Команда

               

КОМАНДА (Новая редакция)

  Многие из нас недовольны своими начальниками. Возможно, половина из нас. А, может, и больше. Я не припомню случая, чтобы кто-то сказал мне: «Ты знаешь, какой у меня начальник? Золото, а не человек. Душка, умница, лучший специалист, и всегда справедливый».
Чаще мы слышим: «И как этого дурака начальником поставили? Вот я бы на его месте…» И далее идет долгое перечисление того, чтобы этот «Я» сделал на месте начальника.
Сказать, что эти люди не правы, наверное, нельзя, потому что их много. Наверное, первопричина именно в начальниках. Не зря же говорят, что рыба с головы гниет. Каков поп, таков и приход. Да и много других подобных примеров подмечено.
Про футбольных тренеров я напоминать не хочу. Футбольные фанаты меня поддержат, как никто. Футболисты всегда есть отличные. Нужен только толковый начальник. В футболе он называется тренер.
Для ясности и очевидности этого утверждения рассмотрим такой случай.
Вот если взять и сделать футбольную команду из одиннадцати самых лучших и именитых форвардов. И что получится?
Да они друг у друга всю игру будут мяч отбирать, потому что каждый из них и лучший, и форвард. Возможно, даже передерутся между собой. Финал игры такой команды предугадать несложно.
Каждый большой начальник создает себе команду из начальников поменьше. Один из которых должен стоять на воротах, другой ; в защите, третий ; в нападении, четвертый ; еще какую-то важную брешь закрывает. Ну, и начальники, которые поменьше, действуют так же. Они создают свои команды.
Поэтому, когда вы ругаете своих начальников, и это справедливо, подумайте о том, что вы состоите в их команде на вашем участке поля. А они, ваши начальники, тоже состоят в команде, и у них есть свой тренер.
                *****
Было утро 29 декабря. В институте робототехники стоял ажиотаж. На календаре до конца года оставались висеть всего три листика. Скоро, совсем скоро, наступал любимый с детства праздник – Новый год.
В отделах уже с утра царила праздничная атмосфера. Сотрудницы института пришли в нарядных платьях, туфлях на высоких каблуках и с невообразимо как уложенными прическами. Их яркий макияж для обольщения мужчин достигал своих целей. Мужчины делали сотрудницам комплименты и помогали накрывать столы.
Профсоюз выдавал красочные коробки с подарками для детей. Пахло духами, мандаринами, конфетами.
В приемной директора института тоже стоял приятный запах мандаринов и конфет. Секретарша Мариночка получила новогодние подарки для своей шестилетней дочери, и они лежали у нее в столе. Она, постоянно заглядывая в зеркальце, поправляла прическу и ждала, когда же наконец директор закончит совещание.
Её подруга из планового отдела звонила ей в третий раз и приглашала к ним за стол отметить праздник. А главное ; Марина надеялась встретиться там с главным бухгалтером Сережей. Он развелся два месяца назад и очень нравился ей. А она, красавица Мариночка, уже три года как разведена.
У директора института настроение празднично не складывалась. Половина объемов финансирования на следующий год зависела от того, сможет ли вверенное ему научное учреждение успешно сдать заказчику опытный образец робота-манипулятора. Срок сдачи заканчивался 30 декабря. Но еще вчера этот чудо образец так и не заработал.
Наконец Мариночка услышала долгожданный шум от движения стульев в кабинете начальника. Это означало, что совещание закончилось. Из кабинета стали выходить возбужденные руководители отделов.
; А кто там еще у директора? ; поинтересовалась Марина, когда все вышли.
; Профессор с кафедры, Аронович Арий Евсеевич. Они вдвоем остались. И зачем директор ему доверил руководить проектом? – скривил губы главный инженер института, – Он еще какую-то команду сотрудников без образования приволок. Сами куда бы как лучше справились. Провалили работу. Думаю, головы теперь полетят.
Главный инженер от огорчения, или просто злорадствуя, махнул рукой и шаркая ногами удалился.
Прошло минут, пять, и в кабинете снова раздался шум двигающихся стульев. Сердце у Мариночки учащенно забилось. Теперь совещание точно  закончилось, и у  нее появился шанс уйти на праздничный обед в плановый отдел.
И, действительно, дверь тут-же открылась. Директор с профессором Ароновичем вышли из кабинета.
; Владимир Семенович, ; трепетно обратилась Марина к директору, ; можно мне на перерыв на час раньше – прямо сейчас пойти?
; Марина Александровна! Перерыв у вас будет в положенное время. Никаких раньше. Мы с Арием Евсеевичем в отдел робототехники. Если что-либо срочное, особенно, если будут звонить из Москвы, позовете меня.
В институте вовсю отмечали скорое наступление нового года. В коридорах слышался громкий смех сотрудников. Но несколько человек продолжали работать – грустная секретарша Мариночка, директор Владимир Семенович, профессор Аронович и три сотрудника отдела робототехники.
Второй день инженеры пытались вдохнуть жизнь в опытный образец институтской разработки. Но макет робота-манипулятора капризничал и не хотел подчиняться.
Опытный образец походил на детский гусеничный экскаватор. Только вместо ковша ему приделали механическую руку. Она проделывала различные манипуляции по программе от вычислительного устройства. Невероятная вещь по тем временам.
Сейчас любая китайская игрушка умеет делать такие штуки. Но в те времена только-только появились первые микросхемы, и цифровыми наручными часами гордились больше, чем механическими швейцарского производства.
Когда директор и профессор Аронович вошли в лабораторию, два молоденьких инженера с бледными уставшими лицами колдовали над  макетом космического агрегата. И еще за дальним столом лаборантка Светлана складывала в стопку какие-то бумаги.
; Как успехи? Я директору доложил, что у нас все в порядке. Сможем макет представить заказчику?, ; обратился Аронович к сотрудникам.
; Он работает, Арий Евсеевич. В принципе, все нормально. Стабильности не хватает. Бывает, что не запускается сразу. Но Селиванов вчера его поднастроил. У него руки волшебные. Сами знаете, что не сделает, все работает.
; Показать директору сможете?
; Арий Евсеевич! Пусть лучше Селиванов продемонстрирует, – неуверенно предложил один из инженеров, – Он перед тем, как его включать, пару минут что-то там подкручивает.
; А где Селиванов?! – Арий Евсеевич обвел взглядом помещение и, не найдя Селиванова, адресовал свой вопрос лаборантке.
– Светлана, он что, еще на работу не пришел? Нам через три часа в аэропорт.
; Да нет. Он сегодня с восьми на работе. Вышел ненадолго. Я думаю, перекурить.
Профессор неодобрительно качнул головой, дав понять, что не верит Светлане. Но она решила исправить ситуацию и объяснить, почему Селиванова нет на месте.
– Арий Евсеевич, а Селиванов с нами не едет. Ему командировку не оформили. Секретный отдел не пропустил. Он какие-то данные в анкете не указал. Я ему вчера по-новой командировку оформила. Написала, что он на выставку едет. Командировка в приемной у Владимира Семёновича лежит и не подписана.
Лаборантка Светлана и техник Селиванов еще полгода назад работали у профессора Ароновича на кафедре кибернетики. А когда Арию Евсеевичу предложили должность научного руководителя в институте робототехники, он настоял, что вместе с ним будут приняты на работу техник Селиванов и лаборантка Светлана.
Пригласили Ароновича, потому что он считался лучшим специалистом в этой области. Кроме того, он умел все заранее рассчитать и предугадать. Арий Евсеевич всегда достигал в работе нужного результата. Говорили, что он везунчик. Но, пожалуй, самым важным было то, что директор Московского предприятия – заказчика работ, приходился ему институтским товарищем. Они дружили. А это могло облегчить успешную сдачу работы и получение нового заказа.
Но в этот раз все пошло неудачно. Его московский товарищ из-за болезни ушел с работы. Комплектующие для опытного образца поступили с задержкой, и не хватило времени без спешки выполнить работу. Успех теперь зависел, в основном, от того, насколько правильно Аронович все рассчитал и от его везучести.
Странное условие профессора, что с ним над проектом будут работать техник Селиванов и лаборантка Светлана, многих раздражало. Ни Светлана, ни Селиванов не имели высшего образования. И она, и он трижды безуспешно пытались поступить в университет.
Но Аронович очень ценил своих помощников. Когда Светлана родила ребенка, он два года держал ей место и никого не брал даже временно. А Селиванов вообще имел особые послабления. Он приходил на работу всегда с опозданиями. Иногда на несколько часов. С этой особенностью техника Селиванова опаздывать на работу произошла даже такая история.
В университет на кафедру он мог приходить не обязательно к началу занятий в 9 утра. Он ведь не читал студентам лекций. Он обеспечивал работоспособность оборудования и собирал разные электронные устройства. В этом ему не было равных. Он умел спаять, настроить или починить электронный прибор любой сложности. Но на кафедру он приходил то ближе к обеду, то вообще в конце рабочего дня.
С этим мирились. Точнее, к этому привыкли. Он всех к этому приучил. Так себя поставил. И не потому, что считал себя незаменимым спецом. Он не имел амбиций на этот счет.
Никто точно не знал даже, сколько ему лет. Не было критериев, чтобы определить его возраст. Ну, как по кольцам на стволах деревьев можно определить сколько им лет. Женат он не был и детьми тоже не обзавелся.
По этим критериям он подходил под возраст молодого человека лет двадцати пяти. Но одевался он старомодно, и по залысинам на голове можно было предположить, что ему больше тридцати, а, возможно, уже и сорока.
И вот Селиванова приняли на работу в научно-исследовательский институт – режимное предприятие. Рабочий день там начинался строго в 8 утра. При опоздании даже на секунду, когда на электронных часах на проходной института, загоралось восемь ноль-ноль, пропуск опоздавшего изымался.
На первый раз проводилась воспитательная беседа, на второй – требовалась объяснительная, а на третий ; лишение премии и даже увольнение.
В первый рабочий день Селиванов пришел на два часа позже положенного времени. С ним побеседовали, объяснили, что так здесь не положено, это не университетская кафедра. Он сказал, что постарается приходить вовремя.
Но на следующий день Селиванов пришел на работу еще позже и снова пообещал исправиться.
Так продолжилось и на третий день, и далее. Селиванов извинялся, говорил, что сожалеет и готов работать без премиальных в наказание за свои опоздания.
Директор по режиму не знал какие еще меры применить к Селиванову и предложил его попросту уволить.
Но все закончилось тем, что профессор Аронович невероятными усилиями добился для Селиванова особого статуса. Ему выдали «красный» пропуск, позволяющий приходить и уходить с работы в любое время. А так как таких пропусков в отделе полагалось всего два, один для начальника отдела, а второй для его заместителя, «красный» пропуск для Селиванова забрали у заместителя начальника.
Этот случай – наглядный пример того, как без особых усилий можно получать желаемое, если поставить себя правильно. Для этого достаточно без споров и скандалов просто делать так, как удобно именно тебе.
Лаборантка Света в отличие от Селиванова на работу приходила за четверть часа до положенного времени. Она всегда приносила из дома сахар и готовила для всех утренний чай, хотя это не входило в ее обязанности. Если с утра не оказывалось сахара сослуживцы искренне возмущались:
; Света! А где сахар? Ты что, сахар забыла принести?
 Извиняясь Светлана бежала в соседний отдел одолжить сахару, будто не выполнила служебную или еще какую обязанность.
Так, в отличие от Селиванова, поставила себя в коллективе лаборантка Светочка.
Но сверхобязательность – не единственное уникальное качество, которым она обладала. Ее отличал особенный природный ум. Она не разбиралась в точных науках. Зато, как никто, понимала психологию других людей. Света всегда знала, что надо сказать и сделать для разрешения любой конфликтной ситуации. А поступала она так, что такая ситуация вообще не возникала..
Еще она была красотка. Именно не красавица с холодной красотой, а красотка, – улыбчивая и чуть озорная. Сексапильная Светланка умела с большим вкусом подобрать одежду и подчеркнуть и без того великолепную фигуру. Красивые, стройные ноги у нее росли совсем не от ушей, а от того, великолепной формы места, откуда и положено. Когда она проходила, ни один мужчина, независимо ни от каких обстоятельств, не мог не обернуться ей вслед.
Макияж ей особо не требовался. Она наносила его совсем чуть-чуть. От еврейской мамы ей достались выразительные черные глаза, излучающие соблазнительное обаяние, волнистые темные волосы и белоснежные зубы. Очаровательная женщина.
*****
Через час профессору Ароновичу, Светлане и Селиванову предстояло ехать в ответственную командировку. Но, если профессор и Светлана все приготовили, – и командировки, и документы, и авиабилеты, – то у Селиванова  даже командировка была не оформлена. Он не купил билет на самолет, да и сам вышел куда-то покурить.
Опытный образец, который предстояло предъявить заказчику, стоял на столе в неизвестно каком, в смысле его работоспособности, состоянии.
; Арий Евсеевич! Я сейчас за Селивановым в курилку сбегаю, – спохватилась Света, – Пара минут и он будет здесь.
Она отложила бумаги и выбежала в коридор. Вернулась она вместе с Селивановым действительно через пару минут.
Селиванов, судя по всему, возвратился не из курилки, а с праздничного обеда. Когда он вошел, от него все еще пахло вином и колбасой. Благо, директор и профессор Аронович сидели далеко от входной двери и не заметили этого.
; Здравствуйте, ; потупившись проронил Селиванов, ; Извините, я на минутку вышел. Не знал, что вы пришли.
Шмыгнув носом, он сел за стол, где установили макет робота, и вынул из кармана тоненькую отвертку.
– Аппарат в порядке, – произнес Селиванов, откручивая на нем маленькую крышечку, – Все работает. Вы, Арий Евсеевич, прежде чем его включать, – ткнул он отверткой в крошечный разъем, – открутите от датчика движения проводок, а потом снова его подсоедините. Так перед каждым включением приходится делать. Что-то там, в датчике барахлит.
Арий Евсеевич, выслушав столь необычную «инструкцию», по-доброму рассмеялся.
; Селиванов, я телевизор дома не всегда после выключения могу включить. Демонстрировать будешь ты.
– Я? – удивился Селиванов.
– А кто у нас техник? Давай покажи нам с Владимиром Семеновичем, как наш макет работает. Директор хочет удостовериться, что у нас все готово.
Селиванов с легкостью согласился. За пару секунд он что-то переключил в макете, и тот с легким шумом двинулся по столу. Проделав два десятка различных манипуляций механической рукой, робот развернулся и приехал в исходную точку.
; Ну, слава богу, похоже работает, ; облегченно выдохнул директор, ; Успехов вам, Арий Евсеевич. Не забудьте акт приемки и заключение комиссии получить. А на тебе, Селиванов, особая ответственность. Макет должен работать, как часы.
Директор пожал всем руки и вышел из лаборатории.
; Арий Евсеевич, так я ведь не еду, ; объявил Селиванов, ; Вы что, не знаете? Мне командировку первый отдел не пропустил.
; Тебе Светлана новую сделала. Иди в приемную директора, получи.
Оценив возникающую проблему, и, чтобы избежать ненужных пререканий со стороны Селиванова, Света умело вклинилась в разговор.
; Арий Евсеевич, пусть он лучше макет упакует. Коробку я приготовила. А командировку из приемной я сама принесу и деньги за Селиванова, в бухгалтерии тоже смогу получить.
– Хорошо, так будет надежнее, – согласился Аронович, – А ты все собрала, что нужно?
– Да. У меня все готово. Я еще машинку пишущую у мужа взяла. Вдруг  придется у заказчика какие-то документы допечатать. И у Марины из приемной три фирменных бланка с печатями выпросила, на всякий случай, – предупреждая возможные вопросы, объяснила Света состояние подготовки.
Через час профессор и двое его помощников выехали в аэропорт. Не решенным остался только один вопрос: у Селиванова не было билета на самолет. Но это не представлялось особой проблемой. Прямо перед рейсом всегда можно купить билет из неиспользованной брони.
Профессор Ароновича взял с собой легкий дипломат и небольшой тубус с графическими материалами. Светлана принесла из дому чемодан огромного размера. В нем разместились коробка с макетом, портативная пишущая машинка и ее наряды.
Только у Селиванова не было с собой  ничего. Ну, или почти ничего. Он ехать в командировку вообще не собирался.
Во внутреннем кармане пиджака у него лежала небольшая фляжка с коньяком. Товарищи из отдела выдали ему её на дорожку в качестве «сухого пайка».
В аэропорту скопилось много народу. В предпраздничный день многие ехали ; кто к родственникам, кто возвращался домой. Но у билетной кассы очереди не было совсем. В окошке стояла табличка: «НА СЕГОДНЯ И НА ЗАВТРА БИЛЕТОВ НЕТ».
Света предвидела такой вариант, поэтому сразу подсказала решение.
; Арий Евсеевич, вам надо идти к начальнику аэропорта и попросить дать Селиванову билет из брони. У них всегда есть. Скажете, что мы едем в ответственную командировку.
; Света, ну как я пойду просить? Нужно письмо от организации с просьбой.
; Письмо не проблема. Я прямо сейчас сделаю. У меня есть фирменные бланки с печатями.
Светлана достала из своего огромного чемодана пишущую машинку и поставила чемодан на бок. Получилось подобие столика. Она установила на него машинку и начала печатать на фирменном бланке института письмо для начальника аэропорта.
; Арий Евсеевич, а какую должность Селиванову указать?
; Любую, какая тебе нравится, посолиднее. Ну, не директора, конечно.
Светлана привычно-скоро напечатала текст.
; Готово. Подпишите, Арий Евсеевич, – вручила она Ароновичу авторучку.
; Света! Ну ты даешь. Что это – «Просим оказать содействие в приобретении билета на рейс АО-238 сотруднику нашего института профессору Селиванову А.П., следующему в командировку в Москву для выполнения оборонного госзаказа». Ты хотя бы для начала ему доцента присвоила, а то сразу профессора.
; Так солидней будет. А хотите, мы сами с Селивановым к начальнику аэропорта с письмом пойдем? Вы ведь обманывать не привыкли. У вас, Арий Евсеевич, может ненатурально получиться.
; Только без Селиванова, ; отрицательно покачал головой Аронович, ; Во-первых, от него спиртным попахивает. Когда только успел? А, во-вторых, что за профессор без портфеля и без галстука? Да и потом, у тебя одной это лучше выйдет.
Света отправилась к начальнику аэропорта сама. Аронович знал, что говорил. У красотки Светы, одной, шансов положительно решить вопрос с начальником аэропорта было в сто раз больше, чем вдвоем с «профессором» Селивановым.
Начальник аэропорта, мужчина лет пятидесяти, из бывших пилотов, принял Светлану любезно и с улыбкой. Просители билетов выходили от него еще не договорив свои просьбы. А ей он предложил присесть и только потом спросил: «Что вы хотите?».
Света, поправив прическу, рассказала о проблеме, протянула начальнику письмо и мягко добавила:
; Владимир Васильевич, (как зовут начальника аэропорта, она спросила в кассе) очень прошу вас. Помогите нам.
; Да, конечно. Сейчас попробую сделать для вас что-либо. Вы не развлекаться едете. У вас работа.
Начальник поднял трубку, куда-то позвонил, выслушал, что ему ответили, и потом перезвонил еще раз.
; Извините, вас как зовут?, ; обратился он к Свете.
; Меня? Светлана.
; Так вот, Светлана, – взялся начальник за подбородок, – К сожалению, на этот рейс мест нет вообще. Даже прокуратура свою бронь полностью выбрала. Вариант может быть только такой. Ваш профессор сейчас купит билет с открытой датой вылета и подойдет с ним на регистрацию. Как правило, один-два пассажира или опоздают, или не придут, и тогда мы его посадим на этот рейс. Я уже позвонил, чтобы его первым зарегистрировали.
– Спасибо вам преогромное, Владимир Васильевич, – Света восхищенно посмотрела в глаза начальнику и хотела уже уйти, но он задержал её внимание.
– Обязательно, это важно, в конце регистрации профессор Селиванов должен находиться возле стойки. Больше двух-трех мест не будет, а талончиков в кассе выдали шесть штук. Но вашего профессора без очереди по фамилии вызовут.
Поступили именно так. Селиванову купили билет с открытой датой. Света отнесла на стойку регистрации письмо с визой начальника аэропорта: «Зарегистрировать на рейс в первую очередь». Все как бы получалось. Только Селиванов постоянно куда-то отлучался то на пять, то на десять минут.
Причина его отлучек лежала у него в кармане – фляжка с коньяком, которую ему выдали на дорожку сотрудники лаборатории.
Селиванов отходил то посмотреть расписание, не задерживается ли рейс, то еще за чем-нибудь. И так примерно с полчаса, пока фляжка не опустела полностью. Настроение у него после каждой отлучки все улучшалось, и улучшалось. И если вначале он высказывал недовольство, что ему пришлось ехать в командировку, то теперь он ехал с радостью.
Подошло время регистрации на рейс. Наши командировочные встали в очередь, и Светлана сказала Селиванову, чтобы он держался от Ароновича чуть поодаль:
; Что ты за человек, Селиванов? От тебя так разит, будто ты в бочке с портвейном искупался. Не подходи близко к Арию Евсеевичу. Сам знаешь, как он к этому относится.
Селиванов, строго следуя Светиной инструкции, стоял немного в стороне. Очередь двигалась медленно, и Аронович решил купить в киоске журналов, почитать в полете. Но, когда он вернулся, Света нервно высматривала пассажиров в зале отлета.
; Арий Евсеевич! Вы, когда отошли, Селиванов тоже ушел. Сказал, что в туалет. И его нет до сих пор. Боюсь, что он в буфете или ресторане. Все время бурчал, что рюмку надо пропустить. До окончания регистрации совсем мало времени осталось. Не дай бог, он очередь пропустит.
; Вот хороший он парень, – раздосадовано вздохнул Аронович, – И специалист отменный. Но с дисциплиной просто беда. По-моему, он уже успел где-то пару рюмок пропустить. Веселый не в меру. Придется мне, черт его дери, по туалетам и буфетам теперь искать.
Аронович отдал Свете дипломат и ушел на поиски безответственного сотрудника. Вернулся он расстроенный.
Света стояла в стороне от стойки регистрации и нервно сжимала свою сумочку. Сияющий Селиванов как-раз подошел к ней в это время, помахивая посадочным талоном на рейс.
; Селиванов! Ты где ходишь? Я что, искать тебя должен? ; раздраженно прикрикнул на него запыхавшийся Аронович.
; Ну нет, что вы, Арий Евсеевич! Я всего на минутку. В туалет ходил. Да вы не волнуйтесь. Все нормально. Я регистрацию прошёл. А вещи мы со Светой в багаж сдали.
Как всегда невозмутимый Селиванов гордо продемонстрировал Ароновичу посадочный талон на рейс.
Только сейчас Арий Евсеевич понял, что регистрация окончилась, и у стойки уже нет пассажиров. Он быстро подошел к служащей и подал ей свой билет.
Служащая ответила четко и убийственно, как зачитывают обвинительный вердикт.
; Извините, вы опоздали. Посмотрите на время. Регистрация закончилась пять минут назад. И потом, у меня нет ни одного места. Вы опоздали, и я отдала ваше место профессору Селиванову. У него письмо за подписью начальника аэропорта.
; Нет, девушка. Вы не правы, – убежденно возразил Аронович, – До окончания регистрации еще, как минимум, десять минут. Она заканчивается за сорок минут?
Аронович посмотрел на свои наручные часы. Затем на огромные часы на стене аэропорта, и понял, что случилось. Его новомодные цифровые часы предательски остановились час назад.
; Вот черт! – в сердцах приложил он ко лбу ладонь, – Света, а где мой дипломат? В нем документы. Их у заказчика надо подписать.
С этим вопросом Аронович обратился к Свете в надежде, что она сможет решить возникшую проблему. Хотя этот вопрос не имел никакого отношения к его опозданию на регистрацию.
; Арий Евсеевич, я его в багаж сдала. А что, не надо было?
; Часы, черт их подери, у меня остановились, ; раздосадованный Аронович щелкнул по часам пальцем, ; Из-за этого на регистрацию опоздал. И вот надо же так. Зачем я пошел тебя, Селиванов, искать?
; Да вы не волнуйтесь, Арий Евсеевич. Давайте часы. Я их завтра починю. Там наверняка просто контакты от микросхемы отошли.
Селиванов сказал это без эмоций со свойственным ему спокойствием.
Аронович не стал дальше ни ругаться, ни возмущаться. Он снял с руки часы и отдал их Селиванову.
; Бери, Кулибин. Чини. Я поездом поеду. Есть поезд через час. На завтра на защиту, конечно, не успею.
Аронович достал кошелек, посмотрел достаточно ли у него денег купить заново билет на поезд, и несколько купюр отдал Светлане.
– Это вам на непредвиденные расходы. Света, попробуй перенести защиту у заказчика на тридцать первое. У них 31 декабря тоже рабочий день, ; Арий Евсеевич пожал Светлане руку и отправился на выход из аэропорта.
Ближе к двенадцати ночи Света и Селиванов добрались в ведомственную гостиницу.
За полгода работы Света останавливалась там в третий раз и успела познакомиться со многими служащими. Она разместилась в одноместный люксе. Его заказывали для Ароновича. А Селиванова Света подселила в комнату к грузному командировочному из Узбекистана.
Уставший от перелета и выпитого коньяка, Селиванов хотел тут-же улечься на кровать, но Света не позволила ему это сделать.
; Селиванов, давай костюм и рубашку.
; Ты что, Светка?! Зачем они тебе? Боишься, я за выпивкой пойду? Так, я в командировках, да и вообще, лишнего никогда не употребляю.
; Да нет. Ты же теперь у нас профессор, – язвительно пошутила Светлана, – А костюм и рубашка у тебя ; просто кошмар... Снимай. Я их хоть немного в порядок приведу. Подъем завтра в семь. Не проспи. Буду громко стучать.
Света каким-то чудом нашла в гостинице для командировочных утюг. Провозившись примерно час, она отгладила и привела одежду напарника в порядок.
Утром она разбудила Селиванова, по его меркам, возмутительно рано – в семь утра. А без четверти девять они стояли на проходной предприятия, хотя рабочий день там начинался в девять.
Селиванов всю дорогу недовольно бурчал, говорил, что Светка глупая, и зачем идти так рано, если защита проекта назначена на 11 часов. Да и вообще, кто будет защищать проект, если Арий Евсеевич еще не приехал.
; Вот ты и будешь защищать. Ты теперь у нас профессор Селиванов,  – иронично и чуть резко ответила ему Света, ; Нам у заказчика еще уйму бумажных дел надо подготовить.
– Каких еще дел? Меня от всяких бумажек и прочей мишуры избавь, – не согласился Селиванов с предложением Светланы участвовать в подготовке документов для сдачи работы.
–  Я, конечно, попробую договориться перенести защиту на завтра. Но, поверь мне, готовиться надо к тому, что все придется нам с тобой делать самим и сегодня. Твоя задача, "профессор", быть немногословным. Но макет, смотри, должен работать, как часы, – погрозила Светлана своему напарнику.
; Ну, если, как часы Ария Евсеевича, то не проблема, ; с издевкой пошутил Селиванов.
Через полчаса Света оформила два пропуска себе и Селиванову. Его она отправила в лабораторию настраивать макет, а сама пошла в приемную директора.
Секретарь директора Вера Степановна встретили ее как свою подругу. Тем более, что Света привезла ей подарок к новогоднему столу  – пару балыков из осетрины.
; Вера Степановна, выручите нас, – доверительно начала Света, – Дело в том, что профессор Аронович вчера не смог выехать. Он приедет только сегодня в конце дня. Можно на завтра перенести защиту нашего проекта? Вы ведь завтра тоже работаете.
; Свет, мы-то работаем завтра. Администрация вообще полный день. Но толку вам от этого не будет. Надо сегодня до четырех часов все протоколы сдать в министерство. Иначе финансирования на следующий год не получите.
; Да… Понятно.., – огорченно произнесла Света, но сразу же взбодрилась, – Вера Степановна, тогда маленькая просьба. Можно хотя бы время слушания на часик позже перенести? У вас перерыв на обед с часу. На двенадцать часов.
; Это, Светочка, думаю, можно устроить. Я членов комиссии обзвоню и предупрежу. Только имей в виду, сегодня перерыв сдвинули на полчаса раньше. Успеете за полчаса доложиться?
; Вполне, – удовлетворенно согласилась Света, – Рабочие материалы мы уже привозили. Действующий образец представим. На вопросы ответим. Минут тридцать вполне достаточно.
Светлана объяснила секретарю директора все это уверенно и спокойно, хотя сердце ее учащенно забилось от тревожного ожидания предстоящей защиты проекта без Ароновича.
; Ну, успехов вам, Светочка. Хотя нет. На сегодня вам надо удачи. Когда все закончите, протокол мне сразу принесите.
Вера Степановна начала обзванивать членов комиссии, а Света отправилась к Селиванову.
Когда она пришла в лабораторию, где оставила его час назад, он расслаблено сидел за столом. Синий дымок исходил от разогретого паяльника, и по экрану осциллографа медленно проплывали светящиеся зигзаги, как в реанимационном отделении, сигнализируя, что пациент еще жив.
Селиванов вскрыл электронные часы Ароновича и что-то поправлял в них. Привезенный же макет робота по-прежнему стоял в нераспечатанной коробке.
; Ты что делаешь?! Ты до сих пор не собрал и не проверил наш образец? ; обрушилась Светлана на техника.
; Да я часы Ароновичу починил. Работают. Осталось контакт чуть поправить и крышку закрыть, – с гордостью объяснил Селиванов положение дел и правильность выбранных им приоритетов, – У нас времени еще час с лишним. А что тут коробку только открыть, – кивнул он сторону макета.
; Ну, так и открой! Оставь все. Давай! Ты меня знаешь. Не вздумай меня сейчас злить.
Селиванов и не собирался возражать и, тем более, злить Светлану. Он отодвинул часы, открыл коробку с макетом, установил его по центру стола и включил.
Робот зашумел, проехал на гусеницах десять сантиметров и замер. На столе Селиван расположил восемь небольших предметов различной формы. Робот должен был их распознать и механической рукой переставить на противоположную сторону. Но рука не работала и механизм остановился.
Света подняла на Селиванова гневные глаза. Он чуть смутился, пожал плечами и флегматично объяснил:
; Свет, это датчик движения барахлит. Я знаю, как его запустить. Ничего страшного. Пару минут и все поправлю.
– Знаю твои пару минут. У нас защита через полтора часа.
Селиванов не стал пререкаться. Он взял маленькую отверточку и начал ею что-то подкручивать внутри робота через щель в крышке. Потом он включил его, но все повторилось, как и раньше. Через несколько секунд после начала движения гусеничная машинка останавливалась. Техник снял крышку, чтобы добраться отверткой до капризного датчика.
 Он подвинул настольную лампу ближе к макету, наклонил его и понял, что из-за поспешности (а торопиться он не умел) он повредил предательский датчик так, что тот лопнул. Теперь запустить работ стало невозможно.
; Вот, Светка. Все из-за тебя. Торопила меня. Я датчик движения сломал. Демонстрацию отменяй. Дома только могу починить. Надо датчик менять. Мы их заказали, в январе должны получить.
Ярость и отчаяние одновременно охватили Светлану, но она совладала с собой и спокойно, лишь с небольшой издевкой, разъяснила что надо делать.
; Нет, Селиванов, так не пойдет. Ты ведь у нас профессор теперь. Сделай без датчика. У тебя еще час с четвертью. Я тебя не тороплю. Я вот здесь сяду и буду пить кофе. Если хочешь, тебе тоже могу сварить. Мне плевать, как это получится. Но этот чертов трактор должен пять минут ездить и своей рукой шевелить.
; Ну, если просто так. Без программы, – поддался Селиванов, – я могу напрямую в нем сенсоры и моторы соединить.
Он снял с макета крышки, отпил из чашки дымящийся кофе, который приготовила Света, немного поразмыслил.
; Свет, я думаю сделать даже лучше. На вид все будет, как по положено, работать. Наш аппаратик, как кукла заводная, последовательно все операции производить сможет. Придется, правда, часы Ария Евсеевича туда поставить в качестве таймера.
                *****
Через час с четвертью состоялась демонстрация опытного образца и защита двухгодичной работы института робототехники.
Членов комиссии собралось семеро ученых мужей. Именно мужей, то есть мужчин. Света правильно рассчитала и тактику, и стратегию защиты.
В качестве отвлекающего маневра она одела в меру короткую юбку, чуть-чуть выше колен. Светлая голубая водолазка, так шедшая к ее волнистым темно каштановым волосам, особо подчеркивала стройность ее фигуры и упругость груди. Её тонкие красивые руки и ногти с перламутровым маникюром, производили на умудренных мужей гипнотический эффект.
Стулья для членов комиссии Света расставила в ряд полукругом, как в амфитеатре. Каждому она подготовила отдельный стол. И, когда они пришли и расселись, она подошла и последовательно поставила на столы по стаканчику сока.
Затем, также последовательно разложила авторучки, блокнотики, толстые папки научного отчета и заранее отпечатанные бланки протоколов.
Пока она это проделывала, ее сексапильный вид и необыкновенный запах духов уже наполовину затуманили мозги ученых мужей. И еще на эту подготовку ушло не менее четверти часа. А время в данной ситуации решало все.
Графические материалы с таблицами, формулами и разными диаграммами она развесила максимально далеко от членов комиссии. Разобрать что там изображено было невозможно. Это исключало по ним вопросы. Никто и никогда из членов комиссии не решится задать  вопрос, что он чего-то не может понять.
Селиванов заранее установил "чудо-робот" на столе и точно расположил фигурки, которые должна переставить его механическая рука.
Когда он включил макет, аппарат четко, по таймеру от установленных в него наручных часов Ароновича, проехал и переставил фигурки.
Все это выглядело как работа разумного существа. Ну как, если сейчас включить китайскую игрушку-хомячка, который повторяет сказанные нами слова и весело трясется. В первые пять–десять минут нам точно кажется, что он разговаривает с нами, как живой.
Отведенные на защиту проекта полчаса истекли. Все торопились на праздничный обед. Новый директор впервые выступал с поздравлениями.
Вопрос Светлане задали всего один: «Почему не приехал профессор Аронович и все ли в порядке у него со здоровьем».
Протокол об успешном испытании робота и выполнении проекта подписали без замечаний.
Единственная доработка протокола потребовалась, когда секретарь директора заметила, что в нем не заполнена должность и фамилия представителя института.
; Света, а какая должность у вашего представителя? Тут в протоколе ты не заполнила. Я ее должна впечатать.
Света, не задумываясь ни на секунду, без тени сомнения ответила:
; Профессор Селиванов.
Работу признали успешной. Финансирование институту кибернетики не только не сократили, а даже увеличили. Вечером приехал Аронович. Команда, одержавшая непростую победу, встречала своего тренера на вокзале.
 Состоялась скромная встреча простой, но удивительной лаборантки, и уже двух профессоров.  Билетов на обратную дорогу теперь не было ни у кого.
Через год макет доработали, и на его основе изготовили действующего робота. Он до сих пор ездит где-то по поверхности Марса.