По легенде, у всех девочек есть специальная кнопочка, называется «явсятвая». Стоит нажать на неё и ритуальные песни счастья надолго поселятся в твоей холостяцкой спальне. Жаль только, что найти заветную кнопку без ущерба для психики не всегда удаётся. И не всем, что характерно. Зато если нашёл – шансов спастись у тебя после этого не остаётся вообще. Любая, даже самая ледяная Снегурочка будет писать кипятком так, что ошпарит пятки. Это по легенде. По жизни всё гораздо сложнее, но это если вы не Геша Крот.
Гена Коротков с детства отзывается на подпольную кличку Крот и любит рассказывать о своём героическом прошлом. Тот, кому семьдесят и он способен хотя бы взглядом передвигаться по женщине, уже априори герой и кое-что видел. Его часто просили поделиться опытом, он с радостью вспоминал. Где-то привирал, где-то не очень, но когда его вызывали на бис именно с этой историей – всегда оживлялся.
По его словам выходило, что Валя, по прозвищу Борода, была живая и везде густо кудрявая. На этом её достоинства заканчивались. Он зря полагал, что если такая страшная и огромная, то добрая, на Валю это правило не распространялось. Гена потрогал её один раз, в гостях и по пьяни - вроде мягкая, податливая. Не помнит как заснул, но под утро, вместо воды, нашёл у Валентины кнопочку.
После этого началось. Правда, без алкоголя у Геши ничего не выходило. Вернее не входило. Он брал у Вали денег на выпивку, Борода не скупилась, знала, что отработает. Пока Крот ходит, она уже и баню, и стол от пуза, и диван с простынями. Маленькие домашние радости требовали большого человеческого спасиба до самого утра. И чтоб не просто вяло благодарил, а с усердием и активно.
- Бартер значит такой, пояснял Геша, - потому как эту бородатую никто кроме меня любить не будет. А я чё, мне не жалко. И бухану, и поем-помоюсь. Баню-то я к тому времени, года три как пропил.
Жили они отдельно, на разных улицах, поэтому вместе их видели редко, но оно того стоило, пара была дивная. Мезальянс осла и драконихи из Шрека.
- Поведаешь эпопею?
- Это чево? – Удивляется Гена незнакомому слову через очки в минус восемь.
- Расскажи, что там с тобой приключилась-то, - переводят мужики.
- Да хули там рассказывать. Геша шмыгает носом и в который раз начинает горевать, какой он был молодой и красивый, когда в один из весенних вечеров спасал голого человека женской наружности.
В марте было, ну да. Холодно, снегу уйма, а Бороде день рождения приспичило. Купи, говорит, шампанского и конфет в коробке, чтоб как у людей значит. Ну, я туда-сюда – до вечера пробегал, нет нихера, только вино и карамельки. А магазины-то до восьми были, думаю, если не возьму то, что есть, придётся к бабке Васе за брагой бежать и рафинад вместо шоколада. Набрал, значит, ага.
Иду через пустырь, мимо лесочка, до дому километра два. А мне-то чего, не привыкать, достал пузырёк с радостью, иду, отхлёбываю. Навстречу машина пролетела, ослепила. Водила-мудила, чуть сетку с продуктами мне не задел. Топаю значит, полбутылки уже протопал, слышу, из леса кричит кто-то. Мужчина, мол, помогите. Остановился, закурил, показалось вроде. Оно ещё громче, дескать, мужик, погоди. Гляжу, человек вроде, идёт по дорожке со стороны леса. Присмотрелся – баба. Сплошь голая. Подошла, сама босиком, но сиськи прикрывает. Мама родимая. Смех меня взял, а она трясётся вся. Я мол, на-ко попей, сам «москвичку» скидываю, разуваюсь и штаны снимаю. Давай, одевайся, говорю, и бегом отсюда, пока не околели. Оделась она, побежали. Сам в носках, в рубахе и в трико дырявых, бежим к деревне. Думаю надо сразу её в баню, к Вальке, там тепло. Добежали, она одёжу скидывает и на полок. Пока я одевался, девка мне рассказала, что денег у них в деревне совсем нет, она и вышла на трассу, подработать. Села в машину, а там трое, ржут и платить не хотят, старая говорят. Начала возмущаться, её бросили в лесу без одежды и уехали, а там, дескать, и ты попался.
Понял, говорю, не дурак. А сам кумекаю, как бы так Вале про баню объяснить, чтоб не умереть на месте. Оставил этой Снегурочке вина, сиди, говорю, жди, грейся.
Валька сразу с порога, что, мол, случилось? Ничего страшного, говорю, шампанского не нашёл, взял вот вина и ирисок. И карамельки. Подумал и сказал : - и девку.
- Какую девку? Каких, бл*дь, ирисок? Ты где шлялся целый день?
- Голую. На дороге нашёл. Её выбросил кто-то, а я нашёл. А эти, как их, Кис-кис вроде, говорю.
- Какой кис-кис?! Нажрался уже, скотина, - чувствую, завелась.
- Раздевайся! Девок он на дороге находит, совсем уже «ку-ку»? – И кудрявым кулаком мне в нос тычет, а он у неё больше моего. Тут я и засомневался. Думаю, сейчас лупить начнёт, зря про девку огорошил, но виду не подаю.
- Даейбогу, говорю! Жалко стало, подобрал вот, в баню к тебе посадил. Человек же, а минус двадцать, бросать нельзя… грех на душу. Приговариваю, а сам уже штаны снял и трясу аргументами. Гипнотизирую значит, сглаживаю ситуацию.
- Убью, бл.дь, обоих, - ти-иихо так сказала. И рванула проверять баню. Я за ней, даже трусы надеть не успел.
Валька за волосы вытащила соперницу на мороз. Обе орали так, что разбудили всех собак и соседей. Уговорить Валю выпустить жертву из волосатых рук Генке помогла снеговая лопата. Вконец охуевшая Снегурочка и Гена Крот, второй раз за вечер мчались по морозу. Бежали теперь уже в одинаковом положении, оба голые, скачками по снегу, уходили огородами на соседнюю улицу, в нетопленую Генкину избу.
Лида Снегурочка оказалась всего на двадцать лет младше Генки. Сейчас ей пятьдесят, а ему семьдесят. С хвостиком. Она иногда всё ещё ревнует Гешу, впрочем, скорее по привычке, чем за дело. Но Гена Крот до сих пор хитро улыбается. Знает, где у девочек спрятана магическая кнопка.