Глава четырнадцатая. Фото женщины на постели.
На следующий день Леонид, с тяжёлым рюкзаком за плечами и со специальной сумкой фотооператора в руке, уже звонил в домофон в подъезде, где находилась квартира Илзе Крумини. Квартира ему открыла хозяйка. Она улыбнулась, поприветствовала фотомастера и пригласила его войти.
Илзе была одета в роскошный тёмно-синий атласный длинный халат, расшитый золотыми нитями, чуть прикрывавший её босые ступни. Чёрные волосы были распущены по плечам. Указав Леониду на тапочки, Илзе сказала:
-Проходите в ту комнату, -она указав на раскрытую дверь слева.-Там и будем фотографироваться. Чем Вас угостить? Чай, кофе, сок?
-Можно сок, -ответил Леонид, проходя в просторную, залитую светом комнату, и устанавливая на пол увесистые сумки с аппаратными средствами для фотосессии. В комнате из мебели стояло только старинное антикварное кресло, венский стул с гнутой спинкой, небольшой стол с двумя пуфами в восточном стиле и широкая двуспальная кровать, покрытая белоснежным одеялом. Вскоре Илзе внесла поднос с двумя высокими стаканами тонкого стекла, в которых были налиты соки. Она поставила поднос на столик, присела на один из пуфиков, поправила на коленях халат и сказала:
-Выбирайте Ваш сок. Здесь апельсин и персик.
Леонид выбрал апельсиновый. Он сидел и пил его маленькими глотками, наслаждаясь вкусом оранжада. Обстановка квартиры ему понравилась. Она умиротворяла и настраивала на спокойную работу с фотоаппаратурой в первой, по сути дела, в его в жизни, работе с обнажённым женским телом. Илзе, держа обеими руками свой стакан, сказала:
-Леонид, давай сразу будем на «ты», хорошо? – Леонид согласно кивнул. Илзе продолжила:
-И сразу хочу тебе вот что сказать. Этти картинки я хочу выслать одному человеку заказным письмом. Он мне дорог и я хочу продолжить с ним отношения. У нас была всего одна встреча, но мы всего лишь познакомились, и тут же расстались, обменявшись контактами. Потом три месяца была переписка, Скайп, Ватсап… Я ему послала только одно своё фото в купальнике. В обычном купальнике, не в бикини. И вот теперь хочу его удивить, так как поняла, что мы нужны друг другу, и нам вдвоём будет интересно. Я планирую так. Десять фото в раздеттом виде, и ещё пять- очень откровенных. В постели. Ты готов снять меня в оччень откровенном виде? Это почти порно.
-Да, -ответил Леонид, в волнении сглотнув слюну и пытаясь улыбнуться. – Любой каприз за ваши деньги.
-О, деньги я котова платитть за «вредные условия» работы! - Илзе впервые широко улыбнулась Леониду. - Если больше ничего выпить не хочешь, можем начать.
Она встала с пуфа и сняла халат, явив Леониду своё великолепное белое тело с чёрным треугольником подстриженных волос на лобке, под выпуклым аккуратным животом. Полноватые округлые груди женщины смотрелись едва ли не лучше, чем у Дианы Камиля Коро, тем более, что они были живыми и соблазнительно подвижными. Испытав некоторый слабый шок от красивого тела Илзе, мысленно сравнив его с телом Алёны и тут же поняв, что голая Алёна смотрится всё же лучше, Леонид начал доставать фотокамеры, сменные объективы и раскладывать их на столике. Выбрав камеру Nikon D5, настроив её на освещённость и другие параметры комнатной съёмки, Леонид попросил голую Илзе принять первую позу. Женщина села в кресло, пикантно развернувшись в пол-оборота к объективу, и Леонид понял, что многие женщины, профессионально работающие в области аналитики произведений искусства, вполне владеют искусством так же хорошо и позировать обнажёнными. Правда, для этого они должны, помимо общего чувства эротической эстетики, быть ещё и внутренне раскованными, чтобы запросто обнажиться перед малознакомым мужчиной. Хорошо зная, что их нагота производит нужное впечатление, что у них всё на месте и классно смотрится.
Первые пять фото Леонид сделал в кресле, где Илзе располагалась в изящных эффектных позах, чередуя расположения ног и рук, а также - струящихся по груди и плечам волос. Потом она пересела на стул, где в следующих позах не сильно озабочивалась плотно смыкать ножки, и её женская «раздвоенность» была заметна Леониду через видоискатель камеры. Это, похоже, было натурщицей продумано специально. После десятого кадра Леонид опустил камеру и спросил Илзе:
-Сделаем паузу? Нужно посмотреть, что у нас получилось. –Он открыл ноутбук, включил его, а потом перекачал на него изображения. Неодетая Илзе посмотрела в монитор на полученные фото и сказала:
-А что, неплохо! Очень даже неплохо. Ну-ка распечатай!
Леонид зарядил в портативный принтер пачку фотобумаги и запустил печать. Илзе подхватывала выходящие фотографии, внимательно рассматривала их, собирала в стопочку, которую продолжала держать в руке.
-Да!.. Хорошо получилось.-снова сказала Илзе.- Ну, а теперь пять самых- самых… раскрытых. Начиём?
Она подошла к постели, откинула одеяло и легла на спину, закинув руки за голову, слегка расставив ножки, чуть прикрыв одну выше колено одеялом. Леонид взял другую камеру, Canon EOS 1300D, и начал настраиваться на первый кадр. Лоб его стал покрываться липким потом, а руки –мелко дрожать. Усилием воли он заставил себя задержать дыхание и нажать затвор камеры. Илзе после скрежета затвора откинула одеяло вовсе и согнула одну ножку в колене, отведя другую в сторону. «Откровенность» между её ног стала более открытой , и видимость отдельных подробностей её половой анатомии снова выбила пот на лбу у Леонида. Он собрался с духом, ещё раз проверил настройки объектива и снял второй кадр.
-«Ч-чёрт, кто бы знал, что её ****ёнка может так завести меня?» -подумалось ему. –«И ведь впереди три кадра! Как это она ещё по-другому сумеет расположиться, чтобы мужчина ещё более завибрировал?».
Илзе тем временем изменила позу: она теперь согнула в колене и откинула в сторону другую, левую ножку, а правую почти свесила с постели. Панорама её сокрушительной «бесстыдности» стала ещё ярче и обозримее. Взгляд Леонида в видоискателе моментально притянулся к наружным половым губам натурщицы, на которых были заметны чёрные точки от удалённых, начавших прорастать волосков… раздавшаяся щель была столь широко развёрнута, что внутри её стали заметны и розовые изогнутые лепестки малых губок, и вздёрнутый мясистый клитор, приподнявший крохотный капюшёнчик,
-«Мать родная, одна-а-ако!»- подумал Леонид, с трудом отрываясь от увиденного и определяя границы нового кадра. Снова перед тем, как нажать на затвор, он выдохнул, задержал дыхание, и вдруг… увидел один –единственный волосок на чёрном треугольнике «причёски» Илзе, выгнувшийся в сторону от основной массы интимной густоты на лобке.. Зацепившись взглядом за этот волосок, Леонид мгновенно успокоился, перевёл взгляд на щель, и спустил затвор. Илзе сомкнула ноги вместе, и улыбнулась, видя, как Леонид вытирает платком крупные капли пота со лба.
Новая позиция представляла собой уже нечто вроде стиля «арт-ню»: Илзе с силой подтянула к подбородку согнутую левую ножку, а правую снова свесила с постели. Леонид, стараясь не засматриваться её на широко раздавшуюся щель и её влажное содержимое, снова сосредоточился на спасительном волоске, торчавшем чуть в сторону от общей массы волос треугольника, и вполне благополучно, без особого волнения, «отстрелил» и третий кадр.
-Ты не устал, Леонид? -спросила с лёгкой улыбкой Илзе, снова вытягивая сомкнутые ножки вдоль постели. - Может, устроим перерыв?
-Если осталось ещё два кадра, то лучше их отснять сейчас, -ответил Леонид.- Закончить сессию, просмотреть, распечатать, оценить, может, что-то перснять… И пока я в творческом запале, было бы для меня лучше пауз не делать.
-Ну, хоррошо, -ответила Илзе, - продолжимм!
Она поднялась на своём ложе и села на колени. Потом… неожиданно откинулась всем корпусом назад, оперлась на локти, воткнулась головой в подушку и выгнула тело дугой, мостиком, да так, что центром позиции стало междуножье женщины. Леонид снова поднял камеру, прицелился объективом на этот «центр тяжести», и обозначил в видоискателе границы кадра. «Спасительного» волоска теперь видно не было, лишь обильный «лес» чёрных волос топорщился вверху... Зато он чётко увидел клитор, и, в центре щели - чёрную дырочку створа влагалища. Леонид понял, что всё построение этой, четвёртой позиции, было направлено именно на привлечении внимания зрителя к этой дырочке, величиной с десятирублёвую монетку. –«Жадная, голодная дырочка», -подумал он, - «Ща-а-ас мы тебя…». Подумал, снова убрал пальцы с датчиков, корректируя границы кадра, выстраивая сам кадр с учётом законов композиции и этой бесстыдной до жути позы Илзе. Остаётся определить экспозицию и глубину резкости, контрастность, внести поправки в экспозицию, в последний раз оценить границы кадра и белый фон постели. А затем, выдохнуть, задержать дыхание и нажать на спуск затвора. Нажал! Леонид вдохнул в себя воздух, опустил камеру и улыбнулся Илзе. Сделано!
-Леонид, последний кадр я хочу сделать кадром «супер»,- сказала Илзе, расслабленно падая спиной на постель, и внимательно посмотрев на вспотевший лоб фотографа.- Ты постараешься? Твоя задача снять крупным планом мою Любимицу. Я сейчас лягу и явлю её твоему объективу в самом раскрытом виде, а уж ты постарайся снять всё, что у меня обычно видит гинеколог, как ни пошло это звучит. Не спеши, располагайся на постели как тебе удобнее, настройся на крупный план, как говорят у вас, русских, «семь раз отмерь»… Но мне хочется, чтобы этот кадр получился суперским.
Пока Леонид выбирал сменный объектив и закрепрял его на корпусе фотокамеры, Илзе приняла очень откровенную позу. Она подвинулась на постели как можно выше, устраиваясь гибкой спиной на подушке, чуть ли не свешивая голову с подголовного щитка кровати вниз. Ножки расставила как можно шире, и Леонид полуприлёг на постели в метре от её блестевшего влагой лона, нацеливаясь на него и снова определяя границы кадра. Он учёл уменьшение светового потока, внес правки в экспозицию, стараясь не думать, что «чёрная дыра» влагалища Илзе снова начала сильно привлекать его внимание именно в мужском смысле. «****а… Голодная ****а, течёт и зовёт…», -подумалось ему. Снова, в который раз проверив свои раскладки по качественному исполнению кадра, Леонид нажал на пуск. Уффф!.. Только сейчас он почувствовал, что его член стоит жёстким дыбором, что уже мокнет и течёт липкой тягучей смазкой - инстинкт в подсознании выполнял свою работу параллельно с работой самого Леонида по выполнению съёмки, вполне независимо от неё.
Илзе поднялась с постели, выдернула из-под подушки чистую салфетку, слегка промокнулась ею, осушив остатки возбуждения. Затем снова убрала её и подошла к столику, на котором Леонид уже рассматривал последние, перекаченные с камеры фотографии.
-Смотри ты, как отлично получились снимки!- восхищённо произнесла Илзе и повелела:
-Распечатывай! Это точно пойдетт!..
Она стала нетерпеливо выхватывать одну за одной выползающие из принтера фотографии, внимательно разглядывать их и с довольным видом собирать в стопку. Надевать халат не спешила. С неожиданной лукавой улыбкой спросила Леонида:
-Ты, наверное… как мужчина… не остался равнодушен? Ничего сейчас не хочешь?
-Что ты имеешь в виду?- спросил Леонид, чтобы что-то сказать в ответ. Что она имела в виду - догадаться было несложно.
-Ну-ну, не строй из себя наивного мальчика!- задорно воскликнула Илзе.- Даю сто к одному, что ты, после такой фотосессии, сейчас хочешь… И даже очень.
-Если чего и хочу, то прежде всего - выпить воды, - ответил Леонид. -Желательно с газом.
-Боржоми устроит?-спросила Илзе. Леонид молча кивнул, и она ушла на кухню.
-«Вот что мне делать?»-сокрушённо подумал Леонид в отсутствии своей голой модели.- «Может, согрешить и вдуть ей?.. Ведь она точно хочет меня!.. И Алёнка поймёт. Такого чудовищного возбуждения у меня ещё не было, да и она, похоже, вся дрожит… Но нельзя! Принципиально нельзя, он же фотограф, а не ёбарь! И совмещать такое с заказчицей…Нет.»
Илзе вернулась из кухни, держа в руке высокий стакан с прозрачной кипящей пузырьками жидкостью. Леонид взял стакан и стал пить солоноватый, пахнущий йодом боржоми, маленькими глотками, стараясь успокоиться. Отдав стакан Илзе, и не глядя на неё, он встал со стула и начал закрывать принтер. Женщина, встав перед Леонидом в призывную позу, выпятив вперёд живот и всё что было под ним, спросила его тихим мягким голосом:
-Ну что? Может, мы ляжем?..
Леонид не ответил. Он молчал, стараясь не смотреть на чёрный треугольник волос на её лобке и округлые, чуть опавшие груди с маленькими торчащими сосками.
-Лёня, но это же так естественно! –продолжала Илзе, всё ещё надеясь, что мужчина, видевшей её предельно откровенно, соблазнится. –Давай ляжем! И тебе и мне нужна разрядка, и что тут такого? Да, всё получилось не специально, мне нужны были эти фотографии, но ведь и ты и я – мыоба живые люди.- Она схватила Леонида за руку, и прижав его ладонь к правой груди, стала водить ею по соску, прижимать её всё сильнее. Леонид вырвал руку, и смог только выдохнуть:
-Извини… Не могу.- Он уже принял решение.
-Ну... я тогда тоже не могу навязываться,- грустно ответила Илзе и легла на постель, накрывшись одеялом до подбородка. И тут Леонид горячо заговорил.
-Илзе, ты умная женщина, пойми меня! Я фотограф! Ну пусть именно откровенной, «голой» специфики, но я лишь выполняю коммерческий заказ, и совмещать съёмку и секс? Как-то не настраивался на это.
-Ладно!..- прервала его жаркую речь Илзе; подтягивая одеяло под горло. – Молчи!.. Я поняла. Ты не хочешь изменять жене, так?
-Да в любом случае!.. - вырвалось у Леонида. - С моей профессией спешить в постель к заказчице... как-то не очень.
-Ну… ты ещё не знаешь всех ситуаций, в которых можешь оказатьсяв постели с иной заказчицей.. «Никогда не говори никогда». Хотя знаешь…- Илзе скосила глаза на Леонида, снова севшего на стул, чтобы закрыть ноутбук. –Мне показалось, что вы с Алёной- любовники. Так бываетт… Я не ошиблась? Извини за нескромный вопрос.
-Тебе это принципиально важно знать? -спросил он.
-Нетт… Если вы –настоящие любовники, тогда понимаю. Я видела сияющие счастливые глаза Алёны вчера в музее. Нетрудно догадаться. Что ж, любящее сердце… оно умеет «включать тормоза»…- Илзе глубоко вздохнула и вдруг предложила:
-Слушай… ттакая просьба. Сядь, пожалуйста, рядом со мной. Посиди рядом, я должна успокоиться, это не так сразу просто. Дай мне руку, и просто посиди, не бойся, я не буду больше тебя ни о чём просить, просто посиди. –Леонид молча подсел, понимая, что в этой просьбе он ей не может отказать - уже знал, как сильно могут возбуждаться горячие женщины, и как трудно им вернуться в обычное состояние. После некоторого молчания Илзе произнесла:
-Вообще… вопрос измены в наше бурное время стал непростым..
-Именно в наше время? – удивлённо спросил Леонид.
-Конечно, -ответила Илзе. – А ты разве не знал? Раньше больше тысячи лет внебрачный или добрачный секс в обществе был запрещён, однозначно считался блудом, грехом, позором, особенно для женщин, это всем известно. Оргазм был вообще запрещён, он считался как бы от дьявола, соблазн грешить блудом. Репутация порядочной женщины была абсолютом… А сегодня, в наше время что? Женщина осознала, что она прежде всего личность, а не семейный придаток мужа. У неё есть выбор: подчиниться общим принципам, или подчиниться любовной зависимости, или быть верной своей внутренней свободе. С любовной зависимостью проще всего: искренне любящая женщина с другим не ляжет, если только её не сокрушит насильник… Если женщина считает себя внутренне свободной и относится к мужу так… поскольку - постольку, то остаются лишь вопросы «где, как, когда и с кем». Женщина, привыкшая подчиняться принципам общей морали, в некоторых случаях может мучиться между совестью и зовом плоти. А в некоторых - не мучиться и устоять, оставаться верной. И даже не столько мужу, сколько принципам, это её воспитание.
-Аналитик! -усмехнулся Леонид. - Интересно рассуждаешь!
-Так профессия у меня такая, Леня! -ответила Илзе. –Всё время включаешь голову в работе…приходиться мыслить не бабьей логикой… а так и в жизненных вопросах уже на «автомате» мыслишь, анализируешь, обобщаешь, по «полкам» раскладываешь… Конечно, многим женщинам это не даётся.
-Умная женщина - это вообще приятно, -сказал Леонид, почесав переносицу.
-О, нет, не скажи! Многие мужчины терпеть не могут умных женщин, они их раздражают, задевают их мужское самолюбие, порой пугают, типа она ведьма… Если бы я не чувствовала в тебе понимание таких, как я… как твоя Алёна, то вряд ли вообще у нас бы пошла беседа. Мало сейчас тонких, понимающих мужчин. - Илзе приподняла голову и с одобрением посмотрела на Леонида.
Я очень любила своего первого мужа, -добавила она. -Мы с ним были – как одна душа. Его интересовало всё, что было интересно мне. Я никого не видела, кроме него и заставить меня ему изменить ничто не могло. Но мы были счастливы недолго. Он был мотогонщик и разбился во время кросса в Германии. Оставил меня с трёхлетним сыном. Я тогда очень страдала.
Но если в общем, знаешь… Ни одна нормальная женщина не знает наперёд всех ситуаций, когда она сможет согрешить. «Никогда не говори никогда», как говорится. Есть, конечно, глупые куклы, ищущие идеала и на сто процентов уверенные в себе, в своей «стойкости»… в непоргешимости. Но что о них говорить, реальная жизнь их разочарует.
-Муж погиб? А потом замуж не выходила?-спросил Леонид.
-Выходила, -ответила Илзе, немного помолчав. -Был и второй муж.
-Выходила, но уже не по большой любви. Просто не хотела оставаться одной. Он был простой латышский мужик, мастер- «золотые руки». Уважать - уважала, любить – нет. Мы были разные. Моя работа и духовные запросы его не интересовали. Его интересовал порядок в доме и чем занять свои руки... Нет, хороший мужчина, трезвый, хозяйственный, в постели –буйвол, но… Знаешь, иногда у женщин, особенно у молодых вдов, возникает необходимость продолжать жить семейной жизнью если встретился хороший человек. Трезвый, хозяйственный. Да, я ему изменяла.
-А сейчас он где? Остался в Латвии? - спросил Леонид.
-Нет, он остался в Стокгольме. Он работал в Риге на шведской фирме, мастером по холодильным установкам. Хозяин фирм, шведский босс, послал его в командировку в Стокгольм. Он встретил там женщину, написал мне : прости, отпусти, я влюбился!... Я его отпустила, мы развелись. И теперь по условиям брачного контракта он мне каждый месяц выплачивает 1200 евро, почти 85 000 рублей, это неплохо. После развода мы с сыном приехали в Москву, сейчас он учится в Швеции. В Москве я показала в музее имени Пушкина рекомендательное письмо из Рижского художественного музея и меня приняли работать искусствоведом, чему я очень довольна. Хороший оклад… Купила вот эту квартиру. Осталось встретить человека и продолжить жизнь дальше, мне всего лишь тридцать пять.
Илзе замолчала. Молчал и Леонид, думая над тем, что ему рассказала эта женщина. Но она, помолчав, вдруг сказала:
-А хочешь, я расскажу, тебе о том, как я познакомилась с этим моим греком? С тем, для кого я сейчас фотографировалась? –спросила Илзе.
-Расскажи, - ответил Леонид, чувствуя, что уже приходит в норму после недавнего смятённого состояния.
КОНЕЦ ЧЕТЫРНАДЦАТОЙ ГЛАВЫ
.