И в странной злобе бьём тарелки, лица, блюдца,
В открытую пытаясь достучаться дверь, -
Так каждый Божий день на ринге жизни бьются
И человек, и зверь, и человеко-зверь.
Грешат, невинностью торгуя, дщери Евы,
Адам и дети, приворовывая, лгут,
Благочестивой церкви слышим мы напевы:
«Молитесь, верьте – и всё будет вери гут!»
За жизнь в раю Адам ломает Еве рёбра,
И ставит свечку на помин её души,
И в ужасе он понимает, встав у гроба,
Что рая не достигнешь, ад свой сокрушив.
Но вновь от церкви слышим песню утешенья:
«Признай свою греховность – и простит Христос!»
И, каясь пред иконой, вновь грехокруженье
Нас манит в мир на нескончаемый износ.
Свобода - дар, принять который мы не можем –
Нас учат с детства, что мы вечные рабы,
И средь обилия путей, тропинок и дорожек
Должны мы выбрать к Богу горькие мольбы.
На ринге жизни и противник, и арбитр,
В партере судьи, зрители – все не за нас,
Но мы пройти пытаемся по острой бритве
Красивой лжи в свой рай, не поднимая глаз.
А в поединке с жизнью проигрыш обеспечен
Нокаутом жестоким или по очкам,
И в рай придёшь, душой и телом изувечен,
Все слёзы выплакав в подушку по ночам.