• Первым словом этого дня было Относительно, - и относительным было все: время, расстояние, глубина переживаний, ясность мыслей и значимость слов. Безотносительным был лишь солнечный свет, одинакового светивший для безупречной белизны сугробов за окном и для нескольких черствых крошек на столе, новенького шикарного черного авто, что подъехало к подъезду, и одноглазой тощей хромой собаки, спешившей скрыться от тех двуногих, у которых, как она знала по собственныму опыту, не было ничего, кроме жесткости. Время. День, два, неделя, месяц- можно не успеть ничего за месяц, или за минуту изменить ход жизни. А солнце изо дня в день светило всем, связывая светом и, если повезет, теплом, даже тех, кто не знал о существовании друг друга. Эта мысль отозвалась улыбкой. "Месяц. Ах, да, месяц!" - подумала она, и тихо спросила: "Что бы ты хотел получить в подарок?"
• - То, что ты давно обещала мне подарить...- его голос всегда был бархатным и громким, говорить шепотом он не умел.
Она провела рукой от виска до подбородка и опустила голову на его плечо.
Они лежали молча несколько минут: она знала, что придется ответить, но не могла так скоро подобрать слова, хотя проигрывала этот диалог уже сотню раз, он ждал ответ, хотя понимал, что услышит совсем не то, что хочет услышать. Время замерло, давая им обоим шанс последний раз насладиться удовольствием надежды.
• Где-то хлопнула дверь, и раздались шаги, приглушенные ковровой дорожкой- по коридору, чеканя шаг, прошли четверо солдат королевской гвардии, облаченных в полную парадную амуницию. Мысли каждого жителя страны в эти дни были заняты предстоящей коронацией наследника престола- такого события не случалось уже 60 лет, и, поскольку страна была молодой, две трети населения не видело, как это происходит. О зрелищности коронации ходили слухи, а рисунки с предыдущей считались семейной реликвией.
• Мысли каждого, но только не их мысли.
-Ты же знаешь,- тише обычного начала она, рассматривая серый мраморный потолок, и не видя его,- что это невозможно. Каждому, кто выступает на престол запрещено быть с женщиной пока он не одержит победу в войне. А меня, если это случится, и- даже страшно представить, станет известно- казнят. - Фразу она закончила, весело повысив тон, быстро взглянула на него, озорно вскочив верхом, и рассмеялась.- Казнят, только и всего!
• Он притянул ее за плечи, потому что хотел сказать шепотом, она, смеясь, отпрянула, потому что помнила, что шепотом он говорить не умеет. Его разозлила эта непокорность, и фраза, которая еще секунду назад должна была прозвучать нежно и чувственно- насколько это было возможно с его данными, прозвучала зло, даже угрожающе:
- Я говорил тебе, что мне не нужна эта корона. Не нужна эта страна и власть над ней. Да, вот-вот начнется война, и я бы одержал в ней победу- но не ради страны.
- Ты так не любишь свою страну, что даже не хочешь называть ее по имени?- сказала она с упреком и улыбкой одновременно. Да, он не хотел быть королем Амета, и старался не произносить ее названия.
• - Я не думаю, что ты сможешь меня удивить. Всё это я уже слышала. Но я не люблю мечтать о невозможном, и еще больше не люблю, когда ты, наследник престола увлекаешься призрачными мечтами. Всё то, что ты рисуешь яркими красками в своей умной, но глупой, голове- не может сбыться. А ещё- я не припомню, чтобы я тебе обещала подарить что-то подобное. Кто из наставников научил врать?
- Угадай, - отрезал он, -если ты мой единственный наставник. Ты - единственный наставник на этом острове.
Еще несколько минут назад он верил, что на этот раз ее увлекут его мечты, и она согласится, но снова всё рухнуло, и сейчас он будто сидел в пыли от руин, таким мрачным и серым было его лицо.
Он сидел на краю дивана, занимавшего большую половину комнаты для занятий, а комната эта была самой большой во дворце. Она стояла у окна. День, солнечный, но прохладный, подходил к концу.
• - Солнце садится, и занятия на сегодня окончены,- эти слова вернули его из воспоминаний о путешествиях, в которых он бывал каждую ночь во сне- и еще ни разу в реальности. Но наставник говорил ему почти на каждом занятии, что сон- это реальность, в которой не участвует наше тело. Он улыбнулся этой мысли, потому что ему снились и другие сны, в которых тела- и ее, и его- участвовали более чем реально. Он не говорил ей об этом, но и говорить было не нужно, ведь она это знала- как и любую его мысль.
- Тебе нужно думать о будущем этой страны, о силе и власти, которые через три дня будут тебе даны.
Он последний раз посмотрел на ее, освещенный ярким заходящим солнцем, силуэт у огромного окна, и ушел, не сказав ни слова.
**********
Сон снова отправил его в очередное путешествие. Корабль разрезал волны и направлялся на север. Он стоял у штурвала и смело смотрел прямо в сердце надвигающегося на них шторма. Матросы отчаянно пытались укротить судно, метавшегося по всё сильнее разыгрывающимся волнам. По правую руку от себя он увидел наставницу. Волосы её развевал ветер, но она оставалась невозмутимой. Она подошла к нему, взяла его ладонь в свои руки и прошептала “Самая опасная угроза не так очевидна”. Пушечный залп прервал её слова. Кто-то атаковал его корабль с кормы. Судно быстро стало погружаться на дно.
********
Он проснулся в холодном поту. Рассвет мягко освещал его покои сквозь большое окно. Он услышал шаги за дверью. В комнату вошёл его слуга Оливер.
— Пора бы позавтракать, друг мой, - мягко заговорил старик,— день предстоит трудный.
Оливер с детства воспитывал принца. Отец, хоть и любил своих детей всем сердцем, не мог уделять им много времени и у каждого из двух его сыновей был слуга, который вкладывал в них душу. Оливеру было чуть больше шестидесяти, годы смягчили его строгий нрав, но старая закалка уже никогда не покинет его и он воспитывал принца довольно консервативно.
— Сегодня Ваш отец должен объявить о переходе права наследия к Вам, не хотелось бы, чтоб на этой церемонии Вы выглядели сонным.
Принц сел на край кровати и стал лениво собираться. Утро не было его любимым временем, как ни пытался Оливер приучить его к дисциплине.
Наследником короля по праву считался его первенец. Первенцем короля Эмери был Стефан. Воспитателем для будущего короля отец выбрал пленного принца из государства, которое он еще в своей молодости сделал протекторатом своей страны. Решение было рискованным, но пленный принц Томас и Стефан сдружились, а помимо этого Томас уже имел отличное образование, полученное, при подготовке к вступлению на престол своего государства. Но война диктовала свои правила и он добровольно отправился в плен, как признание превосходства Амета над его поверженным королевством. Томас не был старшим сыном своего отца, но оба его брата трагически погибли за год до того, как его страна стала протекторатом. Случайность или чья-то злая рука – отец был слеп от горя, чтобы проводить расследование. И несмотря на то, что злые помыслы Томаса не были уличены, хитрость и коварство его характера никем и никогда не отрицались. И именно эти качества он скрупулёзно передавал маленькому Стефану. Мальчик с детства рос вредным и вспыльчивым. Как-то, играя с придворными детьми, Стефан стал спорить с мальчиком по имени Луго, кто из них сильнее в борьбе. Спор вылился в небольшую потасовку, победителем из которой вышел Луго, сын верного генерала королевства, который воспитывал своего сына по спартанским законам. Через пару дней, во время обеда, Стефан подкрался к Луго сзади и рассёк щеку столовым ножом. Раненного с трудом удалось спасти, а шрам от удара искажал его лицо и по сей день.
Взрослея, Стефан становился всё более неуправляемым. Отец, издалека наблюдавший за взрослением своих сыновей, успел понять, что доверив старшему сыну престол – страна окажется на пороховой бочке.
Так и было решено сделать своим наследником младшего сына, Дидье, который был спокойным и рассудительным.
Позавтракав, Дидье отправился на занятия. Наставница уже ждала его.
— Сегодня ты соизволил почти не опоздать, — своим любимым саркастичным тоном заметила она. Порой, своими постоянными остротами, ей удавалось вывести из себя даже такого спокойного человека как Дидье. Но остыв, он понимал, что, возможно, это одна из причин того, что она покорила его сердце.
Их первая встреча произошла много лет назад. Будучи ребёнком, Дидье любил гулять по окрестностям вокруг замка. На одной из прогулок он с друзьями и братом они забрели к маяку в дальней бухте, в котором жил мудрец и его семья. Неподалёку он увидел девочку, лет десяти. Девочка собирала цветы.
— Это колдунья!— завопил его брат и бегом устремился к девочке. Подбежав, он толкнул её. Девочка, подобно разозлённой кошке, оскалилась и приготовилась нанести ответный удар. Но Дидье оказался проворнее. Подбежав к брату он оттолкнул его и повалил на землю. Несмотря на разницу в возрасте Дидье был сильнее своего старшего брата.
— Что здесь происходит ?! — раздался чей-то суровый голос. Со стороны маяка к детям подошёл мужчина. Он был высоким, с густой чёрной бородой и облачён в чёрную мантию. Это был отец девочки . На груди блестел круглый амулет, отражавший солнце, с незнакомыми для Дидье символами. Девочка подбежала к своему отцу и бросила на Стефана взгляд, полный ненависти. С другой стороны к ним приближалась королевская свита во главе с самим королём. Спешившись, король жестом подозвал к себе отца девочки и тихо переговорил с ним.
— Сибил, нам пора домой! — мужчина в мантии позвал свою дочь, направившись в сторону маяка, после разговора с королём.
Король подошёл к сыновьям .
— Вам лучше гулять подальше от этого места. — спокойно объяснил он.
— Дидье привёл нас сюда! – завопил Стефан, - а после –набросился на меня. Он заодно с этой колдуньей.
От обиды и несправедливости к глазами Дидье подступили слёзы. Сибил, уходя, обернулась и бросила взгляд на мальчика. Их взгляды встретились. Кивком она поблагодарила его. Дидье забыл про обиду и они отправились домой. Красота Сибил с первых секунд поразила мальчика. Её длинные иссиня-чёрные волнистые волосы, доходившие почти до пояса, серые глаза, в которых крылась лёгкая усмешка – с самого детства остались в его памяти.
Сейчас, спустя чуть больше пятнадцати лет, её детская красота преобразовалась в женскую. Несмотря на утончённость в её внешность чувствовалась сила и уверенность. Она обладала стройной, даже худощавой фигурой, что любила подчёркивать в своих нарядах.
Дидье расположился на диване в комнате для занятий и стал ждать распоряжений наставницы, стоявшей возле окна и погрузившейся в раздумья.
— Ты очень плохо обучаешься, - после паузы медленно проговорила она, - я думаю, что личные чувства мешают твоему прогрессу…
— Я не понимаю, зачем ты это говоришь, если выбора у меня всё равно нет. – резко прервал её он.
В её взгляде читалось раздражение. Она не терпела этого резкого тона.
— Чтож, вижу ты настроен решительно. — сказала она листая книгу. Дать ему невыполнимое задание –стало для неё принципиально, в ответ на его холодный тон.
Напряжение в комнате разрядил вбежавший в дверь Оливер.
— Мой принц! Ваш отец.. — он взглянул в глаза Дидье. Принц вскочил и побежал в королевские покои.
Вокруг ложа толпилась много людей. Протиснувшись он увидел отца. Но король совсем не похож на себя. Лицо его было сине-серым, из края рта по впалым щекам текла струйка крови. Губами он пытался захватить воздух, каждым движением всё медленнее. Рядом с ним сидел Стефан, державший его за руку. По другую сторону сел Дидье. Несмотря на возраст отца, он всегда был сильным и здоровым. То, что предстало перед глазами Дидье ошеломило его, руки его задрожали. Король стал хрипеть и дыхание учащалось. Он приподнял с кровати и глядя куда-то сквозь высокий потолок здания прошептал:
— Я объявляю о смене… — еще один хриплый вздох прервал его речь. Исхудавшее тело упало на кровать. Это был последний его вдох. Стефан в рыданиях припал к ногам отца. Дидье встал и подошёл к окну. Мысли пульсом били по его вискам, он чувствовал озноб, дрожь в руках усиливалась. Он сполз по стене и опустился на пол.
****
Траур длился недолго. Вместо отведённых трёх месяцев для траура после смерти короля прошла неделя и флаги вновь были подняты. На престол вступил новый король, Стефан Первым указом нового короля было объявление войны Айэлии, дружбу с которой отец выстраивал многие годы. Вступивший на престол монарх был обязан одержать победу в войне, и это открывало для него многие перспективы. Но вместо того, чтобы довести войну с Графством Конрада, почти доведённую до победы –с этой страной был заключён мир и военный союз против могучей Айэлии.
Вечер. Свечи тускло освещали комнату для занятий. Дидье, в рыцарском облачении и с мечом на поясе стоял у окна. Как младший брат короля он по крови становился Магистром Армии. На огромном диване лежала Сибил. Лицо её не выражало ни одной эмоции. Дверь в комнату была открыта, солдаты не разрешили Дидье пообщаться с ней наедине. И уже несколько минут они не двигались с места и не проронив ни слова. Слишком многое хотелось сказать, но при новом короле говорить много было слишком опасно. Отца Сибил взяли под стражу пару дней назад и обвинил в чёрной магии. Он ждал суда в сырой темнице цитадели. Из слухов, Сибил собирались призвать к ответу по тем же обвинениям. Дидье был не в силах изменить что-то, с момента начала правления Стефан ни слова не сказал своему брату.
— Мне пора идти, - тихо сказал Дидье. Наставница не сдвинулась с места. — Ты будешь ждать меня? — в надежде услышать ответ бросил он, уходя. Ответа не последовало. В сопровождении солдат он направился к пристани. Войско в полном составе уже размещено на кораблях и было готов отплыть на войну. Дидье вступил на борт своего флагмана и скомандовал. Эскадра стала отдаляться от берега.
***
Не успев проделать и половины пути как к корабль догнал почтовый голубь. Это была записка от Оливера.
Дидье быстро развязал депешу.
“Её схватили. Израэль казнён. Оливер”.
Очевидно, старый слуга писал записку тайком и в спешке. Новый режим запрещал общение с теми, кто ушёл в военный поход. Отвечать было бы опасно, голубя могли перехватить. А Оливера могли схватить. Если уже не схватили. Со дня смерти короля в голове Дидье было много мыслей. Одна из них –забрать наставницу и сбежать. Но чувство долга слишком тяготило его и он принял должность Магистра Армии.
Что-то даже тянуло Дидье на эту войну. Возможно, он искал смерти. Возможно, бежал от королевства. Но теперь, когда Сибил была схвачена – его сознание вновь перевернулось.
Борьба любви и долга поглотила сердце Дидье. Что мог сделать он?
— Земля ! – прервал его размышления крик вперёд смотрящего.
— Берега Айэлии, Магистр, - доложил адъютант, - нам готовиться к высадке?
— Что же еще вам остаётся. – обречённо согласился Дидье.
Через пару часов корабли пришвартовались у побережья. Войска на тысячах шлюпок направлялись к берегу и разбивали лагерь.
— Не слишком-то Вы полны энтузиазма, Магистр,- заметил адъютант. Поль, адъютант магистра армии был назначен королём в первый день правления. В войсках и военной тактике он не понимал абсолютно ничего. Но исправно доносил о действиях Магистра королю – большего от него и не требовалось.
— Тысячи жизней прервутся в ближайшие дни, с чего бы мне быть воодушевлённым? – раздражённо спросил Дидье. Но мысли его были далеки отсюда.
— Эта война прославит нашего короля, вашего брата Стефана! Нашими силами к Амету будут присоединены новые земли!
— Слава королю Стефану! – завопил Дидье прямо в лицо адъютанта, так, что заставил его отпрянуть и утирать лицо. Дальнейший разговор был бессмысленным.
— Позовите генерала Виларса ко мне в шатёр, - скомандовал магистр и выпрыгнул из лодки на берег.
Жак Виларс воевал с самого детства. Свою карьеру от оруженосца до генерала он проложил кровью и верностью, во времена правления прошлого короля. Узнав о войне с Айлией он как никто другой понимал, какой кровопролитной и глупой она станет. В первый день плавания он высказал это Дидье.
***
Тем временем в столицу Амета прибыла военная делегация из графства Конрада, по приглашению помощника короля графа Томаса. Единственной военной силой, оставшейся для охраны государства было войско графства Конрада, которое было отозвано в столицу для укрепления гарнизона. Король Стефан объвил о проведении боёв по случаю его коронации и началом войны. Каждый день король был пьяным и предавался грехам.
В холодных катакомбах замка в одной из камер была заключена Сибил. Условия её заточения были самыми жестокими. Кормили её два раза в день, в камере не было ничего, кроме тонкого одеяла на полу. За несколько дней в темнице девушка исхудала, здоровье её пошатнулось. Тюремные надзиратели несколько раз в день подвергали её пыткам и допросам. Сибил была схвачена по подозрению в государственной измене. С первого дня заключения она не проронила ни слова. Жизнь покидала её с каждым днём. Но вера в преданность Дидье не покидала её. Лишь одна мысль давала ей силы – он должен спасти её.
Тем временем в королевской спальне продолжался пир. Пьяный Стефан не прекращал пить вино, хоть сил не хватало даже на то, чтобы стоять на ногах. Музыканты играли уже несколько часов к ряду, девушки сбили ноги в кровь в бесконечных танцах. Король, развалившись с кубком в руках на своем ложе, смеялся как безумец. В комнату вошёл граф Томас.
— Все вон! – скомандовал он.
— Эййй, Том! Что ты делаешь, я .. веселюсь здесь.. что тебе нужно? – еле ворочая языком проговорил король.
— Вы устали, Ваше величество, - тихо процедил Том сквозь зубы.- запереть дверь! – бросил он слуге, дежурившему рядом со входом в королевские покои. В комнате остались двое.
Томас подошёл к королю и вынул кинжал из ножен.
— Чтож, спасибо, твоя миссия на этом закончена, - тихо проговорил он.
— Что? О чём ты говоришь, друг мой? – король был в беспамятсве.
Томас резким ударом проткнул глотку Стефана. Король захрипел, рана была смертельной. Кровь обагрила ложе, на лице короля застыло недоумение. Томас бросил стул в окно в королевских покоях.
— Король убит! – закричал он. В комнату вбежали стражники.
— Убийца выпрыгнул в окно и скрылся по крышам. Нам его не догнать.
Глупые лица стражников не выражали эмоций.
— Готовьтесь к погребению короля, - скомандовал Томас и быстрым шагом вышел из комнаты.
*****
— Ты понимаешь, как ничтожны наши шансы. – заключил генерал Виларс.
Дидье расхаживал по своему шатру в размышлениях. С самого начала вылазки его никак не могла покинуть одна отчаянная идея, но долг чести не позволял воплотить её. В войне, которую ему приказано было развязать он не видел ни смысла, ни шансов. Армия была слишком неподготовлена для войны с таким могущественным противником. Но ослушаться короля – было против чести, чему Дидье учился с раннего детства. Сохранить больше жизней –такую задачу поставил он перед собой.
Разбив лагерь армия Амета стала готовиться к предстоящему наступлению. Берег, где войско произвело высадку никем не охранялся, но дозорные уже заметили их присутствие, а значит их готовы встретить.
Ночью Дидье снились кошмары. Он видел Сибил, купающуюся в море. Она весело смеялась. Дидье лежал
на песчаном берегу и улыбался ей. Но в секунду море, что только было спокойным – разбушевалось. Небо заволокли тёмные грозовые тучи. Волны, гонимые ветром поднимались всё выше. Сибил просила о помощи. Но Дидье не мог пошевельнуться. Не мог сдвинуться с места чтобы спасти её. И после очередной волны девушка пропала с глаз.
В палатку вбежал генерал Виларс, Дидье вскочил в холодном поту.
— Магистр, - начал Виларся, - страшные новости из столицы Амета. Ваш брат убит. Регентом королевства стал граф Томас. Он объявил Вас врагом государства и закрыл границы..
Слова звучали для Дидье отрезвляюще. Это та новости, что позволяла ему начать тот план, что не покидал его с первого дня. И даже смерть родного брата не тревожила его.
— Мы возвращаемся домой, генерал. –ледяным тоном сказал дидье,- нам нужно захватить власть в Амете.
продолжение следует...