Глава 45. Снова треугольник.
- Ну, кто бы мог подумать, что я исполню свое заветное желание, получить новое молодое тело, и буду так отчаянно сожалеть об этом! – продолжал сокрушаться Барон, оказавшись этим же вечером в бывших своих апартаментах, которые мы с ним обустраивали под спальню и детскую.
Остаток дня прошел в рассуждениях на тему осложнившейся обстановки и поиска путей ее разрешения. В итоге, ничего конкретного не придумали, но мой адъютант почти полностью утратил душевное равновесие.
И чтобы отвлечься, я решила, что обретя подвижность, просто обязана освободить Розу и Тимура от заботы о своих малышах. Смежные комнаты, в которых ранее располагался кабинет Вольфа и его спальня, на мой взгляд, больше всего подходили для этой цели. В передней комнате я решила передвинуть мебель, чтобы найти место для кроваток близнецов, а в дальнюю уже поместила коляску с новорожденной крохой и котенка. Звереныш совершенно не желал переносить нашу разлуку, едва проснувшись, пищал и пытался куда-то ползти, пока не оказывался у меня на руках или за пазухой.
- Бойся своих желаний, они умеют осуществляться с буквальной точностью! – криво усмехнувшись, процитировала я, прилаживая решетчатую крышку к корзине котенка. – Я в первый раз тоже была изрядно ошарашена, когда поняла, когда и куда вернулась!
- Ты – другое дело! – не согласился Вольф. – У тебя не было выбора, ты все равно умирала! И не могла контролировать время своего возвращения. Я же должен был помнить свою миссию адъютанта – заботиться о твоем благополучии. А вместо этого, второй раз, становлюсь для тебя обузой. Как нам теперь объясняться с президентом страны?
- Сложная задача! – с тяжелым вздохом заметила я, припомнив здоровенную дырку в голове его прежнего тела. – Но есть себя поедом – тоже не стоит! Если бы не твое присутствие в Темноте, я могла бы и не решиться на возвращение.
- Лучше бы ты Хорька вызвала, он тоже бы с этой задачей справился! – угрюмо буркнул Барон. – И уж теперь-то от него, всяко, больше пользы, чем от меня!
Я в отчаянии прикрыла глаза, представив очередной виток разборок и ревности этих двоих. Как только мы сообщили парням, по телефону, о произошедших в гасиенде событиях, они немедленно решили вернуться к нам. Алексей разговаривал со мной от силы пару минут, но я сумела понять, что он просто в бешенстве. Хорек полагал, что, если уж, Барон стал ближе мне по возрасту, то я непременно отдам ему предпочтение.
- Ну, как мне вас убедить, что вы, оба, мне нужны! – воскликнула я. – И при этом не имеет значения, в каких вы телах, и насколько велика видимая польза! Каждый дорог мне по-своему! Я никогда не смогу выбрать одного, только уйти от вас в Темноту! Навсегда!
- Не говори так! – испуганно воскликнул Вольф и сжал меня в объятиях.
- И ты не говори больше глупостей, а поцелуй меня покрепче! – попросила я его, заглянув в глаза. – Мы сейчас живы и здоровы, так давай же этим пользоваться!
Мое тело (или душа?), как и после первого возвращения, настоятельно требовало использовать вновь появившиеся возможности. По засиявшим глазам Барона я поняла, что его обуревали похожие желания. И я решила отложить проблемы на потом, а пока заняться тем, чего нам так хотелось. Тем более, что прибытия Хорька я ожидала не раньше следующего вечера.
Ночь выдалась практически бессонная. Стоило мне задремать после очередного раунда любовной схватки, как начинала хныкать новорожденная малышка или пищал котенок. Солнце уже начинало выглядывать из-за заснеженных вершин, когда я со стоном упала на кровать, рядом со спящим Вольфом, и провалилась в тяжелый сон. И не сразу поняла, что звук мотоциклетного мотора – это не ночной морок, а реальность. И только торопливые шаги на входе в дом и мощный напор сумбурных эмоций подсказали мне, что Алексей приехал не во сне, а наяву. Поэтому, когда он появился в дверях спальни, я успела только сесть на кровати. А по лицу Хорька поняла, что ситуация совсем недвусмысленная. Мы в одной постели с Бароном, и на мне нет ничего, кроме сползшей простыни. Но мне удалось подавить волну смятения и твердо встретить яростный взгляд своего сердечного друга.
- Он все-таки своего добился! – рявкнул разгневанный Алексей. – И мне тут больше нечего делать!
- Конечно, уезжай! – не менее эмоционально ответила я. – Если из всего случившегося тебя интересует только то, с кем я провела ночь! Не новорожденная дочь, не то, почему я оказалась в новом теле, не опасность для гасиенды и твоих друзей, а только больное самолюбие!
Эмоциональный напор Хорька завел меня с пол оборота, я выскочила из постели и встала напротив Алексея, сжимая и разжимая кулаки. Я бы, вероятно, еще много чего наговорила, но тут захныкала малышка, а из корзинки замяукал котенок. Я разом отбросила свою злость и подхватила малышку на руки, а затем присела рядом с корзинкой, пытаясь успокоить второго малыша, который отчаянно царапал стенки своего вместилища. А на краю сознания уже стучало беспокойство просыпающейся Настены и ее братишки. Похоже, что я теряю право на бесконтрольное буйство эмоций. Но покоя пока не предвиделось. Слезы навернулись мне на глаза, и я еще крепче прижала к груди малышку.
И тут на мои плечи нерешительно легли руки Алексея, и послышался срывающийся, хриплый голос:
- Прости, если сможешь! Но я так боюсь тебя потерять!
Затем он осторожно коснулся пальцем сморщенного личика малышки и еле слышно промолвил:
- Я бесконечно благодарен тебе за новую жизнь, но всегда мои первые мысли будут о тебе! Как ты назвала ее?
Как это характерно для мужчины!
- Я ждала, чтобы ты, сам, дал ей имя! – шмыгнув носом, промолвила я. – Я думала, что так она станет ближе тебе! Я очень хочу, чтобы у моих детей были любящие родители!
- Пусть будет Анютой! – предложил Алешка. – Так звали мою младшую сестренку, мы с ней в детстве были очень дружны.
Я посмотрела на девочку, та хлопала веками, пытаясь сосредоточиться на том, что появилось перед ее глазами. Мне даже показалось, что на личике появилось что-то вроде улыбки, она приняла свое имя. Однако, в следующий момент маленькое личико снова сморщилось, Анюта захныкала, одновременно причмокивая губами, показывая, чего именно ей хочется.
- Давай, я покормлю девочку, пока она не собрала сюда, своим плачем, всех обитателей гасиенды, - сказал Вольф, который за это время успел натянуть джинсы и футболку, и достать из термостата очередную бутылочку. – А вы, тем временем, попытаетесь прояснить свои отношения. И покормить второго спиногрыза.
Я бросила быстрый взгляд на его грустное лицо, где, сквозь юные черты, проступала мудрость прожитых лет. Мой адъютант, в очередной раз, предлагал мне свободу выбора и свою поддержку. Я передала ему девочку и потянулась за своей футболкой. Барон же уложил малышку поудобнее на руках, протянул ей соску и вышел из спальни, но не в соседнюю комнату, а сразу - на террасу.
- А где его малыш? – спросил Алексей, провожая Вольфа взглядом, а затем недоуменно оглядывая комнату.
Он, наконец-то, вспомнил, что малышей должно было появиться двое!
- С тем, что от него осталось, занимается Айша, теперь это – ее сын, - довольно сухо ответила я, вливая в котенка молоко из пипетки. – Я ухитрилась, в очередной раз, потерять душу его ребенка!
Вернувшаяся боль оказалась столь острой, что на глаза навернулись слезы. Злодейка-судьба наотмашь била по нам с Вольфом, словно пытаясь чего-то добиться. Или просто добить.
Я осела на пол и с трудом удержала в дрожащих руках котенка. Тот же вылакал очередную пипетку и перевернулся на спинку, подставляя округлившийся животик, чтобы я могла его помассировать, помогая пищеварению. Малыш уже полностью настроился на то, что его мама – именно я. А у меня возникла с ним устойчивая связь, подсказывавшая, что именно ему необходимо. Котенок довольно замурлыкал и вдруг открыл глазки, которые поразили меня ярко-зеленым цветом. Малыш прозрел и первым, кого он увидел, была я. Радость от того, что кроха правильно развивается, немного расслабила гудящие нервы, дрожь затихала, зато из глаз закапали крупные слезы. Я потеряла одного своего малыша, но стала матерью для совершенно чуждого мне существа.
За спиной послышался тяжелый вздох, Алешка присел на пол, рядом со мной и, обняв за плечи, прижал к себе. Казалось, он услышал мои мысли. Или понял мои чувства.
- Где ты откопала это чудо? – тихо промолвил он, осторожно протянув к котенку палец, но тот неожиданно зашипел, почуяв чужака.
- Это - горная рысь, - с трудом проглотив вставший в горле комок, ответила я. – Его матери не посчастливилось оказаться поблизости от гасиенды, и сначала я установила с ней очень близкий контакт, видела мир ее глазами, а потом кошка проникла в пещеру Спящих, и к нам присоединилась Айша. А в результате – ее пристрелил кто-то из местных жителей, и котенок остался сиротой. Но кроха боролась! Кошечка была еще слепа, но поползла на поиски пропавшей матери, я ее услышала и забрала с собой.
- Вы не могли не встретиться! – чуть слышно пробормотал Хорек. – Она не только твоя тезка, рысь, у нее такая же непокорная душа, и судьба просто обязана была, свести вас вместе!
- Только ведет она нас слишком жестокими путями! – дрогнувшим голосом ответила я. – И я не вижу, что за цель она ставит в конце пути!
- Но ты сможешь его пройти, если будешь верить в себя и свою цель! – заявил Хорек, еще сильнее прижимая меня к себе. – А я буду рядом и постараюсь помочь, чем только смогу! Ты - мой путеводный огонек на темной, пустой дороге! И я не могу тебя потерять!
В голосе прозвучало столько отчаяния и боли, что я осознала его готовность умереть или убить любого, стоящего на пути, но не отпускать меня. Я положила задремавшего котенка в корзинку, а потом заглянула Алешке в глаза и сказала:
- Ты потеряешь меня только в том случае, если сам решишь уйти! Ты тоже нужен мне, ты научил меня любить и стал частью моей души! Но и Вольф связан со мной не менее тесно! Судьба, раз за разом, сводит нас вместе. В моей первой жизни Барон сделал для меня не меньше, чем Волк. А может и больше! А в этой я нужна ему, очень! Я не могу предать его! А ваши распри рвут мне сердце! И если мы чего-нибудь не придумаем, то все закончится трагедией, и наши дети останутся сиротами, как этот котенок! Я стараюсь сделать для него все возможное, но никогда не стану настоящей матерью!
- Я понял тебя, ведущая! – с печальной улыбкой промолвил Алексей, кончиками пальцев стирая слезы с моей щеки. – И я помню наш танец втроем там, в Темноте! И чувствую, что стоит кому-то из нас соскользнуть туда, как и остальные окажутся там же. И застрянем мы там, на этот раз, навсегда, потому что не сумеем забыть и простить! И не думай, будто я не понимаю, что именно Вольфу обязан тем, что ты сейчас вернулась! И даже представить не могу, насколько больно ему осознавать, что он потерял второго вашего ребенка, в то время, как у нас с тобой - двое живых! И за последние месяцы Барон сделал для тебя больше, чем я. Я, ведь, понимаю, что ты отослала меня из-за моего отношения к твоей неподвижности, я мучился сам и мучил тебя. А Вольф нашел в себе силы, оказать тебе реальную поддержку. И в результате не получил даже ребенка! Но я не в силах от тебя отказаться, я должен тебя удержать!
- Тогда держи меня крепче! - ответила я, вернув котенка в корзину и протянув к нему руки.
Алешка прижал меня к себе и вскочил на ноги, от его крепких объятий хрустнули ребра.
- Я так хочу, чтобы ты была моей! – шептал он, покрывая меня поцелуями.
- Так что же тебе мешает? – спросила я, заглянув ему в глаза, и обвила ногами его талию.
Руки Алексея скользнули по моим обнаженным бедрам, он со стоном зажмурил глаза, а затем прижал меня спиной к ближайшей стене. Для сопротивления у него не было сил, да, и желания – тоже.
- Но ты, все равно, не сможешь отказаться от Барона, как бы хорошо нам с тобой не было? – пробормотал он, пытаясь отдышаться после отчаянного всплеска эмоций, результатом которого стал короткий, но безумно яркий секс.
Я слизнула с нижней губы каплю крови, выступившей после того, как я пыталась приглушить самые громкие крики:
- Не сумею! Как и от тебя! И прекрати думать о смерти, мне нравится не только твой неистовый характер, но и твое теперешнее тело! А Барон уже проклинает свою осуществившуюся мечту о юном теле!
- Да уж! Раньше он выглядел презентабельней, чем сегодняшний тщедушный пацан! – скептически хмыкнув, заметил Хорек.
- А как теперь использовать его знакомства и связи, и вовсе, непонятно! – со вздохом добавила я. – А ситуация накаляется с каждым часом! Вчера мы с трудом выдержали нашествие жителей из ближайшей деревни. И если они не уверуют в нашу божественную сущность, а обратятся за помощью к соседям, то нам придется уповать на то, что автоматы помогут нам прорваться и сбежать. Но вот куда? И, кстати, где остальные парни?
Лицо Хорька приобрело несколько смущенное выражение:
- Я их совсем загнал! Была уже ночь, когда мы добрались до больницы Кирилла, и братва отказалась мчаться дальше, по серпантину, в темноте.
- И правильно сделали! – сердито резюмировала я. – Тебе следовало бы быть осторожней и помнить, что я почувствую твой уход в Темноту и кинусь за тобой! А подходящего, мужского тела, на замену, у нас больше нет! Только женское. И Темнота мне свидетель, я лучше затащу тебя в девчачье тело, чем оставлю наших детей сиротами!
Хорек недоверчиво заглянул в мои глаза и пробурчал:
- Раньше все говорили, что попасть можно только в соответствующее, по половому признаку, тело!
- А у меня теперь есть в советниках Спящая и многолетний опыт ее соплеменников! – припугнула я его. – Поэтому заканчивайте ваши глупые разборки, и будем искать пути мирного сосуществования. А теперь мне нужно в душ и одеться, а то я слышу, как сюда двигаются Мастер с Настёной и твоим сыном.
С этими словами я чмокнула Алешку в щеку и высвободилась из его объятий. Хорек хотел было возразить, но тут, в подтверждение моих слов, с улицы донеслось:
- Мам, мам, мамм-ма! Пап-Ма!
Алексей тяжело вздохнул и побрел на террасу к Вольфу.