирепеет и свирепеет старик. Хорошо Марьюшка знала, как лечить свою немощь, через неделю встала на ноги. А дед опять за своё, - то не так , да это не эдак! Придума-лось ему на курорт поехать, лечиться надумал. Заявил об этом своей бабке с раннего утра, велел чемодан достать, да вещи, что поновее положить. Марья ходит кругами, охает , ахает, руками по тощим бёдрам хлопает и говорит ему: «Да ты поезжай, поезжай Ванюша, я уж тут одна как-нибудь обойдусь». Говорит-то Марья, говорит, а сама думает: «Прожили всю жизнь и ненужной стала». Горько на душе, обидно, стала покорно вещи собирать мужу в до - рогу. Вот дура, баба, мне лечиться надо, а ей не понятно, что ли?!

Целый день хлопотала, угождала мужу, к вечеру с ног свали-лась от усталости. Прилегла сердечная на диван и больше не вста-ла. Хорошая смёртушка, лёгкая, такая, как была сама Марья. Из-бавилась от старика – придиры, которому посвятила всю свою жизнь. Иван после смерти Марьи спохватился, да поздно. Как вспомнил всё хорошее, и то, как шибко его любила Марья, будто умом тронулся, на девятый день в поминки с горя помер. И такое в жизни случается. Только это не сказка, а быль настоящая.
 



363