СОЛОВЕЙ
Маленький серый Соловей сидел на ветке дерева и заливался хрустальными трелями. По дорожке шла мама и вела за ручку сынишку, она тащила его: быстрее, сынок, мы опаздываем. И вдруг резко остановилась, подняла вверх голову:
- Слушай, поёт Соловей. Где он, я не вижу его. А ты? Поищи его глазками. Он маленький, похож на воробушка.
Женщина, как завороженная, стояла и искала в ветвях волшебного чародея.
Она будто забыла, что торопится, куда-то опаздывает. И неожиданно радостно закричала:
- Вон он! Смотри, это он – соловушка!
Мимо бежала серая маленькая Мышь. Бежала быстро, торопилась спрятаться скорее в подвале, пока её никто не видит. Там она проживала вместе с разным выброшенным хламом.
Запыхавшаяся, она сразу начала рассказывать своим подругам:
- Вы только подумайте! Мать с ребёнком стоит под деревом и восхищается пичугой. Она, пичуга, видишь ли, пищит красиво! А я что, не могу что ли так пищать?
Она помолчала и захихикала:
- Эта баба с ребёнком насыпала для пичуги под деревом зёрна и крошки.
Как только они отвернулись, я выскочила из кустов и съела всё птичье угощение. Считаю, что заслужила его. Ха-ха-ха…
Её поддержали две старые петли от входной двери:
- Очень трудно понять человека. Вернее, его вообще нельзя понять. Когда мы держали дверь, мы тоже пели всякий раз, когда дверь открывали и закрывали. Но нами никто не восхищался. Нас выкинули сюда, в подвал.
В подвале в это время было открыто для проветривания небольшое окошко. Мимо этого окна прыгала большая Жаба. Она услышала разговор, остановилась и проквакала:
- Это верно, что людей не поймешь. Я видела, как они такому певцу воду приносили, да хлебные крошки сыпали и приговаривали:
- Пой, любимый наш, пой, ты наш кудесник! А мы, Жабы, тоже поём в своём хоре. Но люди нас не любят. Всегда пытаются пнуть ногой, причинить нам боль. Почему? Разве наш хор хуже, чем пищит эта пичуга?
Её поддержали ржавые ключи.
- А какие мы издавали басы, когда открывали и закрывали двери! А нам даже почётной грамоты не дали!
Тут подала голос старая рваная Гармонь:
- Я думаю, это не просто так. У этой пичуги где-то рука! Я столько пела в молодости… Вы бы только послушали, как я пела. Люди начинали мне подпевать своими хриплыми голосами и даже танцевали под моё пение! А меня просто выкинули сюда, в подвал, и даже пенсию не назначили! Вот что значит, когда никого нигде нет – никакого блата!
Старая железная кровать подала голос:
- Это всё давно известно. Ясно, у этой Пичужки имеются высокие окна где-то
в правительстве или в Думе.
И вдруг загудел громко старый выброшенный самовар:
- Нет, почему же? Давайте устроим митинг. Я не боюсь, я выступлю и раскрою всю несправедливость нашего бытия, всю нечестность, лживость.
Старая настольная лампа подала голос:
- Смешно слушать тебя, дорогой Самовар! Кто придёт на твой митинг, кто выступит и поддержит тебя? Кто оплатит мероприятие? Кто заплатит старухам, которые проголосуют за твоё предложение? У тебя есть деньги? А,
значит, сиди тут тихо, пока тебя не выкинули под открытое небо, на помойку!
Её поддержал ржавый железный стул. Он тяжело вздохнул:
- Да-а… Лучше об этом не думать, не расстраиваться…