Лия со словами "больше не могу, не могу" бросилась на диван навзничь. Её плечи сотрясались от рыданий. Сведённые болью ступни судорожно и мелко бились об паркет.
Появившийся в дверях мужчина, муж Лии, понял, что у жены начинается очередной приступ истерики. В последнее время сеансы участились, и её реакция становилась всё более несдержанной. Да и как удержать себя в руках, когда нервы ни к чёрту...К врачу ей нужно! Успокоить жену с каждым разом становится значительно труднее.
Он опустился на колени перед диваном и стал нежно поглаживать её по спине, приговаривая: "Успокойся, Ли... Перестань. Давай подумаем, как быть дальше..." Мало-помалу рыдания перешли во всхлипы и Лия, развернувшись на спину, зарёванная, взглянула на мужа. Опухшие от слёз веки и отчаявшийся взгляд карих глаз, утративших в последнее время присущие им бархатистость и блеск, явили перед ним такую невыразимую муку и тоску, что все слова в их случае казались бессмысленными. Он тоже страдает и не знает, что делать. Но руки опускать не собирается. Жизнь преподнесла им сюрприз и надо искать выход. Дождавшись, когда вздохи и стоны жены поутихли, он задал вопрос, ответ на который знал заранее:
- Что, очередной контакт? Лия кивнула в знак согласия и, всхлипнув в последний раз, развела руками:
- Что делать! Ума не приложу. Сколько это будет продолжаться?! - В такие минуты он не хотел смотреть на жену. Он тоже не железный…Сведённое спазмом сердце могло остановиться вмиг.
- Может, работу оставишь на время...Приведёшь нервы в порядок, отдохнёшь... Она повела головой в разные стороны.
- Нет, это не поможет, ты же знаешь... На работе отвлекаюсь от навязчивых мыслей... От её дрожащего голоса, вибрирующего безысходностью, у него перехватило дыхание.
- Да, знаю, но что-то надо делать, посоветоваться со специалистами...
- Нет, нет, только не это. Не хочу! Всё равно никто и ничто не поможет, только слухи пойдут.
- А где Костик! Он обернулся, ища сына взглядом.
- У себя. Уроки делает. Мужчина поцеловал жену и, поднявшись с колен, направился в соседнюю комнату. Хрупкая фигурка сына, склонённая над учебником, вызвала в нём ещё один больной спазм.
- Занимаешься? Отец положил руку на плечо подростка.
- Да, пап...что-то случилось?
- Нет- нет, сын, занимайся, скоро спать ложимся...
Но и ночь не принесла Лие покоя. Она долго лежала с открытыми глазами и затем, повинуясь неудержимому стремлению, прошла в комнату сына. Опустошённый выплаканными слезами взгляд молодой женщины с каждой секундой добрел, наполнялся нежностью. Не в силах отвести глаз от спящего лица.... Как она любит его... Никого дороже на свете нет. Почему же любовь и боль идут рука об руку?!
Спелая луна освещала тонкие черты ребёнка, придавая его личику неземную красоту. Лия усмехнулась - поистине, неземную. Кожа словно светилась изнутри, да и весь он казался каким-то волшебно-сказочным. Луна как художник, набрасывая попеременно то свет, то тень на лицо ребёнка, усиливала ощущение иллюзорности... Они заодно. Луна любит его, как и он её. И не только луну, но всё, что живёт наверху, за толщей слоисто-мохнатых оперений.
Не далее, как третьего дня она застала его сидящим на подоконнике с мечтательным видом созерцающего молчаливые небеса. Это ей они казались молчаливыми. С ним же, рождённым в звездистой высоте, не безмолвствовали. Подмигивали, болтали на языке космоса... Наверно и такой существует, раз он, задрав голову, мысленно пробираясь сквозь облака к звёздам, любовно вглядывался в глубину полночного небесного свода, шепча непонятности её разуму, но вне сомнения, ясными для тех, кому предназначены. И выше, выше к космическим далям... Минут семь Лия наблюдала тогда за ним. Не видимая им, хотя находилась вот, рукой подать, в двух шагах от... Пожала плечами, вышла, оставив сына наедине с мирозданием.
Сейчас же мальчишка спал. Для отца, для неё. А во сне жил какой-то своей, отличной от других, жизнью. Это угадывалось по трепету его ресниц, взгляду под закрытыми, но вздрагивающими веками и лёгкому движению губ, по которым скользила еле уловимая улыбка. Будто разговаривал с кем-то...
Как когда-то некто разговаривал с ней накануне беременности. Она долго мучилась с переживаниями от загадки- сна, молчала, боясь, что муж поднимет её на смех, но спустя два-три месяца всё же рассказала ему, не выдержав, и они от души посмеялись, отдавая должное её экзальтированным ночам. Смех снял напряжение тогда, Лия успокоилась. Забыла и о странном сне, и о своих впечатлениях от него.
Началось всё после родов. Первое кормление новорождённого грудью, вместо встречи с новым, ещё не познанным, но по рассказам знакомых женщин, волшебным таинством для сына и матери, обернулось обмороком для Лии. Второе тоже. Превозмогая тошноту, страх, она, в ком зародилось несмотря ни на что чувство материнского инстинкта, стоически сопротивлялась и тошноте, и страху, и странности своего положения. «Всё пройдёт, всё пройдёт» - твердила Лия, поднося сосок к губкам мальчика. Врачи уверяли, что неуёмная жадность ребёнка - явление временное, и он, впитывая молоко вместе с её любовью, утихомирится. Чмокающий ротик малыша и его умильно-довольная рожица во время кормления, радовали, смягчая её страдания… но эта радость не была полной; женщина чувствовала, как агрессивная жажда новорожденного выхолащивала её внутренности, оставляя одну телесную оболочку. И нежные чувства к сыну. Появлялась злость. Обида. Сынок "опустошал" её всю, выпивал вместе с молоком энергию из тела. Лия терпела, не зная, что делать, с кем посоветоваться. Сходила с ума...и кормила.
С взрослением мальчика "опустошение" Лии стало случаться реже, время от времени. Но её муки возросли. Ребёнок как бы становился на подсос к матери и в считанные секунды выкачивал из неё энергетические соки громадными дозами. Он подходил к ней, смотрел ясными глазками, прижимался. Она резко бледнела, хватаясь рукой за сердце…Но повиновалась.
А Виталий фоткал, не подозревая, какую картину откроют эти снимки в дальнейшем. Снимал жену и сына для семейного альбома, пытаясь их развлечь и…отвлечь от. Фотоаппарат улавливал детали, не видимые глазу.
Высвеченные кадры вводили в ступор... Эти фотографии он показал исследователю аномальных случаев. Учёный стал уговаривать родителей обследовать их мальчика. Это же уникальный случай, находка для науки…Пара категорически отказалась, пытаясь избежать гласности о драме в их семье, чтобы уберечь парня от ненужных потрясений.
Снимки показывали: рядом растёт не обычный ребёнок, а монстр. На одном из них Лия купает мальчика в ванне. Из правой подмышки у него торчит странное образование, покрытое такой же кожей, как и кожа ребёнка. Похоже на толстенькую, слегка изогнутую кишку. Один конец кишки скрывался в подмышечной впадине, другой был внедрён в центр женской ладони. Как насос.
На другой фотографии тот же мальчик выглядит уже старше. В кадр попала часть тела его матери. Женская рука придерживает ребёнка. Левая нога мальчика, упиравшаяся в материнский живот, отличалась от правой. От лодыжки и почти до колена, она, став очень тонкой, ушла в женский живот и утонула в нём, как шланг в бочке с водой. Судя по снимку, на сей раз мальчик "хлестал" энергию жизни напрямую из чрева матери - из места, столь хорошо знакомого ему.
Лия любовалась сыном…Её боль – это её боль. Никто не должен знать об этом, тем более Костя. Глухой вздох, вырвавшийся из её нутра, вернул Лию к реальности. Она осторожно поцеловала сына и покинула его комнату. Он спал в их мире, хотя жил в другом, не подозревая, что испытывают родители.
После долгих раздумий они всё-таки рассказали учёному, что случилось на самом деле. Тот давний сон был вовсе не сном. Явью. Но немыслимой, за гранью разумного. Не укладывающейся в человеческом сознании...
Их сын - продукт внеземного искусственного зачатия. Об этом ей постоянно напоминал так называемый сон, который не шёл из головы.
Он случился внезапно. Каким –то образом она оказалась в незнакомом круглом помещении. Слабое освещение действовало угнетающе, но она явственно ощущала своё голое тело на столе.
Рядом находилось очень высокое существо, похожее на человека, но не человек. Она чётко видела. Голова в форме огурца. Огромные раскосые глаза. Обтягивающий серый комбинезон доходил до горла. Существо открыло рот и произнесло на чистом русском языке: "Надеюсь, Вы не против искусственного зачатия?.." Она не успела ответить. А может не смогла… Парализованная страхом, увидела, что в воздухе появилась его рука с большим стеклянным шприцем... Всё! И провалилась в небытие.
Это случилось на исходе первого года ее замужества. И осталась странной загадкой, постепенно открывающей своё таинственное происхождение .
Учёный объяснил, что их ребёнку не хватает энергии на земле, чтобы нормально развиваться и жить. В отличие от обычных детей, ему регулярно требуется порция сугубо земной человеческой энергии. Он же и обнадёжил их, сказав, что постепенно "одержимость" её телом у Кости сойдёт на нет, и он оставит её в покое. Что или кто явится источником для его энергии, покажет время. Но не мать.
Почему выбрали именно её? Она не раз задавалась этим вопросом. Решили, что она заслужила? или наоборот, обречена на непосильную ношу? Наказание или награда? Как знать!
Тёплая рука мягко обнимает её. Вито, встревоженный долгим отсутствием жены, встречает её в дверях спальни. "Пойдём, Ли, надо спать. Мы должны смириться...И принять, что наш сын - инопланетянин. Могло быть и хуже. Это наш крест, и мы должны его нести. Пойдём..."
Крест...У каждого он свой. Это их крест. Или?.. Задумавшись над словами Вито, Лия послушно идёт за ним. Она знает - есть только то, что есть. Ничего другого не дано.