«Это - Откровение!»
Замаскировав вход и «заднюю комнату», я поднялся на поверхность. Удостоверившись, что на наш участок не заглядывали незваные гости, я рассказал отцу обо всём, что видел, добавив, что это – ещё не всё, вернее, - начало!
Отец с напряжением, не перебивая, слушал меня, а под конец, я уловил краем уха, как он произнёс «Да Святиться Имя Твоё», и очень удивился. вспомнив, что раньше он ни разу не крестился при мне. Я вообще был уверен, что он не верит в Бога: значит, в нашей жизни происходило что-то из ряда вон выходящее.
Наскоро перекусив, я поспешил в своё подземелье. А спустившись в пещеру, ломиком и охотничьим топором вскрыл оставшиеся три сундука - сначала перерубал металлические полосы, а затем отбивал висячие замки. Первый короб, разделенный на отдельные секции, был доверху наполнен драгоценными камнями, ювелирными изделиями редкой красоты, и старинными золотыми монетами, находившимися в разных отделениях; второй был перегорожен на три части. В одной находились старинные иконы редкой красоты; рядом с образами святых, выполненных с необыкновенным мастерством и любовью, я увидел рукописные издания святых книг – «Евангелия» и «Ветхого Завета».
Я не мог оторвать глаз от образов в окладах из чистого золота, украшенных драгоценными камнями, и редчайших икон; невозможно сказать, какие из них были красивее: играющие всеми цветами радуги изумруды и рубины на золотых окладах образов, или же живые, сочные, насыщенные цвета иконописи. Можно было подумать, что краски только что положены, и последние мазки не успели ещё высохнуть. Во втором отделении находились массивные золотые кресты из перегородчатой эмали, украшенные алмазами и рубинами, цепочки и браслеты из чистого золота; древнейший королевский скипетр… а в третьем отсеке были уложены кинжалы с булатным клинком и серебряные инкрустированные пояса к ним, ятаганы с вогнутыми клинками в драгоценнейших кривых ножнах. Это то, что было видно сверху.
Открыв последний сундук, я тут же закрыл его – в коробе находились рукописные книги в переплётах из телячьей кожи. Книги, в свою очередь, были завёрнуты в тончайшую бумагу, пергамент самого высокого качества. Тут же были уложены свитки, исписанные египетскими иероглифами, грузинским «Асомтаврули», древнеармянской грабарью, а также знаменитые «Берестяные грамоты» с выцарапанными на них старославянскими текстами.
Если наполненные золотом и драгоценностями сундуки я и держал некоторое время с откинутыми крышками, так как не мог оторвать глаз от них, открывать третий короб остерегался, ибо струя свежего воздуха могла оказаться губительной для хранящихся в коробах рукописей, которые представляли не меньшую ценность, чем хранившиеся в других ларях короны и скипетры. Поэтому и поспешил уберечь его от вредного воздействия воздуха. Закрыл также и два других сундука, содержимым которых любовался всё это время. Снял со стены фонарь, при свете которого рассматривал открывшееся мне богатство, взял топорик и другие инструменты, которые я захватил утром в «заднюю комнату», и вновь перелез в свою яму. Замаскировав, в который раз, проход в стену, я поднялся на поверхность, к отцу, который, между тем, пока я знакомился с богатством, ниспосланным свыше, соорудил поистине царский обед – грузинский хлеб, огурцы, помидоры, имеретинский сыр, варёная свинина и кахетинская чача. Мы со вчерашнего дня ничего не ели и здорово проголодались. Поэтому, не стали терять время на лишние разговоры, только поблагодарили Господа, и выпили. Водка оказалась крепкой - утомлённые и полные необычных впечатлений, мы сразу захмелели, и не стали пить больше. Я ощущал неизведанную доселе лёгкость во всём теле, и был уверен, что стоит мне взмахнуть руками, и я полечу, поднимусь выше облаков.
До конца трапезы ни отец, ни я не проронили ни слова. Отец напряженно думал, по всей видимости, о том же, о чём и я. Он никогда не любил давать советы. От этого правила не отступил и сейчас, только прошептал: ЭТО ОТКРОВЕНИЕ! ГОСПОДЬ ВЫБРАЛ ТЕБЯ. Ты знаешь, на что употребить богатства, унаследованные от предков.
Целый месяц мы продолжали строительство партизанской землянки. Прежде всего, «укрепили», для видимости, западную стену, занавесив его, на всякий случай, старым гобеленом, и придвинули к стене дубовую тахту. А под конец, настелили пол. Это – что касается «внутренней отделки».
А снаружи - настлали кровлю, капитально укрепили стены, заказали лестницу, настоящую, с перилами, и повесили двустворчатую дверь.
В ожидании порядочных правителей
Землянка была закончена - оставалась «Задняя комната». На эту тему мы с отцом не разговаривали. Но главное условие у нас было обговорено: мы не должны были прикасаться к кладу ни под каким предлогом, все богатства были предназначены для достижения одной-единственной цели, воссоединения страны, восстановления её целостности. Я должен был дожидаться прихода к власти надёжных, порядочных людей, настоящих «сынов Отечества» чтоб передать им всё обнаруженное богатство в полной уверенности, что они используют их на благо страны и, тем более, не разворуют.
Словом, мы должны были дожидаться, когда назначит ЦК КПСС первым секретарём ЦК КП Грузии новоявленного Еквтиме Такаишвили (член меньшевистского правительства Грузии в 1918-1921 гг., хранитель культурно-исторических ценностей Грузии в эмиграции. Был канонизирован Грузинской православной Церковью. – А.М.), или Давида Арсенишвили ( не менее бескорыстного, но несправедливо забытого общественного деятеля, радетеля грузинской и русской культуры, среди прочего, основателя музея им. Андрея Рублёва). Вернее, эти ожидания касались только меня, так как отец не надеялся, что доживёт до того дня, когда во главе правительства будут стоять честные, достойные люди.
В то время ничто не указывало на его болезнь – каждое утро он ходил на ипподром, бегал, занимался плаванием; оказывается, всё это время чувствовал себя неважно, и скрывал это ото всех. Но, как говорится, сколько ни скрывай несчастье, оно не даст себя скрыть.
Перед кончиной, прощаясь, посадил меня у изголовья, и , глядя мне в глаза, прошептал: верю, что ты оправдаешь доверие Господа, - с этими словами положил свою исхудавшую, некогда сильную руку на мою, и, улыбнувшись глазами, внятно произнёс: - всегда верил в тебя!..
Эти временные «вечные» ценности!
Отец так и ушёл из жизни, не дождавшись правительства, которому можно было довериться. Наверняка не ошибусь, если скажу, что и меня ждала точно такая же участь. В жизни каждого поколения с устрашающей неотвратимостью повторялась одна и та же картина - ценности менялись со сменой власти. Новая власть - новые «вечные» ценности! Мой дед семь лет гремел кандалами на каторге, не потому, что выступал против царского самодержавия, а потому, что боролся за справедливость (как говорили старые зэки, «постоять за правду каждый сможет, ты попробуй, за правду посиди…»). Революция его освободила. Затем долгожданная рабоче - крестянская власть вернула его в места, не столь отдалённые, на такой же срок, только без кандалов. Вернувшись со ссылки, несколько лет проработал сельским учителем, а потом, к концу 30-ых, вновь пришли за ним… И всё - по той простой причине, что он не мог мириться с несправедливостью.
В поисках «лоббистов»
Но я отвлёкся. Прошло несколько лет. Клад лежал в тайнике без движения, как и на протяжении веков до меня… В 1990-ом, когда на выборах победил «Круглый стол», я ликовал - настал праздник и на нашей улице. Только собрался, пойти к президенту сообщить о кладе, как его свергли. Свергли то ли наши при помощи русских, то ли русские не без нашей помощи . В общем, я должен был взять на себя функции властей, самому стать распорядителем фонда воссоединения Грузии, приступить к поискам людей, которые будут оказывать всестороннюю поддержку позиции Грузии, возьмут функции «грузинских лобби» в Государственной Думе РФ и, на всякий случай, в парламентах нескольких стран СНГ, но медлил, не хотел рисковать достоянием Родины, кладом, который Господь доверил мне (постепенно я всё больше укреплялся в мысли, что на меня свыше была возложена миссия воссоединения страны, и это наполняло всё моё существо силой и верой в победе).
После переворота я часто вспоминал пророческие слова Гамсахурдия : в случае свержения законной президентской власти в Грузии неминуемо начнётся распад государства на … микрорайоны. Правда, до микрорайонов дело не дошло, но в стране воцарились хаос и анархия, усиливался разгул преступных группировок, беда стучалась в каждую дверь. Не стала исключением и моя семья. В такое время, естественно, в голову лезут не совсем красивые мысли. Доведённый безденежьем до отчаяния, я несколько раз вознамерился продать несколько (а если честно- горсть!) драгоценных камней из сундуков. Но - Бог миловал, не дал сбыться моим греховным замыслам. С другой стороны, в ожидании прихода к власти порядочных, достойных людей может пройти целая вечность, и всё это время несметные сокровища, оказавшиеся в моём скромном жилище для осуществления возложенной на меня исторической миссии, будут лежать без пользы в «задней комнате» моей партизанской землянки.