Три туза и пиковая дама. Сценарий

                Титры.

      Он крадет везде: на вещевых рынках, в метро, в кино, в магазинах, когда стоит в случайной очереди. Это Слава. Ему около тридцати. Крупный мужчина. Косая сажень в плечах. Тем не менее, движения грациозные, с затаенной силой в них. Удивительная способность в любом окружении не отличаться от других, стоящих рядом. Настроением, разговором, всем своим внешним видом. Вероятно, таким должен быть профессиональный разведчик. Только у Славы это природный дар. Взгляд спокойный, расслабленный. Улыбка хищная. Когда он улыбается, в его глазах мелькает нечто необычное, дикое. Улыбчивый волк.
   Везде, где бы он ни находился, с ним сталкивается странный человек. Неожиданно сталкивается. Будто тень его. Будто единственный человек для эпизодических ролей.
    Это Телепман. У него столь необычная внешность, что невозможно не запомнить его. Но Слава его не замечает. Потому что видит не лица людей, а стоимость их карманов.
    На вид Телепману лет сорок пять. Невысок. Забавно растрепанные, топорщащиеся во все стороны  седеющие волосы. Блестящие безумные голубые глаза. Походка смешная – вразвалочку, утиная.
   Слава слушает классическую музыку на концерте. Телепман сидит рядом. Оба погружены в сплетение звуков. Слава вытаскивает бумажник у другого соседа. Причем явно получает истинное удовольствие и от музыки тоже. А уж от своего занятия воровством - и подавно.
   Для него это игра. Его искусство.
   Однажды в случайной очереди влезает Телепману в карман. Но там совершенно пусто. Телепман ничего не замечает. Сколько бы Слава его не «обкрадывал».

          Москва. Дорогой ресторан.

    Слава получает одежду в гардеробе. Гардеробщик – Телепман.
   Мужчина и женщина целуются неподалеку от Славы. На женщине - роскошные украшения. Отнюдь не дешевка.
   Влюбленные, кажется, так увлечены друг другом, что не замечают никого и ничего вокруг.
   Это Лариса и Олег.
    Еще один человек курит в стороне. Его лица не видно. Только руки. Нервные пальцы, когда прикуривает очередную сигарету.
   Слава ловко и неторопливо вытаскивает бумажник у мужчины и снимает драгоценности с женщины. Делает это красиво, как в танце. Надевает куртку и уходит.
    Уходят и Лариса с Олегом. Олег отправляет сообщения со своего мобильника. Улыбается Ларисе.
    Руки незнакомца хватают со стола сотовый, когда приходит MMS. Снимки, снимки, снимки. И даже видео – все действия Славы, как он крадет драгоценности Ларисы, снятые с точки зрения Олега.

           Бар с бильярдной комнатой.

     Несколько человек играет. Кто-то пьет коктейли, кто-то стоит у стойки.
     Телепман подметает пол.
     Человек, лица которого не видно, курит за столиком.
     Слава заказывает выпить и вдруг видит бумажник, буквально смотрящий на него из кармана соседа. Этот сосед - Андрей. Они не знакомы.
   Неожиданно Андрей разбивает бокал. Осколки разлетаются по полу. На мгновение все посетители повернули головы к одной точке – разбитому бокалу.
    Вор качает головой, будто удивляясь людской беспечности. Он не собирался красть. Но упустить такой случай!
     Вытаскивает у Андрея деньги и уходит, дерзко платя за выпивку прямо из только что украденного.
   Телепман сметает осколки.
    Встает из-за стойки и Андрей. Проходя мимо, небрежно оставляет свой мобильник человеку, курящему за столом.

               Казино.

    Богатая публика. В дверях швейцар – Телепман. Смотрит внутрь сквозь зеркальные стекла дверей. Конечно, ему ничего не видно.
    Слава наблюдает играющих, потягивая коктейль.
    Вот одна из женщин бурно отреагировала на свой выигрыш.
    Вот невысокий невзрачный мужчина поставил крупную сумму в покер. На его лице нет эмоций. Он играет так, будто сидит и смотрит на море. Он внимательно, так же, как и Слава, всматривается в окружающих. Мужчина выигрывает, выкладывая на стол три одинаковых карты из пяти. Забирает деньги в кассе. Руки, держащие банкноты, те самые, что были в предшествующих кадрах, те самые, которые держали мобильный телефон со  снимками, изобличающими Олега.
    Слава поднимается и направляется к гардеробу, не упуская из вида счастливчика.
    Мужчина накидывает пальто, небрежно засунув пачку денег в карман. 
    Слава проворачивает свой отработанный трюк.
    Но в ту долю мгновения, которое почти невозможно увидеть глазом, когда деньги из чужого кармана оказываются у вора, мужчина молниеносно и ловко хватает Славу за руку, в которой зажаты уже вытащенные деньги.
   Несколько секунд мужчины смотрят друг другу в глаза.
   Слава пытается вырваться, но мужчина держит его крепко, как клещами.
   Слава смущенно улыбается. И, перестав сопротивляться, протягивает и другую руку - пустую.
Мужчина.
- А это зачем?
Слава.
- Для наручников.
Мужчина.
- Успеется.

                Шикарный магазин мужских костюмов.

    Слава примеряет одежду. Платит мужчина из казино. Причем ему не нравится то одна модель, то другая. И, когда он, наконец, останавливается в этом водовороте примерки, Слава оказывается одет не просто прилично, а как преуспевающий деловой человек нашего времени.
   Продавец, заворачивающий покупку, конечно же, Телепман.

                Улица Москвы.

     Мужчина и Слава выходят из черного "Мерседеса".
     На здании надпись: «ФИНТ». Рекламное агентство».
     Слава уже в дверях загораживает дорогу своему спутнику.
Слава.
- Мы еще не познакомились. Слава.
   Протягивает руку.
Мужчина. (Не отвечая на предложение рукопожатия)
- Шеф.
Слава.
- И все?
Шеф.
- А вы у меня на работе.
Слава.
- А… что вам здесь надо?
Шеф.
- Тебе надо.  Кое-что заказать из этой продукции.

               Улица Москвы.

    На солидном здании прикрепляют вывеску "Недвижимость. Фирма "ФАНТОМ".   А буквально в десяти метрах вывеску "МОСКОВСКАЯ РЕГИСТРАЦИОННАЯ ПАЛАТА".

                Помещение фирмы "Фантом".

   Внутри кипит работа: устанавливаются  столы, кресла, цветы в кадках, компьютеры, факсы, телефоны, все, все, все, вплоть до последней мелочи, которая присутствует в любом офисе, "обживает" пространство: фото с детьми в рамках, плюшевые игрушечки на мониторах, ворохи каких-то бумаг, исписанные листочки, приклеенные тут и там, кружки с недопитым кофе...
   Декорации к спектаклю.
    В "РЕГИСТРАЦИОННОЙ ПАЛАТЕ" вывешиваются таблички с фамилиями и должностями.
    На своем месте уже сидит секретарша, листая дамский журнал. Причем делает это так, будто сто лет здесь скучает.
   Ей не меньше 28-ти лет, но одевается она под самую раннюю молодежь, выглядит это довольно нелепо: туфли-шпильки, короткий топ, джинсы, над которыми нависает легкий жирок. Виден пупок, украшенный висюлькой. В левом ушке - три сережки, пирсинг в брови и дырочка в носу, сверкающая стекляшкой.
     Появляется весьма представительный мужчина с папкой. Озирается вокруг удивленно, почти испуганно. И, наконец, упирается ошалевшим взглядом в пупок Ларисы и впадает в оцепенение.
     Лариса подняла глаза от журнала.
Лариса.
- Эй, мужчина, что вам здесь надо?
Мужчина с папкой.
- Я?! Как?!! Это вы что здесь делаете?!!!
Лариса. (Возвращаясь к журналу)
- Работаем. А вы? Вы кто такой?
Мужчина с папкой.
- Я?! Директор... Тьфу! Коммерческий... То есть хозяин!
   Появляется Шеф.
Шеф.
- В чем дело?
Мужчина с папкой.
- Это я хочу знать, в чем дело!
Шеф. (Ларисе)
- Показ образцов летней одежды окончен. Готовьтесь  ко второму сеансу.
   Лариса уходит. Мужчина с папкой невольно провожает ее взглядом.
Шеф.
- Так, что случилось?
Мужчина с папкой. (Очнувшись)
- Это я хочу понять, что случилось. У нас разговор о найме помещения был полчаса назад! Договор, акт передачи еще не подписаны... Сумма окончательно не...
Шеф.
- Придется ею удовлетвориться.
Мужчина с папкой.
 - Немедленно убирайтесь! Или я вызову охрану!
Шеф.
- Плачу наличными.
   Вкладывает в руки мужчины пачку долларов.
Мужчина с папкой. (Пересчитав)
- А на сколько вы будете заключать договор аренды двух помещений, уважаемый?
Шеф.
- На неделю.
Мужчина с папкой.
- Что?!!! Меньше, чем на полгода - нельзя!
Шеф.
- Это лично вам. Как коммерческому хозяину. То есть директору.
Вкладывает еще пачку в его руку.
Шеф.
- А мы ведь можем и не встретиться. Верно?
   Улыбается в лицо опешившего служащего.
   Уже к концу этого разговора все стоит на своих местах. Последней покидает помещение уборщица, собирающая коробки. В комнатах остаются: мужчина с папкой, Шеф, Слава, Андрей, Олег - здоровенный детина с открытым улыбчивым лицом. Здесь же и Лариса. Она принесла какие-то бумаги и папки. Папки ставит на полку, а бумаги небрежным веером кидает на стол. Потом, не обращая никакого внимания на остальных, одним движением стягивает через голову топ. Под ним ничего нет.
   У мужчины с папкой от удивления округляются глаза. Он, как автомат, разворачивается и уходит.
   Кроме Олега, который не в силах оторваться от этого "стриптиза", все заняты своим делом.
   Юбку Лариса начала расстегивать на ходу. Ушла за костюмом в другую комнату.
   Андрей выкладывает несколько печатей. Забавляется тем, что ставит их оттиски на бумаге. Любуется.
Андрей.
- А вот и печать Регистрационной Палаты. Вот - Бюро Технической инвентаризации... Похоже?
    Шеф снимает телефонную трубку. Набирает номер.
Шеф.
- Алло. Судя по объявлению, вы создаете предприятия за три часа. Да... Название наше... Самый краткий срок.
   Дает отбой, потому что на мониторе компьютера с выведенной на него картинкой входной двери через скрытую камеру, виден человек, пришедший к ним.
Шеф.
- Попался! Все по местам!
   Андрей срочно, но, вместе с тем, не дергаясь, незаметно убирает печати в кейс и  исчезает в другую дверь. Олег выскальзывает еще раньше его. Дима их не видит. Остается только Слава и Шеф.
   Входит Дима. Он одет хорошо, но без лоска, просто. Точно так же, как Слава. Только цвет костюма и галстука другие.
Дима.
- Здравствуйте.
  Шеф делает вид, что заканчивает разговор:
- Мы рассмотрим ваше предложение. Непременно...
  Искоса взглядывает на ожидающего Диму.
Шеф.
- Да... Я вам перезвоню... (Вешает, наконец, трубку. Диме): - Очень рад. Познакомьтесь. Дима. Он хочет продать свой офис.
Дима.
- Я разговаривал с вами. Вы - директор фирмы.
Шеф.
- Нет. Что вы. Я - по связям с общественностью. А директор вот.
   Показывает на Славу.
   У того медленно вытягивается лицо.
Дима.
- Очень приятно. (Трясет его руку). Как я сразу не догадался, что вы директор.
Шеф.
- Очень располагающее к себе лицо, не так ли?
Дима.
- Да. Это вы правильно сказали.
   Входит Лариса в строгом костюме, с подносом, уставленным чаем и бисквитами.
Шеф.
- Лариса у нас современная девушка. Замуж, говорит, никогда не выйду.
Лариса.
- А зачем мне муж? Я сама  себе опора.
   И вызывающей походкой скрывается за дверью.
Шеф.
- Итак?
Дима. (К Славе)
- Деньги мне нужны сразу! Полная сумма!
   Слава пытается открыть рот.
Шеф.
- Через два-три дня мы найдем вам покупателя. А денег вполне достаточно, если учесть, что мы обязуемся выплатить их единовременно.
   Дима вздохнул.
Дима. (Славе)
- Тогда у меня есть предложение. Я вхожу в состав Учредителей вашей фирмы.
Шеф.
- Вы с ума сошли! Да где это видано, чтобы каждого клиента фирма брала в учредители?!
Дима.
- Я не каждый. Мой офис стоит миллион грин!
   Слава хочет вставить слово, но Шеф не дает ему такой возможности.
Шеф.
- И что?
Дима. (разрываясь между Шефом и Славой)
- Ну... Так мне будет спокойнее.
   Шеф лениво закурил сигару и выпустил дым в лицо Диме.
Шеф.
- Людям надо доверять... Ладно. Вам же надо рассчитаться с долгами.
Дима.
- Откуда вы знаете?!
Шеф.
- Для чего же еще человеку сразу такая сумма?
   Дима теряется, не находя ответа.
Шеф.
- Будут у вас еще какие-нибудь вопросы?
Дима. (Взяв себя в руки).
- Но вы точно найдете покупателя за три дня?
   Входит Олег. И рубит с порога:
Олег.
- Я хотел бы купить офис.
   Дима даже подскочил.
Дима.
- Вы - нефтепромышленник?
   Олег ухмыльнулся.
Олег.
-  Юрист. У нефтепромышленников.
Шеф.
- Ну, вот вам и покупатель.
Олег. (Диме)
- Выйдем отсюда, покурим.
Шеф.
- Ошибаетесь, господа! Вы оба обратились в фирму! И будете действовать только через нас.
Дима. (успокоившись)
- Хорошо.
   Незаметно подмигнул Олегу. Тот неуклюже ответил ему тем же.
   Обмен визитками. Похоже на  детскую считалочку "Шла кукушка мимо сети..." Потому что все передают друг другу по кругу. Выходит путаница. Дима выхватывает свою визитку у Шефа и отдает Олегу. 
Дима.
- Да. Чуть не забыл. А когда вы будете вводить меня в состав учредителей?
   Слава пытается вставить слово, но Шеф перебивает его.
Шеф.
- Документы ваши у нас. (Подумав). - Через день можете приходить подписывать Устав и Учредительный договор.
   Шеф встает и протягивает руку Диме, давая понять, что визит окончен. Слава подскакивает одновременно с ним. Дима, дожевывая бисквит, жмет руки, стараясь сказать что-то с набитым ртом, и уходит, счастливо улыбаясь.
   Едва за ним закрывается дверь, оставшиеся члены фирмы переглядываются и посмеиваются. Все, кроме Славы.
   Входит Андрей. Шеф кидает ему документы Димы.
Шеф.
- За какое время успеешь сделать такую же печать, как у Димы?
Андрей. (Всматриваясь в документ)
- Ради вас, Шеф, готов не спать и не есть. Через час.
   Шеф поморщился.
   Слава, наконец, выходит из столбняка, в который его повергло заявление Шефа о его директорстве.
Слава.
- У меня вопрос. Кому этот Дима должен?
   Пауза. Шеф молчит.
Слава.
- Не скажите мне? (Усмехается). - Директору?
Шеф.
- Нет.
Слава.
- Почему?
Шеф.
- Вопросы здесь задаю я. А ты - только вор. И больше никто.

                Квартира Славы.

    Открывается входная дверь. Входит Слава. Его встречает жена в роскошном халате. Улыбается. Девочка лет восьми с разбегу прыгает ему на ручки с воплем: "Папочка!"
Маша.
- Как дела? Что на тебе за новый "прикид"? Позаимствовал?
   Слава отстраняет девочку и обреченно опускается на стул прямо в прихожей, не раздеваясь.
Маша.
- Что случилось?! Тебя замели менты?
Слава.
- Лучше бы менты.
Маша.
- Боже мой. Что произошло?
Слава.
- Меня взяли на работу.
   Ребенок начинает задыхаться. Хватает платок, затыкает нос.
Слава.
- Ленка!
   Девочка убегает от родителей, стремительно открывает окно и жадно дышит свежим воздухом, льющимся из него.

                Мнимая РЕГИСТРАЦИОННАЯ ПАЛАТА.
   Дима, Шеф, Слава и Олег идут коридором подставной Регистрационной палаты. Таблички, двери. Слава толкает каждую дверь. Все они закрыты.
Дима.
- В чем дело? Разве никого нет?
  Шеф бросает выразительный взгляд на Славу.
Слава. (Мрачно).
- Здесь умерли все, кто был против нас.
Шеф. (Смеется)
- Шутка. У них обед. Но кто-нибудь сегодня на диете.
   Открывают кабинет. В нем сидит и "работает" Андрей.
Андрей.
- Заставляете ждать! Так и  без обеда останешься! Вот ваши бумаги.
   Ставит печать Регистрационной палаты на двух экземплярах договора. Надевает пиджак.
   Слава по привычке вытаскивает из него бумажник.
   Дима берет один договор. Шеф другой. Компания выходит.

                Ресторан.

   Здесь они подписывают Устав и Учредительный договор.
Шеф.
- Ну вот, теперь мы соучредители. И нотариус свой - в очереди стоять не надо!
   Ухмыляется Олегу. Тот не видит. Занят важным делом: заверяет Устав и Учредительный договор, продергивает в них красные ленточки, шлепает наклейки и печать.
Дима. (Листая и вчитываясь в Устав)
- ...В случае смерти одного из учредителей  его доля в  уставном капитале общества и его права переходят и распределяются между...
Шеф.
- Это стандартный Устав. Так пишется в Уставе каждого предприятия.
Дима.
- Я знаю. Много раз видел это. И в Уставе своего предприятия тоже... Но каждый раз... Знаете...
Шеф.
- ...Возникает чувство, что читаешь собственное завещание, да?
Дима кивает.
Олег.
- Ну что, отвальную? Да помянут наши души...
   Дима берет счет.
Шеф.
- Э, нет! Сегодня платит дирекция!
   Будто невзначай похлопывает Славу по карману, где лежит бумажник Андрея.
   Слава, расхохотавшись, вынужден достать его.

                Недавний "деловой" интерьер.

   Разбираются "декорации" офиса и Регистрационной Палаты, в которых был разыгран спектакль для Димы.

                Улица перед "офисом".

   Неподалеку припаркован "BMV".
   Появляется Дима. Пытается войти в "офис" Шефа и его компании. Охранники преграждают ему путь. Эту сцену наблюдают из "BMV" несколько "крутых" парней.

   У черного входа "офиса" стоит "Мерседес" Шефа. Грузятся последние вещи. Вся компания, кроме секретарши Ларисы, находится в машине. Слава за рулем.

Дима.
- Открывай дверь, пугало!
Охранник. (Очень вежливо)
- Нельзя. Санитарный день.
Дима.
- Ваш директор должен мне деньги! Слышишь? Он должен отдать их сегодня!
   Потрясает бумагами.
Охранник.
- Это ваши проблемы. Никого нет!
   Дима возвращается к своей машине и вдруг вздрагивает, видя бандитов в "BMV". Главный манит его пальцем.
   Дима подходит к ним отяжелевшим шагом.
Бандит.
- Гони должок.
Дима.
- Они отдадут! Завтра! Вот, вот!
   Машет договорами.
Бандит.
- Место на кладбище заказал?!! (Небрежно хватает бумаги, всматривается в них).  - м-м-м… Этим...
   Комкает, трет лист и отдает Диме.
   Тот машинально принимает.
Дима.
- Завтра! Завтра! Завтра точно!
   Но, видимо, сам не верит в свои слова.
Бандит.
- Лучше бы нам отдал офис. Мы бы тебе зачли должок. Все хотел себе побольше хапнуть, да? Кинули тебя. И нас тоже... Ты их машину запомнил?
Дима.
- Конечно. Черный "Мерседес"...
   "Мерседес" выруливает из-за угла. У Димы вытягивается лицо.
Бандит.
- Тот "мерс"?
Дима.
- Он! Стой!!!
Бандит.
- Тебе это уже по барабану. Ну, что же ты? Иди...
   Кивает на машину Димы.
Дима.
- Запертые двери.... Двери ПАЛАТЫ.. Чиновник на обеде….
   Машина бандитов срывается с места.
   Дима обреченно плетется к автомобилю, с усилием двигая налитыми свинцом ногами. Будто во сне. Садится. Заводит.
   Издалека раздается колокольный звон. Дима закрывает глаза.
   Открывает их и видит только что прилепленную к лобовому стеклу квитанцию о парковке.
    Телепман удаляется от машины своей смешной развалистой походкой. На нем форма охранника.
    Дима выскакивает, чтобы сорвать квитанцию.
   Чьи-то пальцы в машине бандитов нажимают на кнопку пульта.
   Машина Димы взрывается.
   Бандиты, обогнав "Мерседес", круто тормозят. Из "BMV" выскакивают здоровенные парни, вооруженные автоматами.
   Как раз в этот момент между машинами проезжает мусоровоз, загораживая бандитам обзор. Киллеры открывают огонь.
   Из изрешеченного мусоровоза на асфальт вываливаются горы отходов.
   "Мерседес", скрежеща тормозами, разворачивается в обратную сторону.
Шеф. (Славе)
- Гони!
  На мгновение перед глазами Славы прозрачным облаком встал образ дочки. Слава, что есть силы, нажал на газ.
  Началась погоня по улицам и переулкам.
  Олег, высовывается из "Мерседеса" с перекошенным жестокостью лицом и стреляет в водителя преследователей.
  Тот падает на руль.
  Машина, переворачиваясь, летит в кювет.
  Слава видит в зеркало заднего вида, как она кувыркается.
  Истово крестится.

   Дима, с перепачканным сажей лицом, сидит, обалдевший, отброшенный взрывной волной, смотрит на свою полыхающую машину. В руке у него пустая квитанция.

                Красивое фешенебельное здание.

    Шеф входит в него. Стекла с односторонней видимостью, как в гостиницах "Редисон". Швейцар в дверях. В белых перчатках. С изящным и не лишенным достоинства поклоном открывает перед ним дверь.
   Улыбка порхает на губах Шефа.
   Бесшумный лифт, в котором испытываешь ощущение, близкое к невесомости, раскрыл свое зеркальное нутро на одном из этажей, выпуская его. В ковре утонул звук его шагов.
  Открыл ключом дверь.
  Офис.
  На столе стоит рамка с фотографией Димы. Шеф ее переворачивает, ставит фотографию Славы, достает бутылку шампанского и бокал. Откупоривает, наливает и пьет, поздравляя жестом самого себя. Садится в кресло, откидывается в нем и блаженно закрывает глаза, когда шампанское разливается теплом.

                Церковь.

    Священник производит обряд крещения Славы.
    Олег стоит неподалеку, опустив глаза, будто повторяет про себя слова канона, читаемого Батюшкой быстро-быстро, почти скороговоркой.
    Слава в простыне стоит перед иконами. Горят под ними лампадки. Слава по знаку священника прикладывается сначала к иконе Спасителя, а потом - Девы Марии. От его неловкого движения лампадка под Девой Марией, качнувшись, гаснет.
    Батюшка качает головой, снова возжигает ее, говорит:
Батюшка.
- Будешь читать Покаянный канон целый месяц. Каждый день. Без пропусков.
   
    На ступеньках у входа в церковь крестятся бабки. Попрошайки ждут свою дань.
    Солнце играет в окнах.
    Выходят Слава и Олег.
Слава.
- Странно. Я думал, что-то почувствую. А мне все равно.
Олег.
- Зачем же крестился?
Слава.
- А не знаю. Все крестятся.
   Истово перекрестился на церковь.

                Квартира Славы.

    В полутемной кухне Слава страстно обнимает Ларису, с силой и напором зажимая ее у стенки.
    В соседней комнате пируют гости: Шеф с неуклюжей и уже пьяной женой, юрист Андрей, Олег, Маша (жена Славы), еще какие-то люди.
Лариса.
- Ты с ума сошел. У себя дома... Все рядом. И жена твоя.
   Слава смеется и задирает ей юбку.
Слава.
- А меня риск возбуждает.
Лариса.
- Я, конечно, за свободную любовь. Но ты всегда говорил, что семья для тебя святое...
Слава. (Затыкая ей рот поцелуем, а потом рукой)
- Больше всего на свете я люблю риск. Поняла, дурочка?
   Мощными толчками сотрясает хрупкое тело секретарши. Потом опускает ее, полуживую от страха и изнеможения, умывает лицо и, наскоро вытерев, врывается в гостиную.
Жена Шефа.
- Ой, Славочка, а что это вы такой мокрый?
Маша.
- Тебе нехорошо, дорогой?
Слава.
- Уже нет.
Жена Шефа.
- А Лариса где? Ей тоже плохо?
Шеф. (зло)
- Сколько раз тебе говорил: не умеешь пить, не пей.
   Чокается с ней, заставляя выпить.
   Олег, поднимая пьяные глаза от рюмки, принимается искать взглядом кого-то и, не находя, встает из-за стола.
Жена Шефа.
- Вечно ты каркаешь. Вот уже и мне плохо.
Шеф.
- Это не совсем то, дорогая.

   Олег наталкивается в темноте на сидящую на стуле в кухне Ларису. И рушится перед ней на колени.
Олег.
- Лариса. Я люблю тебя. Давно. Люблю.
   Лариса встает, пытаясь уйти. Но Олег загораживает проход, удерживает ее за ноги.
Олег.
- Ты прости, что пьян. Не мог сказать трезвым, понимаешь? Но я никого так не любил.
Лариса. (Небрежно погладив его по волосам)
- Успокойся, Олеж.
Олег.
- Как? Олежа? Так меня звала мама.
Лариса. (Начиная раздражаться от досады)
- Я хочу к гостям.
Олег.
- Я знаю, ты меня не любишь. Но позволь мне быть с тобой. Обещаю, ты будешь счастлива.
Лариса.
- Тебе баб мало, что ли?
   Перешагивает через Олега, оставив его на четвереньках.

                Двор перед домом Славы.

     Слава выходит из подъезда, неся на руках дочку.
Слава.
- Накурили... Дышать нечем. Ничего, котенок, сейчас будет лучше.
Лена.
- Папочка, а ты меня покатаешь?
   Слава кружит ее.
Лена.
- Не-е-ет! Не так! Не так! Я хочу на новой машине.
Слава.
- На мне же лучше, котенок!
Лена.
- Ну, папочка! Я никогда на такой не каталась... Ну, чуточку!
Слава.
- Ладно. Но только до мороженого и обратно.

                Улица перед домом Славы.

   В правой двери "Мерседеса" дырка от пули.
   Радостная девчушка плюхается на сидение. Слава садится за руль.
Лена.
- Папа, почитай мне стихи. Как вчера.
Слава.
- А какие? Детские?
Лена.
- Не-е-ет.
Слава.
- Хорошо.
                Гутаперчивый мальчик,
                Гутаперчивый мальчик,
      Ты - ни зло, ни добро, ни резиновый мячик
      Ты висишь на канате, ты скачешь по кругу.
      Нет слов для тебя "не хочу" и "не буду".
      Ты, согнувшись дугой, улыбаешься туго.
      Но не можешь уйти из заклятого круга.
Лена.
- А кто это сочинил?
Слава.
- Я.
Лена.
- Ты?! Папочка, я тебя так люблю.
   Девочка находит в двери дырочку. Пробует поковырять пальчиком, чтобы понять, что это такое. И внезапно начинает задыхаться.
Лена.
- Папа, папа, дай платок.
Слава. (С ужасом)
- Опять?
   Девочка лихорадочно хватает белый комочек платка и затыкает им нос, жадно дыша сквозь него.
Лена.
- Папа, я не могу дышать! Останови. Останови!
   Машина останавливается.

                Ресторан.

   Слава сидит один.
   За соседним столиком несколько мужчин.
   На равном расстоянии от обоих столов устраивается какой-то посетитель. Бумажник он небрежно кладет на стол, достает сигарету и хлопает по карманам, пытаясь найти зажигалку.
   Слава и один из мужчин, сидящих за соседним столиком, собираются сорваться с места, чтобы "помочь" лоху.
   И встречаются глазами. Эти незнакомцы молниеносно узнают друг друга. В криминальной среде все построено на взглядах. Не так посмотрел - могут и убить. Это по-детски упрямое и заносчивое соперничество глаз выливается в непроизвольное движение расшитых наколотыми крестами пальцев уголовников-воров к карманам.
   Волчьи глаза Славы неподвижны и внешне невозмутимы. Когда эта незаметная для других молчаливая война накаляется до предела, официант приносит Славе заказ.
   Это Телепман. На нем черный костюм - форменная одежда этого ресторана.
    Между столами он спотыкается. Поднос, все, что стоит на нем - все летит вверх тормашками. Бокалы и тарелки водопадом ложатся на стол и на пол, оставляя на белоснежной рубашке Славы большое винное пятно.
   Слава вскакивает и обрушивает на голову официанта поток отменной брани.
Слава.
- Ах ты, ...! Кретин безрукий! Откуда ты взялся, урод?!
   За соседним столом молча переглянулись. И оглушительно заржали. Больше они не смотрели в сторону Славы.
   А Телепман своей неуклюжей походкой - немного утиной, вразвалочку - пошел прочь.
  Багровый от ярости, с расширенными от гнева глазами, Слава подошел к стойке. Знакомый бармен сразу налил ему то, что Слава обычно пил - коктейль из мартини и сока.
Бармен.
- Это Телепман. Еврей, а работает официантом. Представляешь?
Слава.
- Теперь представляю. Давно он у вас?
Бармен.
- Несколько дней. Замещает отпускного официанта. Временно.
Слава.
- Другого времени не нашел. (Взглянув на сотовый). - Вырубился. Наверное, когда этот урод меня облил.
Бармен.
- Он немного того.
   Крутит пальцем у виска.
Слава.
- А разве таких берут на работу?
Бармен.
- Иногда странные вещи говорит. Посетителям нравится.
Слава.
- Урод.

                Сауна.

   Шеф, Слава, Олег и Андрей расслабляются в обществе нескольких полураздетых проституток.
   Шеф, Андрей и Олег заняты какой-то странной игрой. Слава в ней не участвует, пьет пиво.
   Олег, приняв важный вид, завернувшись, как в тогу, в простыню, сидит за столом, а Шеф, как есть - полуголый - ползает под столом, что-то ищет.
Олег.
- Нашли?
Шеф.
- Нет... До свидания.
   Кряхтя, вылезает из-под стола. Олег выходит. На проституток никто не обращает внимания. Врывается Андрей. Тоже полуголый, но с кейсом и стодолларовой бумажкой в руке.
Андрей.
- Ваше? Вот только что нашел в коридоре.
Олег.
- Это его!
   Выскакивает из-за стола, бросается к двери.
Олег.
- Стойте! Стойте!
   Андрей, пока его нет, открывает кейс и производит какую-то манипуляцию, напоминающую фокус с предметами "невидимками".
   Возвращается Шеф. В руке - секундомер.
Шеф.
- Пятьдесят восемь секунд. Долго. Не годится. А ну еще разок!
   Андрей выходит. Олег, вернувшись, водружается за стол. Шеф лезет под стол.
Шеф.
- Засекаю!
Одна из проституток.
- Ой, мальчики! Во что это вы играете?
Другая проститутка.
- На сто баксов? Мы тоже хотим!
Шеф.
- Девочки, вам пора домой. Андрей, проводи.
   Они быстро покидают компанию.
Слава хлебнул пива и разломил рака.
Слава.
- Фу! Воздух без них чище.
Шеф.
- Тебе еще тридцати нет, а ты уже на баб не смотришь.
Слава.
- ****ей не люблю.
Шеф.
- Сам-то ты кто?
   Слава застыл с куском во рту.
Слава.
- Я вор.
Шеф.
- Ладно. Работа есть работа.
Слава.
- А что это за игры на природе?
Шеф.
- Я нашел покупателя на наш офис.
Слава.
- Вы собираетесь его продать?
Шеф.
- Мы его так же продадим, как и купили.
Олег.
- Я понял! Понял, шеф!
Слава.
- Так... Диму мы уже поимели. Впрочем, так ему, лоху, и надо...
Шеф.(Славе)
- Забудь свой жаргон. Терпеть не могу, когда при мне говорят нелитературным языком.
Олег.
- И много навару?
Шеф.
- Мы ведь доверяем друг другу, верно?
Олег.
- Ясное дело, Шеф.
   Андрей возвращается и кивает головой.
Шеф.
- Все?
Андрей.
- Все. Вывел их.
Шеф. (Славе)
- И тебе достанется.
Слава.
- Да плевал я на твой навар! Я вольный вор! Я воровать умею. А ты мочить умеешь...
Шеф. (Олегу и Андрею)
-  Вышли быстро.
   Они ретировались.
Шеф.
- Так-так. Вот в чем дело. Но Диму убил не я.
Слава.
- А кто же?
Шеф.
- Я-то смотрю, что ты так разнервничался, господин директор.
Слава.
- Это тебе надо бояться. Ты меня проституткой назвал. А сам чисто работать не умеешь. Надо так вылечить, чтобы человек либо сам отдал, либо так и не понял, что случилось и как. Отваливаю от вас.
Шеф.
- И думать забудь. Еще раз скажешь подобное, сядешь. А если не сядешь, так сляжешь.
Слава.
- Я хочу отвалить. Чтобы не быть проституткой.
Шеф.
- Кстати, помнишь, как Набоков писал о проститутке? "Твой крест пе..."
Слава.
- В другой раз, ладно?
Шеф.
- Это не о тебе, не переживай. А все-таки зря ты девочек не любишь, Слава. Подозрительно это.
   Слава смачно выплюнул пустую ножку рака и вытер руки.
Шеф.
- Стихи пишешь. Да, да. Я знаю. Думаешь слишком много. А думающий человек всегда опасен. Но отказываться от тебя не хочу.
Слава.
- Почему?
Шеф вздохнул.
- Поговорить не с кем.

                Строятся "декорации" для второго действия аферы Шефа.

   Центр Москвы. Ничуть не менее  фешенебельное здание, чем прежде. Бесподобный, ультрамодный интерьер холла. На второй этаж бесконечной чередой несут коробки, кадки с цветами, столы и т.д.
   Шеф отдает распоряжения направо и налево. Он в центре этого круговорота. Хлопает в ладоши.
Шеф.
- Всем перерыв.
   Садится за стол. Подзывает Славу.
Шеф.
- Набокова-то я все ж тебе прочту. Слушай.
     "Твой крест печальный - красота,
     твоя Голгофа - наслажденье-
     Скользишь, безвольна и чиста,
     Из сновиденья в сновиденье,
     не изменяя чистоте..."
Слава. (продолжая)
    "..своей таинственной, кому бы
      не улыбались в темноте
     твои затравленные губы".
   Слава нарочно вздохнул.
Шеф.
- Жаль. Придется тебе терпеть меня. (Вытаскивает свой мобильник).
- Тут у меня целый фильм. Весь – о тебе, дорогой. Ловко же ты крадешь. Глаз радуется. Тут все.  Драгоценности тоже. А уж свидетели найдутся. Взгляни!
Слава.
- Ха! А я-то думаю, что во всех вас такое знакомое!
   Смеется, рассматривая свои фото.
Слава.
- А этот, в баре, кто был?
Шеф.
- Андрей.
Слава.
- Точно! А официант?
Шеф.
- Официант?
Слава.
- Ну, в ресторане, странный такой...
Шеф.
- Не знаю. При твоем занятии надо быть более внимательным.
Слава.
- Плевать. Я вас больше заложу, если вы меня подставите. Я вам весь кайф испорчу. Так что адье!


                Подъезд дома Славы.

     Слава выходит из лифта и натыкается на ствол. Олег дергает затвор.
Слава.
- Ну, стреляй! Чего ждешь?
Олег.
- Не хочу тебя убивать.
Слава.
- Тогда я тебя!
   Выбивает ногой оружие. Оно отзывается звонким бетонным полом. Драка долго не длится. Слава одерживает верх, заломив руки противника за спину. Садится на него верхом.
Олег.
- Ну, дальше что?
Слава.
- Почему не убил? Говори, гад.
Олег.
- Как крестился… забыл?
Слава.
- Ха. Ну, и что мы теперь будем делать?
Олег. (Скрежеща зубами, с заломленными назад руками).
- Я скажу, что ты на коленях умолял тебя пощадить и готов вернуться обратно на любых условиях Шефа.
   Слава разжимает руки.
Слава.
- Ладно, браток. Все условия, кроме одного. Я не хочу вести с ним беседы на темы литературы и искусства. Обломись.

                Квартира Славы.

   Слава раскладывает пасьянс, сидя в уютном кресле в банном халате.
Маша подходит сзади, обнимает за шею, прижимается щекой.
Маша.
- А зачем тебе от них уходить?
Слава.
- Не хочу под кем-то лежать. На себя хочу работать.
Маша.
- Вот и работай. Если не можешь справиться с этой компанией открыто, действуй скрытно, их же оружием. Так, как делают женщины.
   Пасьянс у Славы не сходится. На столе остаются лежать три туза и пиковая дама.
Слава.
- Вот непруха!
Маша.
- Что такое?
Слава.
- Загадал на свое будущее. В третий раз одно и то же. Вылезает эта дама. Пиковая. И три туза. Знаешь, карты меня ни разу в жизни не обманули… В них – судьба…
Маша.
- Ерунда.
Слава.
- Помнишь Пушкина? Пиковая дама означает тайную недоброжелательность. Недоброжелательность женщины…
Маша. (Усмехнувшись).
- Очень уж ты женщин не любишь. Подозрительно что-то!
Слава. (Шутливо).
- Да? А вот мы сейчас проверим!
  Валит ее в кресло.

                «Офис».

   Он приобрел обжитой вид. В нем несколько комнат. Недалеко от него, на той же улице, вешают табличку «НОТАРИАЛЬНАЯ КОНТОРА». Шеф распоряжается.

                Кабинет врача.

   Открывается дверь. Входит Слава, ведя дочку за руку. Женщина-врач поднимает глаза от своих записей.
Врач.
- Ну, что вас беспокоит?

                Процедурная.

   Леночке медсестра капает реактивы на внутренней стороне ее ручки от запястья до локтя, а потом иглами от шприца делает множество царапин на этих каплях. Над пробирками написаны химические формулы. Иногда просто слова: пыльца, никотин и т.д.

                Кабинет врача.

Слава.
 -  Что же?
Врач. (рассматривая ручку Лены).
- Ничего. Аллергии ни на что не выявлено.
Слава.
- Так что же?
Врач.
- Я же сказала. С моей стороны – ничего.
   Пишет диагноз: «Здорова».

   Открывается дверь другого кабинета. И другой врач пишет диагноз: «Здорова».
   Так повторяется много раз. С каждым разом фаза открывания двери становится все короче и написание диагноза все быстрее, пока этот процесс не превращается в сплошной круговорот стремительного движения, перекрывающего одно другое.

                Ресторан.

   Слава сидит в уже знакомом ресторане, за тем же столиком. И разговаривает по сотовому, машинально набрасывая на салфетке рисунок: голый Шеф под столом, как в собачьей будке. Похож.
Слава.
- Как Лена? Опять… От чего?
   Слушает с расстроенным лицом. К нему направляется Телепман. Слава дает отбой. Комкает салфетку с рисунком.
   Смотрит на лежащий телефон.
   Экран внезапно гаснет. Ни с того, ни с сего.
Телепман. (Невинно, открыто улыбаясь).
- Вы уж не серчайте, что я вам тогда рубашку испортил.
   Слава кладет деньги на стол, не глядя на официанта.
Слава.
- Проваливай. Чтоб я тебя больше не видел.
Телепман.
- Эх, хороший человек. Не возьму я, хоть и нужны. А ведь повезло вам тогда, что я поднос уронил. Соседний стол-то – тоже мой… А я не слепой.
Слава.
- Значит, деньги не берешь, а нужны… На баб?
Телепман.
- Нет. Фильм снять.
Слава. (Давясь смехом).
- Что?
Телепман.
- Мечта у меня есть. Это будет очень русский фильм. О русской душе.
Слава. (Смеется в открытую).
- Еврей снимает очень русский фильм? Меня предупреждали, что ты псих, но я не думал, что настолько. Ну, насмешил!
Телепман.
- Тебе нужно бросить эти детские игры.
Слава.
- Какие игры?
Телепман.
- В вора.
Слава. (Перестает улыбаться).
- Так… И ты собираешь деньги на фильм, работая здесь?!
Телепман.
- Нет. Чтобы чего-то достичь, нужно ничего не делать.
Слава.
- Значит, ждешь, когда придет добрый дядя и даст тебе эти деньги? На, мол, родной, снимай фильм. Так что ли?
Телепман.
- Я не знаю, откуда это придет. Знаю одно: нет добрых и злых поступков, И добро и зло – все едино. И то и другое – зло.
Слава.
- Значит, по-твоему – добра нет?
Телепман.
- Добро – это ничто. Ничто и все одновременно. Добро – это только Бог.
 Слава.
- Если нет добрых поступков на свете, что же нужно делать, чтобы жить в соответствии с Богом?
Телепман.
- Ничего не надо делать.
Слава.
- Как же можно жить и ничего не делать?
Телепман.
- Делать можно, но нельзя стремиться это делать.
Слава.
- Да… Ты дурак. Ах, да. Это я уже знаю… Сейчас деньги – в воздухе летают, надо только руки протянуть, чтоб поймать.
Телепман. (Решительно).
- Нет.
Слава.
- Деньги – это шелуха. Фальшивый эквивалент. Обман изначально, от самой сущности бумаги, на которой нарисованы знаки. Как у Гете в «Фаусте»… А ты не только дурак, но и слабак.
Телепман.
- Ты не любишь слабых, правда?
Слава.
- Правда. Слабак достоин смерти. А ты еще кичишься своей слабостью.
Телепман.
- Ты считаешь себя сильным?
Слава.
- Стараюсь.
Телепман.
- Понятно. Значит, все всегда ждали от тебя только силы, ждали, что ты будешь только отдавать себя. И никто тебя никогда не любил, не голубил? Не посочувствовал? Ни разу, да?
Слава. (Смотрит на отключившийся сотовый телефон).
- Вырубился. Снова! Урод! При тебе даже техника ломается.
Телепман.
- Это не техника… Это время.
Слава.
-  Убирайся, кретин! Что уселся, как в гостях?! Иди, работай!
   Слава пинает его стул. Телепман падает.
Телепман.
- Ладно, ладно. Я уйду. Просто понравился ты мне.
   Уходит.
Слава. (Опускаясь на стул).
- Не хватало еще каждому кретину нравиться.
Телепман. (Возвращаясь).
- А вот с дочкой у тебя беда.
Слава.
- Кто тебе сказал?!
Телепман.
- Никто. Я просто вижу. Это просто. Очень.
   Слава судорожно хватается за телефон, пытается включить его, но у него не получается.  Переводит взгляд с него на собеседника.
Слава.
- Только вчера заряжал… К каким докторам только не водил… Это не аллергия. И не астма. Никто не может помочь. И вообще никто не знает, что это…
Телепман.
- Ей никто не поможет. Кроме тебя.
Слава.
- Смеешься? Я с ног сбился.
Телепман.
- А не надо никуда бегать. Девочка задыхается в атмосфере вашей семьи.
Слава.
- А разве у нас что-то плохо?
Телепман.
- У вас все очень, очень плохо. Даже если она и не отдает себе в этом отчета. Ты сам должен измениться, чтобы девочка выздоровела. Так что никакой мистики.
   Слава смотрит на сотовый. Экран вспыхивает. Две руки – взрослая и детская – тянутся друг к другу. NOKIA (возможна реклама).
Телепман.
- До свидания. Еще увидимся.
   Хочет уйти.
Слава.
- Постой. Возьми деньги.
Телепман. (беря)
  - Спасибо.

                Улица возле ресторана.

   Слава задумчиво и неторопливо садится в машину.

                Квартира Славы.

  Дома уже в дверях его встречает дочка.
Лена.
- Папочка! А знаешь, мне сейчас стало лучше. Вот смотри…
   Тащит его в сою комнату.
Слава.
- Детка. У тебя все будет хорошо. Обещаю.
   В комнате на столе детский рисунок.
Лена.
- Видишь, сосед внизу на втором этаже курит, а я смотрю в окно. А это твоя машина. (На рисунок). Похоже?
Слава улыбается.
- Особенно ты!
Лена.
- А теперь ты нарисуй.
Слава.
- Что?
Лена.
- Что-нибудь смешное.
Слава.
- Хочешь, нарисую толстого дядю в собачьей конуре?
Лена.
- А он смешной?
Слава.
- Обхохочешься.
   Вынимает из кармана пиджака две ручки. Одна, металлическая, потолще, с тяжелым стуком падает на пол. Лена нагибается за ней.
Слава.
- Не трогай!!!
  Но Лена уже подняла.
Лена.
- Ух, какая тяжелая! Я такой у тебя не видела.
   Слава резко отбирает «ручку».
Слава.
- Осторожно!!! Это не игрушка.
   Лена начинает задыхаться.
Лена.
- Я хотела только нарисовать… Папа, мне тяжело.

                «Офис».

  Вся команда в сборе. Сидят.
Андрей.
- Какие будут указания, Шеф?
Шеф.
- Ты, Андрей, - юрист. Олег – служащий Регистрационной Палаты. Слава – директор и учредитель нового предприятия.
Слава.
- Настоящего?
Шеф.
- Нет, фиктивного. Устав будет заверен печатью Андрея. То есть, местной налоговой инспекцией, я хотел сказать.  Есть такая?
Андрей.
- Какую прикажите?
   Раскрывает кейс. В нем с десяток печатей выстроились в рядок. Андрей делает оттиск на бумажке.
Андрей.
- Номер двадцать шесть. Подойдет?
Шеф внимательно всматривается в отпечаток.
Шеф.
- Сойдет.
Слава.
 - А паспорт, значит, будет мой?
Шеф.
- Так для того я тебя и брал.
Слава.
- А у алкаша за бутылку не могли паспорт взять? Как все делают?
Шеф.
- А с кем я буду об искусстве разговаривать? Олег разделит с тобой учредительство. А вот Регистрационная Палата на этот раз будет настоящая.
Олег.
- Это как же вам удастся?
Шеф.
- Мое дело.
Слава.
- Расчетный счет будем открывать?
Шеф.
- Обязательно.
Слава.
- И все операции на нем буду проводить я?
Шеф.
- Ты и Олег. У вас будут равные права снимать и класть деньги. Ты понял, Олег?
Олег.
- Понял. Все понял, Шеф. А как же я буду учредителем, если я уже из Регистрационной Палаты?
Шеф.
- Мы тебя покупателю не покажем, как учредителя. Понял?
Олег.
- Конечно, понял. Чего тут непонятного.
   Но его ограниченное недоуменное лицо выражает одно: он ничего не понял.

                «Офис».

    Рядом с дверью в просторный кабинет Шефа, специально созданный, чтобы принимать взыскательных гостей, находится небольшой, но очень уютный уголок секретарши.
   Лариса сидит за компьютером и набивает текст.
   Шеф и Слава встречают здесь своего покупателя. Он входит уверенной походкой с обворожительной улыбкой на привыкших к веселости губах. Одет он точно так же, как и Слава. Только цвет другой.
   Переглянулся с ним, рассмеялся, указывая на одинаковость их гардероба.
   Элегантен. Придраться абсолютно не к чему. А улыбка словно бы приросла к нему, стала такой же частью его, как дыхание.
   Подходит к Ларисе и первым делом, сходу, целует ей ручку. Лариса отвечает кокетливой гримаской.
Шеф.
- Это Лариса.
Покупатель.
- Борис.
Шеф.
- Слава – директор нашей фирмы. Я – по связям с общественностью.
   Борис почти не обращает внимания на Славу.
Шеф.
- Борису приглянулся наш офис.
Борис.
- Да, подходящий. Нужна, конечно, некоторая реконструкция… Я хотел бы обсудить с вашим юристом некоторые детали… Кстати, где он?
Шеф набрал телефонный номер.
Шеф.
- Андрей? К тебе сейчас подойдет покупатель нашего офиса. Он хочет встретиться с юристом.
   Шеф невольно делает ударение на последнем слове.
Шеф. (Борису).
- Идемте. Мы проводим вас.

   В комнате остается Лариса.
   Потихоньку приоткрыв дверь, удостоверившись, что в комнате только Лариса, Олег радостно вбегает к ней.
   Она же не удостаивает его и взглядом. Занимается своим делом: ищет в папках какой-то документ.
   Олег одновременно похож на просителя, который пришел к чиновнику, на робеющего мальчишку и на голодную собаку. Он не знает, как обратить на себя внимание Ларисы. Наконец, нежно и мягко произносит, как самый сладостный звук на свете.
Олег.
- Лариса.
   Пытается обнять ее сзади за талию.
Лариса.
- Не распускай руки и слюни, пожалуйста.
Олег. (Взрываясь от унижения).
- Шлюха! Тебя может утешить только пачка баксов! Сука!
Лариса.
- Что?! … А, впрочем, да. Что ты мне можешь предложить? Так вот: то, что ты можешь мне дать, я могу иметь и без тебя. И не мешай работать.
   Олег уходит.

                Зал для переговоров в офисе.

   Борис и Андрей одни.
   Между ними на столе лежит листок с оттисками разных печатей. Борис с видом знатока, с порхающей улыбкой на губах, рассматривает их.
Борис.
- А кто поставит на договор подлинную? Олег?
   Андрей покачал головой.
- Слишком глуп.
Борис.
- Бисмарк говорил, что глупость – великая добродетель, только не следует ею злоупотреблять.
   Скомкал лист оттисков, чиркнул зажигалкой и держал над пепельницей, пока он не сгорел дотла.

                Кабинет Шефа.

   Здесь же Слава. Андрей подает Шефу договор.
Шеф.
- Договорились?
Андрей.
- Полный ажур.
   Шеф вскинул на него взгляд.
Шеф.
- Во всем?
   Андрей на мгновение смешался.
Андрей.
- В деловом соглашении.
Борис.
- У нас установились вполне доверительные отношения.
Шеф.
- Это добродетель, но не следует ею злоупотреблять.
  Смеются. Каждый о своем. Все подписывают договор.
Борис.
- Когда теперь я могу вступить во владение офисом?
Шеф.
- Хоть завтра. Мы будем готовы.
   Оба радушно улыбаются друг другу.

                Регистрационная Палата.

   Входят и выходят люди. Слава провожает Бориса.
Борис.
- До скорого свидания! Особый поклон вашему коллеге по связям с общественностью!
Слава.
- Он произвел на вас впечатление?
Борис. (смотря в глаза Славе).
- Еще бы. А на вас?

                Регистрационная Палата.

   Шеф заглядывает в один из кабинетов. В нем сидит чиновник. Перед ним – пачка договоров и печать. Он штампует каждый договор.
Шеф.
- Здравствуйте. Я принес оплаченный договор. На ваше рассмотрение.
Чиновник. (Откладывая его в кучу других договоров).
- Зайдите через неделю.
Шеф.
- А раньше нельзя?
   Чиновник, занятый своим нехитрым делом, даже не отвечает.
Шеф.
- До свидания.
   Выходит. Чиновник копается в бумагах.
   Шеф вновь входит. И сразу залезает под стол. Чиновник вскакивает.
Чиновник.
- Что вы там делаете?
Шеф.
- Извините, я у вас сто долларов уронил.
   Под столом уже двое – чиновник и Шеф.
Чиновник.
- Нашли?
Шеф.
- Как сквозь землю провалились. (Поднимаясь). Ну, ничего. Пусть это вам будет маленький презент от меня.
   Смеется.
Чиновник.
- Вы что, с ума сошли? Какой презент? Я эти деньги в глаза не видел!
Шеф.
- Я точно помню, что выронил у вас. Все вы одинаковы. Разрешите откланяться.
   Уходит.
   Но не успевает пройти и нескольких секунд, как в кабинет несчастного чиновника влетает Андрей. В его руках – сто долларов.
Андрей.
- Я хотел бы…
Чиновник.
- Откуда это у вас?
Андрей.
- Что?
Чиновник.
- Да, деньги же!
Андрей.
- Не поверите. Нашел. Только что. Прямо в коридоре. И бывают же такие ло…
   Чиновник выхватил деньги у Андрея, выскочил в коридор.
Чиновник.
- Стойте! Подождите! Стойте!!!
   На столе остались бумаги и НАСТОЯЩАЯ печать РЕГИСТРАЦИОНОЙ ПАЛАТЫ.
   Андрей, не теряя ни секунды, раскрыл свой кейс, достал ФАЛЬШИВУЮ печать РЕГИСТРАЦИОННОЙ ПАЛАТЫ (она в кейсе единственная) и поставил на стол на точное место настоящей. А настоящую уложил в свой кейс.
   В дверях появился Олег с секундомером. Страшным шепотом прошипел:
Олег.
- Тридцать семь!
   Андрей с криком:
- Стой! Доллары! Я ошибся! Они  мои!
   Бросился из кабинета.
   Кейс остался на столе.
   Олег, строго следуя инструкции Шефа, водрузился на место чиновника.
   Раскрыл кейс Андрея.
   И снова поменял печати местами! Не подозревая о подмене, которую уже сделал Андрей.
   В это мгновение вошли Слава и Борис.
   На столе осталась ПОДЛИННАЯ печать РЕГИСТРАЦИОННОЙ ПАЛАТЫ.
Борис.
- Здравствуйте. Если мы сегодня сдадим договор, когда он будет готов?
Олег.
- Через неделю.
Борис.
- А нельзя поскорее?
Олег.
- Можно.
   И выжидательно замолчал. Борис протянул ему конверт. Олег заглянул в него.
   Взял настоящую печать (не сомневаясь в том, что она фальшивая) и поставил ее оттиск на договоре.
   Борис улыбнулся еще шире, чем обычно. Хоть это и казалось невозможным. Пригляделся к печати.
Борис.
- Огромное спасибо.
   Едва за Славой и Борисом закрылась дверь, вошел чиновник: весь растрепанный: галстук на боку, рубашка расстегнута.
Чиновник.
- А вы кто такой?
Олег.
- А вы?
Чиновник.
- Я… Я… Вы кто?!
Олег.
- Ну, бандит я. А вот кто ты такой?
   Уходит неторопливо с кейсом.

                Квартира Славы.
 
   Слава возвращается домой. Никто его не встречает. Он сразу идет в комнату дочери.
   Леночка лежит на кровати, вытянув ручки вдоль тела.
Слава.
- Что с тобой, дочка?
   Лена отворачивается от него.
Слава.
- Не хочешь мне сказать?
   Лена отрицательно мотает головой.
Слава.
- Тебе тяжело было дышать?
Лена.
- Я еще полежу, ладно?
   Слава выходит из комнаты и в отчаянии начинает ходить взад и вперед, как лев, загнанный в клетку. В конце концов, бросается к компьютеру, к Интернету и укрывается в нем от всего мира.
  Входит жена.
  Видит его искаженное лицо.
Маша.
- Такое уже было, Славик. А вы продали офис?
Слава.
- Это тебя не касается, дорогая. (Спохватившись). – Кто тебе сказал?!
Маша.
- Лариса.
Слава.
- Стерва. Она уже втерлась к тебе в подруги?
Маша.
- Чем она плоха? Современная девушка.
Слава.
- Женщина! Женщина не должна лезть в мужские дела! От этого она перестает быть женщиной… А ты у меня пока милая… гони Лариску!

                Ресторан.

   В зале Слава видит Олега, одиноко сидящего за бутылкой водки.
   Олег небрит, осунулся.
Слава. (Подсаживаясь).
- Что-то похудел, друг. От любви. Не иначе.
   Олег молча наливает Славе.
Слава.
- Баб надо коллекционировать, как бабочек на булавках. А не молиться на них. Нашел из-за кого страдать!
   Олег вскакивает и вытаскивает Славу за свитер из-за стола.
Слава. (Спокойно).
- Остынь. Ты ж мне, как брат. Забыл?
   Олег отпускает его.
Слава.
- Знаешь, тост такой есть. Что дает союз глупой женщины и глупого мужчины? Многодетную семью. А союз глупого мужчины и умной женщины? Обыкновенную семью. Союз умного мужчины и глупой женщины дает мать-одиночку. И, наконец, союз умного мужчины и умной женщины – легкий флирт! Так выпьем за то, чтоб быть нам умными мужиками.
   Тягостное молчание.
Слава.
- А хочешь, поедем, развлечемся, тряхнем стариной? Все и развеется.
Олег.
- Счастливый ты. Для тебя она просто шлюха.
   Уходит.
  К Славе неслышно подошел Телепман. Так неслышно, что Слава вздрогнул. Вздрогнул и схватился за сотовый.
   Экран медленно угас.
Слава.
- Опять… Ты, псих!!!
Телепман.
- Я нормальный. Неужели не видишь? К тебе идет беда. Не делай, что задумал, очень прошу.
Слава.
- Не понял.
Телепман.
- Вспомни о дочке.
Слава.
- О ней и думаю.
Телепман.
- Нет. Не так. Не так ты думаешь.
Слава.
- Да пошел ты… А то я буду брать с тебя компенсацию за неисправность техники. Только при тебе глючит его…
Телепман.
- Это не сотовый отключается.
Слава.
- А что же?
Телепман.
- Я тебе уже говорил.
   Уходит.
Слава.
- Ресторан сменить, что ли?
   Телепман издали, вдруг обернувшись, машет ему рукой.
Телепман.
- Еще увидимся!

                Офис.

    Борис входит в фешенебельное здание, в котором раньше был офис Димы, и которое перешло потом к Шефу.
   В дверях офиса Бориса останавливает охрана.
1 Охранник.
- Вы далеко, молодой человек?
Борис.
- К себе. Я здесь на пятом этаже офис купил.
2 Охранник.
- Это кто вам сказал? Нас не информировали.
Борис.
- Вот договор. (Показывает.) «Покупатель…»
1 Охранник.
- Дерьмо это, а не договор.
Борис.
- Дерьмо тот, кто читать не умеет. Маски-шоу захотелось?
   Борис пытается пройти. Страж загораживает ему дорогу.
2 Охранник.
- Отвали, сказал.
Борис.
- Лучше проведи меня по всему моему офису. Может, я возьму тебя на работу.
   Охранник дает Борису поддых. Тот отвечает ударом на удар. Завязывается драка: двое на одного, в которой Борис оказывает достойное сопротивление. Неожиданно входит Шеф. Неожиданно скорее для него самого, так как, увидев происходящее, он пытается скрыться.
Борис. (Отвешивая тумаки направо и налево).
- Куда же вы, Шеф? Нам надо обсудить изменившиеся условия нашего соглашения.
Шеф. (Обалдело).
- Какие условия?
Борис. (Продолжая молотить его охранников).
- А такие. Я должен вычесть из перечисляемых вам денег за физический и моральный ущерб, причиненный мне вашими работниками.
Шеф. (Оторопело).
- Но надо переписывать! И во сколько же вы оцениваете…?
Борис.
- Сто тысяч баксов.
Шеф.
- Ну, нет!! Тыщу. Так и быть.
   В ход пошли стулья, статуэтки и прочие подручные предметы.
Шеф.
- Ладно. Пять тыщ. И ни долларом больше. Минус ущерб помещению.
1 Охранник.
- А нам кто заплатит?
2 Охранник.
-  Я нанимался стоять в дверях, а не с Рэмбо сражаться.
Шеф. (Бормочет).
- Да, составить договор… Только с кем?
Пытается уйти.
Борис. (Ему вдогонку).
- Офис мой, Шеф! Так что за ущерб помещению – с вас!
Шеф.
- Как ваш? Ах, да. Да, да, конечно. Несомненно! Удачи!
   Шеф уходит. Последние удары обе сражающиеся стороны даже не наносят, а, еле-еле шевеля руками, пихаются. Наконец, Борис и охранники, обессилев, опускаются на корточки и смотрят друг на друга, пытаясь отдышаться.
Борис.
- Боюсь, Шеф вам не заплатит за то, что так старались.
1 Охранник.
- Известный жмот!
Борис.
- А я бы заплатил! Здорово вы меня!
   Трогает лицо: распухший нос, двигает рукой челюсть.
- Решено: когда ваш Шеф обанкротится, что уже факт, беру вас на работу.
   Охранники переглядываются.
2 Охранник.
- А может, сейчас заплатишь?
   Борис внимательно ощупывает распухший нос.
Борис.
- Нет, сейчас не заплачу.

                В машине.

   Едут Андрей и Борис. «Юрист» за рулем. Борис – с синяком под глазом и распухшим лицом, но так же щеголевато, как и всегда, одет.
   Они одни.
Борис.
- Шеф и не подозревает о том, что печать на договоре стоит настоящая.
Андрей.
- Ты решил на себе это проверить? Ты ставишь меня под удар. Всех нас.
Борис.
- Не ссы кипятком. Доверяй – но проверяй. (Трогает челюсть). А деньги я перечислю. Разумеется, они ему не достанутся. Это уж твоя забота.
Андрей кивает.
Борис.
- Я первого работника уже нанял. Маски-шоу не нужны.
   Трогает распухший нос.

                Двор перед домом Славы.

   Леночка качается на качелях. Верхушки деревьев летят навстречу и обратно. Солнце скачет в ветвях, разрезая лучами листву. Вдруг солнце становится темнее, темнее, пока не меркнет совсем, утонув в кромешной тьме.
   Леночка лежит без сознания под качелями.
   Они еще раскачиваются, поскрипывая.

                Больница.

   Слава, расталкивая встречных, бежит коридорами больницы. От него шарахаются. Кого-то везут на каталке, накрытым простыней. Слава срывает ее, всматривается в лицо лежащего и бежит дальше.
 Какой-то врач кричит ему вдогонку: «Вы куда, молодой человек?! Остановитесь немедленно!».
Медсестра: «Безобразие. Думают, деньги есть – все можно!!!»
   Слава рвет на себя ручку двери с надписью «Реанимация». И замирает.
   Леночка, бледная, как мел, лежит на больничной койке, подсоединенная к аппарату искусственного дыхания. Капельница отмеривает лекарство в вену тоненькой ручки. И вся она – такая маленькая под громадой медицинской техники. Девочка выглядит одиноко и беззащитно. Ее глаза закрыты.
   Слава с застывшим, как маска, лицом, опускается на пол рядом с кроватью.
   Входит врач.
Врач.
- Раз уж вы ворвались… Ваша дочь… Состояние тяжелое. Неординарный случай.
   По лицу Славы не видно, слышит ли он, что ему говорят.
Врач.
- Такого в моей практике еще не было. Все профессора ломают голову. Мозг человека, знаете ли, до сих пор не изучен и на пять процентов… О динамике ничего сказать не могу.
   Слава не реагирует.
Врач.
- Вам придется уйти. А на будущее – расписание посещения больных висит внизу. Когда ваша девочка…
   Слава даже не шевельнулся. Врач ушел.
   Рот Славы приоткрылся, и он прошептал: «Телепман…» Потом громче: «Телепман!» И, наконец, почти крича шепотом: «Телепман!!!»
   Силуэт за полупрозрачной дверью. Часы на стене остановились… А потом в полной тишине затикали вновь.

                В машине.

   Слава говорит по мобильнику.
- Шеф? Мне нужно немедленно исчезнуть. По личному. На неделю. Нет, правоохранительные органы ни при чем. Не сбегу. Не надо мне угрожать, я пуганый.
   Дает отбой.

                Больница.

    Слава тайком прокрадывается к реанимации. Открывает дверь. И долго смотрит на бесчувственную дочку.

                Банк.

   За компьютером сидит девушка – оператор.
Шеф.
- Привет, лапуля. Деньжата еще не пришли на счет фирмы «Фантом»? А то мы бы провели с тобой время.
   Девушка улыбается насмешливо, изображая смущение. И отрицательно качает головой.
Шеф.
- Ну что ж, придется в другой раз. Не уходи в отпуск!

                Больница.

   Палата Лены. Стеклянные двери. За ними Слава о чем-то говорит с врачом.
   Леночка лежит на кровати.

                Банк.

   Олег рядом с Шефом.
Олег.
- Ну, как? Перечислили уже?
Девушка.
- Нет.
Шеф.
- Что она сказала?
Олег.
- «Нет» сказала.

                Больница.

   Слава прикрывает за собой дверь и так и остается стоять, прислонившись к ней и гладя на дочь.

                Банк.

   Шеф уже не заигрывает с девушкой. У него озабоченное лицо.
Шеф.
- Денег нет.
   Девушка качает головой.

                Кабинет Шефа.

   Собралась вся его команда: Андрей сидит в напряженной позе, Слава задумчив, Олег отстраненно поглядывает в окно.
   Шеф в бессильном бешенстве ходит по комнате.
Шеф.
- Ну, скажите, где они, где?! Все, все хотят обмануть меня на деньги.
Слава.
- Шеф, «обмануть на деньги» - так говорили только в старой Одессе.
Шеф.
- А вы, подельники бездарные, умеете только по ресторанам быковать на кого попало…
Слава.
- Вы хотели сказать «задирать», да?
Шеф.
- И стрелки забивать всякой…
Слава. (Переводит).
- Назначать встречи недостойным внимания персонам.
Шеф.
- Заткнись! Что говорит Борис?
Андрей.
- Деньги перечислил. Сам видел платежку, заверенную его банком.
Шеф. (Славе и Олегу).
- И кто мне врет? Он или вы? Вы оба, которые имеете право подписи?
   Лариса входит с документами и слышит последнюю фразу.
Шеф.
- Пошла вон.
   Лариса ретируется.
Андрей.
- У меня такого права нет. Слава исчез на целую неделю…
Лариса. (потихоньку входя).
- Может быть, чаю?
Шеф.
- Чаю!!! Травки, абсента, чего угодно, только не чаю!!! И уберись отсюда!
Андрей. (Посмотрев вслед секретарше).
-…А Олег занят только своими любовными делами.
   Лариса дверь приоткрывает, оставляя щелочку, через которую подслушивает.
Олег.
- Понял, Шеф. Я все понял. Брехня. У меня и в мыслях такого не было.
Шеф.
- Так. Будем умнее. Обратимся к третьей стороне.
   Набирает номер телефона.
Шеф.
- Алло! Борис! Скажите мне, милейший, наши расчеты в порядке? Нет, я еще просто не интересовался… Да, вы случаем не встречались со Славой на той неделе? Нет? Исчез? Совсем исчез? (Смеется). Да здесь он, здесь. Вот сидит, привет вам передает… Вешает трубку. – У всех алиби. Так, кто же все-таки стакнулся с Борисом?
Слава.
- Шеф, все нормально. Просто еще один банк не перечислил другому. Сумма-то крупная. Им провернуть ее охота.
   Шеф неожиданно шагает к двери.
Шеф. (Олегу).
- А может, это все же ты?
    Секретарша отскакивает, плюхаясь в свое кресло и раскрывая дамский журнал.
Шеф. (Видя ее занятие).
- С ума сойти! В этой конторе никто не хочет работать!
Лариса.
- Да где ж я вам  травки достану, Шеф?

                Квартира Олега.

    Рассвет набросил свое прозрачное, серое покрывало на верхушки спящих домов, видных из окна. Олег спит на кровати лицом вниз, крепко-накрепко обнимая рукой Ларису. Когда она попыталась высвободиться, он, не просыпаясь, еще надежнее, словно боясь упустить, обхватил ее. Лариса вздохнула.
Лариса.
- Олег, Оле-е-г, - тихо позвала.
Олег.
- Ла-ри-са. Лора. Лолочка. Мое солнышко. Моя радость.
Лариса.
- Ты со мной обращаешься, как с ребенком.
Олег.
- Меня мама в детстве «солнышком» звала. А тебе не нравится?
Лариса.
- Нравится. А мы уедем с тобой? Далеко-далеко.
Олег.
- Да, я женюсь на тебе и мы уедем.
     Счастье Олега.
   Он с Ларисой в ресторане. Кормит ее с ложечки мороженым.
   Они плывут на теплоходике по реке.
   Хохочут в комнате смеха.
   Стоят на высоком мосту, взявшись за руки. Целуются.
   Спустились под мост. Он нависает над ними тяжелой громадой.
Лариса.
- У меня будет ребенок. От тебя.
Олег. (Подхватывает ее на руки).
- Лолочка! Сейчас у меня одна девочка, а будет две! А когда поженимся?
Лариса.
- Пусти меня. Мне больно.
   Отпускает ее. Они садятся на траву. Олег ложится, раскидывает блаженно руки.
Лариса.
- Ты уйдешь от Шефа. Тогда. И я тоже. Я договорюсь, чтобы сразу расписали в загсе.
Олег.
- Зачем уходить от Шефа?
Лариса.
- Чтобы спокойно тратить деньги, ни от кого не таясь.
Олег сразу сел.
- Какие деньги?
Лариса.
- Ну-ну, не притворяйся. Мне-то можно сказать. Те деньги, которые ты увел у Шефа.
Олег.
- Что?!!! Ты…ты… За деньги…
   И вдруг рассмеялся истерическим смехом, переходящим во всхлип. Лариса с размаху, со всей силы ударила его. Олег затих.
Олег. (Спокойно).
- Я не брал.
Лариса.
- Ну, надо же, какое невезение.
   И пошла прочь. Олег, помедлив, бросился за ней.
Олег.
- Лариса. Прости. Мне все равно, что ты со мной решила из-за денег. Честно. Я люблю тебя. Пусть все будет. Ты ребенка моего носишь.
   Лариса не повернула головы в его сторону.
Олег.
- Да послушай же! Наш ребенок.
Лариса.
- Поверил! Мало мужиков, что ли. Зануда. Я аборт сделаю.
   На мосту пристроились рыбаки. Ловить плотвичку.
   Пожилая пара неспешно прогуливалась берегом реки.
   Пузатый мужчина удерживал на поводке энергичного бульдога.
Олег.
- Ну, хочешь, я вот перед всеми здесь на колени встану? Мне уже все равно.
Лариса.
- Хочется – стой хоть на голове. Баба.
   Ушла, не оборачиваясь.

                Квартира Олега.

   Дом Олега – холостяцкое жилье, к уборке которого не прикладывали руку как минимум недели две, в течение которых хозяин не расставался с бутылкой: повсюду окурки, открытые консервы, неубранная постель, гора грязной посуды в раковине, оборванные шторы, очередь пустых водочных и пивных бутылок.
Слава.
- Любовь! Где ты ее видел в наше время, эту любовь-то? На свете есть проблемы пострашнее, чем «Фауст» Гете.
   Наливает себе водки и опрокидывает стакан.
   Олег курит, нагнув голову и выпуская дым вниз через ноздри.
Олег.
- Она сказала, что беременна от меня…  Аборт сделает. Сказала, что те копейки, что я могу ей предложить, она и сама достанет. Эмансипация!
Слава.
- Прекрати. Ты просто ребенок. Тебе еще в игрушки играть.
Олег.
- Играешь ты. Что это за новая игрушка у тебя из кармана торчит? Мелкашка?
Слава. (Достает ее, смеется).
- Угадал.
Олег.
- Стреляет?
Слава.
- Как пистолет.
Олег вынимает ее из кармана Славы.
Олег.
- Предохранитель стоит?
Слава.
- Много будешь знать, скоро состаришься.
   Слава пытается отнять мелкашку, но Олег смеется, крепко держа «игрушку». Дружеская возня.
Слава.
- Отдай! Пальнет вдруг. Ружье на сцене стреляет.
   Смеется.
Олег.
- Ну, что ты, как неродной. Съем я ее, что ль?
  Слава сдается. Олег крутит в руках хитроумную штучку.
Олег.
- А где ты все-таки неделю пропадал? Никто тебя не видел.
Слава.
- Видели.
Олег.
- Кто?
Слава.
- Люди в белых халатах. Знаешь такую песенку?
   Наливает себе остатки водки из бутылки и выпивает залпом. Спохватывается.
Слава.
- Не оставил тебя без опохмелки?
Олег.
- У меня еще на кухне есть. Иди, возьми. И мне налей.
   В кухне Слава находит бутылку и чистые бокалы.
   Раздается негромкий выстрел.
   Бокалы вываливаются из Славиных рук.

   Слава, держа ручку двери Олега с помощью тряпочки, прикрывает ее за собой.

                Улица перед домом Олега.
 
   Выйдя из подъезда, Слава садится в свою машину. Но, едва он успевает захлопнуть дверь, к нему подсаживаются Борис и Андрей. Борис – сзади.
Слава.
- В чем дело?
Борис.
- Деньги гони. Зря я тебя что ли перед Шефом отмазывал?
Слава.
- У меня их нет.
Андрей.
- Да ну!
Борис.
- Ты должен был их снять до распоряжения Шефа. Сам.
Слава.
- А я их не снял. Не до того было.
Борис.
- За дурака меня считаешь?
    Накидывает шнур на шею Славе и начинает его душить.
Борис.
- Где деньги? Говори.
Слава.
- Ну, что за шутки, а? Олег! Это О- (Задыхаясь) – О-лег.
   Шнурок падает.
Борис.
- А ведь правда. Олег мог.
Слава.
- Иди, проверь. Успеете как раз с ментами вместе. Труп опознаете заодно.
Борис. Андрей. (Вместе).
- Что, что случилось?
Слава.
- Он застрелился. Я только в кухню вышел. Пальчики я там стер и позвонил, анонимно, конечно. Что выстрел слышал.
   Борис и Андрей, переглянувшись, как по команде выскакивают из машины. Слава, улыбаясь, уезжает.

                Больница.

   Слава и врач стоят перед палатой Лены, которая все так же лежит за стеклянными дверями.
Слава.
- Ей не лучше?
Врач.
- Нет. Хотя у нее все в норме: и кровь, и деятельность всех органов. Но она по-прежнему без сознания. И вам надо быть готовым ко всему. Вы меня понимаете? Слишком долго это длится.

                Квартира Славы.

   Мягкий оранжевый абажур отбрасывает уютную тень на кухонный стол с остатками ужина. Бабские посиделки. Маша и Лариса.
Лариса.
- Ну, представляешь, какой я оказалась дурой? Денег-то у него не было. Не везет мне в жизни, Машечка.
   Наливает себе.
Маша.
- А кто же взял?
Лариса.
- Поди пойми теперь. Может, их и не перечисляли вовсе, а, может, Шеф всех обманывает, чтобы не делиться. Скорее всего.
Маша.
- А если мой муж?
Лариса.
- Славка-то? Не-е-ет. У него алиби.
Маша.
- Какое еще алиби?
Лариса.
- Ну, не было его неделю. Он и не знал ни о чем.
Маша.
- Неделю?... Когда? А-а… В больнице.
Лариса.
- Ой, Машка! Хитрюга! Будто не знает, что мужик неделю гулял. Кремень-баба. (Обнимает ее и вздыхает). Я тебя так люблю. Ты у меня одна подруга.
   Начинает плакать, размазывая влагу по носу, сверкающему стекляшкой.
Лариса.
- А мужики все – козлы. А ты – кремень… Кремень!
   Маша ее поднимает и укладывает. Лариса моментально засыпает, а Маша еще долго смотрит остановившимися глазами в темноту, в черный, непроглядный мрак.

                Больница.

   Леночка смотрит прямо перед собой немигающими, пустыми и совершенно безразличными глазами. Взгляд Маши в предыдущем кадре – взгляд Леночки.
Слава.
- Леночка, доченька, скажи что-нибудь.
  Леночка  сидит на белой больничной койке, свесив с нее ножки.
Врач.
- Ну, скажи. Ты же уже говорила со мной.
   Леночка молчит. Слава гладит ее по русой головке.
Слава.
- Она не узнает меня.
Врач.
- Слишком долго была без сознания. Какие-то области мозга, возможно, временно не действуют.
Слава.
- Временно?
Врач.
- Надо всегда надеяться на лучшее. (Бодренько, тронув детский подбородок). Правда, котенок?
Слава.
- Может, лучше взять ее домой? Там она быстрее все вспомнит.
   Леночка вздрагивает.

                Двор  возле дома Славы.

   На качелях сидит Леночка. Маша помогает дочке слезть с них. Садится на корточки, пытаясь заглянуть ей в глаза, и что-то говорит.
   Но Леночка молчит и безучастно смотрит в сторону.

                Офис.

   Телефонный звонок.
Слава.
- Алло.
Мужской голос в трубке.
- Могилу себе вырыл?
Слава.
- Когда вырою, тебе не доложу.
Голос.
- Деньги отдашь. Обналичишь, если еще не сделал этого. И оставишь там, где скажем.
   Гудки.
Шеф.
- Кто там?
Слава.
- Телефонные террористы. К стенке их ставить надо.
   Убирает немногочисленные бумаги на столе.
Шеф.
- Далеко, Вячеслав, собрался?
Слава.
- Мне надо срочно уйти.
Шеф.
- А мне нужно, чтобы ты срочно съездил в банк.
Слава.
- Зачем это? Прощайте, Шеф!
Шеф.
- И, в конце концов, где же деньги?
Слава.
- Ах, да. Вы напомнили.
   Открывает шкаф, достает кейс и уходит.

                Экран компьютера.

     Горит на схеме Москвы синий треугольник перемещения Славы. Выделено: «ОФИС»,  «ДОМ». Данные, полученные со спутника, основанные на знании номера его сотового телефона.  Треугольник медленно движется…

                Улица.

   Слава бегом преодолевает расстояние до машины. В спешке не может ее завести. Нервничает, дергается. Вдруг замечает листок бумаги, лежащий на соседнем сиденье. Читает:
«Сегодня в 19-00 оставишь на 45-ом километре Каширского шоссе. Помни о семье».
   Пока мотор не завелся, пот выступил у него на лбу.
   Машина сорвалась  с места.

                Экран компьютера.

   «Треугольник» петляет по улицам.

                Улицы Москвы.

    Слава едет маленькими старыми переулками.

                Двор возле дома Славы.

   Леночка сидит на скамеечке, болтает ножками и смотрит в землю.
   Жена Славы, Маша, сидя рядом, вяжет крючком.

                Улица.

   Слава летит, сломя голову, по улицам, маневрируя между машинами при каждом удобном случае.
  Включает навигатор. Объезжает пробки. Иногда упирается в кого-нибудь.
   Нервы его на пределе. Он то отчаянно сжимает руль, то бессильно, чуть не плача, опускает руки, когда не может объехать.
   Снова мчится.

                Двор возле дома Славы.

   Маша довязала причудливый желтый цветок. Примеряет его к кофточке Лены.
   Цветок так и остается в кармашке девочки.
   И, пока Маша, считает петли нового набора, и ничего не замечает, увлекшись этим, Леночка потихоньку слезает со скамейки и отправляется брести куда-то вдоль двора.

                Улица.

   Слава натыкается на большое скопление народа, заполнившего всю улицу.
    Молодежное движение, лояльное правительству.
   «Местные», с зелеными платками, повязанными на головах, как у пиратов, юноши и девушки, идут по Тверской. Милиция их охраняет.  Правда, неизвестно, от кого.
   Слава резко разворачивается и едет в объезд.

                Двор возле дома Славы.

   Маша поднимает голову от вязания и видит, что Леночки нет.
   Зовет ее, бегая по двору.

                Улица.

   Слава едет так рискованно, что встречные машины шарахаются от него в стороны, едва не сталкиваясь.

                Двор возле дома Славы.

   Маша ведет за руку Леночку на прежнее место. В руках у Леночки букет ярких, как солнышки, одуванчиков. Желтый вязанный цветок – среди них.
   Маша усаживает Леночку на скамейку. Говорит другой маме, тоже гуляющей во дворе с ребенком:
Маша.
- Я отойду на пять минут. Присмотри за моей, ладно?
   Уходит.

                Экран компьютера.

      «Треугольник» Славы все ближе к дому. Экран гаснет.

                Улица.

   Слава едет на красный. Он рискует каждую секунду.
   Влетает во двор, взметнув облако пыли.
   Хлопает дверца.
   Он видит Леночку, совершенно одну, тихо сидящую на качелях.
   Слава хватает ее на руки и несет домой.

                Квартира Славы.

  Маша открывает дверь, намереваясь выйти, и сталкивается в дверях со Славой, с Леночкой на руках.
Слава.
- С ума сошла?! Оставляешь Ленку одну?!
Маша.
- Я же только на минуточку.
   Слава, оттолкнув ее, опустив Лену на пол и закрыв дверь квартиры, идет переодеваться.
   Он выбирает в гардеробе черный строгий костюм.
   В коридоре  поднимает Леночку. Целует ее.
   Леночка вынимает вязанный желтый цветок из живого букета и вставляет его в нагрудный карман Славы.
Слава.
- Спасибо… (Опуская ее на пол). До вечера, до моего прихода, никуда не выходить.  (Эти его слова обращены и к Маше тоже, стоящей рядом). Дверь тоже никому не открывать, даже соседке. Собери вещи. Мы уезжаем.
Маша.
- Хорошо, дорогой. А ты куда?
   Хлопает входная дверь.
Маша.
- Вот так всегда.

                Улица.

   Свет загорается красным.
   Резко тормозит «Мерседес».
  От толчка из сумки Андрея, сидящего рядом с Шефом,  высыпаются помидоры. И, пока он их собирает, Шеф выскакивает из машины.
   Потому что из стоящего углом к «Мерседесу» автомобиля уже вышел Борис. Как всегда, тщательно одетый.
   Они одновременно кричат друг другу:
Борис. Шеф.
- Куда ты дел мои деньги, козел?!
 И снова вместе:
- Я тебя спрашиваю!!!
   Начинают бегать вокруг машины друг за другом.
Андрей. (Выскакивая из машины Шефа).
- Господа! Господа! Остановитесь!
Шеф. (Борису).
- А знаешь, что меня греет?
Борис.
- Знал бы ты, что утешает меня!
Шеф.
- И знать не хочу. Офис-то остался у меня!
Борис. (Показывает кукиш).
- Вот это видел! Вот! Во-о-от! (Разворачивает договор.) Печать видел?
Шеф. (Тянется через машину).
- Дай-ка сюда!
   Снова начинается беготня. Борис играет договором, а Шеф пытается подпрыгнуть, чтобы его достать. Наконец, это ему удается.
Шеф читает, кричит в голос.
- А-а-а-а!!! (Смотрит на юриста). Что это такое?
Андрей.
- Я немного ошибся.
Шеф. (Вглядываясь).
- Печать-то настоящая! Ах ты, скотина!!! (Борису). Мошенник!!! Аферист!!!
Борис.
- Сам жулик!
   Шеф бежит к «Мерседесу», достает из нее огромный автомат и пытается стрелять в Бориса с Андреем.
 Те прячутся за машину.
 Но с автоматом у Шефа ничего не получается.
 То же самое происходит с гранатой, которую он бросает, но которая не взрывается.
   В отчаянии Шеф хватает сумку Андрея. Она полна помидорами.
   Шеф разукрашивает машину обидчика и самого Бориса, когда тот выглядывает из-за нее, этим ярким овощем, проявляя чудеса меткости и силы удара.
Борис. (Спасаясь от шквального помидорного огня).
- Шеф! Шеф! Пощадите! Не надо. Умоляю! Хватит!
(Машет белым платком).  Может, мы еще сможем договориться!
   Из проезжающих мимо машин выглядывают улыбающиеся лица.
Шеф.
- Хорошо. Я выслушаю тебя. В последний раз. Поехали в мой офис.
Борис.
- В мой, ты хотел сказать.
   Шеф снова взялся за неисчерпаемые помидоры.
Борис.
- Ладно. Ладно. Только оружие – на землю.
   Шеф выкидывает сумку с помидорами.
   Оба смотрят на разукрашенную машину Бориса.
   Борис садится в машину Шефа. Уезжают.

                В автомобиле.
Борис.
- У меня идея такая. Один аферист хорошо, а два – лучше. Почему бы нам не объединить наши конторы?
Шеф.
- Хорошо. Но как мы оформим договор о совместной деятельности?
Борис. (Вытаскивая помидорную мякоть откуда-то из-за уха).
- Самое сложное будет указать способ получения прибыли.
Шеф.
- Без грамотного юриста тут не обойтись.
   Оба выразительно смотрят на «юриста», потом  друг на друга и одновременно отрицательно качают головами.

   На пустом перекрестке взрывается граната, разлетаясь во все стороны празднично-красным помидорным салютом.

                Ресторан.

   Слава садится за свой обычный столик. Вынимает сотовый и кладет его на стол. Восемнадцать пятьдесят девять. Время, назначенное ему бандитами. Не спускает с телефона глаз. Экран гаснет. Поднимает глаза и видит Телепмана.
Телепман.
- Уезжать собрался?
Слава.
- Ты как всегда все знаешь.
Телепман.
- Только от судьбы не уйдешь.
Слава.
- Разумеется.
Телепман. (Холодно, вооружившись блокнотом и ручкой).
- Что заказывать будете?
Слава.
- Зачем же так официально? Я, между прочим, принес деньги на твой фильм. А ты мне не рад.
Телепман.
- Я понял. Ты – мой добрый дядя. Да? По-видимому, ты доволен собой.
Слава.
- Да. Доволен. В жизни все – результат случайностей. Просто удачно сложилось оно с другим.
Телепман.
- Конечно. Одно зло всегда цепляет за собой другое.
Слава.
- Присядь. Не знаю почему, но мне так хочется тебе рассказать, что просто сил нет.
Телепман.
- Не надо, Слава.
Слава.
- Нет, ты послушай.
   Неожиданно Телепман вскакивает с места. У него страшно искажается лицо. Экран телефона странно, неестественно мигает. Слава этого не замечает.
Слава.
- Что с тобой? Что?!
   Телепман кашляет. У него першит в горле.

Пыль от резко остановившегося огромного колеса джипа заполняет весь экран.

 Телепман выхватывает вязанный цветок из кармашка пиджака Славы.
Телепман.
- Какой аромат!
   Нюхает.
Слава.
- Дурак! Он же из ниток!
   От соседнего столика какой-то подвыпивший посетитель окликает Телепмана:
- Официант! Обслужите!
Телепман. (Ему).
- У меня не осталось на это времени. Скоро – счастье. Оно остановится. Как для влюбленного…
   Сует цветок в свой нагрудный карман.
   Посетитель ухмыляется: придурок официант.

                Улица.

   Мелькают чьи-то ноги, обутые в тяжелые одинаковые ботинки. Руки в черной одежде, держащие оружие. Лязг металла и вставляемых в автоматы магазинов.

                Ресторан.

   Телепман опустился на стул. Поправил цветок в своем кармане.
Телепман.
- Я тебя слушаю. Только поскорее. Я подарю тебе все, что у меня есть – свое время.
Слава.
- Принеси шампанского. Хочу отметить свою удачу. Нет. Свою победу.
   Телепман берет с соседнего стола нераспечатанную бутылку и открывает ее.
Слава.
- Вот так. И ты со мною пей. А ты меня еще отговаривал!
Телепман.
- Тебе угрожают?
Слава.
- Я люблю риск. Лучшая ставка в игре – собственная жизнь. А вообще, хотели бы убить – убили бы. Проверяют… У кого яйца крепче.

                Улица.

   Бандиты, вооруженные с головы до ног, спешно садятся в черный джип с темными стеклами. Все это делается в полном молчании. Только тяжелые, как удары сердца, шаги.

                Квартира Славы.

Маша. (Леночке).
- Детка, мне нужно уйти. Совсем ненадолго. Побудешь одна. Дверь никому не открывай. К газовой плите не подходи. Вот тебе книжки. (Выглядывает в окно). Мне пора. Ну, деточка, произнеси хоть словечко!
   Девочка молчит. Маша уходит, хлопнув входной дверью.
   Детское личико припало к стеклу.

                Улица.

   Черный джип минует улицу за улицей.

                Улица.

   Маленькая девочка стоит на трассе и ловит попутку.
   Это Леночка.
   Наконец, останавливается такси.
   Леночка садится в него.

                Черный джип.

   На чьих-то коленях – раскрытый ноутбук. Та же схема перемещения Славы. Треугольник на метке «Ресторан». Вдруг треугольник исчезает.
Мужской голос.
- Быстрее. Он снова исчез из поля зрения. Всем: третий столик слева от входа! Мужчина в черном. В нагрудном кармане…

                Ресторан.

   Слава чокается со стоящим бокалом официанта. Телепман грустен. Задумчиво смотрит на работающий Славин телефон, отмеряющий минуты и секунды.
«Бум. Бум. Бум».
   Падение секунд, как топот ног.

   Бум. Бум. Бум. Тяжелые уверенные шаги киллеров.

Телепман.
- Они идут.
Слава.
- Кто? А… Всегда при тебе вырубался, а сейчас – хоть бы что. Время! Время!  Я кретин. Все это простое совпадение. А я еще крестился, представляешь? (Срывает крест и кладет на стол). И зачем? Потому что все это делают.
Телепман.
- Он все равно тебя ведет. Даже без веры. Он ждет тебя…
Слава.
- Кто?

                Улица.

   Пыль от резко остановившегося огромного колеса джипа заполняет весь экран.
   Ноги в тяжелых ботинках неторопливо опускаются на землю. Бум. Бум. Бум.

                Ресторан.

Слава.
- Не хочешь моих денег, не надо…
Телепман.
- Они мне не понадобятся.

                Улица.

   В затемненном окне джипа изнутри ярко отражается лицо МАШИ, сидящей в нем.

                Ресторан.

   Леночка вбегает в зал и страшным голосом кричит:
- Папа!!! Ложись!!!
  Слава падает. За столом остается Телепман с желтым цветком в кармане.
  Трое киллеров открывают огонь и расстреливают Телепмана.
   Посетители с визгом и криками прячутся под столами.
   Леночка мечется между ними.
   Наконец, находит нужный, и с криком:   
- Папочка!
Видит раненого Телепмана.
   Замечает крестик отца на столе и берет его себе.
   Опускается рядом с Телепманом, смотря на него огромными, немного удивленными глазами.
   Тот улыбается ребенку.
Лена.
- Мой цветок…
Телепман.
- Очень красивый… Спасибо…
   Треску выстрелов жалобно отвечает перезвон разлетающейся на куски посуды и бутылок.
    Леночка плачет.
   Киллеры обыскивают Телепмана, потерявшего сознание.

                Улица возле ресторана.

   Слава огибает здание и, осторожно выглянув, видит черный джип.
   Дверца открывается, чтобы принять убийц.
   В это мгновение Слава видит жену Машу, сидящую в нем.
Киллер.
- Денег у него с собою нет.
Маша.
- Столик не перепутали?
Киллер.
- Уходим!
   Джип уезжает.
   Слава бежит обратно, в ресторан.

                Ресторан.

   Леночка бросается к Славе на шею с криком:
- Я так спешила! Я боялась, что не успею!
Слава.
- Дочка, скажи еще что-нибудь!
   Слава, обнимая дочку, опускается на колени рядом с Телепманом.
   Он приходит в себя.
Лена.
- Кто это?
  Из глаз Славы капают слезы.
Слава.
- Мой друг. (Крикнул). Врача!!!
   Схватился за телефон.
Телепман.
- Тихо, тихо… Уже вызвали… Плачешь? Вот уж никогда бы не подумал.
Слава.
- Прости меня.
Телепман.
- Тебе меня жалко… Не жалей. Я никудышный человек. Все равно бы у меня ничего не вышло с фильмом.
Слава.
- Этого не нужно. Ты уже есть.
Телепман.
- Я заразил тебя жалостью и слабостью. Может, я для того и жил?... Теперь ты достоин смерти. (Улыбается). Я  знаю, теперь ты, а не я, создашь что-нибудь великое. Ты же пишешь.
Слава.
- В тебя попали случайно. Умереть должен был я.
Телепман.
- В жизни не бывает случайностей.
Слава.
- Не разговаривай. Отдохни.
Телепман.
- Смысл жизни – создавать. А не разрушать. Создавать можно что угодно: детей, свое новое отношение к жизни, самого себя и то, что ты можешь делать лучше других. Но не нужно стремиться к этому так, будто это и есть главное на свете. Теперь ты знаешь, как жить.
Слава.
- А что же главное?
Телепман.
- Бог.
Слава.
- Ты праведник. Есть такая древнееврейская легенда. Всего их на земле тридцать шесть. Тридцать шесть ламедвовников. Они – столпы, поддерживающие наш мир. Не будь их, Бог уничтожил бы род человеческий. Но, как только они узнают, кто они, и зачем живут на земле, ОНИ УМИРАЮТ. И тогда на их место встает другой праведник.
Телепман.
- Все верно. Не сворачивай.
    Телепман  видит над собой склоненное лицо Славы, которое постепенно сливается с высоким, синим небом, полностью вытесняющим образ друга.
    Он видит, как летит высоко в небе, но не так, как люди видят небо из окна самолета, а как птица, стремящаяся вперед, обозревающая все вокруг. Далеко внизу – леса, поля и реки. Он летит навстречу солнцу, заполняющему своим белым ослепительным светом все пространство.
   Высветление.
   Слава в отчаянии трясет тело друга.
   Вязанный цветок в кармане Телепмана на глазах превращается в настоящий одуванчик. Он осыпает желтую пыльцу на черноту ткани.  Потом становится пушистым и разлетается вихрем. Далеко-далеко. В далекие дали. В кармашке остается голый остов цветка. Как тело без души.
 Слава смотрит на телефон. Он не работает. И он его разбивает.

                Улица.

   Лена сидит в Славиной машине. Одна.

                Квартира Славы.

   Слава открывает дверь своего дома. Его встречает Маша в передничке. Бросается ему навстречу.
Маша.
- Милый!
   Слава ее останавливает, раскрывая кейс.
   Там – пачки долларов.
Слава.
- Это грязные деньги. Как раз такие, какие ты любишь.
Маша.
- Дорогой, ты куда?
   Слава уходит.
Маша.
- Вот  так всегда.
   Дверь, захлопнувшаяся за Славой, на глазах превращается в глухую стену.
   Маша бросается к ней, стучит. Но вместо двери – кирпичи. Ее ладони разбиваются о них.

   Слава оборачивается на дверь своей квартиры уже в подъезде.
   На месте двери вырастает стена. Будто и не было здесь квартиры никогда.
 
                Салон пассажирского лайнера.

   Самолет летит на большой высоте. В иллюминатор видны перистые облака и желтые лучи солнца.
   Леночка, очень счастливая, сидит рядом с папой. Она сидит у прохода, а Слава – слева от нее.
Лена.
- Ты почитаешь мне свои новые стихи?
Слава. (Доставая карты).
- Обязательно.
Лена.
- Почитай.
Слава.
- Сейчас. Только разложу пасьянс.
Лена.
- Папа, а правда, что на место умершего праведника заступает новый?
Слава. (Раскладывая карты).
- Не бери в голову. Это всего лишь легенда.
Лена.
- А как их зовут?
Слава.
- Ламедвовники. (Убирая лишние карты). Вот теперь непременно должно сойтись!
Лена.
- И они умирают, как только узнают о том, кто они такие и для чего родились?
   Слышится английская речь.
   Слава поднимает голову от карт и в двух шагах, прямо в проходе чуть впереди  видит иностранца, достающего пачку долларов и расплачивающегося со стюардессой. Он уже не слышит и не видит Леночку четко, только – простофилю иностранца.
Лена.
- Папа, папа, ну, ответь же мне!
   Иностранец отправляется в туалет. Слава не отрывает от него глаз.
Слава.
- Я сейчас вернусь.
   И, бросив дочку и неоконченный пасьянс, идет следом за иностранцем.
   Когда тот выходит, ловко, быстро и по-прежнему красиво вытаскивает его бумажник.
   Возвращается.
Лена.
- Папа, мне плохо.
   Девочка делает пару судорожных вздохов и умирает.
   Маленький кулачек разжимается и на пол салона падает Славин крест.
   Тот же кадр полета, что и в предсмертном сне Телепмана. И все высветляющее солнце.

   Хлопушка в кадре. На ней написано: «ТРИ ТУЗА И ПИКОВАЯ ДАМА». Кадр 386. Дубль 2.
   Камера отъезжает, и мы видим, что самолет – это гигантские декорации. Съемочная группа замерла и затихла.
   Телепман с оператором сидят на кране.
Телепман.
- Снимаем второй вариант! Всем приготовиться! Сценарист, уйдите из кадра!
   Снова хлопушка. «ТРИ ТУЗА И ПИКОВАЯ ДАМА». Кадр 387. Дубль 1.
Телепман.
-  Мотор!
 Начали!

                Салон пассажирского лайнера.

   Тот же самолет.
   Иностранец расплачивается со стюардессой, отсчитывая доллары из огромной пачки.
   Все то же самое снова.
   Леночка жива.
Лена.
- Папа, они снимать кино будут? Папа, папа, ну, ответь же мне!
   Слава не сводит с иностранца глаз.
   Леночка роняет на пол крестик, который подобрала на столе в ресторане.
Лена.
- Папа, это твой. Подбери.
   Слава наклоняется  за крестом.
Слава.
- Я сейчас вернусь.
   И, сунув крест в карман, бросив дочку и неоконченный пасьянс, идет следом за иностранцем.
   Ловким, привычным движением залезает ему в карман. Но там ничего нет! Слава обнаруживает, что иностранец совершенно пуст!
   А в это время Леночка вертит в руках зеленые бумажки, разглядывая изображение президента Франклина.
   Кладет их себе в карман, когда видит недоуменное лицо возвращающегося Славы.
   Он плюхается в кресло.
Лена.
- Я сейчас вернусь.
   По дороге к туалету «случайно» задевает иностранца, говорит:
- Sorry.
   И идет дальше.
   Краешек пачки торчит из кармана ничего так и не заподозрившего американца.

Телепман. (Голос за кадром).
- Стоп! Снято! Всем спасибо!




P.S.
       Легенда о ламедвовниках – Х.Л. Борхес «Книга вымышленных существ».
       Стихи – С. Иванов.