НА СНИМКЕ: Владимир Иванович Немировский, директор Дома культуры «Академия». Человек, который организовал первые концерты Веры Августовны Лотар-Шевченко в Академгородке.
Мы решили начать с организации концертов Веры Августовны в Новосибирске и Академгородке.
Владимир Иванович связался с Верой Августовной, и она дала согласие выступить в начале января следующего года.
Потом он быстро договорился с Новосибирской филармонией о четырех концертах, – двух в городе и двух в Академгородке. Причем концерты в ДК «Академия» он решил взять «на гарантию». Это означало, что независимо от того, какая будет выручка от продажи билетов, филармония получит оговоренную сумму.
Это был определенный финансовый риск, но мы решили пойти на него, поскольку иначе филармония не хотела отдавать нам два концерта. В Академгородке тогда жило не так много людей, и директор филармонии считал, что зал будет пустой.
Сам Дом культуры по существующим правилам не мог организовать концерт и продавать билеты. Не мог и оплатить с выручки исполнителю.
Были назначены дни концертов. ДК развесил объявления с кратким рассказом о Вере Августовне во всех институтах. Билеты на оба концерта были раскуплены мгновенно. Филармония позаимствовала материалы из нашей рекламы и тоже сумела продать почти все билеты на оба концерта в Новосибирске. Как это помнит Татьяна Дмитриевна Третьякова.
Уже написав этот параграф и поместив его в Живой журнал, я связался из Америки по телефону с Татьяной Дмитриевной Третьяковой, живущей в Новосибирском Академгородке. Она обрадовалась моему звонку, и мы проговорили более часа. Это было 4 апреля 2010 года.
У меня создалось впечатление, что она помнит многое, но далеко не всё, а некоторые события и не так, поскольку, отвечая на любой вопрос о Лотар-Шевченко, она вспоминала своего мужа, пианиста, тоже сидевшего в лагерях, умершего 30 лет назад. Он окончил Московскую консерваторию и к началу войны работал в музыкальной школе в г. Энгельсе (столицы республики немцев Поволжья).
С началом войны, когда произошла массовая депортация немецкого населения республики в Сибирь и Казахстан, он был отправлен, как немец, вместе со всеми трудоспособными, но бездетными людьми в «трудовые лагеря», которые мало чем отличались от других лагерей ГУЛАГа.
Его судьба схожа с судьбой В.А. Лотар-Шевченко, что Татьяна Дмитриевна всё время и подчёркивает.
Но самое главное, Татьяна Дмитриевна искренне считает, что переезд Веры Августовны в Академгородок организовала она. Тем не менее, на пару вопросов она мне ответила.
Прежде всего, она вспомнила, с кем пришла ко мне в Объединенный комитет профсоюза – с Валентиной Николаевной Шепелевой.
Затем она определённо подтвердила, что в Барнаул к Вере Августовне не ездила.
И, наконец, сказала, что она вместе с мужем звонила директору Филармонии Александру Николаевичу Малентьеву по поводу устройства Лотар-Шевченко на работу. Они его знали: муж больше, Татьяна Дмитриевна меньше, поскольку была тогда только распространителем билетов.
Она обещала мне написать всё, что помнит, но не сразу, а после празднования Дня Победы. Шли месяцы, я звонил ей пару раз, но написано ничего не было.
Тогда я попросил киножурналиста Александра Григорьевича Раппопорта взять у неё интервью и дал ему её номер телефона. Это интервью он выложил на YouTube. К сожалению, оно не содержит новых фактов.
А вот запись интервью, которое Татьяна Дмитриевна дала студентке Новосибирской консерватории Марине Монаховой году в 2008 или ещё раньше и которое сама Марина не переслала мне, поскольку, по её словам, потеряла, я получил его от Георгия Георгиевича Угодникова, физика, живущего в Екатеринбурге, который собирает материалы по В.А. Лотар-Шевченко. В детстве Лотар-Шевченко какое-то время была его учителем музыки. Марина Монахова это интервью передала Георгию Угодникову раньше.
Счастливый случай. Могла и не передать, и оно бы пропало.
В этом интервью содержатся некоторые биографические сведения о Вере Августовне и её портрет, каким его видела Татьяна Дмитриевна. Какие-то события она видела по-своему, какие-то вполне объективно.
Это неудивительно. Мои заметки тоже субъективны, субъективными будут и заметки любого другого человека. Как ни стараешься оставаться беспристрастным и объективным, но нет-нет, да и проявишь своё отношение к человеку или событию, а оно будет иногда принципиально отличаться от общепринятого. Главное, - чтобы факты были приведены без домысливания их. И оценку моего участия в событиях прошлого не я должен давать, а читатель. Моё дело – сообщить те детали, которые я знаю, а выводы – не моё дело.
Я еще буду ссылаться на Татьяну Дмитриевну Третьякову и комментировать какие-то части её интервью, потому что большая часть фактов, о которых она сообщает, основана на личных контактах с Лотар-Шевченко в течение нескольких лет.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/03/15/476