На философском факультете ЛГУ им. А.А. Жданова (ныне С-Пб государственный университет всё на той же самой Университетской набережной. Офис в здании, где родился Саша Блок: с прелюбопытнейшим адресом дома Семь дробь (барабанная, надо полагать!) Девять!!!
Так моя Альма матер изящно опиралась на два базовых Числа: Тройку (в квадрате!) и Семёрку!).
В ней мне и довелось прослушать ряд лекций.
Вообще лекции я не то что бы прогуливал, но… недолюбливал, что ли.
Но вот эту прослушал.
Речь шла об особенностях нашей, русской истории русской же философии!
Не российской а, именно! Русской!
И первым пунктом лектор, которого между собой за характерную внешность мы сразу стали именовать «мини Маркс», сообщил, что русские философы вынуждены были прятать свои произведения, выдавать их за какие угодно, но уж токмо не философические труды.
Да, да, ненаглядный мой Читатель!!!
Нам сразу и без обиняков сказали, что в нашей отечественной традиции косить «под философа» с самого начала было крайне небезопасно!
А точнее (и тоньше!) – смертельно опасно.
Понятно, что сам я этому мудрому сообщению не внял!
Что вновь и вновь свидетельствует в пользу моей общей слабости в области головки.
Головка бо-бо!
Иного не подберу!
Уже через семь лет после окончания Универа я с товарищем своим боевым привернул за советом к моей духовной наставнице – величайшей Женщине и прекрасному философу – Вере Яковлевне Комаровой.
Веры тогда мне остро не хватало.
Мы сидели в её уютной греко-римской квартирке на Кораблестроителей на Васильевском острове и она, послушав мою печальную повесть дала несколько добрых – очень пригодившихся нам в боях – советов и завершила своё напутствие так: «Смотри, Алёша, чтобы вам не оторвали головы!»
Мой товарищ погиб спустя двенадцать лет.
Второй из того пула был взорван в собственном автомобиле спустя еще год.
Еще один мой напарник был громко застрелен в голову в столице нашей Родины примерно в то же время.
В 90-ые народ вокруг меня погибал быстро и кучно.
Стволов со всех сторон было много.
И головы отрывались легко.
На всякий случай я никому даже и намёка не давал на то, что любимые мои писатели – Иммануил Кант и Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Я выглядел как завершённый бомжара, а во мне трепетали страницы Камю, Жана Поль Сартра, Экзюпери, Поля де Крюи. Но окружающие не могли себе даже на миг представить, что я держал в руках все девяносто томов Льва Николаевича Толстого, полные собрания Пушкина и Герцена.
Те, кто меня посылал за бычками и бутылочкой никогда бы не догадались порасспрашивать меня о трудах Карлейля, Гоббса или, не приведи Господь, о Рамаяне и Махабхарате. Разве что о танках мы спорили.
О японских.
О!
Когда маленькие воронёные предметы посматривают в вашу сторону своими чёрными и пустыми, как глаз Воланда, глазками, некогда цитировать Кампанеллу и Ламметри. Тут и Сааведру то толком показать не успеешь!
Да!
На лекции, друзья мои, надо было ходить усердно!
Много-много полезного я пропустил.
Был глуп-с!
Да!
Глуп-с!
И до сих пор…
В России поэтом лучше и не быть, чтобы прошёл Мартынов мимо.
А уж философам лучше сразу на пароход и…
Вот я тут время от времени – изредка – показываю краешки толстеньких рукописей, в каковых реально показываются глубины русской философской мысли припрятанные в форме то Евгения Онегина, то Мастера и Маргариты.
Всех не перевешаете!
Нельзя объять необъятное!
Вот был у Толстого друг и, кстати, философ – Фёдоров!
Не читали?
Не слышали?
А Кони?
А о Кони?
Вот я и дожил до дней, когда и о Кони мало кто слышал.
А ведь была такая сугубо философская книжечка: «Дело Веры Засулич»
Боже, да что я тут отвлекаю вас от ваших важных дел?
Вчера смотрел ролик о «гениальном Полонском».
Тоже ведь чей-то спецпроект!
Ну не посещал он лекций на Университетской набережной семь дробь девять!
Не посещал!
Вот воздвиг (не сам, конечно, руками гастарбайтеров) башню Федерация в центре Москвы.
А ведь и в ней – скрыта русская философская школа!
У нас вся земля такая – растёт сосна на скале, а в ней – подлинная философская система.
И отчего-то чем более скрытая, тем более русская.
Ну вот вам одна только строчка:
«Кто-то жил в странном, считай городке»
Это транслейт геофизика и мыслителя Володи Британишского.
Прикольно у него книжечка рассказов называется:
«Местность прошлого лета».