САД
«Я помню, как на голом предгорье, на берегу Алматинки, стояло несколько срубов и юрт. Теперь там утопает в зелени прекрасный город.С особым удовольствием показываю
я всем интересующимся прекрасные фотографии, на которых изображены
парк и утопающая в зелени улица Верного, и свидетельствую о том, что
когда я был в Верном, там не росло ни единого кустика...»
(Семенов-Т'яньшанский. 1884 г.)
Всякий раз, приземляясь в долину,
Видишь вновь с высоты голубой —
Делит остров зеленый стремнину
Городскую, расклинив собой.
Всякий раз на прощанье с тоскою
Глянет рощи дозор вековой —
По прямой не осилишь такое,
Поворачивай, шеф, по кривой.
На дозоре стоят они твердо,
Пирамиды седых тополей.
Путь недолог от аэропорта,
Трех минут на объезд не жалей.
Век деревьями славно здесь прожит,
Да и ты не из чуждых им стран.
Роща Баума...
Вспомнит, быть может,
Беглеца
Карагач-ветеран...
***
И кипарисы италийские,
Умеренно-континентальные,
Вошли в предгорья заилийские
Как тополя пирамидальные,
И, словно фитили зеленые,
На камни вставши раскаленные,
Из недр, где корни их сутулятся,
Прохладный свет протяжно вынесли,
И в ряд построились, и выросли,
И в струнку вытянули улицы.
Кто этот город распланировал,
Корнями недра заминировал,
Чтоб кроны,
вспыхнув позамедленней,
Несли прохладу подземельную
Как обручем —
холеногорлому —
Лучом охлестнутому
Городу?..
* * *
Тополь, гляди, прямой,
Не то, что карагач -
Кривой, немой,
Тугодум-бородач.
Только — и встарь и впредь,
Улочки зеленя,
Если в корень смотреть —
Братья они, родня.
Тополь и карагач —
Первенцы Алма-Аты,
Жители Алма-Аты,
Старцы Алма-Аты.
Если спросят меня,
Если спросят в упор:
Расскажи нам лицо
Города своего,
Это, скажу,— Гора,
Это, скажу,— Апорт,
Тополь, карагач,
Это — прежде всего.
Только прежде скажу —
Людям земной поклон.
Как их всех покажу?
Миллион!..
Впрочем, вот человек,
Пусть он един,—
Прошлый, нынешний век
Сады по земле разводил.
А жизнь одна,
Чтобы в ней
Выбирать единственный путь,
Да вот:
Отец — садовод,
Брат — садовод,
И стал Человек — Садовод.
Всем сердцем, всей кожей,
Милостью божьей.
Эту ему обязан, похоже,
Процентов на девяносто
Город
шумящей листвы ворохами...
Но лучше всего рассказать не стихами,
А просто:
Баум Эдуард Оттонович, потомственный садовод, сын Эстонского переселенца Оттона Матвеевича Баума. Окончил Лесотехническую Академию. С 70-х годов полностью посвятил себя делу озеленения Семиречья, почтовых и торговых трактов, городов. Первый, по сути дела, садовод Юго-Востока. Баумом заложено 36 рощ, основана школа садоводства, Казенный сад — ныне парк Горького. 1895 г.— лесной ревизор Семиречья. В 1916 г. воспрепятствовал повальной порубке леса, оставил лишь санитарно-порубочную. Добился у генерала Колпаковского приказа об обязательной посадке не менее 20 деревьев вокруг каждой усадьбы г. Верного, а внутри усадьбы — неограниченное количество плодовых деревьев. Вменил в обязанность всем гражданам
города ежегодно подавать именные списки о состоянии высаженных ими растений. Всего Э. О. Баум завез и интродуцировал 44 вида лиственных и 17 видов хвойных деревьев. Из Пензы, Воронежа и Курска им вывезено 49 сортов яблонь, из Крыма — 25 сортов яблонь, 49 сортов груш...»
(Биографическая справка).
***
Памятника нет...
Куда ему!
Одному куда их столько-то?
Всюду памятники Бауму,
От аллей - до парка Горького.
Тот стройнее, тот корявее,
По весне шумят, кудрявые,
Осенью грустят, покорные,
Золотые, рукотворные,
В самый зной - зеленопламенные,
А зимой - так белокаменные.
Монументы, изваяния -
Смерти противостояние!
***
Нынче такое легендою кажется —
Ежели высохла крона у саженца
В саду мещанина, под ставней купца -
В полночь выкапывали деревца,
Чтоб о грехе не прознали таком
Сам «енерал» с самим «лесником».
Не обновишь деревцо до зари —
«Леший-то», черти его задери,—
Враз углядит, штрафанет,
Ну а «Сам»,
Того и гляди, надает по усам.
Экое варварство, а?—
Меж ветвей
Светится плод,
И живет соловей...
***
Куда тут нажалишься -
В суд? В ГАИ?..
Город покинули соловьи.
Улетели, черти серые, за речку
К благостыни,
К деревянному крылечку -
Там и сад,
Там и сам
Человек -
По глазам
Видно им, соловушкам -
Человек с головушкой:
Тракторищем не вырычит матерно,
А послушает очень внимательно...
Ох, и предатель же ты, соловей!
Ты ж дезертировал с ветки своей.
Ты ж у меня под окном повисал,
Я же тебя и от кошки спасал,
Помнишь?-
Такая там лазала -
Тощая, одноглазая,
Все выжидала -
«Накатит» сейчас -
Не разомкнешь в упоении глаз.
Тут лишь подкрасться, подкрасться и...
Р-раз! -
Это ведь я не жалел на ту кошку,
Да разве оценишь? -
Ни лук, ни картошку.
Улетели на пустырь,
В черный дуб -
В монастырь.
Аль, спасаючись, клювы просмаливать,
Али наши проступки замаливать
Песнями грустными,
Тихими, устными -
Над калитками,
хмелем увязанными,
Над резными,
благообразными...
Вернитесь,-
ну что вам? -
На ветки свои...
Совести нету у вас, соловьи!