Лёха Смирнов – настоящий ujebok. От природы. Не думаю, что это генетическая аномалия, возможно все же сыграла свою роль экологическая обстановка. Леха именно тот парень, который должен был родиться где-то в солнечной Калифорнии, рассекать на розовом круизере с перламутровыми силиконовыми колесиками по ровным асфальтированным дорожкам вечнозеленых террас, прыгать с крыши загородного дома в бассейн и играть заводной поп-панк у себя в гараже в компании таких же ujebkov как и он сам. Из всего того, что отведено было судьбой ему делать он занимается только поп-панком и украшает людей татуировками в стиле кул, и тратит свою жизнь на разную чепуху. Но мне он все равно товарищ и я рад, что в туре Stink Palm затесалась Самара.
Стоя на входе в клуб, размышляем о том, что «публики не густо», причины понятны и прозрачны как стеклянная бутылка «Волжанки» – неизвестная группа в совершенно не топовом клубе посреди рабочей недели. Задача максимум - отбить аренду и проезд. Человек сорок хотя бы собрать. Вместо печати на руку входящим рисовали маркером писюны на запястьях. Это веселило Леху. Напомню, что он настоящий ujebok.
Прерывая наш скромный с ним диалог о huine, которая в данный момент казалась нам очень важной, на горизонте замаячила фигура типичной малолетней дурочки, совсем недавно влившейся в волну веб-панка. Небрежное каре, большие оправы очков, подвороты, шмот из секонд-хенда, кривые татуировки и по-детски наивное выражение лица. Застенчиво протягивает двести рублей Лехе.
- Запрещенные предметы имеете? – решив поглумить над ней, изображая охранника, раз Лёха неожиданно стал кассиром, спросил я.
- Нет.
- Сумочку покажите, - она снимает рюкзачок и протягивает его мне. Начинаю машинально выкладывать всё содержимое рюкзака на стол под её ошалевший взгляд, она явно не ожидала подобного нетактичного поведения.
- Может, не будем все вытаскивать?
- Почему? У вас там наркотики?
- Там личные вещи, - на стол уже успели лечь косметичка, книга неизвестного автора, значки, пачка сигарет, зажигалка. Достаю фанфурик салицилового спирта, протягиваю его Лехе со словами, что это спиртосодержащая жидкость и её нельзя проносить с собой.
- Это же лекарство, - захныкала девочка, - я ставлю компрессы в уши.
- На выходе заберете, - холодно и бесстрастно ответил ей я. Следом мне попались канцелярские ножницы с очень острыми концами.
- Леха, это колюще-режущее. Нельзя.
- Но я ими работаю, они мне нужны.
- Заберете на выходе, - отстраненно отвечаю ей, следом достаю последнюю вещь, лежащую на самом дне рюкзака, розовую картонную коробочку, девушка притупляет взгляд в пол, закрывает лицо руками, но даже Лехе, настоящему ujebku, понятно, что она становится пунцовой от сущения. Извлекаю из коробочки два тампона, осторожно прощупываю их, и в создавшейся тишине начинаю орать, что есть мочи на весь клуб:
- ЛЕХА, BLYA, ЭТО ОПИУМНЫЕ СВЕЧИ, ОНА НАРКОМАНКА!
Лёха смотрит на неё своим безумным взглядом и кричит ей чуть ли не в самое ухо:
- СНИМАЙ СВОИ КРОССОВКИ, НАРКОША!
- Я не наркоманка, - почти рыдая, произносит девочка, покорно снимая свою обувь и протягивая её ему в руки. Леха, прощупал кроссовки, не найдя ничего подозрительного в них, спокойным тоном продолжил:
- Всё нормально, проходите, приятного вам прослушивания.