20 апреля 2039 года. Ростов-на-Дону, заседание в зале суда по делу №309/42Б, массовое убийство с особой жестокость.
На скамье подсудимого сидит молодой человек лет 27-28. Парень среднего роста, но крупный в плечах. Короткие волосы темного цвета, янтарные глаза парня, наполненные грустью, и свежие бинты, торчащие из под рукава рубашки. Все было бы обыденным и не имело бы значения, если б не одна досадная мелочь – этим парнем был я
-Кузнецов Леонид Владимирович, - голос судьи заставил меня вернуться в суровую реальность,- Вы обвиняетесь в умышленном убийстве шестерых человек в особо жестокой форме и приговорены к смертной казни. Что Вы можете сказать в свою защиту? – спросил судья на последок.
- Я ни о чем не жалею и поступил бы точно также, будь у меня выбор – ответил я без тени сомнения
- Приговор будет исполнен 29 апреля сего года. До тех пор Вы будете содержаться в одиночной камере - судья покинул помещение, а меня повели в камеру.
28 апреля 2039 года
Это была, пожалуй, самая скучная неделя моей жизни. Подъем, сортир, завтрак, получасовая прогулка в наручниках под прицелом автомата. После прогулки обычно был обед и возможность почитать. Ближе к закату ужин и немного «воспитания» со стороны охраны при помощи дубинок. Но мне было уже нечего терять, так что мне было все равно. Однако все изменилось за день до казни.
Я проснулся, услышав, что кто-то открывает дверь камеры.
- Подъем и на выход – полным отвращения голосом скомандовал охранник
- Какого черта? Ведь казнь только завтра, – но получив хороший удар в область печени, я решил подняться
- Давай на выход. К тебе гости – на меня одели наручники и повели в комнату для допросов
-Какие к черту гости у смертника? Адвоката у меня не было, а все родные мертвы,- сказал я охранникам, но те промолчали.
В комнате допросов меня ждали четыре человека. Один из них был в костюме, сидя за столом, он пролистывал мое личное дело. Два вооруженных человека в довольно странной форме стояли у двери, четвертый же стоял у стула, на который меня усадил перед уходом конвоир.
- Можешь звать меня Олег,– с напускной вежливостью промолвил человек в костюме.
- Давайте ближе к делу. Я хотел хоть перед смертью выспаться.
- Вообще-то я здесь для того, чтобы предложить тебе возможность избежать казни,— я с любопытством посмотрел на Олега, — на тебе испытают один препарат, который в лучшем случае должен расширить твои возможности – продолжил он.
- А что будет в худшем случае? – спокойно спросил Леня.
- Тут два варианта. Либо сыворотка не дает результатов и мы тебя отпускаем на все четыре стороны с довольно крупной суммой на счету. Либо ты погибаешь во имя науки.
- А если все пройдет удачно?
-Работаешь на нас. Тем более, что тебе терять? – сказал Олег, толкнув мне договор и ручку.
- Когда меня забирают? – спросил я, подписывая документ
- Сейчас—после чего вооруженные ребята немедленно повели в сторону выхода.
Было ясно, что это непростые ребята, раз смогли спокойно вытянуть человека, приговоренного к смертной казни. Бонусным доводом стало то, что сев в машину на меня надели черный мешок.
Ехали мы в каком-то грузовике, причем довольно долго, потом спускались вниз на грузовом лифте. Когда с меня сняли мешок, то оказался я в каком-то научном комплексе и был помещен в странную палату без окон. В ней находились несколько стульев, стол, кровать и куча приборов, а за прозрачной дверью стоял человек в такой же форме, как и вояки забравшие меня. Я рухнул на койку и моментально уснул.
На следующий день меня под конвоем отвели в какую то лабораторию. Я только заметил, что у каждого из моих конвоиров на левом плече нашивка с надписью «Просветление». В лаборатории меня ждали трое ученых – две девушки и парень, который готовил аппаратуру. В нем я узнал Олега. Подключив меня к приборам и привязав к креслу, мне ввели сыворотку. Всего было два укола, один в спинной мозг, другой в сердце, после чего я вырубился, скорее всего от болевого шока.
Проснулся я в своей палате, рядом с койкой сидела девушка из лаборатории и что-то записывала, возле двери уже внутри комнаты все тот же охранник.
— Проснулся-таки, пока не вставай, мне нужно снять данные с приборов, — сказала девушка, не отрываясь от блокнота, — можешь называть меня Виктория Борисовна.
— Леня – прохрипел непослушными губами и сам удивился собственному голосу.
— Я знаю. Как себя чувствуешь?
— Как после встречи с поездом.
— Через пару часов все пройдет, это побочное действие.
— И долго меня будут здесь держать? – спросил я все тем же голосом.
— Без проявления каких либо симптомов через три недели ты будешь свободен
— Ну а хоть из комнаты меня будут выпускать? – я продолжал надоедать Виктории
— Возможно, если будешь себя хорошо вести, — ответила Вика и, что-то черкнув в блокноте, вышла из палаты.
Дни проходили довольно скучно, Виктория Борисовна заходила каждый день с осмотром, несколько раз заходила Екатерина Михайловна, которая, не смотря на свой юный возраст, являлась главой научного отдела «Просветления». На прогулку меня выводили всего два раза и то под конвоем. Спустя три недели так ничего не произошло и меня все-таки выпустили.
— Хоть бы до города подбросили, — пробубнел я, идя по трассе, когда мимо промчался очередной автомобиль.
Домой пришел ближе к полуночи. Собрав вещи и немного отдохнув, я запер дверь и вышел из подъезда. Намереваясь вызвать такси до аэропорта, достал телефон, но обернувшись на чей-то голос, я ощутил резкую боль в затылке и потерял сознание. Приоткрыв глаза, я заметил что несколько человек роются в моей сумке, разбрасывая вещи и активно о чем то спорят. Я встал,однако боли в затылке больше не было. Меня переполняла злость и взяв ближайшего гопника за шкирку, я бросил его об стену. Дальше все было как в тумане. Кулаки в крови и уже лежавшие возле меня гопники. После чего я чувствую, как в меня попало что-то острое. Это был шприц, который я выдернул из плеча и через несколько секунд потерял сознание. Последнее что я увидел перед "сном" - бойцы "Просветления".