Дорога
Началась эта история во второй половине восьмидесятых годов 20 века.
В Доме культуры имени Горького шло награждение победителей конкурса «Лучший по профессии». Медсестра Васильева Наташа, сидя в зале, ожидала своей очереди. Конкурс был общегородской, на нем представлялось множество профессий, и процесс награждения затянулся. Наташа нервничала, поглядывая на часы. В ночь она выходила на дежурство, до этого надо было еще попасть домой, и Наташа боялась опоздать. Наконец ведущий назвал ее фамилию. Наташа поднялась на сцену, получила грамоту и приз – трехдневную поездку на теплоходе из Ленинграда в Кижи и на Валаам. Держа в руке грамоту и конверт с путевкой, она спустилась со сцены, вышла на улицу и пошла к трамвайной остановке. До начала дежурства оставался час.
Наташа доехала до общежития, быстро собралась и побежала в больницу. Из врачей сегодня дежурил заведующий отделением, который представлял ее на этот конкурс, и Наташа думала о том, как расскажет ему о своем успехе. Заведующий отделением был человеком строгим и справедливым, работал врачом много лет, и его оценка была важна для Наташи. Она успела вовремя, дежурство пошло своим порядком и только к ночи появилось свободное время. Наташа подошла к кабинету заведующего отделением и спросила в приоткрытую дверь:
-Владимир Семенович, можно войти?
Врач взглянул на дверь и, увидев Наташу, ответил:
-Заходи.
Наташа вошла в кабинет и, достав из пакета грамоту и путевку, протянула их Владимиру Семеновичу. Тот прочитал грамоту, посмотрел на путевку, сложил все в пакет и отдал Наташе.
-Молодец, Наталья, не подвела.
Затем подошел к окну и, глядя на деревья, что росли под окнами его кабинета, спросил:
-Трудно было?
-Трудно,- ответила Наташа и поинтересовалась, - Вы отпустите меня в поездку?
-Отпущу, конечно, - повернулся к ней врач, - хорошая поездка, Кижи и Валаам увидишь. Потом помолчал и, вздохнув, добавил,- у меня к тебе одна просьба будет, может показаться необычной, но ты ее выполни. Теплоход, когда пройдет Неву и выйдет в Ладогу, будет пересекать Дорогу жизни. Он пойдет медленно, давая гудки. Я дам тебе перед отъездом букет цветов, ты брось их там в воду.
Наташа с недоумением посмотрела на Владимира Семеновича.
-Бросить в воду цветы? – уточнила она.
Заведующий отделением поднял на нее глаза, и на миг в них промелькнула боль.
Он вновь повернулся к окну, вздохнул и, достав из портсигара папиросу, закурил.
-Я там свою войну начал в декабре сорок первого, служил в зенитном расчете. И бомбили нас и обстреливали, но больше всего запомнился мне этот поток машин безостановочный. В город грузы и войска, обратно людей вывозили. Регулировщицами движения на дороге в основном были девушки. Я там свою соседку по дому встретил – Катю Смирнову. Их палатка недалеко от нашей позиции стояла. Встретились мы случайно. После обстрелов артиллерийских иногда вместе с водой на лед рыбу выбрасывало, мы ее собирали, вот я эту рыбу девчонкам принес и Катю встретил. Обрадовались мы друг другу, к тому времени уже ее родители в блокаде умерли и мои тоже.
Владимир Семенович загасил в пепельнице папиросу и посмотрел на Наташу.
- Пришел я однажды утром к Кате, а они у палатки мертвых детей складывают. Девушки каждое утро обходили свой участок, и почти всегда находили замерзших детей. Машины ночью людей вывозили из Ленинграда, дорога опасная, водители старались ее проскочить быстрее, гнали и ослабевшие матери на ухабах детей удержать не могли. Вылетит ребенок из рук, машина уйдет, а у него сил нет подняться. Регулировщицы детей этих к палатке сносили, потом их машина забирала. Заглянул я за палатку, а там целый штабель из детских тел сложен. Девушки как раз машину ждали для погрузки, за несколько дней детей мертвых уже десятка два скопилось, а тут обстрел начался. Упали мы за бруствер снежный, а снаряд ударил прямо под штабель, льдина на ребро поднялась и по ней, как по горке дети в полынью скатились. Льдина постояла немного и снова легла, полынью накрыв, и так получилось, что эти дети словно во второй раз умерли. Поднялись мы после обстрела, посмотрели друг на друга: ни слов нет, ни слез только в груди каменеет что-то. А через несколько дней ночью мимо нашей позиции автобусами детей везли из города, немцы налетели, и бомба рядом с автобусом разорвалась, лед на куски, а автобус под воду, никто не выплыл. Никогда потом при мне столько детей сразу не погибало. В конце февраля Катю убили, снаряд попал в палатку. В марте меня ранило, полгода в госпитале пролежал, потом на другой фронт отправили, еще два года воевал, всякое было, но эти месяцы на Дороге жизни я навсегда запомнил. Сколько там людей под лед ушло, дорога кладбищем стала и так получилось, что Дорога жизни, спасая город, проходила над ними.
Он замолчал и снова потянулся за папиросой.
-Я после войны всего два раза там был, на теплоходе, с ветеранами. Теплоход движется медленно, Ладога такая спокойная и ласковая, солнце в воде играет, а у тебя ощущение, что ты по кладбищу идешь.
Наташа подошла к Владимиру Семеновичу и взглянула в его лицо. Он снял рукой очки, положил их на стол и спросил:
-Ну что, сделаешь?
-Сделаю, - ответила она, глядя на знакомого ей человека, в жизни которого была война.
Через несколько дней Наташа с большим букетом гвоздик в руках стояла на палубе теплохода. Он прошел Неву, миновал Шлиссельбург и вышел в Ладогу. Пройдя немного, теплоход сбавил ход и пошел медленно, подавая гудки. В репродукторе раздался голос экскурсовода, который рассказывал о Дороге жизни. По трапу на палубу поднялась группа молодежи, которая, не слушая экскурсовода, говорила о чем-то своем. Одна из девушек, встав рядом с Наташей, громко воскликнула:
-Почему теплоход еле тащится?
Наташа повернулась к ней и, глядя прямо в глаза, сказала:
-Потому что по кладбищу бегом не бегают,- повернулась к борту теплохода и, размахнувшись, бросила в воду цветы. Нитка, что связывала букет, лопнула, гвоздики рассыпались по воде и словно венок медленно поплыли вдаль. За спиной у Наташи наступило молчание и из репродуктора донеслось:
-Вечная память героям, павшим за свободу и независимость нашей Родины.
Наташа повернулась и пошла в каюту, заметив краем глаза, каким растерянным вдруг стало лицо у этой девушки.
Через тридцать лет на палубе круизного теплохода стояла полная, с сединой в волосах женщина. В руках она держала букет цветов, рядом стоял подросток лет двенадцати.
-Бабушка, почему теплоход идет так медленно?- спросил он.
Женщина взглянула на внука и ответила:
-Не бегают, Алеша, бегом по кладбищу.
Мальчик с недоумением посмотрел на воду:
-Почему по кладбищу?
-Я расскажу тебе, обязательно расскажу, - сказала Наталья.
Она сняла бумагу, которая скрывала гвоздики и бросила их в воду. Было время ужина, пассажиры находились в ресторане и только два человека провожали взглядом, в память тех, кто остался здесь навсегда, уплывающие вдаль цветы.