Одну из первых рабочих профессий, которую я освоил в детстве, не получил, а именно освоил, была профессия каменщика.
Мой отец, каким-то странным образом, совмещал в себе яростного сторонника героического труда на государство с замашками кулаковатого крепкого мужика, который «все для дома, для хозяйства», поэтому интенсивно трудился на два фронта.
Естественно, за ним в этот неравный бой ввязывалась вся его семья с многочисленными детьми. Как известно, "В СССР секса не было", но детей, в каждой уважающей себя семье, было от 5 до 10.
Однажды летом, в самый разгар сельхозработ, мой отец затеял строить сарай для увеличивающего поголовья домашнего скота, небольшой, метров так четыре на шесть.
После работы со мной и старшей сестрой взялся за разметку будущего строения, прибил колышки, перемерил будущие стены, проверил диагонали (интересно, знал ли он это слово), говорил «надо замерить с угла на угол, в обоих случаях должно совпадать, иначе кривой будет».
Ну, приступили. Для начала попытались воткнуть штыковую лопату в грунт, ничего не получилось, грунт у нас не тот. Через 15 минут пришлось бежать за киркой и ломом. Таким образом, мы два дня рыли канаву шириной полметра, глубиной тридцать сантиметров, где-то и до пятидесяти.
Энтузиазм сестры, маленького братика Айтказы и, конечно же, мой начал иссякать. Как принято, на каникулах все, кроме младшего брата, которого по малолетству не брали с собой, все мы работали. Отец, само собой, я на лето устроился учеником электрика, сестра - подсобной рабочей на зерноскладе на полный рабочий день.
Через пару дней отец где-то договорился и привез полную машину камней. Началась кладка фундамента! Сейчас это называется камнебутовой кладкой.
На цементе, конечно, экономили, откуда у многодетного отца с маленькой зарплатой инженера такие деньжищи. Раствор готовили из местной глины вперемешку с конским навозом, неплохо связывает. Правда, камней хватило на то, чтобы чуть прикрыть нашу канаву, как сказал отец: «Подошва фундамента готова»!
Дальше жизнь нас понесла собирать камни по сопкам нашей Родины. Сейчас, когда эмоциональные политики, по поводу или без повода, патетически заламывая руки, говорят: «Время собирать камни!», я вспоминаю тот кошмар. Никогда я так не уставал, как в дни нашей стройки.
Отец договорился с нашим совхозным водителем, мы грузили камни и везли домой. Вы не пробовали, в свои двенадцать лет, после тяжелой физической работы, только с помощью братишки, которому семь лет, и шестнадцатилетней хрупкой сестры, в сопках, за три-четыре часа, собрать на грузовик кучу камней? Если у вас это получилось, то вы меня поймете, тем более, что наши полуголые сопки были скупы на камни.
Так продолжался месяц, день на сбор камней, день на кладку. Не смотря на то, что камни были разной формы, отцу удалось собрать неплохой фундамент с цоколем до полуметра.
К кладке он иногда, по старшинству, допускал и меня, я достаточно удачно несколько раз сложил по сложной геометрии неплохие комбинации из камней, люблю бутовую кладку!
Дальше кладку решили делать из самана (это такие глиняные кирпичи из смеси глины с соломой и пр.) сантиметров сорок в длину и двадцать на двадцать в торце. Хорошо, что мы, в степи, нашли старые саманные строения, их разобрали и привезли домой. Если бы не это, пришлось бы нам самим лить эти кирпичи. А отец бы заставил. Он как тот Доцент!
К тому времени моя решительная мать забрала из нашей бригады сестру, ни к чему, говорит, девчонке кирпичи таскать, вот будете штукатурить, тогда поможет. Всем скоро в школу, а дом еще не побелен, справитесь сами!
Ну да, справишься, когда одному двенадцать, другому семь! К тому времени битва за урожай набирала обороты, отец все больше и больше задерживался на работе. Дело шло к тому, что нам придется с братом любым способом до начала школьных занятий достроить самим этот чертов сарай.
Организовали работу мы таким образом: днем, пока я на работе, Айтказы готовил полный чан раствора, подтаскивал и раскладывал саман. Вечером я приходил с работы, пил чай, потом, с видом тертого работяги, осматривал его работу, затем мы приступали к кладке. Здесь главное было положить их девяносто штук, это поднимало стену сарая аж на двадцать сантиметров. А вечером, уже в темноте, приезжал отец и принимал работу.
Где-то он там умудрялся увидеть «пузо» или не заделанный шов, откуда будет дуть зимой его коровам. Так что приходилось несколько раз все переделывать. Главное, при укладке, не перепутать какой ряд «тычком», а какой ряд «ложком».
Сарай рос. Айтказы уже с трудом подавал мне саман и раствор, поэтому для дальнейшей кладки, мы подкатили две двухсотлитровые пустые бочки, застелили между ними доски, получились, неплохие подмости..
Солнце катилось к закату, стало быстро темнеть, надо было торопиться доложить последний ряд. Мы явно не успевали, я нервничал и покрикивал на братишку, он уже с трудом поднимал на подмости саманы. Последний ряд, как требовал отец, был «тычковый», оставалось доложить около сорока кирпичей.
И тут, как назло, подъехал «бобик» откуда выкатилась веселая компания во главе с главным инженером совхоза Алексеевичем, мой отец с электриком дядей Петей и двумя механиками Сырымом и Жанибеком.
- Ну, ты Миша (так все между собой называли моего отца) даешь, что у тебя тут пацаны сарай строят – сказал Алексеевич.
- Какой строят, уже два дня назад должны были кладку закончить. Похоже и сегодня не закончат, - небрежно бросил отец.
- Давай сами быстро накидаем, тут осталось то чуток, пока тетя Шура бешбармак согреет, - предложил дядя Петя.
- Привет, Талгат, то-то я смотрю, ты уже с утра на работе уставший ходишь – погладил он меня по голове.
Пятеро мужиков за пол часа управились с работой, мы, как могли, помогали.
Вот наконец-то закончилась эта кладка. Мужики шумно мылись, в предвкушении бешбармака. Похоже, они одержали еще какую-то победу в битве за урожай. Я сел на бревнышко рядом с братишкой.
- Неплохо получилось ровно и красиво, - сказал я.
- Но папа же сказал, что это не мы, – не довольно буркнул братишка.
Я взглянул на него, какой же он худенький и маленький. За два месяца этой стройки от него осталась только кожа да кости.
Впереди еще предстояла работа по перекрытию, штукатурке и прочие дела. Но главное, стены уже стояли. Стены на стройке имеют свой особый смысл, возведенные стены это как-то даже символично, да и в жизни тоже, наверно.
Я подал ему ковш воды, он выпил, потом, как-то по-взрослому сплюнул сквозь зубы.
- Ну, все-таки мы его построили.
- Да, сделали, классно получилось!
Мы весело рассмеялись. Классно!
Прошли годы, я уже лет двадцать сам директор строительной фирмы, но не могу пройти мимо каменщиков, так и тянет положить пару кирпичей, даже если в костюмчике.
Получить удовольствие от вида растущих стен, это ни с чем несравнимое ощущение. Попробуйте!
Не зря первые общества массонов назывались обществом вольных каменщиков, в этой профессии есть что-то мистическое.