На снимке: «шапка» письма И.Н. Воскресенского в верхней части коллажа, в середине – «шапка» ответного послания, внизу – макет предлагаемого памятника Узбекистану в Москве.
Из письма И.Н. Воскресенского:
«Комиссия по монументальному искусству осуществляет свою деятельность в соответствии с Законом города Москвы от 13 ноября 1998 года № 30 «О порядке возведения в городе Москве произведений монументально-декоративного искусства городского значения». Настоящий Закон устанавливает единый порядок принятия решений о возведении в городе Москве произведений монументально-декоративного искусства городского значения с целью обеспечения выбора наилучших художественных решений. Предложения о возведении произведений должны содержать сведения о виде и теме Произведения, предлагаемом месте расположения и гарантированных источниках финансирования работ по его сооружению».
Ниже – открытый ответ И.Н.Воскресенскому. В нем цитируются те или иные страницы документальной повести «Жизнь – это миг между прошлым и будущим». При этом в скобках даются ссылки на соответствующие работы в Сети, в которых можно найти цитируемые отрывки. Эти и другие публикации и составили названную книгу.
Текст и содержание настоящей публикации, помимо небольшой правки послания, отправленного 15 марта электронной почтой, имеют существенное дополнение, которое, кроме подачи обычным способом, сведено в макет в нижней части снимка, представляющий собой конечное видение автора памятника Узбекистану в Москве.
УВАЖАЕМЫЙ ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ!
Спасибо за письмо. Кроме весьма полезной информации – в строках и видимых мною за– и междустрочиями, – оно позволяет мне ответить Вам и дает надежду, что мое послание будет донесено до Вас.
К тому же я сел за компьютер с чувством радости и некоего удовлетворения, так как имею возможность излить свои мысли человеку, в котором неразделимы высокие достоинства руководителя и творческой личности.
Я, с позволения и требований судьбы моей, литератор. Активно работающий. Но по месту своего жительства пребывающий в полной изоляции, в которой есть немалая доля и отшельничества. По причинам разного порядка и всевозможных оттенков: образование, мировоззрение и мировосприятие, биография, пути-дороги трудов за зарплату, семейные обстоятельства, личностные характеристики, ближайшее окружение и среднестатистический менталитет населения, ценности традиционные и культивируемые правящей верхушкой, язык, темы и содержание моих произведений. Словом, я – один на своем поле воин.
Как литератор в основном работаю в зоне, именуемой мной цельный реализм. Социально-политический аспект произведения – это рамка, в которую вставлена картина, изображающая те или иные моменты жизни реальных людей. Нередко – я сам и мое окружение суть персонажи моей прозы: кто, как не мы, знаем себя самого! кого, как не себя, знаем мы лучше всего!
Рамка с картиной и составляет то, что выше названо цельным реализмом.
Особенности моего положения исключают мое пребывание в каких-либо группах или кланах Ташкента и Узбекистана, которые могут выступать с коллективными инициативами и гарантировать финансирование своих предложений, тем более недешевых в своей реализации. Однако всё это: пребывание, группы, кланы, коллективщина, впечатляющая денежная мошна, – вне моих интересов и целей. Но в своих многократных взываниях к Москве я имел и имею единственную цель, а именно: развернуть свой цельный реализм во всю доступную мне мощь, показать и доказать, что установка ПЕРСОНАЛЬНОГО ПАМЯТНИКА В МОСКВЕ И.А. КАРИМОВУ (что проталкивается государственным бульдозером Узбекистана и профинансируется государственным бюджетом Республики), – это будет:
а) насмехательством над миллионами людей, вынужденными в сентябре 1991 года и последующие времена либо навсегда покинуть свои дома в Узбекистане, либо искать работу за ее пределами;
б) если без обиняков – плевком в душу этим страдальцам;
в) ошибкой (если исходить не из сиюминутных интересов и настроений, но зреть в корень и смотреть в перспективу) как для политического центра РФ (которую вышеозначенный кандидат на увековечивание своего имени не раз и не два подставлял и кидал), так и для просвещенной Москвы, а также всей цивилизованной России.
Думаю, не ошибусь, если скажу, что вопрос об установке в Москве памятника Каримову не обойдется без прямого, личного мнения Президента РФ, выраженного в форме, которую он посчитает для себя приемлемой. Но оно, понятно, будет решающим. Посему, узнав о том, что предложение сделало посольство Узбекистана в России, что рассмотрение вопроса запущено и что И.Н. Воскресенский вместе с Е.В. Герасимовым одобряют идею, я, во-первых, очень и очень заспешил, во-вторых – счел необходимым, поставить в известность о своем мнении Аппарат Президента РФ, в-третьих – обратился к депутату Мосгордумы Евгению Владимировичу Герасимову.
Ожидаемо, получил уведомление № А26-13-13949371 от 15.02.2017 с Аппарата о том, что мое письмо направлено в Правительство Москвы. Документ подписан консультантом Департамента письменных обращений граждан и организаций А.Черняк (не знаю, дама или господин).
Также получил открытку отдела писем Правительства Москвы (№3-6-25845/7 от 15.02.2017) за подписью начальника И.Н. Чигиревой. Она сообщила, что рассмотрением моего обращения по компетенции занимается Департамент культурного наследия города.
И все мои последующие послания (6-7, не меньше) шли в адрес Департамента культурного наследия Правительства города Москвы.
Почему так много? Потому, что, повторюсь, во-первых, спешил, боялся опоздать к поезду, которому дадут старт без учета моего мнения (бегай – не бегай потом по перрону!). Во-вторых, вопрос установки памятника Каримову в Москве я видел в трехмерном пространстве как объемную фигуру, со многими гранями, понимал необходимость зреть ее в разных ракурсах. Вот я и отправлял в Департамент культурного наследия Правительства города Москвы изображения тех граней, которые успел рассмотреть и зарисовать. А потом из этих эскизов составил цельную картину, большое полотно. А именно: документально-художественная, публицистическая и философическая повесть «Жизнь – это миг между прошлым и будущим» (Проза. Стихи. Иллюстрации).
13.03.2017 получил письмо, подписанное С.А. Половинкиным (САП), начальником отдела монументов, мемориальных знаков и памятных досок Департамента культурного наследия Правительства Москвы. В нем он сообщает, что мои обращения рассмотрены. Утверждает, что мне давались неоднократные ответы по существу. Последнее не соответствует действительности. О причинах несоответствия никак не могу знать. Но это так: никаких ответов, кроме названного и единственного письма САП, я не получал. Кроме того, САП объявил, что чтением повестей и рассказов они не занимаются и переписка со мной прекращается (то есть нет смысла возражать ему). И я понял: к тому, что мне крайне небезразлично, к тому, каким будет памятник в Москве, имеющий отношение к Узбекистану, САП относится всего лишь как чиновник в футляре. Ждать большего от него – нет никакого проку.
Конечно же, САП не будет читать повесть какого-то там ташкентца, рядового гражданина, из какого-то там стана, то ли от узбеков, то ли от таджиков, то ли Бог весть от кого! Если на чтение и уточнение адресата не получит указания от господина или госпожи, сидящих выше него. Да и тогда, не уверен я, что одолеет САП хитросплетения и сложности текста.
НО БЕЗ ЭТОЙ ТРЕХМЕРНОЙ, МНОГОГРАННОЙ ФИГУРЫ (ПОВЕСТИ) НИКАК НЕЛЬЗЯ РАССМАТРИВАТЬ ВОПРОС НИ О ПЕРСОНАЛЬНОМ ПАМЯТНИКЕ, НИ О КОМПЛЕКСНОМ МОНУМЕНТЕ.
На стр.88-91 книги (http://www.proza.ru/2017/02/18/1107) автор вроде бы всерьез обосновывает, что в Москве непременно следует установить памятник Тамерлану. Но внимательный читатель, начиная с последнего абзаца стр.91 и до конца главы, уловит иронию. И поймет, что восхваление Тамерлана – это прием, военная тактика, которая позднее покажет свои истинные цели. Они – и разворачиваются в последующих главах и частях повести.
На стр.96 приводятся взятые с узбекского интернета высказывания И.Н. Воскресенского и Е.В. Герасимова в поддержку предложения посольства Узбекистана установить в Москве памятник Каримову (http://www.proza.ru/2017/02/18/1107). И далее – рассказ о заслугах этого деятеля. Причем рассказ построен на оправдании негативов и ущербов, пережитых и переживаемых населением во времена правления Первого и Пожизненного Президента Узбекистана (ПиППУ). Это – тоже прием, тоже тактика.
И вот на стр.134-143 автор прямым текстом развенчивает венценосцев Тамерлана и его сиамского близнеца ПиППУ (http://www.proza.ru/2017/02/18/1107).
Цитата (вся стр.143, с подчеркиванием самого главного):
«ПиППУ может фигурировать, но, как утверждалось в первом абзаце данной главы, а также на стр.106-110, лишь в комплексном памятнике УЗ-БЕ-КИС-ТА-НУ!
ТАМ БЫЛ ОПУЩЕН ОДИН МОМЕНТ, ЧТОБЫ СКАЗАТЬ О НЕМ ЗДЕСЬ. А ИМЕННО: УЗБЕКИСТАН В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ, КОГДА РЕШАЛАСЬ СУДЬБА МОСКВЫ, РОССИИ И ВСЕГО СССР, СЛУЖИЛ ТЫЛОМ, КОТОРЫЙ ПРИНЯЛ БЕЖЕНЦЕВ, РАНЕННЫХ В БОЯХ, ОРГАНИЗАЦИИ, ПРЕДПРИЯТИЯ, ДЕЯТЕЛЕЙ НАУКИ И КУЛЬТУРЫ, ВНЕС ДОСТОЙНЫЙ ВКЛАД В ВЕЛИКУЮ ПОБЕДУ. УЗБЕКИСТАНУ ЗА ЭТО ВКУПЕ С ТЕМ, ЧТО ОН ДАЛ МИРУ ВЕЛИКИХ ЛЮДЕЙ, МОСКВА ВСЕНЕПРЕМЕННО ДОЛЖНА ПОСТАВИТЬ В СВОИХ ПРЕДЕЛАХ ПАМЯТНИК.
Пусть это будет Captiva, как было предложено выше (стр.108-111). Но фигур в вездеходе следует усадить по-другому, по справедливости, перевернув истину с головы, на которой вынуждают ее быть властители и клевреты, на ноги. Мыслители, философы, поэты, писатели, ученые, композиторы, художники, скульпторы, архитекторы, инженеры, – вот кто на самом деле у штурвала каравеллы истории, кто ведет народы и прогресс вперед и вперед, а не цари, не ханы, не эмиры, не премьеры, не президенты, не дельцы, не олигархи. Первые – производители, вторая публика (более многочисленная и разношерстная, чем обозначено) – потребители, прихватизаторы».
Еще цитата (стр.145, http://www.proza.ru/2017/02/24/2255):
«Только тому правителю можно ставить персональный памятник, в стране которого за десятилетия его властвования человек к человеку был по-настоящему добр, чуток и доверчив. Скажем, как советские люди во времена Великой Отечественной, а также в послевоенные годы, в эпоху позднего Сталина.
Названное выше условие неукоснительно тем паче, коли речь идет об увековечивании имени усопшего властителя в столице другого государства. А мы, народ Узбекистана, живущие в нем люди, никоим образом не соответствуем этому условию в текущие дни и не отвечали ему ни 5 лет назад, ни в начале идущего века, ни в последнее десятилетие минувшего. И неоспоримыми свидетельствами тому – факты, описания, аллегории, стихи, некоторые из иллюстраций и выводы предыдущих страниц настоящей документальной повести. А в последующих главах – еще пара-тройка неопровержимых доказательств. И каждое – ветвистое, как рога бухарского оленя».
Да, правитель – это голова страны. Не путать с высказанным выше утверждением о голове движущих сил. Не выявлять противоречий. Их нет. Ибо всё тело государства, работа его сердца, жизнеспособность других органов и даже функционирование каждой клетки, зависят от главы верховной администрации. Потому в Части I книги так много места и отведено людям, их взаимоотношениям, проблемам, поведению явному и скрытному (всё это, как отмечено выше, в основном через себя). Но и не только через себя: рога-то от оленя бухарского!
Еще одна большая цитата (стр.141-142, выделение шрифтами – с оригинала, http://www.proza.ru/2017/02/18/1107):
«Заслуг ПП перед Узбекистаном я и не могу отнять, и не хочу. Одна из них – важнейшая! – была без иронии отмечена выше: ПП поставил и держал заслон перед исламским фундаментализмом. Это – благо и для моей страны, и для соседнего Казахстана, и для других республик бывшей Средней Азии, и для России. За этот заслон и за то, что ПП без малого 30 лет правил Узбекистаном, был его Первым Президентом, его имя заслуживает увековечивания, в том числе и в Москве.
Белокаменная, как говорится, уже подсуетилась. На такие дела она поворотлива и быстра: уже есть сквер имени ПП. Решила и монумент ему там возвести…
Нет! Только ему – нельзя! Да хотя бы потому, что за десятилетия его властвования страна сверху донизу пропиталась невиданной досель коррупцией, словно влагой губка, забытая в лоханке с водой. Почему здесь он оказался бессильным? Или именно в коррупции черпал свою мощь и непобедимость, как Антей у матушки Геи?
Не буду распространяться на эту тему. Читайте «Смятение праведных» Алишера Навои и будете иметь достаточно полное представление о проблеме: хапужничество, жадность и ненасытность человека, унаследованные им в генах от дикого зверя, но за тысячелетия эволюции многажды усиленные и изощренные благодаря сознанию, ничуть не изменились за пять с лишним веков, утекших после Великого Поэта. И посему скажу коротко: ВЗЯТОЧНИЧЕСТВО, МЗДОИМСТВО И ЛИХОИМСТВО ЗИЖДУТСЯ НА КРЮЧКОТВОРСТВЕ, ВОЛОКИТСТВЕ, НАЧЕТНИЧЕСТВЕ, ЛИЦЕМЕРИИ, ХАНЖЕСТВЕ, ХИТРОСТИ, ПЛУТОВСТВЕ, ПРОНЫРЛИВОСТИ, КОВАРСТВЕ, ПОДЛОСТЯХ, КУМОВСТВЕ, СЕМЕЙСТВЕННОСТИ, НЕОБЯЗАТЕЛЬНОСТИ, ЛЖИВОСТИ, УГОЛОВЩИНЕ, ДВОЙНЫХ СТАНДАРТАХ. Вот этому пышному букету – и не все еще его составляющие названы! – и будет, прежде всего, памятником персональный памятник ПП.
— Да все знают! – усмехнутся про себя члены Комиссии. Но политика – дело тонкое и хитрое! Тоньше, чем сам Восток. Хитрее, чем сама хитрость.
ЗНАЧИТ, ЭТО В ИНТЕРЕСАХ ПОЛИТИКИ-ГРЯЗНУЛИ? НО НУЖНО ЛИ ОНО МОСКВЕ – НЕ ПОЛИТИЧЕСКОМУ ЦЕНТРУ, НО КУЛЬТУРНОЙ СТОЛИЦЕ РОССИИ?! ВЕДЬ ОНА, ПРОСВЕЩЕННАЯ МОСКВА, ВЫШЕ СИЮМИНУТНЫХ ВЫГОД, ИБО, ПО МЕНЬШЕЙ МЕРЕ, ЧЕТЫРЕ ПОСЛЕДНИХ СТОЛЕТИЯ НАЦЕЛЕНА НА ЦЕННОСТИ ВЕЧНЫЕ. ЖИВЕТ ИМИ. И НЕ ЖЕЛАЕТ ИЗМЕНЯТЬ ИМ НИ В ТЕКУЩИЕ ВРЕМЕНА, НИ В БУДУЩИЕ».
И последняя цитата (стр.167, http://www.proza.ru/2017/02/24/2281):
«Коль узбекские дипломаты озабочены установкой памятника ПиППУ в столице России, – кто бы сомневался, что они сами до того додумались! и сами же, не спросясь у теперешнего Папы, обратились в Правительство Первопрестольной! – так пусть посольство и ставит память на своей территории. А вне ее персонально – ни в какие ворота. В общедоступном месте Москвы – только в групповом монументе Узбекистану. Да и то – с натяжкой-поблажкой…»
* * *
Уважаемый Игорь Николаевич!
В повести своей я привожу к утверждению, что если монумент Узбекистану будет в виде внедорожника Captiva, водителя и пассажиров, то первый ряд следует отдать тем, кому он принадлежит по праву: великим поэтам – узбеку Алишеру Навои и таджику Абдурахману Джами. Но правители нынешнего Таджикистана вместо радости и благодарности могут быть недовольны. Тогда возникает мысль: может быть, сделать комплекс чисто узбекским? То есть без Джами. А на его место...
«Жители Ташкента кузнец Шоахмад Шомахмудов и его жена Бахри (они – тоже родом с добольшевистской эпохи!) усыновили во время Войны 15 сирот восьми национальностей. О них – фильм «Ты не сирота» (1962 г., режиссер Шухрат Аббосов)».
Это – цитата из моей книги 2015 года «70-летие Победы: все мы родом из той Великой Войны» (стр.21, а памятник Шомахмудовым – на стр.106).
Может, вместо Джами – Шоахмад, а вместо Байкаро – Бахри? Представители народа, а также – символ Узбекистана во время Войны и послевоенные годы.
И еще одно.
Будь на то моя воля, я бы местечко на Якиманке, которому господа московцы поспешили присвоить имя ПиППУ, переименовал бы в сквер Алишера Навои, а в памятнике Узбекистану на этом сквере, независимо оттого, называть ли сквер в честь правителя или поэта, вовсе обошелся бы без фигур, без персон. Просто каменная плита с надписями на русском и узбекском языках (лучше, наверно, на разных сторонах, но можно оба текста разместить и на одной стороне):
«Во время Великой Отечественной войны 1941-1945 годов в Узбекистане были размещены 113 военных госпиталей. Республика была надежным тылом, приняла более 1 млн. эвакуированного населения. Узбекистан стал пристанищем около 100 промышленных предприятий, перемещенных из прифронтовых районов, построил 7 новых электростанций, увеличил выработку электроэнергии более чем втрое, почти удвоил основные фонды промышленности, был одним из арсеналов Советской Армии. Около 1 млн. воинов из Узбекистана сражались на фронтах, 280 были удостоены звания Героя Советского Союза, 120 тыс. награждены орденами и медалями, 32 – орденом Славы трех степеней. Трудящиеся республики сдали в фонд обороны 316 млн. руб. (1943 г.).
В послевоенные десятилетия Узбекистан был основной хлопкосеющей республикой СССР, осваивал целинные земли, добывал и производил чугун, сталь, медь, золото, уран, тракторы, экскаваторы, самолеты, продукцию химической, строительной, легкой, садово-огородной, мясо-молочной и других отраслей.
Независимый Узбекистан – новые высоты: автомобилестроение, малый и средний бизнес, международная арена, достижения в большом спорте, национальные ценности и идея, свой путь развития, великое будущее.
Древняя земля. Богатая, многообразная история, просматриваемая на глубину не менее трех тысячелетий. И каждый век рождал людей, оставлявших о себе память на все грядущие времена: воины, правители, ученые, поэты, прозаики, политики. Одни из них говорили на староузбекском языке, другие – на иранском, третие – знали оба, иные – писали и на арабском, деятели советского периода – на узбекском и русском. Здесь лишь малая толика имен: Спитамен, Мухаммад аль-Хорезми, Ахмад аль-Фергани, Абу Насар аль-Фараби, Абу Рейхан аль-Бируни, Абу Али ибн Сина, Джалалиддин Мангуберды, Тимур-Малик, Махмуд Тараби, Амир Темур, Улугбек, Абдурахман Джами, Хусейн Байкаро, Навои, Бабур, Гульхани, Агахи, Ахмад Дониш, Мукими, Фуркат, Юлдаш Ахунбабаев, Файзулла Ходжаев, Акмаль Икрамов, Абдулла Каххар, Нуритдин Мухитдинов, Сагды Сираждинов, Абдулла Орипов.
У истоков узбекской советской литературы стоял Хамза Хакимзода Ниёзий (1889-1929), насмерть забитый камнями религиозными фанатами в ферганском Шахимардане.
Последним из первых секретарей ЦК КП Узбекистана был Ислам Абдуганиевич Каримов (1938-2016). Он же стал первым и пожизненным президентом Республики Узбекистан, провозглашенной вслед упразднению СССР в 1991-м».
* * *
Прилагаю обе названные и цитированные книги.
* * *
Всего доброго.
С уважением, MAN (Marat Avaz-Nurzef).
P.S. Возможно, повесть «Жизнь – это миг между прошлым и будущим» будет дополнена еще одной частью.
Написанные и отработанные книги остаются жить и после ухода автора в мир иной.