– Мне придется немного подрезать десны, чтобы протез сел как следует. Когда будет размораживаться, будет болеть лайк хелл, но я вам пропишу обезболивающее. Хорошо?
– Да, конечно. – говорю я.
– Могу прописать оксикодон, – говорит доктор Майк, – но он слегка аддиктив.
Разговор ведется на русском, но с богатой примесью английских слов. Майк приехал в Америку в шестнадцать, и стал дантистом уже здесь в штатах. Язык еще не забыл, но английский короче и проще. Да и как сказать коротко по-русски? Слегка вызывает зависимость? Сделает вас немного наркоманом? Разве можно быть слегка наркоманом? Это как быть немного беременной.
Я смотрю в его ясные глазки – чуть с хитрецой – и понимаю, что ведь он тоже понимает. Что если я скажу «да», то он подпишет мне приговор и сделает меня «немного наркоманом». И после этого я стану оббивать его пороги раз в месяц-два, просить еще рецепт, платить за каждый визит, а потом за каждый пузырек лекарства. И даже если не я, то за это заплатит страховка. Ведь человек мучается от боли, и доктор не может оставить страдающего без внимания и участия… Без рецепта. Без наркотика.
А добрый доктор, кроме платы за визиты, получит еще процент от «Большой Фармы», как в народе называют монстра по изготовлению лекарств. Фармацевтические фирмы присылают разные медикаменты «на пробу» и доплачивают за каждые новые прописанные рецепты, за расширение рынка, за пропаганду их химии. За новых рабов.
Опиоидная эпидемия – понятие появилось недавно. Ломаются жизни, ломаются семьи, погибают люди. И все потому, что не один доктор Майк, а много таких вот «добрых» докторов как бы невзначай скажут пациенту: «это будет очень сильно болеть, но я могу прописать…» Они не заставляют, они просто дают человеку выбор. По оценке новостей 80 процентов людей с нарко-зависимостью в штатах сформировали эту зависимость после рецепта. Не из рук дилера в подворотне, не в группе подростков...
И я почувствовала тогда страх. Настоящий страх, что теперь медицина со всеми ее докторами, когда-то произнесшими клятву Гиппократа, больше не на моей стороне. Им больше не интересно мое здоровье, а важнее большие деньги. А я, обычный простой пациент с обычной простой жизнью, это только средство получения этих денег. И у них есть одно глобальное преимущество перед нами – то, что мы в них нуждаемся, что мы хоть однажды придем…
– Доктор, у меня болит…