невник Смерти
Для многих эта история начинается с момента, как из большого двухэтажного частного дома, располагающегося на окраине города, раздался ужасный вопль. Пропитанный ужасом и страхом крик. Выдерживать интригу, желания нет, поэтому скажу прямо. Это был мой крик. Крик, разбудивший всех соседей. Мое тело так и не нашли, поэтому я до сих пор числюсь в списках без вести пропавших. Это была ровно третья ночь, как я заселился в новый дом.
Дурная слава об этом месте ходила еще до моего появления. Кто-то говорил, что видел что-то в окнах. Кто-то, проходя мимо, слышал непонятный скрежет. Говорили многое. Но цена, за которую банк предложил мне этот дом, вмиг развеяла все суеверные разглагольствования. И, распоковав чемоданы, я въехал.
Как я и сказал, для многих эта история началась с внезапного крика посреди ночи. Но не для меня. Для меня все началась несколькими днями раньше. И так, обо всем по порядку.
Большой старый двухэтажный дом. Деревянные толстые стены, скрипучий пол, высоченные потолки. Думаю, если бы не мой скептицизм, то я бы непроизвольно стал вырисовывать разные ужастики в темноте дальних комнат и коридоров. Но в моей жизни и без того хватает приключений. Недавно от меня ушла жена, а на работе, ввиду моего состояния по этому поводу, отправили в отпуск. Ну что же, смена обстановки это несомненно хорошо. Осталось только придумать, чем занять себя на новом месте. Первый день ушел на разбор всех вещей, проверка работоспособности всех отопительных систем, трубопровода и тому подобное. В целом все было в порядке, за исключением некоторых мелочей. Так же я обнаружил дверь в подвал. Странно, что она была загорожена шкафом и агент, показывающий мне дом, ничего про него, подвал, не сказал. Но оно и к лучшему, дополнительная площадь никогда не бывает лишней. Отнесу туда весь хлам, оставленный предыдущими жильцами.
И вот, когда на часах было уже одиннадцать часов, я, весь уставший и немного вдавшийся в депрессию, лег спать. Несмотря на то, что место было новое и не привычное – спал я хорошо. Лишь только некоторые посторонние звуки иногда заставляли проснуться. Шорохи, скрипы, даже один раз показалось, что кто-то топает на верхнем этаже. Ну а чего еще ожидать от такого дома? Стены, трубы… состояние, в котором все находилось, не вызывало удивления по поводу посторонних звуков, и я, с мыслями, что займусь капитальном ремонтом, как только более менее приду в себя, провалился в сон.
«Тук-тук-тук» - раздавалось где-то вдалеке, но становилось все ближе. Открыв глаза и бросив взор на настенные часы, которые уже показывали десять, я резко принял вертикальное положение и попытался как можно быстрее собрать мысли в кучу. «Тук-тук» - донеслось из парадной двери. Накинув свой халат, я двинулся туда и, даже не спросив, кто там, распахнул дверь. «Здравствуй сосед! – у порога стояла уже не молодая пара: небольшого роста маленький лысый мужичек и, видимо его супруга, приятной внешности, тоже низкого роста, женщина. – Только вчера заехали, да? Мы просто прогуливались мимо и решили зайти поздороваться!». Довольно славные люди. Возможно, на первый взгляд покажется странным, но это скорее проблема отсутствия воспитания в нашем обществе. Поздоровавшись и представившись, я пригласил пройти их в дом.
«Нет, нет! – возразил он. – Я вижу, вы только проснулись, так что мы не станем вам мешать! Наш дом стоит напротив, вон тот, с голубыми ставнями. Если вечером будете не заняты, заходите к нам на чай, будем вам рады!». И, откланявшись, они пошли дальше.
Что же, должно быть здесь очень дружелюбный народ. Это хорошо, мне это нравится.
Приведя себя в порядок, позавтракав и одевшись, я отправился в город. Сначала хотел заехать в свою старую квартиру, в которую до сих пор не заселились новые жильцы, но потом поймал себя на мысли, что с ней у меня ассоциируется Алиса… моя бывшая. И я решил изменить свой маршрут и отправился в торговый центр. В гостиной, в моем новом доме, на стену так и просится огромный плазменный телевизор, который я и собирался купить.
В пять часов я вернулся домой и, следом, приехали установщики, что бы закрепить покупку на стене. Красота! Поймал себя на мысли, что идеальным дополнением к моему громадному холостяцкому дому будет видео-приставка. Затем я просто уселся в кресло и стал щелкать пультом, пытаясь найти хоть что-нибудь, что могло меня заинтересовать. Стук, как будто что-то упало, раздался сверху, заставив меня задрать голову. С потолка, еле уловимо в лучах света, опускалась вниз, от удара, пыль. Что-то точно упало.
Поднявшись на ноги, я двинулся по лестнице наверх. Зашел в комнату, из которой, как мне показалось, раздался шум и увидел на полу упавшие настенные часы. Разбившееся стекло осколками лежало на полу.
Убираясь, я вспомнил, что не до конца разобрал старый ненужный хлам, кучей, лежавший в свободной комнате. Отлично, этим я и займу свободный вечер.
Старый виниловый проигрыватель, несколько дисков, какие-то статуэтки, сломанная гармошка, чемоданы, старые книги… такое ощущение, что предыдущие владельцы были самые настоящие ценители антиквариата! Что же, найденный мной подвал – самое подходящее место для всех этих пылесборников.
Открыв толстую скрипучую дверь, я, по одной, начал спускать вещи туда. Честно признаюсь, если сам дом не вызывал во мне чувство страха, то вот подвал – совсем другое дело. Стены из старого красного потрескавшегося кирпича, покрытые паутиной углы. Трухлявая деревянная лестница. Тусклая, висевшая на, перемотанном изолентой, проводке, лампочка. Старое, покрывшееся сантиметровым слоем пыли, пианино. Находившиеся в таком же состоянии два кресла и диван. Нет, если произвести здесь генеральную уборку, то лучшего места для посиделок с друзьями и пивом – не найти. А сейчас это больше напоминало помещение, где уже лет десять не было ничего живого. В самом дальнем темном углу, за громадным деревянным накрытым тканью шкафом, рядом с ржавой огромной вентиляционной решеткой, вся стена мелом была изрисована какими-то зачеркнутыми палочками. Выглядело весьма необычно. Так же здесь стояли старые сундуки, какие-то тряпки повсюду. Откровенно говоря, все эти древности вызывали у меня дикий интерес и, конечно же, желание все здесь «исследовать». Чем я, после того как спустил все ненужные мне вещи, занялся.
Первым мое внимание привлек самый, как мне показалось, древний деревянный сундук. В нем я обнаружил какие-то черно-белые фотографии. Наверное это семья, которая когда-то жила здесь. Отец семейства, видимо охотник, так как на многих снимках в руках у него ружье, его жена и их дочь. Девочка, на вид лет девять, на всех снимках – сидит. И везде у нее или длинное платье, до самых ног, или ниже пояса все прикрыто пледом. На некоторых снимках она в инвалидном кресле. Видимо с ней что-то не так. И только на самой последней фотографии она еще в грудном возрасте, маленькая, лежавшая на столе и кричавшая, девочка. А ее ножки… две костлявые и не пропорционально длинные конечности, уходящие под одеяло. Ужасное зрелище.
Засмотревшись на это фото, я так сильно увлекся собственными мыслями и размышлениями, что внезапно задрожавшая водопроводная труба, проходящая как раз через подвал, заставила меня вздрогнуть и чуть ли не вскрикнуть от неожиданности. «Черт!» - вслух произнес я и отложил стопку фотографий. Да, ремонт будет нужен однозначно. Но, спустя несколько секунд, вновь вернулся к своим исследованиям.
На самом дне сундука, лежала толстенная старая сильно потрепанная тетрадь, на обложке которой был указан год: 1972.
Открываю. Первые листы прочесть невозможно, видимо сюда попала влага. Начинаю читать примерно с середины. Почерк детский и совсем корявый, много ошибок. Но разобрать можно.
«Сегодня мой День Рождения. Я так рада - так рада! Папа подарил мне новую куклу! Красивую и в красивом платье! Люблю его! Отмечали, как всегда втроем. Жалко, что у меня пока еще нет подруг, но папа и мама сказали, что скоро они у меня обязательно появятся. Мама испекла вкусный торт. После все вместе смотрели мультики!»
Теперь понятно, это дневник. Дневник маленькой девочки. Наверное той самой, что есть на снимках. Видно, что заполнялся он не каждый день, а от случая к случаю Дальше снова неразборчиво, перелистываю несколько страниц.
«Сегодня приходил доктор, смотрел мои ноги. После о чем-то долго разговаривал с родителями. Мама весь день ходила грустная, папа уехал. Жду не дождусь, когда мне сделают операцию, и я смогу ходить, как и все! И тогда мне можно будет ходить в школу, как и всем! Правда мама говорит, что сделать это будет можно, когда я стану постарше. Но я жду и надеюсь, что этот день скоро настанет. Не понимаю, почему мне нельзя передвигаться на ногах сейчас… мамочка и папочка говорят, что я всегда должна сидеть. Они знают, что я могу ходить… но почему-то не разрешают».
«Снова у нас был доктор. Ругался с папой. Мне не говорят в чем дело, говорят только, что бы я все время сидела. Я слышала, как доктор сказал папе «я больше не могу принимать участие в этом. Вы должны отвезти девочку в больницу, это уникальный случай». После, была какая та возня, я не видела что происходит, но слышала какие-то звуки возни. Затем папочка вошел в мою комнату, у него тряслись руки. Он обнял меня и сказал, что любит меня. Еще сказал, что доктор больше не придет. Мне страшно».
«Какой хороший сегодня день! Мамочка и папочка посадили меня в мое кресло на колесиках, накрыли пледом ноги и мы отправились гулять в парк. Погода была чудесная. Я кормила птичек хлебом и надувала мыльные пузыри! Жаль, что мне не часто разрешают бывать на улице. Правда под конец плед, которым я была накрыта, начал сползать и, проходящая с родителями мимо девочка, увидела меня. Она громко заплакала и стала теребить свою маму и тыкать в меня пальцами. Не понимаю, что ее так напугало. Мой папа сразу же укрыл меня снова. После мы отправились домой».
«К нам в дом вломились какие-то люди. Мне очень страшно, папа успел крикнуть мне, что бы я пряталась, и я залезла в дыру в стене за шкафом, в моей комнате. Никто не знает про это место, но когда мне страшно или грустно я прячусь здесь ото всех. Поэтому и не сказала папе, иначе он бы ее заделал. Сидя здесь, я слышала топот и крики своей мамы. Вместе с громким хлопком ее крик оборвался. Папа начал кричать, но затем раздался еще один хлопок. Мне кажется, их больше нет. Неизвестные люди несколько часов ходили по дому. Они искали меня. Я слышала, как они обсуждали, что я должна быть где-то здесь. Но позже, решив, что я убежала – они уехали. Мне очень страшно. Я сижу здесь, внутри стены. Я не хочу отсюда вылезать».
«ТУК-ТУК» раздалось сверху и от этого шума, нарушавшего образовавшуюся во время чтения тишину, ей Богу, вскрикнул! Зачитавшись, не заметил, как прошло довольно много времени. Стук в парадную дверь заставил меня оторвать глаза от тетради и, положив ее на кресло, я отправился наверх. Вновь пришли мои соседи, которые навещали сегодня утром. Оказывается, сегодня вечером у них в доме собираются несколько семей, живущих в этом районе. Пригласили меня к их столу и, конечно же, я согласился. Накинул куртку и отправился к ним.
На часах был уже двенадцатый час, когда я, изрядно подвыпивший и навеселе, ввалился в свой дом. Как вы уже догадались – посидели хорошо. Честно, я и не ожидал, что так нажрусь! Должно быть, они подумали, что я просто алкаш. Хорошо, что не начал буянить, а то, зная себя, могу с уверенностью сказать, что это было не исключено. Ох… спать не хочется совершенно! Я отправился в гостиную, где, удобно устроившись на диване, включил телевизор. Шла, какая та передача про диких животных… что же, меня вполне устраивает. Волки, медведи… через десять минут я крепко спал.
Обычно, после попоек, сплю я неспокойно, то и дело просыпаюсь, хожу на кухню, где в кувшине стоит вода. Но, как не странно, в этот раз ночь пролетела незаметно и, в десять часов, словно по будильнику, я открыл глаза.
Лежу в своей комнате. Под одеялом. Неужели я так упился, что не помню, как ночью разделся и перебрался сюда? Ну и ну. Нужно обязательно заглянуть к вчерашним новым друзьям, извиниться.
Приняв душ и позавтракав, я обнаружил, что в моем холодильнике совершенно пусто и даже обрадовался этому, так как не придется придумывать занятие себе. Одевшись, я вышел на улицу, сел в автомобиль и отправился в супермаркет. Раньше покупками занималась моя жена, поэтому поход по продуктовым коридорам занял порядочно много времени. Там же встретил Алексея, моего старого приятеля, с которым мы не виделись уже порядка полу года. Посидели в кафе, поболтали о жизни, поведал ему свою печальную историю любви. После, когда он ушел, снова накатила волна отчаяния, и я отправился гулять в парк. Просто ходил, размышляя о всяком, и не заметил, как начало темнеть. Стало быть, вот так пробродил почти весь день.
Возвращаясь, домой я встретил своих соседей. Странно. Они будто призрака увидели, когда я окликнул их и подошел. От этого я немного замешкался, но вспомнил, что надо извиниться за вчерашнее, сделал это и отправился дальше, провожаемый крайне удивленными и напуганными взглядами. Какие-то они все-таки странные люди.
И вот я дома. Поужинав уже было собрался усесться перед телевизором, как вдруг вспомнил, что в подвале меня ожидает кое-что куда интереснее.
Накинув халат, я снова спустился вниз и щелкнул выключателем. Все тот же тусклый свет разлился по холодному помещению, и я вновь уселся в мягкое…
Минуточку… тетрадь… я точно помню, что оставил ее на кресле. А сейчас она лежит в открытом сундуке. Этого не может быть… возможно я что-то путаю? Ох, видимо моя внимательность, в свете развода и переезда, оставляет желать лучшего. Что же… надо расслабиться. Усевшись в кресло, я открыл дневник на том же месте, где и закончил читать в тот раз и даже не успел прочесть и единого слова, как по телу прошлась волна сладкого предвкушения. Почерк был еще более не ровный, видно, что писалось это трясущейся рукой. На бумаге остались следы от капель, размывших чернила. Думаю, это были капли слез.
«Я сижу здесь уже второй день. Когда на улице светло я вижу, как из щелей сквозь пыль бьет яркий солнечный свет. Днем никого не было. Оказывается, из этого места, я могу попасть в любое место в нашем доме. Очень хотелось кушать, и отправилась на кухню. На полу лежали мама и папа. Они мертвы. Их больше нет».
«Ночь снова возвращались эти люди. Они снова искали меня по всему дому. В этот раз я наблюдала за ними. Я не знаю этих людей… кроме одного, среди них был мой лечащий доктор. Сначала я обрадовалась и хотела выйти к нему, но потом я, кажется, поняла. Он убийца моих родителей. И ему нужна я. Мне страшно».
«Сегодня приезжала полиция. Увезли тела мамы и папы. Это хорошо, я больше не могу выносить вонь, доносящуюся даже сюда, внутрь стен. Я слышала, как они обсуждали, что у моих родителей есть дочь. Я хотела выйти к ним, но мне стало так страшно. Папа никогда не разрешал мне показываться на людях с неприкрытыми ногами. Я осталась здесь. Здесь меня никто никогда не найдет, здесь я в безопасности. Только кушать хочется».
Боже! Я поймал себя на мысли, что меня медленно накрывает волной страха. Не такого страха, когда хочется отстранить от себя его источник, нет. Наоборот, страх приносящий удовольствие… как от просмотра фильма ужасов… или от прочтения страшной книги. Несколько листов дальше были выдраны и… испачканы кровью. Я очень надеюсь, что эта история не оборвется на середине. Я очень хочу знать, чем все закончится.
«Нога, которой я наступила на гвоздь, заживает. Но у меня появилась новая боль… в животе… от голода. В холодильнике почти ничего не осталось. А то, что осталось – стухло. Сегодня я поймала крысу, у нее было что-то с лапкой, и она не смогла убежать от меня. Мне было очень жаль ее, но боль в моем животе была такой сильной. А когда я ее съела, боль утихла, и я смогла поспать. А они не такие и невкусные… крысы».
«Сквозь дырку у развилки, в которую я пролезаю, я могу попасть в подвал, через вентиляционную решетку. В подвале много места и есть мягкий диван… но мне не удобно. На стене я стала ставить черточки, что бы посчитать, сколько крыс я съела. Не люблю подолгу находиться в открытом помещении… мне спокойней у себя. Где безопасно. Внутри стен».
«Сегодня приходили какие-то люди. Я не знаю, кто это был, один мужчина рассказывал женщине, с ребенком, про дом. Они ходили и смотрели все вокруг. Позже они уехали. Маленькая девочка, значительно младше меня, оставила на тумбочке недоеденную шоколадку. Такая вкусная. Я случайно прикусила палец, когда ела ее. От этого стало смешно и весело. Весь вечер я бегала у себя, между стен, за крысами. Поймала одну. Странно, что папа не разрешал мне ходить вообще… я могу быстро бегать. Покушала, вкусно».
Еще несколько выдранных листов. Какого черта! Я спать всю ночь не буду лишь только по той причине, что не знаю, что на этих выжранных листах!!! Ладно, хорошо… спокойствие…
«Всю ночь гремел гром, и сверкала молния. Мне было так страшно и грустно. Мне не хватало мамочки и папочки. Так хочется, что бы они накрыли меня пледом, помыли, постригли… и мы отправились гулять в парк. Сильно болит спина. Это от того, что много мест, где находиться в полный рост не получается. Под утро я кое-как уснула, но позже проснулась от того, что кто-то пришел. Это снова та женщина с дочкой. Какого черта им здесь нужно? Приехали с чемоданами. Раскладывают повсюду свои вещи».
«Сначала я разозлилась, что теперь здесь живут эти люди. Это мой дом! Но потом поняла насколько так лучше, чем когда я одна. В холодильнике всегда есть еда. Ночью я иногда вылезаю из стен, что бы поесть. Правда приходится брать помалу, иначе они заметят. И от их еды у меня стал болеть живот. Странно, от крыс не болит. Продолжаю их есть».
«Я так рада! Какие же они хорошие! Вечерами мама читает своей дочки разные сказки! Я всегда подползаю в ближайшей стене как можно ближе и, через розетку, слушаю. Становится сразу так спокойно и даже боль в животе от голода, когда не удается поймать свой ужин, постепенно проходит. Люблю их!»
Я через силу оторвав глаза от текста, я посмотрел в сторону… в никуда. Боже, неужели это все происходило здесь на самом деле? Неужели прямо в этих стенах несколько десятков лет назад жил бедный замученный ребенок? Я взглянул на часы. Почти двенадцать. Несмотря на дикий интерес я все же чувствую усталость в глаза. Они медленно закрываются. Если я продолжу чтение, я попросту усну прямо здесь, в этом кресле.
Поднимаюсь наверх, закрыв за собой дверь в подвал. Иду к себе в комнату и трупом падаю в кровать. Тетрадь кладу рядом с собой на тумбочку. Начинаю медленно проваливаться в сон. В голове, конечно же, крутятся мысли о читаемой мною истории. Неужели это все, правда. Неужели… я замираю и даже перестаю дышать. Прямо за мной. Прямо за моей спиной медленно, со скрипом, открывается дверь, в мою комнату. Знаете это ощущение, когда все тело парализовано бесконечным страхом, а единственное что происходит в голове – это панический поиск логического объяснения происходящего на ваших глазах? Вот что я ощущал, лежа в своей кровати и смотря на открывшуюся дверь. В комнату, сидя на старом инвалидном кресле, с проржавевшими металлическими опорами и рваной протертой кожаной седушкой, с характерным скрипом вкатилась она. Маленькая девочка, немного скрючившись, сидела в кресле, укутанная пледом ниже пояса и, толкая одной ручкой колесо, двигаясь ко мне. Черные длинные слипшиеся волосы неравномерно свисали, прикрывая лицо до самого рта, из которого торчал еще шевелящийся крысиный хвост. Я не хотел верить в происходящее, но мерзкий запах, ударивший мне в нос, развеял все сомнения. Она подкатилась совсем близко и, упершись в кровать, убрала руку с колеса и протянула ее ко мне. Разомкнувшиеся бледные губы обнажили не дожеванное содержимое ее рта. Раздался детский хриплый голос: «Мой дневник… зачем ты его забрал?». Ее рука, с длинными торчащими грязными кривыми ногтями почти коснулась моего лица, а я не мог пошевелиться. Я даже не мог закричать. Ночную тишину нарушало только мое сердцебиение и ее голос. «Отдай мой дневник! Отдай! Отдай! ОТДАЙ!!!!!»
«ОТДАЙ!!!!!!!» - крикнула необычно низким и хриплым голосом она в последний раз, и я распахнул глаза. Струящийся в окно утренний свет заставил зажмуриться. Мое тело покрывали капли холодного пота, а постельное белье кучей сбилось у ног. Неприятный осадок от приснившегося ужаса медленно рассеивался в воздухе, пока я приходил в себя. Не самое оптимистичное начало дня. В дверь кто-то стучал.
«Сосед! Сосед! У тебя там все в порядке? Ночью мы слышали крик! Ты там? Сосед!» - доносился знакомый голос того самого нового знакомого, в гостях у которого я так сильно напился. Черт! Извини, приятель, но сейчас совершенно не до тебя. Продолжая неподвижно лежать, я игнорировал все его беспокойства и просто ждал, когда он уйдет. Спустя 5 минут – долгожданная тишина. Только бы этот чудик не догадался вызвать полицию. Боже, утро хуже чем с похмелья.
Кофе, душ. Жалкая попытка собраться с мыслями и определить планы на ближайшие сутки. Черт! Кого я обманываю, мой воспаленный ноющий мозг занят только одним. Только дневник занимал все мое внимание. Паранойя – наиболее подходящее слово для моего состояния. Признаюсь, приснившийся сон вселял частичку страха перед корявыми детскими писульками, с кучей ошибок. Ровным счетом, как и страх, выглядеть психом в собственных глазах. Но все это – ничто в сравнении с неудержимой жаждой спуститься вниз. В подвал.
Надев свой домашних халат, я зашел в свою комнату, забрал тетрадь. И, конечно же, пошел к старой деревянной двери, открыл ее и, щелкнув выключателем, спустился. Даже специфический запах этого места стал доставлять самое настоящее удовольствие. Я уже усаживаюсь в кресло. Волнение! Да, конечно, волнение – одно из преобладающих во мне эмоций. Открываю тетрадь, листаю на нужное место, которое уже неумолимо приближается к концу потрепанных листов, ограничивающихся твердой картонной обложкой. Глаза жадно впиваются в чернила.
«Сегодня произошло нечто ужасное. Весь день я тихо, чтобы меня не услышали, плакала от боли в животе. Ночью, убедившись, что все спят, я, как и всегда, взяла немного из их холодильника. Но это только раззадорило мой аппетит. Тогда я вернулась в стены и, к моей радости увидел хромающую крысу. Легкая добыча. Настигнув ее, я тут же приступила к поеданию. Уже спустя полчаса я лежала на полу, корежась от боли и во что бы то ни стало, сдерживала себя, что бы ни закричать. Иначе они узнают обо мне. А следом узнают и остальные. Тогда еще я не знала, что новые жильцы решили вытравить всех крыс ядом. Та, что я съела - была отравлена. Они хотят оставить меня без еды.
Лежа на полу, я услышала испуганный вздох и подняла глаза. Девочка… дочка этой женщины стояла в нескольких метрах от меня и заглядывала сюда… внутрь стены. Она нашла мой проход… тот, что оставался за шкафом. Она нашла меня. Она успела закричать, но спустя всего секунду ее крик оборвался. Я успела сделать так, что бы она молчала. Я так же успела задвинуть шкаф до того момента когда ее мать вбежала в комнату. Когда женщина ходила по дому и звала свою дочь, ее голова уже лежала отдельно от туловища, а я, все так же страдая от нестерпимой боли, неспешно вырывала куски мяса. Хорошее мясо. Оно-то точно не отравлено. Мне очень жаль, но я была должна. Мама уже бегает по дому в слезах. Сейчас она будет звонить в полицию. Мне придется вылезти отсюда. Мне придется забрать ее к себе… в стены. Мне очень грустно. Я буду скучать по их сказкам на ночь».
Да… доза адреналина в кровь! Я даже не сомневался, что все будет именно так! Боже, какой волнительный сюжет! А из этого получилась бы хорошая книга, черт побери! Я поднялся на ноги, сделал несколько кругов вокруг комнаты и уселся обратно. Мою черепную коробку переполняли мысли. Я должен знать, что было дальше!
«Я успела заделать дыру в стене до приезда полиции. Осмотрев весь дом они не нашли проход в мой мир. Надеюсь, они больше сюда не сунутся».
«Вновь приходили какие-то люди! Какой-то мужчина снова показывал дом! На этот раз пожилой женщине. Она долго ходила по всем комнатам. Она мне не нравится! Ходила и то и дело принюхивалась! Я избавилась от трупов, но кровавая засохшая лужа все равно издавала мерзкое зловоние. Старая карга, кажется, учуяла это».
«Сегодня она приехала с чемоданами! Она купила мой дом и теперь будет здесь жить! Я просто в ярости. Я пыталась напугать ее, стуча по стенам из разных мест. Она даже не услышала этого… сейчас сидит в своем привезенном кресле качалке и смотрит телевизор на очень большой громкости! С одной стороны это хорошо, я могу свободно охотиться и добывать себе еду, не боясь быть замеченной. Но сейчас я хотела бы поспать и уже два часа не могу этого сделать».
«В ее холодильнике вечно все протухает. Я больше не хочу что бы она здесь жила».
«Сегодня ровно 2 недели как старая карга въехала в мой дом. За все это время ее ни разу ни кто не навестил. Сама она выходила из дома всего несколько раз и, как я поняла, только за продуктами. Даже домашний телефон звонил всего единожды. Когда ошиблись номером. Это хорошо. Никто и, не заметив, что ее больше нет. Сделаю это сегодня ночью».
Перелистываю страницу. Высохшие много лет назад капли крови частями размыли текст. Но прочесть все ровно можно.
«Все пошло совершенно не так. Я думала старая карга уже мертва. Я спустила ее в подвал и уже доедала ее ногу, когда она, очнувшись, дико вереща, схватила металлическую кочергу и ударила меня по лицу. Она умерла, когда эта самая кочерга проткнула ее голову насквозь. Но у меня больше нет трех верхних зубов. Кровь не останавливается. Мне очень больно. Я даже не смогла откусить от нее кусок. Вся челюсть словно раздроблена. Мне страшно».
«Я не писала почти три недели. Мне стало лучше. Боли больше нет, хотя рот теперь не открывается полностью. И приходится жевать только на одной стороне. Но это не важно. Главное другое. За три недели я полностью съела тело этой женщины, храня ее тело в холодильнике по частям. За три недели никто даже ни разу не постучал в нашу дверь. Старая карга оказалась не вкусной! Крысы куда вкуснее. Сегодня видела выводок совсем маленьких крысят в дальнем углу. Подожду, пока они подрастут».
«Были незнакомые люди. Из их разговоров я поняла, что проблем с продажей дома не будет. А значит скоро новые постояльцы».
«Боже, какой волнительный момент! Сегодня в дом заселились две девушки! Такие красивые! Я тоже стану такой, когда выросту! Правда они постоянно курят и слушают громкую музыку… но они мне нравятся! Одна из них носит…»
Я перелистываю страницу, и мое лицо медленно искажается в неоднозначной гримасе. Нет! Этого просто не может быть! Несколько выдранных листов… а за ними… серая мятая потертая обложка. Это конец. Конец истории, которая не имеет своего логического завершения. «Нет!»- крикнул я словно сумасшедший, перебирая стопки фотографий на дне сундука, где и была обнаружена тетрадь. Надежда найти продолжение… ну или хотя бы недостающие листы, угасла вместе с разбросанными по полу фотографиями.
Я ударил ногой по сундуку. Затем, вскочив на ноги и поднявшись наверх, из подвала, я почти бегом отправился в самую маленькую комнату дома, где, судя по голубым стенам, когда-то была детская, а в углу стоял старый деревянный шкаф. Отодвинув его, я сделал пару шагов назад. Прямо за ним находилась криво заделанная досками стена. Сквозь щели была видна поглощающая темнота. Мрак, от которого веяло страхом. Но меня наполняло чувство удовлетворенности. Ведь это значит, что все, что я прочел – правда. И действительно, давно, еще до моего рождения, все происходило в этом самом доме.
Прошло несколько часов с момента моего кошмарного пробуждения, но чувствовал я себя так, словно не спал сутки. Я просто валился с ног. Думаю это из-за стресса. Добредя до дивана, в гостиной, я включил телевизор. Пощелкал каналы и, не заметил сам, как задремал.
«Сосед! Ты дома!? Сосед!» - вновь доносилось из прихожей. Какого черта он никак не успокоится! Я поднялся на ноги, протер глаза и взглянул в окно. На улице было уже темно. Пробормотав что-то касающееся моей сонливости, я неспешно двинул к двери. И открыл ее.
Никого. Я что, так долго шел, что он уже ушел? Ну и ладно, не придется отвечать на его дурацкие вопросы. На диване, где я спал, лежала тетрадь. Взглянув на нее еще раз, я решил, что надо отнести ее вниз, положить, вместе с фотографиями, в сундук и оставить эту историю. Забыть ее.
Я так и сделал.
Как всегда включил свет. Спускаясь вниз, чуть не упал с лестницы. Видимо еще не до конца проснулся. Все еще какой-то сонной походкой двинулся к креслу. И только под самый конец бросил взгляд на сундук.
По всему телу прошелся неприятный склизкий поток отвратительного страха. Проступили мурашки. Я замер на месте и не мог пошевелиться. Рядом с сундуком, кучей, лежали точно такие же тетради. Нет, конечно, все они были разные, но почти все одинаково потрепаны и местами измазаны кровью. Это что, чья-то шутка? Как все это оказалось здесь!? Ноги непроизвольно сделали несколько шагов назад, пока я не уперся в лестницу. Как это оказалось здесь!!?? Что происходит… нужно убираться отсюда… нужно бежать! Немедленно!!!
Часовая стрелка указывает на 12. Я сижу в кресле. В подвале. Немного успокоился и пришел в себя. Напротив - наваленные тетради и блокноты. Вы можете подумать, что я спятил. Любой более-менее адекватный человек уже покинул бы эти стены и был бы очень далеко отсюда. Но я здесь. Я решил не копаться в происходящем и не давать раздолья фантазии, которая вмиг нарисует ужасную картину того, как все это оказалось здесь. Тем более в глубине души я догадываюсь, что здесь происходит. Да и ответ… он почти наверняка скрыт в тексте.
Самая верхняя тетрадь… с цветной обложкой. На ней изображен современный ярко автомобиль. Тетрадь не такая потрепанная как остальные. Листы белые и мягкие. Она не такая старая как та, что я читал. Открываю. Все те же корявые буквы.
«Он снова пытался разговаривать со мной. Этот человек с улицы. Он проникает в дом, садится у самой тонкой стены и рассказывает мне что знает, что я живу здесь. Он говорит, что все знает… что случилось с теми, кто жил здесь. Просил показать себя. Я, все так же, сидела, не шевелясь, и слушала.
После того как я съела эту пару, что прожили здесь всего пару месяцев, уже давно сюда никого не заселяют. Странно, обычно новые жильцы находятся сразу. Этот человек… он сказал, что мне не о чем волноваться, что он не оставит меня голодной. После кинул мне пару дохлых, но еще теплых крыс, а сам ушел. Съела их».
Я оторвал взгляд от бумаги и посмотрел еще раз на кучу тетрадей. Каждая из них – фрагмент жизни девочки, которая росла и развивалась, на сколько это возможно, в стенах. Девочки, у которой что-то с ногами. Но кто этот человек… кто знает о том, что она была здесь, кто кормил ее. Быть может такой же, как и я, нашедший ее записи? И когда это было? Переворачиваю тетрадь обложкой. Надпись: «Россия 2014».
2014. Ужас и страх волной обрушился на меня. Я непроизвольно бросил взгляд в сторону вентиляционной решетки, ведущей прямо туда. Прямо внутрь стен. У меня сложилось неприятное чувство, что оттуда, из темноты, на меня смотрят. Но если я убегу – то не прощу себе этого никогда. Опускаю голову, перелистываю страницу.
«Сегодня большой день! Новый постоялец моего дома объявился. Странно, но он не приходил осматривать это место, а сразу въехал с чемоданами. Молодой парень, моложе тридцати лет на вид. Хороший, мне он нравится, не стану пока его есть».
«Сегодня проснулась от знакомого мне писка. Еда была где-то рядом. Поднявшись, я начала преследовать крысу и, на мгновение, забыла про то, что теперь живу здесь не одна. От вибраций упали его настенные часы, которые он привез с собой. Разбилось стекло. Нужно быть осторожнее».
«Есть нечего. В холодильнике у него пусто. Если будет плохо – съем его».
«Он спустился в подвал. Он смотрит мои вещи. Открыл мои фотографии. Зачем он смотрит их? Что ему здесь надо? Я ударила по трубе, идущей внутри стены. От неожиданности он вскрикнул. Я уже была готова выйти. Я уже хотела попробовать его на вкус. Он трогает мои фотографии. Он открыл мой дневник, который я вела еще в детстве. Зачем он читает его! Зачем! Я хотела убить его, но кто-то постучал в дверь и он ушел. Съем его позже.
Пока дома никого не было, я смотрела свои фотографии. На них я совсем еще маленькая девочка. На них мои мама и папа. Я совершенно не помню их. Это было так давно. Так же я полистала свой дневник. Стало очень грустно. Положила его в сундук. Отправилась к себе в стены. Сейчас дописываю эту запись и ложусь спать».
«Меня разбудил постоялец. Он вернулся домой поздно. Он какой-то странный, не похожий на себя. Шатаясь, отправился в комнату, куда ему повесили показывающую картину. Лег на диван и уснул. Я вышла из стен. Я подошла к нему вплотную. Так близко я подходила к человеку, только когда жить ему оставалось не дольше секунды. Но не этот… Я не знаю почему. Я уже была готова перебить ему горло, как что-то меня остановило. Я не знаю что. Я коснулась его лица, готовясь, что если он проснется – то убью его в тот же миг. Но я этого не хотела. Со мной впервые такое. Я не понимаю что с ним. От него странный запах. Он спит крепким сном, совершенно не реагируя ни на что. Отнесла его в его кровать, пусть высыпается. Ночью ему снился страшный сон. Он громко кричал во сне. Я кричала вместе с ним».
«Он продолжает читать мои записи. И каждый раз, когда он делает это, я нахожусь в нескольких метрах от него. За решеткой. Я наблюдаю за каждой его реакцией. Мой живот крутит от голода. Крыс больше нет, уже несколько дней не могу найти еду. Но я не хочу есть его. Не знаю почему, просто не хочу».
«Снова приходил этот человек. В этот раз он не заходил в дом. Он просто подполз со стороны улицы и стал говорить со мной. Я слышала каждое его слово. Он сказал, что я могу съесть нового жильца. А, когда я проголодаюсь в следующий раз, он подселит ко мне кого-то еще. Что бы я ни была голодна. Оставил для меня кусок мяса и ушел. Вкусно».
«Жилец постоянно читает мой дневник. Он так бережно относится к нему. Он мне нравится. Я всегда рядом, когда он читает. Я изучаю его выражение лица. Изучаю его эмоции, от прочтенного. Я вижу, что ему нравится».
«Сегодня мне снился необычный сон. Мне снилось, что он сломал доски за шкафом, которыми я заделала проход. Мне снилось, что он увидел меня. Но он не испугался, как это делали все остальные. Он зашел сюда, подошел ко мне близко-близко, коснулся моего лица. Он сказал, что будет жить здесь, со мной. В стенах. После я проснулась. Было очень грустно. Я не понимаю, что происходит. После вновь приходил незнакомец, говорил, что волнуется за меня. Говорил, что уже давно пора разделаться с постояльцем. Не стала дослушивать. Ушла в дальний угол».
«Я услышала крики. Что-то кричал он, жилец моего дома. Из подвала. Когда я спустилась, он тревожно рыскал в сундуке, средь фотографий, будто что-то пытаясь найти в нем. Сначала я не поняла в чем дело. Но потом догадалась. Он расстроен, что дочитал тетрадь до конца. Он поднялся наверх, отодвинул шкаф. Я испугалась так сильно, как никогда еще не боялась. Я думала, сейчас он начнет ломать доски. Я боялась, что мне придется убить его. Не уверена, что я бы смогла это сделать».
«Он лег спать. Такой красивый, когда спит. Я стояла рядом с ним. Не боясь, что проснется. А потом я поняла, что нужно делать. Я вернулась в стены и взяла все-все свои тетради, которые скопились за столько лет. Он наверняка будет читать их с таким же удовольствием, как и читал самую первую. Я надеюсь, ему понравится».
Перелистываю страницу. Пустота. Только белые чистые листы. В моей голове творилось что-то невообразимое. Все одновременно вставало на свои места и запутывалось еще больше. Боже! Что это за человек, что кормит ее? Если все это так, то как я мог не заметить ее присутствие рядом с собой все это время? Как такое вообще возможно? Мысли рождались невероятно быстро. И кто знает, к чему бы привел этот мысленный монолог, если бы мое внимание не перебил звук катящегося по полу карандаша. От решетки воздуховода. Скатился вниз и остановился, упершись в мою ногу. Я медленно поднял глаза по его траектории, прямо к решетке. Худая жилистая рука темно серого цвета виднелась из темноты и держалась за нее пальцами. На мгновение мне показалось, что это не то, о чем я подумал. Что это обман зрения. Но когда пальцы шевельнулись и разжались – сомнений не осталось. Она наблюдала.
Мое ощущение, сравнимое с прозрением после долгого заблуждения, быстро побороло все интриги, рождавшиеся в моей голове последние три дня. Я уже со всех ног поднимался по лестнице наверх, а затем к входной двери. Я слышал, как внутри стен она двигалась не отставая. Я выбежал из дома.
Улица. Ночная темнота. Я оказался посреди дороги, совершенно не зная, что мне делать. Свет в окнах не горел, район был погружен в сон. И лишь только в доме моего соседа, который так настырно пытался достучаться до меня последние два раза, в одном из окон горел свет. Ужас, которым я был охвачен, вмиг подтолкнул меня и я подбежал к его двери начав стучать и звать его. Загорелся свет в коридоре и дверь открылась. Он удивленно посмотрел на меня.
«Что случилось, сосед?»- с каким-то разочарованием и злостью спросил он, видя, но не удивившись моему состоянию. «Я..я..там, там она, там она… в стенах - начал тыкать в сторону дома я и бормоча не связанные слова, но собрав силы, все же вымолвил – Мне нужно позвонить в полицию!» Мужчина посторонился, жестом показывая, что я могу войти. «Телефон там» - махнул он рукой, а сам отправился в другую комнату. Подняв трубку, я уже слушал гудки и ждал, пока мне ответят. Как вдруг с шипом все звуки телефона пропали. За спиной у меня раздался звук, который можно часто слышать в фильмах. Звук затвора. Развернувшись, я увидел соседа, целящегося в меня из ружья. Я медленно опустил трубку от лица.
«Назойливый ублюдок! – прошипел он. – Ты должен был здохнуть еще в первую ночь, как заселился сюда! Как ты продержался так долго? Почему она не тронула тебя? Признавайся, сука, ты причинил ей вред? Да? Что ты с ней сделал!!!!». Вот теперь все точно встало на свои места. Тот человек из ее записей. «Незнакомец» подкармливающий ее крысами. «Это был ты… это ты кормишь ее» - сказал я, и глаза моего соседа налились кровью. «Да что ты знаешь?! Ты ничего не знаешь! Ты лишь пища! Всего лишь еда! Каким-то образом ты смог сбежать от нее… но это ничего! Пойдем!!!!» - он указал дулом ружья в сторону выхода, и мы двинулись.
И вот мы стоим у входа в мой дом. «Иди!!! Или получишь пулю, ублюдок!» - шипел он. Столько ненависти и гнева было в его интонации. Он точно спятил. Он хочет скормить меня ей.
Но выхода не было. Поднявшись по ступенькам, я потянул входную дверь и сделал шаг вовнутрь. Этот сумасшедший шагнул вслед за мной. Коридор был освещен. С места, где мы стояли, было видно открытую дверь в подвал. Оттуда также доносился свет.
«Я здесь! – Крикнул мужчина, не сводя глаз с подвала. – Я вернул его! Я пришел покормить тебя! Ты не будешь больше страдать! Кушать подано!!!». От этих слов тело вновь покрылось мурашками. Мы просто стояли и вслушивались в тишину. Мы просто ждали. Я не знаю, сколько прошло времени. Из подвала стали доноситься тяжелые шаркающие шаги. А на стене, напротив, на которую падал свет, стал вырисовываться силуэт.
«Дааа… иди сюда, не бойся! Давай, дорогая, смелее!» - шипел сумасшедший, тыкая в меня ружьем. Скрипы деревянной лестнице становились все громче. Горбатый несуразный силуэт уже явно отражался напротив. Я не сводил глаз. Нарастающий шум ужаса уже был невыносим, когда что-то лохматое, с серой потрескавшейся кожей выглянуло из-за стены. И тишина. Словно все звуки пропали.
Маленькая девочка, прожившая всю жизнь внутри стен, выросла. Но на женщину это существо похоже уже не было. Нечто сгорбатившееся с длинными до самого пола волосами, с неестественно выдающейся вперед нижней челюстью, с кривыми тонкими руками. Оно выглядывало из-за стены и смотрело прямо на нас. А затем существо вышло и предстало в полный рост. Ее ноги… теперь понятно, почему отец не разрешал ей вставать, даже когда дома никого не было. Две тонкие длиннющие конечности, согнутые в неправильную сторону, имеющие два места сгиба. И огромные грубые ступни, напоминающие лапу невероятного животного. Все вместе это образовывало картину ужасного монстра из самого страшного фильма, который вам доводилось смотреть. «Ты прекрасна… ты прекрасна, дорогая» - не умолкал псих у меня за спиной. Существо двинулось по направлению к нам. Я просто закрыл глаза в ожидании неизбежного. Это точно конец.
Хруст костей раздался совсем рядом, и я уже приготовился ощутить ужасную боль. В лицо мне брызнуло что-то. Тогда я еще не понял, что это была кровь. Раздался выстрел и крик оборвался. Чавкающие звуки. А я… как стоял, так и продолжал стоять, не шевелясь и даже не дыша, посреди коридора.
Открыл глаза. Кровь повсюду. На полу, на стенах, на потолке, на мне. Я стою здесь один. Слышу звук, как тащат по полу мертвое тело. Звук удаляется и пропадает совсем. Она все же не останется голодной сегодня ночью. Я иду к себе и собираю свои вещи. Я не могу пойти в полицию и все им рассказать. Тогда они нагрянут сюда и, скорее всего, убьют ее. Я не могу этого допустить.
Выхожу из дома и закрываю за собой дверь. Район все так же по-прежнему спит. Тишина. Больше обо мне никто и никогда не услышит здесь. Я буду просто очередным без вести пропавшим, заселившимся в этот дом. Одним из сотен. Но так надо. Надо, что бы история девочки, живущей внутри стен, продолжалась.