(Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2017/03/15/2208)
Путевые заметки о Китае. Ненаучный отчёт
Часть 4.
Писать о сути переговоров в этих записках – занятие неблагодарное. Чувствуешь себя как при написании официального научного отчёта. Поэтому здесь я ограничусь лишь общей темой переговоров и попытаюсь описать несколько интересных моментов.
Оказывается, в своём описательском раже я совершенно забыл указать цель нашей командировки в Китай и, соответственно, тему переговоров. Так вот, цель нашей миссии была предельно благородной. Мы хотели предложить китайцам разработать и построить совместными усилиями так называемый растворный (или медицинский) реактор для производства короткоживущих изотопов и радиофармпрепаратов. У нас такой опыт есть, но нет денег. Ну, не нужны пока нашей стране медицинские изотопы! А у китайцев нет опыта, но появились деньги, т.к. эта проблема получила у них правительственную поддержку. Плюс, стоит принять во внимание необъятный рынок радиофармпрепаратов Юго-Восточной Азии! За год до описываемых событий мы с ними списались, провели предварительные переговоры в России, и вот, наконец, они «созрели», и пригласили нашу группу для выработки конкретных направлений возможного сотрудничества.
Как и ожидалось, первая половина (1,5 дня) переговоров проходила в типично китайском стиле, к чему мы были вполне готовы, и потому отнеслись спокойно. Как говаривала одна моя знакомая: «уж опыт есть!». Нас откровенно «доили», стремясь малой кровью получить от нас ту информацию, которой им не хватало. Ситуацию усугубляло отсутствие нормального перевода, к этому мы тоже давно привыкли. Зачастую с китайцами проще бывает общаться на английском языке, но в нашем случае не все «нужные» китайцы знали этот язык. К тому же, нет никакой гарантии, что одни и те же слова мы понимаем одинаково, всё равно приходится уточнять и переспрашивать. Переводчиком, о котором я уже упоминал, у нас был 71-летний хрен, который в 1965 году закончил МИФИ, очень этим гордился, и чувствовал себя незаменимым. Он просто царил над нами, его лицо и голос будут сниться мне ещё долго. К тому же он имел, на мой взгляд, скверную привычку искренне смеяться в конце каждого переведённого предложения, отчего обе команды непрерывно улыбались не к месту. Зачастую казалось, что мы рассказываем друг другу анекдоты и всякие скабрезности. Создавалось также впечатление, что все всё прекрасно понимают, обмениваются улыбками, согласно кивают, в общем, осталось только налить и выпить за взаимопонимание. Но, увы…! Перевод его был просто чудовищным! Его русский мы ещё с грехом пополам понимали. И то, потому что наши спецы с лёту ловили «тему» и предугадывали вопрос. Что же касается китайского, то, конечно, проверить его никто из нас не мог. Но меня стало постепенно настораживать то, что в его переводе не звучало тех латинских и греческих слов, которых не могло быть в китайском языке. Я заподозрил, что наш «весельчак» не столько переводит, сколько пересказывает смысл наших выражений, опираясь на своё понимание вопроса. Как же, ведь он МИФИ закончил! Я сказал о своих подозрениях нашему главе делегации. Его тоже «терзали смутные сомнения». И вот представился случай убедиться в нашей правоте. В русской фразе прозвучало слово «барботаж». Выслушав длинный перевод, закончившийся, как всегда, смешком, я не услышал даже намёка на это слово, извинился и невинно спросил, понимает ли уважаемый Джан этот термин. На что этот «мифист», не моргнув глазом, ответствовал, что, конечно, понимает, это нечто…мм… вроде диффузионного насоса!!! При этом он руками изобразил что-то круглое. Наши ахнули. Пару минут потратили на то, чтобы объяснить ему суть этого процесса. Разобъяснили, что «барботаж» - это процесс пробулькивания газа сквозь жидкость с целью переноса изотопов из жидкой фазы в газообразную за счёт большой суммарной поверхности пузырьков. На той стороне, наконец, поняли. Мы добавили разъяснений по-аглицки. Стало совсем хорошо.
Но несмотря ни на что, процесс, всё же, «шёл». Мы терпеливо в двадцатый раз отвечали на одни и те же вопросы, давая возможность нашим маленьким друзьям выговориться. С китайцами иначе бесполезно. Они будут улыбаться, кивать головами, но пока не прояснят для себя всё, что записано у них в «техническом задании», не отступят от темы ни на шаг. Восток!
Прошла первая половина дня переговоров, и нас повели на обед. Столы были накрыты в ресторане ближайшего отеля, куда мы отправились пешком. На выходе из ворот мы были приостановлены бдительным солдатиком, сбиты в компактную кучу, и только потом пропущены в сопровождении Любы. Всё, как полагается.
На пути в ресторан оживлённо болтали на «китайские» темы, выяснили, что у них и для написания цифр и чисел есть свои иероглифы, а арабскими они пользуются для удобства общения с иностранцами.
Ресторан был шикарным, большим и по-китайски шумным. Не то слово, в зале стоял просто гвалт. Вход в ресторан сторожили, как принято, два свирепых, но симпатичных льва. В Китае их морды напоминают драконьи. Или наоборот?
Мы заняли два круглых(!) стола, причём водитель снова сел среди сопровождающих (демократия!), и снова началось действо. Пара официанток мгновенно уставила стеклянный круг яствами, выдала всем по горячей влажной салфетке, ножи и вилки тем, кто не хотел экспериментировать палочками, а дальше.… Через полчаса, ополовинив содержимое блюд, но, перепробовав всё, мы отвалились, попивая чай, чтобы загасить перечный жар во рту. Блюда описывать не буду, поскольку большинство из них были для нас знакомы, остальные – не сильно отличались в европейскую сторону. Скажу лишь, что есть палочками у меня стало получаться всё лучше и лучше. Даже бульон с омлетом!
После обеда – снова за стол. За стол переговоров. Я отметил про себя, что китайцы стараются строго выдерживать временной график. Плюс – минус 5 минут, и всё! В 12 – на обед, а в час дня мы уже сидим и работаем в Центре. За полдня комната нагрелась от тепловой пушки, стало даже уютно, хотя в коридоре по-прежнему прохладно. Снова перед каждым стакан с зелёным чаем, два термоса в углу, хозяева не забывают обхаживать нас и подливать. В данном контексте слово «обхаживать» несёт оба смысла.
Тепло комнаты, обед, пятичасовая разница и накопившийся недосып превратили вторую половину дня в сплошную борьбу с организмом. Сон, как китайский дракон, летал вокруг, примеряясь то к одной, то к другой жертве. Не спасали даже громовые модуляции и непотребный смех нашего толмача. В какой-то момент я понял, что так недолго и опозориться! Пришлось заварить себе двойную дозу чая, но, увы, это был не знакомый нам индийский, от которого бодришься немедленно, а коварный китайский, который воздействовал на организм совершенно иным образом.
Поскольку за полдня переговоров делали только один перерыв, то курильщики периодически выскальзывали в коридор к урне, чтобы поддержать необходимый никотиновый баланс в организме. Ваш покорный слуга тоже не пренебрегал этой возможностью, но, выкурив очередную «никотиновую палочку», почему-то заодно бежал, пардон, «до ветру». К концу дня до меня дошло! Чай!!! Конечно же, причиной такой повышенной частоты был знаменитый китайский зелёный чай. Выпивая за 4-5 часов всего-то по 300-400 граммов этого напитка, все мы увеличили свою обычную частоту посещения «комнаты отдыха» в три раза! Пиву до такого эффекта далеко! Обменявшись мнениями по этому поводу, мы решили, что это не вредно, и что лишняя промывка организмов пойдёт нам только на пользу.
Но, как говорится, «дисциплина – мать победы!». Часы показали без пяти пять, и наши хозяева прервали своё «доение» чуть ли не на полуслове. Мило прощаясь, они объявили нам программу на завтра. К нашему удовольствию оказалось, что завтра мы работаем только до обеда, а вторую половину дня свободны. Мы коротко обменялись мнениями и сочли, что это нам подходит. Было ясно, что хозяева нуждаются в тайм-ауте, чтобы, во-первых, осмыслить полученную информацию, и, во-вторых, доложить руководству промежуточные итоги и получить санкцию и ЦУ на продолжение переговоров. Да бога ради!!!
В сопровождении Любы мы гуськом двинулись к выходу и, загрузившись в нашу «тойоту», покатили к нашей гостинице.
Так и хочется написать «Смеркалось». На улице, действительно, вечерело. Но огни ещё не горели, и весь город лежал в какой-то с виду сырой призрачной дымке. Я никогда не был зимой в субтропиках, но, судя по спокойному отношению аборигенов к погоде, в ней не было ничего необычайного для этого времени года. Забегая вперёд, скажу, что солнце над Ченьду я увидел только утром в субботу, да и то только на час, не больше.
Снова сутолока и незнакомая логика движения китайских улиц и проспектов. Снова правая нога живёт отдельно и давит в пол воображаемую педаль тормоза. Мы сразу автоматически стали рассаживаться каждый на «своё» место в машине в той же позиции, что и при первой поездке из аэропорта. Мне досталось место в середине первого сидения в салоне, поэтому у меня был хороший обзор вперёд между водителем и Любой, которая сидела справа в «кабине». Вот мы, наконец, вырулили на знакомый проспект, впереди – трёхуровневая развязка, за ней – мост через неглубокую и сонную в это время года речку. Я уже стал узнавать «знакомые» места. Справа на берегу – многоэтажный дом-лайнер в виде корабля. Очевидно, в сезон дождей река становится полноводной, и дом действительно погружается в реку по самую ватерлинию. Очень впечатляет, особенно, если учесть, что в этом доме на большинстве этажей – рестораны! По периметру дом-корабль украшен большими красными китайскими фонариками, которые уже горят в дымке вечера. Даже сейчас кажется, что он неторопливо плывёт куда-то. Мы ныряем с моста вниз на широченный перекрёсток и долго ждём зелёного сигнала светофора. А вокруг нас – велосипеды, рикши, такси, пешеходы. Звон колокольчиков и колоколов, певучие выкрики уличных зазывал.
Снова гостиница, нам даётся десять минут на переодевание и подготовку к ужину. Около шести часов вечера мы снова собрались за столом в гостиничном ресторане. Всё ещё чувствуется усталость после трудового дня и сдвинутых на пять часов биоритмов.
Стол накрыт, нас спрашивают, что мы будем пить. Некоторые берут пиво, некоторые, в том числе Вася и я – заказываем сок. По-английски сок – «juice»! Так и сказали, нам, мол, джюйс! Ребятам принесли пиво, нам из-за плеча разливают из кувшина по стаканам белый напиток(?). Вася начинает ёрзать: «я же просил сок!?». Люба успокаивает его, улыбается: «сок, сок!». Оказывается, под этим словом наши друзья понимают соевый сок! Ладно, пить его, вроде, можно, не будем привередничать. Вася ворчит, народ устало над ним потешается. По вкусу сей напиток вполне нейтральный без резко выраженного запаха, нечто вроде овощного молока. Но, повторяю, пить его вполне можно. Набор блюд знаком и, как всегда, обилен. Перец уже настолько привычен, что когда берёшь (палочками) китайский «пельмень», он неожиданно кажется пресным, и ты бессознательно окунаешь его в острый соус с кунжутом. Чувствую, что скоро глаза начнут сужаться (гм!).
Кстати о перце. Не к столу будь сказано, но на следующее утро, совершая, миль пардон, привычные туалетные действия, я вспомнил старую мексиканскую пословицу: «Хороший перец обжигает дважды!». Подтверждаю, это действительно так. Впервые в жизни я убедился в этом лично! Ещё раз прошу пардону за отвлечение от основной темы.
Ужин окончен, получены инструкции от Любы на завтрашнее утро, мы свободны до полдевятого утра, как китайские воздушные змеи на верёвочках. То есть, всё же рамки некие есть! Несмотря на некоторую вялость, всё же большинством голосов решили прогуляться по вечернему городу.
Выходим на знакомую улицу, продавцы фруктов узнают нас, машут руками и кричат «хелло!». Мы машем им в ответ и окунаемся в сумрак и ароматы вечернего Ченьду. Выходим по улице на проспект (названия всё равно не запомнить и не произнести), сворачиваем в другую сторону и идём к громадной площади, окружённой несколькими могучими универсамами. В центре площади идёт строительство станции метро, на заборе изображена единственная будущая линия на весь этот шестимиллионный город и станция-торговый центр. Размах впечатляет! На противоположной от нас стороне площади на постаменте белеет в дымке вечера статуя Великого Кормчего. Он смотрит на нас и рукой указывает точно в направлении нашей гостиницы. Мы сверяемся с картой и убеждаемся, что достаточно будет из любой точки центра добраться до товарища Мао, а дальше он укажет правильный путь. Так что заблудиться очень сложно. Это успокаивает.
Идём дальше по проспекту, разглядывая витрины. Если бы не иероглифы, можно было бы подумать, что мы где-нибудь в Европе. Те же именитые фирмы предлагают шикарную одежду, парфюмерию, даже мебель. Но запах…! И абракадабра иероглифов всё время поправляют подсознание: мы – в Китае!
На шумном перекрёстке к нам неожиданно подскакивает невзрачный малый, хватает Васю за рукав и что-то горячо ему втолковывает. Вася с негодованием отпихивает его, а мы подтягиваемся поближе на всякий случай. Выясняем, что этот хилый кекс – сутенёр. У него в руке пачка поляроидных фотографий разнообразных девиц, которых он предлагает нам на выбор. В толпе наши европейские морды и длинный Вася сразу выделяются, поэтому вычислить клиентов ему не трудно. Большинство отмахивается от него, я же с важным видом маню его пальцем. Он воровато показывает мне первую фотографию. Я кривлю губы и мотаю головой. Нет, не подходит! На свет появляется следующая. Опять не то. Народ откровенно потешается, глядя на эту картину, а я продолжаю выбирать товар. Ну, ничего не подходит! Кекс начинает волноваться, что-то втолковывает мне, я пожимаю плечами и изредка роняю английские фразы неодобрения. Наконец, мне это надоедает, я отдаю ему фотки и руками обрисовываю внушительные «рубенсовские» формы. Малыш скисает, но отстаёт, уважительно кланяясь и разводя руками. Мы уже не сдерживаемся и почти громко хохочем, привлекая внимание прохожих. Что называется, «поговорили»!
Так, бездельничая, мы прогулялись примерно с километр от Мао и решили двинуться обратно «до дому, до хаты». Силы наши были ещё не те, чтобы «грабить» город, тем более что мы решили собраться в «люксе» нашего главы и обсудить итоги первого дня, а заодно и «простерилизоваться» изнутри на всякий случай. Мало ли каких микробов мы наелись за день! Сказано – сделано. Мы развернулись на 180 и довольно скоро добрались до гостиницы.
Через десять минут после возвращения мы, уже переодевшиеся «по-домашнему» сидели в «люксе» на третьем этаже. Пока нарезались привезённая из России колбаска и чёрный хлеб, раскладывались мандарины, мы успели позвонить в Обнинск и заверить наших родственников, что мы живы-здоровы. Ведь только у главы в его номере телефон имел выход на международную линию!
Разлили по первой. Не «ацетоновки», конечно, нашей, калужской! Глава по старшинству сказал первый тост: «Ну, за успешное начало!».
(Продолжение: http://www.proza.ru/2017/03/16/1143)