СКАЗКА О ЧИНОВНИКАХ И КОРРУПЦИИ
Пусть сказка, как и быль,
Смущает наш покой...
Во времени любом
Известен свой герой...
Предисловие
Дорогие друзья, эта сказка была написана по реальным событиям. Празднование 1150-летнего юбилея Изборска в 2012г, и реставрация Изборской крепости (уникального памятника древнерусского оборонного зодчества) были отмечены грандиозным коррупционным скандалом, связанным с разворовыванием бюджетных средств. Преступными махинациями чиновников с компанией-подрядчиком "БалтСтрой" у государства были украдены сотни миллионов рублей. Авторитетные эксперты Министерства культуры РФ дали однозначно неудовлетворительную оценку проведенным работам. Памятнику нанесен непоправимый ущерб.
Краткая справка на 2012г:
Турчак Андрей Анатольевич - Губернатор Псковской области. С 2017 года - Заместитель председателя Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации и Секретарь Генерального совета партии «Единая Россия».
Голышев Александр Иванович - Председатель Государственного Комитета по культуре Администрации Псковской области - фигурант уголовного дела, осужден, амнистирован. В 2019г назначен советником Губернатора Псковской области по культуре(!!!)и директором Псково-Изборского объединенного музея-заповедника(!!!).
Дубровская Наталья Петровна - директор музея-заповедника "Изборск", подписавшая фиктивный акт выполненных работ, фигурант уголовного дела.
Мединский Владимир Ростиславович - Министр культуры РФ.
Пирумов Григорий Ульянович - заместитель Министра культуры РФ, фигурант уголовного дела, осужден, предъявлено обвинение в хищении более 450 млн. рублей(!!!)
Сказка ложь, да в ней намек
Всем чиновникам - урок!
Автор предупреждает,что сюжет и все персонажи сказки являются вымышленными, а любые совпадения - случайными:
Стручок - воевода.
Разутый-Раздетый - директор департамента сохранения старины воеводства.
Дубина - смотритель Башни.
Мидуня - Председатель Государевой комиссии по сохранении старины.
Перуня - Заместитель Председателя Государевой комиссии по сохранении старины.
Хапуга и Дерюга - старосты "Шалтай-Балтай-артели".
Тимьян - вороватый сановник воеводства.
Хмырь - писарь Стручка.
Кашка - скоморох.
Итак...
В некотором царстве, в некотором государстве...Так обычно начинаются сказки. Так начинается и эта.
Царство было очень большим. Его границы простирались от южных до самых северных морей. А добираться с запада на восток и обратно приходилось много месяцев в повозке или верхом. Так велико было это царство!
А уж каких только богатств в нем не было. В лесах и лугах водилось полно всякого зверья и птицы. В озерах и реках разной рыбы плескалось видимо-невидимо. Земные недра хранили несметные сокровища. Поля колосились хлебами.
Но самым большим богатством были люди. Охотники и рыболовы, земледельцы и ремесленники - они жили и строили красивые города. Соседние народы даже прозвали их землю страной городов. Сами жители за обилие гор покрытых лесами называли свою страну Горуссией. Какие красивые песни они сочиняли и пели! Где-то печальные и протяжные как бесконечные просторы, где-то веселые и быстрые как горные потоки. А еще они были сильными и мужественными воинами. Для защиты страны на самых опасных рубежах строились мощные укрепления - высокие каменные сторожевые башни.
По-разному текла жизнь в этом царстве-государстве. Бывали времена подъема и расцвета, когда на престоле сидел сильный и мудрый правитель. Бывали и времена упадка. Это случалось, когда прерывался обычный порядок смены власти, и начиналось смутное время. Оно приносило народу войны, горе и разорение. Нормальная жизнь восстанавливалась очень долго. На это уходили десятки лет.
Так, после очередной смуты, Государь отправил на западные рубежи царства нового воеводу - Стручка. Тот приехал из стольного града со своей дружиной. Уставшие от смуты жители очень надеялись на скорые перемены к лучшему.
На это надеялись и в небольшом городе на самой границе. Испокон веков его жители стояли на страже рубежей царства. Именно здесь их предки поставили одну из самых мощных и укрепленных сторожевых башен. За неприступность враги прозвали ее «Железной Башней». Все дороги из царства проходили через этот город. Он стоял на выезде из Горуссии. Поэтому его и называли - Изгорск. Горожане были смелыми, предприимчивыми и жили в достатке. А сам город процветал.
Правда, за много веков и войн сторожевая башня почти разрушилась. После очередной смуты в городе царила разруха. И люди выживали как могли.
В смутное время всегда появляется много лихих людей. Кто промышлял разбоем, кто грабежами. Но никто из них не мог сравнится с государевыми людьми - сановниками. Они есть в любом царстве. И смута - их звездный час. Ведь именно в это время особенно процветают мздоимство и воровство.
Жить в смутное время трудно и людям и всему царству. Но только не хитрому и ловкому сановнику. Он всегда и точно знает, как превратить государеву казну в свою личную. Строятся ли в царстве дороги, храмы и дворцы, школы и богадельни за казенный счет, наш сановник тут как тут. Без него родимого ни одно дело никак не обходится. Сам-то он, конечно, ничего не строит. Но только от него, родимого, зависит, кто получит подряд и деньги из казны. Ну, а коли сановник распределяет казну, то он искренне считает совершенно справедливым получить за это награду. То есть мзду. И даже слово замечательное для этого придумали - «откат». А разворовывание государевой казны посредством откатов назвали «распилом».
Вот, скажем, надо дорогу построить за 1000 целковых. Так сановник тому отдаст подряд, кто ему больше с этой казны «откатит». А денег на дорогу останется меньше и, значит, сделают ее хуже. Так сановники «пилят» казну. И никому до этого дела нет. Потому как, сановник, получив «откат», сразу бежит делиться со своим начальником. А тот со своим. Ведь, если сегодня сановник не поделится, то завтра его на своем месте может не быть. Ходит молва, что высокие сановники даже Его Величеству «откаты» заносят. Но это, конечно, только слухи. Потому как не может же Государь у себя самого красть.
Так, за неприкрытое сановничье воровство люди стали называть свое царство не Горуссией, а Воруссией, а Изгорск переименовали в Изворск. Потому как и в воеводстве было немало любителей половить рыбку в мутной воде. Местные сановники всегда держали нос по ветру и хорошо понимали, что им придется очень постараться, чтобы остаться на своих местах при новом воеводе. Быстрее всех сориентировался некий Тимьян, который прежде заведовал всеми богадельнями и сиротскими приютами. Он прославился тем, что брал «откаты» со смотрителей этих заведений по 9 рубликов из 10, выделяемых государством на их содержание. Так, вот, этот Тимьян исхитрился как-то так сразу угодить Стручку, что был назначен смотрителем университета, из которого сразу выгнал всех профессоров, которых считал умнее себя. То есть всех.
Его закадычным дружком и самым хитрым и вороватым сановником в воеводстве был некий господин с говорящей фамилией Разутый-Раздетый. Между собой братья-сановники ласково называли его «Голенький». Он крепко сидел в своем сановничьем кресле. И, благодаря своему изощренному уму, хитрости и изворотливости, пересидел аж 3(трех!) воевод, так как всем им был весьма полезен. Но все прежние воеводы были из местных сановников. И Голенький очень хорошо знал все входы и выходы этой власти. Знал, как она устроена и как работает. Знал, на какие рычаги надо давить, и за какие веревочки дергать, чтобы получить нужный результат. Поэтому он всегда чувствовал себя во властных коридорах как рыба в воде. А тут - новый воевода из столицы. Да со своей дружиной. Как тут не заволноваться?
Голенький места себе не находил от переживаний. Он понимал, что должен придумать и предложить Стручку идею, которая поднимет престиж воеводы в глазах народа, и невообразимо улучшит его (Стручка) благосостояние. Ну, и себя, родимого, не забыть.
Озарение пришло Голенькому во сне. Ему приснилась сторожевая Башня.
-Ура! Спасен! - Закричал Разутый-Раздетый, проснувшись. Он понял, что нашел выход. План был прост и гениален.
Пограничному городу Изгорску или Изворску, как теперь его называли, через год исполнялось 1000 лет. Юбилейные торжества планировались в любом случае, хоть город сейчас был мал и прежнего значения не имел. Но зато здесь находилась историческая достопримечательность - древняя сторожевая Башня. Которую надо восстанавливать. А так как господин Разутый-Раздетый в управлении воеводства занимал должность директора департамента сохранения старины, то он на практике превосходно знал, как на такие работы выделяют казну. А также все схемы «откатов» и «распилов». Поэтому Голенький смело запросился на прием к воеводе.
Получив аудиенцию, Разутый-Раздетый изложил Стручку свой план.
Под намечавшийся Юбилей можно запросить в столице казну. Просто так Государь не даст. А, вот, на восстановление древнейшей в царстве сторожевой Башни - даст. Если еще и само воеводство будет в этом участвовать. Есть такой Указ, по которому Государь выделяет 100 рублей, если и воевода дает 1(один) целковый. Так что, если Стручок найдет 10000 рубликов, то в столице на Башню дадут казну в целый миллион. А уж свет-воевода, конечно, лучше всех знает, как эту казну использовать.
Стручок сначала очень обрадовался такому предложению, но потом призадумался.
- Все хорошо. Только где же в нашем бедном воеводстве найти целых десять тысяч , когда годовое жалованье сановника составляет всего 12 целковых - по рублю в месяц?
Голенький заморгал глазенками и закивал головой.
- Найдем,батюшка, не изволь беспокоиться. Мы грамоту Государю правильную напишем и укажем, что в воеводстве есть, мол, такие деньги. А уж когда денежки получим, ты самолично решать будешь — откуда, куда и сколько потратить.
Голенький потирал руки, заискивающе смотрел воеводе в глаза и продолжал.
- Чтобы Его Величество, значит, утвердил казну на Башню, нашу грамоту надо согласовать в государевой комиссии по сохранении старины. Грамоты там проверяет заместитель председателя Перуня, а утверждает сам председатель - Мидуня. Так вот, этот Перуня согласовывает любые грамоты за «откат» в 20 процентов.
Голенький выдохнул, отодвинулся и с довольным видом уставился на воеводу.
- Что, так просто? - спросил Стручок.
- Да, так просто - ответил Голенький, вытирая потную лысину.
- Ну, хорошо, - бормотал воевода - а как же мы отчитаемся за эти 20 процентов? Это же целых 200 тысяч! И, потом, он не обнаглел, этот твой Перуня? Ишь, 200 тыщ захотел.
- Позволь напомнить, воевода, - опять приблизился Голенький - так ведь ты-то получишь целых 800 тысяч! А без Перуни и копейки никто не даст.
- И теперь самое главное - Голенький подсел ближе к воеводе и зашептал ему на ухо.
- Нам нужна строительная артель, которая будет готова восстановить Башню тысяч за 300, а отчитаться за весь миллион. Тогда и Перуне найдется 200 тысяч, и тебе останется полмиллиона!
У Стручка от называемых Голеньким сумм голова пошла кругом. Он вскочил со своего воеводского кресла и в возбуждении заходил по гостиной.
- Ну, хорошо - В который раз проговорил он - Да только где же мы найдем такую артель, которая за треть от суммы готова будет сделать работу, а отчитаться целиком за всю казну?
- Вот! - Голенький победно вскинул руки. Он неторопливо встал, наслаждаясь моментом, прошелся по комнате, сел в воеводское кресло и довольный откинулся на спинку.
Стручок уже не казался ему грозным управителем воеводства. По комнате бегал раскрасневшийся, с блуждающими глазами и глупой улыбкой такой же сановник, каких Голенький немало повидал на своем веку. Трусливый и жадный. Разутый-раздетый праздновал свою очередную победу. В который раз одно и то же - думал он, и даже как-то свысока смотрел на мечущегося воеводу.
Стручок был сражен планом Голенького. Открывавшаяся возможность быстрого и сказочного обогащения была такой ослепительной, что мысли не могли удержаться в голове. Воображение рисовало ему картины заморских замков, яхт и экипажей. И все это теперь зависело от этого мелкого, по меркам воеводы, провинциального сановника. Он с надеждой и мольбой смотрел на Голенького.
Тот неторопливо продолжал.
- Есть такая артель. Называется «Шалтай-Балтай». Имеет большой опыт в подобных делах и готова с нами работать. Я уже имел беседу с их старостой.
- Так бы сразу и сказал, дорогой ты мой. - Стручок подскочил к Голенькому и сильно обнял его. - Так действуй же, действуй, черт тебя побери!
- Да, и еще. - Продолжал он, немного успокоившись - Я тут подумал. Как-то неприлично директору департамента воеводства носить такую фамилию "Разутый-Раздетый" и ходить без титула. Немедленно велю подготовить ходатайство перед Государем и мой воеводский указ. Будешь отныне именоваться бароном Обутым-Одетым.
Голенький застыл в благодарном поклоне.
- Да, и кресло мое освободи. - Заметил Стручок - Все-таки воеводское. И скажи-ка лучше, какая нужна помощь?
Голенький был готов и сразу выложил.
- Нужен надежный смотритель сторожевой Башни в Изворске. Чтобы без
лишних вопросов подписывал все акты.
- Есть у тебя кто на примете? - спросил Стручок.
- Есть один надежный человек - засуетился Голенький - Дубиной зовут. Но он сидит в твоем остроге.
- За что? - Заинтересовался Стручок.
- Да, ерунда. - Голенький забегал глазами. - Прошлый воевода посадил его за воровство и продажу иноземцам икон из хранилища. Но это ошибка.
- Зачем же нам нужен этот вор? Его место на плахе. Другим наука будет. Неужели не найти достойного человека?
- Это самый надежный. Будет всю жизнь тебе благодарен и предан как собака. И будет делать все, что ты ему прикажешь. Ну, а если что, вдруг, все на него и спишем. Мол, он смотритель Башни. Сам лично работы контролировал и принимал, акты подписывал. Вот, пусть и отвечает.
- Это ты хорошо придумал - потер потные ладошки Стручок - Сейчас же дам команду выпустить твоего прохвоста. И указ издам о его назначении. Вы уж постарайтесь там. И артель эта, твоя, «Шалтай-Балтай», пусть готовится к работе.
- Да, и еще - Добавил воевода - О своем интересе не волнуйся. Получишь все сполна. Не обижу.
Воодушевленный Разутый-Раздетый резво принялся за дело. Стручок освободил, как и обещал из под стражи Дубину, за которого Голенький хлопотал, больше боясь за себя. Дубина под пытками мог выдать его самого. Воеводские палачи умели развязывать языки. А Дубина много чего интересного знал про дела своего хозяина. Тогда бы Голенькому точно не поздоровилось. Ведь именно он и был организатором краж икон. Он же и сбывал их иноземцам. А услужливый Дубина был лишь ловким орудием в его руках.
Назначенный смотрителем Башни в Изворске он рьяно принялся готовить грамоту к Юбилею. Дубина много лет работал с Голеньким и хорошо знал, как надо подгонять цифры, чтобы это всех устраивало. И в скором времени все было готово.
С благословения воеводы Голенький и Дубина отправились в столицу и представили воеводскую грамоту в государеву комиссию по сохранении старины. Перуня уже имел сговор с Разутым-Раздетым и, будучи крайне заинтересованным, быстро согласовал и подписал бумагу у председателя комиссии - Мидуни. Тот всецело доверял своим сановникам, и, конечно, ничего не знал про их грязные делишки, так как до этого всю жизнь занимался наукой. А какие в науке могут быть махинации? Разве кто иногда плагиатом баловался. Так на это никто даже и внимания не обращал.
Царский казначей по команде быстро отсчитал миллион рублей золотыми монетами, опечатал мешок и, с фельдъегерем, под охраной, отправил экипаж в воеводство. Следом в повозке ехали радостные Голенький и Дубина. Разутый -Раздетый довольно потирал руки. Все складывалось именно так, как и было задумано. Сделано самое главное. Деньги получены. Остальное - привычное и рутинное дело. «Пилить» казну - уже многие годы было его любимым и единственным занятием.
Когда золото было доставлено в воеводство, Стручок на радостях устроил своим помощникам настоящий пир. Он много пил, пел и танцевал, обнимая поочередно то Голенького, то Дубину. То обоих вместе. Обещал им и хоромы царские, и одежды барские, и выездные экипажи лучшие. В общем, всего, что их душа пожелает. Спьяну даже ляпнул, что поделит деньги поровну, о чем в последствии очень жалел.
Сначала Голенький отвез Перуне в столицу, как и обещал, 200 тысяч целковых.
Потом встретился с Хапугой - старостой "Шалтай-Балтай-артели".
И договорился с ним, что артель проведет все работы на Башне в Изворске за 100 тысяч, а отчитается как за миллион.
Голенький был опытным сановником, и не очень верил начальству. Особенно, их пьяным обещаниям. Поэтому 300 тысяч, которые из всего миллиона воевода выделил на Башню, Голенький и Хапуга разделили на три части. По 100 тыщ забрали себе. А оставшиеся 100 тысяч пустили на работу.
Тем временем у Стручка, протрезвевшего после пира, ужасно болела голова. От похмелья. Но больше от осознания того, что он вчера натворил своими обещаниями поделить золото поровну с Голеньким и Дубиной. Как теперь слово свое воеводское сдержать и золото не отдать? От таких дум пухла голова. Наконец, у Стручка созрел план.
Он позвал своего писаря Хмыря и приказал ему организовать кражу воеводской казны. Писарь должен был тайно вывезти и спрятать ее в хранилище одного иноземного банка, где воевода держал свои богатства.
Хмырь уже много лет служил при Стручке, был обязан ему жизнью, и, поэтому готов был выполнить любой приказ своего хозяина.
Воевода пообещал ему за точное исполнение задания 1000 рублей, что равнялось жалованью писаря за 100 лет, и могло обеспечить очень безбедную жизнь в иноземщине. Хмырь уже не раз исполнял деликатные поручения Стручка по переправке золота. Темной ночью, напоив стражу хмельным отваром, писарь забрал казну из хранилища, и на лодке, сначала по реке, а потом по озеру покинул царство.
Для охраны Хмыря, воевода приставил к нему стражника из своей личной гвардии. Но, видно, блеск золота способен лишить рассудка даже самых преданных слуг. Когда писарь уснул от усталости, стражник попытался распечатать мешок с казной. Проснувшийся Хмырь хотел ему помешать, потому что думал сам прибрать к рукам все золото. Между ними завязалась борьба. Лодка потеряла равновесие и перевернулась. Хмырь, стражник с оружием и казна ушли на дно. Еще много лет спустя в этих местах в рыбачьи сети то и дело попадали золотые монеты. А из рассказов рыбаков выросла сказочная легенда о золотой рыбке, исполняющей любое желание.
Тем временем, вокруг Башни в Изворске вовсю кипела работа."Шалтай- Балтай-артель" навезла множество повозок с камнями, бревнами, досками, скобами и прочим, нужным для строительства, материалом. Со всей округи собрали лучших мастеров. Началось восстановление древних стен.
А так как из выделенной казны осталось только 100 тысяч, то Хапуга на всем экономил. Строителям перестали выплачивать заработок уже через месяц, и многие просто разбежались. Пришлось набирать на стройку всякий сброд, готовый работать за миску похлебки и чарку водки. Мало того, что они не умели работать, так еще воровали и продавали направо и налево все, что могли: строительные материалы и даже рабочие инструменты. Артель закупала все самое дешевое и, потому, некачественное. Это тоже затрудняло работы. Из-за воровства, кладку стен башни делали на растворе, в котором был почти один песок. В общем, «горе-мастера» работали плохо и медленно.
А знаменательная для воеводы юбилейная дата стремительно приближалась. Чтобы как-то поправить положение, Стручок создал для контроля специальную дирекцию, потом инспекционную комиссию, потом стал лично проверять, как идут работы. Но ситуация не становилась лучше. Воевода кричал, брызгал слюной и топал ногами на своих помощников. И, в первую, очередь на Голенького. Разутый-Раздетый успокаивал его, говоря, что все идет по плану и показывал Стручку подписанные акты работ. А сам пытался топать ногами и кричать на Хапугу. Но тот сразу напоминал Голенькому о том, что делает Башню за 100 тысяч рублей вместо миллиона. И сам умеет кричать не хуже. В общем, крайним оставался смотритель Башни - Дубина, который каждый день видел это безобразие, ничего не мог изменить, исправно подписывал «липовые» акты, и что-то все время воровал по мелочи.
На юбилейные торжества воевода пригласил высоких гостей из столицы. Для увеселения почтенной публики была заказана столичная же опера, так как развлекать гостей местными скоморохами сочли неуместным. Им оставили веселить простой люд. Быстрыми темпами сооружали огромную сцену и навес для представления.
Но ведь гостям надо было показывать восстановленную Башню, а когда на ней реально закончатся работы, не знал никто. Стручок вызвал к себе Голенького вместе с руководителями всех дирекций и комиссий и грозно наказал, чтобы Башня была готова к показу в срок. Иначе - всем головы с плеч.
Разутый-Раздетый вместе с остальными помчались к Хапуге.
- Хорошо - Сказал Хапуга - Надо показать гостям готовую Башню? Покажем.
- Да,как же мы ее покажем, если она не доделана? - Бился в истерике Голенький. - Она же вся в «лесах». Их придется полностью разобрать, чтобы потом опять возводить.
- Ну, сейчас главное - показать. А доделаем после праздничных торжеств. Чай, не в первый раз показуху устраивать - успокоил всех Хапуга.
Он дал строителям команду завершать работы, чтобы создать видимость полностью восстановленной сторожевой Башни. Поэтому рабочие быстро разобрали «леса».
Как назло, зарядил затяжной дождь. Дороги в Изворске и, особенно, вокруг башни, и без того разбитые телегами и повозками, превратились в непролазное болото. Поэтому пришлось сколачивать и укладывать везде деревянные мостки.
Стручок, Голенький и Хапуга толкая друг друга бегали вокруг Башни, пытаясь руководить последними работами. Но только вносили еще больше сумятицы. Тут же под ногами путался и Дубина, чтобы показать свою нужность. Но на него только цыкали, чтобы не мешал.
Наконец, наступил долгожданный день. Из столицы на дорогих экипажах прибыла целая делегация высоких гостей. Стручок встречал всех лично. Тут же крутился и Разутый-Раздетый.
Сначала решили осмотреть Башню. Но так как лил дождь, то члены комиссии бегом по мосткам пробежали вокруг Башни, даже не подняв головы. Сразу все отправились смотреть представление. После оперы, по распоряжению воеводы, в Башне для праздничного банкета были накрыты столы.
На банкете замерзшие, промокшие и голодные гости быстро захмелели, и в один голос стали славить воеводу. В столице ходили слухи, что Стручок ходит в любимчиках у Государя, поэтому, на всякий случай, все добивались его расположения. Даже ругать воеводу вслух все опасались после того, как его дружинники чуть не до смерти забили скомороха Кашку, который посмел посмеяться над Стручком. Поэтому все восхищались его управленческим и организаторским талантом. Говорили о его огромном вкладе в дело сохранения памятников старины. Воеводу так нахваливали, что он и сам поверил в правдивость льстивых речей.
Раскрасневшийся, опьяневший от медовухи и лести Стручок был на вершине счастья.
- Да - громко сказал он - я всегда служил Отечеству верой и правдой, не щадя своего живота. И, как государев слуга, сделаю все, чтобы и простой человек в моем воеводстве жил достойно. Слава Государю!
Стручок умиленно пьяными глазами оглядел гостей и сидящих рядом Хапугу, Голенького и Дубину.
- Слава Государю! - закричали в ответ захмелевшие гости. Все засвистели, захлопали в ладоши, затопали ногами и пустились в пляс.
А дождь, ливший не переставая целый месяц, делал свое дело. Так как раствор, на котором держалась кладка башни, состоял почти из одного песка, то, намокнув, он превратился в жидкую кашицу и перестал скреплять огромные камни. И Башня рухнула. Все, кто пировал в ней, остались погребенными под обломками.
О трагедии в Изворске доложили лично Государю, который распорядился увековечить память о воеводе и его ближайших соратниках. Для этого была создана высочайшая комиссия, и выделена казна.
В первоначальном варианте рассматривался бронзовый монумент из 3-х фигур на постаменте в виде башни. Впереди, с поднятым мечом, Стручок. За ним Разутый-Раздетый и Дубина. Время шло, комиссия работала, казна по причине «откатов» и «распилов» становилась все меньше. И когда она стала совсем маленькой, комиссия решила сделать памятник в виде голого воеводы, стоящего на камне с дубиной в руках. Так сказать - три в одном. Вид Стручка должен напоминать народу о вкладе сановника Разутого-Раздетого, а орудие в руках - о смотрителе башни - Дубине. Вместо бронзы решили делать из гранита, но потом остановились на бетоне.
Подряд на сооружение памятника Стручку и его команде достался "Шалтай-Балтай-артели". Старостой теперь был некий Дерюга. А работала артель все так же хорошо.
Памятник Стручку поставили в Изворске на месте развалившейся башни. На открытии, как и положено, было много высоких гостей. Всех немного смутил вид воеводы без одежды. Но Дерюга уверенно пояснил, что памятник выполнен в лучших традициях античной скульптуры, и напоминает Аполлона. С чем все охотно согласились. Кроме жителей Изворска. Теперь, в центре города, на развалинах древней башни, стояла бетонная фигура обнаженного мужика с дубиной в руках.
Но, со временем, все к ней привыкли. А, так как, памятник ставила "Шалтай-Балтай-артель", то в растворе, как обычно, был почти один песок. Поэтому через какое-то время дожди смыли черты лица и памятную надпись.
Ничем хорошим Стручок людям не запомнился. Поэтому о нем в воеводстве скоро совсем забыли. А про голого человека с дубиной местные жители стали рассказывать легенды. Что, мол, это памятник первому доисторическому человеку, найденному в Изворске.
К этому времени изменились и город, и само царство-государство.
Люди опять, как раньше, строили красивые города и хорошие дороги, сажали фруктовые сады. Вокруг городов выросли сосновые боры. Поэтому сначала соседние народы, а потом и сами жители стали называть свою страну Боруссией, а город на границе Изборском.
Памятник Стручку, в конце концов, рассыпался. И ничто больше не напоминало горожанам о смутном времени.
А древнюю сторожевую Башню жители города все-таки восстановили в память о своих славных предках и их великих делах.
2012-2017гг Юрий Банников