Встреча с петербургским историком, журналистом и политиком Андреем Дмитриевым (Балканским) прошла в "Буквоеде". Была презентована книга «Эдуард Лимонов» в серии ЖЗЛ.Эдуард Лимонов – один из самых противоречивых и одновременно востребованных деятелей современной России, властителей дум, к которому прислушиваются миллионы людей. Казалось бы, что нового можно написать о нем, не повторяя шесть с лишним десятков его собственных книг, количество которых неумолимо приближается к возрасту автора? Давний соратник Эдуарда Вениаминовича Андрей Дмитриев (Балканский), однако, доказал, что это возможно, создав эмоциональную и пристрастную биографию – портрет на фоне российской действительности девяностых, нулевых и десятых годов.
С интересом прочитал книгу Дмитриева. Тем более, а так получилось, что в моей политической карьере были пересечения и с Другой Россией, и с другими проектами Лимонова. Печатал в газете КПСС Шенина "Рабочий Ленинград", а она зарегистрирована Роскомнадзором, о рядовых партийцах, их борьбе. Прочитал несколько книг Лимонова, познакомился с ним на одной из презентаций. На мой взгляд, это чрезвычайно важная литературная работа, а именно создать живое полотно политической борьбы, которая происходила в начале тысячелетия и вот продолжается в наше время. Ценно то, что его должны создавать прежде всего непосредственные участники событий. Именно с этой позиции мною была прочитана новая книга Балканского. Замечу, что наиболее меня интересовали те страницы, в которых и были определённые пересечения. В целом стиль книги напоминает лимоновский. Такой внешне экстравагантный с короткими пулемётными предложениями. Из высказываний Лимонова о литературе мне кажется наиболее любопытном то, в котором он подвергает критике литературных критиков XIX века. Тех, кто отсеивал народные образы землепашца, первопроходца, первооткрывателя, полководца, заменяя их в сознании читающей публики оторванными от почвы лишними людьми, морфинистами и проклятыми поэтами. Собственно, сам Лимонов и был таким вот проклятым поэтом, но перешёл к деятельности во имя социальной справедливости.
Интересен взгляд Дмитриева на формирование партийной организации в Ленинграде, если сравнить его с изложенным в лимоновской политической политбиографии. Запоминается акция на "Авроре". Костры политических амбиций. Гребнев, Жвания, Нерсесов...
Наиболее значительными в книге, на мой взгляд, являются страницы, посвящённые первому "Маршу несогласных" в Петербурге. Дело вот в чём. За несколько месяцев до "Марша несогласных" мы с успехом провели первый в новейшей русской истории Русский Марш по Невскому проспекту, который стал значительной вехой в моей политбиографии. Тогда один из всего Координационного совета вышел на ступени БКЗ "Октябрьский" и взял всю отвественность за Русский Марш на себя.Так вышло само по себе. Меня потом обвинили ложно, что я типа призвал всех расходиться. Это не так в силу целого ряда причин. Первое. Ездил трактор, не было слышно моих слов. Второе. Усилитель звука включился не сразу. Главное. Призвал всех идти к Казанскому.
Наш Русский Марш потряс Смольный, поэтому перед Маршем Несогласных три дня по метро крутили предупреждение, чтобы граждане Петербурга не ходили на Русский Марш. Подчёркиваю это. Именно Русский Марш. Такой текст направил в метрополитен неизвестный чиновник. Результат: пришло огромное число людей.
Балканский пишет об этом, отлично. Но не упоминает о том, что именно о Русском Марше говорили в метро. Да и вообще не пишет об успехе нашего Русского Марша.
И здесь как раз гвоздь расхождений между движением русского народа и другороссами.
7 марта в 19.00 в Доме Книги на Невском, 28 прошла встреча с известным российским политическим деятелем, председателем партии «Другая Россия», поэтом и публицистом - Эдуардом Лимоновым.
Побывал на ней в рамках своей предвыборной президентской кампании с прицелом на 2018 год.
На встрече Эдуард Лимонов, а его настоящая фамилия Савенко, рассказал о своей новой книге «И его демоны», ответил на вопросы читателей и провёл автограф-сессию. Вход на мероприятие был свободный.
Немного о книге. В ней бескомпромиссный писатель и радикальный политик Эдуард Лимонов, оказавшись наедине со смертью, подводит промежуточный итог своей авантюрно прописанной жизни. Что удалось? Все ли страхи преодолены? Все ли сведены счеты? Сам ли он плетёт свою судьбу или вершат ее хохочущие демоны? Об авторе. Он существует в двух ипостасях. С одной стороны, политик-радикал и лидер всем известной оппозиционной партии. С другой – писатель-авангардист, один из самых известных на Западе современных русских прозаиков, прославившийся сначала в Европе и только затем в России. Удивительный и редкий факт: даже те, кто не принимает его как политика и человека, восторгаются им как писателем. Обратное неверно. Что и говорить, в современной литературе он признанная величина.
Эдуард Лимонов (р. 1943) вырос в Харькове. В юности сменил несколько тяжёлых рабочих специальностей, затем несколько раз "покорял" Москву, после удачной попытки был вхож в творческий столичный андеграунд 1960-х – 1970-х. В 1974 году он получил разрешение на выезд из СССР. Жил в США, освоил более 13 профессий, печатался в газете "Новое русское слово" и пикетировал штаб-квартиру "The New-York Times", требуя публикации своих статей. Его дебютный скандальный роман "Это я – Эдичка" (1976) был напечатан в Париже. Туда Лимонов перебрался в начале 1980-х, начал карьеру профессионального писателя и получил французское гражданство. В 1990-х он вернулся в Россию. Оборонял Белый дом, основал газету "Лимонка" и запрещённую ныне НБП. Вёл предвыборную агитацию силами искусства, организовывая художественные выставки и привлекая на свою сторону кумиров молодёжи, например Сергея Курехина и Егора Летова. В 2001 году он был арестован по обвинению в хранении оружия и созданию незаконных вооружённых формирований и провёл несколько лет в тюрьме.Есть версия, что Лимонов и его группа намеревались учредить на территории Казахстана независимое государство.
В книге о Другой России меня шокировала глава, посвящённая русской литературе XIX века. В ней Лимонов выдвигает тезис, что русская культура повинна в апатии русского человека. Лимонов считает, что советский человек сформировался под влиянием литературы XIX века. Цитаты. "Герои Чехова все чего-то ждут, декламируют, не едут в Москву никогда, хотя нужно было с первых минут первого действия спалить на х... вишневый сад и уехать в Москву первым поездом". "Мировоззрение русских классиков в точности следует их болезням - тоскливый желтый мир чахоточного Чехонте (фамилия ему подходит: Чехов, Чахов, т.е. чахлый, чахоточный) и эпилептический мир Федора Михайловича". А ведь весь корпус классической русской литературы это политическое и нравственное законодательство русского народа. Понимаю, что памфлетная манера изложения выбрана автором осознанно для партийных активистов. Но всё же. Это как в грязных сапогах приходить в Эрмитаж.
Из высказываний маститого литератора на встрече в Доме Книги меня покоробило то, которое о Троцком (Бронштенйне). Оказывается, нет никаких свидетельств о геноциде казаков. Как-будто нет публикаций о намерении Троцкого превратить Россию в белую пустыню и об антирусской красной диктатуре. К Мальцеву относится свысока. Ну и, конечно же, Лимонов не воспринимает истинность "Протоколов сионских мудрецов". Такое заявление он делает на страницах книги "Моя политическая биография". То есть, не пропагандирует идею спаивания сионистами русских.
Ведущий мне предоставил право задать первый вопрос. Спросил про участие Лимонова и другороссов в выборах, поддержит ли мою кандидатуру? Ответ снимал на видео на смартфоне. Итак, Лимонов не поддержал мою кандидатуру от футбольных фанатов и хулс на президентский пост, так как считает идею Сухого Закона не являющейся возможной в России. Но книгу он подписал, также торжественно вручил Лимонову официальный значок с пингвином на футбольном мяче.
Знаю многих другороссов, среди них есть, безусловно, талантливые камрады. Песоцкого часто встречаю на патриотических акциях. Да и Новороссию лимоновцы защищают с оружием в руках. Однако, здесь уже действует гамбургский счёт Шкловского. Это фильтр на русскую политическую идентичность. Отношение к Сухому Закону. Если ты относишь себя к русскому движению, к обороне русского народа, его борьбе против апартеида в наркогетто, то обязан быть на нашей стороне баррикады и трезвого фронта. Ницше учится у Достоевского, у Кириллова, Шатова, Ставрогина, Ивана Карамазова, но не Лимонов. Зато превозносит шарлатана Фрейда. Вот кого, кстати, надо обличать комиссии по борьбе с лженаукой, психоаналитика Фрейда. Сказывается влияние Москвы, не понимает Петербург.
Главные лидеры и идеи русского движения напрочь опровергают литературную концепцию Лимонова.
Судьба Аввакума и гари, антиалкогольные бунты, богоизбранный народ Шатова из "Бесов" Достоевского, высказывание Михаила Меньшикова о Сухом Законе и необходимости свержения дьявольского ига, Нилус, Распутин, черносотенное движение,Рерих и Есенин, расстрелянный троцкистами орден крестьянских поэтов.