Во времена, когда земля была юна и прекрасна, и я вместе с ней, училась я в пятом классе средней школы. Весна в тот год была омрачена для меня серьёзным конфликтом с одноклассниками, из-за которого я, вместо того, чтобы отправиться "грызть гранит науки" в класс, брала бутерброды, портфель с учебниками, и завеивалась "за базар" - туда где начиналась степь. Прогуливала, то есть. Большой беды для успеваемости моей в том не было, потому, что учиться я любила и вполне неплохо справлялась с этим процессом вполне самостоятельно, а вот удовольствия находила я в этих одиноких походах массу.
Май стоял, или даже конец тёплого апреля. Трава уже поднялась довольно высоко, солнце припекало, цвёл чабрец, зверобой - ароматы горько-сладкие делали воздух вкусным и вязким, как насыщенный чай.
И надо мной, над нашей холмистой степью, опрокинутой голубой миской с белёсым донышком, в центре которого невозможно ярко сияло солнце, висело небо.
А в небе были жаворонки. Их не было видно. То, что они там были, было только слышно. Но слышно так хорошо, и такие они выводили трели, что никакого плейера не было нужно. Да и не было тогда плейеров - древние были времена, не чета нынешним.
Жаворонок то был один, то несколько их перекликались, и яркая миска неба звенела их голосами, и это пение, и запахи травы, и тепло, уже наполнившее складки земли и восходившее потоками колышащегося воздуха к небесам, словно пытаясь согреть дыханьем земли и трав славящих весну жаворонков - всё это было невероятно прекрасно.
Хотелось лежать и растворяться в этом великом и обыденном - в этом тепле, сиянии, ароматах и звуках бесконечно...