Когда работал журналистом в начале девяностых секретарь парткома строительного треста, женщина средних лет, рассказывая мне о делах производства, неожиданно разоткровенничалась, отвлеклась, взглянув за окно:
-Люблю март! Какой это жизнерадостный месяц! Все тает, ручьи бегут, журчат, сосульки блестят, сверкают, птицы поют, солнышко пригревает! Как-то за это ему все прощаешь, даже его грязь…
Из того большого делового интервью в памяти ничего не осталось, а эта фраза запомнилась. Потому что здесь человек открылся, его индивидуальность, неповторимость!
Так, что ценит общество, поверхностный официоз, пропадает, лирика остается для вечности.