Было восемь часов еще темного зимнего утра, когда, надев спортивную форму, вязаную шапочку и шерстяные рукавицы, обув ноги в толстые шерстяные носки и кроссов-ки, Виктор вышел из дома на длительную воскресную про-бежку. Он и в будние дни бегал вечером после работы, но на менее длительные дистанции.
Бег трусцой был во многом полезен для Виктора. Во время неспешного и ритмичного бега сбрасывалось нервное напряжение, мозг и весь организм наполнялись энергией, возникало и в течение двух-трех дней поддерживалось хо-рошее настроение и работоспособность. Но всегда был риск переборщить по времени или по длине дистанции. Тогда наваливалась усталость, через некоторое время исчезала энергия и хорошее настроение, то есть наступал обратный эффект. Это было в самом начале его занятий бегом. Теперь он научился грамотно выстраивать график занятий и трени-ровочную нагрузку давал себе в соответствии с самочув-ствием, а во время бега периодически измерял пульс с по-мощью секундной стрелки на часах. Благодаря этому, эффект от занятий превосходил эффект от всех других методов оздоровления и физической культуры.
Шел небольшой снег. Мороз был довольно крепок, но ветра не было. Поэтому Виктору в движении было не хо-лодно. Он бежал не по самой улице, где уже, несмотря на воскресное утро, двигался непрерывный поток машин, а дворами, чтобы не дышать выхлопными газами. Отсюда было недалеко до пригородного леса, через который шла дорога.
Дворы были почти пусты. Пробежав между домами, он оказался на просторе небольшого поля, за которым виднелся лес. После двух километров организм привычно втянулся в бег, мышцы работали легко, и дыхание было ровным.
На северо-востоке заалело, и поднялся небольшой вете-рок. Когда Виктор подбежал к лесу, поднялся сильный ве-тер. Он выбежал на дорогу, которая тянулась через лес вдаль километров на тридцать. За ночь она была уже основательно занесена снегом. Бежать по ней было тяжеловато, но выбора не было, так как возвращаться обратно Виктор не привык. В будни заполненная машинами, утром зимнего воскресного дня дорога была пуста. Ветер со снегом дул в лицо. В основном это был снег, поднимаемый с дороги, потому что сверху падал лишь небольшой снег. Стал замерзать нос. Он прикрыл его рукой в рукавице и дышал через нее. Когда нос оттаивал, он опускал руку. На усах и бороде от влажного дыхания образовывались сосульки. Виктор прикладывал ру-ку ко рту, оставляя нос свободным, пока ледышки не оттаивали. В это время снова замерзал нос. Так попеременно меняя руки и прикладывая их то к носу, то ко рту, он преодолевал двадцати пяти градусный мороз.
Часы показывали тридцать минут бега.
«Значит, пробежал пять километров»,— подумал Вик-тор, зная свою среднюю скорость.
Остановившись, он снял рукавицу, сунул ее под мышку и, повернувшись к ветру спиной, положил два пальца на запястье другой руки. Оголенная кисть была повернута так, чтобы видеть циферблат часов. Виктор засек время и под-считал количество ударов за десять секунд. Затем он ум-ножил их на шесть — это и было значение пульса, то естьколичество ударов в минуту.
«Двадцать два… так, значит, сто тридцать два… Чуть больше, чем следовало бы, но, если учесть занесенную сне-гом дорогу и ветер навстречу, то нормально».— И он про-должил бег.
И все же периодически возникала мысль — вернуться. Но Виктор не давал ей одержать верх. Этому способствовала и принятая им система тренировок, по которой даже единичная уступка себе могла вызвать за собой вторую, третью…
Итак, уступки могли войти в привычку и разрушить стройную с точки зрения физиологии, логически выверен-ную систему. Он знал, что хаотичные и бессистемные заня-тия никогда не могут привести к формированию трениро-ванности как к физическим, так и к психологическим на-грузкам и создать запас энергии в организме, столь необхо-димый в наше время ускоряющихся ритмов. Когда Виктор говорил об этом, многие люди не верили. Особые сомнения у людей вызывали его утверждения о выработке психологи-ческой тренированности при длительном беге трусцой. Но свою правоту он черпал не из книг, а из собственного опыта преодоления трудностей не только физического, но и психо-логического плана во время занятий. Такими трудностями были и монотонность бега, и реакция окружающих, и погод-ные условия, и настроение. Поэтому, зная об этом, Виктор никогда не поворачивал назад и все трудности принимал, как дополнительный тренирующий эффект. Вот и сейчас он продолжал свой бег по дороге. И ему оставалось пробежать еще километра три до памятника воинам, погибшим в Вели-кой Отечественной войне, который стоял на расстоянии чуть более двенадцати километров от его дома. Это будет как раз половина запланированной на сегодня дистанции.
Уже было светло. По-прежнему шел небольшой снег. Ветер был не таким сильным, так как дорога постепенно повернула почти на девяносто градусов, и лес частично смягчал порывы ветра. Вокруг дороги стояли высокие, по-крытые снегом сосны и ели. Над ними висело низкое светло серое небо. Тишину нарушали лишь скрип снега под кроссовками, резкие вскрики птиц и легкий свист ветра, сдував-шего с веток сухой мелкий снег. О настоящей же силе ветра говорили лишь шатающиеся из стороны в сторону верхушки деревьев.
Но вот послышался какой-то посторонний звук. Виктор обернулся и где-то в трехстах метрах от себя увидел фигуру бегущего человека.
«Быстро бежит,— оценил он.— Спортивный бег, минуты три на километр. Тоже тренируется, но с другой целью, к соревнованиям, наверное, готовится».
Спортсмен заметно приближался. Ранее, особенно в первый год занятий, когда Виктора догоняли и перегоняли, у него всегда возникало желание ускориться. Но сейчас, бу-дучи уже опытным физкультурником, он на дух соревнова-тельности не попадался. А раньше из-за этого были и срывы, и возвращение занятий чуть ли не к самому началу.
Виктор бежал, любуясь окружающей снежно-еловой сказкой, изредка вглядываясь в даль — не виден ли среди деревьев памятник. Вдруг он заметил на дороге какую-то черную точку.
«Похоже на пень,— подумал он, оценив расстояние.— Может быть, спилили дерево? Да, но деревья на дороге не растут».
Вглядевшись повнимательнее, Виктор заметил, что точ-ка двигалась, и двигалась навстречу, постепенно увеличива-ясь в размерах. Он оглянулся — спортсмен был уже практи-чески рядом с ним, но «точки» видимо не видел, так как бе-жал, опустив голову. Дистанция между Виктором и движу-щимся объектом, который он вначале принял за пень, со-кращалась, и он мог уже рассмотреть голову, мерно опуска-ющуюся и поднимающуюся в такт бегу, и семенящие по снежной дороге ноги.
«Собака… Но собаки вдали от жилья по дороге не бега-ют. От города я отбежал уже на приличное расстояние, а до села было еще далеко. Что тут делать собаке?— размышлял Виктор.— Волк?! Только этого не хватало. Что делать?..»
Он обернулся. Спортсмен, похоже, увидел движущийся по дороге объект и семенил за спиной Виктора, вглядываясь в даль.
— Что это?— прокричал он.
— А я знаю?!..
— А если волк?
— Тогда будем вдвоем держать оборону.
— Может там, среди деревьев еще волки бегут?— спортсмен поравнялся с Виктором, но смотрел не на него, а на дорогу.
— На дерево залезешь — замерзнешь через час в такой мороз да в спортивной форме. И огонь развести нечем — зажигалок и спичек у людей, занимающихся здоровым обра-зом жизни, с собой не бывает,— ответил Виктор и потрусил вперед.
— Да уж…— вслед ему проговорил спортсмен.
Между тем «объект» приблизился настолько, что его уже можно было рассмотреть. Он был не собакой и не волком. Это был кабан — худющий, бока впали почти до самого хребта, щетина на загривке торчком. Он бежал, чуть по-шатываясь, заплетающимися ногами, слегка загребая снег.
Спортсмен остановился, семеня на месте, видимо, не ре-шаясь ни бежать навстречу голодному кабану, ни убегать от него. Виктор тоже немало перетрухнул, особенно, когда увидел кабаньи клыки и маленькие желтые глазки, уставившиеся на него. Он еще раз оглянулся на спортсмена. Тот по-прежнему топтался на месте… У Виктора «засосало под ложечкой», забилось сердце, но он продолжал по инерции двигаться вперед. Кабан бежал строго по прямой, и эта прямая упиралась своим концом в Виктора.
«Что-то нужно делать… Это — испытание,— подумал он и вспомнил, как поступает, когда видит во время бега собаку. Нужно сказать, что от собак он натерпелся доста-точно, особенно, когда только начинал заниматься бегом. Тогда бегуны были редки и непривычны как для людей, так и для собак. И всякая собака считала своим долгом, если не кинуться на бегущего человека, то, по крайней мере, залаять на него. Виктор вначале шарахался от собак, останавливался при виде их и переходил на ходьбу. Но вскоре он нашел метод, который помог ему избавиться от этой проблемы. Однажды, увидев во время бега собаку, он стал думать о ней что-то хорошее, типа того — какая она красивая, добрая и умная. И произошло чудо. Собака, вместо того, чтобы повести себя как обычно, опустила голову, стала обнюхивать землю вокруг себя и завиляла хвостом. Виктор проверил метод еще несколько раз и понял, что тот действует. С тех пор он, завидев собаку, применял его всегда.
«Но это собака, а тут кабан, да еще изголодавшийся. Вон, уж и слюна капает с клыков»,— Виктору стало не по себе.
Спортсмен остался метрах в ста позади и не двигался ни вперед, ни назад, видимо наблюдая, что произойдет дальше — нападет ли кабан на попутчика, убежит в лес или двинет-ся на него самого. Виктор решил — была, не была. Он и ка-бан продолжали трусить навстречу друг другу. Виктор, опу-стив голову и не глядя на кабана, приказал себе: «Я — спо-коен!— и стал с любовью думать:— Хороший, хороший кабанчик! Смотри, какой красавец! Молодец, хороший, кра-сивый, добрый, умница!..» — и все в том же духе, не подни-мая глаз и не меняя маршрута.
Кабан продолжал двигаться все так же навстречу. И Виктор тоже не сворачивал. Он боковым зрением видел клыкастую морду кабана, обонял запах близкого животно-
го… И произошло чудо! Кабан почти в метре от Виктора резко повернул вправо и обогнул его. Виктор, повернув го-лову, чтобы видеть животное, продолжал двигаться вперед и, не переставая, все также с любовью думать те же мысли. Кабан, пробежав еще метров пятьдесят, свернул вправо и, видимо учуяв тропинку, углубился в ели.
Спортсмен моментально нагнал Виктора и в течение не-скольких минут удивленного и, в то же время, почтительного молчания бежал рядом со скоростью «трусуна», как иногда спортсмены полупрезрительно называли бегунов-физ-культурников.
— Что вы с ним сделали?— спросил он, в конце концов.
— Ничего особенного…— ответил Виктор.— Людей губит злоба и страх, а спасает любовь. Просто я был спокоен и думал о нем хорошо...
© Яков Шафран