Растик медленно открыл один глаз и волна холода прокатилась по его спине. Он открыл второй глаз. Тугой ошейник привычно сдавливал шею. Ему было хорошо, всё понятно - вот ошейник, цепь, будка, степь. И он, свободный от сомнений.
Причмокнув Растик снова закрыл глаза, глубоко вдохнул и с шумом выдохнул через нос.
В сидении на цепи вообще очень много свободы. Базовые потребности удовлетворены - еда, безопасность, кое-когда размножение. Даже смысл всего этого ясен и прост - сиди, охраняй. А главное есть для кого - есть тот, кому всё это нужно. Точно есть. Ведь кто-то приносит мясо, кто-то построил эту будку и кто-то создал эту степь. Значит нужно. И уже совершенно не важно, на сколько цепь тяжела, коротка или может быть это вообще не цепь, а лишь повод, чтобы никуда не уходить.
Растик не думал об этом. Вряд ли он вообще мог думать о серьёзных вещах. Особенно в такое туманное, бледное утро, когда время останавливает свой ход.
Нет, всё же это непременно цепь. Цепь, привязанная к одному совершенно конкретному и определённому месту. И каждое звено этой цепи - как каждое достижение. Так же держит, так же отдаляет. Чем больше достижений, тем длиннее цепь, тем дальше ты можешь отойти от того места, к которому привык. Но ошейник тот же, возвращаешься туда же. Потому что если не вернуться - нет гарантии, что будет ужин. Или завтрак. Или будка. Оторваться и не будет будки. И мяса. А ошейник будет. Ошейник твой, привычно давит. От этого спокойно на душе и приятно телу. Вы уже одно целое с ним, совсем сроднились.
Тихо. Воздух, который в такое утро физически ощутим, стоит неподвижно. Немного зябко. Растик дёрнул ухом, пытаясь понять - это он оглох или же правда нет ни малейшего звука вокруг. Растик вздохнул и услышал своё дыхание. Не оглох.
Сколько философии можно родить, сидя на цепи и не отходя от сарая. Тысячи формулировок, миллионы описаний тех мест и тех событий, что лежат за границами очерченными для Растика. Вот бы умчать туда, за пределы границ. Но цепь. И ошейник. И мясо. С собой ведь не возьмёшь. А если и брать - то зачем же тогда уходить?
Цепь. Цепь событий, что с каждым звеном отдаляет нас от дома, с каждым витком все сильнее тянет вниз. Приходится напрягать шею, сопротивляться или остаться. Растик оставался.
В те моменты, которые обычно происходили после ужина, ему казалось, что ошейник сжат до предела. Он задыхался. Казалось ещё немного, и он совсем передавит ему шею. Но через час-два это проходило и Растик вновь прощал и свой ошейник и свой аппетит, закрывал глаза и тихо посапывал.
Иногда Растику казалось, что в сидении на цепи нет никакого смысла. Он и так не убежит. Да и куда бежать - всё, что нужно есть и здесь. Но хотелось чего-то. Вот ведь цепь - её же даже не тянут. Лучше бы тянули. Тогда сопротивление, злость, вой. Энергия протеста в конце концов. Мыслей бы не было - сопротивляйся себе в удовольствие. Но не тянут. Ни разу не тянули. Просто висит себе, позвякивает.
Ну не будем будить нашего друга. А то может и нас потянут. Упустим же!