Мы из сто семидесятой! Глава 23
УДИВИТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИИ
"СЕРЕЖКИНА ИСТОРИЯ"
- Знай же, Сокура, что этим летом поехал я охотиться на антилоп. Сел я, значит, в автобус, и часа через два приехал на место назначения. Там меня уже ждали дядька Патрикей и группа бывалых охотников. Одеваем охотничьи костюмы, резиновые сапоги, ну все как полагается, ружья чистим, я беру сачок...
- А сачок зачем?
- Это если бабочки попадутся, для пополнения коллекции нашего школьного музея естественной истории.
- А-а.
- Спрашиваем у местного жителя, где лучшие места для охоты. Тот темнить начал, изворачиваться, мол здесь зверей уже почитай лет сорок нет, если только Семку Жирноносова не считать, а антилоп он отродясь не видал. Понятно, конкуренты ему ни к чему.
Стали мы лес прочесывать. Собаки след взяли. Мы за ними. Привели нас к болоту, там мы след и потеряли. Никаким зверьем не пахнет, только грибами немного. Комарье зажрало, живого места не осталось. Полезли в камыши - и там никого. Ну, мы в засаду сели. Сидим, сидим - никого. Комары меня уже наполовину съели. И вдруг - в кустах зашуршало.
"Вот он зверь, смотрите... Держите его!" - закричал один из охотников.
"Да не держать, а стрелять надо!" - закричал другой.
"А куда стрелять-то, ничего не видно!" - закричал третий.
"На шум стреляй, на шум!"
Но правильно, что никто не выстрелил. На крики из кустов вышел дядька Патрикей и сказал: "Что орете, горлопаны, я вам постреляю! Отлучиться на минуту нельзя..."
В тот день мы никого не подстрелили, так только - пару комаров, а я загарпунил лягушку, да сыроежек нарвал.
- Фу, гадость! - скривил рот хулиган Мелкий. - Лягушек французы едят, да еще червяками закусывают.
- Нет, - поправил его Кораблик, - червяков китайцы едят... с рисом.
- Ну вот, поели мы, - продолжал Сережка, - спели песню: "Я подстрелил оленя в глухом лесу..." и легли спать. И всю ночь в лесу орали животные, которых мы не нашли днем.
А на следующий день звери словно взбесились, и сами стали на нас охотиться.
Сначала на нас напал дикий кабан. Вот отметина, - и Сережка показал небольшой шрам на левом запястье. - Едва не истек кровью... Но потом открыл огонь. Жаль, что калибр не тот оказался. Если бы калибр побольше - точно бы кабан не ушел!.. В болото нас, гад, загнал.
Едва мы отдышались, только на сушь вылезли, глядим - гусь здоровенный прет на нас, глаза кровью налиты, весь ощетинился, клыки - каждый по метру! Все, думаю, погибель моя пришла.
- Щетинятся кабаны, а не гуси,и у гусей нет клыков, - заметил Мелкий.
- А ты охотился когда-нибудь? - набросился на него Серега.
- Да нет... Книгу читал про охотников... Буссенара, что ли, или Эмара - не помню.
- Книгу он читал! Не смеши меня, лучше на охоту сходи. Разозли зверя - лягушка и та ощетинится!
- Не перебивай! - прикрикнул на Мелкого вожак. - А ты, шибздик, рассказывай дальше.
- Не удалась нам охота в этот день. Стало темнеть. Пошли мы с дядькой Патрикеем рыбу ловить. Но не заладилось у него с ловлей. То место поменяет, то ругается, что вся рыба вымерла, либо браконьеры извели, то удочка ему не та... А мне и удочки никакой не надо, только свистну - рыба сама мне в руки плывет. Однажды я такую малосольную селедку поймал! - и Сережкины руки сами собой раздвинулись, показывая, какой непомерной величины была селедка.
- А треску жареную ты не ловил? - ухмыльнулся Чижик.
- Нет, врать не буду, не приходилось. Сом в лодку прыгал -это было... Так о чем это я говорил... Ах, да! Наелись мы, значит, ухи, спели: "В море, в море за тунцом..."
- И легли спать, - подвел итог Сокура. - Где-то я уже это слышал. История удивительная, но не очень. Она меня не поразила. И за это я настучу тебе в лоб!
- Как страшился я этой минуты! - закричал Сережка.
- Теперь ты, пузырь, твоя очередь рассказывать, - скомандывал Славке вождь хулиганов.
- Я не пузырь, - обиделся Славка, а обидевшись, стал рассказывать.
"СЛАВКИНА ИСТОРИЯ"
- Однажды пошел я на медведя. Был лютый мороз...
- На плюшевого, что ли? - засмеялись хулиганы.
- Почему на плюшевого... На каракулевого.
- Каракулевых медведей не бывает!
- Это почему же? Недавно папа зимнюю шапку купил. А на ярлыке написано: "Шапка каракулевая, медвежья, высший сорт, стильная", и размер указан.
- Ха-ха-ха! Ну и силен ты врать! В лютые морозы медведи спят.
- Каракулевые не спят.
- А когда же они спят?
- Наверное, когда с них снимут каракуль.
- Не отвлекайся, рассказывай! - приказал Сокура.
- Я и рассказываю... Ну, нашел я медведя, а он на меня! Прет Топтыгин, глаза горят, шерсть дыбом, и ревет как бегемот. Подбежал ко мне, встал на задние лапы и говорит...
- Что? Медведь говорит?!
- Да не по-человечьи, а на своем медвежьем языке: р-р-р, фр-р-р...
- Это собачий язык, а не медвежий, - сказал Мелкий.
- Ну, взвел я курок, прицелился...
- У тебя что - кремниевое ружье было?
- Это я образно говорю, для красоты слога.
- Нет, это ты говоришь для красоты вранья!
- Не цепляйся к нему, Мелкий, пусть говорит!
- Значит, нацелился я на него, а он - бряк на свои четыре лапы... ну, я и промазал. Стал я ружье перезаряжать, а он как скаканет ко мне! Я от него, он за мной - своим пятаком мне до зада достает. По счастью, яма на пути попалась, неглубокая, но хватило места, чтобы спрятаться. Бухнулся я в ту яму, а медведь дальше промчался, пыхтя от злости и зверского голода. Тут я в него и выпалил! Потом снял с него шкуру, освежевал, часть мяса съел, а оставшимся набил рюкзак.
- А потом? Что потом?
- Потом... Потом мясо на базаре продал. Денег выручил - тьму-тьмущую! Месяц мороженое ел - каждый день! Вот что было со мной, - закончил Славка.
- Эта история не удивительнее прежней, - покачал головой Сокура, - и пожалуй, я поколочу тебя.
- Ох, не утешусь я скоро! - закричал Славка в отчаянии.
- Следующий! - повелительно сказал Сокура.
Следующим вызвался Сабельников.
"ИГОРЯХИНА ИСТОРИЯ"
- Знай же, о повелитель хулиганов, что однажды в Африке загнал я к реке оленя. Вдруг из воды вылез огромный крокодил - и хвать его за хвост! Я же уцепился за рога. Стали тащить, каждый в свою сторону. В результате мне достались отличные рога, - теперь они висят в моей комнате.
Река же кишела рыбой, а я очень люблю рыбное... Мой гарпун был острый, а рука тверда! Какая рыба только не попадалась! Жаль, что акула сорвалась... Питание вообще было приличным. Я обшаривал птичьи гнезда и собирал яйца. Каждый день я имел на завтрак глазунью с колбасой. Но однажды за яйцами прилетела птица Рух, не обнаружила их, и чуть не утащила меня. Хорошо папа оказался рядом и дал ей по башке.
- Это какая же птица Рух, которая Синдбада едва не заклевала?
- Нет, это другая птица. Та птица выдуманная, а это настоящая. Не птица - орел! Кстати, о птицах: помню как-то напала на меня муха-цеце и пребольно, проклятая, укусила!
- Так ты должен был заболеть сонной болезнью и умереть.
- Умерла муха. Я ее мухобойкой прихлопнул. А сплю я отлично, без всяких цеце. А вот еще со мной случай произошел. Ночь. Луна. Сижу у костра. Внезапно из леса выходит кровожадный дикарь и хочет вцепиться мне в горло... "Не на того напал!" - кричу я ему.
- А кто еще рядом был? - спросил Витька.
- Да никого. Это я для того сказал, чтобы показать ему, что я не из робкого десятка.
- А кто входит в десятку? - опять спросил дотошный Витька.
- Ты точно не входишь. Дай мне до конца досказать!.. Итак, из леса вышел дикарь...
- Слышали уже.
- ...и хочет вцепиться мне в горло.
- Не понимаю - вампир он, что ли? Так чего он хотел - вцепиться или впиться? - не унимался Меднис.
- Лично я хочу тебе клюв набок свернуть! - заорал рассвирепевший рассказчик. - А потом вцепиться в тебя и впиться в горло! Ночью! При лунном свете!
- Хватит психовать! - заорал в свою очередь Сокура. - Продолжай!
- А чего продолжать... Ну, дал я ему как следует, гляжу - лежит, ножками сучит, как будто педали на велосипеде жмет. А я спать пошел... Вот мой рассказ.
- И эта история - не диковинка, - сказал Сокура. - Что ж, пеняй только на самого себя.
- Взываю к пощаде! - воззвал Сабельников. - Ведь можно простить и врага!
На Сокуру воззвание не произвело ровно никакого впечатления.
- А теперь послушаем тебя, глист потливый, - и он указал на Вовку Брусникина.
- Я не глист, Сокура, - не согласился Вовка, - и потею умеренно. А с медведем и мне случалось встречаться...
- Слушаю.
"ВОВКИНА ИСТОРИЯ"
- Ну, встретились... Стоим мы так с ним и смотрим друг на друга - кто кого переглядит...
- Ну!
- Он меня переглядел, - вздохнул Вовка и болезненно поморщился, словно только что вырвался из медвежьих объятий. - А вот с тигром у меня по-другому вышло.
- Ну!
- С тигром? - побледнел Витька. - С настоящим?
- Нет, из "Детского мира"... Конечно с настоящим громадным тигром!
- Ну!
- Баранки гну! А дело было так. Иду я, значит, по Африке, а навстречу - уссурийский тигр! Нет, ни один мускул не дрогнул на моем лице, я лишь крепче сжал зубы...
- А как уссурийский тигр в Африке оказался?
- Это был мигрирующий тигр... Так вот: долго мы с ним бились, сначала он меня бил, потом я его... Но все-таки салазки я ему загнул. Остальные тигры посмотрели на такое дело и убежали, поджав хвосты. А шкура его у меня дома вместо ковра на полу лежит.
- Надоели мне ваши охотничьи байки, - заявил Сокура. - У тебя есть какая-нибудь другая - не охотничья история.
- Хорошо, - легко согласился Вовка. - Расскажу другую историю. После Африки заехал я в Америку, где встречался с боксером Тайсоном. - У меня и фото есть с его надписью: "Моему другу и отличному ученику, с наилучшими пожеланиями в новом учебном году. Железный Майк." Да, немало спаррингов провел я с Майком...
- Чего провел?
- Ну, боев тренировочных... Немало шишек я ему наставил. "Ты, Вовка, - сказал он мне, - из стали, что ли сделан?" Правда, мне тоже немного досталось.
- Покажи фото, - потребовал Сокура.
- Дело в том... Ну, короче, я его потерял, опускаясь в батискафе в глубокую океаническую трещину.
- Сейчас посмотрим, чему ты научился у Майка, - сказал Мелкий, засучивая рукава.
Шоу не удалось.
Любимый ученик Тайсона оказался на земле после первого же несильного толчка ученика Сокуры.
- Лучше бы я сфотографировался с Железным Майком, - с презрением сказал Мелкий.
- Твоя очередь! - ткнул рукой в сторону Лисицкого Сокура.
"ЖЕНЬКИНА ИСТОРИЯ"
- Слушай же, Сокура, мою удивительную историю! А начинается она так.
Будучи проездом в Лондоне, решил я отыскать дом, в котором живет знаменитый Шерлок Холмс. Отыскал. Позвонил. Открывает бабуся, я ее сразу узнал, и говорит:
- Тебе чего надо, хлопец?
- Да так, - отвечаю, - с мистером Холмсом познакомиться.
Посмотрела она на меня недоверчиво, но ничего, впустила.
Захожу в квартиру, здороваюсь с Шерлоком Холмсом и его другом Ватсоном, а сыщик мне и говорит:
- Ну, как дела, двоечник из России?
Я не успел удивиться, как Шерлок Холмс сказал:
- У тебя есть приятель Лешка, с которым ты часто дерешься, и от которого тебе нередко достается. Он - левша, а ты - шутник. Твой папа: либо бандит, либо банкир.
- Он - банкир, - сказал я изумленно. А потом воскликнул: - Это потрясающе! Но как вы угадали?
- Это просто, - ответил Шерлок Холмс. - Ты говоришь со мной по-русски. Отсюда я делаю вывод, что ты прибыл из России. Что касается твоего приятеля... На твоей правой ладони я заметил портрет, весьма небрежно выполненный шариковой ручкой, и надпись под ним: "Лешка дурак!" Судя по рисунку, этот Лешка обладает весьма внушительной комплекцией, а зверское выражение его лица позволяет сделать еще один вывод: такой спуску не даст! Очевидно, что он - левша; на это указывает синяк под твоим правым глазом. Несомненно также, что твой отец - состоятельный человек; об этом говорит увесистая пачка банкнот, вывалившаяся из твоего кармана, когда ты плюхнулся в кресло, хотя садиться тебя не приглашали. Раз ты утверждаешь, что твой папа - банкир, поверим тебе на слово. И похоже, сумма, которой ты располагаешь, значительно превышает вознаграждение - весьма скромное! - недавно полученное мной от одной высокопоставленной особы.
- А как вы узнали... ну, что я...
- Что ты - двоечник? Но только двоечники не умеют считать и читать. На двери - что написано? Звонить два раза! А ты трезвонишь и трезвонишь, с мысли сбиваешь.
- Она у вас одна, что ли?
- Вот я и говорю - шутник ты!
В общем, сидим мы, беседуем. В камине дрова потрескивают. Тепло и уютно.
- Недавно мы с доктором собаку бешеную отловили на болоте - житья никому не давала... - говорит Холмс. - Вы, Ватсон, были молодцом! Нет, нет, не надо скромничать. Да и фунты нам кстати пришлись. А то бы опять ели одну яичницу с ветчиной. Ну, разумеется, я ничего не имею против ветчины, тем более, что миссис Хадсон ее превосходно готовит. Но согласитесь, Ватсон, каждый день ветчина - это уж слишком!
- И яичница, Холмс...
- Конечно, Ватсон, конечно!
Холмс сбросил домашние тапочки, потянулся и стал раскачиваться в кресле, попыхивая трубочкой.
- Отличный вечер, - сказал он, выпуская изо рта мощный клуб дыма. - На улице дождь, а мы сидим дома, играем в шахматы.
- Йес, - сказал Ватсон. - Ваш ход, Холмс.
- Да, - задумчиво произнес великий сыщик. - Именно его я и собираюсь сейчас сделать. - И, отложив трубку, он резко встал. - Ну-ка, подъем! На сборы - пять минут. Настало время прищучить этого негодяя официанта! Кстати, Ватсон, вам мат через два хода!
- Убийство! Здесь замешан профессор Мориарти? - замирая от сладкого ужаса, воскликнул я.
- Не смеши меня, мальчик! Мориарти! Ха! Хуже, гораздо хуже! Прошлый раз, этот чертов официант принес мне разбавленное пиво! И потом - этот шницель! Помните, Ватсон?
- Еще бы! - передернулся тот. - Я чуть не сломал зуб. Это был камень, а не шницель.
- Нет, дальше так продолжаться не может! - нервно сказал Холмс. - Что нас ожидает? Несварение желудка, изжога и язва! Пора положить конец этому безобразию. Он от нас не уйдет!
- Ваша яичница с ветчиной! - торжественно объявила миссис Хадсон, входя в комнату. - Куда же вы?..
- Потом, потом, милейшая миссис Хадсон! - прокричал Холмс. - Сперва мы разоблачим преступника, а потом уничтожим в доме все запасы яиц и ветчины.
- И виски, - подсказал Ватсон, потирая руки.
- Без сомнения, - с воодушевлением поддержал его Холмс, и тоже потер руки.
- А я бы съел ванильное мороженое, - подал я голос.
- Само собой, конечно... Миссис Хадсон, пожалуйста, не забудьте про ванильное мороженое для молодого человека.
- Сейчас же и сбегаю, - сказала она.
- Рюмочку на дорожку, Холмс? - предложил Ватсон.
- Ни в коем случае! Мысль перед раскрытием преступления должна быть чиста и прозрачна, как то самое виски, стакан с которым вы держите в руке, Ватсон... Немедленно отдайте его миссис Хадсон!
- Но я не пью на работе, мистер Холмс, - оторопела та.
- Вас никто и не заставляет пить, миссис Хадсон. Просто возьмите виски у мистера Ватсона.
- А у него что - руки отсохнут, если он сам поставит его на стол?
- Дорогая миссис Хадсон, исключительные обстоятельства требуют исключительно быстрых и четких действий. Вы хорошо знаете, что наш доктор немного тугодум, и это мягко сказано, черт побери! И если уж он взялся за стакан с виски, иначе чем силой вы его у него не отнимете. Мы теряем время, а там... - Шерлок Холмс махнул рукой в сторону окна. - Там, может быть, сейчас совершается страшное и гнусное преступление!
- Так вы хотите, чтобы я применила силу? Я правильно вас поняла, мистер Холмс?
- Я на этом настаиваю, миссис Хадсон!
- Ну что же... Раздался хруст выворачиваемой руки и сдавленный крик Ватсона.
- Спасибо, миссис Хадсон, - слегка поклонился сыщик. - Несколько фунтов будут ожидать вас завтра утром на камине.
- Не за что, мистер Холмс, и спасибо. Счастливой ловли!
- К черту, миссис Хадсон, к черту! Да, Ватсон, возьмите с собой хлыст. Мы примерно накажем этого прохвоста! Я сказал - хлыст, Ватсон! Не трогайте мою скрипку! Что вы, право, как малое дитя - еще струны оборвете! Я не Паганини, чтобы играть на одной струне. Или вам надавать по пальцам линейкой? Ладно, уходим, а то еще час у подъезда проторчим, пока кеб не поймаем!
В ресторане Холмс заказал трюфели, устриц, лягушек и спаржу.
- И мяса, Холмс, - попросил Ватсон, - что-нибудь из мясного!
Ватсон ел размеренно и аккуратно, не забывая вытирать губы шейным платком. Холмс же, словно голодный пеликан, проворно, одну за другой, глотал лягушек. Я давился спаржей.
Мясо долго не несли, а потом подошел официант - тот самый! - и с кислой миной на лице сказал:
- Джентльмены, вы только не волнуйтесь...
- А что, что такое, что случилось? - с беспокойством спросил Ватсон.
- Не нервничайте...
- А мы и не нервничаем! - закричал Холмс, и тут же занервничал.
- Берегите свое здоровье...
- Здесь что - ресторан или больница? Может, вы еще и рецепты выписываете...
- Дело в том, что мясо, которое вы заказали... его, видите ли, нет...
- Нет? А где же оно? - изумился Ватсон.
- Исчезло, - развел руками официант.
- Куда?! Мясо, мое мясо! - застонал доктор.
- Не глупите, Ватсон! - одернул его Холмс. - Так он вам и сказал. Что ж, выясним!
Мы решительно двинулись в сторону подсобных помещений.
- Могли ли мясо украсть вчера? - рассуждал вслух Шерлок Холмс. - Нет, не могли, потому что старший повар сказал, что мясо привезли сегодня утром, следовательно и украли сегодня.
- Безупречная логика, Холмс! Не устаю вами восхищаться!
- Спасибо, Ватсон.
Шерлок Холмс обрушил на персонал лавину вопросов: кто, когда и куда отлучался; может быть, они видели или слышали что-нибудь подозрительное; кто пришел первым и кто ушел последним; мог ли войти посторонний; где хранятся ключи и кто имеет к ним доступ...
Никаких зацепок! И у всех алиби! Да, здесь работали настоящие ловкачи... или ловкач?
Холмс был раздосадован, и уже готовился приступить к допросу с пристрастием, но тут свое слово сказал Ватсон. Слов было немного, но все - на вес золота, вернее на вес украденного мяса.
- Я его чую!
- Кого, Ватсон?
- Мясо, Холмс, мясо! Оно здесь! - и он указал на одну из дверей.
- У кого ключи? Для чего служит это помещение? - загремел сыщик.
Выяснилось, что за эту подсобку отвечает официант, который нас обслуживал.
- Ага! - закричал Холмс.
- Ага!! - закричал Ватсон.
А уж как я кричал! А кричал я так: "Ага-а-а-а-а-а-а!!!"
- Вот что значит вовремя вылеченный насморк, - растрогался Холмс. - Что бы я без вас делал, старый дружище.
Жалобно стеная, прибежал официант с серым от страха лицом; цвет его лица напомнил мне о таком же цвете скатерти за нашим столом, за которым нас обслуживали.
- Я обременен семьей, - загнусил официант, слегка подвывая. - У меня пять рыл - тьфу! - я хотел сказать - детей, мал-мала меньше, а младшенькой и всего-то только двадцать исполнилось! Всех надо на ноги поставить, а сами знаете, какие сейчас запросы у молодежи. Живем-то скромно, на одну мою зарплату, еле концы с концами сводим...
- Вот сейчас мы эти концы и сведем окончательно! - сурово сказал Шерлок Холмс.
- Куда катится старая добрая Англия, - со вздохом произнес Ватсон и покачал головой.
Через час мы уже были на Бейкер-стрит. Я ел мороженое, а Холмсу и доктору Ватсону миссис Хадсон подала яичницу с ветчиной.
- Да, кстати, как ваша нога, миссис Хадсон? - спросил Холмс, набивая табаком трубку.
- Какая, мистер Холмс?
- Ну та, которую вы повредили на прогулке, упав с лошади.
- Я повредила обе, мистер Холмс.
- Ну и как ваши ноги, миссис Хадсон?
- Ничего, мистер Холмс, недавно кости срослись, правда одна нога стала немного короче другой.
- Я очень рад за вас! - с чувством сказал Ватсон.
- А вы бы лучше помолчали, доктор! Это вас испугалась моя Арабелла и понеслась во всю прыть, да так... - Миссис Хадсон глубоко вздохнула и замолчала. Было видно, что воспоминание об этом происшествии причиняет ей боль.
- Но почему? - искренне огорчился Ватсон.
- Вы еще спрашиваете! Посмотрели бы вы тогда на себя со стороны. Вырядились, как тропическая птица! Это бы еще ладно. Но как небрежно! Правая гетра спущена, пуговицы на сюртуке не застегнут, на жилетке пепел, а кепка... Где вы выбирали эту кепку? На блошином рынке? Моя Арабелла была шокирована, да и ваша покорная слуга тоже. Или вы решили таким образом выразить свой протест? Вам не нравится, как я готовлю ветчину с яйцами?
- Нет, нет, что вы, миссис Хадсон! - испуганно пробормотал Ватсон.
- Тогда извольте быть на высоте, доктор!
- Ну, ну, любезнейшая миссис Хадсон, вы совсем затюкали нашего друга. Ведь вы исправитесь, Ватсон?
- Разумеется, Холмс! Дорогая миссис Хадсон, мамой клянусь!
- Смотрите, а то я вас поколочу! - пригрозил доктору сыщик.
- Черта лысого, Холмс! Это не так-то просто сделать! Я не уступлю! - задиристо ответил Ватсон.
Все-таки они поссорились, и Холмс послал Ватсона не помню куда, чтобы тот принес не помню что. И простак Ватсон взялся за эту работу... но через час вернулся и сказал, что не позволит делать из себя идиота.
В знак примирения Шерлок Холмс попросил миссис Хадсон принести бутылку старого портвейна, а мне - еще порцию мороженого.
Ватсон попробовал вино, причмокнул и сказал:
- Вот это да! Превосходный портвейн, Холмс, я в восторге!
- Пустяки, дорогой Ватсон, я конфисковал его у этого ворюги официанта. В следующий раз не будет разбавлять пиво...
- Ну до следующего раза ему еще долго ждать, - рассмеялся Ватсон.
Не скрою, Женькин рассказ произвел на всех сильное впечатление.
- А какой он, Холмс? - возбужденно спросил Кораблик.
- Ты что, по телевизору его ни разу не видел?
- Что, такой же как в фильме?
- Один к одному.
- Да, не стареют ветераны сыска, - уважительно сказал Бубон, и добавил: - Но и мы, хулиганы, не лыком шиты...
- Клянусь, я не слышал истории подобной этой! - воскликнул старейший ученик тысяча двести двадцать пятой школы.
- Тогда, быть может, твой гнев оставил тебя? - с надеждой спросил я.
- Да, оставил, - сказал Сокура.
- Какие прекрасные слова! - закричал Вовка Брусникин.
- Благородно... это благородно... - твердил как попка Витька, не находя других слов.
- Да не зуди ты, - снисходительно сказал Сокура и дружелюбно хлопнул Витьку по спине, отчего тот рухнул как подкошенный.
"Это Лисицкий здорово насчет Холмса загнул, - думал я, возвращаясь домой. - Надо бы и мне что-нибудь такое сочинить".
- Ты о чем задумался, Борька?
Я оглянулся и увидел Алешку Репейникова. Он улыбался и ловко одну за другой забрасывал в рот ириски. Я очень люблю конфеты и поэтому обратился к нему без церемоний:
- Скажи прямо, Леха, друг ли ты гонимому хулиганами товарищу?
- Знакомый, - поспешно ответил он. - Но знакомство это шапочное... Вообще-то я друг победивших и ликующих.
- Ты что же, не окажешь товарищу посильную помощь?
- Смотря какую, - осторожно сказал Лешка.
- Ты мог бы поделиться ирисками, которые так жадно жуешь, испорченными кариесом зубами.
- Нет, - твердо сказал Лешка. - Такую помощь я оказать не могу. Это выше моих сил!
- Кариес тебя убьет!
- Я еще с ним поборюсь! Я отважный!
Пожелав Лешке потерять последние зубы и очень недовольный, я отправился домой.