В книге Мариам Петросян «Дом, в котором...» один герой говорит другому, глядя на картину: «Время не течёт, как река, в которую нельзя войти дважды... Оно как расходящиеся по воде круги. Это не я сказал, это цитата... И если уронить в эти расходящиеся круги, скажем, перо, как нарисовано здесь, от него ведь тоже пойдут круги? Маленькие, почти незаметные... но они пересекут большие...».
Совсем недавно, анализируя свои сны и смутные ощущения, я пришёл к выводу, что уже сделал именно то, о чём говорил герой книги Мариам Петросян по имени Сфинкс. Я проживаю свою жизнь по второму кругу. При этом, как предупреждает Сфинкс в этом эпизоде несколько дальше, я не совсем тот же самый, что и первый раз. Объяснить это довольно трудно. Первый раз я, судя по всему, был ещё импульсивней, чем сейчас. Но не в этом дело. Самое трудное – определить в какой именно момент теперешней жизни я свалился из параллельного существования, заменив того я, который формировался здесь. До конца вся эта чепуха мне самому непонятна, но я не могу так просто махнуть на своё открытие рукой. Торможение и так у меня слабо работает, а в подобных случаях на него и вовсе рассчитывать не приходится. Кроме того, это важно ещё и по другой причине, я вернусь к ней позже. Как сложилась моя жизнь в данном случае, я подробно описывать здесь не стану. Скажу только, что женщина, которую я любил, умерла пятнадцать лет назад. Я не сумел переступить через её смерть и сижу один. С родственниками у меня натянутые отношения, я с ними не общаюсь, есть несколько друзей, рассеянных по всему миру.
Что же было тогда? Я кажется уловил что произошло, потому что в этой жизни есть отголоски той трагедии. По крохам, за большой промежуток времени, я почти восстановил причины, побудившие меня вернуться.
Привожу то, что по-видимому произошло в той жизни. В середине семидесятых, вернувшись в Харьков из Изюма, где я работал фтизиатром в туб.диспансере, я познакомился с молодой художницей. Мы вместе поехали в Гагры. Я увлёкся этой девушкой и даже собирался на ней жениться. Постепенно выяснилось, что она тоже мной увлечена, но не только мной. У неё в Москве есть подруга, с которой у неё любовь. Подруга эта замужем, но муж не возражает против их отношений, они его даже возбуждают. Мне нелегко понять некоторые вещи. Сейчас на это смотрят проще или выработан консенсус такого отношения, по крайней мере, в цивилизованных странах. Но тут дело не в отвлечённом отношении, мне и самому безразлично, как и что люди делают друг с другом в данной сфере, пока это меня не касается персонально. Тем не менее, я похлопал глазами, когда она мне призналась, и продолжал свою с ней связь, только решил повременить с женитьбой.
Через некоторое время разразился скандал. Родители московской девушки пронюхали об их любви и сообщили родителям художницы. Надо сказать, родители её мне никогда не нравились. Отец её был убеждённым коммунистом, что довольно странно смотрелось в семидесятые годы, а мать просто рыхлая дура. Одним словом, коммунист взбеленился и настоял на врачебном осмотре. Мало-помалу очутилась она в харьковской психушке, где её взялись лечить. Скандал и позор. К тому же, её накачивали психотропными средствами, вызывающими отупение и депрессию. Художница моя в конце концов «вылечилась», вышла из больницы и покончила с собой. Вот такая история. Всё это время я метался, как полоумный, не в силах сообразить что мне делать и как поступить, и кажется тоже слегка повредился головой. В дальнейшем, надо думать, эта история наложилась на мою, и так довольно нестабильную, психику и я так и не нашёл себе подругу по любви. Жизнь прошла безвкусно и тускло, возможности моей личности оказались заблокированы и я начал понимать, что если не предпринять усилие типа «пан или пропал», жить дальше не имеет смысла. Мне попалась в руки книга Мариам Петросян, которую я процитировал, и я задумался. По-видимому, я решился на попытку с помощью всех остававшихся ресурсов и принял твёрдое решение, если она провалится, покончить жизнь самоубийством.Но она удалась.
Скорее всего, я очутился в начале романа с художницей. Я расстался с ней, как только узнал о её наклонностях. Дальше, я очень неудачно женился, прожил с женой около десяти лет, развёлся, детей у нас не было, и влюбился в женщину, с которой роман и тем более брак исключались. Она была замужем за моим другом и к тому же влюблена в меня не была. Я, однако, продолжал её любить и сопровождал её в Харькове и в Америке. Рассказывать о ней подробно я не хочу. Одно только скажу, она в моих глазах стоила моего к ней отношения и об этом я как раз не жалею. Жалею я о том, что не сумел её спасти и она погибла от отдалённых последствий облучения, рака щитовидной железы. В харьковском институте мед.радиологии она мыла облучённых в Чернобыле детей без достаточной защиты. Всё имеет свою цену, в том числе и подвиг. Как гласит циничная пословица: "Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным". Если бы только дело заключалось в облучении. Были и другие обстоятельства: стерва мать, дочка наркоманка, дальше перечислять не хочу, но есть и ещё кое-что. Иногда мне кажется, что забрали её вовремя. Так или иначе, а я света невзвидел. Жизнь обрушилась и я остался на пепелище. Опять мне в руки попалась книга Петросян и снова я задумал бросок, не подозревая, что один раз уже его совершил.
Я заканчивал кресельный массаж какому-то клиенту. Я долгое время работал массажистом в небольшом массажном салоне в аэропорту Чикаго. Когда я делаю массаж, моя голова совершенно свободна, и мысли, не связанные ничем, ибо руки действуют автоматически, получают огромную силу. Это я давно заметил. Как у прочих, не знаю. Вот в этот момент я почувствовал, что в следующее мгновение перейду на другой круг времени. Внезапно я услышал в голове явственный голос, сказавший: - Остановись, не надо ничего менять, ты сделаешь только хуже. - Я вздрогнул и порог перехода исчез. Решения задачи, которую я самонадеянно хотел попытаться решить явочным порядком, я до сих пор не знаю. Так что, думаю, правильно меня остановили.
Моё самочувствие в этой реальности значительно отличается от прошлой. Это я теперь твёрдо установил. Невзирая на пережитую мной трагедию, я ощущаю смысл и цель своего пребывания в мире. И хотя я не могу сформулировать в точности эту мысль словами, и не хочу даже пытаться, но о своём прыжке на данный круг не жалею, несмотря ни на что.