Шапи был мужем родной тёти Анатолия по отцовской линии. Тётю все называли Люба, это её второе имя с детства, раньше было модно давать русские имена. Она происходила из древнего рода уйгуров и гордилась этим в узком кругу. Её предки, как и предки Анатолия по отцовской линии, уже в третьем поколении жили в Казахстане. Правда, её мать, бабушка Анатолия, была узбечкой. Рассказывали, что дедушка украл её, чтобы жениться.
Люба познакомилась с Шапи в Алма-Атинском медицинском училище, где они вместе учились. Шапи был старше её на два года. После окончания училища они поженились. Шапи направили на работу в областной центр, село Иссык. Там он поднялся по карьерной лестнице до заместителя начальника.
Однажды тётя Люба была в гостях у своего брата, отца Анатолия. Анатолий тоже приехал, он иногда приезжал к своему отцу, который уже давно жил с другой семьёй. Детей у отца от нового брака не было, поэтому они с женой взяли на воспитание дочку сестры жены, впоследствии воспитали ещё троих. Есть у казахов и уйгуров общий обычай, брать детей родственников на воспитание и считать при этом их за своих детей. Этот обычай, конечно, не был бы одобрен самими детьми, но их забирают в таком возрасте, когда они этого ещё не понимают. Да и обычно забирают их в лучшие условия, и дети быстро привыкают к новой семье. Но данный обычай оказался жестоким для Анатолия, так как его отец, своим родным детям совсем не помогал.
Когда Анатолий подрос и мог самостоятельно доехать к отцу, жившему в другом конце города, ездил к нему раз в месяц, в надежде, что тот даст немного денег на питание или какие-либо срочные покупки. Каждый раз отец давал три рубля, примерно сотую часть дохода. Доход отца был около 300 рублей в месяц, хотя официальная зарплата – всего 60 рублей. Он работал проводником на поезде Алма-Ата – Москва. И, как рассказывал сам, у него были хорошие чаевые. Как позднее узнал Анатолий, были у него и ещё левые доходы, это безбилетные пассажиры, плату за проезд с которых он брал себе. Конечно, контролёрам и начальству в обязательном порядке надо было отдавать часть этих денег. Но об этом сын узнал только через много лет, когда отца уже уволили с работы по старости лет, так как он не мог выполнять план по сбору левых доходов.
Тётя Люба приехала в гости к брату одна, Анатолий тоже был там и из приличия она пригласила Анатолия в гости в Иссык. И Анатолий приехал к тёте Любе. Она совсем не ожидала, что он приедет к ним самостоятельно из города. Анатолий хотел посмотреть село Иссык. Говорили, что там очень красивое озеро. Был воскресный день, на автобусе он доехал до начала села, а дальше пошёл пешком. Погода стояла тёплая, был август месяц. Село стояло в ущелье, между двух склонов гор. Вид прекрасный, воздух наполнен запахом трав и горных цветов…
И никто не предполагал, что эта красота таит в себе опасность для людей. Через несколько лет озеро переполнится, а посёлок Иссык снесёт грязекаменная лавина и унесёт множество человеческих жизней. Но Шапи с семьёй к тому времени уже переедет в другой районный центр, село Каскелен, где и настигнет его смерть, очень трагическая. Анатолий хотел узнать, как живут они, его родственники, зачем пригласили его в гости. И просто хотел пообщаться с ними, у него ведь был ограниченный круг общения.
Но ничего нового он не узнал. Шапи работал в санэпидемстанции и уделял много времени воспитанию своих двоих детей. Вся семья жила в двухкомнатной квартире. Общения никакого не получилось. Об озере Анатолий узнал, что оно находится немного выше села Иссык. Шапи говорил с Анатолием высокомерно. Он знал, что мать Анатолия одна воспитывает троих детей. Отец не помогал в воспитании и алименты не платил. Семья Анатолия перебивалась, как говорят, с хлеба на воду. Сам Анатолий учился в строительном техникуме и уже перешёл на второй курс.
Анатолий увидел только девочку, свою двоюродную сестру. В этот день Шапи наказал сына Дамира за то, что тот обидел свою сестру, и закрыл его в большой шкаф-шифоньер, хотя ребёнку было всего четыре года. Родственники накормили Анатолия, и он уехал через пару часов домой. А в гостинец дали яблоки и груши. Больше он к ним в Иссык не приезжал. Впечатление осталось скверным, встретили и проводили как бедного родственника. Но это быстро забылось, ведь такое отношение к нему было постоянным, и Анатолий на это уже не обращал внимание. Он чувствовал, что это временное явление, и все изменится в лучшую сторону, когда придёт время.
Только через десять лет он снова навестил их, когда Шапи работал и жил в Каскелене. Анатолий уже был женат, имел пятилетнюю дочку и жил в маленьком доме из двух комнат, построенном на участке рядом с домом своей матери. Он хотел построить большой дом, но сестра была против. Мать стала на её сторону и выделила ему под строительство совсем мало земли. Анатолий остался доволен и этим, у него не было денег купить другой участок или дом. В это время он работал на строительной базе Министерства внутренних дел Республики Казахстан и там покупал строительные материалы для строительства.
В это время участки в городе уже перестали выдавать жителям. А выдавали только тем, кто хорошо заплатит за разрешение на выдачу земли. Это был бизнес для городских чиновников. Но Анатолий не знал тогда об этих тонкостях, да и денег у него не было. Но его принципом было, что ни делается – все к лучшему. Ему нужно было только продержаться до того времени, когда у него будет все, что он пожелает. Он ещё не знал, как этого достигнет, но верил, что его мечта сбудется.
Домик ему помог построить тесть, Михаил Фадеевич, у которого был опыт строительства собственного большого дома. Свой домик из двух маленьких комнат Анатолий называл времянкой, наверное, от слова «временно». Но в этой времянке он прожил со своей семьёй целых семнадцать лет.
В Каскелене Шапи выделили на работе отличную благоустроенную квартиру в одноэтажном доме из обширных четырёх комнат, большой кухни и просторной прихожей. Правда, участок земли был всего четыре сотки. Комнаты обустроили шикарной новой мебелью. Вместительная кухня, большой холодильник, набитый продуктами. Тётя Люба сказала, что Шапи все уважают, мясные и молочные продукты свежими привозят с фермы. Сначала пообедали, затем Шапи в воспитательных целях обратился к своему сыну и Анатолию, чтобы они во дворе посадили две груши и две ёлки, которые как раз сегодня привёз лесник. После посадки деревьев опять сели за стол.
Шапи пожаловался, что у него дома текут краны на батареях отопления, и он не знает, что делать. Анатолий объяснил, что надо заменить спускные краны, и он разбирается в этом, так как закончил Алма-Атинский строительный техникум, а краны может выписать через бухгалтерию на работе. В то время в свободной продаже таких кранов не было. Через две недели Анатолий привёз краны, но дома у Шапи никого не было, большие ворота были закрыты. Анатолий перебросил краны через ворота и уехал домой.
Тётя Люба раз в месяц приезжала в город и останавливалась у Анатолия ночевать, так как весь день сдавала отчёты в конторе и не успевала на последний автобус. Контора находилась недалеко от дома Анатолия, только надо было пройти через колхозное поле. Однажды она приехала к Анатолию и попросила повозить её на машине по делам. Она сообщила, что её мужа Шапи арестовали. Анатолий к тому времени купил себе подержанный автомобиль марки «Запорожец», на который долго копил деньги. По тем временам такой автомобиль считался дорогим средством транспорта и был далеко не у всех. Анатолий согласился её повозить. У тёти Любы и Шапи был свой автомобиль, «Жигули 01», по тем временам очень крутой автомобиль, но на нём нельзя было ездить, так как не было доверенности, Шапи не оставил. Во время поездок она рассказала, за что посадили Шапи и что скоро состоится суд.
Шапи занимал хорошую должность, начальник санэпидемстанции Каскелена. Но Анатолий об этом узнал только сейчас из её рассказов. Государство от работы выделило ему квартиру, и дома у него был полный достаток. Он был уважаемым человеком. Вступил в коммунистическую партию и стал депутатом городского совета. Ездил ежегодно в санатории по бесплатным путёвкам с семьёй. Бывал за границей, в Индии, в составе делегации Казахской ССР. Его не раз награждали правительственными наградами. Но вот пришёл новый молодой начальник ОБХСС (Отдел безопасности по сохранению социалистической собственности), был такой государственный орган, с полномочиями, как у КНБ (Комитет национальной безопасности), и у Шапи появились проблемы.
Молодой начальник ОБХСС без всякой скромности предложил Шапи сотрудничество. Так как он начальник молодой, у него нет денег, а с помощью Шапи он может хорошо и быстро разбогатеть, да и Шапи не будет в убытке. Шапи отказался, не оценив возможности обэхэсэсника. Об этих фактах и рассказала тётя Люба. А отказ от сотрудничества стоили Шапи жизни, но об этом никто ещё не знал. Начальник ОБХСС сказал Шапи напрямую -если не хочешь со мной сотрудничать, увольняйся, а то пожалеешь. И время мести пришло. Постановлением правительства вышел закон о запрете торговли шашлыком, и начальник ОБХСС воспользовался этим обстоятельством.
Анатолий возил свою тётю в разные места и организации в городе Алма-Ате и Каскелене. Тётя Люба сказала, что все бывшие друзья и сослуживцы отказались от Шапи и даже слышать о какой-то помощи ему не желают.
Анатолий был уверен, что дело сфабриковано. Ведь Шапи не самоубийца, чтобы идти против правительства, не стал бы терять работу, положение, не стал бы ставить на кон все достигнутое, за одну взятку. К тому же он был вполне разумным человеком и не стал бы рисковать ради сиюминутной выгоды. Для подтверждения своих выводов Анатолий неоднократно отпрашивался с работы, чтобы присутствовать на всех заседаниях суда.
Однажды тётя Люба попросила повезти её ночью к судье, который занимался делом Шапи. По дороге она просила совета, отдать деньги судье, чтобы он вынес оправдательный приговор или не отдавать. Если она отдаст, а он все-таки засудит его, то пропадут деньги. А денег надо было отдавать много, она их везла с собой, завернула их в платок и завязала на поясе под платьем. Анатолий сказал, что не может ей ничего посоветовать, так как не разбирается в этих вопросах. Когда подъехали к дому судьи, тётя Люба вытащила платок с деньгами из-под платья и положила в сумку.
Дом стоял на предгорье, большой, огороженный железным глухим забором. Она долго стучала, громко лаяла собака за воротами, и только минут через пятнадцать открыли калитку. Около часа тётя Люба была у судьи. Когда вышла, рассказала, что он не взял деньги, объяснив, что не хочет идти против нового начальника ОБХСС.
Через неделю состоялся суд. Анатолий присутствовал на нем и старался не пропустить ни слова. Шапи обвиняли во взятке. Доказательная база обвинения была простой, и Анатолий запомнил её хорошо.
Три месяца назад вышел приказ правительства о запрете по всей республике продавать шашлык. Точнее, изготавливать его, так как при жарке якобы выделяется много дыма и нарушается экология. Указывалась ещё одна причина - истощение запасов саксаульного леса. Это ещё одна уловка госчиновников, сначала запретить, а спустя время давать разрешение, но уже через управление местной власти, райисполкомы в сельской местности и горисполкомы в городах. А за новое разрешение надо снова платить деньги и уже новым начальникам. А старые разрешения недействительны. И указ о запрете на изготовление шашлыка вскоре отменили. С помощью таких указов власти влияли на экономику и политику перераспределения теневых денежных потоков.
Так вот, после этого указа двое мужчин кавказской национальности попросили у Шапи разрешения на продажу шашлыка. Разрешение, это своего рода лицензия на продажу. В то время только санэпидемстанция имела право давать разрешение на изготовление и продажу шашлыка. А Шапи был начальником санэпидемстанции и уполномоченным санкционировать разрешения. К нему вошли в кабинет двое мужчин и, поговорив немного, ушли. Один из них незаметно оставил небольшой свёрток на видном месте в шкафу. Когда они вышли, в кабинет ворвались работники ОБХСС и арестовали Шапи. Как выяснилось, ему давали взятку с согласия ОБХСС. Деньги, оставленные в шкафу, были меченые, то есть крашеные. А у самих мужчин был спрятанный микрофон, который не сработал, потому что они якобы неправильно нажали кнопку, как объяснил на суде следователь.
Руки Шапи были в краске. Но возникает вопрос: как и почему они оказались в краске, если он не успел развернуть свёрток, ведь к нему сразу ворвались в кабинет. Понятых пригласили в кабинет лишь после ареста. Из этих фактов Анатолий пришёл к полной уверенности, что дело сфабриковано. На суде против Шапи выступил его личный шофёр, в качестве свидетеля и заявил, что он и раньше видел, как Шапи брал деньги у этих людей. Видимо, показания шофёра стали главными в решении суда. Анатолий много слышал о подобных ситуациях, читал о сталинских «тройках», но в результате непосредственного присутствия на этом судилище у него появилось чувство отвращения к подобным чиновникам и судьям. И в сознании появилось мысль о том, что могут посадить любого, поэтому всегда надо быть осторожным.
Этот суд был ещё одним шагом, к чему стремился Анатолий, а именно, разобраться в хитросплетениях жизненного процесса. Что подвигает одних людей на лицемерные действия, как другие попадают в обстоятельства, из которых порой не могут выбраться? Почему такое часто происходит, кто в этом виноват, почему в жизни много несправедливости? Он всегда хотел найти ответ на эти волнующие его вопросы. Слушал рассказы разных людей, читал много книг. И всё больше приходил к выводу, что каждое время, каждое столетие отличалось своими нравами, стремлениями, история везде и всегда вносила свою корректировку, люди и обстоятельства менялись, а результаты часто оканчивались одинаково.
Что за секрет скрывался в законах жизни? Разгадать этот механизм было тайным желанием Анатолия с детства. Искреннее желание перешло в стремление, которое постоянно затягивало его в гущу жизни, придавало ему силы, этим раздумья он посвящал много времени. Анатолий постоянно читал, закончил техникум, затем два института заочно, много общался. Он уже мог дискуссировать с разными людьми на тему справедливости. Он чувствовал и понимал, что счастье жизни не в деньгах, хотя, конечно, и без них нельзя обойтись. Да его семья и обходилась малым, как большинство людей, но не бедствовала. Но в институтах он не мог познать предмет своих поисков, это была закрытая тема. Книг на тему о смысле жизни, ее законах и принципах тогда, в 70-е годы ХХ века, тоже не было. Даже в главной библиотеке государства многие интересующие его книги находились под запретом в особом секретный фонде.
Тогда Анатолий решил немного повременить с поисками главного вопроса жизни. И никто не мог предугадать, что Анатолий станет общественным правозащитником и будет вытаскивать из тюрьмы безвинно посаженных, которые оказались по воле судьбы, как говорят в народе, «не в том месте и не в то время». Он читал в книгах, где говорилось подтекстом, что это политика, и человечество ещё не придумало таких правил, когда все будут равны перед законом и иметь равные права для получения общественных благ, достигнутых цивилизацией. И это усиленно вбивалось в общественное сознание. Однажды получившие власть, не хотели её отдавать. И удерживали её обманом, используя идеологию и репрессивный аппарат, как и сотни лет назад.
Анатолий не знал всех хитросплетений и не понимал таких простых вещей. Он жил и действовал только в согласии со своим подсознанием и своей интуиции, жизненным опытом. Книги по истории были противоречивы, и спасала его только история философии, логика которая была неоспоримой. А пока Анатолий решил использовать полученные знания и интуицию на практике, он хотел доказать, что и простой человек, имея силу желания, волю и знания, может воплотить свою мечту, стать миллионером без посторонней помощи и главное, честным путём. И это сбудется уже через десять лет. Но это уже другая драматическая история.
История Шапи окончилась трагедией. Эта трагическая история – философская тема, над которой Анатолий долго размышлял, и только спустя много лет он узнал на практике и затем доказал теоретически, что людей убивают и с помощью закона-киллера. Им пользуются власть предержащие, чтобы удержать бразды правления. Этот закон – тайна судебной системы. Он может быть смертоносен для честных людей и даже для таких, как Шапи, которые хотят жить на нейтральной полосе.
На суде адвокат Шапи в последнем слове произнёс славную речь на тридцать минут, но и она оказалась бесполезной. Вроде бы он рассказал обо всём, о гражданской позиции подзащитного, о положительных отзывах, ходатайствах, упомянул партийность, депутатство, награды, поездки за границу с государственной делегацией, что у подзащитного двое несовершеннолетних детей и сказал даже о предвзятости следствия. Голос у адвоката был звонкий и торжественно-уверенный.
Шапи сидел на скамье подсудимых, сильно похудевший и осунувшийся за шесть месяцев, которые он просидел в изоляторе в ожидании суда, и от последнего слова отказался.
Шапи дали восемь лет тюрьмы общего режима. Тётя Люба потом говорила - орошо, что не отдала деньги судье, будут средства на передачи в тюрьму. А адвокат вытянул с неё приличную сумму, но обманул обещаниями. Сохранённые деньги, наверное, сделали своё дело, Шапи в тюрьме работал кладовщиком. Через пять лет его перевели на поселение, как говорили в народе, «на химию». Тётя Люба ежегодно ездила к нему на свидание. Однажды даже с детьми. Через два года после поселения его освободили. Анатолию кто-то сообщил, что Шапи вернулся из тюрьмы. В тот же день он приехал в Каскелен, хотел увидеться с Шапи и поговорить. Но тётя Люба сказала, что Шапи спит. Около двух часов Анатолий прождал, пока заметил, что был нежелателен. Уже начало темнеть, и он уехал домой.
Через три дня Анатолию сообщили, что Шапи умер. Причину не говорили. Вскрытие тела не производили. Шапи отбыл срок наказания с 1975 по 1983 год, вернулся домой, и ровно через три дня после возвращения из мест лишения свободы умер. Он умер насильственной смертью… Но что его убило, тюрьма или возвращение, или жизнь на воле, которая прошла без него и не оставила никаких шансов? А может, закон, которым воспользовался молодой начальник ОБХСС? Всего три дня после освобождения тюрьмы прошло на воле, что произошло за это время? Или все произошло намного заранее?.. В те далекие годы, если бы Шапи пожелал реабилитировать себя, это было уже невозможно.
Анатолий был опечален известием о смерти, он возмутился, что ему не дали поговорить с Шапи в тот день, поэтому он не поехал на похороны. По этой причине Анатолий долго не общался с тётей и её детьми.