К чему ей чувств непонятных тревога?
К чему ей звезды ранние, синие,
Твои признания пламенные и сильные?
Ложная к счастью ведет дорога.
К чему ей мир импрессии и красок,
Ей, сотворенной из калейдоскопа масок?
Кто-то потерян в своей же эпохи,
А она избежала мировой суматохи.
И в голове ее картина –
Нелепый кусок пластилина.
Не более, чем игра воображения
Достойна лишь покоя и забвения.
Картина: как ты мирно спишь в своей постели,
Тихо, спокойно, нет в сердце метели.
Свет потух в одно простое движение,
И исчезло твое сожаление.
В постели ни единого девичьего следа,
Ты устало и равнодушно закрываешь глаза
И вспоминаешь то, о чем думать нельзя.
А ведь она тоску прогнать могла.
Забыть, простить ты не в силах тоже,
Иголки дурмана впиваются в кожу.
Сидеть и думать по полночи,
Уже не терпишь и не хочешь.
Верь, кто-то сможет любить до дрожи,
До пронзительной боли в висках,
До истертых участков раненой кожи.
Вы дойдете до прекрасного в мелочах.
Ты будешь нежно умирать в тревожных снах,
Неметь при виде запотевших окон.
Под рокот слов, под дым в ее глазах
Не признавайся, что она всего дороже.
Вздох, взгляд, не более.
Ощущения растворятся во тьме.
Перемешаются люди в толпе,
Она не могла быть ближе к тебе.
17.02. Дара Лис.