Памяти старшего прапорщика
Мухина Юрия Дмитриевича
Необыкновенные руки старшины умели очень многое: они играли на трубе; выдавали солдатам пасту гою, а зимой шинели и спирт для духовых инструментов; выписывали увольнительные; выбивали в бухгалтерии зарплату на весь личный состав, даже в обход штабных генералов; тащили всякий хлам в казарму, со словами: «Пригодится, на сдачу (ДАЧУ?)»; потом, через какое-то время, хлам возвращался со скандалом на помойку, откуда и был принесён. Эти заботливые руки разбивали о стену кружки и тарелки, с трудом добытые нами в солдатской столовой, потому что они считались украденными и в списках не значились.
Много ещё чего умели эти руки. Например, переворачивать солдатские тумбочки, которые для сохранения пространства в помещении, стояли так же, как и кровати — двухъярусно. Руки старшины с удовольствием сбрасывали, выкрашенные серой краской, тумбочки на пол со всем их содержимым. Единственная не тронутая тумбочка была, как ни странно, моя. И не потому, что в ней был всегда особый порядок, совсем нет. А лишь потому, что на старшину изнутри смотрел лик Владимирской Божией Матери. Перед этой бумажной иконой я каждый день молился. (Ребята поначалу не понимали: почему Лёнька, замерев, стоит с открытой дверцей? Может, вспоминает, что хотел достать?!) Старшина вежливо закрывал дверцу, делал мне замечание, чтоб навёл порядок, и шёл дальше разбрасывать личные вещи своих любимых и дорогих, но не совсем опрятных солдат.
Важно, что за все долгие годы службы в армии, эти руки никого из подчинённых не ударили.
Руки, как и глаза, могут многое рассказать о человеке.