Точка отсчета часть 2

28
В офисе. Маша задает вопрос, Лиза узнает правду 
     Такой деловой женщине как Лиза долго сидеть дома невмоготу. Ну, прогулялась раза два по магазинам, ну поваляла дурака с недельку – и хватит. Откопала в сумке Лиза визитку, вбила указанный адрес в навигатор и покатила, шурша колесами по трассе. Утренние пробки успели рассосаться, а вечерние еще не собрались. Потому Лиза не разнервничалась.
     Машина остановилась у многоэтажного делового центра. Девушка вышла, и, опустив стильные солнечные очки, окинула его взглядом. 
     - Ничего себе так. Уютненько.
     Она ухмыльнулась, да Евгений респектабельное помещение арендует. Почти в центре. Кажется, она не прогадала: по части благосостоятельности – она попала в точку. А вот в остальном... Ну, не будем о грустном. Он не заставляет реагировать ни ее мозг, ни ее тело.  Евгений ей совершенно безразличен. Но, надо отдать ему должное, не клеился к ней в театре, чтобы все заметили с кем она, и не повышал прилюдно самооценку, утверждаясь за ее счет.
     Стеклянные двери открылись перед входящими людьми, в числе которых была Лизавета. Охранники оборачивались, поедали глазами стройную фигуру и кокетливо плавающие бедра, обтянутые брендовыми джинсами, зауженными к щиколотке. Яркие туфли на высоких каблуках стройнили ноги, блуза на выпуск, легкий шарфик и элитная бижутерия – и Лиза стала объектом всеобщего внимания. Охрана исходила слюной, пока, наконец, один из них не спросил:
     - Елизавета Павловна, вы к мужу? Евгению Алексеевичу?
     Она поглядела на охранника по-кошачьему женским, хищническим взглядом, и он сконфузился. Он знает, чья она жена, а она не знает, точнее не помнит. Ужас. Но ничего, она справится.
     - К нему самому... – Лиза прочла имя на бейджике и произнесла: - Олег.            
     Он поторопился открыть сверх сексуальной женщине турникет. Она прошла изящной походкой, включающейся автоматически. Пусть знают, с кем имеют дело. На ходу Лизавета поправила слегка завитые в салоне красоты блестящие волосы, и охрану бросило в пот. И охранников на этаже приподняло и бросило в пот. Такой они еще не видели Елизавету Павловну. Она не огорчилась: самое время запомнить ее!
     - Евгений Алексеевич, - сказал охранник, нажав на кнопку, связывающую его с начальником, - к вам тут Елизавета Павловна. – И положил трубку.
     Правда, удивился Женя, он не ожидал увидеть ее в офисе. И вышел встретить. Оторопел в коридоре. Еще издали. Что это на ней? Она сильно изменилась после аварии.
     - Добрый день, Елизавета Павловна, - сказала служащая офиса. – Разобрались с планом? Как вам новая люстра?
     Лиза оглядела женщину, говорившую с нею, и не знала, что сказать тонюсенькой с белобрысой головой женщине. Она не знает, как ей предыдущая люстра, и понятия не имеет, о каком плане речь. Женя прибавил шаг. На ходу подтянул Лизу за локоть и сказал служащей:
     - Благодарю, Оксана, люстра отличная: она вписалась в интерьер, как нельзя лучше. О плане после поговорите: когда Елизавета Павловна на работу вернется.
     Служащие, оглядев Лизу, разошлись: пришел начальник, значит, пора разбегаться по углам.
     - О какой люстре она говорила? – Лиза человек любознательный, ей интересно.
     - Она в холле висит, - ответил Женя. Он ума не мог приложить, зачем жена так разоделась? Стильно, креативно, однако, это не его Лиза.
     Она пожала плечами, ничего люстрочка.
     - Эта Оксана – дизайнер?
     - Интерьерный дизайнер. – Женя повел Лизу в свой кабинет. Она оглядывалась и осматривала офис, где, как все утверждают, она работает. 
     - А есть другие дизайнеры?
29
     - Например, ландшафтный. – Женя огорчился еще больше: она и этого не помнит. А совсем недавно разбиралась не хуже него.
     Лиза смело уселась на его кресло, закинула ногу на ногу и покрутилась в кресле.
     - А где мое рабочее место?
     - За стеной. – Женя отодвинул жалюзи и показал кабинет.
     Лиза подошла к стеклянной стене, оценила:
     - Неплохо. – Интересно, ей нравилось тут работать? – Я могу выйти завтра?
     - Лучше будет окрепнуть, отдохнуть, - с участием отозвался Женя. – Работа никуда не денется. – Он даже смог улыбнуться. - Время обеда, поехали куда-нибудь.
     Согласилась Лиза, она не боится ехать с ним.
     - Давай на моей машине: чтобы без пересадок я поехала обратно.
     Ничего дурного в том не видел Женя и кивнул. Стоило Лизе очутиться в авто, как она  ударила по газам, она так привыкла. Скорость – ее стихия. Женя вжался в сиденье: невозможно спокойно смотреть, как она лавирует между автомобилями! Ее счастье, что он раньше этого не видел: он бы ей машину не купил!
     - Остановись! – потребовал Женя.
     Лиза подумала, что-то произошло, и остановилась.
     - Что такое? – Она удивлена, Евгений вышел из машины.
     - Пересаживайся!
     - Почему?! – Лиза поморщила нос, что за самоуправство?
     - Это невозможно спокойно переносить!
     Покинула, нехотя, Лиза сиденье и уперлась ладонями в крышу своего «BMW».
     - Ты понимаешь, что я могу элементарно волноваться? – сказал Женя, глядя на нее. Им обоим были видны лишь головы друг друга. Солнечный свет отражался от крыши машины и освещал его взволнованное лицо и ее – нахмуренное.
     - Что ты раскомандовался? – Возмущение у Лизы еще сдержанное. Ему сильно подфартило, что она в хорошем расположении духа. – Я сама разберусь, как мне водить! Между прочим, - отчеканила она, - я – зам директора и в моем подчинении сотни людей! Я сама могу командовать!
     Женя поджал губы и плюхнулся на водительское сидение.
     Закатила Лиза глаза, пошлепала губами:
     - Вя, вя, вя!
     Она села на пассажирское место. В своей-то машине! Что он о себе возомнил?
     Женя щелкнул ремнем безопасности. Демонстративно, чтобы она повторила. Только с  щелчком до нее дошло, что она сказала.
     - Была когда-то замом директора. - Лизавета отвернулась, подумаешь, обиделся.
     Меж тем Евгений должен был сказать, что хотел, даже был обязан произнести:
     - И снимай каблуки, когда водишь: в экстремальной ситуации каблук попадает под педаль.
     Собралась Лиза защищать грудью свою независимость, он добавил:
     - Ты из-за них попала в аварию!
     И Лиза промолчала. Что с ней произошло? Совсем на себя не похожа.
     Обедали они в ресторане, где, как ей было сказано, они любили бывать. Ладно, что уж, она верит. Евгений больше молчал, а если и говорил, то коротко и на отвлеченные темы, не докучая нравоучениями и воспоминаниями. Прошаренный, соображает. Официант мило и широко, по Карнеги, улыбался во весь рот, обнажая кривые зубы. По ним брекеты рыдают. Лиза в юности носила. Теперь ее улыбка впечатляет.
     - Доброго дня, - кивнул официант и добавил: - Приходите, Евгений Алексеевич и Елизавета Павловна.
     И она убедилась: они тут бывали. 
     Обед закончился. Женя отчего-то направился не к машине, а в сторону. К аптеке.
30
     - Зачем? – вырвалось у Лизы. Он пошел за… она надеется, что ошибается. Пусть не мечтает!
     - Сейчас узнаешь, - таинственно откликнулся он, отворил дверь и кивнул внутрь.
     Пришлось зайти. Если что, она так ему прямо и скажет: «Парень, окстись!».
     Он отправился прямиком в рецептурный отдел. Нет, там такого не продают. И Лиза успокоилась. Но тогда зачем?..
     - Девушка, дайте, пожалуйста, кислородный коктейль, - обратился к фармацевту Женя.
     Захлопала глазами Лиза. Тот самый коктейль, коктейль ее детства! Она, маленькая девочка, облизывала большую алюминиевую ложку – с таким удовольствием съедала она пузырьки из доброго детского прошлого. Какой взгляд она послала стаканчику, не передать. Когда она в последний раз ела эти пузырьки? Тысячу лет назад! Боже, как давно. Как давно она просто сидела в тишине, гладила собаку, лечила ее, бабушкину дворнягу, бегала наперегонки…
     - Зачем? – Ничего лучшего она не смогла найти, чтоб сказать.
     - Ты же любишь, - спокойно вручил ей стаканчик Женя.
     Раньше вместо одноразовых стаканчиков были тарелки с побитыми краями и погнутые столовские ложки. Теперь все цивильно: большой прозрачный стакан, никем не облизанный, одноразовая маленькая ложка.
     Лиза запустила первую порцию коктейля в рот и прикрыла глаза. Воспоминания проносились перед ними. И пускай там, далеко в прошлом, не было красивых вещей, одноразовой посуды, но она была, и вспомнила о том, счастлива!
     Женя выбросил в урну свой пустой стакан и сказал:
     - Теперь в обувной.
     Лиза пожала плечами: она не возражает, если он прикупит ей пару-тройку туфель. Однако Евгений целенаправленно прошел к стеллажу с балетками. Лиза уже успела натянуть туфлю из новой коллекции. Он глубоко вздохнул, сложив руки на груди…
     Доехали они до делового центра спокойно. Коробки, правда, стукались друг о друга в пути. Но это ничего.
     Женя остановился напротив входа.
     - Я сама поеду за рулем? – пошутила Лиза, ухмыляясь.
     Он бросил через плечо взгляд. Серьезный. Ей пришлось подавить ухмылку. Она поковырялась в коробках, нашла балетки, переобулась и подняла ноги над панелью, демонстрируя обувь без каблуков.
     Ничего не сказал Женя, ушел, не прощаясь. Лиза перекочевала на водительское сиденье и плавно нажала на педаль газа. Чутье ей подсказывало, что Евгений смотрит, как она отъезжает.
     Вечером Маша разыгралась. Еле-еле заставила ее няня убрать крысу. Лиза к ней так и не привыкла. Грызуны – это выше ее сил. С приездом дяди племянница разбаловалась окончательно. И висела на шее, и пела под гитару, и «а капелла». Потом она стала показывать фотографии двоюродных, троюродных братьев и сестер. Толстенькие, худенькие, лысые, беззубые. Лизу не впечатлило.
     - Он такой милый, - пролепетала Маша, показывая маленького братика. – Я его качаю.
     Лиза глянула на фотографию новорожденного: красный, сморщенный гуманоид. Что в нем милого? Но согласилась, чтобы девочку не расстраивать.
     - А почему у вас нет ребенка? – спросила Маша, глядя на тетю.
     - Машуль, иди, проверь, как там твоя крыса, - тотчас поторопил Женя, откашливаясь. – Иди, иди.
     - Он в клетке, зачем проверять?
     - Может он сбежал: проверь. – Женя повернулся к Лизе и торопливо сказал: - Все в порядке: придет время и будет. – Он присел ближе к ней. Она равнодушно пожала плечами.
     Наутро Евгений отбыл в город, чуть погодя – Лиза. Она уединилась с подругой в дальнем
31
углу кафе и болтала. Обо всем, что их интересовало.
     - Слушай, вчера Маша, его племянница…
     - Я знаю, - отозвалась Алиса, играя со сливками на пирожном.
     - Так вот, она спросила, почему у нас нет ребенка, и Женька сразу отправил ее наверх. – Елизавета размешала пенку кофе. – Наверное, не может иметь детей, вот и всколыхнулся.
     Алиса оторвалась от пирожного.
     - Лиз, ты, правда, ничего не помнишь?
     - Ты о чем?
     Алиса никогда не тянула кота за хвост, не стоит и сейчас начинать.
     - Проблема не в нем. Ты лечилась, тебя даже хотели оперировать, но Женя настоял на повторном лечении. – Алиса собралась с духом и договорила: - У тебя непроходимость труб. Точнее – одной: у тебя была внематочная беременность. Если будет вторая – ты останешься бесплодной.
     Лиза запустила дрожащие пальцы в волосы, забыла о кофе. Как неожиданно. Совсем недавно дети не заботили ее. А тут как обухом по голове.
     Алисе надо было бежать на работу, она поцеловала подругу.
     - Ты как?
     - Все в порядке, иди.
     Лиза медленно соображала. Машинально отдала официанту деньги. Она упала на сиденье машины и завела ее. Что с ней произошло, она и сама не отдавала себе отчета. Сами собой вырвались мелкие слезинки. И ладно. Но они совсем скоро полились градом, и вот Лиза уже рыдала за рулем, почти ничего не видя. Она была вынуждена остановиться. Водители сигналили ей, стучали по лбу, крутили у виска: она остановилась посреди дороги. Она их не видела и не слышала. В свете последних известий произошло ожидаемое – Лиза захотела ребенка...
      
    
    
    
    
            
      
      
    

               
    














32
Лиза в клубе. Женя защищает ее
     Она лежала на кровати, совсем на краю, как маленькая девочка, закутавшись в плед. Она не спускалась к обеду, и ужину. Домработница жаловалась Жене, что Елизавета Павловна ничего не ест. Он и сам заметил это: она побледнела.
     - Днями лежит и молчит, - кивала Анна Михайловна.
     Запрещено было Маше беспокоить Лизу. Ругал себя Женя, что не предупредил племянницу, не вдаваясь в подробности. Он зашел в спальню, почти на цыпочках. Тихо присел у кровати, положив на тумбочку цветы. Лиза укрылась пледом с головой.
     Слышно вздохнул Женя, что и как ему говорить? Но надо уже, иначе она умрет с голоду.
     - Принести тебе чего-нибудь?
     - Я ничего не хочу! – послышалось из-под пледа.
     - Тебе надо есть. Человек не может без еды.
     Ответа не последовало.
     - Нельзя же так лежать днями напролет. – Женя уже не знал, что еще сказать. – Ты выздоровеешь, и все будет хорошо. Ты родишь ребенка, вот увидишь.
     Елизавета опять не ответила.
     - Лиза, ты упрямая: прояви упорство и борись! – Подпрыгнул Женя, сколько можно лежать и жалеть себя?!
     Из-под пледа показалось лицо. Оно обратилось к Евгению, потом к цветам. Но чуда не произошло: глаза Лизы не выражали эмоций и в них не пылал огонек борьбы.
     - А кого бы ты хотел? Мальчика или девочку? – Она поджала губы, чтобы не расплакаться.
     - Какая разница – кто будет.
     - Хм, тебе без разницы…
     - Да не о том я! – возразил Женя. – Пройдись с Алисой по магазинам. Присмотри себе что-нибудь. Пойди, прогуляйся: Чак скучает, Маша ждет тебя не дождется. 
     Лиза глянула на него.
     - Я подумаю. – И скрылась под пледом.
     Поняв, что разговор закончится ничем, Женя оставил ее. Звонок Николаю Петровичу – и он согласился подождать немного: у Лизы шок, ей надо побыть одной.
     - Я боюсь, доктор, - сказал Женя. – Я боюсь, что она не вспомнит меня, что ее перемены отдалят ее. Она… сильно изменилась.
     - Наберитесь терпения: вы же деловой человек, а деловые люди умеют ждать.
     - Иногда мне кажется, что я не смогу. Я и о собаке сказал, и о Маше. Мне казалось, они подружились. Не знаю… - Женя потер лоб.
     Николаю Петровичу пришлось успокаивать Евгения Алексеевича. А как еще? Он доктор и давал клятву Гиппократа.
     Новым утром Лиза проснулась от запаха свежих тостов: Маша не дождалась тети и сама пришла.
     - Только не говори Жене, что я приходила, - попросила девочка. - Ты со мной поиграешь?  - Маша широко улыбнулась.
     Пришлось Лизе встать. Ходила она медленно, ела тоже, разговаривала едва-едва. Чак вертелся у ног, положил голову на колени, пошелестел носом, пощекотал дыханием. Оттолкнула его Лиза, шутя. Он не поверил и снова положил голову. Даже улыбнулась Елизавета. Слабо, но прогресс наметился. Няня обрадовалась: депрессии конец засветился. Однако звонить Евгению Алексеевичу повременила.
     Вместе с Машей Лиза выгуляла пса, помыла ему лапы, сделала последний укол и отзвонилась Нине.
     - Ну как он? - поинтересовалась Нина.
     - Вроде, нормально.
     Маша крикнула в трубку:
33
     - Он с нами играл и прокусил мой мяч! Я отругала его!
     Посмеялась Нина:
     - Значит, он поправился и здоров!
     - Больше я ему мячей не дам! – проворчала Маша. – Так никаких мячей не напасешься!
     - Тебе Женя купит: он тебя балует, - откликнулась Лиза, чистую правду сказала. Видела много раз. Он будет хорошим отцом.
     Лиза загрустила. Но долго грустить ей не пришлось: Маша потянула ее за руки на кухню.
     - О нет, печь я не буду! – запротестовала Елизавета.
     Как вы понимаете, девочка ее не послушала.
     После обеда позвонила Алиса и по просьбе Жени (конечно, она о том не сказала) пригласила Лизу в клуб. Потанцевать.
     - Ну, я не знаю… - промямлила Лизавета, устала от пирогов и пончиков. А неутомимая девочка отмывала посуду и полы на пару с домработницей.
     - У тебя новое платье, а ты его еще не надевала! – возразила Алиса.
     Аргумент, так аргумент. Лиза согласилась.
     - И не забудь маску! – добавила Алиса.
     - Зачем? – Ничего себе замашки клуба, подивилась Лиза.
     - Сегодня там типа костюмировано-карнавальная вечеринка.
     Кажется, не кислая тусовка намечается. Что ж, она пойдет. Лиза быстро набрала номер Жени и проговорила в трубку:
     - Мы с Алисой съездим в клуб. – Она не спрашивала, она ставила в известность.
     Он обрадовался, наконец!
     - Конечно, съезди, развейся. А какой адрес?..
     Музыка в клубе оглушала. Ничего неожиданного, Лиза привыкла. Ее новое платье оценила не только подруга, но гости и охрана заведения. По силуэту, креативное и со вкусом. Ажурная маска только добавляла интриги: Лизе она очень к лицу. В ней нечто эротичное и делающее вызов.
     Они с подругой вышли на танцпол и плясали. Полным-полно в зале находилось парней и девушек. Разных национальностей, цвета волос и кожи. Лиза забылась, отвлеклась, ей стало лучше. Тут ее неожиданно кто-то схватил, она не успела опомниться и треснуть негодяя…
     - Привет, - повел ее в танце Женя. – Как вы тут?
     - Танцуем. Как ты меня узнал?
     - Еще бы я тебя не узнал.
     Он так это сказал, что Лиза подивилась его нескромности. А с виду-то…
     Музыка закончилась, началась другая. Женя увидал Алису.
     - Пойдем, я поздороваюсь.
     Он повел Лизу к их столику. Она ощутила, что он держит ее за руку и медленно вытащила кисть из его руки. Он заметил, заметила Алиса. Елизавета переплела пальцы, помяла их. Пришлось делать вид, что ничего не произошло.
     - Как вам вечер? – присел Евгений.
     - Здесь весело: народу полно! – Алиса подвинулась, чтобы и подруга поместилась. – Сейчас мой парень подъедет. О, вот и он! – Алиса увидела его в толпе и помахала.
     Он отправился прямиком к ней.
     - Не будем им мешать? – тихо спросил Женя, когда они познакомились и перемолвились фразами.
     Что еще оставалось делать: Лиза согласилась. К тому же она устала, у нее слабость.
     - Тогда – пошли! - сказал Женя и пошел впереди, преодолевая плотную толпу.
     Он вел Лизу за руку. Тут уж она не сопротивлялась: иначе бы застряла средь танцующих гостей. У него зазвонил телефон, он отвлекся, на минуту. Лизу позвал незнакомый голос.
     - Привет, красотка, - пританцовывая, подошел к ней вплотную высокий, накаченный парень. – Потанцуем? - и схватил за талию, прижал к себе. Она не танцевала, он сам ею
34
управлял. Неожиданно это случилось, она не сразу поняла, что и как. Запротестовала, но накаченный парень не слушал.
     - Эй, - окликнул его Женя, - отпусти ее!
     - Ты кто такой?! – танцуя, отозвался накаченный незнакомец.
     - Я – муж!
     Парень смерил его взором и, смеясь, ответил:
     - Так считай, что объелся груш! 
     Женя покачал головой.
     - Так не пойдет!
     Лиза посчитала, что пора вмешаться, не то бугай зашибет Евгения.
     - Отпусти меня! – вырвалась она из рук неизвестного. – Пошли, пошли! – Она потянула Женю к выходу.
     - Эй ты, суслик, за бабу прячешься?!
     - Чего?! – повернулась к парню Лиза, игнорируя просьбы уйти. – Кто это баба, ты, хамло!
     Он посмеялся.
     - Точно трус!
     Евгений отодвинул Лизу, сказал:
     - Меня никто, никогда не называл трусом. Но ты и правда, хам.
     У парня глаз прищурился.
     - Это ты зря, суслик! Пойдем!
     - Нет, нет, нет! – возразила Лиза. – Мы спешим, мы уходим! – Она схватила Женю за руку и буквально помчалась к выходу.
     - Подожди, подожди же! – противился он.
     - Ты хочешь, чтобы он тебя прикончил? – не останавливалась Лиза. – Гордость задета что ли?
     - Честь, - поправил Женя.
     - О-о-ой, только не надо меня пичкать этим: я просто хочу уйти!
     Женя обернулся, бугай пробирался к нему. Не один – с двумя друзьями.      
     Лиза прибавила шаг, но они нагнали беглецов.
     - Ну, че, так и будем бегать? – рыкнул бугай, оказавшись на улице.
     - Надо охрану позвать! – предложила Лиза.
     - Конечно, иди, - согласился Женя и втолкал ее обратно в клуб, закрыл плотно дверь.
     Друзья переглянулись, поулыбались.
     - Может его по носу щелкнуть, и он рассыплется? -  предложил самый юморной.
     - Даже не знаю, стоит ли мараться? – отозвался его друг. 
     Меж тем Лиза позвала на помощь охранников и обернулась. То, что она увидела, ей и присниться не могло: друзья друг за другом сначала напали на Евгения, затем в том же порядке отлетели от него. Страйк! Женя настолько ловко и умело помахал ногами и руками, что она открыла рот. Парочка приемов – и все: противники в нокауте. Они подергались еще, однако Евгений быстро закрутил первому дебоширу руки, применив болевой прием. Тот сматерился, громко и понятно. Трехэтажным. Тут уже и охрана выскочила, и управляющий.
     - Он мне руку сломал этот… - прорычал сквозь боль парень-хам.
     Придавивший его к земле Евгений поправил:
     - Не сломал! – Он увидал вышедшую из клуба онемевшую Лизу и встал, похлопав парня по пустой голове: - Не ной как баба!
     - Капец, - прошелестел голос Лизы, прямо сцена из боевика!
     - Поехали, поехали, - подхватил ее за руку Женя. – Поздно, пора отдыхать.
     - Урод! Ты мне руку вывихнул! – кричал вслед парень, его друзья очухивались.
     Женя не слушал, тащил Лизу к машине. Сев за руль, сказал:
     - Прости, я тебя напугал. Давай сходим к врачу…
     - Прекрати водить меня по врачам! – возмутилась Лиза, сколько можно!
35
     - Хорошо, я просто волнуюсь.
     - Спасибо! – резко отозвалась Лиза.
     Евгений заметно нервничал, и она уже мягче повторилась:
     - Правда, спасибо.
     - Не за что. – Что-то вроде улыбки возникло на лице Жени.
     Поглядывала на него Лиза, как он справился с тремя бугаями? Она все думала, думала, но должна была спросить:
     - А что это было? Там, у клуба? – Он так преловко помахал руками да ногами, что она ахнуть не успела.
     Помялся Женя, она ничего не помнит о нем, а ему неловко вроде хвастать.
     - Я… каратэ занимался.
     Ух, круто! Он – каратист. Лиза ни за чтобы не сказала так, с виду. Щупленький больно. А она-то думала, он просто пижонится, занимаясь в коридоре и в мини-спортзале. На кулаках он отжимается, пресс качает. Маша за ним повторить не может, говорит, кулачки больно. А он, оказывается, японскими боевыми искусствами балуется. Он почти не касался противников, но те разлетелись в разные стороны. Контакт в каратэ минимален, а нацеленные мощные удары руками и ногами – точно в цель.
     - Я кандидат в мастера спорта.
     - Сейчас ты не занимаешься этим?
     - Нет, уже нет, - ответил Женя, с тех пор как они с Лизой поженились, не занимается. Она сообразила, что к чему. 
     - Не жалеешь? – спросила она.
     - Что за вопрос, конечно – нет, - тряхнул Женя головой.
     У нее крутился в мозгу вопрос, она не может молчать.
     - Как ты так смог?! Они здоровенные парни!
     Евгений усмехнулся, какая ерунда.
     - Мой тренер говорил: «Чем больше шкаф, тем громче падает». 
     Лиза засмеялась, это точно. Они чем-то походили на шкафы. С антресолями.
     - Ты бы не хотел продолжать тренироваться? Все же если это твое увлечение… - Должна же быть у него самореализация. Кстати, а у нее какие увлечения? Потупив взор, Лиза раздула ноздри. Все, что она вспомнила – сигаретка, кофе и мужики. Негусто и похвалиться нечем.
     - Тогда я буду реже дома бывать, – ответил Евгений, куда ему еще на тренировки ездить, если он теряет часы в пробках и едва к ужину успевает. К позднему. Лиза приболела, и потому он чаще находится возле нее. А еще он начальник. Будь он рядовым сотрудником, вообще бы не видел ее неделями.
     Она пожала плечами.
     - По-моему, стоит продолжить.
     - Ты, правда, так считаешь? – Женя пригляделся, она кивает. – Если только ты меня поддержишь.
     - Что тут поддерживать: я заметила, тебе нравится руками и ногами махать. – Лиза помахала своими, подражая ему. – Маша рада будет поболеть за тебя!
     - Машуля скоро уедет, а ты?
     Лиза, покачав головой, усмехнулась. Он с ней заигрывает. Улыбается, шутит и такими глазами трогательными глядит. Он напоминает ей плюшевого медвежонка с пуговками вместо глаз. Смешной, нет, забавный.
     - Я приду за тебя болеть на соревнования, обещаю! – Лиза сделала клятвенный жест.
               
    
    

            
36
Телефонный коврик. Лиза с подругами. Она и знакомый
     Поутру, летнему, приятному и тихому, Лиза проснулась по маленькому делу. Зевнув, прошла мимо окна. Остановилась: ей показалось? Она выглянула в окно. Не показалось. Евгений ушел спозаранку, она не слышала, и разминается босиком, на россе и свежем утреннем воздухе.
     Сон как рукой сняло. Занятно. Лиза внимательно смотрела, приподняв уголок рта: Женя произносит звуки, очевидно, слова на японском языке. Такие смешные, как будто ругается.  Ноги его шире плеч, колени согнуты, спина прямая-прямая. Он выбрасывает по очереди вперед то правую руку, то левую. Потом он стал, как бы закрывать голову от удара предплечьем, меняя руки. Еще и еще. О, новенькое что-то: они пошли по диагонали. Лиза понятия не имела, как называются эти движения, но не отходила от окна. Далее зрелище стало еще интереснее. Одну ногу Женя отставил назад и выбрасывал ее, меняя положение рук. Расслаблялся, между упражнениями, как герой боевиков.
     - Ич, ху-у-у, - как услышала, протянула Лиза, копируя его. Неудачно, разумеется. Плечи не так разводит, локти и ноги не так ставит – практики не хватает. Она посмеялась.
     Женя закончил разминку, приступил к отжиманию. На кулаках. За ним пришла пора пресс покачать, бицепсы, трицепсы... Это Лиза уже видела.
     Позывы стали непреодолимы и с возгласом: - Ой! – она побежала туда, куда направлялась совсем недавно.
     На прогулке с собакой, они стали традиционными, Маша обратилась к тете с невинной просьбой.
     - А сколько у тебя денежек на подарок для него? – осторожно поинтересовалась Лиза. Милая картина: племянница хочет сделать дядюшке сюрприз. Ему понравится. Одна только идея дорогого стоит. 
     - Я посчитаю и скажу точно, - откликнулась Маша.
     Лизавета окинула ее взглядом, что если бы у нее была дочка? Или ей без разницы кто: мальчик или девчонка?
     - Когда ты хотела бы?
     - Давай сегодня, давай! – подпрыгнула Маша и тетя согласилась. В конце концов, зачем томить детскую душу. 
     Пристегнулась Лиза, завела мотор и скомандовала:
     - Пристегнуть ремни: борт «BMW 187» идет на взлет. Просьба не покидать место до посадки и не прыгать по салону. Температура за бортом двадцать восемь градусов, малооблачно. Приятного полета. – Лиза подмигнула девочке, весело смеявшейся.
     Маша болтала. О всяком разном. Рассказывала о крысе, о Чаке, о Лондонской золотой рыбке и братике. Об уроках в самую последнюю очередь она вспоминала. С большой неохотой. Оно понятно: какому ребенку хочется корпеть над тетрадями, если погода чудесная и можно побегать на улице с собакой?
     - А где коврик? С фотографией Жени? – ни с того, ни с сего спросила Маша.
     И что Лизе ответить? Она его в окно вышвырнула? У нее язык не повернется такое сказать.
     - Я… потеряла его, - на ходу придумала она. Хоть что-то вразумительное. Кажется, девочка поверила.
     - Так надо другой сделать. У тебя есть его фотография?
     Лиза постаралась вспомнить. Ах, да, в кошельке. Она чудом не выкинула и эту крохотную фотку.
     - Да, а что ты предлагаешь? – подыграла Лиза.
     - Давай заедем куда-нибудь и закажем!
     Отпираться, выдумывать предлоги, когда на тебя смотрят по-настоящему трогательные чистые детские глаза, невозможно. И Лиза покатила к фотоателье.
     Она и Маша спустились в переоборудованный в фотостудию подвал: в Москве каждый
37
клочок земли в цене, каждый квадратный сантиметр баснословных денег стоит. Девочка осматривала картины, фотографии, образцы работ и багетов. Тут и кружки с фото, и футболки, и панно, и коллажи, и зеркальца... Глаза разбежались, насилу собрала.
     - Что вы хотели? – встретила гостий женщина.
     Лиза достала фото и сказала:
     - Мы хотим телефонный коврик с этим человеком.
     Маша на цыпочки встала, чтобы лучше его изображение рассмотреть.
     - А когда будет готово? – Она шмыгнула носом, надеется – недолго ждать.
     - Через два дня. – Женщина приняла заказ. 
     Лиза огляделась и заметила картину с изображением Брюса Ли средь многих других.
     - Лицо можно поменять? – недвусмысленно спросила она у работницы фотостудии.
     - Для чего? – Маша удивилась, зачем тете понадобилось менять лицо незнакомого дяди?
     Лиза интригующе вскинула бровь.
     Вместе с девочкой они обошли весь торговый центр и с большим трудом нашли то, что хотела подарить Жене племянница. Денег ей не хватило. Лиза со словами: «Ему обязательно понравится» - добавила.
     - Ты думаешь? – волновалась Маша, аж за душу цапануло.
     - Думаю, да.
     - А он не скажет, что ему не идет? – не унималось детское чувство неуверенности.
     Лиза тихо похихикала, чтобы девочка не заподозрила ничего. Женя, когда ругался, говорил: «Ох, ремня у меня нет!». И Маша решила подарить ремень, не понимая, как это у него нет ремня, если он ежедневно надевает его.
     - Хороший ремень, крепкий! – похвалила Лиза, подавляя смешок.
     Она заприметила подруг, Алису, с которой терпела тяготы студенческих лишений. Они и в Лондоне жили в одной комнате, стажировку проходили вместе. Иными словами, им есть что вспомнить и о чем поговорить кроме шмоток и парней. Лиза присела с девушками в кафе. Маша присоединилась к детям, скачущим на батуте на детской игровой площадке.
     Кофе пился за душевной беседой. Девушки болтали. Ни о чем и обо всем сразу. Официант улыбался каждому посетителю. Им – особенно. Столько красивых и длинноногих девчонок разом – большая удача.
     - Я прочла книгу, - протянула огромный том подруге другая подружка. – Я в восторге! Какая любовь! Как он ее любит!
     - Что ты читала? – Лиза притянула кончиками пальцев толстенную книгу и опустила уголки губ –  пошлость и глупость, а не произведение. Мировой бестселлер? Каким чудом он стал таковым? Работа маркетологов и не более того! Раскрутили, выкрутили, высосали из пальца. Система нейролингвистического программирования работает безотказно.
     - Тебе не понравилось? – изумилась подруга.
     - Нет! – Одним движением Лиза послала ей книгу. Она осилила полглавы и выбросила книгу в помойку. – Это не любовь. Главный герой – садист, он больной, ему лечится надо, а она – дура, которая не уважает себя, раз позволяет за бабки делать с собой такое.
     - Не знаю, и моя мама прочла – ей понравилось.               
     Лиза могла только посочувствовать.
     - Героиня терпит боль – это нормально?
     - Ей нравилось, - возразила подруга.
     Лиза усмехнулась, низкопробные книжонки ей не по вкусу. Зачем их читают подруги – непонятно.
     - Душа моя, когда птенец вылупляется, первый, кого он видит, воспринимается им как мать. Так и эта девочка, как ее там зовут… не важно! Она станет думать, что это хорошо. Так и должно быть, и что это норма. Ее попросту убедили в этом. Но это извращение, а ему место в психушке. В Кащенко, думаю, его бы приняли без разговоров. – Лиза удивилась, неужели читательницы оправдывают главного героя? Или деньги и внешность сглаживают
38
колючие углы клинического диагноза?
     - Это не любовь! – добавила Лиза, кроме того, книгу читать невозможно. Либо перевод хромает, либо автор не заморачивался. А может, и то и другое.
     Подруга вскинула подбородок.
     - Это у вас с Женей любовь, - романтично отозвалась она. - А у некоторых бывает и так. Плюс эксперименты, игры... У вас их что ли нет?
     Лиза не помнила, не могла ответить. Зато с уверенностью могла сказать, что Евгений ни за что не приковал бы ее и не стал бить. Не причинил бы ей боли. Он скорее себя бы отхлестал.
     - Получать удовольствие от избиения партнера?.. Я не знаю, что происходит в воспаленном мозгу таких людей.
     - Не кипятись, - заговорила Алиса. – Кому-то нравится книга, кому-то нет. 
     Лиза допила кофе и сказала.
     - У меня есть подруга, она пишет книги. Могу дать ссылку на ее произведения.
     - Не смотри на меня так, - засмеялась Алиса, - мне не понравилась.
     Лиза тоже засмеялась, она в близкой подруге не сомневалась. Алиса образованная, умная и начитанная. Абы что она читать не станет.
     - Таковы современные нравы, - откликнулась подруга, которой по вкусу пришелся роман с садистко-экспериментальными фокусами.
     - Хотите современную сказку? – предложила Лизавета, пишущая подруга прислала на днях на электронку. – Она как раз о нравах. – Так как никто не возражал, она, как помнила, рассказала:
     - Ехал как-то витязь с войны. Тут глядит – распутье. И камень. А на камне: направо пойдешь – коня поменяешь, прямо пойдешь – подвигами ратными сыт будешь, налево пойдешь – она залетит и женишься. Решил витязь рискнуть – авось пронесет. И пронесло, еще и жениться пришлось. И как говорится: сказка ложь, да в ней намек…
     Девушки похихикали, переглянулись.    
     - Куда вы? – спросила Алиса: подруга Машу подзывала.
     - Покататься. Потом – домой.
     - С собакой гулять? – хитро прищурилась Алиса.
     Не ответила Лиза, помахала, уходя, рукой.
     Конец недели наступил на пятки четвергу. В пятницу люди приезжают из Москвы позже, чем обычно. Даже если выезжают заранее, гарантии нет, что приедут вовремя, то есть раньше полуночи.
     Намарафетилась Лиза и отправилась с подружками прогуляться. Кто-то из них уехал за рубеж, чтобы косточки погреть на палящем таиландском или же испанском солнышке, а Алиса планировала после: в бархатный сезон. Ее парень уже и билеты прикупил. Не жмот, на Сейшелы позвал. Девчонки выпили по две кружки кофе, закурили, сидя на улице. Закон, он, видите ли, не для всех.
     Лиза взялась за сигаретку, однако, оценив взгляд подруги, отбросила ее. Алиса дала понять, что именно из-за проблем с женским здоровьем Лизавета бросила курить. Ладно, бросила, так бросила. Не заново же начинать. Правда, тянуло перекурить по-быстрому. Хоть посидит, понюхает. Тьфу, о чем она думает?!
     Лиза придвинулась к Алисе и произнесла:
     - Расскажи мне о нем. Подробнее. Кто он, откуда, чем занимается, чем увлекается? В общем, все, что знаешь.
     - Спроси это у него, - попивая кофе, откликнулась Алиса: зачем подруга спрашивает у нее, если можно получить достоверную информацию от самого Евгения? Так будет правильнее.
     Качнула головой Лиза, волосы ее рассыпались. Определенно, его заденет ее вопрос. Он, естественно, расскажет, но горем убитый. Это вам не каратэ на рассвете и не трое на одного.
39
Тут кулаками и бросками не отделаешься, тут душа болит. Она потихоньку выуживала информацию у домработницы, Анны Михайловны, у Маши, у садовника. Прочла кое-что в интернете о компании, заглянув на официальный сайт, сама присматривалась и прислушивалась. Словом, разведчица из нее может получиться. Надо только постараться.  Листала Лиза свадебный и семейный фотоальбом, просматривала видео. Ее тронуло, какой Евгений сентиментальный: в его кабинете, на столе  в органайзере хранится ручка, которой она и он ставили подписи в ЗАГСе. По дому развешены фотографии, где они вместе. То в обнимку, то глядят друг на друга. Как фотки по первости бесили Лизу. 
     - Да, в общем-то, я немного знаю, - откликнулась Алиса. - Только то, что ты мне говорила и что сама видела. Мы с ним мало общаемся.
     Алиса и правда недолго говорила. Лиза подперла подбородок рукой: не густо. Так и быть, она сама потихоньку разузнает.
     Их потревожил знакомый голос, внезапно ворвавшийся в компанию девушек.
     - О, кого я вижу! – К ним подошел высокий, симпатичный молодой человек. Он недалеко ушел от девушек по возрасту. – Привет! – Он чмокнул Лизу в щеку и присел. – Как ты? Ты похорошела! И похудела! – окинув ее взглядом, поулыбался он.
     - Привет, Ромочка, - отозвалась Алиса, бросая ему укоризненный взор. Он – Лизина давняя страсть. Он к ней приходил, когда хотел, и уходил, когда взбредало в голову.
     - Привет, - откликнулась Лиза. – Какие люди, да без охраны.
     Роман, любимец девушек, накачанный и видный парень... Девушки охали, глядя ему вслед. Он душился как барышня, делал маникюр и не стеснялся о том говорить. Стригся исключительно в дорогом салоне, где работали только парни (возможно определенной ориентации) и пиарил себя во всемирной паутине. Его фото с напряженными мышцами можно было скачать на мобильный и вздыхать перед сном. Так поступали серые мышки, так не хотели, но втихаря делали красивые девушки. Он, разумеется, не отказывался от заигрываний, которые быстро обрывал: зачем ему отношения? Ему и так хорошо.
     Лиза элегантно допила кофе, посылая игривый взгляд хищной кошки Роману: он – ее наваждение и серьезное увлечение. Было время, когда он, если можно так выразиться, ухаживал за ней. Иначе говоря, приударял. Она отвечала взаимностью. Потом как-то все резко растаяло. А здесь бах – и он возник из ниоткуда.
     - Пройдемся? – предложил он, и Лиза тотчас согласилась, забыв о подругах, о чаевых официанту.
     Пелена стелилась перед глазами, наваждение какое-то! Нереализованные мечты и ожидания! Юность и страсть! Лиза запрыгнула в автомобиль раньше, чем он успел сказать: «Может, поболтаем в машине?». Огромными ладонями он взъерошил ей волосы, зажал лицо меж ладоней, целовал, и она отвечала. Отвечала, как школьница, забывшая о родителях и обязательствах. Роман скинул с себя классную футболку, других он не носил, расстегнул пуговки Лизиной блузки, переключился на грудь. Спина девушки выгнулась. Взгляд Лизы поплыл, подставляя всю себя ему.
     Раздался звонок. Еще и еще. Лиза запустила руку в сумку и вытащила телефон.
     - Не надо, не отвечай, – шепотом потребовал Роман, отбирая сотовый.
     - Отдай! – выхватила его Лизавета: Женя звонил.
     Она отстранила Романа, отдышалась, ответила:
     - Алло!
     - Привет, Лиз, я дома, - сообщил Женя. - Ты скоро подъедешь? Маша тебе сюрприз приготовила.
     - Да, уже выезжаю! – застегивая пуговки на блузке, откликнулась Лизавета. - Я скоро!
     - Пожалуйста, не надо «тормоза придумали трусы», - медленно и, стараясь осторожно, попросил Евгений. – Ты нам живая нужна. 
     Сказать ей, что соскучился и что любит он не решился: он не уверен, что она готова это слушать. А вот что можно сказать, он сказал:
40
     - Мы тебя ждем. Будь аккуратна. Целую. – Женя треснул себя по лбу: последнее слово – лишнее. А может, и нет, но оно уже сказано.
     - Ну что, когда она приедет? – Машина мордашка была выпачкана в креме для торта: с няней испекла, украшала самостоятельно, отсюда и гордость за полезные умения и навыки.
     - Скоро. Пойди, умойся! – посмеялся Женя.      
     В машине с минуту было тихо и ни движения.
     - Ну что? Продолжим? – прилип к Лизе Роман.
     Она его оттолкнула. Он не спросил, кто ей звонил и почему: ему оно без разницы. Лизу страсть отпустила, она совершенно другим взглядом посмотрела на него: нарцисс. О чем она только думала, прыгая с ним на заднее сидение?!
     - Уходи! – скомандовала она: разговор закончен.
     - Что? – недопонял Рома, девушка – и гонит его? Это он всегда решал, когда уходить, а когда оставаться.
     - Да иди же ты! – вытолкала его из машины Елизавета, он еле успел футболку брендовую прихватить.
     - И забери! – Лиза выбросила из окна презервативы: как самонадеянно! – Поразбросал!
     - Да ты что?! Забыла, как у нас было? – держа в руке футболку, спросил Роман. – Невероятный секс! Вау!
     Было время, Лиза думала так же. Она поморщила нос, из-за анаболиков он тупеет с каждым годом. Ему бы мозги подкачать, а не мышцы.
     - Бросай ты это дело: стероиды тебя погубят! – Лиза дала по газам: ей не о чем с ним разговаривать. С ним действительно не о чем поговорить. Из массы слов богатого русского языка он предпочитает горстку: да, давай, детка, так, о-о-о.
     Машина рванула, оставляя Рому в облаке дыма, а вслед за выхлопом полетели крутые штаны. Когда он успел их стянуть? И все, что с ним связанно, Лизе стало фи-о-ле-то-во!
 
      
    
               
    
      




















41
Картина. Катание на лошадях. Аквапарк
     Дорога на удивление была не сильно забита, и Лиза добралась легко. Ей навстречу из дома выскочил Чак и чуть не сбил с ног: такая она, собачья преданность и любовь. Он обтирался – нет, не о ноги – о живот и спину! Насилу его отогнала Лиза. За ним пришел черед Маши: девочка схватила ее за руки и потащила в дом.
     - Пойдем же, пойдем! – кряхтела племянница. – Ой, что я приготовила!
     Женя не мешал ей, а она первым делом усадила Лизу и сунула рисунок.
     Елизавета долго всматривалась в изображение трех человечков и странного трехлапого существа. Если бы не рыжий его окрас, она б вряд ли догадалась, что это – собака. Чак. 
     - Угу, - выдавила Лиза. – Это, наверное, ты, - указала она на человечка ростом ниже остальных двух.
     Маша обрадовалась, ее узнали.
     - А это, - Лиза ткнула пальцем в корявого костлявого человечка в шортах, зато при галстуке, - Женя.
     - Да, да! – подпрыгнула Маша и опередила тетю: - А это ты!
     Лизавета и во сне не видала себя такой. Ну, в общем, абстракционизм – он такой. Рот в стороне, почти на ухе, глаза разные, нос в виде петельки. Волосы по цвету и мятости напоминают паклю. 
     - Ну, о-о-одно лицо, - выговорила Лиза и засмеялась. – А что у Чака с четвертой лапой? Она заболела и ушла?    
     Маша засмеялась:
     - Не-е-ет, у меня карандаш закончился оранжевый!
     - А, тогда, понятно: форс мажор.
     - Что? – недопоняла Маша.
     - Непредвиденные обстоятельства, - перевел Женя. – Давай следующий сюрприз.
     - Как, еще сюрпризы? – изумилась Лиза, ее увековечили посредством искусства рисунка, и еще не все?
     Подскочила Маша.
     - Я испекла торт! Мне Лидия Тимофеевна помогала!
     Лиза вздохнула: а она торт не печет. И никто ей не помогает. На ее счастье есть Анна Михайловна, отлично справляющаяся с тортами, блинами, пирогами, супами и борщами – их уплетает за обе щеки Маша и Женя. Поправила Лиза волосы, она не домохозяйка, и слава Богу.
     - Ну что ж, торт, так торт. – Она встала и протянула руку девочке в надежде, что та не натворила делов на кухне, как она с тем дурацким пирогом с яблоками. Запах гари до сих пор держится. 
     Торт удался Маше и няне на славу. Кто из них старался больше и, собственно, оказался кондитером, Лиза догадывалась, и все же похвалила девочку.
     - А Жене понравилась картина! – подмигнула Маша тете.
     Елизавета втихаря привезла переделанное изображение Брюса Ли. Она поставила картину на видное место, ничего никому не сказав. Вернувшись с работы, Женя аж растерялся: известное фото Брюса перенесено на полотно, а лицо – его! Таким образом, Лиза стимулирует его начинания?
     - Мне показалось, это забавно, - сказала она ему, пожав плечами.
     - Вполне, - откликнулся Женя, почему бы и нет: невинная шутка. – Куда бы ее повесить?.. – покрутил он картину. И так и сяк.
     - Ну что ты делаешь! - Маша поправила ее.
     - Хорошо, так куда вешать? – Женя стал примерять: на дверь, на угол, низко, высоко. Намеренно, дабы позабавить племянницу и Лизу. В итоге она тоже засмеялась.
     - Ладно, повешу-ка я ее напротив входа! – предложил Женя. – Что бы все видели!
     Лиза не прокомментировала: пускай вешает, где хочет. Она не подумала, что дает ему
42
право самому решать, где будет висеть картина.
     Лиза огляделась.
     - Тут уютно. И дом сам уютный, - отчего-то сказала она: такая сентиментальность напала. Сил нет. То Маша ударилась, она ей коленку растирала, уколы Чаку доделывала и едва слезу не пускала: пес скулил жалобно. Фотографии свадебные рассматривала и удивлялась: красивые, нарядные, за душу берет. А платье-то у нее и фата были – не передать. Гости как увидали, умолкли, а девушки - от зависти чуть не поперхнулись. Изящно-нарядное, с вышивкой ручной и жемчужинами. Летящая фата, прическа с натуральными цветами с капсулами (на заказ такое делается) для сохранения свежести. На йогу Лиза ездила и асаны без комментариев и ерничества выполняла. Даже понравилось. Маше потом показывала, как закручивалась. Обе посмеялись: смешно со стороны выглядит.
     - Конечно, это же ты тут руку приложила: сама выбирала, подбирала, - сказал Женя.
     Хотелось бы Лизе вспомнить, как все это происходило, жутко любопытно.
     - С интерьерным дизайнером? – полюбопытствовала она.
     - С Оксаной ты консультировалась, она тебе помогала.
     Лиза закусила губу, надо бы встретиться с той Оксаной: может, она еще что посоветует ей.      
      Женя обратился к племяннице, отправляя ее отдыхать.
     - Ты сказку обещал! – вспомнила Маша. – И покататься!      
     - Ах, да: предлагаю завтра покататься на лошадях, а послезавтра – в аквапарк!
     Громогласное Машино «Ура!» сотрясло уютный дом и встревожило пса. Поняла Лиза, что отговорками, мол, она не умеет кататься на лошадях, ей не отделаться.
     Мария буквально вываливалась из машинного окна, чтобы получше рассмотреть еще издали коней. Женя устал ей говорить, что это опасно и попросту заблокировал окна.
     - Совсем скоро мы будем на месте, - прокомментировал он решительный шаг.
     Маша надулась, она так давно ждала этого момента! Взрослые ничегошеньки не понимают в загадочной детской душе!
     - Потерпи, - подбодрила ее Лиза, обернувшись и проверив, не отстегнулась ли девочка.
     Они подъезжали. Потянуло запахом свежескошенной травы, полем, цветами... Нажала Лиза на кнопку, чтобы опустить окно, вобрать легкие запахи природы. Не сработало. Она забыла: окна заблокированы. Женя заметил ее жест и поглядел в зеркало заднего вида: Маша сидит, не прыгает.
     - Можно открыть, но, чур, не высовываться! 
     Она и Лиза тотчас опустили стекла и вдыхали пыльцу полей, раскинувшихся вокруг конюшни.
     Народу было не так уж много, но и немало. Пришлось даже в очереди постоять. За обмундированием. Пока Женя занимался организацией досуга, Лиза осматривалась. На первый взгляд кони бегали кто куда: Лиза впервые оказалась в манеже (прежние разы она не помнит, хоть тресни), и ей было все в диковинку. Все началось с того, что ее нарядили непонятно во что. Что это за экипировка? Шлем, штаны, обувь на жесткой подошве и низким каблуком. Она хотела попререкаться, а Маша наскоро запрыгнула в специальную форму и надела на голову шлем.
     - Нет, я его не надену! – воспротивилась Лиза, инструктор подал ей защиту для головы.
     - Так надо, - надел Женя свой шлем и помог его застегнуть племяннице.
     - Давай, давай: без него не впускают! – сказала она.
     Поморщилась Лиза и надела на голову пропахшую не пойми чем штуку: сколько всяких разных его носили до нее?  Ужас, что у них за порядки? Подошла к зеркалу… служащие манежа о моде слыхом не слыхивали.
     В самой конюшне запах не свежий стоял, плюс сено и сырость. Бедные лошадки. Женя отправился прямиком к своему коню, на котором любил прокатиться, Маше уже подвели ее кобылку, а Лиза осталась стоять.
43
     - Я не знаю… - пробормотала она, как бы побаивалась.
     - Это не страшно! – Маша очутилась в седле. Она неплохо держалась. Лиза могла б ей позавидовать.
     В седло она так и не села, а со стороны наблюдала, как происходит катание. Люди с удовольствием предавались доселе ей неведомому развлечению. Ни капли алкоголя – таких тут не было и быть не могло. Никто не курил, не выражался. Лошади и человеки. Все культурно и без споров о политике, бизнесе, конкуренции. Пила она сок, ела то, что продавали в буфете, по полю бегали лошадки и ветерок, подбадривал их и взъерошивал гривы, хвосты. Спокойно тут, на загазованность опять-таки намека нет: совсем другая сторона жизни.
     Разглядывала Лиза коней, как блестит их шерсть, как они слушаются наездников. Один из них заставил коня перепрыгнуть через преграду. Ловко так. Он направил животное к Елизавете.
     - Давай, прокатись! – Этим лихим наездником оказался Женя.
     - Я… не могу, - призналась Лиза, зачем ей рисковать? Ради чего? У коня-то педалей газа и тормоза нет. Она в нем не уверенна, как в себе за рулем.
     Тут и Маша подоспела.
     - Женя, покатай, покатай меня!               
     Он безропотно усадил племянницу впереди и сделал круг, другой.
     - Видишь, совсем не страшно! – спрыгнула Маша, довольная, светящаяся.
     Без лишних слов Женя протянул руку Лизе, она скептически отнеслась к жесту.
     - Я не знаю… - Она не могла придумать, что б ей такого сказать.
     - Ну же, давай, смелее! – сказал Женя, намеренно бросая вызов.
     За кого он ее принимает? За трусиху?! Гордо вскинула подбородок Лиза: еще не хватало, что бы ее считали пугливой!   
     Женя того и ждал: она очутилась впереди.
     - Держись крепче! – пошутил он.
     - Сам не упади! – возразила Лиза, но он только посмеялся.
     Конь послушно шел, направляемый наездником. Он то переходил на легкий бег, то успокаивался. Поначалу Лиза листиком тряслась, страшно все-таки, после – пообвыклась.
     - Ты уверенно держишься в седле, - сказала она, плавно покачиваясь в такт хода.
     Женя усмехнулся.
     - Я с детства бываю в манеже.
     То ли случайно, то ли намеренно он приблизился. Спиной Лиза почувствовала тепло его тела. Не отстранилась, он же не то что жмется. Наверное, ее придерживает. Она и дыхание его слышит и стук его сердца. Оно ее ничуть не раздражает.
     Время подошло к концу, и Женя повел животных в конюшню, а Лизавета прошлась по полю, облюбовала стожок сена (любопытно, что он тут делает?) и упала на него. В наушниках играла музыка, которую включал инструктор йоги. Нудный мужик обратился в вполне нормального, говорящего не такие уж тупые вещи. Детский лепет его сменился хорошо сформулированными фразами. Лиза стала их даже понимать и не смеяться, когда слышала. «Мысли следует держать в порядке, - говорил инструктор Сергей. – Умение отпускать важно для нас». Поначалу Лиза негодовала: генеральный отфутболил ее – машина «Динамо», чтоб он сдох! – и она должна простить его и отпустить мысли о назначении? Теперь ей просто по барабану: она от него не зависит. Чтоб он сдох еще раз! Лицо Лизы скисло: ладно, пускай живет. Он ей безразличен. «Если вас раздражает все вокруг, вы боитесь впустить в свою жизнь что-то или кого-то – ваш мир хрупок. Вы – негармоничная личность, - говорил все тот же Сергей. – Если у вас сомнения в людях, вы им не доверяете. Чаще всего не доверяете и себе».
     Лиза теребила травинку, музыка лилась в наушниках, летали бабочки и божьи коровки. Одна присела рядом с Лизаветой. Красная, маленькая и черные точки на крыльях. О, как у
44
нее в машине! Не сняла чехлы Лиза, не выбросила их. Не успела, хотя хотела. А теперь и надобности нет.      
     Маша резвилась и от радости почти что летала. Словом, поездка удалась. Девочка всю дорогу обратно только и говорила о лошадях и как она здорово накаталась. Лиза безмолвно глядела в окно автомобиля на бегающие деревья и поля.
     - Тебе не понравилось? – озадачился Женя, она молчит и молчит.               
     - Нет, все хорошо. – Она едва не сказала, что впервые ей так спокойно. – Как часто бываете здесь?
     - Как собираемся, так и едем, - ответила Маша, опередив дядю.
     - Так что, силы на завтра есть?! – задорно спросил ее Женя.
     - Да-а-а! – закричала на всю машину девочка.
     Посмеялась Лиза, еще бы у Маши на аквапарк сил не нашлось.
     Проснулся Женя на разминку рано. Рано для Лизы. Однако в кровати ее не обнаружил. Позевывая, он прошел к уборной – и там ее нет. Зато в гараже обе машины стоят: не уехала, значит, она. Это обнадеживает. Поиски привели его на улицу. Удивление нарисовалось в его глазах: Лиза сидела на резиновом коврике на берегу бассейна, обращенная лицом к солнцу. Чтобы не мешать, тихонько ушел в сад, где его место для разминки. Он даже тише произносил слова на японском языке: слышимость ранним утром отличная. Вся округа услышит его самурайское «ич!».   
     Он закончил раньше, Лиза еще не вернулась в дом. О чем она там задумалась? Закрыв глаза, вспоминала она слова инструктора.
     - Символы – это одно, - говорил Сергей, отвечая на вопросы занимающихся женщин, - пирсинг, особенно пупка, – совсем другое. Каждый человек – индивидуальность, а когда мы подражаем моде, мы утрачиваем эту свою уникальность. Пирсинг – страшная вещь. В районе пупка около семидесяти двух тысяч нервных окончаний. Делая прокол, человек, чаще девушка, блокирует левое полушарие мозга, блокирует логику и здравый смысл. Она «зависает» на половой чакре, становится управляемой, потому что отключены, отрезаны, верхние чакры. Пришло это с Востока. Проколы пупка делались девочкам, готовя их к сексуальному рабству – их делали наложницами в гаремах султанов и шахов. Девочки для постели, секс рабыни – вот что делает пирсинг пупка.
     Лиза опустила глаза, помолчала, но собралась и спросила:
     - А что если он уже есть?
     Сергей без раздумий ответил:
     - Вы знаете правду. Судьбу можно изменить. – И коснулся указательным пальцем виска, сообразила Лиза, на что он намекает.
     - Не верите?
     - Верю! – автоматически ответила Лиза.
     Она выбросила все мысли о пирсинге, а еще недавно прикупила красивое украшение, чтобы вновь украсить пупок.
     Женя вернулся в дом, выжал сок из апельсинов, вынул из холодильника торт и отвлекся на яичницу-глазунью. Сзади подкралась Маша, напугать решила, но дядя увидал ее отражение и резко развернулся, поймал. Девочка смеялась громко, от души. Они не заметили, как в кухню вошла Лиза.
     Женя опустил племянницу и спросил: 
     - Мы едем в аквапарк?
     Если бы Лиза захотела ответить, ее б все равно никто не услышал, так Маша громко закричала «да!». Она пожала плечами, препятствий не видит.
     - Тогда завтракать и собираться! – скомандовал Женя.
     Наскоро племянница проглотила завтрак и понеслась собираться. Она и первая внутрь павильона вбежала. А здесь таких крикуний уже пруд пруди. Женя задержался у кассы, девчонки отправились переодеваться.
45
     С каким воодушевлением Маша каталась с горок, не передать. Не робкого десятка Лиза не отставала от племянницы, как любой ребенок лишенной инстинкта самосохранения. Вот кому страхи нипочем. Это их взрослые придумывают, чтобы ничего не делать и оправдывать себя.
     Визги радости и большие плюхи слышались со всех сторон. Посетила Лиза сауну, заскочила в хамам, порелаксировала в капсуле и вернулась к горкам. Маша как залезла в бассейн, так стало нереальным вытащить ее оттуда. Как говорится, добралась до бесплатного.
     Лиза осталась с ней, Женя отошел за напитками. Он и тут попал в очередь и отстоял. Люди брали помногу: охапками перекус, охапками бутылки воды, соки… Евгений выбрал сок: его пьют все домашние.
     - Привет, Женечка, - позвал его женский голос.
     Евгений обернулся.
     - Ой, здравствуй, Катя, - узнал он девушку.
     - Ну как ты? – спросила она, в поле зрения попали три стакана с соком и, конечно же, кольцо. – Ты женился, - констатировала она.
     - Зачем ты?.. Ты же знаешь.
     - И Маша здесь? – догадалась Катерина, симпатичная и стройная. Видная девушка.
     - Да. – Женя подал девушке стакан сока. – Апельсиновый.
     - Спасибо, ты помнишь, какой я люблю, - слегка улыбнулась Катя.
     - Это просто запомнить: я пью апельсиновый сок.
     - По утрам, - вспомнила Катя.
     Женя испытал неловкость, в любой момент его увидит Лиза.
     - А ты тут с кем? – Он очень надеялся, что девушка пришла сюда не одна.
     - С подругой: мы решили отдохнуть.
     - Ну и правильно. Ладно, я пойду, - заторопился Женя, у Лизы и так стресс.
     Катерина проводила его взглядом, замеченным Елизаветой. Она взяла стакан, не спрашивая где третий: она все видела. И незнакомка увидела ее. Не подумала Лиза отводить глаза, и Катя первая отвела, скрылась из вида.
     Стоило племяннице отплыть подальше, Лизавета спросила:
     - Кто та девушка?
     Женя не хотел отвечать, встал к ней полубоком. Тогда и Лиза отвернулась.
     - Наши родители хотели, чтобы мы… как бы выразиться… поженились.
     Лиза отпила глоток сока и спросила:
     - Так что не поженились?
     На этот неожиданный вопрос Женя точно не собирался отвечать.
     - Я тебя сейчас в воду брошу!
     Засмеялась Лиза, не поверила. А зря: в тот же миг она вместе со стаканом полетела в бассейн.
     - Ты еще ждешь моего ответа? – спросил Евгений у нее, вынырнувшей из толщи воды.
     Лиза утерла лицо, откинула с него мокрые  волосы и стояла нахмуренная со стаканом в вытянутой руке. Женя протянул стою руку, чтобы взять стакан, но Лизавета ухитрилась схватить его и опрокинула. Сама же рванула на берег.
     - И не смей меня больше бросать в воду! – нарочито важно произнесла она.
     Очухался Женя, помотал головой, стряхивая воду, и усмехнулся, а она поставила стакан на столик и на ходу сказала:
     - Я на горку. – Она по-своему, плавно раскачивая бедрами, как делают все женщины, если в белье или купальниках, отправилась на самую высокую горку.
     - Ты там поаккуратней! – выкрикнул вдогонку Женя. И услышал насмешливое и непримиримое «Ха!».
     Огромная горка, пересекающая павильон, опасная и страшная для трусишек, не пугала
46
Лизу. Она смело шагала прямиком к ней. Подумаешь, труба с поворотами и спиралями – мелочь. Очередь была к ней приличной. Народ, забыв об опасности, столпился и по очереди нырял в трубу. Все бы да ничего, если б не оголтелая толпа. Веселье, кураж. Отрывайся по полной и ни о чем не думай! Посетители так и делали: веселились без тормозов.
     Аквапарк содрогнулся: сегмент горки обвалился! Так быстро и неожиданно, что не сразу стало понятно, что произошло. Маша застыла, а Женя схватил ее за руку и вытащил из бассейна.
     - Стой здесь! – отдал он команду, погрозив пальцем. 
     - А где Лиза? – На глаза девочки навернулись слезы: служащие аквапарка и инструкторы ринулись к обрушению.
     Женя не смог ответить, язык не поворачивался. Онемел. Он протиснулся сквозь толпу и оказался у обвала.
     - Если что-нибудь случилось... я вас засужу! – отчеканил Женя. Администратор промолчал, он уже вызвал спасателей.
     Женя оглядел горку, сегмент, и постарался перекричать гомон и голоса:
     - Лиза! – Он заглянул в отвалившуюся часть трубы и позвал опять: - Лиза!
     Никто не откликнулся.
     - Господи, не может быть! – Женя запустил пальцы в волосы, потеребил их. Нет, все не может так закончится!
     Вместе с инструкторами он пробрался к месту, где произошел обрыв, и помог вынуть пострадавших, идущих один за другим. Послышался слабый голос. Женя прислушался. Знакомый голос! Тихий.
     - Лиза! – крикнул он в трубу. – Ты можешь двигаться?!
     Голос Жени заметно дрогнул. Лизавета спешно ответила:
     - Я-то могу, да тут мальчик застрял. Нога у него зацепилась!
     - Я сейчас помогу, вы только не двигайтесь!
     Женя посоветовался с инструкторами и потихоньку пробрался внутрь трубы так, чтобы она не развалилась вовсе. Нога мальчика действительно неудачно застряла, он не мог ее вынуть самостоятельно, а Лиза буквально напоролась на него и они оба запутались. Узкое пространство, движения скованны. Страх и паника обуяли мальчика. Еле-еле Лизавета в панике и грохоте распуталась и постаралась, скользя, отползти в таких стесненных условиях, чтобы вынуть ногу мальчишки.
     - Ладно, не трусь – прорвемся! – успокаивала она его, а он плакал от страха, несмотря на свои тринадцать лет – ребенок еще.
     - Не дрейфь казак, атаманом будешь! – подбодрила его Лиза.
     - Он поранил ногу! – увидал Женя, что произошло, и крикнул инструкторам. – Я попытаюсь вытащить ее!
     Он приложил усилия, чтобы вынуть вспоротую острым углом ногу из образовавшегося из-за обрушения отверстия. Потребовалось время и слова: да, Лиза успокаивала подростка. Женя слышал, но едва ли понимал, что она бормочет парню. Наконец, нога была освобождена, и пришла очередь Лизы.
     - Ты не ранена?
     Она качнула головой. Даже ею не ударилась: вовремя руки и ноги выпустила. В растопырку налетела на парня. 
     Женя помог мальчику спуститься к инструкторам, потом потащил наружу Лизу, хватая ее то за руку, то за плечи, то за талию. То есть, за что придется и за что удобнее было тащить. Он помог ей добраться до берега, словно она не справилась бы сама, и усадил на стул.
     - Точно все в порядке? – Женя оглядел тело: крови нет, ушибов и синяков – тоже.
     - Нет, я прикалываюсь! – тихо фыркнула Лиза. – А Маша где?
     - Она там, ждет! – Женя махнул в сторону, где оставил племянницу.
     Его вид тронул Лизу: глаза напуганные, тревожные, кающиеся. Он ругал себя, на чем свет
47
стоит:
     - Это я виноват, притащил вас сюда!
     Хотела Лиза возразить, не успела, он сказал:
     - На кой я позвал вас в этот?..
     Подпрыгнула Маша, и дядя не договорил.
     - Больше никогда сюда не приедем! – отрезал Женя. – В суд на них! Что это такое – совсем не следят за безопасностью!
     С этим Лиза была согласна, но его стоило успокоить, а то он так и будет полгода ругать себя и не спать ночами.
     - Обошлось без жертв, я в полном порядке, - сказала она. – Вообще нам здесь понравилось. Правда? – подмигнула она Маше.
     - Ты не переживай, - погладила по голове дядю племянница. – Все хорошо. Только я проголодалась…






































48
Разговор по скайпу. Душ
     Подперев косяк плечом, Лиза думала, Женя корить себя до утра будет. По приезду он заскочил на кухню, выпил две Лизиных драже, прописанных Николаем Петровичем, и отправился наверх. Ничего не сказала Лиза: она сама сообразила, что за «витамины» ей давались каждое утро – от них так несло валерианой, что только дурак не догадался бы. Первые разы она действительно проглатывала цветные драже, потом исключительно вид делала и выплевывала, стоило Евгению отвернуться. И его «проглотила?» или «покажи язык» ее не пугали. Смело Лиза открывала рот и высовывала кончик языка.
     Он шел впереди, за ним, заложив руки за спину, – Лиза. Оба молча. Женя скинул с себя летние легкие штаны и футболку, в душ зашагал. Ему еще надо сестре объяснить, что произошло в аквапарке: Маша молчать не сможет долго и расскажет маме. Она доверила ему ребенка, а он…
     - Хочешь, я с ней поговорю? – вдруг спросила Лиза, правда, она не знала, что сказать золовке. Она ее в глаза не видела, только фотографии. Она дама видная, совсем не похожа на брата. Но это Лиза выпустила из вида.
     - Я сам поговорю! – Женя вышел в коридор: он же мужик и не скинет на Лизу ответственность. Еще не хватало.
     - Да не переживай ты так: упасть и убиться можно где и когда угодно. Я, например, на ровном месте ногу поранила. – Лиза замерла, так на нее глянул Женя. – Ладно, неудачный пример. – Она пожала плечами, неудачный, но все же пример. Всякое в жизни бывает: можно на гонках целой невредимой остаться, а можно и, возвращаясь, домой по пустой дороге попасть в переделку и заработать амнезию.
     Успокоить Женю не получилось. Лиза уединилась с Машей и крысом, в то время как Женя долго готовился, стоя под душем, собирался с мыслями, а после – разговаривал с сестрой по скайпу. Девочка уснула, Лизавета услыхала часть разговора, правда, вмешиваться не стала: повод неподходящий. Жаль, что у Жени нет детей: из него бы вышел хороший отец. Поморщила нос Лиза, спать пошла. Такие мысли портят ей настроение и аппетит.
     Она проворочалась в беспокойном сне полночи, Женя тоже плохо спал. А на работу ехать пришлось. Лиза проспала его уход и проснулась от того, что кровать потряхивало.
     - Ой, Маша, не прыгай по кровати! – протянула сквозь сон Лизавета. – Меня сейчас укачает!
     - Мама звонила: она не сердится на Женю! – Маша, одетая в розовую милую пижамку, не думала успокаиваться: дядя ей позволял если не все, то очень многое. Она могла ходуном ходить по нему, он бы ей слова не сказал. Лиза не так мягкотела.
     - Маша, остановись, не то я не пойду гулять с Чаком!
     Племянница застыла, растопырив руки и пальцы.
     - Ты же обещала!
     - А ты обещала не прыгать по кровати! – напомнила Лизавета, у девочки короткая память, а у нее – нет. Вздохнула Лиза: ну бывает. Иногда. Смотря на что.
     Маша спрыгнула с кровати и сказала:
     - Я иду одеваться. – Но недолго она шла: на пороге обернулась. – Ты говорила, что покажешь мне йогу.
     - О-о-ой! – протянула Лиза, что за дитё: шустрое и с хорошей памятью на чужие обещания. Не то что на свои.
     Старалась быть паинькой Маша весь день: сперва выгуляла собаку, убрала клетку крысы, потом приступила к занятиям и чтению. Вечером раскрасила картинку, поиграла в компьютерную игру и спросила Лизу о чем-то.
     - Ты же в Лондоне живешь? – изумилась Лизавета. – Я думала, ты хорошо понимаешь язык.
     Покаялась Маша, не все она понимает. Ей всего восемь, а не восемнадцать. И постеснялась признаться, что с дядей жить ей больше нравится, чем в Англии.
49
     - Ну, хорошо, я буду разговаривать с тобой и на английском, - дала Лиза обещание. Ей совсем несложно: она отлично владеет английским. 
     Занятие, непринужденное, и, тем не менее, сложное, вымотало Машу: тетя бегло говорила по-английски и задавала ей вопросы, поправляла ответы. Девочка окунулась в мультик без перевода: зато так интересней заниматься. 
     Засуетился Чак, хозяин приехал. Его выбежала встречать племянница, Лиза тоже вышла. Настроение его заметно улучшилось, он и машину помыл и Маше торт привез, как она просила.
     - Я буду свечи задувать! – выкрикнула она на ходу в кухню. Если нет праздника, можно устроить его самой.
     - У тебя же не день рождения, - напомнила Лиза.
     - Ну и что, я хочу желание загадать! 
     Лиза и Женя только зашли в столовую, а там на столе уже торт стоит, и девочка свечи поджигает длинной безопасной зажигалкой.
     - Ты напрасно переживаешь, Маша сказала, мама не ругалась: все в порядке. – Лиза предприняла попытку еще раз успокоить Евгения.
     - Знаю, она мне звонила, - кивнул он и поджал губы.
     Дальше Лиза не знала, как сказать ему.
     - Тут такое дело… Маша, она вазу разбила. Африканскую. Она сказала, это твоя любимая ваза была.
     Женя запустил руки в карманы и ответил:
     - Ну и ладно. – Он усмехнулся и тихо добавил: - Я ей специально так сказал, чтобы она поменьше ее трогала. На самом деле она не так уж мне нравилась.
     Зато она крайне привлекала внимание племянницы, любительницы всего необычного и с рисунками. По вазе «прыгали» корявые черные человечки, а геометрический орнамент напоминал ей ее рисунки и стал вдохновителем на новые шедевры юной художницы.
     - Мне тоже не нравилась эта ваза, - призналась Лиза. – Она не вписывалась в интерьер, - и закивала.
     Женя слегка улыбнулся.
     - А когда Маша возвращается? – Лизу очень интересовал этот вопрос. Что она будет делать, когда девочка уедет? Кто будет помогать ей печь и выгуливать собаку. Кто станет ловить ее в бассейне и просить показать новую асану?
     - В середине августа.
     Довольно скоро, Лизу это расстроило.
     - Все готово! – торжественно объявила Маша.
     - М-м-м, раз, два, три… восемь свечей? – протянул Женя. -  Почему восемь?
     Маша засмеялась. Весело и громко.
     - Ты что, мне же восемь!
     - Ах, да! Вынужден согласиться. Но выглядишь ты старше! – пошутил Евгений, естественно Мария обрадовалась.
     Скажи он то же самое Лизе, она б обиделась. А дети все без исключения хотят поскорей вырасти. Они не понимают, как им повезло, что они маленькие. Будь ей сейчас восемь, она б скакала по двору с ребятами и ела конфеты, с таким трудом доставшиеся по блату в гастрономе, ела б алюминиевой ложкой из побитой тарелки кислородный коктейль и брызгалась оставшимся на дне соком со странным привкусом. Она ни за что не зависала бы у телевизора с двумя каналами и не скулила б от того, что тормозит интернет.
     Маша сама порезала торт и подала первый кусок Жене. Так уж повелось в этом доме: сначала ему, потом – остальным. Лиза наколола кусочек торта десертной вилочкой и поднесла ко рту. Женя расправлялся с тортом быстрее. Она поулыбалась, пряча улыбку: кормилиц. Маша его каждый вечер с вкусностями подстерегает.
     Итак, поздний сладкий ужин удался на славу. Маша и Лиза остались помыть тарелки,
50
Женя отправился помыться. А в скайпе пошел вызов – родители. Нажала «ответить с видео» Лиза – мама звонит.
     - Как у вас дела? – спросила она. – У нас тут дождь зарядил, грядки залил.
     - У нас солнце было. Завтра тоже тепло обещают.
     Мама посетовала на погоду, на болячки, спросила о том, о сем и упомянула папину командировку.
     - А я ему всегда повторяю, когда он уезжает, что Лиза молодец: не поехала тогда в тот грязный и сырой Лондон.
     Вытянулась Лиза, о чем она говорит?
     - Когда я не поехала? – У нее же была стажировка. И прошла успешно: Лиза стала настоящим квалифицированным специалистом. Ее с руками и ногами взяла к себе на работу солидная фирма. И с той зарплатой, на какую рассчитывала Елизавета.
     - Так давно уже: тебе предложили там длительную командировку, - откликнулась мама. – Речь даже шла о том, что ты могла остаться в Лондоне. А ты совершила самый правильный в своей жизни поступок, - сказала мама.
     Выходит, ей предлагали должность за границей? Как она такое могла забыть?!
     - Какой поступок? – Лиза хотела уточнить.
     - Вышла замуж за Женю, - спокойно ответила мама. – Где, кстати, он? В пробке стоит, бедный?
     - Приехал и моется, - задумчиво произнесла Лиза.
     - Ладно, дочка, у нас уже поздно: мы пошли с папой спать.
     Мама отключилась, а Лиза задержалась у компьютера. Она отказалась от должности и осталась здесь, с Женей. Она сидела, подперев подбородок. Задумалась. Наверное, мама права…
     Лиза отключила ноутбук и зашагала в спальню. В коридоре Маши не было: она умоталась и уснула неожиданно быстро для самой себя. Лиза отворила дверцу шкафа. Порылась, порылась, однако ничего не выбрала. На ее взгляд ничего из того, что она видит, не подходит. Она махнула рукой и в чем мать родила зашла в ванну. Открывать закрытые двери она научилась, работая в русском офисе: там вечно китайские замки заедали и ломались.
     Шум льющейся воды не позволил Жене услыхать, что кто-то вошел. Лиза отворила матовую дверку душевой кабины и поставила руки на пояс.
     - Я не нашла подходящего белья, - сказала Лиза непринужденным тоном.
     Две жадные руки как клешни схватили ее и втянули в душевую кабинку.
     Стоя под душем, Женя прижал Лизу к стене и сказал:
     - Еще чуть-чуть и я бы изнасиловал тебя.
     - Мне стоило подождать, - пошутила в ответ Лиза и они засмеялись.
     Но смеялся Женя недолго. По его и Лизиным волосам, лицу, телу сбегали струйки горячей воды, и взгляд его стал серьезным и таким же горячим…
     Из душа они перебрались в свою комнату и по истечению времени лежали, переплетя ноги – как ему этого не хватало. Лиза играла с Жененой рукой: она то пропускала свои пальцы меж его, то убирала их и щекотала ладонь. Кажется, она влюбилась. Ну, надо же: с ним не так, как с другими. Пусть он не альфа самец, но подскочить и уйти нет мысли и желания.
     Она провела пальцем по его щеке. Как раз по шрамам (шрам на виске был еле виден).
     - От чего они?
     - Я ветрянкой заболел в подростковом возрасте, чуть не умер, - со смехом даже отозвался Женя, а Лиза не смеялась: хорошо, что жив остался.
     - Я видела твои проекты. И макеты. У тебя здорово получается. Это призвание?
     Женя чуть смутился, правда, в темноте этого не было видно.
     - Я с детства мечтал стать архитектором.
     - А дом родителей? Ты сам его спроектировал? – Лиза видела фотографии родительского
51
дома, и он ей понравился.
     - Мы с отцом проектировали.
     - Хороший дом, отличный, - заценила Лиза. – И этот тоже.
     Женя ухмыльнулся, было время, она не так говорила. Ну что не скажешь в хмельном бреду? Но он не хочет о том вспоминать.
     - Как ты делаешь эти расчеты? – изумилась Лиза.
     Задача у архитектора сложная: продумать каждую мелочь, предусмотреть все и вся. Архитектор обязан подобрать строительные и отделочные материалы, технику, сделать расчет работ, составить смету, согласовать проект в Москомархитектуре и других городских инстанциях. Профессионализм архитектора зависит от его владения методами проектирования, от знаний технических и художественных требований для объектов. Он должен предусмотреть, где будут проходить провода, куда поместить розетку, где будет несущая стена, где окна и сколько. И многое, многое другое!      
     Она обнаружила, что Женя проектировал торговый комплекс, жилые здания, садово-парковые объекты, церковь... Он сделал проект храма в провинциальном городке, а услуги его с опытом значительно выросли в цене. В свои тридцать шесть он строил дома известным людям. Его сотрудники занимались дизайном и ландшафтом. Надо сказать, Лизе понравились их работы. Женя, наверно, требователен к сотрудникам. А если они его не слушаются, он применяет приемчики каратэ? Лиза хихикнула.
     - Что ты смеешься? – спросил он.
     - Твои «ич» вспомнила, - задорно отозвалась Лиза.
     Он тоже посмеялся. Но Лизавета скоро посерьезнела и произнесла без тени насмешки и фальши:
     - Ты прости меня. За все.
     Женя мог бы насладиться моментом, однако не стал, сказав:
     - С возвращением.
     - Ты пожаришь мне свою фирменную яичницу? – попросила Лиза. – А я сок сделаю. – Уж это она умеет и справится без Маши. Кстати о детях…
     Лицо Лизы переменилось, Женя заметил это даже под покровом глубокой ночи.
     - А если я не смогу… ну, родить?.. - пробормотала она.
     Женя перевернулся, и Лиза поняла, что лежит на лопатках, а он сказал ей в самое ухо:
     - Куда ты денешься?..


 
    
            
         
               
   
    
         
    
         
               
         

         
          
    
 
52
Новость. Отчуждение
     Проснулась Лиза от шороха и щекотки: Чак щекотал ей носом лицо.
     - Фу, уйди! – спросонья пробормотала она. Потрогала рукой кровать, нет Жени. И проснулась окончательно.
     Усевшись, выдохнула: с Чаком погулять, за Машей побегать, от крысы – тоже. Дел по горло.
     - Ну что, собака, пошли, - отозвалась Лиза в ответ на преданный собачий взгляд и виляние хвостом.
     Щелка между стеной и дверью увеличилась: Женя заглянул.
     - Проснулась уже. – Он прошел в комнату и уселся рядом с Лизой.
     - Меня Чак разбудил. – Она уперлась лбом в Женино плечо. – Ты уже на работу?
     - Мне надо собираться, а завтрак на столе.
     Глаза Лизы весело засмеялись, Женя помнит ее ночную просьбу.
     - Ты со мной? – Лиза накинула пеньюар и потянула Евгения за руки в столовую.
     - Хорошо, хорошо, - делал он вид, что сопротивляется. Неловко и фальшиво. Лизавета смеялась от души, да и он смеялся.
     В коридоре он приложил палец к губам. Чтобы Машу не разбудить, следовало смеяться тише.
     - Ладно, ладно, - прошептала Лиза у самого Жененого лица. Оно ее совсем не раздражало, даже шрамов от ветрянки не было ей видно.
     Они сбежали вниз и позавтракали простой яичницей с бутербродами с сыром.
     Женя отправился одеваться, а Лиза осталась выжать из спелых сочных апельсинов сок.
     В холле Евгений поправил манжеты, пиджак и предпоследнюю пуговку на рубашке.  Последнюю он не застегнул, но так, по мнению Лизы, лучше. Синий костюм и розово-сиреневая рубашка ему была очень к лицу. На этажерке на подносе лежали газеты, журналы, письма. В груде корреспонденции Женя обнаружил перед самым выходом письмо. Он бы прочел его позже, однако на нем увидал штамп «Судебное».
     - Судебное? – подивился Женя. И самое интригующее то, что адрес был указан не юридический, то есть не компании, а его – письмо физическому лицу. Он наскоро вскрыл конверт, прочел и рухнул на кушетку.
     Появилась Лиза со стаканом сока и протянула его. Евгений не взял, не сразу заметил.
     - Что там? – спросила она. Почему он застыл, как статуя? Как неживой!
     Он поднял на нее глаза, медленно и потерянно произнес:
     - Ты подала на развод.
     Лизавету как оглушили, она едва стакан не уронила.
     - Почему, Лиза? Я так старался: хотел, чтобы ты... Почему ты просто не сказала что не так?
     Она еле пробормотала:
     - Я не помню…
     Женя как не слышал, продолжал:
     - Ты ездила в суд в день аварии, - догадался он, и сроки совпадают.
     - Я, правда, ничего не помню! – заголосила Лиза, чтобы он ее услышал.
     Встал с кушетки Женя и громче сказал:
     - Поедешь одна: меня на заседании не будет! – Он отбросил письмо и конверт и покинул дом.
     Лиза стояла до тех пор, пока до слуха не долетел рев двигателя. Она ринулась в гараж, однако рванувшая прочь машина уже выехала за ворота, и они медленно закрылись. Тогда пришлось бежать через калитку. Все же Лизавета не успела: Женя уехал, оставляя пыль.
     - Я честно ничего не помню, - тяжело сказала Лиза. – Совсем ничего.
     Волоча ногами, она вернулась в дом и села у порога. Подскочила, отыскала телефон и набрала номер. В холле зазвонил Женин сотовый, он его забыл на кушетке. Лежал себе
53
полеживал возле письма, будь оно проклято! Если б Лиза прочла его до того, как оно попало
в руки Жени!
     Чак терся о ее ноги, а она сидела, ничего не замечая.
     - Что ты тут сидишь? – спустилась Маша. Ей уже няня позвонила, предупредила, что из-за пробки задерживается. – А что ты грустишь? Вы с Женей поссорились? – Она присела рядом и погладила Лизину голову.
     - Немного, - тихо отозвалась Лиза, голос ее звучал подавленно и глухо, почти бесшумно.
     - Не расстраивайся: он добрый, - протянула Маша искренне и с сочувствием.      
     - Угу, - кивнула Елизавета и понадеялась на его природную доброту и мягкость. Он же столько раз прощал ей амнезийные выходки.
     - Пойдем с Чаком гулять, - позвала девочка. – Ты развеешься, отвлечешься. – Она сказала так, потому что слышала это от взрослых. Подействовало. Лиза собралась на прогулку.
     Она держала поводок в руках без намерения привязывать пса. Он отбегал недалеко и ни на кого не бросался. Маша по ходу собирала букетик и составляла его.
     - А давай съездим в конюшню? – предложила она.
     Лиза смяла поводок, отвлеклась.
     - Что скажет Женя? – Она сомневалась, что без его ведома стоит ехать: манеж – дело серьезное и Женю следует, по крайней мере, поставить в известность.   
     - Я позвоню ему! – Маша схватилась за телефон.
     - Он его дома забыл… - задумчиво предупредила Лиза и пошла к дому на автомате.
     До работы Женя добирался с трудом: машин много, ситуация на дороге не самая лучшая. Однако он упустил трудности пути, они ускользнули от него: мысли одолевали. Отнюдь не радостные. Казалось бы, все наладилось, а тут – катастрофа! В кабинете он упал на кресло, автоматически включив компьютер. Лиза, ее заявление, суд… ничего другого в голову не шло. 
     Заиграла булькающая музыка: отец и мать вызывают. Женя вышел в скайп.
     - Здравствуй, сынок! Как твои дела? – начала приветственно мама. Ее насторожило выражение лица сына: да он просто подавлен! – Что случилось? – изменился ее тон.
     - Все в порядке, мам. Как вы отдыхаете? – Женя пытался пристроить руки, чтобы не заламывать пальцы, не тереть подбородок, лоб, не прикусывать пальцы.
     - Что произошло? Я же вижу, что-то происходит с тобой!
     - Работы много, - солгал Женя.
     Надежду Борисовну глупой богатой бабой не назовешь: она видит ложь сына. Ей хотелось сказать: «Не верю!», но он все равно ей не ответит, и правды ей не узнать.
     - Я пойду, гляну, как там завтрак. – Она вышла из каюты катера, на котором она с мужем путешествовала по средиземноморью.
     К монитору присел ближе отец.
     - Мамы нет, сынок, что случилось? – спросил родитель с серьезностью.
     Женя опустил голову и покачал ею. Он собрался с силами и ответил:
     - Лиза подала на развод.
     - Я так и знала, что эта девица что-нибудь выкинет! – подлетела к компьютеру Надежда Борисовна. – А я говорила: она тебе не пара!
     - Надя, - попытался оборвать ее папа.
     - Что, Надя? Ты посмотри, до чего она довела его! – сокрушалась мать. – Зря ты не заключил брачный контракт, как я тебя просила! Эта девица подаст на раздел имущества и оттяпает у тебя контору и полдома! Стулья раритетные!
     - Надя, что ты говоришь?! – встал отец. – Он подавлен, а ты о табуретках!
     - О табуретках? – взбеленилась Надежда Борисовна. – Дом, машина и компания – табуретки?! Эта пигалица…
     - Мама, - жестко сказал Женя, - перестань! Ты говоришь о моей жене!
     - Пока жене, - уточнила Надежда Борисовна. – Вот Катенька была, милая, добрая девочка.
54
Откуда только эта… девица взялась?!
     - Все, мам, пап, мне надо работать! – Женя нажал кнопку и отключил скайп.
     Отец перевел взгляд на жену.
     - Ну и чего ты добилась? Он не захотел с нами разговаривать!
     Надежда Борисовна походила по каюте.
     - Надо возвращаться. Когда мы может вылететь в Москву?..
     Женя поставил локти ни стол, уткнулся губами в переплетенные пальцы. На столешнице наряду с компьютером, телефоном, органайзером и ежедневником стояла в красивой стеклянной витражной рамке с цветочками и бабочками фотография. С нее своей чарующей улыбкой улыбалась Лиза. Она лежит на лугу, утонув в цветах и зелени – это он ее фотографировал. Густые красивые волосы, слегка волнистые на кончиках, обрамляют ее сияющее лицо. Коснулся Женя пальцами ее улыбки. И тут же опустил рамку изображением вниз.
     Весь день Лиза провела с Машей: они пекли, готовили, рисовали и лепили. Успокоиться не получилось. Чак натряс шерстью, и даже это не удостоилось Лизиного внимания. Она питала надежду, Женя приедет пораньше. Где его отходчивость?! Он приехал, когда было уже темно.
     Лиза делала вид, что спала. Женя зашел, но вместо того, чтобы улечься, он взял домашнюю одежду, плед и вышел из спальни. Лиза крепилась, сколько могла. Пыталась, и все же не смогла уснуть она, спустилась вниз. Она надела красивый полупрозрачный пеньюар, кружевную сорочку: это мало чем может помочь, но ей так хотелось. Евгений спал на диване перед камином, а рядом – Чак. Он поднял умные глаза на Лизу, подошедшую в темноте к хозяину. Она протянула руку, хотела коснуться Жени. Не стала. Ушла. Евгений открыл глаза: он тоже не мог уснуть.
     На следующий день Лиза позвонила прямиком в офис: Женя уехал очень рано. Какой предусмотрительный: спал внизу, чтобы она с ним разговор не завела откровенный, соблазнять не начала. Тихо и незаметно улизнул спозаранку! 
     - Соедините меня, голубушка, пожалуйста, с Евгением Алексеевичем. – Лиза постукивала пальцами по столу.
     - Елизавета Павловна, он занят и не может подойти к телефону, - ответила секретарь.
     Лиза положила трубку: девушка совсем не умеет лгать.
     Она собралась наскоро: нанесла косметики умеренно, нырнула в летнее платье. Легкое, однако, не вычурное и роковое, какие прежде носила. Прыг в машину – и вот она уже в Москве. Пусть он ей в лицо скажет, что не хочет с ней разговаривать! Нечего через других передавать и ставить их в неловкое положение.
     Охранники на первом этаже делового центра ее без пика пропустили, наверху – точно так же, зато секретарь подскочила при виде Лизы.
     - Елизавета Павловна, его нет! Он на совещании!
     - Хорошо, я его подожду в кабинете! – Лиза направилась к двери, секретарь преградила путь.
     - Может, вы приедете в другой день?
     Взглянула Лиза в глаза девушки.
     - Пропусти меня, голубушка, - потребовала она.
     Только секретарь открыла рот, чтобы ответить, как из двери вышел высокий молодой мужчина, обращаясь внутрь кабинета.
     - Хорошо, Жень, я заскочу на обратном пути к ним и на электронку тебе сброшу смету. – Неизвестный обернулся, ведь столкнулся лицом к лицу с Лизой.
     - Ой, простите, Елизавета Павловна, - посторонился он.          
     Вид у нее был настолько решительным, что секретарша зажалась, а незнакомец, очевидно, товарищ Жени, спасовал.
     - Будьте любезны, скажите Евгению Алексеевичу, - сказала Лиза, не намереваясь говорить
55
тихо, хотя ее можно было услышать и через закрытую дверь, - что я ничегошеньки не помню из-за этой долбанной амнезии! А если он настолько обидчив, что не удосужился впустить меня и выслушать, то пускай прячется в своем кабинете, сколько хочет! Когда он дорастет до взрослого мужчины, я, может быть, захочу поговорить с ним! – Она вылетела из приемной громко хлопнув дверью.
     Молодой мужчина заглянул в кабинет, ничего не говоря: друг и так слышал все до единого слова. Женя стоял у столика с макетом нового развлекательного центра и не глядел на него. Пространный взгляд. Сослуживец и секретарь переглянулись и разошлись.
     Маша второй день уговаривала Лизу не расстраиваться. Чак крутился под ногами, мешался и поскуливал: гулять просился. После прогулки Лизавета напилась «витаминов» и рухнула спать. Она два дня не спала. И телефон молчал. Ну и пусть! Пусть он не звонит! Это не он, а она не хочет разговаривать с ним! Подумаешь! Лиза отключила сотовый. Ну, надо же какой господин выискался!
     Его встретила Маша, с порога сообщила, что Лиза спит.
     - Ты не сердись на нее, - попросила племянница. – Она плакала, - по секрету шепотом сказала девочка.
     - И ты иди спать, - откликнулся Женя, подгоняя ее наверх. Она же не поймет, скажи он ей, что произошло, и какой удар в спину он получил. Он чувствовал бы себя хуже, если б только Лиза изменила ему. По спине прокатилась волна холода. Нет, не может же быть, чтобы у Лизы появился... А если?..
     Домыслами он измучил себя раньше, чем добрался до столовой. Там он обнаружил фотоальбом. Не на видном месте, его просто-напросто забыли убрать. Это Лиза смотрела фотографии и похныкивала. Маша увидала и принесла ей платочки, а огромный и лохматый Чак положил на коленки тяжелую голову. Погладила его Елизавета, хныкать не перестала. 
     Так как Женя не пришел ночевать в их спальню, поутру Лиза собрала чемодан. Она оставила красивые и изящные кружевные сорочки, этакое пикантное белье – зачем оно ей? Рваные джинсы и креативные блузы, футболки так же остались в шкафу - успела Лиза привыкнуть к вещам, хранящимся на полке еще до амнезии. За остальными вещами она заедет после, а может, Женя пришлет. Какая разница. Жильцы съехали, и Лизавете было куда возвращаться. Закончился июль, подоспел август, и бабушкина квартира опустела.
     Позавтракав и переодевшись, Женя услышал шуршание колесиков. Опустился на диван.  Чемодан? Он слышит, как катят чемодан? Лиза спустилась вниз, ее слышали все: няня, домработница, садовник. Она остановилась поодаль от Жени, глядевшего в одну точку перед собой.
     - Ты не хочешь меня слушать, - сказала спокойно, без всяких истерик Лиза, - может ты и прав. Но я должна сказать, - решительно заявила она, не глядя на Женю. – Я не помню, почему так произошло, и почему подала на развод. Я не помню, любила ли или как любила тебя прежде, но я благодарна судьбе за то, что она позволила мне полюбить тебя снова!
     Женя поднял голову, но не посмотрел на Лизу. Она покатила чемодан по тропинке. В саду застыла Маша.
     - Позвони мне как-нибудь, - попросила Лизавета. – Обещай, что позвонишь! – настаивала трогательным голосом она, и девочка закивала, толком не понимая, что все-таки происходит.
     Лиза присела к подскочившему от ее внимания Чаку.
     - Я буду скучать по тебе. – Она потрепала его шерсть, почесала за ухом и поторопилась уехать, пока не позволила себе слабость: не расплакалась в присутствии девочки, собаки и горстки служащих, сохраняющих тяготящее безмолвие.
     Запрыгнув в машину, Лиза тотчас завела ее и дала газу, практически – дёру. Он вряд ли поедет за ней, вряд ли позвонит: хотел бы, уже б сорвал ей телефон. Выключила его Лизавета, включила. И снова выключила: нет извещения, что абонент такой-то звонил ей! И голосовых сообщений нет! Тоже мне гордый какой нашелся! Что она, бегать за ним должна? И все же…
56
     Закатила чемодан в квартиру Лиза. Чисто, свежо и все на своем месте, как она оставила в день  своего  неназначения на  должность директора   питерского  филиала.  Жильцы  ее -   чистюли и выполнили обещание: ничего хозяйского не трогали. Тихо, спокойно: живи, как хочешь. Ни тебе крысы, ни тебе огромной собаки, не надо печь, выжимать кому-то сок…
     Сползла Лиза по стенке, не распаковывая чемодан, закрылась руками…
     В связи с приездом родителей Женя, взяв дополнительный выходной, вынужденно приехал раньше. Мама давала советы, как обезопасить имущество от бесчестной женушки.  Папа насилу обрывал ее.
     - Я проконсультировалась с юристом, с высококвалифицированным юристом, - поделилась Надежда Борисовна, - он сказал, что поможет нам.
     Женя не слушал ее, тем более и отец с порога попросил не сердиться на мать и попросту пропускать мимо ушей все, что скажет касательно развода и Лизы.
     - Она… переживает, - успокаивал Алексей Максимович. – Ты же знаешь маму, просто не бери в голову.
     Усилия, усилия и еще раз усилия. Наконец, терпение Жени лопнуло: он больше не мог терпеть разговоров о разводе, имуществе, накоплениях, драгоценностях, подаренных Лизе, и которые Надежда Борисовна хотела бы вернуть, и встал с дивана.
     - Вот Катенька – милейшая девушка, добрая, хорошая, умная, отзывчивая, такая умница. А Лиза... Это хорошо, что у вас ребенка нет, - не замечая сына и попивая по-английски чай с молоком, сказала мать. – Не то она тебя вообще бы обобрала!
     Алексей Максимович поперхнулся от неожиданности чаем, а Женя стукнул кулаком по столику: чашки, блюдца, чайничек зазвенели.
     - Мама! – резко сказал он, по немой просьбе отца сдержался. – Ты у меня в гостях! Я прошу тебя не говорить больше о Лизе и имуществе! И о Кате ни слова! – Строго сказал Женя. – Иначе я попрошу тебя уехать! – Он быстро покинул гостевую комнату с камином и поднялся на второй этаж.
     Растерянная Надежда Борисовна обратилась к мужу:
     - Нет, ну ты посмотри: из-за нее он на меня голос повышает! А с Катенькой он всегда был спокоен и добродушен.
     - Надя, - отозвался Алексей Максимович, - если ты продолжишь в том же духе, он перестанет с тобой общаться. – Папа встал и добавил: - И я тоже. – Он ушел, оставляя жену наедине с огромным и страшным псом.
     Надежда Борисовна посторонилась и придвинулась к краю диванчика. Отставила нервно чайную пару, отвернулась: псина смотрела на нее и явно не одобряла слов о хозяйке-вертихвостке.
     Евгений уединился в домашнем спортзале, и делал упражнения в автоматическом режиме, чтобы не думать. Даже не задумываться.
     - Женя, - позвала его Маша, - Жень, а когда Лиза приедет? Я по ней соскучилась.
     Он покинул тренажер, утер пот полотенцем и тихо ответил:
     - Ее уже, наверно, не будет. – Он откинул полотенце и поплелся в душ.          
     Вода лилась и лилась ему на голову, плечи. Мысли не отпускали. Всякие разные. С тех пор как переехала, Лиза ни разу не позвонила, не написала, за вещами не приехала и не прислала. Хоть бы предлог придумала какой-нибудь, любой, самый примитивный, и набрала СМС. Женя включил холодную воду, подставил под струи макушку. Взбодрился, замерз.
     На всякий случай заглянул на почту и проверил телефон. Ничего. Повертел его в руках. Остановился. 
     В комнату заглянула Маша.
     - Женя, я в Лизин компьютер играю, она мне разрешала, - призналась девочка, - и все было хорошо, а теперь  там что-то мигает.
     - Что мигает? – откладывая телефон, спросил дядя.
     - Какая-то штучка внизу.
57
     - Действительно странно. – Он встал с кровати, где спал один последние дни и что ему, сказать по правде, не нравилось. Пусто и дискомфортно. Спать невозможно. Больше ворочался, чем отдыхал.
     Лиза же совсем забыла о ноутбуке: когда собиралась, было не до него.   
     - Показывай, что мигает, - велел Женя, и племянница ткнула пальцем в монитор.         
     - Видишь, мигает.
     - Нельзя тыкать пальчиками: следы остаются, - поучал Женя. Он пригляделся: Лизе сообщение пришло. Он нажал кнопку, вторую и вот они – «Одноклассники». Видимо, Лиза торопилась и не закрыла переписку.
     - Что там? – заглянула Маша в монитор.
     - Иди, иди: нельзя чужие письма читать, - легонько подтолкнул племянницу Женя.
     - Ты же читаешь! – возмутилась Маша, как несправедливо. Почему взрослые учат детей тому, что сами не делают? Учат соблюдать чистоту, а сами грязнули, учат ответственности, сами безответственны. Учат любить, прощать, быть умнее, мудрее, сами же…
     Констатировал Женя, что Мария права, но это вышло случайно. И он не читает. Пока. Он намерился закрыть переписку, однако на глаза попались слова Алисы: «А как Рома? Он тебя не интересует?». Рома! Это же давнее увлечение Лизы! Было время, она трепетала перед ним! Разумеется, она в том не призналась, Женя сам сообразил: она выбросила фото перекаченного мачо и стерла его телефон, когда Евгений впервые приехал к ней в гости.
     Опять этот Рома. Ну, Рома! И тут понеслось! Женя уже не мог остановиться, читал. «На кой он мне? – отвечала подруге Лиза. – Редкий идиот!». - «Вы с Женей не помирились?». - «Нет, он не хочет со мной разговаривать!». - «Позвони, напиши ему сама». - «Звонила, приходила. Не знаю, что делать». – «Совсем не разговариваете?». - «Да. Но я не хочу, чтобы так продолжалось». – «Скажи ему». – «Как?!» - «Не знаю, напиши», - отвечала Алиса. – «А он станет читать?», - сомневалась Лиза. - «Трудно сказать». – «И я о том же. Что делать?». - «Не переживай – помиритесь». - «Надеюсь. Он, Маша права, очень хороший. Знаешь, я ребенка хочу». – «От него?» (Алиса даже смайлик поставила). – «Что за вопросы?» - отписалась Лиза, ставя возмущающегося смайлика. – «Ты серьезно?». – «Кто же такими вещами шутит?». И последнее сообщение, от Алисы: «Ну, ты где?!» - Лиза не отвечала на телефонные звонки и не писала. Алиса забила тревогу.
     - Что? Совсем плохо? – услышал Женя и перевел взгляд на Машу, она подошла к нему, а он и не заметил.
     - Нет, Машуль, все хорошо… - успокоил ее Женя.


















58
Депрессия. Возвращение
     Зашла Лиза домой, с каким трудом она добралась, и бросила сумку у порога. И пакет. Не хочется его разбирать. Молоко, фрукты... Да пускай хоть сгниют: нет у нее настроения. Ни на что сил нет. Едва ориентируясь в собственной однокомнатной квартире, Лизавета прошлепала босыми ногами на кухню. Убираться она так же не хотела. А следовало бы. За несколько дней пыль накопилась и мелкий мусор.
     Как назло на глаза попалась кружка со свадебной фотографией. Поцелуи, обнимания! Ну, уж нет! Рассердилась девушка, схватила и бросила кружку в мусорное ведро. И кольцо следом сняла, уже держала над мусором.
     - Нет, оно мне нравится! – И вновь надела его на палец. Она не сумасшедшая, чтобы выбрасывать в ведро кольцо с бриллиантом от Тиффани. А бомжам оно без надобности: продадут, пропьют.
     Лиза и кружку достала: это она сгоряча разбрасывается вещами. Помыла, на видное место поставила.
     Звонок. Алиса вызывает.
     - Алло, - вяло ответила Лизавета.
     - Наконец! Где ты пропадаешь? Я тебе в «Одноклассниках» раз десять написала! Ты не отвечаешь и не отвечаешь. 
     И тут Лиза вспомнила, где оставила ноутбук.
     - Ох, он у Маши в комнате. Она попросила поиграть во что-то.       
     - Ну ладно, ты жива, здорова! – откликнулась Алиса, а то пропала подруга. Ни слуху, ни духу. – На занятия ездила?
     С кислым выражением лица Лиза выдохнула, нет, на йогу она не ездила. 
     - Почему не была? – спросила Алиса. – Ты таким образом «оздоравливалась».
     По правде говоря, Лиза догадалась, что не из-за духовного роста она посещала занятия и слушала часами зануду-тренера. Говорит он медленно, слушает и показывает – тоже. К нему надо привыкнуть. И она привыкла. Видимо, она хваталась за любую возможность поправить женское здоровье. Бросила выпивать, курить, йогой увлеклась, животного из приюта выбрала – ужас! Кстати, как там Чак поживает?
     В трубке пошли короткие гудки: параллельный звонок.   
     - Алис, тут мне звонят.
     Подруга отключилась, вдруг Евгений звонит?
     - Привет, Лизон, - прошуршал сексуальный голос. Томно так, зазывающе.
     - Что тебе надо? – психанула Лиза. – Я тебе уже сказала: отстань! – Как ее достали звонки Ромы. И он достал.
     - Слушай, я соскучился по тебе. Давай я приеду.
     Закатила глаза Лиза, этого только не хватало. Он ей названивал со вчерашнего дня, раз пятьсот позвонил. Она внесла его в черный список, так он с другого номера набрал ее телефон!
     - А хочешь, съездим куда-нибудь, оторвемся, - предложил красавчик Рома, поправляя ворот новой рубашки перед зеркалом. Он прошелся по магазинам, порелаксировал и привел себя в порядок в мужском салоне красоты и готов обвораживать девок. И не только обвораживать.   
     - Ты не понял? – сердито отозвалась Лиза, все-таки он перекачался, мозги атрофировались. Стероиды дают о себе знать. – Ты меня достал! – закричала она в трубку и отключила телефон.
     Труднодоходимый! Какой он дебил! Она никуда не хочет с ним идти. Тем более – в постель! Она никого не хочет видеть и слышать. Лиза закинула телефон на диван, врубила громко подрывную музыку, аж стены затряслись, вынула из сумки пакетик и уединилась в ванной.
     Она покрутила в руках тестовую полоску. Хоть бы да, хоть бы!
59
     - Лиза, не будь дурой! – сказала она себе: прошло всего-ничего времени. Она откинула тест, он упал в раковину.
     Лизавета включила воду, чтобы ванна набиралась, сделала пены побольше. Далее в ход пошел бокал виски и сигарета. Упав в пенную воду, Лиза вроде киношной героини одной рукой держала алкоголь, другой – дымящуюся сигаретку. Она поднесла ко рту вискарь. И что? Жени нет, откачивать ее некому. Ну и пусть! Пусть ей будет дурно!
     Только она собралась отпить глоток, как размахнулась и швырнула бокал. Он разбился о стену. Сигарета полетела в пену и потухла. А Лиза захныкала. Сильнее и сильнее. Через мгновение она плакала. Навзрыд. Как же ей жалко себя!
     Музыка грохотала что есть мочи. Звонок разрывался, Лизавета не слышала. Лишь когда наступила короткая пауза между, если так можно выразиться, композициями, перестала плакать и всхлипнула.
     - Кого еще принесло? – Она не подумала встать, но звонок настойчиво требовал и требовал ее.
     Лиза вышла из ванны, обмоталась полотенцем и с мокрыми волосами, мокрыми ногами, ступая по полу и оставляя следы, отправилась открывать. Она убьет этого придурка Рому! Она сказала ему, чтоб отстал. Теперь она ему и покажет, что не шутит!
     Она шла и шла, отдаляясь от ванной комнаты, где в раковине на тесте высветилась вторая полоска.
     Рывком Лиза открыла дверь и онемела: в квартиру влетели шарики, разноцветные воздушные шарики, накаченные гелием, и поднялись друг за другом к потолку. Их тонкие ленточки праздничными лентами свисали и касались Лизиной головы. Только потом появился Женя с тремя красивенными герберами. Он постучал несколько раз по открытой двери, перешагнул через порог. Положив, как и Лиза, ладонь на щеку, поцеловал. Поцеловал Лизу.
     - Впустишь меня? – спросил Женя, и опять постучал по открытой двери.
     Стоило Лизе моргнуть, как она растерялась: она за рулем своего «Форда» и жмет на педаль газа, а в окно машины стучит молодой человек и просит:
     - Девушка, оставьте номер телефона!
     Машина едет быстрее, чем идет человек, и он заметно отстал. Глядя на него, не на дорогу, Лиза резко дала по тормозам. «Форд» внезапно остановился, пассажирки подались сначала вперед, потом – прилипли к спинкам сидений.
     - Ты что творишь?! – испугалась Алиса, что это делается с подругой? Она чуть не поседела!
     Лиза постаралась отдышаться, что с ней происходит? На губах чувствует поцелуй, а позади авария, где столкнулись несколько машин, раненый Женя, на пассажирском сидении – Алиса! Зазвонил телефон, и секретарь начальника своим голосом настоящей секретарши с опытом сказала:
     - Елизавета Павловна, позвоните Льву Семеновичу: вас командируют в Лондон. Ожидается длительная командировка.
     Лиза сцепила пальцы, чтобы телефон не выронить: а вот и предложение работы за границей.
     - Хорошо, Наташа, я ему сейчас позвоню.
     Секретарь положила трубку и вытаращила глаза на офисную подругу.
     - Она меня по имени назвала!
     Подруга тоже была шокирована.
     - Она что, пьяная?
     - Нет, - ответила секретарь, - трезвая. И голос не гавкающий. – Она пожала плечами.
     Меж тем Лиза, шурша в бардачке бумагами, обратилась к Алисе:
     - Дай мне ручку.
     - Ручку? – удивилась Алиса, обернулась: Женя заметил, что машина остановилась, и
60
направился к ней. И Алиса отыскала ручку, подала подруге.
     Лиза нарисовала ряд цифр, нажала кнопку, и стекло опустилось. Держа листочек двумя пальцами, она высунула руку наружу. Номер телефона оказался у Жени. Лизавета протянула ему влажную салфетку, чтобы утер кровь с виска, а сама произнесла:
     - И учтите, молодой человек, на первом свидании я не целуюсь. – Она поправила ему зажим на галстуке, посылая кокетливый взгляд.
     - Договорились, - живо откликнулся Женя. – Но только на первом. – Он сунул руку в карман и подал Лизе любимые Машины конфетки, ставшие отныне и ее любимыми сладостями.
     Лиза поехала. Алиса, удивляясь, спросила:
     - Почему ты дала ему телефон?
     - Я… передумала, - сдерживая улыбку, отозвалась Лиза: решила дать себе шанс стать счастливой. Она поехала аккуратней и медленнее обычного, чтобы Женя не волновался...