Из монолога Пимена, сказанные в «Борисе Годунове» и написанные Александром Сергеевичем Пушкиным:
«И пыль веков от хартий отряхнув,
правдивые сказанья перепишет,
Да, ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу».
«Казак - Богу свеча, Отечеству – слуга».
Этот великолепный казачий монумент украшает станицу Тамань, некогда «самый скверный городишко из всех приморских городов России» (М. Лермонтов), которая по памятникам природы, истории и культуры на душу населения может поспорить с крупнейшими городами не только Кубани, но и России. Смотрите сами, в Тамани находятся останки древнегреческой Гермонассы, генуэзской Матреги, древнерусской Тмутаракани, татарской Матрики, Турецкий фонтан, старейший черноморский православный храм Покрова Пресвятой Богородицы, построенный «на кошт» (средства) Войскового судьи Антона Андреевича Головатого, осенью 1793 г., историко-археологический музей (лучший в Европе среди провинциальных) и литературный музей поэта Лермонтова, валы Фанагорийской крепости, возведённой по указанию самого А.В. Суворова, грязевые вулканы - Карабетова гора и др. В ряду перечисленного, ярким бриллиантом выделяется «памятник Антону Головатому» - так до сих пор называет его большинство местных жителей. Изображение памятника казакам - запорожцам можно встретить везде: на краевых периодических изданиях, на стеклах автомашин, бутылочных наклейках, бланках таманских предприятий и т. д. Бронзовому Черноморцу 5 октября 2011 г. исполнилось сто лет, а кажется, что стоит он здесь вечно, со дня возникновения Тамани и, красота его сияет во всей своей первозданности. Так бывает с выдающимся произведением искусства; появившись однажды на свет, оно обретает вечную жизнь. Однако, события, связанные с его созданием и установкой, не были делом простым и однозначным.
Давайте же прикоснемся к истории появления Таманского Черноморца. Идея создания шедевра местными казаками вынашивалась давно. Связана она была ещё и с празднованием 200-летия Кубанского казачьего войска (ККВ) и с присвоением ему старшинства от появления на Кавказе Хоперского полка. Впервые задумку таманцев установить памятник в честь высадки черноморских казаков официально озвучил на общественном сборе, 6 марта 1894 г. станичный атаман - есаул Владимир Толстопят. Он предложил землякам обратиться к войсковой администрации с просьбой открыть среди кубанцев подписку и сбор средств на сооружение памятника в ознаменование 100-летия высадки здесь, на берегу Тамани, первых запорожцев-переселенцев и основания ими первой на Кубани Покровской церкви. Сход от своего «щирого сердца» постановил внести на «богоугодное дело» 500 руб. В высоких инстанциях Екатеринодара и Петербурга мысль таманцев нашла поддержку. Однако составление и рассмотрение исторической справки о заселении Кубани, концепции памятника растянулось на два года, а воззвание о подписке увидело свет лишь в 1897 г. В строевые казачьи части, подразделения и станицы было отправлено 523 подписных листа. Надо прямо отметить, пожертвования кубанцев поступали туго, и приходилось несколько раз прибегать к воззваниям, чтобы на многолюдной Кубани за 11 лет, 20 марта 1908 г. в Войсковом штабе накопить сумму в 2 612 подписных руб. 56 коп., со взносом самих таманцев - общая сумма составила 3112 руб. 56 коп.
А по самым скромным подсчётам, на воплощение в натуру наиболее удачного проекта - преподавателя Кубанского Мариинского женского училища художника Петра Сысоевича Косолапа - требовалось как минимум 15 тыс. руб. В этот период времени собирались и изучались предложения о том, как должен выглядеть памятник первым казакам-переселенцам на таманской земле. В итоге стали рассматривать два скульптурных решения. Первый - автором, которого стал атаман Екатеринодарского отдела ККВ, ген.-майор Иван Мазин, должен был изображать поставленную на пьедестал фигуру запорожца с непокрытой головой, несущего в руках блюдо с хлебом, солью и грамотой, пожалованной казакам Екатериной II. На пьедестале должна быть выбита песня А.А. Головатого «Ой годи нам журитися». Вторая идея принадлежала Петру Сысоевичу Косолап - преподавателю Кубанского Мариинского женского училища. Он предлагал на пьедестале поставить фигуру типичного запорожца в одежде того времени, одна нога которого должна быть в лодке, а другая, на постаменте неправильной формы, как бы изображая этим высадку казаков-черноморцев. В одной руке казак должен держать знамя Екатерининских времен, а другая - должна лежать на груди, изображая благодарение Богу. Предпочтение отдали второму проекту, полагая, что фигура казака должна быть отлита из бронзы, а пьедестал - гранитный. Художник-скульптор Борис Васильевич Эдуардс (Эдвардс), сооружавший в г. Екатеринодаре памятник императрице Екатерине Великой, детально разработал проект памятника запорожцу и определил смету в 24 196 руб. 30 коп.
Казаки – станичники ещё долго обсуждали, из каких материалов сделать памятник, чтобы удешевить его строительство, много и многим писали, но так и не приняли окончательного решения. Наказной атаман Я.Д. Малама потребовал, чтобы все расходы на памятник не превышали 2 тыс. руб. За столь смехотворную сумму приличный монумент соорудить никто не брался. Нашелся, правда, один делец в Батуми, обещавший изготовить бетонный его эквивалент, да и тот, в конечном счете, увильнул от контракта. В 1907 г. начальником Войскового Штаба назначили ген.-майора Андрея Ивановича Кияшко, а 3 февраля 1908 г. Наказным атаманом ККВ ген.-лейтенанта Михаила Павловича Бабыча. Вступление в должности новых руководителей полных энтузиазма, этих истинно кубанских радетелей сдвинуло, наконец, с мёртвой точки давно выношенную идею сооружения памятника в Тамани. По происхождению богатый казак, атаман М.П. Бабич крепко поднажал на честолюбивые эмоции земляков, обратившись к ним с пространным воззванием. И приток денег увеличился. Но и проект памятника дорожал. Возобновились переговоры с уже известным художником Борисом Эдуардсом и различные согласования с начальством. 5 июля 1909 г. Эдуардс - владелец бронзово-литейной мастерской прибыл из Одессы в ст-цу Таманскую, где было окончательно выбрано место установки памятника. Пришли к выводу, что надо расширить сквер и в этой связи выкупить план (землю) частного владения, который располагался впереди намеченного под памятник места.
Согласовали, что устанавливать памятник надо не А. Головатому - кошевому атаману Черноморского казачьего войска (ЧКВ) - последняя должность Войскового судьи, бригадиру русской армии, а рядовому запорожцу со знаменем в руках. Уточнили и смету, которая выросла и составила 35 229 руб. 3 коп. Войсковое правительство скорректировало её до 31 754 руб. 33 коп. Наказной атаман ген. Бабыч вновь обратился к казакам Кубани с просьбой собрать нужные деньги на изготовление памятника. В 1910 г. почти всю необходимую сумму казакам удалось получить. И всё же недостающие финансовые средства были изысканы руководством ККВ - М.П. Бабычем и А.И. Кияшко - «риднимы батькамы», как их уважительно называли кубанские казаки. Первое организационное заседание комитета по сооружению памятника состоялось в станице Таманской 22-24 ноября 1910 г. Священник отец Сергий Колышкин прочёл молитву и благословил начало этого доброго дела. Надо отдать должное заседавшим, которые стремились к удешевлению строительства памятника при сохранении высоких параметров его качества, и оказались на высоте при выборе решения - кого конкретно изобразить в бронзовом изваянии. Ведь до этого дебатировалось несколько вариантов: отлить фигуру первого кошевого атамана Сидора Белого, либо полковника Саввы Белого, приведшего сюда первую партию черноморцев, а то и отдать предпочтение войсковому судье Антону Головатому, проявившему недюжинные способности ходатайствуя перед Екатериной II за интересы казачества.
Комитет же «пришел к окончательному решению, что памятник таманский, как предлагали покойные, генерал-майор И.И. Мазан и художник П.С. Косолап, должен изображать рядового запорожца-сечевика». Постановили также, что на лицевой стороне памятника надо вставить бронзовое изображение прибытия первых запорожцев-черноморцев на своих судах к берегам Тамани. Сверху изображения (барельефа), дабы увековечить память Антона Андреевича Головатого и полковника Саввы Леонтьевича Белаго, поместить надпись: «Первым Запорожцам, высадившимся у Тамани 25 августа под командой Полковника Саввы Белаго», «Сооружен в 1911 году благодарными их потомками, казаками Кубанского казачьяго войска, по мысли Таманского станичнаго общества, в память столетия со времени высадки». На противоположной стороне пьедестала высечь всю песню А.А. Головатого: «Ой, годи нам журитися…» и ниже подписать: «Антон Головатый, судья войска верных казаков Черноморских». Запланировали построить и открыть памятник 25 августа 1911 г. – в день высадки казаков или 5 октября – в день именин Августейшего Атамана всех казачьих войск, а вместе с тем и войскового праздника. При осмотре места под установку памятника выяснилось, что смежный со сквером план члена комитета И.П. Высочина входит углом в сквер и нарушает цельность общего плана сквера. Хозяин земельного участка безвозмездно уступил его часть. В итоге работы по изготовлению памятника передали всё же другому человеку - академику скульптуры А.И. Адамсону, так как его смета оказалась меньше и составила 23 тыс. 500 руб.
Продолжение следует в части 2 http://proza.ru/2019/10/25/1057