Прелюдия (предварительные сказки)
Стажировка двух выпускников военно-морской кафедры нашего университета проходила на базе Краснознаменной Амурской Флотилии. По прибытии на базу КАФ, (отыскавшуюся у черта на куличках после трех часов езды на разных средствах транспорта по славному городу имени Ерофея Палыча), мы, сдав гражданское барахло и преобразившись в «дикую дивизию», приличным – более ста голов, стадом вышли на плац. Про дикую дивизию я услыхал от сорокалетнего деда (для него – штурмана ДВМП это была вторая переподготовка). «Главное отличие от регулярной армии, - пояснял дед, - в том, что, при полном сходстве в форме и вооружении, в Диких дивизиях не было знаков различия. Очень демократическая форма получалась». Вот и нам, выдав полные комплекты (номер один, два и четыре – время было – поздняя и прохладная осень) – не полагались погоны. Для начала – немного странно выглядели морские офицеры в «парадке»: с галстуками и белым кашне к новенькой черной шинели, но без погонов. Потом уже – свыклись. На отгулах в выходные хабаровские девчонки, западая на достаточно редкие по местным условиям военно-морские силуэты, на погоны вообще не смотрели.
Выйдя хором на плац и достав сигареты, намылились уже пообщаться с целью обретения новых знакомств, но неожиданно тихим, при этом, очень командным голосом, были моментально мобилизованы к несению службы Родине:
- Отставить курить! Рота, становись! – команду отдал невысокий, но очень крепкий капраз, появление которого стало достаточно неожиданным. Отдав команду, он демонстративно поднял к глазам левую руку, правой немного сдвинув лацкан и явно отслеживая бег стрелки на «Командирских» часах. Удивительно, - почему-то ни на плац, ни на прилежащие газоны с мелкими, аккуратно постриженными кустиками, не упал ни один бычок. Полуминутное шевеление с одновременным перемещением приличной черной массы до этого момента достаточно расслабленных людей, вдруг построило их в изумительно ровную шеренгу, причем (во всяком случае, так показалось), – по росту.
Четким строевым шагом, после образцового поворота через левое плечо, командир (как оказалось) Базы КАФ отпечатал двадцать шагов, внимательно вглядываясь в лица застывших «партизан». Поравнявшись с флангом, так же четко продемонстрировав поворот «кругом», промаршировал до левого фланга, еще раз «кругом», еще раз «ать-два-три», и уверенно занял исходную позицию. После чего, еще тише, но гораздо слышней и внушительней обратился к строю:
- Здравствуйте, товарищи офицеры!
Ровно столько, сколько надо было набрать воздух в легкие, длилось наше замешательство, после чего – сначала неуверенно, но к концу вместе и в полные глотки над плацем прозвучало:
- Здра жела товарищ капитан пер ранга! – возникло дежа-вю нахождения в рекреации родной кафедры перед «военкой».
- Слушай команду! Первое: с сего момента вы – офицеры славной боевой Краснознаменной Амурской Флотилии. Все гражданское – за забором. Здесь действует только и исключительно Устав Военно Морского Флота СССР. Это же относится к нахождению в увольнении в форме офицеров ВМФ. Вопросы? – вопросов не было.
- Второе. Я – командир Базы капитан, как вы правильно заметили, первого ранга, - Центнер. Не килограмм, не тонна – именно Центнер. Это моя фамилия. Вопросы? – вопросов снова не нашлось.
- Третье. Обратите внимание: на траверзе по левому борту белое здание. Все видят? Это – гальюн. На десять очков. А вас здесь – сто двадцать бойцов. Не забывайте, что вам самим его чистить по вахте. Потому что до следующего построения, - Центнер вновь поднес к глазам левую руку, - десять минут. Разойтись!
… Это сладкое, немного щемящее воспоминание тридцать лет назад закон-чившейся молодости вдруг всплыло передо мной, когда вновь я встретился с причудами судьбы, которые дарят иногда людям их собственные, данные родителями, фамилии… Так было.
Людия (акт)
Джип привез меня к старому, но крепкому и большому дому на краю деревни. Хозяин встречал у крыльца.
- Когда закончишь? – спросил Андрюха, водитель.
- Тут вроде три участка. Часиков за пять управлюсь. Давай, без напрягов, к семнадцати заберешь?
- Добро. Успею проехать по трассе ЛЭПки, точки прикину на завтра. Разгружайся.
Я сначала подошел к хозяину:
- Здравствуйте. Я – Виктор.
- Сергей, - мы пожали руки.
- Сейчас, инструмент достану, и начнем.
- Помочь?
- Давай. – Сергею на вид – лет на тридцать меньше меня. И по виду «вы» не обязательно. Мы начали вытаскивать из багажника машины ящики - спутниковый приемник, робот-тахеометр, штативы, веху с марками… Сумку с ноутбуком и канцелярией я повесил на плечо. Хлопнул задней дверкой:
- Андрюха, к пяти жду.
Работа оказалась несложной. Дом без пристроек, во дворе всего одна нежилая постройка – баня с примыкающим сараем и дровником. Участок - практически прямоугольный: забор – сетка-рабица, ворота да калитка. Колдец и столб перед домом – выборки не больше двадцати пикетов.
- Где гальюн?
- У меня все в доме, сделал душ, туалет – все типа «евроремонт», - с некоторой гордостью пояснил Сергей.
- Значит, есть труба и септик? Их надо показать на съемке.
- А, ну конечно! Вон. В углу забора. Там емкость на шестьсот литров закопана. И труба – пластик, сотка.
- Понятно.
Кроме собственно дома с огородом, в двухстах метрах, к речке ближе, оказалось поле в полгектара, там у Сереги будет картошка, тыква, зелень… Тоже пятнадцать минут работы. А вот до третьего участка – сенокоса, который заказчик оформлял в аренду под сенокос, - пришлось кидать ход. Почти километр за деревней. Значит, координировать GPS-станцией еще одну точку. Все равно, - к трем вся работа закончена. Ждать машину два часа, сотовой связи в деревне нет.
- Может, пообедаем?
- Да у меня все свое с собой. Но по времени – само то.
Мы зашли в дом. Нас встретила хозяйка – совсем маленькая, круглая и очень веселая девчонка:
- Здрасьте!
- Это моя Светка. – Иногда самые простые и просто произнесенные слова говорят очень много. Я так понял – в этом доме любовь, мир и благополучие.
- Здравствуй, Света. Я Виктор, и можно на «ты», мы с твоим Серегой уже день на «ты» говорим. Привыкли.
- Заходите, располагайтесь, я сейчас стол накрою. Ой, вон там можно руки помыть.
Я зашел в миниатюрную туалетную. Стандартный вариант городской малосемейки: унитаз, рядом вертикальная китайская прозрачная кабинка душа, в углу – небольшая раковина с краном, стиральная машинка… Все очень чисто и с хорошим запахом освежителя.
Основной зал – он же кухня, и две маленькие спаленки. Судя по детским вещам, здесь есть еще обитатели.
- А где малая смена?
- У моей мамы Олежка. Мы подумали, помешает вам работать. Он у нас с шилом в одном месте, - прилип бы и не отлепишь!
- А сколько?
- Шесть! В школу собираемся. – Света вздохнула. - Серега посменно, а я еще на права не сдала. А в райцентр – только на машине… Придется в продленку оставлять. Да еще и с ночевкой. Как в интернат.
- Я вроде видел у школы детский автобус?
- Да он только до Кленовки ходит. Там деревня большая, а у нас – пять дворов, только двое школьников, а у Потаповых даже машины нет… Да справимся! До Кленовки – восемь километров, раньше все здесь пехом ходили. По зиме боязно.
Я рассматривал фотографии на стене. Здесь были хозяева, несколько фото Олежки в виньетках, - от небольшого кулечка на руках отца, до уверенного боевого матроса с пластмассовым автоматом, в бескозырке и гюйсе. На фоне «коллег» из детского садика. В красивых красного дерева багетах фотографии – наверное, родителей. Явно очень старое фото – капитан в летной форме. Дед чей-либо. Рядом, в тонких рамочках – несколько грамот. Видя, что я читаю, хозяин подошел и сказал:
- Это я Зону Дальнего Востока получил. Горные лыжи. А это – Светкина, – она тогда второе место взяла! – парень явно гордился женой.
Я прочел текст грамоты и посмотрел на Сергея. У него покраснели кончики ушей.
- Ну это фамилия такая…
- Фамилия как фамилия, - сказал я. – Я просто удивился, – с тобой же договор подписывал, - ты же Александров?
- Слушай, а как ты насчет - по пятьдесят?
Я посмотрел на свои часы – до Андрюхи еще не менее полутора часов времени. Работу я закончил. Особо сдерживающих обстоятельств нет. Люди интересные – отчего нет?
- Ну отчего – нет? – Сказал я. – Только давай, пусть Света мой сухпай порежет, у меня в сумке кусок рыбы и колбасы. Нормальная, колбаса сухая, а рыбу сам ловил, сам коптил. Не стыдно!
- Давай!
На столе уже появились как на самобранке, - домашние маринованные огурцы, капуста. В хлебнице черный домашний хлеб. Через минуту – Света подала нарезку из моего сухого пайка, три тарелки с горячей целой картошкой, присыпанной жареным луком, и с жаренным окорочком в каждой. Сергей поставил на стол бутылку виски «Clan McGregor», из которой в две рюмки налил некую прилично выглядящую жидкость.
- А что вдвоем?
- А Света не пьет. Я, в общем-то, тоже. Но мне сейчас с тобой поговорить интересно. – Когда сегодня я работал, Серега ни на секунду не отходил. Проболтали мы много и на разные темы. – То, что ты там, на поле говорил, насчет того, что надо сохранять заветы родителей… Все такое. Это – самогон. Сам делаю, батя научил, а его – дед.
- Хорошее дело. Ну, давай – со знакомством, - и поговорим.
Мы выпили. Закусили. Огурцы оказались в меру крепкими, очень ароматными. Капуста – чуть кислей, чем я готовлю, но хрусткая, сочная. То, что надо.
- Так вот я – насчет фамилий, ты же прочитал там, на грамоте? Мы так и со Светкой из-за фамилий и познакомились. - Света при этих словах вздохнула, и с улыбкой посмотрела на Сергея.
- Ну да. Из-за фамилий тоже, - они засмеялись, как будто им вдруг стало легче, - или проще. Сергей налил по второй, причем себе – пол рюмки. Мы чокнулись:
- Давайте за ваш дом и семейство. Хорошо у вас, - мы выпили, а Сергей начал рассказывать:
- Это были сборы. Как раз – перед соревнованиями за Зону Дальнего Востока. Я уже в сборной края был, а Светка – от команды Южно-Сахалинска туда прилетела. Сборы были в Хэндаохэцзы под Муданьцзяном, там горка классная, все недорого. Единственное – лыжи с собой не брали, перевозки дорогие, но нам там все организаторы обеспечили. Сборы были методические, покататься – как бы для развлечения, не зря же ехали. Человек тридцать лыжников со всего Дальнего Востока. Ну, как бы познакомились, - многие первый раз встретились. Я ее – Света называю, она меня – Сергей. И так три дня. А после спуска, на третий вечер, стоим со Светкой, болтаем у трейлера организаторов, и тут тренер по оборудованию на нас смотрит и кричит: «Пельмень, вы лыжи сдавать собираетесь?»
- Ты же увидел, - моя фамилия Варенник. В школе, конечно досталось, по-стоянно «Пельмень, пельмень». А тут – при симпатичной девчонке (он по-гладил Светкину руку на столе), ну, мне крышу и снесло. Я лечу к этому тренеру, в голове аж кипит, и уже кулак откинул, а тут Светка на руке и повисла. Кричит: «Стой, Сереж! Ты что? С ума сошел? - Какой с ума! Что этот… - Так он же меня позвал! - Что значит «тебя позвал»! Он, гад, на меня обзывается! - Да это у меня фамилия – Пельмень!»
- Ну, тут, как в театре немая сцена. У меня глаза – по пять рублей, чувствую, - уши огнем горят, и аж колотит. Я так и говорю: «А я – Варенник»…
В общем, осталось тогда только посмеяться. А когда разъезжаться, я Светке предложение сделал. Остаться у меня во Владивостоке. Ну, она согласилась.
Сергей взялся за бутылку.
- Чур, последняя, - сказал я. – Мне еще вечером считать и рисовать, нельзя расслабляться.
- Давай. – Сергей налил по полной.
- Значит, расписывались – и оба фамилии сменили?
- Ну да! – мы выпили, немного закусили, Сергей продолжил:
- Пришли в ЗАГС подавать заявление. Светка перед этим еще говорит: «чудно, была всю жизнь Пельменем, а вот теперь – Варенником стану. Подружкам на свадьбе весело будет». – Понимаешь, вроде фамилии – это же от родителей. Их как бы сохранять надо. А тут ситуация, - и мы разрешить ее не можем. Нелепо получается.
- И что здесь нелепого? Мне моя фамилия тоже не слабо в детстве обходи-лась. И – ничего.
- Да в общем то правильно. Мы бы и не парились, нам в ЗАГСе - регистраторша помогла…
- Евгения Степановна, - вмешалась Света. – Замечательный человек! Мы ей паспорта подаем, заявления заполнять, а сами смотрим, понимаешь, какая у людей с первого раза реакция? Вот ты – даже не засмеялся. И она – так же. Очень так спокойно посмотрела наши паспорта, потом у нас спрашивает: «Фамилии менять будем?» - именно, у обоих! А мы даже не думали об этом, что вдвоем можно…
Тут Сергей, явно желая первым объяснить ту ситуацию, которая, по-видимому, до сих пор для них была очень цепким жизненным якорем:
- А она, ну эта, Евгения Степановна, так нам красиво поясняет: «Смотрите, какое замечательное совпадение – вы Сергей Александрович, и вы Светлана Александровна. Это вам судьба подсказывает, - сохранит имена ваших отцов – в фамилии. После бракосочетания вы оба станете Александровыми, по имени родителей? Как вам такое изменение?»
- В общем, мы согласились. Честно, и родители этому обрадовались. И у нас теперь – Олег Сергеевич Александров. Конечно, это очень частая фамилия, но в школе - точно не будет того, что у меня было.
- И у меня, - сказал Серега.
- Выходит, все к лучшему? Память то ваша – всегда с вами. Да и грамоты – вон на стенке… А здесь то вы как оказались? Спортсмены, победители - вроде, наоборот, в центр дорога? – я встал и подошел к окну, там явно подъехала машина.
- Да нет! В центр дорога – чемпионам. А из таких, как мы: из тысячи – один чемпион. Остальные – кто как. – Сергей вздохнул, и тут я боковым зрением увидел, как Света погладила Серегину руку на столе, немного сжав его ладонь. – Бабушка моя умерла, вот ее дом, хозяйство. Я пока посменно в котельной, но уже с зимы начинаю детей тренировать в райцентре. Пока – на общественных началах, с нового года замглавы обещал пробить ставку тренерскую какую-то. Да и нравится нам здесь! Я трактор освоил – уже с весны буду сам себе пахать. Там – заведем кого-нибудь, деревня же! Я хочу теленка, а Светка – кроликов! Посмотрим…
За окном раздался сигнал. Андрей вызывал.
- Спасибо за хлеб-соль, хозяева. Свои планы я нарисую быстро, а с постановкой на учет и регистрацию, - с месяц займет времени. Ну, телефоны есть, - созвонимся.
Мы вышли на улицу, подняли инструмент и пошли грузить его в джип. Андрей курил у машины.
- Всё успел?
- Нормально.
- У меня – не нормально. К трассе три подъезда так угроблены, на этом «коне» не проедешь. Да и по остальным – сплошные заросли. Надо будет с заказчиком воевать, завтра – точно работать нельзя.
- Повоюем, Андрюха! Какие наши годы?
Мы с Сергеем попрощались, пожав руки.
Постлюдия (итоговая)
На подъезде к городу начало смеркаться. Дорога убаюкивала, встречные огни не давали погрузиться в сон полностью, в радио тихо мурлыкал Андрюхин любимый Джо Дассен. Иногда, в коротком забытьи, мелькали картинки: мирная маленькая деревня, большой деревянный дом со светящимся теплым огоньком окном, темный лес над спокойной речушкой. К перевалу сон все же выключил на несколько минут и огни и музыку. Подпрыгнув на небольшой яме, джип решил меня побеспокоить. Мы спускались с перевала, огни родного города и огни судов на рейде – тысячи раз виденная картина, вновь заворожила сказочностью и непонятной радостью. А в голове мелькали обрывки последнего короткого сна. На лыжах с горы несется капитан первого ранга и, смеясь, кричит сквозь ветер:
- Запомните! Не килограмм, не тонна, я – Центнер! И только – Центнер! Вопросы есть?